— Привет, — мрачно сказал он и сел рядом. — Чувствуешь себя лучше?— Да, спасибо.— Везет Гарэту! Почему ты не падаешь в обморок, когда рядом я? Я бы и сам не возражал привести тебя сюда и уложить в постель.Что-то в его голосе меня задело.— Мне было плохо, — резко сказала я.— Ну, я уверен, что Гарэт улучшил твое самочувствие. Ты же знаешь, что он славится способностями приводить женщин в чувство!— Это не тот случай, — сердито ответила я, — если и существуют два человека, абсолютно не переваривающие друг друга, так это Гарэт и я.— Можешь мне не рассказывать, — ответил он. — Весьма сомнительно, когда леди не очень-то и сопротивляется.— Завтрак готов, — произнес Гарэт, появившись неожиданно в дверях.— Я ничего не хочу, — сказала я, сильно покраснев. Интересно, что ему удалось услышать из нашего разговора?Джереми вскочил на ноги.— Я позавтракаю и вернусь. Нам надо поговорить, — сказал он, спускаясь вслед за Гарэтом по лестнице.Не прошло и двух минут, как вернулся Гарэт.— Вот твой завтрак, — сказал он, бросая в стакан с водой четыре таблетки Алка-Зельтцер. Подождав, пока они растворятся до конца, он протянул мне стакан.— Спасибо, — пробормотала я, не в силах поднять на него глаза. — Мне стыдно за вчерашнее.— Да ладно! — сказал он. — Все мы время от времени ставим себя в глупое положение.— Но благодаря тебе никто не узнал. Я думала…— …что я вернусь и расскажу всем, что тебя вывернуло наизнанку. Ну, не такой уж я идиот.Я впервые посмотрела на него. Он выглядел очень усталым. Под глазами пролегли темные круги. Интересно, чем кончилась у них с Лорной прогулка прошлой ночью?Он как будто прочитал мои мысли.— Лорна придет сегодня к нам к обеду. Она страшно хочет увидеться с тобой. Она все еще в том возрасте, когда красивые женщины производят неизгладимое впечатление.О! Это был сомнительный комплимент.— Постараюсь не разочаровать ее, — сказала я, стараясь скрыть обиду.Он засмеялся.— Не дуйся. Это тебе не идет.Алка-Зельтцер подействовал. Головная боль перешла в легкую пульсацию. Подействовало бы еще и на мое сердце!Лорна появилась около половины первого. Она всех оживила своим появлением. На ней была рыжая майка с короткими рукавами, которая очень шла к ее волосам. Выглядела она очень мило, но мне показалось, что накануне, когда она неожиданно вылетела к нам, она выглядела более привлекательной.— Привет! — сказала она, присев рядом со мной на палубе. — Мне очень жаль, что вчера у нас не было времени поговорить, и тебе стало плохо. Вечно мама забывает открывать окна! Все так огорчились, когда ты ушла. Мужчины были без ума от тебя, и каждый, кто звонил сегодня утром поблагодарить нас, хотел узнать, кто ты такая. — Ее голос вдруг стал задумчивым. — Такой великолепной женщины, как ты, в нашем графстве сто лет не видели!Вдруг я почувствовала, что она мне нравится. Я поняла, что за ее словами нет ничего, кроме искреннего восхищения.— Боюсь, мое платье было чуть-чуть outre Outre — слишком (фр.).
для сельской жизни, — сказала я. — Надеюсь, твои родители меня не осудили?Она энергично замотала головой.— Ну что ты! Они нашли тебя восхитительной. Как это типично для Гарэта — появиться с такой девушкой, как ты. Я всегда чувствовала, что так и будет. Понимаешь, я в него влюблена уже много лет и всегда надеялась, что он будет ждать меня, но сейчас у него есть ты.— Нет, нет, — торопливо сказала я. — Между нами абсолютно ничего нет. До этого уик-энда мы не были даже знакомы. Я подруга Гасси. Мы учились в одной школе.— Да? — Ее лицо просветлело. — Значит, между тобой и Гарэтом ничего…— …не было. Он просто заметил, что я себя отвратительно чувствую и привел меня на яхту.— О! — воскликнула она радостно, — это меня утешает. Мне бы так хотелось, чтобы со мной случилось что-нибудь такое романтичное, как обморок, когда он рядом! Но я слишком здоровая для этого.