Поглаживая бороду, де Берг смотрел на Николаса. При Иоанне он считался одним из самых важных и влиятельных баронов, теперь же, когда его назначили одним из управляющих государством до наступления совершеннолетия молодого Генриха, его могущество возросло пятикратно. Некогда он был смотрителем главной башни замка Фалэ, где принца Артура держали в заточении до того, как перевезти в Руан. Поговаривали, что де Берг приложил руку к исчезновению Артура, но тот эти слухи, упорные и справедливые, решительно отрицал.
– Николас де Кан, – промолвил де Берг, потирая подбородок большим пальцем, на котором блестел перстень с печатью его канцелярии. – Помнится, в одном из донесений под таким именем значился опасный мятежник.
Николас вспыхнул. Солдаты, сопровождавшие де Берга, насторожились, угрожающе лязгнув кольчугами. Николас глубоко вздохнул, заставляя себя успокоиться.
– Как и многие, я боролся против короля Иоанна. Его сыну я не желаю зла. И на Людовика Французского с его притязаниями в отношении этой страны мне тоже плевать. Теперь я торговец и должен зарабатывать себе на жизнь.
– Что тебе вряд ли удастся, пока французы контролируют Узкое море и Эсташ Монах устраивает налеты с Нормандских островов.
– Есть другие моря, другие порты, – возразил Николас, понимая, что зря спорит. Хьюберт де Берг заберет «Пандору», поскольку он так решил, и с этим придется смириться.
Сам де Берг мысли не допускал, что кто-то может не подчиниться его приказу.
– Подготовь судно, – без лишних церемоний распорядился он. – Плевать тебе на Людовика или нет, прошел слух, что его супруга послала ему на подмогу семьдесят кораблей со всеми необходимыми запасами. Если они дойдут, наш юный король вновь окажется в опасности. Если лее нам удастся остановить их в море, возможно, Людовик откажется от борьбы и уберется восвояси. – Он положил на плечо Николасу свою мясистую ладонь. – Ты не останешься без вознаграждения, обещаю тебе. Благородные люди, и я в том числе, помогут тебе получить выгодные заказы.
К счастью, де Берг убрал руку, не дожидаясь, пока Николас в раздражении сбросит ее, но все же тот не смог скрыть своего отвращения.
Черты де Берга напряглись от гнева.
– Сбор всех капитанов через час в большом зале. Ты тоже должен быть там. – Он развернулся на каблуках, шпорами царапая камень.
Николас смотрел ему вслед, сжимая и разжимая кулаки.
– Негодяй, – с тихой яростью процедил он сквозь зубы, потом обратил свой взор на «Пандору», подумывая о том, чтобы немедленно сняться с якоря и отплыть в направлении Бостона. Останавливало его только одно: этим он сразу поставит себя вне закона, превратится в пирата.
– Сэр? – К нему обращался Мартин Вудкок, его первый помощник, который слышал почти весь разговор. Высокий жилистый мужчина с мрачным лицом, он всем своим видом излучал спокойную уверенность.
– Слышал, что сказал его светлость? Мы должны подготовить «Пандору» к войне. – Николас искоса глянул на моряка. – Если хочешь покинуть корабль, уходи сейчас же и подальше. А то, если не найдется достаточно добровольцев, они начнут сгонять насильно всех подряд.
Мартин в раздумье водил языком по зубам.
– По словам лорда Хьюберта, в море вышли семьдесят судов.
– Они везут припасы для короля Людовика. Наверняка на судах есть и солдаты, к тому же такой большой караван не может идти без сопровождения боевых судов. – Рассуждая, Николас осознал, что в нем пробуждается любопытство, растет желание принять вызов. Интересно, как поведет себя «Пандора» в бою? Благодаря высокому надводному борту и деревянным сторожевым «фортам» на носу и корме, она имела огромное преимущество перед более грациозными, но мелкосидящими парусниками.
– Так, а Эсташ Монах? – задумчиво произнес Мартин.
– И что? – При упоминании имени, которое Николас слышал уже второй раз в течение пяти минут, у него в животе будто что-то опустилось. Эсташ Монах пользовался славой грозного морского разбойника. Он не почитал ни Бога, ни людей, но был талантливым моряком, знавшим море как свои пять пальцев. Одно время он служил королю Иоанну, за что получал солидное вознаграждение, но после громкой ссоры со своим прежним хозяином, с которым они обменялись резкими взаимными обвинениями, переметнулся во вражеский лагерь. Теперь он оказывал услуги Людовику, наводя страх на все корабли в Узком море, кроме французских.
