– Звал? – Жаклин чуть не упала в обморок. В сложившихся обстоятельствах это можно было понять.
– Так ты не знаешь, что он сделал? Не видела ужасный алтарь, который он держит наверху?
Жаклин молча затрясла головой.
– Тогда я тебе его покажу. – И опять, словно по наитию, Хейли достала из кухонного ящика молоток и отвертку. – Пошли со мной, – сказала она.
Поскольку Жаклин не двинулась с места, Хейли схватила ее за руку. При ее прикосновении Жаклин закричала и выдернула руку. Хейли посмотрела на нее с презрением.
– Ну что ж, приходи, когда сможешь, – сказала она и стала подниматься по лестнице одна. Ее не удивило, что Жаклин последовала за ней на безопасном расстоянии, несомненно, готовая сбежать при появлении малейшей опасности.
На втором этаже присутствие Линны стало гораздо ощутимее. Хейли почувствовала ее неуверенность и растущий страх.
– Когда мы разрушим алтарь, Луи лишится власти над твоим отцом, – прошептала Хейли тихо, чтобы не услышала Жаклин.
Луи сам сказал это Джо. Почему же Линна так боится?
Не обращая внимания на колебания Линны и на видения, возникавшие в темноте коридора, Хейли прошла прямо к бывшей комнате Луи. Хотя лампочки горели, помещение тонуло в полумраке, темно-зеленые стены скрадывали свет и поглощали тепло. Пол был покрыт пылью, как в тот раз, когда она увидела комнату впервые. Зная, что она там найдет, Хейли тем не менее решительно направилась к шкафу.
Замок был новым. Хейли засунула отвертку под скобу и резко рванула – скоба с треском оторвалась.
– Ты знаешь, что здесь? – спросила она Жаклин.
Та отрицательно покачала головой.
– Тогда приготовься, – предупредила ее Хейли и открыла дверцу.
Теперь все выглядело немного по-другому, чем тогда, когда это увидел Джо. Поскольку времени прошло много, кости были не такими осклизлыми, плоть полностью разложилась. Омерзительный запах почти исчез, сейчас здесь пахло скорее землей и пылью. Шарфы и обрывки ткани, которые были такими яркими во сне Хейли, выцвели от старости, сырости и покрылись паутиной.
Жаклин вздрогнула и попятилась почти до самой двери.
– Месье…
– Нет! – закричала Хейли. – Не называй его имени. Произнесешь его вслух – явится дух.
– …Анри, – закончила Жаклин, словно ничего не слышала. Вытянув вперед руки, она изобразила какой-то магический знак, призванный защитить от зла, потом упала на колени и начала, раскачиваясь из стороны в сторону, произносить какую-то молитву.
До тех пор пока существовал алтарь, дух Анри де Ну повиновался приказаниям сына. Что ж, надо положить этому конец. Хейли надеялась, что тиран немедленно отправится в ад навсегда. Она достала спички и попыталась поджечь болтающиеся на кресте лоскуты, но те лишь тлели. Тогда Хейли зажгла одну из свечей, поднесла ее к ветхому обрывку кружева и подержала, пока ткань не загорелась.
Когда огонь занялся, Жаклин забеспокоилась.
– Что ты делаешь? – спросила она. Ее голос звенел от волнения.
– Хочу положить конец тому, что должно было закончиться много лет назад.
– Линна никогда не посягнула бы на алтарь брата, – сказала Жаклин.
– После смерти с нами происходят поразительные перемены, – ответила Хейли и продолжила поджигать старые шарфы. В этот момент, услышав движение у себя за спиной, она резко обернулась – как раз вовремя, чтобы увернуться от Жаклин.
Хейли схватила женщину за запястья и, навалившись всем телом, отбросила назад. Жаклин ударилась о стену и, упав, на минуту притихла.
– Ты знаешь, что он сделал? – спросила Хейли. – Он выкрал из склепа тело папы, чтобы подчинить себе его душу. Он вселил его дух в Джо, чтобы тот убил меня.
– Месье Луи никогда не посмел бы…
– Луи способен на все, – возразила Хейли и, скорее почувствовав, чем услышав шаги в коридоре, добавила: – Меня не запугаешь и не заставишь принять угодное кому-то решение. Оставаться в этом теле или нет – решу я сама. Ты когда-то любила Анри, и если ты еще его любишь, помоги мне сжечь этот алтарь.
– Прекрасная речь, Хейли Мартин, – произнес Луи. – Акцент почти идеальный, но мама Жаклин права: у Линны никогда не хватило бы духу уничтожить то, что сделал я.