Я криво улыбнулась. Вряд ли бы ей понравилось то, что я пережила прошлой ночью.— Ты знаешь, — сказала она доверительно, — когда мы шли ночью домой, он меня поцеловал, но я думаю, что он целует почти всех девушек.Почувствовав, что от солнца мне становится хуже, я переместилась в тень. Она забросала меня вопросами о моей жизни в Лондоне, о моих знакомых.— Ты правда знаешь Мика Джаггера? — не могла поверить она. — Я скоро приеду в Лондон. Я закончила курсы машинописи и хочу подыскать работу.— Приезжай, ты можешь остановиться у меня, — сказала я вдруг, к своему собственному удивлению. — У меня огромная квартира. Можешь жить столько, сколько захочешь.— Господи, — она залилась краской. — Правда можно? Это было бы отлично, всего на несколько дней, пока я не подыщу чего-нибудь. И еще, не могла бы ты посоветовать, где лучше всего купить одежду? Я хочу сказать, что у меня отличная мама, но в этих вещах она мне не помощник.Буквально через минуту после того, как к нам подошли остальные, она сообщила Гарэту, что я пригласила ее приехать ко мне пожить.Я думала, он начнет ее отговаривать, но он просто сказал:— Отличная идея. Почему бы и нет?Зачем я это сделала, недоумевала я сама, уйдя на кухню, чтобы помочь с обедом. Пыталась доказать, что могу быть доброй или подсознательно хотела произвести впечатление на Гарэта, поладив с одной из его подруг, а, может быть, просто хотела протянуть, хоть и тонкую, но ниточку в будущее?За обедом я не смогла заставить себя ничего проглотить.Я даже не могла курить, что для меня было смерти подобно. Присутствие Гарэта сковывало меня. Каждый раз, когда он смотрел на меня, я отводила глаза. Не могла я и пустить в ход ни один из моих старых трюков: бросать взгляды из-под ресниц, позволять волосам упасть на глаза, задрать юбку, чтобы приоткрыть ноги повыше, наклониться вперед, чтобы он мог заглянуть в вырез блузки, которая была всегда расстегнута чуть ниже, чем полагалось. Со вчерашнего вечера я вдруг стала неуклюжей, как подросток. Я даже не знала, что делать со своим ртом, как будто раньше никогда не пользовалась помадой.Положение осложнялось тем, что Джереми начал следить за мной, как тюремщик. Я больше не находила в нем никакого шарма. Ему было очень трудно угодить, куда-то исчезла его ленивая манера — не хочешь, как хочешь — которую я находила такой неотразимой еще неделю назад. Как только мы закончили обедать, я немедленно принялась мыть посуду. Все, что угодно, только разрядить эту напряженную атмосферу!— Да оставь ты это, — сказал Джереми. — Ради Бога, Октавия, отдохни!— Какая жалость, что нам пора возвращаться в Лондон, — посетовала Гасси. — Это был такой отличный спокойный уик-энд!На лице Гарэта промелькнула улыбка.— У тебя, наверное, столько дел перед свадьбой, — заметила Лорна. — Обожаю свадьбы.Неожиданно нога Джереми прижалась к моей. Я отодвинулась.— Твои волосы приобрели от солнца фантастический цвет, — сказал он.— Я не помню, это твой натуральный цвет? — спросила Гасси.Я собиралась уже сказать «да» — никому раньше я не признавалась в том, что красила их — как вдруг, поймав взгляд Гарэта, по какой-то странной причине передумала.— Ну, скажем, мой парикмахер слегка его подправляет.Гасси взяла со стола сплетенный ею венок из ромашек. Он уже начал увядать. Лорна смотрела в иллюминатор на размытый жарой ландшафт. Было такое чувство, что вот-вот темные деревья надвинутся па нас.— Сегодня один из тех дней, которые обычно ассоциируются с концом чего-нибудь, — произнесла она. — Последний день перед войной, или день кончины короля.Гасси вплела еще одну ромашку.— Не пугай меня. Мне начинает казаться, что сегодня произойдет что-то ужасное.Багровое облако закрыло солнце.— Мне кажется, будет гроза, — сказал Джереми.Гасси водрузила венок ему на голову. Венок был слишком мал и смотрелся на светлых волосах, как корона. Джереми раздраженно скинул его.