«Мысли превращаются в клубок нервов».
– Не останавливайся, Клен! – закричала Дикий Имбирь.
Я пошла, но ноги как-то не слушались меня. Когда я выходила из переулка, у меня внутри вдруг все сжалось, меня словно ножом резануло. Я развернулась и бросилась назад. Мысли путались, разум больше не руководил мной. С дикими криками я набросилась на подругу.
– Ударь меня, Дикий Имбирь! Ударь меня, черт возьми!
Кипя от ярости, она схватила свои счеты, швырнула их в мусорную кучу, и они разлетелись на куски. Потом она подскочила и вцепилась в мой воротник. Насупив брови, она, как безумная, уставилась на меня.
Я не могла поверить своим глазам! Ее взгляд был похож на взгляд слепого человека, расширенные зрачки смотрели в никуда.
Сначала я не могла пошевелиться, но потом постепенно начала ощущать себя как глиняный котел на раскаленной плите, сквозь трещины которого вытекает его содержимое и шипит, соприкасаясь с языками пламени.
– Ты моя единственная подруга, – невольно взмолилась я. – Я больше не смогу выносить побои Острого Перца. Я не такая сильная, как ты. Ты нужна мне. Я не позволю тебе сойти с ума. Ты не должна сойти с ума…
Руки, державшие мой воротник, опустились, во взгляде вновь появилась осознанность. Слезы выступили у нее на глазах и потекли по щекам.
– Клен, мама… повесилась.
9
После смерти матери Дикий Имбирь старалась казаться спокойной, но скорбь не оставляла ее. Она приходила в школу каждый день с черной повязкой на руке и белым искусственным цветком в волосах, ничем более не демонстрируя свое горе. Она соревновалась с Острым Перцем в цитировании изречений Мао и смеялась, одерживая победу. Я наблюдала со стороны и видела, каким вымученным был этот смех. Я изо всех сил пыталась быть ближе к ней.
Моей подруге больше не надо было подметать улицы за свою мать, но она испытывала серьезные материальные затруднения. Районная управа позволила сироте остаться в ее старом доме, однако больше никакой помощи не обещала. Родственников, которые могли бы ей помочь, у девочки не было, все они отвернулись от нее ради безопасности собственных семей. Узнав о положении своей ученицы, мадам Ченг обратилась к руководству, отметив успехи девочки в изучении трудов Мао, которые оказались самыми лучшими в районе. Директор школы согласился снизить для нее плату за обучение с двенадцати юаней до восьми. Но деньги были нужны и на другое.
Мама предложила ей питаться у нас.
– Много не обещаем, только то, что едим сами.
Дикий Имбирь отказалась.
– Я нашла, как заработать, – сообщила она мне. – Я нашла работу на рынке, буду разделывать морепродукты. Я уже обсудила это с районной управой, и мне разрешили работать на рынке с трех до семи утра. Когда кто-то будет покупать морепродукты, я стану разделывать их, а взамен получать ненужные покупателям рыбью чешую, головы, хвосты и внутренности. Чешую я смогу сдавать на перерабатывающий завод по два цента за фунт; рыбьи головы, хвосты и кишки я смогу продавать по центу тем, кто держит кошек; спинки кальмаров можно будет продавать в аптеки по два цента за фунт. И еще я могу очищать моллюсков от панцирей по три цента за фунт.
Несмотря на радостный энтузиазм, звучавший в ее голосе, я не смогла сдержать слез. Я знала, через какие трудности предстоит пройти для претворения в жизнь этих планов. Прежде всего, бедняжке надо будет вставать в два часа ночи, чтобы занять свободное место. Ей придется конкурировать с другими раздельщиками морепродуктов. Кроме того, наступила зима и стояли пятнадцатиградусные морозы. Я как-то пошла на рынок в пять утра, и у меня отмерзли руки и ноги, а я была на улице всего час и, кроме того, все время двигалась. А ей предстояло часами сидеть на корточках на промерзлой земле и, ополаскивая руки в ледяной воде, вынимать внутренности из замороженной рыбы. И за такой тяжкий труд она будет получать всего несколько центов в день.
– Я очень рада, что ты все так хорошо продумала, – только и смогла произнести я.
– Не беспокойся, – она была благодарна.
– Но ведь рынок официально закрыт до половины шестого, тебе придется по три с половиной часа просиживать на холоде, охраняя свое место.
– Это время не пройдет даром, – нашлась она, – я буду практиковаться в цитировании Мао.
