О городе бабочек придется расспрашивать тех, с кем он познакомится в этом вытянутом вдоль побережья поселении. Но его волновал еще один вопрос: есть ли в этих местах белый порошок или что-то подобное? Ему рассказали о кофе, парагвайском чае, гевее-каучуконосе, гмелине. Но ведь одной из целей путешествия был ине. Когда Посланник Богини задал соответствующий вопрос, сформировав в сознании образ ине, встрепенулся Рикки, до этого словно дремавший на плече Найла. Тут паучок переступил с лапки на лапку, открыл глазки, которые только что были прикрыты, и немигающим взглядом уставился на Пака.
Тот же откровенно не понимал, о чем идет речь. Тогда Найл обратился к Роберто с Себастьяном и другим людям и, как мог, описал белый порошок, который требовался отряду.
— Белый порошок — наше условие помощи вам, — объявил Рикки вслух.
От его голоса все местные дернулись — как восьмилапые, так и двуногие. Поняли уже: от этого малыша можно ожидать любой гадости. А если не выполнить его требований...
— Мы, честно, никогда не слышали ни про какой порошок, — прижал руки к груди Роберто, отвечая прямо Рикки. — Ну, может, если поискать его где-то... Но у нас его никто не использует.
Новый Правитель лагеря тут же подтвердил слова двуногого. Местные восьмилапые про такой порошок не знали.
— А как насчет мака? — Рикки создал в воображении коробочки.
— Гигантские бабочки уничтожили все поля, — тут же ответил Пак. — Но на территории страны мак должен быть. Если поискать, его найдем. Или новый вырастет вместо уничтоженного.
Роберто тут же добавил, что древние люди активно боролись с посадками мака, но ничего не могли поделать: он снова вырастал на тех же местах, поэтому уничтожение его посевов гигантскими бабочками нисколько не взволновало обитателей города.
— Так каковы все-таки условия вашей помощи нам? — уточнил новый Правитель лагеря, посмотрев вначале на Посланника Богини, потом на Рикки, затем на Дравига.
Ответил начальник разведки:
— Во-первых, нам нужен белый порошок. Вы отрядите своих пауков и двуногих на его поиски. Возможно, вы просто никогда не обращали на него внимания и у вас в городе хранятся большие его запасы. Во-вторых, мы хотели бы посмотреть ваши достижения техники. Например, у нас в пути сломался ментальный усилитель, поэтому он нам понадобится в любом случае. Не исключено, у вас есть что-то такое, до чего не додумались в наших землях. Мы хотели бы получить это оборудование. В-третьих, Посланник Богини желает взять в свой город группу двуногих. Он сам выберет, кого.
— Если бы я был главным пауком в мегаполисе, тут же дал бы согласие, — Пак опять прогнул брюшину. — Начну с последнего пункта. Двуногих вы получите в любом количестве. Технику — смотрите сами. Не уверен, правда, найдется ли у нас что-то, что может вас заинтересовать. А порошок... Повторяю: никто из нас про него никогда не слышал. Но наши, несомненно, отправятся на его поиски.
Найл кивнул, считая, что предварительная договоренность достигнута.
Затем он объявил, что часть отряда, сошедшая на берег, сегодня переночует в лагере, а завтра весь отряд, усиленный местными жителями, тронется в направлении города.
ГЛАВА ПЯТНАДЦАТАЯ
— Пьем, — кивнул Роберто. — Но запасы остались в городе. У нас также делают и бренди. Я лично не любитель вина, а вот бренди пью с удовольствием. Однако когда наш отряд решил перебраться в джунгли, мы не могли унести с собой все, что хранится в наших домах. Пришлось выбирать. Мы решили, что кафезиньо и шимаррон для нас важнее. А то, что мы намерены предложить вам сейчас, произрастает и тут неподалеку. Поэтому в какао мы не ограничены и пьем его в любых количествах.
— Ой, какао-бобы! — воскликнула Карина, также сошедшая на берег вместе с группой под предводительством Посланника Богини.
— Ты пила какао у себя на континенте? — уточнил Найл.
— Да, — кивнула девушка. — К нам поставляют бобы. Только я не знаю, откуда.
— И я пила, — сообщила Илита. — У нас на острове это популярный напиток.
