А-П

П-Я

А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Щ  Э  Ю  Я  A-Z

 

Ринг был девственно пуст! Всех спецов как ветром сдуло в разные стороны! Кому, как не им, знать нрав «чернышей» – сами породу выводили! Вот таков был Демон, да и большинство тогдашних черных терьеров.
Теперь станет понятно, что в ответ на Женькин неурочный звонок я очень осторожно спросила:
– Чего там у тебя стряслось?
– Да понимаешь, я сам еще на работе. А звонили из дома: Дёмку рвет, и очень сильно. Похоже, он слопал что-то непотребное! – торопливо докладывал Женька испуганным и льстивым голосом (ему лучше всех знать, что во всей Москве есть только один сумасшедший ветеринарный врач, который согласится работать с таким пациентом без наркоза).
– А что съел, даже в первом приближении не известно? – продолжала допытываться я, но вразумительного ответа, естественно, не получила. Да, дела предстояли развеселые!
– Ладно. Судя по всему, придется делать промывание желудка, – тяжко вздохнула я (личность Демона и мне известна!), – а дальше видно будет. Жень, через пару часов приводи собаку ко мне домой. И официально тебя предупреждаю: чтоб никаких допингов! Только попробуй принять что-то для храбрости!
– Да что – я разве маленький! – заканючил он, но я, не дослушав, повесила трубку.
Подумав еще немного, я сообразила, что понадобится еще один помощник – вдвоем нам точно не справиться! В Демоне весу – добрых шестьдесят килограммов, это на глазок, а может, и больше! Плюс характер! На роль дополнительного помощника больше всех подходил муж. Ему-то я и позвонила, справедливо надеясь застать на работе. Застала! Изложив проблему, тоже не забыла выдать предупреждение по поводу допинга: чего-чего, а уж собственного мужа я успела изучить. В ответ услышала:
– Да за кого ты меня принимаешь?! – Глас моего муженька был полон праведного возмущения. – Я уже еду!
После этих организационных мероприятий у меня оставалось достаточно времени для собственной подготовки. Вытаскивая тонкую резиновую трубку и готовя раствор для промывания, я успела помянуть добрым словом братство собачников, на чью помощь можно было рассчитывать в любое время дня и ночи!
К назначенному времени у меня все было готово: и шланг с воронкой, и ведро литров на десять с необходимым раствором, а на плите кипели и булькали шприцы с иглами. Заявилась эта троица – Дёмка, Женька и мой муж – одновременно.
На тот момент я не сочла это подозрительным, а надо было бы (эх! знать бы, где упасть, да на чем споткнуться!). По крайней мере, у двоих глазки возбужденно поблескивали, но и это меня не насторожило. Мысли мои были заняты предстоящей процедурой, надо было по возможности предусмотреть все, ведь мало того, что пациент огромен, он еще и с характером. Да еще ого-го с каким! И вообще, был как раз тот самый случай, когда намордник надевать не положено и все манипуляции надо было проводить на открытой пасти, в опасной близости от «белоснежных крупных зубов с полной зубной формулой» (в кавычках приведена цитата из выставочного описания этого демона). А уж как он умеет работать этим самым набором – я сама знала, потому как неоднократно видела. Мы усадили собаку, благо что, несмотря ни на что, Демка все-таки был прекрасно дрессирован. Я взяла в руки шланг и, мысленно благословясь, стала медленно и осторожно продвигать его через глотку и пищевод по направлению к желудку. Мои ассистенты держали кто голову, кто челюсти пса. Оставалось ввести еще сантиметров пятнадцать, и мы трое склонились над Демоном, почти столкнувшись головами. Я глубоко вздохнула и…
– Да я вас всех сейчас поубиваю! – тихо зашипела я. – Ведь, как людей, просила! Кто пил?
– Да разве ж мы пили?! Только по глоточку! Для храбрости! – горемычные медбратья даже перестали дышать.
