А если интересуются не мной, а бумагами покойной писаки?
- Ребята, кто знает английский? - спросил я. - Перевести бы это, - и, указав на экран, попросил хакера переписать файл на дискетку.
К сожалению, языком великого Шекспира никто из присутствующих не владел, однако Мила вспомнила, что у неё есть бывшая школьная подружка Яночка. Она живет в пролетарском районе Печатники и мы можем рвануть в гости несмотря на поздний час. Переводчица любит собирать у себя богемных людишек - поэтов, художников, оперных певиц...
Выбора не было - если планетам угодно, чтобы я слушал оперные арии в ночи, то противиться этому нет смысла.
- Спасибо, Родя, - сказал я гениальному взломщику на прощание. - Ты работал, как Копперфильд!..
Мой соотечественник застеснялся, мол, уж как можем, тем поможем, хотя с СВЧ-лучиками получился высший класс, кому расскажешь, не поверят. А вот рассказывать никому и не надо, предупредил я, хватит нам одного потерпевшего П.Левина, который пусть пока поживет в этой квартирке, если есть на то возможность.
- Я вас буду навещать, родные, - пообещала медесестричка Мила.
Потом мы хотели откланяться с Розалией Акакиевной, да хватило ума не выдергивать бабульку из колыбели сна и приятных видений прошлой рафинадной жизни.
Ночь была тепла и пахла булками. Загрузившись в германский "жук", выкатили на освещенную российскую набережную. Звезды отражались в реке и казалось, что хрустальные сколки грез, как льдины, качаются на темных волнах.
Наш проезд по сонной столице был скор. Рабочий район встретил нас огромными мертвыми домами и плохо освещенными торговыми палатками, где замечались несгибаемые фигуранты алкающие огнеопасную воду в любое время суток.
- А не купить ли нам бутылку спирта, - предложил я, - для поэтов и художников. И для переводчицы, чтобы лучше переводилось.
- Не-не, там пьют только чай, - рассмеялась Мила. - Или компот.
- Богема же? - удивился я.
Оказывается, богема богеме рознь. Туда, куда направлялись мы, считалась окультуренной классическими песенками, виршами и живописной мазней. Чтобы снять все вопросы, я купил бисквитный тортик и, выставив его впереди себя, как щит, мы завалились в гости.
Квартирка была маленькая, но в ней богемело человек десять. На первый взгляд, общество было странным: стихоплеты напоминали маленьким росточком и заросшими бородками пугливых гномиков, а в качестве "белоснежек" выступали сюсюкающие дамочки без возраста, то ли требовательные редакторы, то ли поклонницы поэтических талантов. К моей радости, переводчица Яна оказалась нормальной и естественной женщиной лет тридцати. Была по-американски спортивна и подтянута. С подвижным худощавым лицом отличницы, не обремененным косметикой.
Узнав причину нежданного появления подруги Милы с молодым человеком, без лишних слов тиснула дискетку в прорезь процессора. Когда вывела содержимое файла на странички, призналась:
- Технический текст. Нужен час или даже два, - и потянулась за словарями.
- Спасибо, - сказал я. - А можно стишатки послушать?
Мог и не спрашивать. Полуночный поэтический вечер был в самом разгаре и подвывающие голоса декламаторов разносились по всему пролетарскому микрорайону.
На кухоньке лежал отечественный матрац, на котором, как на плоту, сидели внимательные слушатели. По ним лазила кошка и несколько пищащих котят. Я насторожился - кошки, как предвестник беды? Потом отбросил эту мысль, как хозяйка кидает мусор в ведро.
Примостившись на матраце, я начал было слушать поэтические откровения, потом заскучал. Слишком далеки были гномики от нужд народных. Они жили в придуманном мире образов, символов и рифмы, которые нельзя было намазать на кусок ржаного хлеба. Я даже усмехнулся: представляю, какой здесь начнется хай и переполох, если вдруг начну чистить оружие.
Приближается большая зачистка, сержант, говорю я себе. Через час я буду знать причину кровавой вакханалии, что в свою очередь позволит мне действовать более осмысленно.
К сожалению, ошибся: ситуация через час вовсе не прояснилась, а ещё более стала путанной. Из перевода следовало, что настоящий документ является докладной запиской о том, что в ядерном центре города Дубна на ускорителе получен 114-й элемент периодической таблицы Менделеева. Работы же над 115-ым элементом продолжаются под руководством академика Сироты А.А., доказывающего, что среди сверхтяжелых элементов должны существовать элементы, обладающие большим сроком жизни. Именно к такому "трансурановому острову стабильности" (ТОС) ученые относят элементы с номерами 114 и 115. "Магические атомы ТОС" обладают уникальными свойствами, в том числе и связанными с психической энергией.
