Это упрощает дело.
– А разве мы знакомы, сэр?
– Я был на балу в Эшланде прошлой весной, мэм.
– Вон оно что! Уверена, что, если бы мы встретились, я бы непременно это запомнила, – ответила она, слегка краснея. – Правда, я ушла с бала до его окончания, мне стало нехорошо.
– Прошу прощения за свои манеры, мэм. Джордан Купер. – Он слегка поклонился. – Я встречался сегодня с вашим мужем.
– Тогда вы удачливее меня, – сказала Кортни, раскрывая веер, – так как на протяжении последней недели я его видела только мельком.
– Гарантирую, что все это только из-за важных, хоть и не интересных дел. Прошу вас оказать мне честь и дать согласие на следующий танец. – Он подал ей руку при первых звуках вальса и вывел ее в центр зала.
– Какое положение вы занимаете в новой администрации? – спросила она его во время танца.
– Почему вы считаете, что я вообще занимаю там какое-то положение? – Его улыбка была ослепительной, а ямочки на щеках привели бы в замешательство многих молодых женщин.
– Я наблюдала за вами. Мой отец – могущественный человек в Англии, поэтому я сразу узнаю влиятельных людей по их виду.
Кортни заметила, что ее лесть подействовала.
– Я являюсь помощником одного из секретарей кабинета, а также – членом делегации, ведущей переговоры с президентом Бьюкэнэном о возвращении фортов штату Южная Каролина.
Она чуть было не испустила победный вопль, но, вовремя остановившись, изобразила на лице обворожительную, но нерешительную улыбку и стала задавать новые вопросы.
– Форты строило правительство, верно? Почему же они будут отдавать их?
– Они построили их на земле штата Южная Каролина, мэм.
– А, понятно. А если правительство откажется?
– Этим делом занимались еще до отделения. Мистер Бьюкэнэн согласился не усиливать воинский контингент Самтера в прошлом декабре. Поэтому ополчение, патрулирующее порт, ни разу не атаковало этот форт.
– Да, ситуация, похоже, очень деликатная. Но, надеюсь, вы близки к решению вопроса?
– Да, близки. Поэтому мне следовало бы сейчас не танцевать на балу, а участвовать в переговорах. – Тут он спохватился и кинулся исправлять неловкость. – Не подумайте, мэм, что мне скучен разговор или ваше общество. Это для меня самые приятные минуты в жизни.
– Не беспокойтесь, мистер Купер. – Она одарила его ободряющей улыбкой, стараясь не отклоняться от намеченной темы. – Но если президент Бьюкэнэн согласен на ваши условия, почему он двинул войска к Самтеру?
– Недоверие, мэм, но это вина не только мистера Бьюкэнэна. Майор Андерсон, начальник форта, действовал по собственной инициативе. – Он усмехнулся. – Видели бы вы, в какую ярость пришел Джефф Дэвис. Помчался в Вашингтон и положил Бьюкэнэна на обе лопатки.
– Но президент Бьюкэнэн мог ведь отдать приказ войскам и вернуться в форт Мултри?
– Это означало бы конец его политической карьеры.
– От моего дяди я слышала, что он выгнал из правительства всех южан.
– Да. Он избавился от умных людей и окружил себя дураками. Вы помните, как они пытались послать в Самтер подкрепление на корабле «Звезда Запада». Когда же мы чуть было не потопили это корыто, они быстро убрались восвояси.
Кортни хорошо запомнила тот день. Доктор Фарадей был вынужден тогда прописать Шарлотте опий для успокоения нервов. В доме царили шум и суета.
– Тогда я была почти уверена, что вот-вот разразится война, – сказала она.
– Майор Андерсон не дурак, мэм. Его пушки молчали, когда мы преследовали «Звезду» до выхода из залива. Никто не хочет войны, – Кортни рада была это услышать, однако он поднял брови и продолжал, – по крайней мере, до тех пор, пока не будет сформировано новое правительство.
Впервые Кортни почувствовала страх.
– Соглашение приемлемо для обеих сторон. Мистер Дэвис уже уполномочил меня вести переговоры о передаче Самтера правительству конфедерации. Завтра я уезжаю.
Это значит, что войска оставят форт. Об этом необходимо сообщить Шарлотте, с тем чтобы она была готова в любой момент ехать на север, возможно, в Нью-Йорк. Кортни предусмотрела и другую возможность.
– А что, если мистер Линкольн, став президентом, откажется выполнять обязательства президента Бьюкэнэна по передаче фортов?
– Тогда мы будем брать их силой.
Кортни почувствовала, что силы покидают ее. Она старалась глубже дышать и не показывать своего состояния Куперу. Однако, сбившись с ритма, она выдала свой страх, который отразился на ее лице. Купер стал утешать ее.