– На ваше счастье, руки заняты и не оторваться! – все так же злобно шипела я: по-настоящему голос повысить было нельзя из-за Демона. Шланг тем временем проскользнул в желудок, и через поднятую вверх воронку я начала заливать раствор. Прошел первый литр, второй, третий… В ведре жидкости убавлялось, а Демон начал беспокойно ерзать – нормально сидеть мешал на глазах раздувавшийся живот. Наконец ведро опустело, и я вытащила шланг. Теперь надо было поднять собаку и подержать минут пять головой вниз. Я окинула взглядом всю компанию и с ужасом осознала, что последний этап задуманной процедуры очень даже может стать весьма проблематичным: алкоголь начал действовать на моих ассистентов, их развозило на глазах. Продержать на весу шестидесятикилограммовую тушу Демона они явно не смогут. Я с надеждой взглянула на пса – самопроизвольной рвоты тоже не было. Но надо же было что-то делать с ведром раствора, плескавшимся в желудке. Черт бы побрал этих паразитов помощников с их храбростью!
– Поднимайте собаку! – скомандовала я, решив все-таки попробовать довести до конца классический способ промывания желудка.
– А как?! – в один голос испуганно икнули они. Я объяснила. Их физиономии вытягивались по мере того, как до их затуманенного одной стопкой (одной ли?) сознания доходил смысл того, что надо было сделать. Даже они стали понимать, что пять минут им не продержаться. Но под моим грозным взглядом все-таки решились! На счет «три» они, крякнув, подняли задние ноги собаки. С минуту все вроде и было неплохо, жидкость из желудка стала вытекать… Но дальше вся эта акробатическая композиция закачалась, как карточный домик, и рухнула, причем Демка оказался сверху. Надо было видеть его квадратные от изумления глаза!
– Ё-ка-лэ-мэ-нэ! – вразнобой послышалось из-под собаки. Горе-ассистенты лежали под «живым прессом», не шевелясь, пока Демка не соизволил сойти с неудобного импровизированного ложа. До сих пор не понимаю, почему это непредсказуемое «чудо» не проучило их по-своему! Но факты все-таки упрямая вещь: Демон только презрительно покосился на них. Каюсь, на тот момент моим самым большим желанием было справедливое возмездие со стороны Демона, ведь смысл промывания сведен к нулю по милости этих оболтусов. Я задумалась, перебирая в памяти все возможные способы вызова рвоты. Как назло, не было ни одной ампулы апоморфина!
– А если два пальца в рот, – неуверенно заикнулся было Женька и замолк под моим презрительным взглядом.
– Иди и сам себе это сделай! Будет в самый раз! И собутыльника с собой прихвати!
– Которого? – поинтересовался он.
– Да вы что, и Демку напоили?! – забрезжила догадка у меня. Догадка, сразу логически объяснявшая два непонятных момента. Во-первых, отсутствие самопроизвольной рвоты, несмотря на большое количество введенного в желудок раствора, и, во-вторых, уж слишком миролюбиво и долготерпимо был настроен пациент, что совсем не вязалось с его характером. Нормальных слов в моем лексиконе больше не было. Да и что толку, если бы они и нашлись! Похоже, море стало по колено не только безответственным помощникам, но и собаке.
Тем временем живот у Демона раздулся до размеров ведра, которое он только что выпил, и пес стал похож на суку, сей секунд собирающуюся рожать, а его частое дыхание с высунутым до предела розовым языком только усиливало это впечатление. Однако его глазки масляно поблескивали – спиртное давало себя знать. Помирать он явно не собирался, хотя раздутый живот и мешал кайфу. А все-таки интересно, каким образом и его удалось напоить?
– Ну, вот что, голубчики! Сами создали проблему – самим и расхлебывать придется! – обрела я наконец дар членораздельной речи. – Придется тебе, Женечка, погулять теперь с песиком, пока вся вода из него не выйдет!
– Откуда?
– Да уж теперь из другого, естественного, отверстия! Противоположного, так сказать.
– А долго? – на более многословные вопросы Женькины мозги явно не срабатывали.
– А это ты у Демки спроси! Сие от меня уже не зависит, – ехидно отвечала я. Ситуация начинала меня забавлять. Женька еще не представлял, что его ожидает весьма длительная прогулка, зато я-то это очень хорошо знала: по самым скромным подсчетам, часов пять или шесть! И поделом ему! Для Демона не было никакой опасности, а длительное движение спокойным шагом только помогло бы его многострадальному желудку естественным путем избавиться от излишнего количества ненужной жидкости.
– Ну ведь стемнело же уже, я не увижу, все из него выйдет или нет, – попробовал отвертеться Женька, что-то заподозрив.
