Взмахнув рукой в сторону двери, он сделал знак оруженосцу оставить их одних.
– Подожди за дверью, Дайел.
– Да, милорд. – Проходя, юноша слегка поклонился Эйтин.
Она подождала, пока он не вышел в коридор.
– Ты не можешь участвовать в этом поединке, Деймиан. Если ты будешь сражаться, ты умрешь.
Сент-Джайлз заткнул кинжал за пояс. Решительные складки вокруг рта свидетельствовали о его непреклонности.
– Все женщины умоляют своих мужчин не сражаться, боясь, что они умрут. Я сожалею, что ты расстроена, Эйтин, но так должно быть. Пожалуйста, смирись с этим. Мне нужно сосредоточиться на предстоящем поединке. Я не могу сейчас отвлекаться на посторонние мысли и бесполезные споры.
– Нет, это не просто мой страх. Ты погубишь всех нас. Весь Глен-Шейн и Глен-Эллах. Дело не только в моем страхе потерять тебя. Прошлым вечером Эвелинор приходила ко мне и принесла мрачное пророчество. Она предостерегла меня, сказала, что, если ты будешь сражаться, ты умрешь. Перед смертью ты убьешь Пендегаста. Когда ты сделаешь это, оба глена пострадают от ярости Эдуарда. Он примет смерть Дирка на турнире чести от руки Шеллона. Но отступление от правил не распространяется на тебя или наши земли.
– Эйтин, возле мусорной кучи не было никого, кроме тебя. Возможно, тебе приснилось это, когда ты лишилась чувств…
– О да, мне это приснилось. Потом. Я ходила по дорогам Эннвина – иного мира, – поэтому вижу, что будет, если ты не послушаешь меня. Черт тебя побери, лорд Высокомерие, ты умрешь. Мы все умрем. Ты готов так рисковать, только чтобы сразиться за Тамлин? Ты как никто другой должен верить в силу ясновидения. В тебе ведь тоже это есть, не так ли? Это кровь твоей матери говорит с тобой. Ты знаешь, что я говорю правду.
– Да, я знаю, что такое ясновидение. Но все не так просто. Я сражаюсь еще и за Джулиана, он мой брат…
– Сегодня Джулиан сражается за себя. – Голос Шеллона заставил их обоих обернуться. Весь в черном, облаченный для битвы, он представлял собой внушительную фигуру. Черный Дракон. – Да, мы самые настоящие братья. Однако это мой вызов. Поединок будет проходить перед моими людьми. Я сражаюсь за честь своей жены. Люди Глен-Шейна будут сегодня моими судьями, так же как и Всевышний, а в конечном итоге и король. Я хочу не только добиться подчинения от людей, но и заслужить их уважение. Уважение неразрывно связано с властью. Люди перестанут меня уважать, если я позволю тебе сражаться вместо меня. Я сам перестану себя уважать. – Шеллон перевел взгляд на Эйтин и понизил голос: – Тамлин – моя жена, Деймиан. Я сражаюсь за нее. Я предупреждал тебя насчет вмешательства в мой брак.
Эйтин закрыла глаза от острой боли, пронзившей ее. Даже Шеллону известно о чувствах Деймиана к Тамлин.
– Дирк происходит из богатой и влиятельной семьи, пользующейся благосклонностью Эдуарда, – продолжал Шеллон. – Я не могу повесить его. Наказание должно исходить от меня, и в такой форме, которая не оставит Эдуарду выхода. Первый рыцарь христианства поймет и подчинится Божьему закону. Если же ты сразишься вместо меня, это не будет иметь благословения церкви и короля. Только я могу сразиться с Дирком в поединке чести.
Деймиан поджал губы, слушая Шеллона. В глубокой задумчивости он устремил взгляд в окно. Эйтин вкусила сожаления, видя, что этот упрямец не слушает ничьих доводов, не воспринимает ничьи слова.