— Ой, ты же его сломал, — запричитала Гасси.Не в силах больше выдерживать напряжения, я встала и потянулась.— Ты куда? — спросила Гасси.— Пойду пройдусь вверх по течению.— Мы с тобой, — сказал Джереми, поднимаясь.— Нет! — резко ответила я, тут же попытавшись обратить это в шутку. — Сегодня я чувствую себя Гретой Гарбо: хочу прогуляться в одиночестве. Такое уж у меня настроение.— Мы собираемся к родителям Лорны на чай, — сообщила Гасси.Я с ними не пошла. Бродя по лугам, я пыталась разобраться в своих чувствах. «Это все жара и тесное общение, — говорила я сама себе. — Ты увлеклась Гарэтом потому, что он первый мужчина, который осадил тебя. Это — желание победить наперекор тому, что ты ему не нравишься. Точно так же было с Джереми, пока ты не добилась своего». Ну и что в этом хорошего? Стремление завоевать Джереми было ни чем иным, как детским капризом получить любимую игрушку. Но это ничего общего не имело с тем, как сильно я нуждалась в Гарэте.Я прошла несколько миль и села под деревом. Должно быть, я задремала, потому что, когда открыла глаза, тени уже удлинились. Не в силах выдержать чаепития у Гамильтонов с чашками на коленях и неизбежными воспоминаниями о вчерашнем вечере, я вернулась на яхту. Еще никого не было. Я упаковала свои чемоданы, привела в порядок салон и домыла обеденную посуду. Я вела себя так примерно, что вполне заслуживала награды.Тут я услышала шаги. Кто-то прыгнул на палубу. Я вздрогнула от волнения, когда в дверях возникла высокая фигура. Но это был всего лишь Джереми. Меня еще раз кольнуло разочарование.— Почему ты не пришла пить чай? Я беспокоился о тебе.В его взгляде было что-то хищное, что испугало и насторожило меня.— Я задремала, а когда проснулась, поняла, что уже поздно и пришла сюда.— Я вычислил это телепатически и пришел за тобой следом, — сказал он.— Остальные тоже возвращаются?— О, они еще не скоро придут. Гасси обнаружила рояль и бренчит в свое удовольствие, а Гарэт и Лорна отправились вдвоем погулять.Мои ногти впились в ладони. Прошлой ночью Гарэт поцеловал ее. Один Бог знает, что ему взбредет в голову в летний полдень. Я схватила несколько стаканов.— Куда ты собралась? — спросил Джереми.— Убрать их.Он на секунду преградил мне путь, потом отошел в сторону и прошел за мной в салон. Очень медленно я начала убирать стаканы в шкаф. Когда я обернулась, он стоял за моей спиной. Он взял меня за руки.— Нет, — резко сказала я.— Что нет? Я еще ничего не сделал.— Пусти меня.— Черта с два!Его пальцы впились в мои руки.— Я хочу тебя, — сказал он. — С того момента, как я впервые тебя увидел, я сгораю от желания.— А как же Гасси? — спросила я тихо. — Мы же собирались подождать до возвращения в Лондон.— А, перестань! Тебе больше, чем кому бы то ни было наплевать на Гасси, а в этот конкретный момент и мне тоже.Он наклонил свою голову и, с силой разжав мои губы, поцеловал.— Нет, — начала отбиваться я, чувствуя к нему полное отвращение. — Нет! Нет! Нет!— Замолчи, — сказал он. — Нечего лицемерить со мной. Ты сама меня хотела, не притворяйся, что это не так, и сейчас ты меня получишь во всей силе и красе.В отчаянии, я пыталась вырваться.— Пусти меня! — закричала я.Но он только смеялся. Толкнув меня на одну из скамеек, он закрыл мне рот поцелуем и начал рвать пуговицы на блузке.Дверь неожиданно распахнулась.— Прекратите, вы оба! — произнес ледяной голос.Джереми отпрянул от меня.— Какого дьявола…— Ради Бога, возьми себя в руки. Гасси идет сюда, — сказал Гарэт.Но было уже поздно. В салон влетела Гасси.— Дорогой мой, любовь моя, я соскучилась. Привет, Тави! Ты не потерялась?Тут с мучительной медлительностью она оценила ситуацию, посмотрев на мои растрепанные волосы и растерзанную блузку, пуговицы которой я в бешенстве пыталась застегнуть, размазанную на щеке Джереми помаду, перевернутый стул, разбросанные по всему полу газеты.