Я никак не могла в одиночку справиться с переживаниями за подругу и поэтому решила рассказать обо всем Вечнозеленому Кустарнику. Парень молча выслушал меня, а когда я закончила, сказал, что нам не придумать ничего лучше, как только время от времени проведывать бедняжку.
– Передай ей, что если понадобится моя помощь в подготовке к конкурсу по цитированию изречений Мао, то я всегда с удовольствием.
Декабрь пролетел незаметно, на новогодние праздники моему отцу разрешили приехать домой. Мама хотела, чтобы мы с братьями и сестрами проводили с ним как можно больше времени, поэтому она взяла на себя всю домашнюю работу, включая походы на рынок. Отец отправлял нас на книжные развалы за книгами по истории. Большинство этих книг были из домов, разграбленных красными охранниками. Они изымали подобную литературу и сжигали, а иногда выбрасывали на свалки, где эти книги и подбирали мусорщики, которые потом продавали их на развалах на вес. Отец хотел таким образом найти хоть что-то из своих книг. Покупать книги на вес он считал очень выгодным делом, за фунт обычно брали около пяти центов, и менее чем за десять центов можно было приобрести в среднем четыре книги.
– Итак, что надо отвечать, если какой-нибудь ответственный товарищ спросит, зачем вам понадобились эти книги? – натаскивал нас отец.
– Чтобы использовать их вместо туалетной бумаги! – отвечали мы в один голос.
Хоть я и была постоянно чем-то занята, не проходило и дня, чтобы я не думала о подруге. Тем более я не могла не вспомнить о ней в канун Нового года, когда вся семья собралась за столом и небо озарилось огнями фейерверков. У нас были каникулы, и мы не виделись уже несколько недель. Мне было интересно, как у нее дела с работой. Последний раз, когда я видела подругу, я пригласила ее к нам встречать Новый год. Дикий Имбирь хоть и приняла приглашение, но весьма неохотно. Я спросила, почему она так противится, и в ответ услышала признание: не хочу, чтобы мне напоминали о том, что я осталась совсем одна.
– Ну, тогда поступай так, как считаешь нужным, – ответила я. – Двери моего дома для тебя всегда открыты.
Дикий Имбирь так и не пришла, а мне очень ее не хватало. Я спросила у мамы, не купить ли мне завтра для отца его любимых моллюсков.
– Мне их разделают на рынке.
– Очистка моллюсков от раковин – долгое дело, на один фунт уйдет около часа. Но если ты не против подождать…
– Конечно нет, – весело сказала я и в тот вечер легла спать пораньше.
Я проснулась в три утра. Ночь была морозной, завывание ветра напоминало женский плач. Встав с постели, я начала одеваться, подняла с пола свои носки, они были как замороженная рыба, мне пришлось стряхнуть с них лед. Пальцы сразу окоченели от холода, и, поскорее надев ботинки, я вышла из дома с корзинкой в руках. Улицы были окутаны тьмой. Я быстро шла по направлению к рынку. Ветер пронизывал меня насквозь, впивался множеством крошечных ножей. Но вот впереди показался рынок, ярко освещенный электрическими фонарями. Сперва я направилась к рыбным палаткам, у которых уже толпился народ. Человек с куском мела в руках ставил номера на рукавах ожидавших в очереди покупателей, чтобы пришедшие позже не смогли протиснуться вперед. Получив свой номер, я поставила корзинку на землю и, как и все остальные, принялась переступать с ноги на ногу и шевелить пальцами, чтобы согреться.
Продавец в рыбной лавке достал большой деревянный молоток и начал разбивать замороженные брикеты рыбы. По повеявшему запаху было ясно, что продукты не свежие. Рыба большей частью уже протухла. В кальмарах мяса было с гулькин нос. Из всего товара нормальными были только моллюски.
Ветер усилился и чуть не унес мою корзину, я положила в нее пару тяжелых камней. Стоящей за мной женщине я сказала, что отойду в туалет, и, попросив ее в случае чего сказать, что я занимала очередь, отправилась разыскивать свою подругу.
Я заметила ее среди других раздельщиков морепродуктов, там, где они работали, было особенно ветрено. Закутанная в шарфы и старые лохмотья, Дикий Имбирь сидела на маленькой табуретке со сборником изречений Мао в руках. На ней были перчатки с отрезанными пальцами. Привязанные к коленям куски пластика защищали ее ноги от ветра. Перед ней была разделочная доска, на которой лежали ржавые ножницы и нож с изогнутым лезвием, рядом стояли три металлических ведра. Видимо, одно – для рыбьей чешуи, второе – для костей от кальмаров, а третье – для голов, хвостов и внутренностей. Еще стоял таз, накрытый полотенцем, где, как я предположила, была теплая вода.