Шеллон тоже увидел это и повернулся к ней:
– Он не слышит меня, да?
Она печально покачала головой.
– Я знаю, вы не слишком верите в ясновидение, лорд Шеллон, и порой оно не оправдывает ожиданий. Но Эвелинор – истинная пророчица. Она с самого начала знала, что вы придете на эту землю, чтобы завоевать Тамлин. Вчера вечером она предостерегла меня, что Деймиан не должен сражаться. Он умрет. Тогда Эдуард придет с огнем и мечом.
Шеллон улыбнулся, легко держа руку на рукояти меча.
– Значит, остается только одно. Деймиан?
– Да, Джулиан?
Джулиан действовал так быстро, что Деймиан не успел помешать ему, когда Шеллон выхватил меч из ножен и рукояткой сильно ударил кузена по челюсти.
Деймиан на какое-то мгновение застыл, удивление затопило его красивое лицо. Затем колени подогнулись, и он рухнул на пол.
Шеллон коротко кивнул.
– Порой, когда имеешь дело с Деймианом, чем меньше слов сказано, тем быстрее решение.
Эйтин сидела, положив голову Деймиана к себе на колени. Она с нежностью перебирала пальцами черные локоны на лбу, затем погладила густые черные брови. Приложив руку к сердцу, почувствовала, что оно бьется в нормальном ритме. С ним все в порядке.
– Если бы ты только открыл свое сердце, мой храбрый воин.
Она не обрадовалась, когда он вскоре зашевелился. Она надеялась, что Деймиан останется без сознания до конца поединка. Сент-Джайлз поднес правую руку к груди, потом отвел ее, силясь вырваться из черноты, завладевшей им.
Надеясь замедлить его пробуждение, Эйтин придержала его за плечи, но сопротивление только возросло. Деймиан сел, моргая.
– Как… долго?
– Слишком долго, милорд. Все кончено. Вам следует еще немного отдохнуть. – Эйтин солгала без колебаний, надеясь не дать ему пойти за Шеллоном.
Потирая ушибленную челюсть, Деймиан гневно зыркнул на нее.
– Для женщины, которая постоянно лжет, могла бы научиться делать это убедительнее. Когда-нибудь я поколочу тебя за это.
Оттолкнувшись, он встал без ее помощи. Когда Эйтин попыталась преградить ему путь из комнаты, отодвинул ее в сторону:
– Не вмешивайся, Эйтин.
– Ты не можешь уйти. Деймиан, постой! Пожалуйста, ради всего, что для тебя свято, остановись!
Не обращая внимания на ее оклик, он торопливо прошагал по коридору, потом побежал вниз по лестнице, перепрыгивая через две ступеньки. Ступеньки были слишком широкими, и Эйтин не поспевала за ним. Она подхватила юбки, спускаясь так быстро, как только могла. К тому времени, когда она выбежала во двор, несносный упрямец уже сел на коня, и, пришпорив его, поскакал вперед, даже не оглянувшись.
– Чтоб тебе пропасть, Деймиан Сент-Джайлз! – Не тратя время на то, чтобы оседлать лошадь, Эйтин понеслась к воротам. Привратник Шеллона окликнул ее, когда она пробегала под поднятой решеткой.
Эйтин даже не приостановилась.
Вороны кружили вдалеке, над ущельями Глен-Шейна, когда Эйтин приблизилась к полю. Она увидела в этом дурное предзнаменование. Легкие горели, но она продолжала бежать, боясь, что опоздает. Эйтин бежала сквозь туманное утро, яркие лучи восходящего солнца рассеивали сумрак, пронзая его слепящими осколками белого света. Свет обжигал глаза, чуть не ослепляя ее своей необычной яркостью. Эйтин запаниковала, когда осознала, что ее сон становится реальностью!
Она отчаянно искала. Она должна найти Деймиана. Должна остановить его, даже если придется лечь под копыта его коня.
