Поэтому обычно выбирала что-нибудь другое, когда они завтракали вместе. Саавик долго старалась соответствовать вулканийскому идеалу – вегетарианству – но совершенно ослабла. И это было все, чего она сумела добиться.Она пошла на компромисс, выбрав яичное блюдо, которое было доведено на кухне до абсолютно безвкусного состояния, но которое можно было сделать съедобным, добавив изрядное количество сезамового масла и пиппали, огненной специи. Питер Простон однажды попробовал это блюдо, а Саавик не предупредила, чтобы он был осторожен. Она и не подозревала, какое воздействие это может оказать на человека. Когда он наконец прекратил кашлять, перестал пить воду и мог опять говорить, он описал это как что-то вроде очищенного перца и расщепленного атомного ядра.Саавик удивилась, что Питера нет. Они обычно ели вместе, а сейчас, хотя и было время его завтрака, его не было в столовой.Она остановилась у стола капитана Спока. Он ел салат.– Можно к вам присоединиться, сэр?– Конечно, лейтенант.Саавик села и стала думать, как правильнее выразить свою обеспокоенность тем, что адмирал принял на себя командование «Энтерпрайзом».– Лейтенант, – обратился к ней Спок, – как идут занятия Питера Престона?– Да в общем, очень хорошо. Он прекрасный ученик и имеет склонность к этому предмету.– Я подумал, что, быть может, ему слишком трудно.– Я не заметила никаких признаков этого, капитан.– Все же мистер Скотт попросил меня отложить занятия мистера Престона.– Почему? – спросила Саавик, очень удивившись.– Он объяснил это так, что двигатели требуют рабочих рук, и необходима помощь Питера Престона.– Двигатели, – возразила Саавик, – только что после капитального ремонта показали на проверке сто пятнадцать процентов.– Совершенно верно, – сказал Спок. – Я подумал над другими причинами.Возможно, мистер Скотт пытается оградить Престона от чрезмерных нагрузок.Саавик покачала головой.– Во-первых, капитан, я уверена, что Питер чувствует себя со мной достаточно раскованно, и он сказал бы мне, если бы чувствовал себя заваленным…– «Заваленным»?– Ужасно перегруженным работой. Прошу прощения. Я не хотела выразиться неточно.– Это не упрек, лейтенант, просто вы еще больше преуспеете в общении с людьми, если будете знать их идиомы.Саавик соотнесла странную просьбу Скотта со своим ранее состоявшимся разговором с Питером.– Мне кажется, я знаю, почему мистер Скотт отменил занятия курсанта Престона.Она рассказала, что произошло.Спок задумался.– Это все кажется до чрезвычайности странным. Мистер Скотт, конечно, понимает, что настоящее обучение стоит всех хлопот и неудобств, причиняемых как ученику, так и учителю. Что еще сказал мистер Престон?– Он предпочел не рассказывать всего. Он сказал это… «уж совсем глупо». Казалось, он был смущен.– В самом деле? – Спок съел несколько ложек своего салата.Саавик приступила к завтраку. Она добавила еще пиппали.– Саавик, – начал Спок, – выказывал ли курсант какие-либо признаки серьезной к вам привязанности?– Что вы имеете в виду, сэр?– Он как-нибудь выражал свою любовь к вам?– Предполагаю, что со стороны так могло показаться. Он почувствовал облегчение, когда я сказала ему, что не считаю его «камнем на шее». И должна признаться, – в голосе Саавик явно не чувствовалось желание продолжать беседу, – что я… очень люблю его. Он милый и добросовестный ребенок.– Но он, – осторожно сказал Спок, – не ребенок.– Конечно. – Саавик почувствовала, к чему клонит Спок.– Быть может, мистер Скотт боится, что его племянник влюблен в вас.– Но это нелепо! – воскликнула Саавик. – Если бы даже это не было столь неуместно, то это просто невозможно.– Это было бы неуместно. Но совсем не невозможно, а даже вероятно.Это, пожалуй, слабое место в человеческой натуре. Если курсант Престон испытывает к вам то, что люди именуют «страстью»…– Сэр? – теперь она чувствовала себя неловко.– Страсть, для людей, это что-то вроде влюбленности, однако, она случается только с очень молодыми особями человеческого рода и кажется очень забавной более старшим.Мотивы поведения Питера вдруг стали ясны. Нет ничего странного в том, что он был смущен и не хотел говорить об этом. Она прекрасно знала, насколько сильно он не любил, когда над ним смеялись.