Воцарилась мучительная пауза.— Октавия! — в ужасе прошептала она. — Как ты могла? Ты клялась, что тебя не интересует Джереми. Я тебя считала своей подругой. А что касается тебя, — повернулась она к Джереми, — неужели ты думаешь, что я собираюсь выйти за тебя замуж после всего этого?Она попыталась стащить свое обручальное кольцо, но оно не поддавалось. Всхлипнув, она выбежала из салона.— Беги за ней, — сказал Гарэт. — Проси прощения, скажи, что это ничего не значит — немедленно! — крикнул он Джереми.С бьющимся сердцем, закрыв лицо руками, я упала на стул.— О Господи! Какой ужас!— А ты помолчи! — рыкнул Гарэт. — Ты слишком много натворила для одного дня.— Я пыталась остановить его, правда пыталась.— Не надо! Мне не нужны твои объяснения. Ты слишком этого добивалась.И он вышел из салона, хлопнув дверью.Самым ужасным было то, что нам предстояло оставить яхту здесь, а Лорна должна была отвезти нас к тому причалу, где Джереми и Гарэт запарковали свои машины. Гасси настояла на том, чтобы сесть сзади, с Гарэтом. Всю дорогу она всхлипывала. Джереми и я, испытывая отвращение друг к другу, вынуждены были сесть на переднее сидение рядом с Лорной.Когда мы, наконец, доехали туда, где были запаркованы машины, Гасси наотрез отказалась ехать в Лондон с Джереми, а Гарэт даже не попрощался.«Господи, вот ирония судьбы, — подумала и печально. — Все случилось точно так, как я планировала. Гасси и Джереми порвали свои отношения, и Джереми везет меня в Лондон. Но вместо того, чтобы обнимать друг друга, мы готовы вцепиться друг другу в глотки».Джереми был бледен, несмотря на загар. От его бравады и рисовки не осталось и следа.Деревья вдоль дороги то отступали, то подступали группами.— Ты должна поговорить с Гасси, — произнес Джереми. — Скажи ей, что во всем виновата ты. Конечно, я должен признаться, что был сегодня груб, но, видит Бог, ты меня спровоцировала.— Да, я знаю, — апатично ответила я, — и очень сожалею. Я тебя добивалась, а оказалось, что мне это совсем не нужно.— Да, я чувствую то же самое. Я просто бредил тобой, а теперь понимаю, что мне грозит опасность потерять Гас. Все обернулось страшной ошибкой. Закон подлости. Нужна такая вот встряска, чтобы ты понял, как много на самом деле кто-то для тебя значит. Она такая искренняя, Гас.Не припомню, чтобы когда-нибудь я видела мужчину в таком жалком состоянии.— Скажи ей, что это из-за тебя, — умолял он. — Скажи, как настойчиво ты меня завлекала. Тебе же наплевать!— Хорошо, — ответила я. — Я поговорю с ней, но лучше это делать не сегодня. Глава тринадцатая На следующий день после возвращения в Лондон я несколько раз пыталась дозвониться Гасси в офис. В конце концов там признались, что она не приходила, и я отправилась к ней домой. Это была типично холостяцкая квартира: повсюду немытые чашки и переполненные пепельницы. В гостиной стояли три наполовину распакованных чемодана. Сняв с одного из кресел белый лифчик не первой свежести и смахнув коричневое яблочное зернышко, я села.— Зачем ты пришла? — спросила Гасси.С лицом, припухшим от слез, она все еще была в халате.— Объясниться по поводу Джереми, — сказала я.— Не хочу больше слышать твоего вранья, — ответила она.— Нет, ты должна выслушать. Во всем виновата я, понимаешь? С самого начала, только взглянув на него в тот первый вечер в «Арабелле», такого красивого, я решила отбить его у тебя, чего бы это ни стоило. Никого еще я так сильно не желала в своей жизни. Я пустила в ход все: строила ему глазки, говорила в лицо, как он мне нравится, появлялась перед ним в одном сваливающемся полотенце, уговаривала его встретиться со мной на палубе, когда ты уснешь. Я не оставила ему ни одного шанса.Она в ужасе посмотрела на меня.— Ты действительно затратила столько усилий, чтобы добиться его?Я кивнула.