В детстве Николас пару раз встречал Эсташа, – к счастью, на суше, где пират был менее опасен. Его отец был знаком с Эсташем, но сторонился его.
– Тот, кто продал свою душу, продаст кого угодно, – сурово говорил он Николасу. – Эсташ из той породы мерзавцев, которые улыбаются тебе в лицо, а в спину втыкают нож.
– Он будет сражаться на стороне французов? – В голосе Мартина слышался затаенный страх. Такова уж была репутация Эсташа, что простые моряки относили его успехи на счет дьявольской силы, а не удачи и большого опыта в морском деле, как это было в действительности.
– Бог его знает, – пожал плечами Николас в ответ на тревожный вопрос помощника. – Он меняет хозяев чаще, чем шлюха задирает свои юбки. А ты что предпочитаешь? Выйти в море или сесть в тюрьму с перспективой быть повешенным?
Мартин помрачнел:
– Да уж, выбор небогатый.
– Верно, – согласился Николас – Но ничего другого нет.
На рассвете следующего дня «Пандору» загрузили оружием. Настил надстроек на носу и корме обложили по периметру камнями разных размеров. Те, что поменьше, предназначались для метания из пращи, другие нужно было швырять двумя руками. Сухой трюм заполнили глиняными емкостями с известковым порошком и связками стрел для лучников, которые поднимались на корабль непрерывным потоком. Арсенал дополнили копьями, дреками и грудой круглых щитов старого образца – больших и маленьких.
Николас смотрел на свой торговый парусник, до отказа наполненный оружием и воинами. Его терзало дурное предчувствие, но он ничем не выдавал своего смятения. Мартин, с выражением гордости и тревоги на лице, перекрестился.
– Да поможет нам Бог, – сказал он, – ибо дьявол наверняка за французов.
Николас лишь крякнул в ответ. На собрании капитанов накануне вечером Хьюберт де Берг сообщил, что у него есть сведения, что силы французов возглавляет Эсташ Монах. При этом известии несколько капитанов сразу же отказались вывести свои суда в море, но де Берг пригрозил, что им отрубят головы, а их корабли будут конфискованы в пользу короны.
– Эсташа Монаха испугались?! – ревел он. Вены на его шее вздулись так, что казалось, будто она опутана синими червями. – А не подумали, что будет, если Людовик Французский получит подкрепление? Не подумали, сколько невинной крови будет пролито из-за вас?
Напористостью и громким голосом Хьюберт де Берг, хоть и не без труда, сломил сопротивление непокорных капитанов.
– Перед нами поставлена задача, – сказал Николас своему помощнику. – Как и ты, я предпочел бы не ввязываться в это дело, но, если мы хотим выбраться из передряги целыми и невредимыми, придется постараться. Если испугаемся «Дьявола» и обратимся в бегство, он нас уничтожит. – Он хлопнул Вудкока по костлявому плечу. – А если победим и де Берг наградит нас, как обещал, я куплю еще один корабль, и мне понадобится хороший капитан. Подумай об этом.
Мартин прокашлялся:
– Вам, сэр, незачем пытаться меня подкупить. Я готов выполнить свой долг.
– Это не подкуп, я знаю, что ты не подведешь. Дул южный ветер, когда они подняли свой единственный большой парус и покинули безопасную Дуврскую гавань. Под килем рябила синяя вода – более густое отражение ясных небесных просторов, по которым гулял ветер. Флотилия Хьюберта де Берга – шестнадцать больших кораблей – коги и нефы, все до единого во всеоружии, – и двадцать судов поменьше, не столь мощных, с матросами и воинами – вырвалась в открытое море, словно табун резвых скакунов, под развевающимися флагами на мачтах и надстройках. Тридцать шесть кораблей неслись навстречу каравану из семидесяти судов, груженных провиантом и оружием, и сопровождающим их десяти боевым кораблям, призванным крушить и топить любого, кто посмеет покуситься на их подопечных или бросить вызов им самим.
Французов англичане обнаружили с северной стороны от полуострова, на котором располагался Кент. Стройными рядами они направлялись к устью Темзы.