– Ничего, дорогой! Возьмешь фонарик! И не вздумай халтурить! Дело может принять печальный оборот, – не удержалась я от сознательного сгущения красок. Правда, я почему-то была уверена, что после сегодняшнего урока он больше не будет самовольничать и все назначения будут выполнены в точности. Театрально распахнув дверь, я выпроводила Женьку с Демоном на лестницу. Демон шел, смешно переваливаясь (мешал живот), его хозяин – тоже, правда, совсем по другой причине.
– Ну, а теперь – твоя очередь, – обернулась я к мужу, который уже успел пригреться в кресле. – Не думай, что для тебя все окончилось! Нет, дорогой: спектакль продолжается!..
Спросонья я не поняла, что звонит. Телефон или дверной звонок? Было около семи утра, и, накинув халат, я поплелась открывать дверь. На пороге стоял Женька с фонариком и с Демкой на поводке. По сравнению со вчерашним вечером их вид претерпел значительные изменения. Демон был весел и доволен, а его подтянутый живот явно указывал на то, что прогулка пошла ему на пользу. А Женька? О, это было то еще зрелище! Он был трезв, как стекло, но его штормило, теперь по причине усталости, да и цвета он был слегка зеленоватого.
– Ну, как? – спросила я.
– Это ты о ком? Обо мне?
– Вообще-то я о собаке. А что с тобой? – сочувственно поинтересовалась я. С сочувствием я, похоже, переборщила, потому что Женька сказал:
– Хоть ты и права, но все равно ты – язва, каких мало! Скажи на милость, как я сейчас на работу пойду?
– Молча, – отрезала я, потуже запахивая халат. – В следующий раз оба будете сначала думать!
– А ему что, тоже попало? – заинтересованно произнес Женька, кивая в сторону мужа.
– А как же!
– Тогда все в порядке! – заулыбался наш общий друг и почти весело запрыгал вниз по лестнице.
На этом можно было бы и поставить точку, но что удивительно: мне больше почему-то никогда не приходилось делать промывание желудка…
– Что-то дело у тебя совсем не продвигается! С такими темпами мы закончим разборку только ко второму пришествию! – через мое плечо в коробку с книгами заглянул муж.
– Да вот… застряла. Книжка кое-что напомнила! Забавная тогда вышла история. Помнишь промывание желудка Демону?
– А… Еще как помню! – протянул муж. – Классически проведенное промывание мозгов!
– ?! Я ведь промывала желудок… – попробовала недоуменно возразить я.
– Это Демке желудок, а нам с Женькой – мозги! Лихо тогда все получилось!

С Новым годом!

До Нового года оставалось совсем немного, когда нас постигла удивительная утрата – Сэм, наш главный врач и начальник, каким-то образом умудрился сломать ногу. Сэмом его прозвали с моей легкой руки, и в лечебнице это прозвище удивительно быстро прижилось.
Таким образом, с одной стороны, мы все, кто работал в то время в лечебнице, получили отличную возможность по одному больничному листу, выданному милосердными медиками нашему страдальцу, отдохнуть (от него, разумеется), а с другой стороны, его все-таки было жалко, так неудачно, что все случилось как раз перед праздниками.
В горветотделе тоже проявили сочувствие, но при этом не забыли справиться о том, смогу ли я в одиночку решить все вопросы, связанные с организацией приема животных, и решили мне в помощь никого не присылать, а посмотреть, может, я и вправду справлюсь. С горветотделом как раз все было понятно: ну кто по собственной воле будет приезжать на работу в самую отдаленную лечебницу Москвы, да еще перед новогодними праздниками? Поэтому, подивившись моей нахальной самоуверенности, высокое начальство и выбрало умеренную позицию выжидания. Принять ведь меры никогда не поздно! Опять же – праздники! На том и порешили. И я осталась в одиночестве, ведь в штате небольшой лечебницы всего два ветеринарных врача, главный – Сэм, а старший – получается, я.