Спок продолжал.– Вы должны вести себя безукоризненно, так мягко, как только можете.Люди очень уязвимы в этих делах и легко ранимы. И, как вы совершенно справедливо заметили, было бы неуместным…Саавик чувствовала себя неловко и, в то же время, была шокирована.– Мистер Спок, – сказала она, снова называя его так, как называла уже много лет, – Питер – ребенок. И даже если любовные увлечения – слабое место человеческой натуры, они не являются таковыми для вулканийцев.– Но вы не вулканийка, – ответил Спок.Саавик со звоном уронила вилку на тарелку и вскочила так быстро, что ее стул с грохотом упал на пол.– Сядьте, – мягко сказал Спок.Нехотя, она повиновалась.– Саавик, не поймите меня неправильно. Ваше поведение относительно курсанта Престона абсолютно безукоризненно. Я нисколько не сомневаюсь в этом. Я сейчас говорю не о нем, а о вас.– Я стараюсь научиться манерам вулканийцев, – сказала она. – Если вы мне скажете, где я ошибалась.– Об ошибках мы сейчас тоже не говорим.– Я… я не понимаю.– Я выбрал дорогу вулканийца, когда я был еще молод. Многие годы я считал ее лучшим, да и просто единственно возможным выбором для любого здравомыслящего существа. Но… – Он остановился на минуту, потом стал менять тему разговора. – Я говорил вам о терпении и понимании.Саавик кивнула.– Я пришел к выводу, что то, что является правильным для одного существа, может быть неправильным для другого. Собственно, это может быть даже губительным. Особенно труден выбор для тех, кто стоит между двумя культурами…– У меня есть только одна!– …и кому приходится выбирать между ними или выбрать другую дорогу или уникальный путь. Вы уникальны, Саавик.– Мистер Спок, какое отношение это имеет к Питеру Престону?– Тогда что вы хотите мне сказать?– Я пытаюсь сказать, – и я, может быть, не лучшая и не самая компетентная кандидатура, чтобы говорить это, но другой нет, – что некоторые из тех решений, которые вы принимаете относительно своей жизни, могут отличаться от тех, которые принимаю я, или даже от тех, которые я могу посоветовать. Вы должны быть готовы к этому и не пытаться бороться, когда это случится. Вы понимаете?Она хотела было продолжить, но почувствовала себя такой расстроенной и усталой, к ее удивлению, таким же, казалось, чувствовал себя и мистер Спок, что ей захотелось закончить разговор.– Я бы хотела подумать над тем, что вы сказали, капитан.Саавик опять перевела их общение на уровень «командир – подчиненный».– Очень хорошо, лейтенант, – сказал он, подлаживаясь под эту перемену.Она встала.– Я должна идти обратно на капитанский мостик, сэр.– Вы свободны, лейтенант.Она приготовилась чтобы уйти, но задержалась.– Сэр, как насчет обучения Питера Престона?Спок сложил руки и задумался.– Его, конечно, надо возобновить. Однако, мистер Скотт сделал заявления о состоянии машинного отделения, которое некорректно было бы проигнорировать. Я подожду день или два, а затем предложу, чтобы уроки продолжались. Вы находите это приемлемым?– Да, сэр. Благодарю вас.Саавик вернулась на свой пост. Ей нужно было о многом подумать. Глава 5 Питер Престон застыл, внимательно прислушиваясь. Плечи ломило. Он торчал здесь уже около часа, дожидаясь прихода командира Скотта. В течение этого дня надо было проверить калибрацию приемника Питера.Вспышка дядиного раздражения начинала беспокоить Питера. Уже целых два дня дядя не мог выдавить улыбки или хотя бы говорить с ним не таким безразличным тоном. Теперь дядя демонстрировал явное неодобрение и недовольство работой Питера, которую он хвалил до тренировочного полета то есть до их размолвки. Сейчас дядюшка был крайне недоволен состоянием приемника.Наконец Скотт появился и, оглядев комнату, обратился к Питеру:– Ты уже долго торчишь здесь, кадет. Ты уверен, что можешь позволить себе терять время попусту?– Приемник был готов к одиннадцати часам, как вы приказывали, сэр.– Так-так, ты думаешь, что на этот раз он будет работать как следует, да?– Да, сэр.– Посмотрим.Командир Скотт дважды проверил прибор.– Нет, – протянул он, – теперь у тебя несбалансированность полей, ты перебалансировал. Калибруй заново, кадет.