Ведь всякий другой на моем месте в первую очередь бы встревожился бы. Был бы до крайности возбужден и взволнован всем тем, что уже произошло, этой взрывчатой смесью крови и смятения. Но ведь еще существует для меня реальная возможность бросить все и выйти из игры. И почему не воспринимать все чисто автоматически?» У таких придурков, как Дорц, как правило, проблем с этим не возникает. Их поглощает одержимость, и в результате все сводится к методам, способам получения того, чего ты хочешь. А что делать, когда конца не видно, а центростремительная сила момента уже на исходе? Он посмотрел вниз на стоящий у обочины автомобиль и увидел в нем белый расплыв лица Рэйчел величиной не более острия иголки, ослепительно белевший на диком солнцепеке...
«И даже это выборочно, — с горечью подумал он. — Я в любой момент могу забыть о ее существовании. «Искушение Притупляет»... Искушение притупляет плоскости и равнины Искушения».
— А... пошли вы все! — крикнул он что есть мочи. С повторением Очарование становилось абсурдным.
«Но я все-таки попробую еще раз, ведь что-то удерживает меня от того, чтобы окончательно остановиться. Что? Что-то приближается?.. Мертвый отец? Вполне возможно... Ищи ответы. Но на какой вопрос?»
Леггер склонил голову под непреодолимым натиском Солнца и призадумался.
«Попробуем все расставить по своим местам, будь оно трижды неладно. ПРОЕКТ ПСИХО. Стрезличек. Рэйчел. Связи? Мой отец... «Медленная пуля». Дорц...»
«Проблема существует, — подумал Леггер. Два противоположных мирка вгрызаются друг в дружку на одной и той же орбите. Один — официальный, второй — в интерпретации Дорца. В какой же верить? Официальный больше весом, но он уже рушится! И раздирает его на части никто иной как Дорц, вцепившийся ногами и руками в наиболее уязвимые точки этого мира, откуда сейчас хлещет кровь. И все это ставит под вопрос старое чувство реальности, не так ли?»
Нет. Леггер вонзил пальцы в горячий песок;, песчинки обожгли его ладони. «Вот это правда», — подумал он. И все эти притупленности, сглаженности, плоскости — они тоже реальны, ведь даже невидимые, они ощутимы. Нет, дело не в реальности. Проблема во лжи. Чему верить? Вера во что-либо требует волевого решения. Риска!
Он встал и отряхнул песок со своих брюк.
«Нет, лучше на месте не сидеть, — подумал Леггер. — Ведь где-то меня уже ждет пуля, даже если я сам ее не жду».
Когда он подошел к машине, на вершине дюны показался Дорц. В обоих руках он держал что-то болтавшееся до земли.
— Вуаля! — завопил он в яростной экзальтации, исказившей черты его лица.
Энн повернулась на звук его голоса. Разделенные автомобилем, она и Леггер наблюдали, как Дорц сбегает по склону бархана, высоко держа болтающиеся в руках предметы.
Оказалось, что это ящерицы. Две больших игуаны болтались головою вниз. Дорц не выпускал их из рук. Подняв лысые головы, ящерицы таращились невидящими глазами на людей. Похоже, животные были загипнотизированы или парализованы. На их телах никаких следов физических повреждений не было.
— Время полдничать, — рассмеялся Дорц, размахивая ящерицами, словно маятниками.
— О, господи, — тяжело вздохнул Леггер. — Где ты их раздобыл?
Он уставился на зеленых тварей с любопытством, смешанным с отвращением. Дорц лишь плечами пожал.
Г- В пустыне их полным полно. - Он подошел к машине и швырнул рептилий на капот. — Ну, если, конечно, знаешь, где их искать. — И что, мы должны их есть? — Леггер ткнул пальцем в ящериц.
— Само собой... А почему бы и нет?
Леггер невольно отдернул руку, когда одна из тварей дважды моргнула глазом; холодный взгляд земноводного сфокусировался на человеке.
— Черт! Так они же живые!
— Ну и что? - Дорц открыл багажник автомобиля и стал активно рыться в его содержимом. — Все равно они скоро будут мертвыми.
Он вернулся с антикварным примусом и парой перелатанных алюминиевых сковородок.
— А ты что, думал, мы их сырыми есть будем?
— Что-то я не пойму. — Леггер и неподвижная ящерица оценивающе смотрели друг на друга. — Почему они не убегают?
Примус с грохотом полетел на землю. Дорц показал сковородкой на крышу автомобиля.
— Вон туда посмотри.
Маленькая ящерка, не больше пальца Леггера, медленно ползла к Дорцу. Бросив сковородки, тот двумя пальцами подхватил верткую тварь.