Есть основание считать, утверждал информатор Житкович, что в Дубне занимаются внеземной технологией, а именно антигравитационными двигателями НЛО, где основным источником энергии и является элемент 115.
Часть "звездной карты" выступала иллюстрацией предположения о том, что "летающие тарелки", умея управлять силой тяготения, в доли секунды преодолевают миллиардные расстояния Пространства-Времени.
- Иллюстрация - это как? - туповато спросил я, перечитав ещё раз всю эту научно-заумную дребедень.
- Не знаю, бэби, - усмехнулась переводчица. - Тут без бутылки или специалиста не разобраться.
Предложение было верным: или упиться до осознания свое величия перед Мировым разумом, или найти доку по УФО и всей этой фантастической галиматье.
Галиматья ли? Держать вздор в сайте, защищенном столь действенной защитой, как смертельные лучи? И кто является информатором? Господин Житкович - то ли бывший сотрудник ГРУ, то ли настоящий?
Думается, пора вплотную заняться поисками исполнительного директора "Russia cosmetic" госпожи Пехиловой и её playboy. Кто в этом может тебе помочь, сержант? Правильно, Ахмед и его подручные.
Дело в том, что я все больше убеждаюсь: ГРУшник решил играть свою игру "в русскую рулетку" и пошел ва-банк. Может, он хотел привлечь внимание общественности и выдал часть секретных материалов журналистки Стешко; может, шантажирует ими господина банкира из "ARGO"; может, перепродает информацию другим заинтересованным лицам? Во всяком случае, за ним тоже ведется охота. А кто её ведет? Уверен, Ахмед, под защитой военизированной бригады "Арийс", которая, возможно, подчиняется господину Нику.
У меня нет времени и мне его надо сократить, как это делают наши высшие братья по разуму, перемещаясь в Пространстве. То есть проще провести разведку боем, чтобы узнать местоположение господина Житковича, чем долго плестись по путанному следу.
Под забубенный поэтический речитатив, похожий на молитву, я и Мила оставляем богемную квартирку. Несмелый восход, как первый поцелуй, угадывается у горизонта. Мы садимся в прохладный, как река, автомобильчик. Под звуки мотора каждый из нас о чем-то задумывается - своем.
- Я могу помочь, Дима? - потом спрашивает девушка.
- Конечно, Мила, - и прошу подбросить к платформе Ховрино, где совсем недавно разворачивались трагикомические боевые действия.
- Я тебе совсем не нравлюсь? - следует нелогичный вопрос.
- Нравишься, как... - запнулся.
- Не говори только, "как сестра", - и передергивает рычаг передачи.
- Ты нормальная девчонка...
- Ты не спал, - говорит девушка, - я знаю.
- Глупыха, - смотрю на нее. - Если бы дело было в нас...
- Прости, - смущается. - Я подумала: я - медсестра, а ты...
- ... а я сукин сын, - аккуратно обнимаю за плечи.
Через час мы прощаемся - друзьями. Я советую вернуться в квартиру на набережной - помочь Розалии Акакиеевне и ребятам. Мила не понимает: помочь? Помочь выжить, говорю я, у них много проблем; куда больше, чем у меня.
- Дима-Дима, - целует в небритую щеку, как героя кинобоевика, - удачи! - и трудолюбивый "жук" уезжает прочь.
Вот именно - нужна удача. Каких бы ты ни был суперменом, а без госпожи Фортуны никуда. Будем надеяться, что она не повернется ко мне крутым, скажем так, бедром.
Прибыл я в знакомый уже район по простой причине - в неприметном тупичке меня ждала вишневая "девятка" капитана милиции. Если и в машине окажется очередной труп, то останется лишь аплодировать противнику.
Приняв меры предосторожности, обследовал местность, прилегающую к железной дороге. Мятые и сонные горожане уже спешили на электрички. Те отходили от платформы с тугим авиационным звуком. В картине мерклого утра ничего подозрительного не замечалось. Однако некую внутреннюю дисгармонию я испытывал. Подобное чувство возникало в минуты, когда не мог принять решения.