Поколебавшись долю секунды, Питер решил: ведь бывают же ситуации, когда, как говорила Даннан, надо постоять за себя, но бывают и моменты, когда ты должен доказать, что можешь вынести все, что они преподносят.– Да, сэр, – твердо сказал Питер. – Простите, сэр.– Так-то. Ты бы мог попробовать сделать это получше?– Да, сэр.«Это как раз один из тех случаев, когда ты должен доказать, что можешь все стерпеть. И я могу стерпеть», – подумал Питер.Он снова принялся за приемник. Питер все еще возился с работой, когда стажеры вернулись после обеда. Гренни уселся на свое место и пробурчал:– Привет, Питер. Старик и вправду не отстает от тебя сегодня, так ведь?– Почему ты разговариваешь со мной, как в старом фильме о тюрьме? Не волнуйся, он не посадит тебя на хлеб и воду за то, что ты со мной разговариваешь.– А ты откуда знаешь?Питер фыркнул.– Я тебе говорил, нечего было выкидывать фокусы с адмиралом, – сказал Гренни.– Да, я догадываюсь, что теперь ты перестанешь со мной разговаривать, так ведь?Увы, Гренни был прав, как прицел 20х20. Это было также старо, как и плохое настроение дяди Монтгомери.– Ох, Престон, ты так стараешься. Я даже чувствую себя уставшим, глядя на тебя, – сказал Гренни.– Не волнуйся, – отозвался Питер, – тебе не придется долго терпеть эту пытку. Вспышки гнева у командира Скотта не длятся дольше трех дней, или ты не замечал?– Нет, – ответил Гренни, – я не замечал, но у меня не было возможности наблюдать за ним, как у некоторых, я ему не племянник и все такое.«Черт», – подумал Питер, – «Гренни все слышал, значит, теперь, все об этом узнают. Черт побери!» * * * – «Энтерпрайз». Специальная лаборатория, ввод космолаборатория.Доктор Маркус, ответьте пожалуйста.Но все попытки Юхуры соединиться со Спецлабораторией были безрезультатны.Она взглянула на Спока.– Все без толку. Там ничего нет.– А помех тоже больше нет?– Нет ни помех, ничего нет.Спок повернулся к Кирку, стоявшему на капитанском мостике.Одно из двух, адмирал, – сказал Спок, – либо они не хотят отвечать, либо не могут.– Скорость?– На этой скорости мы достигнем космолаборатории в 12.43.Кирк скрестил руки на груди и опустился в капитанское кресло.– Черт с ним, с «Генезисом», – прервала молчание Юхура. – Господи! Что бы это могло значить! Но куда они делись?– Если бы я знал, что представляет собой «Генезис», это могло бы помочь моему анализу, – глубокомысленно заявил Спок.Казалось, что Кирк борется с раздирающими его душу противоречиями.– Ты прав, – сказал он наконец. – Должно быть, случилось что-то серьезное. Было бы нечестно скрывать от вас эту версию. – Он встал, прошелся по комнате:– Юхура, пожалуйста, попросите доктора Маккоя присоединиться к нам. Лейтенант Саавик, вы остаетесь командовать.Три офицера собрались в каюте Джима Кирка. Спок и Маккой подождали, пока Кирк принял все меры предосторожности.– Компьютер, – начал он, – техника безопасности: доступ к информации о проекте «Генезис».– Процедура идентификации, – ответил компьютер.– Адмирал Джеймс Т. Кирк. Генеральная ставка Звездного Флота.Безопасность. Класс один.В мгновенной вспышке света мелькнуло изображение его глаз, затем цвета замелькали на экране, пока компьютер сверял данные.– Проверка безопасности. Класс один. Допуск.– Заключение, пожалуйста – произнес Кирк.В течение секунды на экране сменилось несколько изображений, пока, наконец, коды и цифры не заслонила надпись: «допуск». Компьютер выдал заключение: Кэрол Маркус в своей лаборатории, глядела прямо в объектив.Кирк узнал ее сына, сидевшего за соседним столом. Дэвид очень походил на мать: стройный, с высокими скулами, светловолосый. Его вьющиеся волосы были золотистыми, в отличие от светло-пепельных волос Кэрол, но глаза у них были одинаковыми. Однажды, несколько лет назад, Джим случайно столкнулся с Дэвидом Маркусом. Сейчас он вспомнил эту встречу без особенного удовольствия. Хотя, казалось, Дэвид Маркус не имел ничего против Джима Кирка, – за что Джим был ему благодарен, правда, только ради Кэрол, – не было никакого смысла держать молодого ученого в личном составе.Кэрол, словно противник, строго глядела в объектив. Затем она заговорила:– Я, Доктор Кэрол Маркус, директор проектной команды «Генезис» в Первой Космолаборатории Регулос.