Луи стоял в дверном проеме. Лицо его было почти таким же белым, как ворот рубашки, брюки и туфли. Сложив руки на груди, он смотрел на нее высокомерно и был подчеркнуто спокоен. Но что удивило Хейли больше всего, так это то, как мало испугало появление Луи де Ну и ее, и дух Линны, пребывавший внутри ее.
– Загаси пламя, – приказал он Жаклин и, не дожидаясь, когда та выполнит его распоряжение, схватил Хейли за руку и потащил из задымленной комнаты прочь.
Хейли успела оглянуться через плечо и увидеть, что Жаклин ползет к алтарю. Ее глаза были полны слез. От дыма? Или от возмущения тем, что сделал Луи? Если бы Хейли могла это знать!
Она перестала сопротивляться Луи и последовала за ним вниз. Их с Линной двое, и они встретят опасность лицом к лицу. Хейли не видела смысла в том, чтобы пытаться предотвратить неизбежное. Кроме того, темная сила, присутствие которой она все время ощущала, казалось, начала отступать. Она восприняла это как добрый знак.
Луи повел ее в солярий и мягко, словно боясь причинить неудобство телу, в котором пребывала его сестра, подтолкнул к плетеному креслу.
– Тебе нравится эта комната? – спросил он. – Я устроил ее для тебя.
Он разговаривал с Линной. Неужели для него так очевидно было ее присутствие? Или он окончательно сошел с ума?
Луи сел рядом с Хейли, провел рукой по ее темным локонам, будто Линна уже вернулась к нему и они снова стали любовниками.
– Ты и волосы ей причесала по-своему. Как чудесно! – продолжал Луи. Когда его пальцы стали рисовать узоры на ее затылке, она едва удержалась, чтобы не оттолкнуть его. – Вернись ко мне, милая сестричка. Вернись к тому, кто всегда дорожил тобой.
Очень точное слово, подумала Хейли, надеясь, что и Линна обратит на это внимание. Человек всегда дорожит принадлежащей ему вещью.
Хейли почувствовала, какая борьба происходит внутри Линны – той хотелось то ли спрятаться, то ли – если бы так! – найти в себе смелость противостоять брату. Луи прошептал какие-то слова по-креольски. Хейли раньше уже слышала их, но не могла вспомнить когда. Быть может, их произносила Селеста, пытаясь войти в контакт с Линной.
Пока по крайней мере заклинание не возымело действия, Линна противилась призывам брата. Ее борьбу Хейли ощущала по волнам жара, окатывавшим ее собственное тело.
«В тот вечер, когда ты увидела своего отца, ты испугалась так же, как сейчас, – напомнила Хейли Линне. – И тогда твоя сила позволила тебе на годы обрести покой. Попытайся сделать это еще раз».
– Не будьте столь самоуверенны, Хейли Мартин. Я все еще в состоянии подчинить ее себе, как бы вы ни сопротивлялись. Для этого существует множество способов – кстати, не все они безболезненны.
– Все кончено, – спокойно произнесла Хейли, обращаясь больше к Линне, чем к Луи. Она смотрела мимо него на дым, просачивавшийся с лестницы в холл.
Луи повторил креольскую фразу и добавил:
– Выйдите из могилы, все мертвецы, кроме злых…
Хейли вдруг ощутила слабость, сонливость и почти не противилась, когда он, потянув за руки, поднял и поцеловал ее.
Онемевшая и не видящая ничего, кроме того, что позволяла ей видеть Линна, Хейли наблюдала, как Луи отстранил ее от себя на расстояние вытянутых рук и стал с победоносном видом рассматривать ее лицо. Потом, в течение какого-то времени, ничего…
При жизни Линна была мастерицей скрывать свой страх. Этот дар не покинул ее и после смерти. Она медленно отошла от Луи, покружилась, демонстрируя ему произошедшие в ней перемены, и рассмеялась своим неповторимым смехом, так много говорившим как ей, так и ему.
– Не такое уж плохое тело, не так ли, дорогой Луи? К тому же я на несколько лет моложе, чем была к этому времени. – Она дрожащими руками погладила его по лицу, надеясь, что он не заметит дрожи, а если заметит, то решит, что новому телу просто нужно время, чтобы научиться понимать его команды. – Ты когда-нибудь сомневался, что я вернусь?
Луи покачал головой, продолжая смотреть ей в глаза.
– Поверь, я никогда не хотел, чтобы тебя убили, – сказал он. – Я так тебя люблю! Я предпочел бы умереть сам, чем жить без тебя.
– Знаю, – ответила Линна с оттенком сожаления в голосе, которое, как она надеялась, не ускользнет от его внимания. – Но я ждала тебя. Почему ты за мной не последовал?