В чем дело, сержант? Тревожит мысль, что, если дело ведут затейники из "Арийс", то и авто цвета лета они могли обнаружить, и западню смастерить. Как бы не угодить в зону смертельно опасных электрических разрядов, как это случилось с небезызвестными лучами?
Рассуждая на актуальную тему безопасности, вижу у мусорных баков бомжевидного гражданина. Порочный красномордый Бахус овладел его телом и душой... Я появляюсь перед ним, как Христос, но с деловым предложением. Бахусный бомж не верит своему счастью - получив кредитку и ключи от машины, бежит вприпрыжку в тупичок. Жизнь приучила его не задавать лишних вопросов и он этого не делает. В мутноватой речке рассвета человечек частично теряется, но вполне контролируем.
Дальнейшие события развиваются по стандартному сценарию спецопераций. Не успел бомжик тиснуть ключ в замок дверцы машины, как на него из ниоткуда обвалились крупные бойцы в темно-пятнистой форме. Услышав родной мат, я понял, что наживка проглочена и бойцы из "Арийса", если это они, работают отменно. Отсюда можно сделать вывод, сержант, что охота ведется по всем законам нашего дикого сафари. Следовательно, я тоже имею право объявить охотничий сезон на всех, кто служит невнятному богу по имени "Арийс".
Барахолка с эстакады железнодорожного моста напоминала чан с кипящим маслом.
Когда товарняк замедлил движение на мосту, я прыгнул на песчаную насыпь и заскользил вниз.
Такого количества низкопробного ширпотреба на один квадратный метр я не видел нигде. Неимущие покупатели растекались между торговыми рядами, как магма по склону действующего вулкана, роль которого исполняла непосредственно чаша стадиона.
Был полдень и солнце вовсю резвилось в зените. Как пишут романисты, час трапезы приближался. Запах пригоревшего мяса плыл над головами, вызывая желудочные спазмы у продавцов и покупателей.
Охрана рынка бродила в военизированной робе и бравировала старенькими винчестерами. Бойцы были чем-то похожи - и скоро я понял: средней степенью ожирения. Такие упадут на пыльный асфальт при первом же выстреле.
Я кружил по торговым рядам, верно приближаясь к сектору А. Солнцезащитные очки предохраняли меня от возможного скорого узнавания. Поднявшись по общей лестнице, забрел в ребристое пространство стадиона. Тут тоже царил торгашеский бедлам, но чуть упорядоченный. Все негоцианты были на одно лицо - лицо кавказской национальности.
Я медленно прошелся вдоль рядов, пока не уткнулся в указатель "Дирекция". Следуя ему, сбежал по бетонной лесенке вниз. Полуподвальное помещение стадиона напоминало порт в экзотическом и далеком Бомбее. Юркие кары перевозили тюки с мануфактурой, сумрачные люди, похожие на рабов, волокли неподъемные тележки, разгружались небольшие "Газели". У открытой двери "Дирекции" хороводились базарная толпа. Я решил понаблюдать за всеобщей обстановкой. Для этой цели прыгнул в кабину "газели", где дремал тощенький водитель с рязанской носопыркой и соломенным чубчиком.
- Э-э-э, ты чего? - занервничал шоферюга. - Ты кто?
- Я - свой, - ответил. - Тебя как зовут?
- Вася, - и спросил: - Свой - это как?
- Свой в доску, Вася, - объяснился. - Давно на черненьких работаешь?
- Года два будет. А что?
- Мочить будем черненьких, - проговорил я, снимая солнцезащитные очки. - И в сортире тоже. Чтобы они были беленькими, - вырвал из сумки АКМ и "Бизон". - Что с тобой, Вася? - Посмеялся над занервничавшим соотечественником. - Не робей, тебя на зачистку не возьму. Поможешь, чем можешь...
- Ч-ч-чем? - пролязгал вставными фиксами.
Мне нужна была информация - и я её получил в полном объеме: количество охраны в дирекции, расположение комнат и как выглядит Ахмед?
- Ну он такой... как бурдюк, - пытался объясниться рязанец. - Жирный. Все время жрет. Мамуды они все такие.
- Мамуды? - насторожился.
- Ну фамилия их такая, братьёв...
- Ишь ты, - покачал головой, вспоминая сайт банка "АRGO", где таилась папочка под названием "Мамуд", где в свою очередь прятался списочек наших шалых от вседозволенности нуворишей. - Как все переплелось, Вася. Но ничего мафия бессмертна, да и у неё есть иголочка, - и заговорил скороговоркой как однажды, когда моя любимая женщина Александра была жива, - которая в яйце, а то яйцо в березовом полене, а то полено в гусе, а тот гусь в сове, а та сова в волке, а тот волк в медведе, а тот медведь в блошиных человечках, а те человечки в дупле баобаба, где живет дьячок, а тот дьячок при деде, а дед тот совсем плох - на память оглох...