— Да, мясца маловато, — подытожил он, внимательно ее изучив. Он швырнул ящерицу через плечо.
— Так это и есть твой талант? — наконец сообразил Леггер, взглянув на Дорца с некоторым уважением. - Ты... ты... заклинатель рептилий?
— В основном повелеваю ящерицами, — как бы между прочим заметил Дорц. — Со змеями у меня пока еще мало что получается.
— Ну, это уже кое-что. — Леггера одолел иррациональный восторг. Повернувшись к дюнам, он воздел руки к небу. — Я рыскаю посреди пустыни с бандой чертовых уродов. Прямо странствующий цирк. Все еще заливаясь смехом, он повернулся и увидел Дорца, с остервенением вонзившего перочинный ножик в синеватое брюшко ящерицы. Он вспорол живот твари, и оттуда вывалились свернутые спиралью внутренности. Лицо Дорца сейчас было особенно жестоким. Леггер перестал смеяться.
— Ладно, - сказал он. — Прости меня.
Он смолк, следя за выражением лица Дорца.
— Я и впрямь проголодался и... ты... знаешь, я почему-то уверен, что вкус у нее будет отменный. Он вновь смолк, услыхав, сколь неубедителен его собственный тон.
Дорц внимательно на него посмотрел, кровь ящерицы текла по его пальцам, кишки торчали из вспоротого тельца, словно нутро какого-нибудь перезревшего лопнувшего фрукта.
— Я этого дара для себя не просил, - отчеканил Дорц. - Ты что думаешь, я не предпочел бы обладать истинной силой? Даром, действительно что-то значащим?! Да если б я только мог?!
— Вот дерьмо, — процедил Леггер. — И тогда ты был бы не просто психом, а действительно представлял бы опасность для окружающих.
Он отвернулся, уставившись на безмолвные дюны. И в следующую секунду он уже полетел на пыльный асфальт, а в горло его вцепились перемазанные в крови пальцы.
— Мудрец, мать твою! — сплюнул Дорц, когда они в обнимку покатились по посыпанной гравием обочине. — Да что ты вообще понимаешь?!
Вконец отчаявшемуся Леггеру наконец-то удалось схватить Дорца за руку. Когда он оторвал его влажные от крови ящерицы пальцы от своего гор ла, глаза уже застилал красный туман.
— Пошел ты к черту! Вонючая рука пыталась заткнуть ему рот.
ответ Леггер пару раз заехал локтем в живот Дорца. Покрытая кровавыми пятнами рука вновь скользнула по лицу Леггера. Один палец зацепился за уголок его рта. Леггер вцепился в палец зубами и почувствовал на языке солоноватый привкус, в следующую секунду Дорц ретировался.
— Сукин ты сын, — прошипел он в тот момент, когда Леггер уже поднялся на четвереньки. Он отбивался как мог, но прежде чем ему удалось подняться на ноги, Дорц схватил его за пояс. Полетев в песок, Леггер больно ударился затылком.
— Да отпусти же меня, ради бога! — Леггер схватил голову, крепко вдавившуюся в его ребра, и с силой попытался оторвать ее от себя. — Да что с тобой, мать твою, такое приключилось?
— Псих, — прохрипел Дорц, скрежеща зубами. — Я тебе еще покажу, придурок ты этакий.
Он еще сильнее вдавил Леггера в песок.
— Я был сыт тобою по горло... еще до того, как увидел тебя воочию!
Леггер забил ладонями по песку, словно тюлень ластами, явно запаниковав при виде маниакального выражения лица Дорца.
— Господи, да никак и впрямь...
— ...не является нарушением ваших прав. — Неожиданно зазвучавший голос был механически точен и по тону властен. — Юридические преценденты подобного действия включают...
Дорц отпустил Леггера, и они оба посмотрели вверх на размытую световую точку, медленно летящую к ним по воздуху, ярко сверкавшую даже! на фоне слепящего песка дюн.
— Пуля... - прошептал Леггер. Похоже, с этим| словом вышел последний кислород, оставшийся в его легких. Теперь уже иная сила расплющила ему глотку, перекрыв дыхание. Он застыл на месте, внезапный шум крови в ушах заглушил ровный, бесчувственный голос.
— Делай ноги! — сверкнул на него глазами Дорц. — Беги!
С трепетной медлительностью, не отрывая глаз от неторопливо ползущей пули, Леггер поднялся с земли. Когда ему удалось привстать с земли на колени, взгляд его оторвался от пули и упал на руки. Глубокий отпечаток весомости его тела на челе пустыни. Песчинки, каждая из которых — крохотный мир, покоящийся на таких же мирах, каждая из которых — по-своему уникальна. Песчинка... песок, текущий сквозь пальцы и дающий подробнейшие отпечатки рисунка его кожи. «Вот оно», — подумал Леггер.