Совершенно другое дело было с нашим собственным болезным начальством . От мала до велика, всех в лечебнице остро интересовал вопрос, как же это Сэма угораздило сломать ногу, тем более что его собственная машина не покидала гаража – я сама в этом лично убедилась, – значит, в аварию он не попадал. На его стареньком, пережившем все превратности времени «Москвиче» первого советского выпуска очень легко можно было словить любую неприятность. Да, что уж говорить – дверца могла просто от древности наконец отвалиться и упасть ему на ногу, – любой, кто был хоть немного знаком с этой машиной, без труда мог представить себе нечто подобное. И большой фантазии не потребовалось бы! Сколько раз мы хором предлагали ему организовать для железного патриарха пожизненное место в музее, подшучивая над тем, что они с машиной ровесники. Но с юмором у него было туго: обижался с пол-оборота и долго помнил, поэтому мы быстро отказались от коварных шуток, памятуя народную мудрость, что с начальством лучше не спорить, себе дороже! Итак, его железная рухлядь спокойно стояла в гараже. Тогда что произошло?
Опять же, зная его пристрастие к алкоголю и женщинам, и то и другое совершенно не исключало травматизма, особенно, если совпадало по времени. Поэтому его сломанная нога еще долго являлась темой номер один, будоража воображение сослуживцев фантастическими и забавными картинками. Даже Любаша – наш секретарь – не знала никаких подробностей, правда, обещала их срочно выяснить. Никто, впрочем, и не сомневался, что ей это удастся.
Любаша очень ценный кадр в маленьком мирке отдаленной ветеринарной станции, штат которой состоял из восьми человек. Секретарь требовался нам с Сэмом в равной степени, чтобы нас не отрывать от лечебной работы, поэтому Любаша была в курсе событий, впрочем, как и все секретари в мире.
После первых ахов и вздохов по поводу «трагического» происшествия, мы стали гадать, как долго у нас продлятся так неожиданно случившиеся «каникулы» без начальства. Нельзя сказать, что Сэма на работе недолюбливали или что-то в этом роде. Скорее, это свойственно русскому характеру: всегда хорошо, когда начальство далеко, а еще лучше, когда его вовсе нет. Спокойнее без него, без начальства-то! Но работать надо, и против этого тоже никто не возражал. Любаша выразила общее мнение, когда, кокетливо возведя к небу глаза и отодвинув со лба густо-рыжую челку, вслух сказала:
– Сэм чуть-чуть зануда, но и не такой он незаменимый.
С этим согласились и спокойненько разошлись по своим местам, тем более что рабочий день давно начался.
Неожиданно нам помогла продержаться погода. В небесной канцелярии решили побаловать народонаселение морозами и постарались на славу. Спустя несколько дней после описываемых событий ударили такие морозы, что от одного воспоминания о них мурашки, догоняя одна другую, бегали по спине.
Вот с них, с этих самых морозов, и начинается история, которую я хочу рассказать.
Каждое утро, просыпаясь, но не открывая глаз, я мечтала, чтобы наступило хоть небольшое потепление, но каким-то двадцатым чувством знала, что мечты напрасны.
Спальня освещалась удивительным сиреневатым светом, проникавшим из плотно покрытого льдом окна. Отопление работало на всю катушку, но не справлялось. Дома было очень прохладно. И это мягко сказано. Вылезать из-под двух одеял не хотелось под страхом смертной казни. Было как-то непривычно тихо. Мои собаки, с утра обычно затевавшие нетерпеливую возню, выясняя с притворным рычанием, кому из них первой выходить на прогулку, тесно прижавшись друг к другу на одной (!!!) подстилке, лежали и тоскливо посматривали на меня. И для них мороз превратил веселое мероприятие в кошмар. Я их очень хорошо понимала: обе гладкошерстные, от одной мысли, что им, бедняжкам, голыми надо выходить на мороз, и меня начинало потряхивать. Надо было видеть, как, сделав свои делишки только наполовину, они падали на спину, подняв все лапы вверх, и вопили от холода. Они даже самостоятельно научились открывать дверь подъезда, без всяких понуканий и поощрений с моей стороны. Вдохнув как-то всей грудью морозный воздух и задохнувшись, я очень легко представила, что на их месте я, пожалуй, научилась бы не только справляться с дверью, но и разводить без спичек костерок – только бы согреться!
Но утро все-таки уже наступило, и мои мысли, тихонько поскуливая, переключились на предстоящие дела. Главным было добраться живой на работу, и, собравшись с духом, я покинула относительно теплую кровать.
Через несколько минут стало легче, затрезвонил телефон, закипал на кухне чайник… День начинался…
На скорую руку решив домашние утренние дела, я натянула на себя все, что сумела найти из теплых вещей, и не особо заботясь о том, что стала похожа на чучело, вышла из подъезда.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29