– Не могу себе простить, что так напугал вас, миссис Блейк. Не беспокойтесь. Федеральные войска не пойдут против нас. Скоро мистер Бьюрегард возглавит ополчение и возьмет порт в окружение. Его способности всем известны, и слава о нем распространилась далеко. Майор Андерсон никогда не пойдет против него. Эшланд будет в безопасности.
Но не Эшланд беспокоил Кортни. Ее беспокоили опасения, что может совсем разрушиться ее жизнь с Брэндэном. Они шли навстречу войне, а эти глупцы, похоже, были рады этому.
– Я просто питаю отвращение к насилию, – сказала Кортни, обмахнувшись веером, и снова вошла в ритм танца.
– Ничего не поделаешь, мэм.
Когда прекратилась музыка, Купер не отпустил Кортни.
– Хватит разговоров о фортах и конфликтах.
Снова заиграла музыка, и он закружил ее в виргинском танце.
Во время танца Кортни увидела, что присутствующие женщины о чем-то шептались, наклонившись друг к другу и прикрывшись веерами.
– Боюсь, что это они о нас с вами сплетничают, – сказал Купер, кружа ее.
– Я ведь пользуюсь дурной славой. Разговор со мной может повредить вашей репутации, – сказала она, слегка улыбнувшись.
– Да, я слышал что-то о дуэли. Но я не обращаю внимания на сплетни. А вы? – спросил он, когда закончился танец.
– Я тоже, – ответила Кортни.
– Во всяком случае, на своего мужа она внимания не обращает, – сказал внезапно появившийся Брэндэн.
Джордан Купер резко остановился, сделал шаг назад и кивнул.
– Мистер Блейк.
– Мистер Купер, – Брэндэн тоже слегка кивнул.
– Сэр, мне выпала большая честь познакомиться с вашей женой. Она совершенно меня очаровала.
– Я никогда не сомневался в силе ее чар, – ответил Брэндэн, предлагая Кортни руку.
Он слегка поцеловал ее в висок, одновременно холодно наблюдая отступление Купера.
– Брэнд…
Брэндэн от ревности готов был убить Кортни.
– Ни слова, мадам.
Он обхватил ее за талию и увлек из танцевального зала.
– Улыбайтесь, мадам! – сказал он, слегка скривив рот, – за нами очень внимательно наблюдают.
– Я упаду в обморок, если ты не ослабишь свою хватку, – ответила Кортни, едва дыша.
– Это твой проклятый корсет. Зачем ты носишь его?
– Если женщина рожала…
– Я что-то не заметил, чтобы это оттолкнуло мистера Купера. – Он ослабил хватку и вывел ее на веранду.
– Мистер Купер – джентльмен, – ответила она, сложив веер и нервно постукивая им по руке.
– О чем же вы разговаривали?
– Да ни о чем. Погода, скучные вечеринки и балы…
Он чувствовал, что она говорит неправду.
– Меня обсуждали?
– Зачем нам обсуждать тебя. Я совсем не видела тебя целую неделю. – Она провела пальцем по его груди вниз до пояса.
– Сколько же шампанского ты выпила? – спросил он.
– Чуть-чуть, – улыбнулась она.
– Пошли. – Он провел ее через танцевальный зал в вестибюль.
Там он разыскал их шляпы и велел подать карету. В ожидании он прислонился к косяку двери, наблюдая за ней. Боже, она была слишком хороша! Ни одна женщина не могла бы сравниться с ней. Она доводила его до безумия.
– Брэнд, я прекрасно себя чувствую. Если ты хочешь остаться.
– Нет. С тебя хватит флирта для одного вечера, я очень устал.
Брэндэн подсадил ее в карету, сел рядом и стал изучающе вглядываться в ее лицо. Она потянулась как кошка, изображая скуку. «О чем она болтала с Джорданом Купером? Очевидно, она что-то замышляла».
– Почему так происходит, что, стоит мне отвернуться, около тебя сразу же начинают роиться мужчины?
– Ты ревнуешь? – Ее смех показался ему неестественным.
– Тебе было скучно?
– Даже если бы мне было скучно, нет ничего предосудительного в том, что я танцевала с мистером… мистером…
– Купером.
– Да, Купером.
Брэндэн продолжал испытывающе рассматривать Кортни. «Она что-то замыслила», – решил он. Прибыв в гостиницу, он отпустил Мойру, сказав, что ее услуги больше не понадобятся. Затем он привычными движениями начал раздевать Кортни, одновременно покрывая поцелуями ее обнаженное тело.