— Последнюю попытку завоевать его я сделала на вечеринке у Гамильтонов, — продолжала я, теперь уже сочиняя. Я напилась и так ужасно себя вела только потому, что была зла на Джереми за то, что он не обращал на меня внимания.— А что произошло вчера?— Я была на яхте в ужасном настроении, когда появился Джереми, обеспокоенный тем, что я ушла так надолго, ну я и пыталась в некотором роде его обольстить.— Это, когда вошли мы с Гарэтом?— Ну да.Я встала и подошла к окну.— Любой мужчина был бы польщен, если бы за ним так настойчиво бегали. Во всем виновата жара и то, что мы долго находились в замкнутом пространстве. Бог мой, да он, между прочим, всего-навсего меня поцеловал! Он тебя любит, и это действительно так. Он был абсолютно невменяем вчера, когда мы возвращались домой.Гасси выдернула волосок из прически.— Да? — вяло спросила она.— Между прочим, — продолжала я, — ты как-то заявила на яхте, что готова к его изменам и собираешься всегда его прощать.— Да, я говорила, — всхлипнув, сказала Гасси, — но теоретически-то это легко, а практически совершенно ужасно.Я подошла к ней и обняла ее.— Пожалуйста, Гасси, не плачь!— Не дотрагивайся до меня! — разозлилась она. — Я всю ночь думала о тебе. Ты злая. Ты всегда была такой. Еще в школе ты всегда злилась на моих друзей и старалась оторвать их от меня. А сейчас ты украла у меня самое дорогое в жизни. Зачем ты это сделала? При твоей красоте тебе ничего не стоит завоевать любого мужчину, если захочешь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21
для сельской жизни, — сказала я. — Надеюсь, твои родители меня не осудили?Она энергично замотала головой.— Ну что ты! Они нашли тебя восхитительной. Как это типично для Гарэта — появиться с такой девушкой, как ты. Я всегда чувствовала, что так и будет. Понимаешь, я в него влюблена уже много лет и всегда надеялась, что он будет ждать меня, но сейчас у него есть ты.— Нет, нет, — торопливо сказала я. — Между нами абсолютно ничего нет. До этого уик-энда мы не были даже знакомы. Я подруга Гасси. Мы учились в одной школе.— Да? — Ее лицо просветлело. — Значит, между тобой и Гарэтом ничего…— …не было. Он просто заметил, что я себя отвратительно чувствую и привел меня на яхту.— О! — воскликнула она радостно, — это меня утешает. Мне бы так хотелось, чтобы со мной случилось что-нибудь такое романтичное, как обморок, когда он рядом! Но я слишком здоровая для этого.Я криво улыбнулась. Вряд ли бы ей понравилось то, что я пережила прошлой ночью.— Ты знаешь, — сказала она доверительно, — когда мы шли ночью домой, он меня поцеловал, но я думаю, что он целует почти всех девушек.Почувствовав, что от солнца мне становится хуже, я переместилась в тень. Она забросала меня вопросами о моей жизни в Лондоне, о моих знакомых.— Ты правда знаешь Мика Джаггера? — не могла поверить она. — Я скоро приеду в Лондон. Я закончила курсы машинописи и хочу подыскать работу.— Приезжай, ты можешь остановиться у меня, — сказала я вдруг, к своему собственному удивлению. — У меня огромная квартира. Можешь жить столько, сколько захочешь.— Господи, — она залилась краской. — Правда можно? Это было бы отлично, всего на несколько дней, пока я не подыщу чего-нибудь. И еще, не могла бы ты посоветовать, где лучше всего купить одежду? Я хочу сказать, что у меня отличная мама, но в этих вещах она мне не помощник.Буквально через минуту после того, как к нам подошли остальные, она сообщила Гарэту, что я пригласила ее приехать ко мне пожить.Я думала, он начнет ее отговаривать, но он просто сказал:— Отличная идея. Почему бы и нет?Зачем я это сделала, недоумевала я сама, уйдя на кухню, чтобы помочь с обедом. Пыталась доказать, что могу быть доброй или подсознательно хотела произвести впечатление на Гарэта, поладив с одной из его подруг, а, может быть, просто хотела протянуть, хоть и тонкую, но ниточку в будущее?За обедом я не смогла заставить себя ничего проглотить.