– Я пытался. После твоей смерти я пришел домой и стал обдумывать, как это сделать. – Он печально улыбнулся. – Но ты же меня знаешь – я всегда боялся боли.
– Теперь все это не важно, – сказала Линна, целуя его в щеку и пальцами расчесывая ему волосы. Тем временем дым проник через холл в кухню, а оттуда – в комнату, где они стояли, и начал, словно змея, обвиваться вокруг их щиколоток.
Луи, отпрянув, уставился на дым. Его руки сжались в кулаки. Тело задрожало от ярости, и, обернувшись к лестнице, он закричал:
– Идиотка! Чертова идиотка!
– Жаклин любила его, – сказала Линна, схватив его за руку. – Позволь ему уйти.
Луи оттолкнул ее.
– Неужели смерть заставила тебя забыть все, чему тебя учили? Она не послала его в ад. Она его освободила! – Не обращая внимания на дым, Луи бросился вверх по лестнице, вопя, чтобы Жаклин потушила огонь. Линна, больше напуганная его словами, чем пожаром, побежала за ним.
На лестнице дым был более густым. Когда они достигли верхней площадки, в конце коридора хлопнула дверь.
– Принеси побольше мокрых полотенец, – приказал Луи.
Линна ринулась в ванную и намочила все полотенца, которые там были. Она работала очень быстро, но успела заметить, как приятно ощущение холодной воды на руках, как напрягаются мышцы рук, выжимая тяжелые полотенца.
Жизнь! Как она драгоценна! Как прекрасна!
Жаклин заперла дверь в спальню изнутри. К тому времени когда они выбили ее, пламя пожирало крест и кости. Жаклин стояла перед алтарем на коленях, подбрасывая в огонь кусочки полусгнившего постельного покрывала.
Порыв свежего воздуха раздул пламя. Линна заметила, что подол платья Жаклин начал тлеть.
– Жаклин, ты горишь! Уходи! – закричала она.
Та не обратила на эти слова никакого внимания.
– Жаклин, ты что, не понимаешь? Анри хочет забрать тебя с собой. Не позволяй ему взять над тобой верх, – обычным ровным голосом произнес Луи и протянул ей руку.
Она встала и сделала несколько неуверенных шагов по направлению к нему, потом застыла, уставившись в какую-то точку между собой и Луи.
Дым в этой точке сгустился и, вращаясь, стал приобретать очертания человеческой фигуры – призрачного создания с руками, ногами и злобным лицом.
Только Жаклин не испытала ужаса при виде жуткого явления.
– Месье Анри! – воскликнула она и шагнула ему навстречу с распростертыми объятиями и сияющей улыбкой.
Анри отверг ее так же, как отвергал столько лет при жизни. Фигура, ставшая плотнее, накинулась на нее. Отброшенная в разгорающееся все ярче, всепожирающее пламя, Жаклин отчаянно закричала. Луи рванулся было, чтобы вытащить ее из огня, но фигура, в которую перетекала жизнь, уходившая из Жаклин, и становившаяся с каждой минутой все более осязаемой, встала у него на пути.
– Линна, нельзя позволить ей умереть – тем самым она даст жизнь ему, – прошептал Луи и начал произносить какие-то заклинания.
Все поняв, Линна метнулась мимо брата, прошла сквозь фигуру отца, ощутив на миг ее ледяной холод – холод смерти, и мокрыми полотенцами стала сбивать пламя. Потом, вытащив Жаклин из огня, поволокла ее к двери.
Там она отпустила ее, Жаклин рухнула, и Линна почувствовала, как жизнь покидает ее. Линна перевела взгляд и заметила, что фигура отца стала еще больше походить на человека. Его глаза горели каким-то страшным огнем. Заклинания брата, похоже, не имели никакого эффекта. Увеличивавшаяся фигура Анри придвигалась все ближе к Луи.
Когда рука привидения коснется ее брата, умрет ли он? Или дух овладеет его телом?
Прежде поединки Линны с Анри заканчивались то ее, то его победой. Теперь она готова была сразиться с отцом и с Луи, чтобы победить.
Она провела мокрой рукой по опаленным волосам Жаклин, потом по лбу, наклонилась, быстро пробормотала молитву и вдохнула в себя душу умершей.
Тело Хейли вернуло ей жизнь. Душа Жаклин придала ему сил. Линна распрямилась, первый раз в жизни уверенная в том, что выиграет в этом решающем сражении. Не обращая внимания на присутствие отца, Линна вперила взор в язычки пламени, медленно подползавшие к ней по полу, и заговорила:
– Взываю ко всемогущему Богу, к святой доброй силе, к тебе, Йемайа, мой дух-хранитель! Дай мне силу! – Она помолчала несколько секунд, чтобы перевести дух. Хотя глаза слезились от дыма, голос звучал твердо. Теперь она обращалась к темным силам пантеона богов, коим поклонялась: – Взываю к тебе, Дамбалла и Легба, прошу вас открыть ворота в преисподнюю и забрать дух Анри де Ну в его последний путь.