Слушая эту, на первый взгляд, белиберду рязанский шоферюга бесповоротно решил, что дело имеет с психически неуравновешенным, но вооруженным типом. Я трезво посмеялся: это для праздничного куража, это для удачной зачистки, это заговор против нечисти и пуль...
Да осилит дорогу идущий! Вперед, диверсантура! Будем очищать земельку от нечистот - огнем и мечом очищать, иного уже не дано по той причине, что хвороба слишком запущена.
Легким пружинистым шагом, похожим на танец jig, направился к двери дирекции. В левой руке - АКМ, в правой - "Бизон", на плече - тряпичная сумка, взятая напрокат, там находились бумаги по НЛО, гранаты, дартсы, нож и ППС.
Ускоряя поступательное движение, поднимал автоматическое оружие на уровень пояса. Указательные пальцы на спусковых крючках. Вперед-вперед, салютовец образца 10!
- Упали, суки! - взревел и мой голос, усиленный эхом, смел от двери торгашеский пустой люд.
Трое секьюрити в знакомой мне темно-пятнистой форме, сидящие в дежурке, только начинают отрывать взгляды от экрана телевизора, а я уже прошиваю их неповоротливые тела короткими очередями. Одна из пуль попадает в телевизор и он лопается с искрящимся новогодним боем.
Вперед, родной! Дощатая дверь налево - тренированный удар ногой. В комнатной кубатуре четверо охранников на отдыхе. Правда, они уже в движении, но плотный огонек из двух стволов останавливает их. Тела мешковато обваливаются друг на друга.
Вперед-вперед! Огонь-огонь по опасно мелькающей фигуре в конце коридора.
Вперед-вперед-вперед! Объявлена война и никакой пощады! Вперед! Только в движение победа! Вперед! Цель - слева: очередь. Цель - справа: очередь.
В подобных спецакциях чувство времени и чувство реальности исчезают. Обостряется хищнический инстинкт: или - ты, или - тебя.
Запах гари, кровь, конвульсирующие тела - это все лишь усиливает обаяние российской бойни.
Фью-цок-фью - запели пули. Это в ближний бой заступили личные телохранители семейства Мамудов. Их было двое и вели они пальбу из кабинета хозяина.
Чтобы снять проблему, хватило одной Ф-1 на двоих. Потом я перепрыгнул через корчащие туши, развороченные горячим металлом, и врезался в очередную дверь.
Это была комната отдыха - за низким столиком сидели два тучных выходца из теплого юга и уминали куски баранины. Они были похожи друг на друга, как братья. Впрочем, они и были братьями. Жирок тек по их тройным подбородкам. Даже гул близкого боя не остановил процесса ожирения.
- Приятного аппетита, - позволил пошутить. - Кто Аслан?
- Ыгы, - признался один из пузанов.
Я понял, что меня не обманывают, и выстрелил из ППС правдолюбу в правый глаз, отчего его крупная голова лопнула переспелым плодом манго.
- Аслан нам не нужен, - объяснился с тем, кто остался сидеть ни жив, ни мертв. - Нам нужен Ахмед. Надеюсь, ты это он?
- Ыгы, - получил новый утвердительный ответ.
Зачистка продолжалась минуту сорок пять секунд - и закончилась успешно. В том смысле, что цель её была достигнута - Ахмед. Теперь проблема возникла другого порядка.
- Поднялся, хачипурик, и побежал балериной, - приказал вору в законе. - Можешь с куском мяса, - пошутил.
Меня поняли буквально. Картинка случилась забавная, право: мелким шажком по окровавленному, пропахшему гарью коридору трусит бонвиван, а в поднятой руке его - кус жареной баранины.
Я танцующим jig`оговым шагом двигался за уморительным Ахмедом и чувствовал, как хлюпает кровь под ногами. Было впечатление, что иду по горло в крови. Всюду была кровь. А в ней куски корчащего человеческого мяса. Это закон бойни - кровь, каша мозгов, слизь кишок, корчь поврежденных тел, вкусный запах пороховой гари и привкус победы.