Я даже не могла курить, что для меня было смерти подобно. Присутствие Гарэта сковывало меня. Каждый раз, когда он смотрел на меня, я отводила глаза. Не могла я и пустить в ход ни один из моих старых трюков: бросать взгляды из-под ресниц, позволять волосам упасть на глаза, задрать юбку, чтобы приоткрыть ноги повыше, наклониться вперед, чтобы он мог заглянуть в вырез блузки, которая была всегда расстегнута чуть ниже, чем полагалось. Со вчерашнего вечера я вдруг стала неуклюжей, как подросток. Я даже не знала, что делать со своим ртом, как будто раньше никогда не пользовалась помадой.Положение осложнялось тем, что Джереми начал следить за мной, как тюремщик. Я больше не находила в нем никакого шарма. Ему было очень трудно угодить, куда-то исчезла его ленивая манера — не хочешь, как хочешь — которую я находила такой неотразимой еще неделю назад. Как только мы закончили обедать, я немедленно принялась мыть посуду. Все, что угодно, только разрядить эту напряженную атмосферу!— Да оставь ты это, — сказал Джереми. — Ради Бога, Октавия, отдохни!— Какая жалость, что нам пора возвращаться в Лондон, — посетовала Гасси. — Это был такой отличный спокойный уик-энд!На лице Гарэта промелькнула улыбка.— У тебя, наверное, столько дел перед свадьбой, — заметила Лорна. — Обожаю свадьбы.Неожиданно нога Джереми прижалась к моей. Я отодвинулась.— Твои волосы приобрели от солнца фантастический цвет, — сказал он.— Я не помню, это твой натуральный цвет? — спросила Гасси.Я собиралась уже сказать «да» — никому раньше я не признавалась в том, что красила их — как вдруг, поймав взгляд Гарэта, по какой-то странной причине передумала.— Ну, скажем, мой парикмахер слегка его подправляет.Гасси взяла со стола сплетенный ею венок из ромашек. Он уже начал увядать. Лорна смотрела в иллюминатор на размытый жарой ландшафт. Было такое чувство, что вот-вот темные деревья надвинутся па нас.— Сегодня один из тех дней, которые обычно ассоциируются с концом чего-нибудь, — произнесла она. — Последний день перед войной, или день кончины короля.Гасси вплела еще одну ромашку.— Не пугай меня. Мне начинает казаться, что сегодня произойдет что-то ужасное.Багровое облако закрыло солнце.— Мне кажется, будет гроза, — сказал Джереми.Гасси водрузила венок ему на голову. Венок был слишком мал и смотрелся на светлых волосах, как корона. Джереми раздраженно скинул его.— Ой, ты же его сломал, — запричитала Гасси.Не в силах больше выдерживать напряжения, я встала и потянулась.— Ты куда? — спросила Гасси.— Пойду пройдусь вверх по течению.— Мы с тобой, — сказал Джереми, поднимаясь.— Нет! — резко ответила я, тут же попытавшись обратить это в шутку. — Сегодня я чувствую себя Гретой Гарбо: хочу прогуляться в одиночестве. Такое уж у меня настроение.— Мы собираемся к родителям Лорны на чай, — сообщила Гасси.Я с ними не пошла. Бродя по лугам, я пыталась разобраться в своих чувствах. «Это все жара и тесное общение, — говорила я сама себе. — Ты увлеклась Гарэтом потому, что он первый мужчина, который осадил тебя. Это — желание победить наперекор тому, что ты ему не нравишься. Точно так же было с Джереми, пока ты не добилась своего». Ну и что в этом хорошего? Стремление завоевать Джереми было ни чем иным, как детским капризом получить любимую игрушку. Но это ничего общего не имело с тем, как сильно я нуждалась в Гарэте.Я прошла несколько миль и села под деревом. Должно быть, я задремала, потому что, когда открыла глаза, тени уже удлинились. Не в силах выдержать чаепития у Гамильтонов с чашками на коленях и неизбежными воспоминаниями о вчерашнем вечере, я вернулась на яхту. Еще никого не было. Я упаковала свои чемоданы, привела в порядок салон и домыла обеденную посуду. Я вела себя так примерно, что вполне заслуживала награды.