Раздался звонок, и я поспешила занять свое место в очереди. Толпа начала протискиваться вперед, и вокруг рыбной лавки образовалась эдакая стена из людей. Очередь продвигалась еле-еле. Все смотрели на уменьшающуюся кучку рыбы и молились, чтобы, когда подойдет их очередь, в ней хоть что-нибудь осталось.
– Похоже, ты будешь последней, кому еще что-то достанется, – сказала стоящая за мной женщина. – Не будешь возражать, если я возьму немного за то, что следила за твоим местом? У меня невестка недавно родила.
Я кивнула. Когда подошла моя очередь, кальмары уже закончились, также как и угри. Осталась только одна рыбина, которую я отдала стоящей за мной женщине, а себе взяла остатки моллюсков, которых набралось на полтора фунта. Вокруг меня послышались разочарованные вздохи. Продавец начал прибираться в лавке.
Дикий Имбирь занималась разделкой рыбы. Мастерски работая ножом, она счистила серебристую чешую и отправила ее в одно из ведер, потом взяла ножницы и стала вынимать внутренности. Время от времени она макала пальцы в теплую воду, которая к тому моменту наверняка стала ледяной. Я заметила кровоточащие порезы у нее на пальцах.
– Мои моллюски уже готовы? – спросила одна из покупательниц.
– Почти, – извиняющимся тоном, не поднимая головы, ответила Дикий Имбирь. – Я уже очистила половину, сейчас вот закончу с этим заказом и доделаю остальное.
– Но эту рыбу тебе принесли позже, – возмутилась покупательница. – Ты вроде говорила, кто раньше пришел, тот раньше и обслуживается. Ты обманщица, и я не намерена больше пользоваться твоими услугами.
– Мне очень жаль, мадам, – извинилась Дикий Имбирь, кладя рыбу в корзину и принимаясь за моллюсков. Она работала очень проворно, одного за другим забрасывая очищенных моллюсков в корзину.
Я подошла ближе, почти коснулась корзиной ее головы.
– Лучшее обслуживание, мадам! – Дикий Имбирь уже протягивала руку к моей корзине. – Я работаю быстро и качественно, и беру на цент меньше остальных.
– Я никогда больше к тебе не приду, – проворчала женщина, для которой Дикий Имбирь чистила моллюсков. – Не успела закончить с одним заказом, а уже хватаешься за другой. Какая алчность!
Дикий Имбирь старалась как можно быстрее шевелить пальцами. У нее на ладонях образовались вздутые мозоли. Кровь, сочившаяся из порезанных пальцев девочки, смешалась с кровью угрей. Ветер трепал ее шарф, ни на секунду не отрываясь от работы, она наступила на него ногой.
– Мадам, я верну вам один цент за задержку.
– Да уж придется, – проворчала женщина.
– Дикий Имбирь, – окликнула я. Она подняла голову и увидела меня:
– Клен! – И тут же повернулась к недовольной покупательнице. – Это не клиентка, а моя подруга.
– Давай, пошевеливайся, – все раздражалась женщина.
– Спасибо, что пришла и что не против подождать, – Дикий Имбирь обращалась ко мне.
– Может, тебе помочь? – предложила я.
– Я почти закончила. Не пачкай руки, а то запах на весь день останется. Вот, мадам, готово. – Дикий Имбирь сложила очищенных моллюсков в корзину покупательницы.
Женщина укоризненно посмотрела на нее, бросила ей три цента и ушла.
Пока Дикий Имбирь чистила для меня моллюсков, я отправилась за овощами. К тому времени стало уже совсем светло. Народу на рынке значительно поубавилось. Большинство лавок опустели. На лицах припозднившихся покупателей читалось разочарование, кроме промерзшей редиски для них ничего не осталось. В то время многие месяцами ели одну редиску.
Когда я вернулась, Дикий Имбирь занималась едой для кошек. Аккуратно разложила на прилавке рыбьи головы, хвосты и внутренности и теперь ждала покупателей, уступив мне свою табуретку и усевшись на разбитый кирпич. Вскоре появилась пара пожилых женщин, которые начали торговаться.