Мощные кони, облаченные в доспехи для сражения, выведены на поле, множество людей толпится вокруг, проходя мимо нее, обходя, натыкаясь на нее, оттесняя ее в сторону. В панике она не видит лиц, хотя страх, кажется, почти осязаемо висит в воздухе. Эйтин толкается, протискивается мимо них, пытаясь добраться до Деймиана. Она должна найти Деймиана. Не дать ему погубить себя. Она должна что-то делать, чтобы не дать этому сну сбыться.
Затем она замечает его на дальнем конце поля. Несколько человек снова оказываются между ними, не обращая внимания на то, насколько отчаянно она пытается пробиться к нему. Их движение мешает ей пройти, сдерживает ее, и Эйтин лишь мельком удается увидеть высокого рыцаря. Она расталкивает беспечных людей, в ярости на тех, кто закрывает ей дорогу к нему. Наконец они расступаются и отходят в стороны, и она смотрит прекрасному рыцарю в лицо.
Она не видит никого, кроме Деймиана Сент-Джайлза. Этот особенный воин излучает какую-то первобытную жизненную силу – огонь Дракона Шеллона. Волосы на затылке шевелятся, когда Эйтин смотрит на него. Доспехи, прикрывающие верхние части рук и бедра, и нагрудник из темной стали, рубашка и накидка серые. Другой придет с цветом тумана. Ветер шевелит черные, волнистые волосы с примесью темного огня – знак того, в ком течет древняя Кельтская кровь. Длинные, мягко завивающиеся вокруг ушей, они достают до латного воротника, прикрывающего затылок.
Затаив дыхание, Эйтин неотрывно смотрит в серо-зеленые глаза цвета туманных ущелий Глен-Шейна ранним утром. Он красив, нет – прекрасен. И она так любит его.
Затем он поворачивается к Шеллону, которого готовят к битве его оруженосцы, Джервас, Майкл и Винсент.
Эйтин наконец вздохнула, чуть не лишившись чувств от облегчения, когда поняла, что Деймиан не собирается сражаться. Слезы, которые она сдерживала, прорвались всхлипом. Деймиан заключил ее в объятия и прижал к своей груди:
– Ш-ш… миледи. Вы не хотели, чтобы я сражался. И я не буду сражаться. А вы все равно плачете. На вас не угодишь.
Внезапно люди, стоящие на краю поля, снова расступились, Тамлин и Моффет устремились к Шеллону. Она резко остановилась, когда увидела деревянный щит с пятью копьями. Расталкивая людей, преграждающих ей путь, Тамлин направилась прямиком к Джулиану, явно полная решимости остановить это любой ценой.
Эйтин почувствовала себя ужасно. Она прекрасно понимала, что испытывает Тамлин.
Не обращая внимания на разъяренную жену, надвигающуюся на него, Джулиан внимательно осматривал одно из копий, проводя по нему рукой.
– Джервас, замени это.
– Слушаюсь, милорд. – Джервас немедленно бросился исполнять приказание Шеллона.
– Шеллон, я хочу, чтобы ты остановил это. Сейчас же!
– Тамлин, я вижу, ты нашла выход. – Он взмахнул ресницами, повернулся и вперил пристальный взгляд в Моффета. – Не представляю как.
Сын Деймиана покраснел и опустил зеленые глаза, понимая, что подвел своего господина.
Потрепав Моффета по руке в знак поддержки, Деймиан вручил Шеллону гленройский меч:
– Я сам наточил его вчера вечером, Джулиан.
– Деймиан, уведи Тамлин… – попросил Шеллон. Кивнув, Деймиан потянулся к руке Тамлин.
– Он прав, Тамлин. Давай я отвезу тебя назад в Гленроа.
Она попятилась.
– Зачем? Чтобы мой идиот муж дал себя убить, и я этого не видела? Если ты так думаешь, то ты – такой же идиот, как и он.