Они оба молчали, это было тягостно. Он жаждал интимной близости, и чуть было не поддался этому желанию. Но он решил быть твердым, и во что бы то ни стало уберечь ее от опасностей войны. Было бы лучше всего, если бы она поехала в. Англию. Он уже сделал все, что мог, чтобы отдалиться от нее, и все эти усилия могут пойти прахом после одной ночи в ее объятиях. Она и так уже считает себя обязанной оставаться с ним. А если у них будет ребенок, это только укрепит ее решение.
– Я скажу Мойре, чтобы она упаковала твои вещи. Завтра утром ты отправишься в Чарлстон.
Она была ошеломлена.
– Чарлстон? Но я не хочу возвращаться в Чарлстон. – Он пропустил ее слова мимо ушей. – Брэнд, послушай, – она схватила его за руку, – я хочу остаться с тобой. Я целую неделю ждала, когда же ты, наконец, обнимешь меня. Я не понимаю, почему…
Он оторвал от себя по одному ее крохотные пальчики, слегка оттолкнул ее и, схватив свой плащ, направился к дверям.
– Меня не интересует, чего ты хочешь. Ты завтра уезжаешь, и не смей возражать.
– Ах, так! Но если ты не хочешь меня, позволь мне уйти. Дай мне развод.
– Никаких разводов, мадам. Ни сейчас, ни потом. – Он вышел, захлопнув за собой дверь.
Постоял за дверью, прислушиваясь. Она плакала. Он помчался вниз, убеждая себя самого, что все, что он делает, послужит ей во благо.
Верный своему слову, Брэндэн на следующее утро отослал Кортни обратно в Чарлстон. Она хотела добраться до форта Самтер и передать добытые ею сведения майору Андерсону. Этот вояж был запланирован на конец следующей недели.
Когда ялик скользил по воде, Шарлотта шепнула Кортни на ухо, что она ждет ребенка.
В ночном тумане выражения лица Кортни не было видно. Шарлотта по-своему истолковала ее молчание.
– Прости меня… Мне не следовало заводить разговоры о детях…
– Молчи! Ты неправильно поняла меня, – заверила ее Кортни. – Как же мы теперь сможем продолжать наши поездки?
– Поэтому я не стала скрывать от тебя этого. Это последняя наша поездка. Я не могу рисковать ребенком. Я решила уехать на Север.
Ночь была очень темной, и видимость на море распространялась не более, чем на несколько футов. У них было такое ощущение, будто они заблудились по дороге в ад, темной и страшной, и пробирались по этой дороге без свечи.
– Да, так будет лучше, – согласилась Кортни с Шарлоттой.
– Форт! – прошептала миссис Моррис, указывая на свет, возникший вдруг как бы ниоткуда.
– Слава богу, – Тадеуш Дженкинс слегка кашлянул, – после нескольких часов блуждания во тьме мы наконец-то достигли суши.
– Мы уже не сможем вернуться этой ночью обратно. Скоро начнет светать, – заметила Кортни.
– Ничего, все будет в порядке, дорогие дамы, – ответил Чарльз Моррис.
Кортни смотрела, как ялик направился на призывный свет маяка, и лишь за несколько секунд до столкновения осознала, что это был не форт, а патрульный катер ополченцев, стоявший на якоре в гавани.
Команда ялика попыталась заставить его обогнуть катер, но волна подняла его и швырнула эту громадину на ялик, разбив его в щепки и выбросив Кортни и ее спутников в воду.
Кортни упала животом на воду, у нее перехватило дыхание. Вдобавок на нее градом посыпались обломки ялика, и один из них упал ей на голову. Она потеряла сознание, и море потащило ее в пучину.
В ушах стоял непрерывный звон, в груди было ощущение, что она вот-вот разорвется.
Затем опять все провалилось в темноту. Некоторое время спустя Кортни услышала голоса.
– Она приходит в себя, сэр, – услышала она чей-то голос.
Кортни попыталась собраться с силами, когда над ней стало что-то хлопать, словно крылья громадной летучей мыши. Ее веки трепетали, глаза то открывались, то закрывались и, наконец, закрылись совсем.
Уже почти рассвело, когда она снова очнулась. Она лежала на спине на палубе корабля. Над ней хлопали черные паруса на ветру. Черные паруса? Она находилась на корабле, плывущем в преисподнюю. Когда она попыталась шевельнуться, корабль качнуло, и она перекатилась набок, ее вырвало. Она опять потеряла сознание.
В таком состоянии она находилась до тех пор, пока не оказалась на суше. Вновь очнувшись, она обнаружила вокруг себя четыре стены, а самое себя – лежащей на кровати.
– Миссис Ньюкасл! Мы очень о вас беспокоились.