— Де факто подобные силы рассматриваются как подрывные по отношению к государству. Параллельная интерпретация позволяет... — теперь уже механический голос был куда громче. Он приближался откуда-то сзади.
«А я мог бы умереть, созерцая вот это», — подумал Леггер. Схватка с Дорцем совершенно его измотала... Неприятный привкус слюны, да нет же, крови, наполнял сейчас его рот.
«Кстати, а куда мне бежать?»
Задержав взгляд на песчаной дюне, он сомкнул пальцы, и под его ладонями образовалось некое песчаное подобие женских грудей.
— Да пошевеливайся же ты, черт тебя дери! Дорц дал Леггеру хорошего пинка, и тот
растянулся на песке. Подняв голову, он оглянул с на Дорца, еще не опустившего после удара ногу. Жестоко - пародийная замедленная съемка подвыпившего ковбоя, пляшущего на родео перед быком. Световая точка не спеша проплывала по воздуху в нескольких футах от его груди. Леггер видел, как Дорц, подпрыгнув, поднял руку и ударил открытой ладонью по пуле, закрыв ее на мгновение. В следующее мгновение он, застонав, упал на колени и принялся растирать другой рукою оставшееся на ладони багровое пятно ожога.
— ...оправдание... — изрекла пуля, продолжая свой полет.
Пулька была крохотной, но светилась столь интенсивно, что Леггеру даже показалось, что он кожей лица осязает то тепло, которое она излучает. Он откинулся затылком на песок и закрыл глаза. Жар давил на веки, подобно невидимым ущербным лунам. Внезапно он услышал громкий металлический звон и ощущение нарастающей теплоты исчезло. Леггер открыл глаза и обнаружил, что светящаяся точка исчезла, вместо этого он увидел Энн. Сопя от натуги, она всем весом своего тела прижималась к брошенной на песок перевернутой алюминиевой сковородке, из-под которой что-то нечленораздельно мямлил и скрежетал голос пули. Дорц поднялся на ноги, сжимая в побелевший кулак обожженную руку. Не сказав ни слова, он обозрел окружавший их ландшафт и в следующую секунду, метнувшись к обочине, согнулся и поднял лежавший там валун. Кряхтя и постанывая, он, пошатываясь, поспешил обратно к Энн и, став рядом с ней на колени, опустил камень на дно сковородки как раз в тот момент, когда Энн убрала оттуда свои руки.
— Пойдем! — бросил Дорц, поворачиваясь к Леггеру. Здоровой рукой он стряхнул песок с шорт. — Надолго это ее не задержит.
Он помог Энн подняться и потащил ее к машине. Они не пробежали и нескольких ярдов, как Дорц остановился и посмотрел на Леггера, вставшего на ноги, но так и не тронувшегося с места.
— Ну, что там у тебя теперь такое? — обратился к Леггеру Дорц. В его голосе сквозило явное раздражение. Ладонь Дорца успела обуглиться.
— Иди ты... - огрызнулся Леггер, взбираясь на вершину дюны. - Да ты, верно, и на самом деле спятил, если думаешь, что я вновь сюда в эту машину сяду вместе с тобой. Ты ведь пытался меня убить.
Леггер смолк, разозлившись от того, что голос его звучал по-детски визгливо в неподвижном воздухе.
— Что, что? Да прекрати ты это, ради бога, -Дорц театрально ударил себя кулаком по лбу. — Пойдем, ну подурачились и будет... Таким образом, видишь ли, я избавляюсь от избыточной отрицательной энергии. Это мой единственный порок.
Как будто все еще находясь на сцене, он сцепил руки за спиной и одарил Леггера располагающей улыбкой.
— Ну, давай же... Нам ведь давно пора ехать в Борон.
— Ты просто дерьмо, — ответил Леггер.
— А ты... ты... тупой недоделок... — раскрасневшийся Дорц ткнул пальцем в алюминиевую сковородку. — Вот та хреновина вылетит оттуда уже через минуту, и что ты тогда будешь делать? Безостановочно бегать по пустыне? Да куда ты убежишь
— Не знаю, — как будто себе самому ответ Леггер. С вершины дюны он видел лишь протянувшиеся во все стороны неподвижные волны песка. Ноги его ослабли и стали дряблыми.
«Когда она подлетела, — с мрачным видом подумал он, — все, на что я оказался способным, так это лечь и ждать смерти. Какая пассивность! Вот это-то и страшно. Как будто бы бегство было бы излишеством для такого трупа, как я».