Мне было холодно и очень хотелось есть. Купить миску горячего супа? Нельзя, Дикий Имбирь, наверняка, была еще более голодна. В воздухе витал запах печеной картошки. Подруга поднялась со своего места и громко закричала:
– Кошачья еда! – она отчаянно искала взглядом покупателей. – Свежие внутренности. – Дикий Имбирь потирала руки, чтобы согреться. Ее нос покраснел от мороза, на щеках были засохшие черные брызги от кальмаров, а в волосах блестела рыбья чешуя. Она зевнула, потянулась всем телом.
– Ко мне тут на днях заходил Вечнозеленый Кустарник. Он очень помог мне с подготовкой к конкурсу и, даже зная, что я буду его соперницей, дал много советов.
– Я же говорила, что он замечательный парень.
– Он сказал, что цель участия в конкурсе не победа, а распространение учения Мао. Его очень впечатлили мои достижения, он даже думает, что у меня есть неплохие шансы на победу.
– И я так считаю, Дикий Имбирь, ты же так стараешься.
– Вечнозеленый Кустарник сказал еще кое-что, меня это очень насторожило.
– Что же?
– Острый Перец. Ты знаешь, что она тоже подала заявку на участие в конкурсе? Заявила, что намерена одержать надо мной победу. Она видит во мне сильного соперника и использует политические доводы, чтобы добиться моего исключения.
– Опять все эти разговоры о шпионаже?
– Ну да. Что она еще может сказать?
– Могут быть сложности.
– Знаю. Вечнозеленый Кустарник меня поддерживает. Он говорит, что Компартия всегда стоит за честность и справедливость. Я ему верю.
Послышались звонки, это приехали рабочие с перерабатывающего завода и из аптеки. С обеих сторон к их велосипедам были прикреплены большие контейнеры. Дикий Имбирь пошла поздороваться с ними.
– Чешуя не свежая, я ее не возьму, – торговался человек с перерабатывающего завода.
– Да я еще не ходила домой, – уверяла Дикий Имбирь, – более свежего товара вам сегодня здесь не найти.
– Один цент за фунт.
– Два цента, товарищ. Мне тоже нужно есть.
– Один цент, или я ухожу. – Тренькнул звонок его велосипеда.
– Ладно, отдам по центу. – Дикий Имбирь передала рабочему свои ведра.
– Кости кальмара очень мелкие, я не возьму, – сказал другой из аптеки, тоже зазвонив, словно собираясь уезжать.
– За полцены, по центу за фунт, – упрашивала Дикий Имбирь.
Мужчина взвесил ведро и отдал ей деньги.
– Ты очень сообразительная девчушка. Знаешь, что, кроме меня, тебе не на кого рассчитывать.
Дикий Имбирь пересчитала деньги и аккуратно убрала в карман полученные гроши. С довольным видом она начала убирать свое рабочее место.
Я попрощалась и, стараясь побороть нахлынувшую тоску, отправилась домой. После того утра я не могла жить как раньше. Нежась в теплой постели, я не могла не думать о подруге. Вспоминала о ней и когда ела заботливо приготовленный мамой суп. Я стала больше ценить то, что имею, что у меня есть семья. И меня никогда не покидало чувство вины из-за того, что подруга была лишена всего этого. Слезы наворачивались на глаза, когда мама подавала мне еду, а отец рассказывал какую-нибудь историю, вычитанную в купленной нами на развале книге. По достоинству оценив заботу родителей, я поняла значение слова «обездоленность». Мне хотелось, чтобы у подруги все наладилось, чтобы она и дальше развивала свой талант в изучении трудов Мао, чтобы своими пропахшими рыбой руками она смогла построить для себя достойное будущее. Я чувствовала, что чем-то обязана этой девочке, что все общество обязано ей. Дикий Имбирь должна была победить. И я была готова пойти на все, лишь бы помочь ей.
10
Конкурс по цитированию изречений Мао транслировался в прямом эфире по всему району, за его ходом следили и во всех классах школы. Стоял погожий весенний день. Сидя за партой, я старалась сконцентрировать все свое внимание на передаче. Число баллов, набранных вышедшими в финал участниками, было практически равным. К полудню в конкурсе остались лишь трое: Острый Перец, Вечнозеленый Кустарник и Дикий Имбирь. Исход конкурса не трудно было предугадать – Дикий Имбирь лидировала с большим отрывом. Но вдруг секретарь райкома партии, выполнявший функции судьи, объявил перерыв и сказал, что результаты будут оглашены на следующее утро.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17
– Не останавливайся, Клен! – закричала Дикий Имбирь.