Дальнейшие события начинали развиваться по моему плану. Когда я с вором в законе вырвался из дирекции, то обнаружил мертвую зону в секторе А.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39
- Ребята, кто знает английский? - спросил я. - Перевести бы это, - и, указав на экран, попросил хакера переписать файл на дискетку.
К сожалению, языком великого Шекспира никто из присутствующих не владел, однако Мила вспомнила, что у неё есть бывшая школьная подружка Яночка. Она живет в пролетарском районе Печатники и мы можем рвануть в гости несмотря на поздний час. Переводчица любит собирать у себя богемных людишек - поэтов, художников, оперных певиц...
Выбора не было - если планетам угодно, чтобы я слушал оперные арии в ночи, то противиться этому нет смысла.
- Спасибо, Родя, - сказал я гениальному взломщику на прощание. - Ты работал, как Копперфильд!..
Мой соотечественник застеснялся, мол, уж как можем, тем поможем, хотя с СВЧ-лучиками получился высший класс, кому расскажешь, не поверят. А вот рассказывать никому и не надо, предупредил я, хватит нам одного потерпевшего П.Левина, который пусть пока поживет в этой квартирке, если есть на то возможность.
- Я вас буду навещать, родные, - пообещала медесестричка Мила.
Потом мы хотели откланяться с Розалией Акакиевной, да хватило ума не выдергивать бабульку из колыбели сна и приятных видений прошлой рафинадной жизни.
Ночь была тепла и пахла булками. Загрузившись в германский "жук", выкатили на освещенную российскую набережную. Звезды отражались в реке и казалось, что хрустальные сколки грез, как льдины, качаются на темных волнах.
Наш проезд по сонной столице был скор. Рабочий район встретил нас огромными мертвыми домами и плохо освещенными торговыми палатками, где замечались несгибаемые фигуранты алкающие огнеопасную воду в любое время суток.
- А не купить ли нам бутылку спирта, - предложил я, - для поэтов и художников. И для переводчицы, чтобы лучше переводилось.
- Не-не, там пьют только чай, - рассмеялась Мила. - Или компот.
- Богема же? - удивился я.
Оказывается, богема богеме рознь. Туда, куда направлялись мы, считалась окультуренной классическими песенками, виршами и живописной мазней. Чтобы снять все вопросы, я купил бисквитный тортик и, выставив его впереди себя, как щит, мы завалились в гости.
Квартирка была маленькая, но в ней богемело человек десять. На первый взгляд, общество было странным: стихоплеты напоминали маленьким росточком и заросшими бородками пугливых гномиков, а в качестве "белоснежек" выступали сюсюкающие дамочки без возраста, то ли требовательные редакторы, то ли поклонницы поэтических талантов. К моей радости, переводчица Яна оказалась нормальной и естественной женщиной лет тридцати. Была по-американски спортивна и подтянута. С подвижным худощавым лицом отличницы, не обремененным косметикой.
Узнав причину нежданного появления подруги Милы с молодым человеком, без лишних слов тиснула дискетку в прорезь процессора. Когда вывела содержимое файла на странички, призналась:
- Технический текст. Нужен час или даже два, - и потянулась за словарями.
- Спасибо, - сказал я. - А можно стишатки послушать?
Мог и не спрашивать. Полуночный поэтический вечер был в самом разгаре и подвывающие голоса декламаторов разносились по всему пролетарскому микрорайону.
На кухоньке лежал отечественный матрац, на котором, как на плоту, сидели внимательные слушатели. По ним лазила кошка и несколько пищащих котят. Я насторожился - кошки, как предвестник беды? Потом отбросил эту мысль, как хозяйка кидает мусор в ведро.
Примостившись на матраце, я начал было слушать поэтические откровения, потом заскучал. Слишком далеки были гномики от нужд народных. Они жили в придуманном мире образов, символов и рифмы, которые нельзя было намазать на кусок ржаного хлеба. Я даже усмехнулся: представляю, какой здесь начнется хай и переполох, если вдруг начну чистить оружие.
Приближается большая зачистка, сержант, говорю я себе. Через час я буду знать причину кровавой вакханалии, что в свою очередь позволит мне действовать более осмысленно.
К сожалению, ошибся: ситуация через час вовсе не прояснилась, а ещё более стала путанной. Из перевода следовало, что настоящий документ является докладной запиской о том, что в ядерном центре города Дубна на ускорителе получен 114-й элемент периодической таблицы Менделеева. Работы же над 115-ым элементом продолжаются под руководством академика Сироты А.А., доказывающего, что среди сверхтяжелых элементов должны существовать элементы, обладающие большим сроком жизни. Именно к такому "трансурановому острову стабильности" (ТОС) ученые относят элементы с номерами 114 и 115. "Магические атомы ТОС" обладают уникальными свойствами, в том числе и связанными с психической энергией.