Высокий мужской голос болезненным эхом отозвался в ее голове. Миссис Ньюкасл? Кто это? Это же не ее имя. А как ее зовут на самом деле? Если этот болван хоть на секунду перестанет трещать, то она вспомнит свое имя.
– Где я? – едва слышно спросила она.
– Вы в гостинице «Кок Кроу», мэм. Вы и еще несколько глупцов попались в руки ополченцев при попытке добраться до форта Самтер.
Кортни прижала руку ко лбу и нащупала шишку размером с яйцо.
– О, как болит голова, – простонала она.
– Миссис, ужасно глупо с вашей стороны плавать на этой скорлупе в таком тумане. Залив кишит патрульными лодками.
– Я не могу… почти ничего вспомнить, – сказала она.
– Ничего удивительного. Вы получили хороший удар по голове, и доктор Харелл считает, что в течение некоторого времени у вас будут путаться мысли. Мы узнали, кто вы, от вашей приятельницы, миссис Моррис. Вы миссис Лили Ньюкасл. Ваш брат лейтенант Уайкэм, не то из Нью-Йорка, не то из Бостона, в общем, откуда-то из тех краев, находится в форте Самтер. Одна из наших патрульных лодок столкнулась с вашим яликом и разнесла его в щепы. Я доставил вас сюда, едва живой, должен добавить.
Кортни слушала его рассказ, и лишь имя Уайкэм вызывало у нее смутные воспоминания.
– А где эта миссис Моррис?
– Она единственная, кто не пострадал. Мы сразу же отправили ее на Север, мэм. Миссис Уайкэм сломала руку, мы оказали ей необходимую помощь и тоже отправили на Север. Она очень беспокоилась о вас, но мы ей сказали, что вам придется задержаться здесь на день-другой. Пару дней вы были без сознания. Мы просто ждали, когда вы придете в себя, и сегодня отправляем вас на Север тоже. Это для вашей же пользы, мэм. Негоже оставаться здесь жене янки. – Молодой человек почесал спину. Это был крупный, мрачноватого вида мужчина. В его косматой бороде застряли крошки хлеба – видимо, он недавно пообедал. – Радуйтесь, что так все кончилось. Кое-кто из ополченцев хотел пристрелить вас, как шпионку.
– Шпионку?
– Проклятое дурачье! Да вы больше не беспокойтесь. Они только отправят вас домой. Они не пристрелят вас. Я не дам вас в обиду.
– Спасибо, – ответила она, чувствуя себя совершенно обессиленной.
13
Когда ополченцы штата посадили ее на поезд, направлявшийся на Север, она была совершенно не способна сосредоточиться. В ее голове проносились обрывки воспоминаний, образы каких-то людей. Постепенно все вставало на свои места и, когда она подъезжала к Нью-Йорку, то уже вспомнила, кто она такая. Она поехала дальше, в Бостон. Лучшее, что она смогла придумать, – это поехать в резиденцию на Луисбург Скуэр и дать знать Брэндэну о том, что с ней произошло.
Хоть Брэндэн и закрыл дом для посещений, там оставалось несколько слуг: сторожа – мистер и миссис Краули, кучер и садовник.
Дом в Бостоне был прекрасно обставлен. Куда бы Кортни ни посмотрела, везде чувствовалась заботливая рука Кэтлин.
Миссис Краули сразу же взяла ее под свое крыло.
– Вы здесь будете в добром здравии и хорошем настроении, миссис, – сказала она. – Мистер Краули отнесет ваше письмо на телеграф, если вы хотите сообщить мистеру Блейку о том, что благополучно прибыли.
– В этом нет необходимости, я уже отправила телеграмму, – солгала Кортни. – Она решила, что Брэндэн, по-видимому, все еще в Монтгомери и, когда вернется в Чарлстон, будет вне себя от беспокойства. Если же она сообщит ему, где находится, то он сразу же приедет и постарается отослать ее в Англию, куда ей совершенно не хотелось. Она хотела вернуться в Чарлстон – к мужу. А пока ей нужно было время для того, чтобы прийти в себя и поразмыслить.
– Нам очень приятно, что мистер Блейк послал вас сюда. Ходят всякие слухи, вы знаете, – миссис Краули закатила глаза. – Чарлстон – неподходящее место для благородной молодой англичанки в такое время. Я говорила мистеру Блейку, что надо оставаться здесь, но он ответил мне, что у него там очень много важных дел. Важных! Опасных, скажу я вам.
Кортни села за секретер Кэтлин и написала все, что ей удалось узнать в Монтгомери, а затем отправила письмо властям. Анонимно. Она хотела было вернуться в Чарлстон, но оказалось, что это невозможно. Газеты изобиловали историями о тех, кто пытается – но безуспешно – пробраться на Юг.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37