Я пошла, но ноги как-то не слушались меня. Когда я выходила из переулка, у меня внутри вдруг все сжалось, меня словно ножом резануло. Я развернулась и бросилась назад. Мысли путались, разум больше не руководил мной. С дикими криками я набросилась на подругу.
– Ударь меня, Дикий Имбирь! Ударь меня, черт возьми!
Кипя от ярости, она схватила свои счеты, швырнула их в мусорную кучу, и они разлетелись на куски. Потом она подскочила и вцепилась в мой воротник. Насупив брови, она, как безумная, уставилась на меня.
Я не могла поверить своим глазам! Ее взгляд был похож на взгляд слепого человека, расширенные зрачки смотрели в никуда.
Сначала я не могла пошевелиться, но потом постепенно начала ощущать себя как глиняный котел на раскаленной плите, сквозь трещины которого вытекает его содержимое и шипит, соприкасаясь с языками пламени.
– Ты моя единственная подруга, – невольно взмолилась я. – Я больше не смогу выносить побои Острого Перца. Я не такая сильная, как ты. Ты нужна мне. Я не позволю тебе сойти с ума. Ты не должна сойти с ума…
Руки, державшие мой воротник, опустились, во взгляде вновь появилась осознанность. Слезы выступили у нее на глазах и потекли по щекам.
– Клен, мама… повесилась.
9
После смерти матери Дикий Имбирь старалась казаться спокойной, но скорбь не оставляла ее. Она приходила в школу каждый день с черной повязкой на руке и белым искусственным цветком в волосах, ничем более не демонстрируя свое горе. Она соревновалась с Острым Перцем в цитировании изречений Мао и смеялась, одерживая победу. Я наблюдала со стороны и видела, каким вымученным был этот смех. Я изо всех сил пыталась быть ближе к ней.
Моей подруге больше не надо было подметать улицы за свою мать, но она испытывала серьезные материальные затруднения. Районная управа позволила сироте остаться в ее старом доме, однако больше никакой помощи не обещала. Родственников, которые могли бы ей помочь, у девочки не было, все они отвернулись от нее ради безопасности собственных семей. Узнав о положении своей ученицы, мадам Ченг обратилась к руководству, отметив успехи девочки в изучении трудов Мао, которые оказались самыми лучшими в районе. Директор школы согласился снизить для нее плату за обучение с двенадцати юаней до восьми. Но деньги были нужны и на другое.
Мама предложила ей питаться у нас.
– Много не обещаем, только то, что едим сами.
Дикий Имбирь отказалась.
– Я нашла, как заработать, – сообщила она мне. – Я нашла работу на рынке, буду разделывать морепродукты. Я уже обсудила это с районной управой, и мне разрешили работать на рынке с трех до семи утра. Когда кто-то будет покупать морепродукты, я стану разделывать их, а взамен получать ненужные покупателям рыбью чешую, головы, хвосты и внутренности. Чешую я смогу сдавать на перерабатывающий завод по два цента за фунт; рыбьи головы, хвосты и кишки я смогу продавать по центу тем, кто держит кошек; спинки кальмаров можно будет продавать в аптеки по два цента за фунт. И еще я могу очищать моллюсков от панцирей по три цента за фунт.
Несмотря на радостный энтузиазм, звучавший в ее голосе, я не смогла сдержать слез. Я знала, через какие трудности предстоит пройти для претворения в жизнь этих планов. Прежде всего, бедняжке надо будет вставать в два часа ночи, чтобы занять свободное место. Ей придется конкурировать с другими раздельщиками морепродуктов. Кроме того, наступила зима и стояли пятнадцатиградусные морозы. Я как-то пошла на рынок в пять утра, и у меня отмерзли руки и ноги, а я была на улице всего час и, кроме того, все время двигалась. А ей предстояло часами сидеть на корточках на промерзлой земле и, ополаскивая руки в ледяной воде, вынимать внутренности из замороженной рыбы. И за такой тяжкий труд она будет получать всего несколько центов в день.
– Я очень рада, что ты все так хорошо продумала, – только и смогла произнести я.
– Не беспокойся, – она была благодарна.
– Но ведь рынок официально закрыт до половины шестого, тебе придется по три с половиной часа просиживать на холоде, охраняя свое место.
– Это время не пройдет даром, – нашлась она, – я буду практиковаться в цитировании Мао.