Правда, Карина видела только сушеные бобы, Илиту же нисколько не удивили покрытые слизью, слипшиеся в комок семена. Правда, обитатели Южного Континента, в отличие от амазонок, использовали для питья не только семена, но и плоды, похожие на ребристый мяч. В древние времена такие мячи (но, конечно, не плоды) использовались для игры в регби.
После того, как местные жители и чужеземцы выпили какао, приготовленное по особому рецепту, как и кафезиньо, Роберто взял некий струнный инструмент, которых в лагере нашлось немало, и начал петь песню. Найл удивился: обитатели лагеря не смогли взять из домов многое необходимое, но музыкальные инструменты прихватили. Или это говорит о духе нации? О любви к песням, танцам и карнавалам? Без музыки эти двуногие не могут жить?
Оказалось, не могут и восьмилапые. Подключившись к сознанию Пака, а потом нескольких местных пауков, Найл уловил волны наслаждения, исходившие от них. Местные пауки любили музыку...
Правда, у Дравига и других пауков из отряда Найла — как прибывших из его города, так и северных — она не вызывала никаких эмоций, и они откровенно удивлялись реакции местных. Но музыку слушали.
А Роберто воспевал достоинства любимой. Фантазия автора песни работала очень изощренно, любимая, услышав подобную песню, должна была бы тут же отдаться юноше, ее исполняющему. Найл искоса посмотрел на Карину с Илитой. Они слушали, приоткрыв рты и направив влюбленные взгляды на юного Роберто.
«А не выучить ли и мне какую-нибудь подобную песню?» — мелькнула у Найла мысль после непроизвольного укола ревности, но потом он откинул эту мысль. Проблем с женщинами у него не было никогда, как и их недостатка. Ну, может, если только выучить такую песню для принцессы Мерлью и исполнить ей, пригласив во дворец... Найл невольно посмотрел на музыкальный инструмент в руках у парня. Вот какое достижение техники стоит взять домой из этих мест.
Роберто исполнил три песни, потом запел Себастьян, глядя в глаза своей жене, потом несколько разных песен исполнили еще четверо молодых людей. Во всех песнях говорилось о любимых женщинах, правда, они были похожи только текстами, но не музыкальным сопровождением. Ритм и мелодия отличались во всех случаях.
У Сура, слушавшего песни с не меньшим вниманием, чем Найл, возник странный вопрос:
— А почему вы не поете о природе? Ведь она так богата в ваших краях.
Возможно, этот вопрос возник у юноши, поскольку он провел большую часть своей жизни в подземельях, где растительность отсутствовала, и он до сих пор не переставал удивляться буйству природных красок, разнообразной растительности, насекомым, птицам и зверям, которых встречал в живой природе.
— Я бы не сказала, что растительность тут очень богата, — заметила Карина, не дав ответить никому из местных.
— То есть как?! — воскликнул Сур. — Оглянись вокруг!
— Уже оглядывалась, — сказала Карина. — Растительность здесь однообразная и, пожалуй, даже гнетущая. Подожди! — воскликнула она, когда Сур захотел ее перебить. — Дай мне сказать. Ты же знаешь, что мне есть, с чем сравнивать. У нас на Старом Континенте все по-другому. Здесь — сплошная стена. Часто непроходимая. Часто просто страшная для человека, в особенности родившегося в городе. У тебя возникает желание бродить под этими вековыми деревьями и лианами? Мечтая о любимой? А разве здесь можно полежать под деревом, глядя на голубое небо, наблюдая за бегом облаков? Да небо отсюда вообще не видно! Сюда не проникает солнечный свет!
— Девушка права, — внезапно поддержал Карину Роберто. — Она очень точно поняла наше отношение к этим джунглям. Мы сами страдаем здесь. Мы хотим вернуться к солнечному свету, местам, где можно поднять голову и увидеть над ней небо. Джунгли требует от человека и паука постоянной борьбы за выживание. Они не добрые и даже не очень щедрые, хотя так может показаться вначале.
К своим словам Роберто, как и обычно, добавил немного исторических фактов. Фольклор в его родной стране всегда был богатым, песни передавались из поколения в поколение. Но и искусство страны, и даже образная система языка всегда «забывали» о богатейшей флоре.