— Черт тебя дери, Леггер! — в отчаянии завопил Дорц. — Чего же ты хочешь?
— Ничего, — пробормотал Леггер. Он отвернулся и стал спускаться по противоположному склону, девственно-гладкому. Он бросил прощальный взгляд на автостраду позади Дорца и Энн и застыл словно вкопанный. Рэйчел вылезла из машины и теперь стояла, облокотившись на капот. Видно, она была еще слишком слаба, чтобы удержаться на ногах самостоятельно. Она следила за Леггером и что-то одновременно кричала ему. Но ничего нельзя было разобрать. Слишком велико было разделявшее их расстояние.
ГЛАВА 8
— Я так устала... — промолвила Рэйчел... Ее голос был так слаб, что казалось, будто он исходит вовсе не из ее тела. Склоненная к плечу миниатюрная головка рельефно белела на фоне виниловой обивки заднего сидения. С тупой пассивностью больных она глазела на проносившийся за окном пустынный ландшафт.
— ...И так замерзла, — она медленно закрыла, а затем открыла свои глаза, как будто веки у нее были чугунными. - А может, я изнываю от жары. Что-то я никак не пойму.
— Не волнуйся, — сказал Леггер. Он держал ее неестественно теплую руку в своих ладонях. «Правильно, - с горькой самоиронией подумал он. -Ты еще расскажи ей, что все нормально, — сам-то ты в это давно не веришь». — Ни о чем не беспокойся, я сам о тебе позабочусь. — Леггер почувствовал, как при этих словах его грудь что-то сдавило.
— Вот, — Энн наклонилась к ним с переднего сидения, протянув в точеных пальцах некий металлический цилиндр.
Леггер несколько секунд с непонимающим видом таращился на незнакомый предмет, прежде чем опознал в нем открытую консервную банку с персиковым компотом. Золотые дольки плавали в медовом сиропе. Приняв с тупым видом банку из ее рук, он на какое-то время прижал консервы к своей груди. Смотреть на сверкавшие внутри жестянки кусочки было все равно что любоваться сквозь круглое окошечко на жидкое Солнце.
— Откуда это? — наконец спросил он.
— Энн раздобыла, — сообщил Дорц. Держа одну руку на баранке, он оглянулся в пол оборота на Леггера и Рэйчел. - У меня их целый ящик был, как жаль, что я второпях забыл его прихватить. Так сказать, сух-пай, на крайний случай. Может, еще хочешь? Вот тут у нас еще банки есть, сейчас, — только этикетку посмотрю. А-а! Вот — нектар гуавы... Прости, но когда покупаешь у остков оставшиеся со времен пришествия Страха консервы, то особо выбирать не приходится. Все стоящее они сами уже давным-давно сожрали.
— Да нет, все просто здорово, — ответил Лег-гер. — Великолепно!
«Еще бы, — подумал он про себя, — считай, что чудо».
Банка была теплой наощупь. Это от того, что она лежала в «бардачке».
«Господи, я и впрямь тронут до слез!»
На какой-то миг в его памяти всплыло туманное воспоминание из детства. Нечто связанное с его подружкой, маленькой девочкой одного с ним возраста. Они сидели за большими столами — дети постарше находились на противоположном конце комнаты. И она подала ему эти золотистые ломтики прямо со своей тарелки. Консервированные персики, влажные и скользящие в собственном соку.
И вот они появляются вновь. Леггер поболтал содержимое банки, наблюдая за тем, как кусочки персиков лезут друг на друга. — «Символист во мне еще жив, - сухо заметил про себя он. — Интересно, а почему эти персики не упаковывали в меховые упаковки? Но тогда кто бы посмел их есть? О, господи, — он вздохнул. — Мое сердце тает при этой мысли. Мысли, таящейся за скользящим движением. Подарок маленькой девчушки».
— С тобою все в порядке? — Голос Энн пронзил мечтания Леггера. Он оторвал взгляд от открытой консервной банки.
— Да, — совершенно членораздельно ответил он. — Спасибо.
Он сунул руку в банку и выудил оттуда одну из долек, ухватив ее двумя пальцами. «Со мною все будет в порядке, — подумал он про себя. — По крайней мере в течение какого-то времени». Он протянул золотистый ломтик Рэйчел. Она посмотрела на него, затем наклонилась и съела ломтик в два приема, прямо с руки Леггера. При этом ее белые зубки скользнули по краешкам его чувствительных пальцев.
— Сладкие, — промолвила она спустя мгновение, похоже, как следует поразмыслив, прежде» чем что-либо говорить. Она высунула язык и слизнула капельку янтарного сиропа с пальцев Леггера.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21