Тут я услышала шаги. Кто-то прыгнул на палубу. Я вздрогнула от волнения, когда в дверях возникла высокая фигура. Но это был всего лишь Джереми. Меня еще раз кольнуло разочарование.— Почему ты не пришла пить чай? Я беспокоился о тебе.В его взгляде было что-то хищное, что испугало и насторожило меня.— Я задремала, а когда проснулась, поняла, что уже поздно и пришла сюда.— Я вычислил это телепатически и пришел за тобой следом, — сказал он.— Остальные тоже возвращаются?— О, они еще не скоро придут. Гасси обнаружила рояль и бренчит в свое удовольствие, а Гарэт и Лорна отправились вдвоем погулять.Мои ногти впились в ладони. Прошлой ночью Гарэт поцеловал ее. Один Бог знает, что ему взбредет в голову в летний полдень. Я схватила несколько стаканов.— Куда ты собралась? — спросил Джереми.— Убрать их.Он на секунду преградил мне путь, потом отошел в сторону и прошел за мной в салон. Очень медленно я начала убирать стаканы в шкаф. Когда я обернулась, он стоял за моей спиной. Он взял меня за руки.— Нет, — резко сказала я.— Что нет? Я еще ничего не сделал.— Пусти меня.— Черта с два!Его пальцы впились в мои руки.— Я хочу тебя, — сказал он. — С того момента, как я впервые тебя увидел, я сгораю от желания.— А как же Гасси? — спросила я тихо. — Мы же собирались подождать до возвращения в Лондон.— А, перестань! Тебе больше, чем кому бы то ни было наплевать на Гасси, а в этот конкретный момент и мне тоже.Он наклонил свою голову и, с силой разжав мои губы, поцеловал.— Нет, — начала отбиваться я, чувствуя к нему полное отвращение. — Нет! Нет! Нет!— Замолчи, — сказал он. — Нечего лицемерить со мной. Ты сама меня хотела, не притворяйся, что это не так, и сейчас ты меня получишь во всей силе и красе.В отчаянии, я пыталась вырваться.— Пусти меня! — закричала я.Но он только смеялся. Толкнув меня на одну из скамеек, он закрыл мне рот поцелуем и начал рвать пуговицы на блузке.Дверь неожиданно распахнулась.— Прекратите, вы оба! — произнес ледяной голос.Джереми отпрянул от меня.— Какого дьявола…— Ради Бога, возьми себя в руки. Гасси идет сюда, — сказал Гарэт.Но было уже поздно. В салон влетела Гасси.— Дорогой мой, любовь моя, я соскучилась. Привет, Тави! Ты не потерялась?Тут с мучительной медлительностью она оценила ситуацию, посмотрев на мои растрепанные волосы и растерзанную блузку, пуговицы которой я в бешенстве пыталась застегнуть, размазанную на щеке Джереми помаду, перевернутый стул, разбросанные по всему полу газеты.Воцарилась мучительная пауза.— Октавия! — в ужасе прошептала она. — Как ты могла? Ты клялась, что тебя не интересует Джереми. Я тебя считала своей подругой. А что касается тебя, — повернулась она к Джереми, — неужели ты думаешь, что я собираюсь выйти за тебя замуж после всего этого?Она попыталась стащить свое обручальное кольцо, но оно не поддавалось. Всхлипнув, она выбежала из салона.— Беги за ней, — сказал Гарэт. — Проси прощения, скажи, что это ничего не значит — немедленно! — крикнул он Джереми.С бьющимся сердцем, закрыв лицо руками, я упала на стул.— О Господи! Какой ужас!— А ты помолчи! — рыкнул Гарэт. — Ты слишком много натворила для одного дня.— Я пыталась остановить его, правда пыталась.— Не надо! Мне не нужны твои объяснения. Ты слишком этого добивалась.И он вышел из салона, хлопнув дверью.Самым ужасным было то, что нам предстояло оставить яхту здесь, а Лорна должна была отвезти нас к тому причалу, где Джереми и Гарэт запарковали свои машины. Гасси настояла на том, чтобы сесть сзади, с Гарэтом. Всю дорогу она всхлипывала. Джереми и я, испытывая отвращение друг к другу, вынуждены были сесть на переднее сидение рядом с Лорной.Когда мы, наконец, доехали туда, где были запаркованы машины, Гасси наотрез отказалась ехать в Лондон с Джереми, а Гарэт даже не попрощался.«Господи, вот ирония судьбы, — подумала и печально. — Все случилось точно так, как я планировала. Гасси и Джереми порвали свои отношения, и Джереми везет меня в Лондон. Но вместо того, чтобы обнимать друг друга, мы готовы вцепиться друг другу в глотки».