Есть основание считать, утверждал информатор Житкович, что в Дубне занимаются внеземной технологией, а именно антигравитационными двигателями НЛО, где основным источником энергии и является элемент 115.
Часть "звездной карты" выступала иллюстрацией предположения о том, что "летающие тарелки", умея управлять силой тяготения, в доли секунды преодолевают миллиардные расстояния Пространства-Времени.
- Иллюстрация - это как? - туповато спросил я, перечитав ещё раз всю эту научно-заумную дребедень.
- Не знаю, бэби, - усмехнулась переводчица. - Тут без бутылки или специалиста не разобраться.
Предложение было верным: или упиться до осознания свое величия перед Мировым разумом, или найти доку по УФО и всей этой фантастической галиматье.
Галиматья ли? Держать вздор в сайте, защищенном столь действенной защитой, как смертельные лучи? И кто является информатором? Господин Житкович - то ли бывший сотрудник ГРУ, то ли настоящий?
Думается, пора вплотную заняться поисками исполнительного директора "Russia cosmetic" госпожи Пехиловой и её playboy. Кто в этом может тебе помочь, сержант? Правильно, Ахмед и его подручные.
Дело в том, что я все больше убеждаюсь: ГРУшник решил играть свою игру "в русскую рулетку" и пошел ва-банк. Может, он хотел привлечь внимание общественности и выдал часть секретных материалов журналистки Стешко; может, шантажирует ими господина банкира из "ARGO"; может, перепродает информацию другим заинтересованным лицам? Во всяком случае, за ним тоже ведется охота. А кто её ведет? Уверен, Ахмед, под защитой военизированной бригады "Арийс", которая, возможно, подчиняется господину Нику.
У меня нет времени и мне его надо сократить, как это делают наши высшие братья по разуму, перемещаясь в Пространстве. То есть проще провести разведку боем, чтобы узнать местоположение господина Житковича, чем долго плестись по путанному следу.
Под забубенный поэтический речитатив, похожий на молитву, я и Мила оставляем богемную квартирку. Несмелый восход, как первый поцелуй, угадывается у горизонта. Мы садимся в прохладный, как река, автомобильчик. Под звуки мотора каждый из нас о чем-то задумывается - своем.
- Я могу помочь, Дима? - потом спрашивает девушка.
- Конечно, Мила, - и прошу подбросить к платформе Ховрино, где совсем недавно разворачивались трагикомические боевые действия.
- Я тебе совсем не нравлюсь? - следует нелогичный вопрос.
- Нравишься, как... - запнулся.
- Не говори только, "как сестра", - и передергивает рычаг передачи.
- Ты нормальная девчонка...
- Ты не спал, - говорит девушка, - я знаю.
- Глупыха, - смотрю на нее. - Если бы дело было в нас...
- Прости, - смущается. - Я подумала: я - медсестра, а ты...
- ... а я сукин сын, - аккуратно обнимаю за плечи.
Через час мы прощаемся - друзьями. Я советую вернуться в квартиру на набережной - помочь Розалии Акакиеевне и ребятам. Мила не понимает: помочь? Помочь выжить, говорю я, у них много проблем; куда больше, чем у меня.
- Дима-Дима, - целует в небритую щеку, как героя кинобоевика, - удачи! - и трудолюбивый "жук" уезжает прочь.
Вот именно - нужна удача. Каких бы ты ни был суперменом, а без госпожи Фортуны никуда. Будем надеяться, что она не повернется ко мне крутым, скажем так, бедром.
Прибыл я в знакомый уже район по простой причине - в неприметном тупичке меня ждала вишневая "девятка" капитана милиции. Если и в машине окажется очередной труп, то останется лишь аплодировать противнику.
Приняв меры предосторожности, обследовал местность, прилегающую к железной дороге. Мятые и сонные горожане уже спешили на электрички. Те отходили от платформы с тугим авиационным звуком. В картине мерклого утра ничего подозрительного не замечалось. Однако некую внутреннюю дисгармонию я испытывал. Подобное чувство возникало в минуты, когда не мог принять решения.
В чем дело, сержант? Тревожит мысль, что, если дело ведут затейники из "Арийс", то и авто цвета лета они могли обнаружить, и западню смастерить. Как бы не угодить в зону смертельно опасных электрических разрядов, как это случилось с небезызвестными лучами?