Щурясь на ветру, Николас стал считать вражеские парусники. Их оказалось ровно столько, сколько указывалось в донесении разведки. Николас почувствовал, как застучало в груди сердце, словно барабан, а ладони увлажнились, когда он проверил, хорошо ли закреплен меч на поясе.
Французы тоже заметили английские корабли. Издалека до Николаса донесся их издевательский смех. Горстка парусников, идущих против ветра, не вызвала у них больших опасений, ведь ими командовал сам Эсташ Монах, да к тому же англичан били в Узком море все кому не лень. Готовясь к бою, они стали убирать паруса, но спокойно, без суеты.
Улюлюканье и язвительные насмешки зазвучали громче, когда Хьюберт де Берг распорядился увести флагманский корабль с линии прямого столкновения с противником. Было видно, как на ближайшем из французских судов скачут матросы и показывают непристойные жесты.
– Ничего, сейчас посмотрим, кто кого, – тихо сказал Николас. Что-то шевельнулось у него в животе, – скорее от нетерпения броситься в бой, а не от тошноты. – Мартин, разворачивай судно.
– Слушаюсь, сэр. – Мартин сложил ладони рупором и принялся выкрикивать приказания.
– Стрелы и известь наготове, господин Сораль? – обратился Николас к командиру воинов, занимавших позиции на возвышениях возле двух надстроек «Пандоры».
Сораль поправил ремешок шлема и указательным пальцем провел под носом. По его щекам струились розовые ручейки пота.
– Да, наготове. Только я не понимаю, почему вы спрашиваете. Ведь мы идем в противоположном направлении.
– Вовсе нет. – Не успел Николас ответить, как «Пандора» дернулась и начала делать поворот через фордевинд, вздымая пенящийся фонтан брызг. Ее парус наполнился ветром, и она вдруг понеслась к французским кораблям, словно взбесившаяся лошадь.
– Видишь, мы поймали их ветер. – Николас злобно ухмыльнулся – Теперь у них нет места для маневра.
Сораль поспешил прочь, на ходу выкрикивая команды. Николас стоял на носу «Пандоры», прикрывая ладонью глаза. Сильный ветер рвал на нем одежду и норовил свалить его с ног, и ему, чтобы не упасть, пришлось ухватиться за трос.
Впереди корабль под командованием Филиппа д'Альбини поравнялся с первым французским судном и начал атаку. В воздухе засвистел рой стрел, врезающихся в дерево, разрывающих парусину и плоть. Улюлюканье сменили панические крики и душераздирающие вопли. После двух последующих залпов, нанесших еще больший урон, французы подняли паруса и попытались спастись бегством.
Навстречу англичанам, с шипением разрезая носом пенящиеся волны, стремительно понесся огромный неф, над рулем которого на деревянной платформе развевалось знамя с геральдической лилией. С клыков головы дракона на его носу стекали жемчужные капли воды. Приблизившись вплотную к менее мощному, чем он сам, судну Ричарда Фицджона, шедшему перед «Пандорой», французский корабль накренился к нему, и его воины обрушили на англичан град стрел.
– Боже, да он же идет на таран! – Остановившись возле мачты, Николас в ужасе смотрел на разворачивающийся перед ним бой. Французская стрела пронзила плечо одному из английских воинов. Тот сдавленно вскрикнул. – Держать курс! – закричал Николас.
Французский корабль врезался в маленький неф. Затрещало дерево, между двумя судами море вздыбилось белыми языками. С парусника на парусник полетели абордажные крюки, в летней синеве засверкала сталь мечей. Начался рукопашный бой. Ветер разносил победоносные кличи за короля Генриха и за Людовика вперемешку с нечеловеческими воплями. Бежать было некуда. Убивай – или убьют тебя либо утонешь в море.
«Пандора» быстро перерезала путь французскому судну, и люди капитана Сораля принялись обстреливать врага камнями и известью. Глиняные горшки разбивались о пояс наружной обшивки и верхнюю палубу, окутывая французских матросов и воинов едким облаком белой пыли. Ослепленные, задыхающиеся, они не могли ни защищаться, ни бежать. Готовясь к бою, паруса они забрали на гитовы, а тяжелый груз – лошади и разобранная на части огромная камнеметательная машина в проеме открытого трюма – лишал корабль маневренности.
Вскоре французский флагман оказался в окружении четырех английских судов, прицепившихся к нему дреками. Наглотавшиеся извести люди Эсташа были не в силах оборонять свой корабль.