«Генезис» – это реакция, в результате которой молекулярная структура материи разлагается, но не на субатомные элементы, и даже не на элементарные частицы, а на субэлементарые частицы – волны. Таким образом можно получить, используя различные ядерные силы, другое вещество, имеющее такую же массу, как и исходное.– Потрясающе! – воскликнул Спок.– Погоди, – перебил его Кирк.«Первая часть эксперимента была проведена здесь в лаборатории. Мы попытаемся провести вторую часть под землей. Третья часть требует микроклимата поверхности планеты, что было выведено из следующей программы».На экране высветились остроконечные схемы компьютерной графики.«Мы намереваемся использовать метод «Генезиса» с помощью электрической торпеды на астрономическом теле, имеющем массу Земли или меньшую.»Серая, изрытая кратерами, бесплодная поверхность планеты предстала на экране.– Планета будет скрупулезно исследована, чтобы предотвратить разрушение любых форм жизни, включая флору и фауну.Джим, который уже видел эту кассету, наблюдал за реакцией Спока и Маккоя.Расслабившись, Спок воспринимал информацию. Маккой сидел на краешке стула, наклонясь вперед и нахмурившись, смотрел на компьютерное изображение.– Когда торпеда выйдет на намеченную траекторию, – сказала Кэрол, начнется действие «Генезиса».И вот планета на экране всколыхнулась и начала постепенно увеличиваться, через мгновение она вспыхнула и засверкала, как звезда.Волна «Генезиса» разлагает материю на гомогенную сумму реальных и предполагаемых субэлементарных частиц.Силы тяжести и вращения боролись между собой, пока не стало очевидным, что от планеты не осталось не единой молекулы.Субчастицы мгновенно соединяются вновь.Весь мир превратился в полупрозрачное облако. Бесформенная масса приобрела форму шара и почти с той же скоростью превратилась в плотное соединение, после чего вся эволюция планеты произошла со скоростью, превышающей естественную в миллионы раз.«В точности то, во что все переформируется, зависит от сложности квантовых резонансов первичной волны «Генезиса» и от данной конкретной массы. Если есть в наличии достаточное количество вещества, программа позволит рассчитать полную схему планеты. Процесс, таким образом, состоит в реорганизации тела планеты».Плотная сфера превратилась в новый мир – с новыми континентами, островами, океанами. Облака затянули шар, отобразив новые климатические зоны.– Иначе говоря, – продолжала Кэрол, – результаты целиком под нашим контролем. При этой реакции покрытая кратерами пустошь превратилась в планету с атмосферой, водой и функционирующей экосистемой, позволяющей развиваться всем карбоновым формам жизни.В тех местах, где облака утончались, они приобретали зеленоватый оттенок.– Вы видели лишь часть того, что может «Генезис», если эксперимент будет продолжен до конца.Планета до ужаса напоминавшая Землю, возникла перед ними на экране.– Ценность этого эксперимента становится ясной, когда мы касаемся проблемы населения и питания. Кроме того, «Генезис» уничтожает технические трудности и этические проблемы вмешательства в естественно эволюционирующую, в целях другой эволюционной системы.Кэрол Маркус вернулась на экран.… – Демонстрационный показ окончен. Я и мои коллеги: Джедда Аджин-Далл, Вэнс Мэдисон, Дэлвин Марч, Зинаида Китирих-Ра-Пэйх и Дэвид Маркус благодарим вас за внимание. – Кассета закончилась.– Это буквально – генезис, – вымолвил Спок.– Сила созидания, – добавил с иронией Кирк.– Они продолжали эксперименты?– Кэрол записала эту кассету год назад. Исследовательская группа получила стипендию Федерации, так что, я думаю, они уже достигли второй фазы эксперимента.– Боже… – вырвалось у Маккоя. Пораженный, он глядел на коллег. – Мы, мы это можем контролировать? Только представьте, что это может быть не планета-спутник, на которой нет жизни! Представьте, что эту штуку можно применить и на обитаемой планете!– Вероятно, – сказал Спок, – она бы разрушила все формы жизни, чтобы претвориться в новое тело.– Новое тело? Спок, ты соображаешь, что говоришь?– Я не пытался анализировать этическую сторону вопроса, доктор.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20