Рассуждая на актуальную тему безопасности, вижу у мусорных баков бомжевидного гражданина. Порочный красномордый Бахус овладел его телом и душой... Я появляюсь перед ним, как Христос, но с деловым предложением. Бахусный бомж не верит своему счастью - получив кредитку и ключи от машины, бежит вприпрыжку в тупичок. Жизнь приучила его не задавать лишних вопросов и он этого не делает. В мутноватой речке рассвета человечек частично теряется, но вполне контролируем.
Дальнейшие события развиваются по стандартному сценарию спецопераций. Не успел бомжик тиснуть ключ в замок дверцы машины, как на него из ниоткуда обвалились крупные бойцы в темно-пятнистой форме. Услышав родной мат, я понял, что наживка проглочена и бойцы из "Арийса", если это они, работают отменно. Отсюда можно сделать вывод, сержант, что охота ведется по всем законам нашего дикого сафари. Следовательно, я тоже имею право объявить охотничий сезон на всех, кто служит невнятному богу по имени "Арийс".
Барахолка с эстакады железнодорожного моста напоминала чан с кипящим маслом.
Когда товарняк замедлил движение на мосту, я прыгнул на песчаную насыпь и заскользил вниз.
Такого количества низкопробного ширпотреба на один квадратный метр я не видел нигде. Неимущие покупатели растекались между торговыми рядами, как магма по склону действующего вулкана, роль которого исполняла непосредственно чаша стадиона.
Был полдень и солнце вовсю резвилось в зените. Как пишут романисты, час трапезы приближался. Запах пригоревшего мяса плыл над головами, вызывая желудочные спазмы у продавцов и покупателей.
Охрана рынка бродила в военизированной робе и бравировала старенькими винчестерами. Бойцы были чем-то похожи - и скоро я понял: средней степенью ожирения. Такие упадут на пыльный асфальт при первом же выстреле.
Я кружил по торговым рядам, верно приближаясь к сектору А. Солнцезащитные очки предохраняли меня от возможного скорого узнавания. Поднявшись по общей лестнице, забрел в ребристое пространство стадиона. Тут тоже царил торгашеский бедлам, но чуть упорядоченный. Все негоцианты были на одно лицо - лицо кавказской национальности.
Я медленно прошелся вдоль рядов, пока не уткнулся в указатель "Дирекция". Следуя ему, сбежал по бетонной лесенке вниз. Полуподвальное помещение стадиона напоминало порт в экзотическом и далеком Бомбее. Юркие кары перевозили тюки с мануфактурой, сумрачные люди, похожие на рабов, волокли неподъемные тележки, разгружались небольшие "Газели". У открытой двери "Дирекции" хороводились базарная толпа. Я решил понаблюдать за всеобщей обстановкой. Для этой цели прыгнул в кабину "газели", где дремал тощенький водитель с рязанской носопыркой и соломенным чубчиком.
- Э-э-э, ты чего? - занервничал шоферюга. - Ты кто?
- Я - свой, - ответил. - Тебя как зовут?
- Вася, - и спросил: - Свой - это как?
- Свой в доску, Вася, - объяснился. - Давно на черненьких работаешь?
- Года два будет. А что?
- Мочить будем черненьких, - проговорил я, снимая солнцезащитные очки. - И в сортире тоже. Чтобы они были беленькими, - вырвал из сумки АКМ и "Бизон". - Что с тобой, Вася? - Посмеялся над занервничавшим соотечественником. - Не робей, тебя на зачистку не возьму. Поможешь, чем можешь...
- Ч-ч-чем? - пролязгал вставными фиксами.
Мне нужна была информация - и я её получил в полном объеме: количество охраны в дирекции, расположение комнат и как выглядит Ахмед?
- Ну он такой... как бурдюк, - пытался объясниться рязанец. - Жирный. Все время жрет. Мамуды они все такие.
- Мамуды? - насторожился.
- Ну фамилия их такая, братьёв...
- Ишь ты, - покачал головой, вспоминая сайт банка "АRGO", где таилась папочка под названием "Мамуд", где в свою очередь прятался списочек наших шалых от вседозволенности нуворишей. - Как все переплелось, Вася. Но ничего мафия бессмертна, да и у неё есть иголочка, - и заговорил скороговоркой как однажды, когда моя любимая женщина Александра была жива, - которая в яйце, а то яйцо в березовом полене, а то полено в гусе, а тот гусь в сове, а та сова в волке, а тот волк в медведе, а тот медведь в блошиных человечках, а те человечки в дупле баобаба, где живет дьячок, а тот дьячок при деде, а дед тот совсем плох - на память оглох...