Огонь затрещал, зашипел, и в этом шипении отчетливо послышались слова, произносимые, казалось, несколькими голосами:
– Какую жертву ты принесешь, чтобы наказать его?
Лоа никогда еще не говорили с ней напрямую! В присутствии духов Линна ощутила экстаз власти и одновременно смирение.
– Какую жертву ты принесешь? – завывали нечеловеческие голоса с такой силой, что содрогались пол и стены.
С бывшего стола брата рухнула и разбилась вдребезги настольная лампа. Вылетело оконное стекло, и внизу что-то раскололось со страшным треском.
Вытянув для равновесия руки в стороны, Линна робко шагнула по направлению к костру, все еще пылавшему в шкафу.
– Я отдаю вам сво…
– Нет! – закричал Луи и бросился к ней.
Она отступила в сторону. Не сумев остановиться, Луи упал прямо в горящий шкаф. Пылающий крест содрогнулся и обрушился на него сверху. Полка треснула, кости разлетелись по всему полу, а отцовская голова скатилась к ногам Линны.
Луи катался с боку на бок, выкрикивая ее имя. Линна всегда была рядом с ним, готовая пожертвовать ради него всем. И сейчас она инстинктивно потянулась к нему, но вовремя отдернула руки. Он сам навлек на себя проклятие; быстрый конец для него гораздо милосерднее, нежели долгая жизнь с чудовищными воспоминаниями. Не сводя взгляда с пламени, обливаясь слезами, Линна зашептала:
– Я отдаю вам своего брата. Делайте с ним, что сочтете нужным.
Последние слова возымели именно то действие, на которое она рассчитывала: ощущение присутствия Анри начало медленно пропадать. Язычки пламени поползли обратно в шкаф и ярко вспыхнули там, напитанные жизнями и душами, коих жаждали боги, потом они снова уменьшились и растеклись по стенам и деревянному полу.
Линна взглянула на свое отражение в небольшом зеркале на туалетном столике. Сколько лет жизни украл у нее брат? Сколько она может вернуть себе? Она провела ладонями по рукам, шее, груди. Жизнь звала ее, искушение было чрезвычайно сильным.
Линна тряхнула головой. Даже если бы это тело принадлежало незнакомой женщине, она не посмела бы посягнуть на ее жизнь.
– Спасибо тебе, сестра, – прошептала она, взглянула в голубые глаза, так похожие на ее собственные, и снова повернулась лицом к огню. – Джо, – прошептала она с мольбой. Он нужен был ей, чтобы обрести силу отказаться от представившейся возможности заново возродиться к жизни.
В сердце огня стали проявляться очертания фигуры Джо. Значит, ей удалось вызвать и его.
– Любимый, – произнесла Линна, покинула тело Хейли и встала рядом с Джо…
Хейли очнулась после недолгого забытья. На один короткий миг, где-то на грани сна и реальности, слезящимися от дыма глазами она увидела Линну и Джо, соединившихся в смерти. Их белые светящиеся лица были обращены друг к другу. Образы быстро таяли и исчезали в сгущающемся дыму. История их жизни закончилась, работа Хейли подошла к концу.
Попробовав глубоко вздохнуть, Хейли закашлялась.
Беги!
Кто это подумал? Линна или она сама? Это не имеет значения, важно, что действительно нужно бежать. В этом пламени сгорит все; теперь даже мертвые покинули ее.
Кашляя и задыхаясь, Хейли быстро двинулась к двери, но упала прежде, чем добралась до нее.
Где-то внизу завыла пожарная сигнализация. С удивлением подумав, почему она сработала так поздно, Хейли втянула в себя более чистый воздух, проникавший из коридора, и закрыла глаза.
До ее сознания дошел голос – мужской, незнакомый, озабоченный:
– Мадам? Мадам, вы живы?
Она была еще жива – по крайней мере то, что она слышала сейчас этот голос, было шажком навстречу жизни. Хейли кивнула и, открыв глаза, увидела старика в темном замшевом пиджаке. У его ног топтался маленький терьер. Он тихо рычал, шерсть на его загривке встала дыбом от страха. Хейли повернулась и посмотрела на дом. Дым валил из открытой двери и разбитых окон второго этажа.
– Пожарные уже в пути, – сообщил старик. – Вы не пострадали?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37