Джереми был бледен, несмотря на загар. От его бравады и рисовки не осталось и следа.Деревья вдоль дороги то отступали, то подступали группами.— Ты должна поговорить с Гасси, — произнес Джереми. — Скажи ей, что во всем виновата ты. Конечно, я должен признаться, что был сегодня груб, но, видит Бог, ты меня спровоцировала.— Да, я знаю, — апатично ответила я, — и очень сожалею. Я тебя добивалась, а оказалось, что мне это совсем не нужно.— Да, я чувствую то же самое. Я просто бредил тобой, а теперь понимаю, что мне грозит опасность потерять Гас. Все обернулось страшной ошибкой. Закон подлости. Нужна такая вот встряска, чтобы ты понял, как много на самом деле кто-то для тебя значит. Она такая искренняя, Гас.Не припомню, чтобы когда-нибудь я видела мужчину в таком жалком состоянии.— Скажи ей, что это из-за тебя, — умолял он. — Скажи, как настойчиво ты меня завлекала. Тебе же наплевать!— Хорошо, — ответила я. — Я поговорю с ней, но лучше это делать не сегодня. Глава тринадцатая На следующий день после возвращения в Лондон я несколько раз пыталась дозвониться Гасси в офис. В конце концов там признались, что она не приходила, и я отправилась к ней домой. Это была типично холостяцкая квартира: повсюду немытые чашки и переполненные пепельницы. В гостиной стояли три наполовину распакованных чемодана. Сняв с одного из кресел белый лифчик не первой свежести и смахнув коричневое яблочное зернышко, я села.— Зачем ты пришла? — спросила Гасси.С лицом, припухшим от слез, она все еще была в халате.— Объясниться по поводу Джереми, — сказала я.— Не хочу больше слышать твоего вранья, — ответила она.— Нет, ты должна выслушать. Во всем виновата я, понимаешь? С самого начала, только взглянув на него в тот первый вечер в «Арабелле», такого красивого, я решила отбить его у тебя, чего бы это ни стоило. Никого еще я так сильно не желала в своей жизни. Я пустила в ход все: строила ему глазки, говорила в лицо, как он мне нравится, появлялась перед ним в одном сваливающемся полотенце, уговаривала его встретиться со мной на палубе, когда ты уснешь. Я не оставила ему ни одного шанса.Она в ужасе посмотрела на меня.— Ты действительно затратила столько усилий, чтобы добиться его?Я кивнула.— Последнюю попытку завоевать его я сделала на вечеринке у Гамильтонов, — продолжала я, теперь уже сочиняя. Я напилась и так ужасно себя вела только потому, что была зла на Джереми за то, что он не обращал на меня внимания.— А что произошло вчера?— Я была на яхте в ужасном настроении, когда появился Джереми, обеспокоенный тем, что я ушла так надолго, ну я и пыталась в некотором роде его обольстить.— Это, когда вошли мы с Гарэтом?— Ну да.Я встала и подошла к окну.— Любой мужчина был бы польщен, если бы за ним так настойчиво бегали. Во всем виновата жара и то, что мы долго находились в замкнутом пространстве. Бог мой, да он, между прочим, всего-навсего меня поцеловал! Он тебя любит, и это действительно так. Он был абсолютно невменяем вчера, когда мы возвращались домой.Гасси выдернула волосок из прически.— Да? — вяло спросила она.— Между прочим, — продолжала я, — ты как-то заявила на яхте, что готова к его изменам и собираешься всегда его прощать.— Да, я говорила, — всхлипнув, сказала Гасси, — но теоретически-то это легко, а практически совершенно ужасно.Я подошла к ней и обняла ее.— Пожалуйста, Гасси, не плачь!— Не дотрагивайся до меня! — разозлилась она. — Я всю ночь думала о тебе. Ты злая. Ты всегда была такой. Еще в школе ты всегда злилась на моих друзей и старалась оторвать их от меня. А сейчас ты украла у меня самое дорогое в жизни. Зачем ты это сделала? При твоей красоте тебе ничего не стоит завоевать любого мужчину, если захочешь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21