Я никак не могла в одиночку справиться с переживаниями за подругу и поэтому решила рассказать обо всем Вечнозеленому Кустарнику. Парень молча выслушал меня, а когда я закончила, сказал, что нам не придумать ничего лучше, как только время от времени проведывать бедняжку.
– Передай ей, что если понадобится моя помощь в подготовке к конкурсу по цитированию изречений Мао, то я всегда с удовольствием.
Декабрь пролетел незаметно, на новогодние праздники моему отцу разрешили приехать домой. Мама хотела, чтобы мы с братьями и сестрами проводили с ним как можно больше времени, поэтому она взяла на себя всю домашнюю работу, включая походы на рынок. Отец отправлял нас на книжные развалы за книгами по истории. Большинство этих книг были из домов, разграбленных красными охранниками. Они изымали подобную литературу и сжигали, а иногда выбрасывали на свалки, где эти книги и подбирали мусорщики, которые потом продавали их на развалах на вес. Отец хотел таким образом найти хоть что-то из своих книг. Покупать книги на вес он считал очень выгодным делом, за фунт обычно брали около пяти центов, и менее чем за десять центов можно было приобрести в среднем четыре книги.
– Итак, что надо отвечать, если какой-нибудь ответственный товарищ спросит, зачем вам понадобились эти книги? – натаскивал нас отец.
– Чтобы использовать их вместо туалетной бумаги! – отвечали мы в один голос.
Хоть я и была постоянно чем-то занята, не проходило и дня, чтобы я не думала о подруге. Тем более я не могла не вспомнить о ней в канун Нового года, когда вся семья собралась за столом и небо озарилось огнями фейерверков. У нас были каникулы, и мы не виделись уже несколько недель. Мне было интересно, как у нее дела с работой. Последний раз, когда я видела подругу, я пригласила ее к нам встречать Новый год. Дикий Имбирь хоть и приняла приглашение, но весьма неохотно. Я спросила, почему она так противится, и в ответ услышала признание: не хочу, чтобы мне напоминали о том, что я осталась совсем одна.
– Ну, тогда поступай так, как считаешь нужным, – ответила я. – Двери моего дома для тебя всегда открыты.
Дикий Имбирь так и не пришла, а мне очень ее не хватало. Я спросила у мамы, не купить ли мне завтра для отца его любимых моллюсков.
– Мне их разделают на рынке.
– Очистка моллюсков от раковин – долгое дело, на один фунт уйдет около часа. Но если ты не против подождать…
– Конечно нет, – весело сказала я и в тот вечер легла спать пораньше.
Я проснулась в три утра. Ночь была морозной, завывание ветра напоминало женский плач. Встав с постели, я начала одеваться, подняла с пола свои носки, они были как замороженная рыба, мне пришлось стряхнуть с них лед. Пальцы сразу окоченели от холода, и, поскорее надев ботинки, я вышла из дома с корзинкой в руках. Улицы были окутаны тьмой. Я быстро шла по направлению к рынку. Ветер пронизывал меня насквозь, впивался множеством крошечных ножей. Но вот впереди показался рынок, ярко освещенный электрическими фонарями. Сперва я направилась к рыбным палаткам, у которых уже толпился народ. Человек с куском мела в руках ставил номера на рукавах ожидавших в очереди покупателей, чтобы пришедшие позже не смогли протиснуться вперед. Получив свой номер, я поставила корзинку на землю и, как и все остальные, принялась переступать с ноги на ногу и шевелить пальцами, чтобы согреться.
Продавец в рыбной лавке достал большой деревянный молоток и начал разбивать замороженные брикеты рыбы. По повеявшему запаху было ясно, что продукты не свежие. Рыба большей частью уже протухла. В кальмарах мяса было с гулькин нос. Из всего товара нормальными были только моллюски.
Ветер усилился и чуть не унес мою корзину, я положила в нее пару тяжелых камней. Стоящей за мной женщине я сказала, что отойду в туалет, и, попросив ее в случае чего сказать, что я занимала очередь, отправилась разыскивать свою подругу.
Я заметила ее среди других раздельщиков морепродуктов, там, где они работали, было особенно ветрено. Закутанная в шарфы и старые лохмотья, Дикий Имбирь сидела на маленькой табуретке со сборником изречений Мао в руках. На ней были перчатки с отрезанными пальцами. Привязанные к коленям куски пластика защищали ее ноги от ветра. Перед ней была разделочная доска, на которой лежали ржавые ножницы и нож с изогнутым лезвием, рядом стояли три металлических ведра. Видимо, одно – для рыбьей чешуи, второе – для костей от кальмаров, а третье – для голов, хвостов и внутренностей. Еще стоял таз, накрытый полотенцем, где, как я предположила, была теплая вода.