Деймиан положил ладонь ей на руку, чтобы увести с поля.
– Убери от меня свои руки, Деймиан Сент-Джайлз, или я выцарапаю тебе глаза.
– Тамлин, успокойся… – проговорил Джулиан, но она оборвала его:
– Я буду счастлива успокоиться, когда ты вернешься в Гленроа вместе со мной и забудешь об этой глупости.
Джулиан выдохнул и поднял глаза к небу, словно прося терпения.
– Я уже объяснял, почему эти шаги необходимы. Эта свинья посмела прикоснуться к тебе. Никто не смеет безнаказанно трогать мою жену. Это единственный путь.
Тамлин задрожала, когда поняла, что его не переубедить.
– Дурак! Глупый, надменный дурак! – Она поперхнулась словами. – Ты же рискуешь всем, Шеллон. Что такое честь без жизни?
Его руки обняли ее и привлекли к себе на грудь, позволяя поплакать.
– Ты так мало веришь в меня, Тамлин? Я был королевским витязем, лучшим на всех островах. Я бы хотел, чтобы ты вернулась в Гленроа. Если ты будешь здесь, это может отвлечь меня, а я не должен отвлекаться.
– Если ты хочешь быть убитым, тогда я останусь здесь, чтобы подойти и пнуть тебя за это. – Она попыталась засмеяться, но у нее вырвался всхлип боли.
– Если ты не вернешься в Гленроа, отойди на край поля и позволь мне приготовиться. Я бы предпочел не давать тебе повода для пинков. – Он приподнял ее подбородок и легким поцелуем коснулся ее губ. – Пожалуйста, иди с Деймианом.
Тамлин крепко обняла Джулиана, прижав к себе, словно чтобы удержать и защитить. Потом отступила назад и огляделась. Посмотрев на Джерваса, приказала:
– Дай мне свой нож.
Тот заморгал, напуганный ее приказом.
– Миледи?
– Не будь ослом. – Она протянула руку и щелкнула пальцами. – Твой нож. Дай его.
– Но, миледи… – Джервас взглянул на Шеллона за подсказкой.
– Ей-богу, Шеллон, ты, должно быть, нарочно находишь себе в оруженосцы тупиц. – Тамлин повернулась и заговорила с Эйтин, потом выхватила нож у Деймиана из-за пояса. Она заметила, что все мужчины, кроме Шеллона, отступили на шаг. – Болваны.
Не обращая на них внимания, Тамлин наклонилась и прорезала шерстяную ткань каймы платья. Отрезав тонкую полоску, выпрямилась и отдала нож Деймиану. Шагнув к Джулиану, обвязала шерстяной черно-зеленой лентой его левую руку выше локтя.
– Если ты твердо намерен пройти через это, значит, у тебя должны быть цвета твоей дамы сердца.
Эйтин всхлипнула, когда Джулиан с безграничной любовью погладил щеку ее кузины. Шеллон так любит Тамлин, и ни у кого нет сомнений, что госпожа Гленроа испытывает то же самое к суровому воину, который теперь является ее мужем. Их любовь так прекрасна. Эйтин чувствовала зависть и знала, что Тамлин и Джулиан самые счастливые люди на этой земле.
Ах, ну почему они не могут жить в мире без зла, вмешивающегося в их жизни?
– Моффет, – позвал Джулиан. Моффет взял Тамлин за руку.
– Миледи, вы должны пойти со мной.
Слезы наполнили глаза Тамлин, она кивнула, хотя продолжала неотрывно смотреть на Шеллона.
– Джулиан, я…
– Идите с Моффетом, миледи, – мягко проговорил Джулиан. Его взгляд скользнул к Эйтин, умоляя ее помочь Тамлин выдержать это. – Позаботитесь о моей жене? – Его слова звучали как мольба.
Эйтин кивнула, повернулась и последовала за Тамлин.