В этих землях никогда не очеловечивали ни деревья, ни кустарники, ни цветы, ни травы, ничто из этих растений никогда не становилось символами верности, мужества, силы, нежности, чего-то еще. Хотя подобное свойственно фольклору очень многих народов. Любимую, как правильно заметили слушатели, здесь тоже не принято сравнивать с травинкой, тростинкой или, например, королевской пальмой — если уж брать местный колорит.
— Ты сравнивал любимую с розой, — напомнил Найл.
— Это не местный колорит, — тут же возразил Роберто. — Это... песенный образ, затертый штамп, что ли. И он явно имеет не бразильское происхождение, а привезен кем-то из колонизаторов из Старого Света.
— Но в самом деле почему вы не поете о природе? — не мог успокоиться Сур. — Пусть джунгли мрачны, я готов согласиться с этим. Но почему вы не поете о своей земле? Ведь судя по тем песням, которые вы только что исполнили, вы — народ сентиментальный. А, значит, должно быть что-то, что вам хотелось бы воспеть...
Роберто грустно посмотрел на Сура, с которым они были примерно одного возраста, а потом пояснил: местные жители никогда не воспевали даже
дерево, от которого произошло древнее название их страны.
— Что за дерево? — тут же поинтересовался Посланник Богини.
— Пойдемте. Мы вам его покажем.
Роберто поднялся первым, вслед за ним поднялось еще несколько человек, которые и повели гостей в направлении океана, правда, не тем путем, которым гости изначально пришли в лагерь.
— А, вижу, наше дерево пришлось по душе вашим жукам! — воскликнул Себастьян, первым заметивший Саворона и его подчиненного, окружавших ничем не примечательные стволы. — Оно называется пау-бразил, — добавил Себастьян, поворачиваясь к гостям.
Найл, как и все его подчиненные с удивлением посмотрели на дерево, давшее название стране. Причем стране, не воспевающей ничего из своей флоры! Как странно...
Пау-бразил незнающему человеку найти довольно сложно: оно не отличается ни высотой, ни прямизной ствола, ни обилием листьев или цветов. На вид в нем нет ничего особенного. Но панцири жуков, прикасавшихся к нему, уже успели слегка окраситься в красный цвет: сквозь кору проступает сок.
Роберто опять сделал экскурс в историю и сообщил гостям, что в течение многих лет после завоевания его родины колонизаторами древесина, пропитанная этим соком, составляла единственный предмет экспорта и считалась единственным богатством страны. Благодаря дереву страна и получила свое название, которые быстро сменило первое название, данное португальцами и не прижившееся: Земля Святого Креста. Название «Бразил» прижилось сразу и навсегда.
В древние времена очень много деревьев было уничтожено, но теперь они стали расти с новой силой. Страна была готова опять начать поставки на Старый Континент — если эта древесина кого-то там заинтересует. Роберто вопросительно посмотрел на Карину.
— Если мне удастся когда-нибудь вернуться домой, я обязательно прощупаю почву в этом направлении, — пообещала она. — Не исключаю, такая древесина кого-то у нас и заинтересует. Ведь если интересовала в древние времена...
Карина не закончила фразу и задумалась.
— Дерево вкусное, — тем временем сообщил Найлу Саворон. — Никогда не ел ничего подобного.
—Ну так а почему вы все-таки не воспеваете свои деревья, хотя бы пау-бразил? — не отставал от местных жителей Сур. — Если это дерево дало название целой стране... Где еще такое видано? Вроде бы больше таких примеров и нет.
Роберто грустно усмехнулся в ответ и пояснил, что для местных жителей природа ассоциируется с рабским трудом — и в новые времена это передалось из древних.
— Я читал много старых книг, — сообщил Роберто. — Пау-бразил в древние времена ассоциировалось с рабским трудом аборигенов этой земли — индейцев, с истреблением природных богатств, вывозе их в Старый Свет. Батраки, убиравшие сахарный тростник и хлопок в более поздние времена, тоже не смотрели на них, как на предметы для любования. А в новые времена история повторяется, ну не совсем в том варианте... Но на полях работают люди, на плантациях, как и в древние времена, используется только ручной труд. Причем на всех плантациях. О чем петь? О рабском труде теперь на благо восьмилапых?
— В таком случае я не понимаю: вы хотите или не хотите вернуться в город?