Раздался звонок, и я поспешила занять свое место в очереди. Толпа начала протискиваться вперед, и вокруг рыбной лавки образовалась эдакая стена из людей. Очередь продвигалась еле-еле. Все смотрели на уменьшающуюся кучку рыбы и молились, чтобы, когда подойдет их очередь, в ней хоть что-нибудь осталось.
– Похоже, ты будешь последней, кому еще что-то достанется, – сказала стоящая за мной женщина. – Не будешь возражать, если я возьму немного за то, что следила за твоим местом? У меня невестка недавно родила.
Я кивнула. Когда подошла моя очередь, кальмары уже закончились, также как и угри. Осталась только одна рыбина, которую я отдала стоящей за мной женщине, а себе взяла остатки моллюсков, которых набралось на полтора фунта. Вокруг меня послышались разочарованные вздохи. Продавец начал прибираться в лавке.
Дикий Имбирь занималась разделкой рыбы. Мастерски работая ножом, она счистила серебристую чешую и отправила ее в одно из ведер, потом взяла ножницы и стала вынимать внутренности. Время от времени она макала пальцы в теплую воду, которая к тому моменту наверняка стала ледяной. Я заметила кровоточащие порезы у нее на пальцах.
– Мои моллюски уже готовы? – спросила одна из покупательниц.
– Почти, – извиняющимся тоном, не поднимая головы, ответила Дикий Имбирь. – Я уже очистила половину, сейчас вот закончу с этим заказом и доделаю остальное.
– Но эту рыбу тебе принесли позже, – возмутилась покупательница. – Ты вроде говорила, кто раньше пришел, тот раньше и обслуживается. Ты обманщица, и я не намерена больше пользоваться твоими услугами.
– Мне очень жаль, мадам, – извинилась Дикий Имбирь, кладя рыбу в корзину и принимаясь за моллюсков. Она работала очень проворно, одного за другим забрасывая очищенных моллюсков в корзину.
Я подошла ближе, почти коснулась корзиной ее головы.
– Лучшее обслуживание, мадам! – Дикий Имбирь уже протягивала руку к моей корзине. – Я работаю быстро и качественно, и беру на цент меньше остальных.
– Я никогда больше к тебе не приду, – проворчала женщина, для которой Дикий Имбирь чистила моллюсков. – Не успела закончить с одним заказом, а уже хватаешься за другой. Какая алчность!
Дикий Имбирь старалась как можно быстрее шевелить пальцами. У нее на ладонях образовались вздутые мозоли. Кровь, сочившаяся из порезанных пальцев девочки, смешалась с кровью угрей. Ветер трепал ее шарф, ни на секунду не отрываясь от работы, она наступила на него ногой.
– Мадам, я верну вам один цент за задержку.
– Да уж придется, – проворчала женщина.
– Дикий Имбирь, – окликнула я. Она подняла голову и увидела меня:
– Клен! – И тут же повернулась к недовольной покупательнице. – Это не клиентка, а моя подруга.
– Давай, пошевеливайся, – все раздражалась женщина.
– Спасибо, что пришла и что не против подождать, – Дикий Имбирь обращалась ко мне.
– Может, тебе помочь? – предложила я.
– Я почти закончила. Не пачкай руки, а то запах на весь день останется. Вот, мадам, готово. – Дикий Имбирь сложила очищенных моллюсков в корзину покупательницы.
Женщина укоризненно посмотрела на нее, бросила ей три цента и ушла.
Пока Дикий Имбирь чистила для меня моллюсков, я отправилась за овощами. К тому времени стало уже совсем светло. Народу на рынке значительно поубавилось. Большинство лавок опустели. На лицах припозднившихся покупателей читалось разочарование, кроме промерзшей редиски для них ничего не осталось. В то время многие месяцами ели одну редиску.
Когда я вернулась, Дикий Имбирь занималась едой для кошек. Аккуратно разложила на прилавке рыбьи головы, хвосты и внутренности и теперь ждала покупателей, уступив мне свою табуретку и усевшись на разбитый кирпич. Вскоре появилась пара пожилых женщин, которые начали торговаться.