Слушая эту, на первый взгляд, белиберду рязанский шоферюга бесповоротно решил, что дело имеет с психически неуравновешенным, но вооруженным типом. Я трезво посмеялся: это для праздничного куража, это для удачной зачистки, это заговор против нечисти и пуль...
Да осилит дорогу идущий! Вперед, диверсантура! Будем очищать земельку от нечистот - огнем и мечом очищать, иного уже не дано по той причине, что хвороба слишком запущена.
Легким пружинистым шагом, похожим на танец jig, направился к двери дирекции. В левой руке - АКМ, в правой - "Бизон", на плече - тряпичная сумка, взятая напрокат, там находились бумаги по НЛО, гранаты, дартсы, нож и ППС.
Ускоряя поступательное движение, поднимал автоматическое оружие на уровень пояса. Указательные пальцы на спусковых крючках. Вперед-вперед, салютовец образца 10!
- Упали, суки! - взревел и мой голос, усиленный эхом, смел от двери торгашеский пустой люд.
Трое секьюрити в знакомой мне темно-пятнистой форме, сидящие в дежурке, только начинают отрывать взгляды от экрана телевизора, а я уже прошиваю их неповоротливые тела короткими очередями. Одна из пуль попадает в телевизор и он лопается с искрящимся новогодним боем.
Вперед, родной! Дощатая дверь налево - тренированный удар ногой. В комнатной кубатуре четверо охранников на отдыхе. Правда, они уже в движении, но плотный огонек из двух стволов останавливает их. Тела мешковато обваливаются друг на друга.
Вперед-вперед! Огонь-огонь по опасно мелькающей фигуре в конце коридора.
Вперед-вперед-вперед! Объявлена война и никакой пощады! Вперед! Только в движение победа! Вперед! Цель - слева: очередь. Цель - справа: очередь.
В подобных спецакциях чувство времени и чувство реальности исчезают. Обостряется хищнический инстинкт: или - ты, или - тебя.
Запах гари, кровь, конвульсирующие тела - это все лишь усиливает обаяние российской бойни.
Фью-цок-фью - запели пули. Это в ближний бой заступили личные телохранители семейства Мамудов. Их было двое и вели они пальбу из кабинета хозяина.
Чтобы снять проблему, хватило одной Ф-1 на двоих. Потом я перепрыгнул через корчащие туши, развороченные горячим металлом, и врезался в очередную дверь.
Это была комната отдыха - за низким столиком сидели два тучных выходца из теплого юга и уминали куски баранины. Они были похожи друг на друга, как братья. Впрочем, они и были братьями. Жирок тек по их тройным подбородкам. Даже гул близкого боя не остановил процесса ожирения.
- Приятного аппетита, - позволил пошутить. - Кто Аслан?
- Ыгы, - признался один из пузанов.
Я понял, что меня не обманывают, и выстрелил из ППС правдолюбу в правый глаз, отчего его крупная голова лопнула переспелым плодом манго.
- Аслан нам не нужен, - объяснился с тем, кто остался сидеть ни жив, ни мертв. - Нам нужен Ахмед. Надеюсь, ты это он?
- Ыгы, - получил новый утвердительный ответ.
Зачистка продолжалась минуту сорок пять секунд - и закончилась успешно. В том смысле, что цель её была достигнута - Ахмед. Теперь проблема возникла другого порядка.
- Поднялся, хачипурик, и побежал балериной, - приказал вору в законе. - Можешь с куском мяса, - пошутил.
Меня поняли буквально. Картинка случилась забавная, право: мелким шажком по окровавленному, пропахшему гарью коридору трусит бонвиван, а в поднятой руке его - кус жареной баранины.
Я танцующим jig`оговым шагом двигался за уморительным Ахмедом и чувствовал, как хлюпает кровь под ногами. Было впечатление, что иду по горло в крови. Всюду была кровь. А в ней куски корчащего человеческого мяса. Это закон бойни - кровь, каша мозгов, слизь кишок, корчь поврежденных тел, вкусный запах пороховой гари и привкус победы.
Дальнейшие события начинали развиваться по моему плану. Когда я с вором в законе вырвался из дирекции, то обнаружил мертвую зону в секторе А.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39