— Никто из тех, кого вы видите здесь, никогда не работал на полях. Мы все были заняты в городе. И, конечно, хотим вернуться туда. Но если бы на нашем месте оказались простые крестьяне... Правда, никто из них не ушел в джунгли. Они абсолютно подневольны. Более того, они не только не могли принять решение, они не способны это сделать. Ты, Посланник Богини, говорил про вырождение породы у вас в городе в десятом поколении. У нас, наверное, произошло то же самое, хотя... Наверное, это что-то другое. Все жители наших деревень находятся на гораздо более низком уровне развития, чем все жители мегаполиса. Я не знаю, как это объяснить. Хотя, судя по древним книгам, подобное имело место всегда, правда, не в такой степени.
Найл не знал, что тут сказать. Но для себя сделал однозначный вывод: в свой город он будет брать только жителей мегаполиса. А пока следовало подумать и об отдыхе. Ведь завтра им предстояло снова тронуться в путь.
ГЛАВА ШЕСТНАДЦАТАЯ
Вчера он договорился с Паком, что за ночь обитатели лагеря сами обдумают, кому присоединяться к отряду.
— Я решил, что все-таки должен отправить с вами двух своих пауков, — объявил главный восьмилапый. — Они представят вас Правителю, расскажут о нашей жизни здесь. Надеюсь, у вас на судах для них найдется место?
— Да, конечно, найдется, — кивнул Найл. — На всякий случай, пусть они лучше спрячутся в трюмах. Таким образом даже если гигантские бабочки и сядут к нам на палубы, им до них будет не добраться.
Затем Посланник Богини посмотрел на Себастьяна, нового вождя поселившихся в джунглях людей.
— С вами отправится мой брат Роберто, — объявил он. — А также две девушки. Я слышал, у вас недостаток женщин. — На губах Себастьяна мелькнула улыбка. — Троих человек тебе будет достаточно, Посланник Богини?
— Да, — кивнул Найл.
И наконец, группа, отплывающая в мегаполис, тронулась в направлении берега, где их ждали суда. Почти все обитатели лагеря пошли их провожать. С собой им дали остатки слоновьей туши, а также нескольких мелких зверей и птиц, зажаренных на костре.
Члены отряда быстро перебрались на корабли и Найл тут же дал сигнал к отплытию. Остающиеся в лагере люди махали, стоя под сенью первого ряда деревьев, пауки посылали ментальные импульсы, желая скорейшей победы над гигантскими бабочками.
На судах местные пауки вместе с членами отряда Найла тут же удалились в трюмы, чтобы не рисковать: ведь бабочки могли появиться внезапно, без предупреждения. Тем более часть неба от судов, идущих вдоль берега, закрывал вековой лес. А если бабочки и прилетят, то как раз из-за него. Не с моря же их ждать?
Вначале путешествие проходило спокойно — пока не закончились джунгли. А затем, когда с обеих сторон начались поля, как раз и произошла первая встреча отряда с гигантскими бабочками.
Как и во время сигнала, переданного на север, разноцветный ковер непонятного происхождения закрывал поле. Только на этот раз и Посланник Богини, и другие члены отряда, сидящие на палубах, сразу же поняли, что это такое.
— Ни в коем случае не выходите из трюмов! — послал Найл ментальный импульс паукам.
Бабочки же то ли заметили приближении флотилии, то ли почувствовали, уловив какие-то импульсы, исходящие от участников путешествия, но они все одновременно поднялись над полем, оставив его практически голым, и ринулись в сторону судов. В мгновение ока стало темно, словно внезапно опустилась ночь: разноцветные крылья, почему-то по большей части темных тонов, закрыли небо и солнце. Бабочки зависли над судами и какое-то время не двигались вообще.
Первым делом Посланник Богини спрятал у себя за пазухой маленького Рикки, наотрез отказавшегося отправляться в трюм.
— Я не гигантский паук, — заявил начальник разведки. — И не такой трус, как некоторые.
Рикки никогда не упускал шанса показать свое превосходство над гигантскими восьмилапыми.
Пусть он значительно уступает им в росте, но он значительно выигрывает в смелости, находчивости, сообразительности, смекалке и хитрости. Как почувствовал Посланник Богини, маленький паучок накрылся ментальным коконом.
Найл отправил наверх ментальный щуп, пытаясь прочесть мысли бабочек, но обнаружил только пустоту.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31