Эйтин стояла на краю поля рядом с дрожащей Тамлин. Вскоре Деймиан присоединился к ним, наблюдая, как двое воинов выезжают в центр поля. Шеллон, весь в черном, на вороном коне, представлял поразительный контраст с Пендегастом, который был облачен в яркую красно-желтую накидку поверх серебристой кольчуги и доспехов и сидел на белоснежной боевой лошади.
Эйтин обняла Тамлин и почувствовала, как дрожь сотрясла тело кузины, когда Малькольм спросил, согласны ли Шеллон и Пендегаст, что один из них останется в живых, а другой будет убит в поединке чести, веря в то, что такова воля Господа. Подтвердив это, каждый из рыцарей развернул своего громадного коня и направился к своему концу поля. Оруженосцы поднялись на помосты и надели на воинов боевые шлемы.
Малькольм бросил белый платок, и тот плавно приземлился. Затем двое воинов пришпорили своих коней, опустив и нацелив копья для удара.
Эйтин закрыла глаза, когда копья с грохотом врезались в рыцарей. Она услышала стон толпы и несколько криков:
– Он удержался! Шеллон удержался!
Это был кошмар наяву. Топот лошадиных копыт, звук ломающихся и раскалывающихся копий. Ломающихся о доспехи, которые защищали плоть и кость.
– Два захода. Еще три, – сказал Деймиан.
Пронзительно заржала лошадь, рыцари пошли на третий заход. Тело Деймиана дернулось, толпа в ужасе вскрикнула. Не в силах вынести это, Эйтин открыла глаза и увидела, как последний удар выбил Шеллона из седла. Он перелетел через хребет Язычника и упал на землю.
Тамлин застонала, сильно, до синяков, стиснув руку Эйтин. Эйтин, как и все, задержала дыхание, ожидая, поднимется ли Шеллон.
Дирк отшвырнул поломанное копье, затем стащил с седла ядро и цепь. Медленно, покачиваясь, Шеллон поднялся на ноги, но тут же ядро и цепь ударили его по спине. На спине не было доспехов. Лишь тяжелая кольчуга не дала отвратительному оружию искалечить тело. Развернув коня, Дирк снова обрушился на Шеллона, тяжелым ядром с шипами ударяя его по спине и шлему.
Тамлин закричала. Схватив Деймиана за руку, она взмолилась:
– Останови это! Бога ради, останови это безумие! Он же убивает Шеллона! – Она бросилась было вперед, но Деймиан схватил ее за руку:
– Оставайся на месте, иначе ты убьешь и Шеллона, и себя.
Дирк опять атаковал Джулиана. Когда он замахнулся ядром, Язычник набросился на коня противника. Опустив голову, черный как ночь жеребец врезался в лошадь Дирка. Кусаясь и лягаясь, пронзительно кричащие животные дрались с такой же ненавистью, что и рыцари. Впав в неистовство, Язычник зубами разорвал плоть противника, кровь заструилась из раны на белой шее. Дерущиеся жеребцы сбросили Пендегаста, великолепный конь Шеллона скорее всего спас хозяину жизнь.
Тяжело сглотнув, Эйтин смотрела, как Шеллон сорвал с головы сильно помятый шлем и бросил его на землю. Эйтин стало нехорошо. Она видела не Шеллона, а Деймиана. Шестое чувство говорило ей, что приближается тот момент, когда Деймиан встретил бы свою смерть. Умрет ли Шеллон на его месте?
На каждом конце поля в землю были воткнуты мечи, оставленные для воинов на тот случай, если они смогут добраться до них. Сейчас Шеллон направился к мечу Гленроа. Дирк несколько мгновений понаблюдал, как Шеллон пошатывающейся походкой идет к могущественному оружию. Бросив еще один взгляд, повернулся и побежал к своему.
И снова свирепый вороной конь сыграл свою роль, преградив Дирку дорогу, мешая ему добраться до меча.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33