Николас перепрыгнул через туго натянутый трос дрека на французский корабль. Зажатый со всех сторон, неф кренился и плясал на воде. Николас обнажил свой меч, но бросился с ним не в атаку, а стал рубить такелаж, которым крепился большой парус. Мартин Вудкок кинулся к нему на помощь, орудуя абордажным топором. Вдвоем они подкосили все несущие фалы и, отскочив в сторону, обменялись довольными улыбками. С грохотом, напоминающим чудовищный раскат грома, парус рухнул вниз огромным удушающим покрывалом, похоронив под собой все, что находилось на палубе.
После этого бой шел недолго. Французы сдались, флаг с лилией под громкий хохот англичан сорвали с кормы, разодрали и растоптали. Видя, что флагманский корабль захвачен, остальные суда французской флотилии пустились в беспорядочное бегство. Многих из них ликующие англичане взяли в плен.
От известковой пыли у Николаса слезились глаза. Стараясь не тереть их, часто моргая, он уже собрался было вновь перебраться на «Пандору», но еще один чей-то победоносный крик заставил его обернуться. Из трюма вышли капитан Сораль и владелец четвертого английского корабля Стивен Трейб. Они вели коренастого моряка могучего телосложения с загорелой лысой головой, обрамленной сзади у основания черепа белесыми волосами. Лицо его покрывали оспины и шрамы, выпуклые голубые глаза слезились.
– Вот он! – громогласно объявил Стивен Трейб, кривя губы в язвительной усмешке. – Величайший мореход и пират северных морей и величайшее дерьмо на свете. Смотрите внимательно, все смотрите. Перед вами Эсташ Монах собственной персоной. Теперь он не такой страшный, верно?
Стоя между двумя людьми, крепко державшими его под руки, Эсташ передернул плечами и окинул презрительным взглядом столпившихся вокруг англичан.
– Плевать мне на твое мнение, – надменно фыркнул он. – Ибо если я дерьмо, то каждый из вас стоит не больше горшка с мочой прокаженного. Не будь мой корабль перегружен, я бы даже связанный разделался с вами. – Повернув голову, он плюнул в лицо Трейбу. – А ты, Трейб, и сам пират, вонючая рыбешка, питающаяся объедками.
Трейб покраснел до корней волос, потом побледнел. Рывком выдернув Эсташа из тисков Сораля, он повалил пленника на колени и обнажил свой меч.
– Выбирай, – глухо произнес он. – Где тебе отрубить голову – на бревне требюше или на поручне? Ну, чертов изменник?
– Фантазия у тебя просто куриная, как и мозги, – саркастически заметил Эсташ. – А что скажет Хьюберт де Берг, когда узнает, что ты убил меня, отказавшись от выкупа в десять тысяч марок и от обещания присягнуть на верность королю Генриху?
Воцарилось гробовое молчание. Все знали, что Эсташ изменник и для него присягнуть на верность новому господину – все равно что пересесть за другой стол в огромной, переполненной трапезной, и все же люди не верили своим ушам. Да и названная сумма в десять тысяч марок тоже повергла их в шок.
Трейб фыркнул:
– Хьюберт де Берг одобрит мое решение. – И прежде чем кто-либо успел остановить его, он взмахнул мечом и одним точным движением опустил его на шею пленника. Голова и тело одновременно рухнули на палубу. Матросы в ужасе отскочили, уклоняясь от летящих в разные стороны брызг крови. Николас почувствовал, как; к горлу подступила тошнота, и сглотнул слюну. Ему не раз приходилось участвовать в жестоких сражениях, не раз случалось убивать, спасая собственную жизнь, но он знал, что, в отличие от некоторых, никогда не привыкнет к виду смерти, никогда не разовьет в себе склонность к убийству. По окончании боя он обычно испытывал ликование от того, что перехитрил противника, вышел целым и невредимым из схватки, но сама резня его не вдохновляла.
Трейб поднял обезглавленное тело Эсташа и, не обращая внимания на хлещущую кровь, швырнул его за борт. Оно плюхнулась в воду и вскоре исчезло под зеленой волной. Одобрительно крякнув, Трейб развернулся, взял копье у одного из солдат, насадил на железный наконечник голову Эсташа с застывшей на лине отвратительной ухмылкой и водрузил ее на носу корабля. Стекавшие с нее капли крови разбрызгивал морской ветер.
Испытывая отвращение, Николас поспешил вернуться на «Пандору».
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48