Мне было холодно и очень хотелось есть. Купить миску горячего супа? Нельзя, Дикий Имбирь, наверняка, была еще более голодна. В воздухе витал запах печеной картошки. Подруга поднялась со своего места и громко закричала:
– Кошачья еда! – она отчаянно искала взглядом покупателей. – Свежие внутренности. – Дикий Имбирь потирала руки, чтобы согреться. Ее нос покраснел от мороза, на щеках были засохшие черные брызги от кальмаров, а в волосах блестела рыбья чешуя. Она зевнула, потянулась всем телом.
– Ко мне тут на днях заходил Вечнозеленый Кустарник. Он очень помог мне с подготовкой к конкурсу и, даже зная, что я буду его соперницей, дал много советов.
– Я же говорила, что он замечательный парень.
– Он сказал, что цель участия в конкурсе не победа, а распространение учения Мао. Его очень впечатлили мои достижения, он даже думает, что у меня есть неплохие шансы на победу.
– И я так считаю, Дикий Имбирь, ты же так стараешься.
– Вечнозеленый Кустарник сказал еще кое-что, меня это очень насторожило.
– Что же?
– Острый Перец. Ты знаешь, что она тоже подала заявку на участие в конкурсе? Заявила, что намерена одержать надо мной победу. Она видит во мне сильного соперника и использует политические доводы, чтобы добиться моего исключения.
– Опять все эти разговоры о шпионаже?
– Ну да. Что она еще может сказать?
– Могут быть сложности.
– Знаю. Вечнозеленый Кустарник меня поддерживает. Он говорит, что Компартия всегда стоит за честность и справедливость. Я ему верю.
Послышались звонки, это приехали рабочие с перерабатывающего завода и из аптеки. С обеих сторон к их велосипедам были прикреплены большие контейнеры. Дикий Имбирь пошла поздороваться с ними.
– Чешуя не свежая, я ее не возьму, – торговался человек с перерабатывающего завода.
– Да я еще не ходила домой, – уверяла Дикий Имбирь, – более свежего товара вам сегодня здесь не найти.
– Один цент за фунт.
– Два цента, товарищ. Мне тоже нужно есть.
– Один цент, или я ухожу. – Тренькнул звонок его велосипеда.
– Ладно, отдам по центу. – Дикий Имбирь передала рабочему свои ведра.
– Кости кальмара очень мелкие, я не возьму, – сказал другой из аптеки, тоже зазвонив, словно собираясь уезжать.
– За полцены, по центу за фунт, – упрашивала Дикий Имбирь.
Мужчина взвесил ведро и отдал ей деньги.
– Ты очень сообразительная девчушка. Знаешь, что, кроме меня, тебе не на кого рассчитывать.
Дикий Имбирь пересчитала деньги и аккуратно убрала в карман полученные гроши. С довольным видом она начала убирать свое рабочее место.
Я попрощалась и, стараясь побороть нахлынувшую тоску, отправилась домой. После того утра я не могла жить как раньше. Нежась в теплой постели, я не могла не думать о подруге. Вспоминала о ней и когда ела заботливо приготовленный мамой суп. Я стала больше ценить то, что имею, что у меня есть семья. И меня никогда не покидало чувство вины из-за того, что подруга была лишена всего этого. Слезы наворачивались на глаза, когда мама подавала мне еду, а отец рассказывал какую-нибудь историю, вычитанную в купленной нами на развале книге. По достоинству оценив заботу родителей, я поняла значение слова «обездоленность». Мне хотелось, чтобы у подруги все наладилось, чтобы она и дальше развивала свой талант в изучении трудов Мао, чтобы своими пропахшими рыбой руками она смогла построить для себя достойное будущее. Я чувствовала, что чем-то обязана этой девочке, что все общество обязано ей. Дикий Имбирь должна была победить. И я была готова пойти на все, лишь бы помочь ей.
10
Конкурс по цитированию изречений Мао транслировался в прямом эфире по всему району, за его ходом следили и во всех классах школы. Стоял погожий весенний день. Сидя за партой, я старалась сконцентрировать все свое внимание на передаче. Число баллов, набранных вышедшими в финал участниками, было практически равным. К полудню в конкурсе остались лишь трое: Острый Перец, Вечнозеленый Кустарник и Дикий Имбирь. Исход конкурса не трудно было предугадать – Дикий Имбирь лидировала с большим отрывом. Но вдруг секретарь райкома партии, выполнявший функции судьи, объявил перерыв и сказал, что результаты будут оглашены на следующее утро.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17