Я прихлебнула шампанское и обвела взглядом публику. Эти люди мало походили на среднестатистических посетителей кинотеатров. Не было ни буйных, вопящих детишек, ни неряшливых юнцов с огромными пластиковыми стаканами кока-колы. Все гости очень элегантны и уверены в себе, как будто пришли сюда с определенной целью. Возраст приглашенных колебался от двадцати пяти до пятидесяти, и большинство из них вели оживленные, но серьезные разговоры. Насколько я могла судить по жестам и выражению лиц, речь шла не о том, покажут ли в этом фильме обнаженного Джонни Деппа, и не о том, куда поехать развлечься после просмотра. Сбор в баре напоминал чем-то крупную деловую встречу, где языки партнеров слегка развязывают благодаря бесплатному шампанскому и пиву. Стало быть, вот как выглядит кинофестиваль. По крайней мере мне удалось взглянуть на него изнутри. Остается только мечтать, чтобы здесь проявили хоть какой-нибудь интерес ко мне.
Я, как это много раз бывало прежде, начала воображать, будто присутствую на своей премьере, но в этот момент в дальнем углу зала раздался звонок и нам сообщили, что первый показ долгожданного документального фильма «Крылья моря» начнется, как только мы займем свои места. Лично мне трудно было назвать этот фильм «долгожданным», но тем не менее я, увлекаемая толпой, ощутила некое предвкушение. Мое одиночество более не бросилось в глаза, и я обменялась улыбками с незнакомыми людьми, пока мы поднимались по лестнице в зал.
– Ваше место здесь, – с поклоном сказал билетер, внезапно выросший рядом со мной.
Я поблагодарила его и опустилась на широкое удобное сиденье рядом с лестницей, ведущей к экрану. Приглушенный говор продолжался еще пару минут, потом погас свет, и мы погрузились во мрак. Звук такой чистый, что я буквально ощутила себя в воде, когда из невидимых динамиков начал вырываться шум разбивающихся о берег волн. Раздался пронзительный крик дельфина и свист ветра, а затем на экране появились вступительные титры.
«"Крылья моря", – прочла я на экране. – О тех, кто любит серфинг… Фильм Дэйва Бреннана».
«Но вы же ведь не припасли для меня пару крыльев, правда? Я не так уж хорошо плаваю», – говорит девушка в первой сцене и нервно вздрагивает, стоя на кромке прибоя.
«Тебе они и не нужны, – ободряюще улыбается инструктор. – Скоро ты сама начнешь летать по этим волнам».
Я смотрела на экран. Образы как будто выступали из кадра и втягивали меня в центр событий, как это бывает в специальных кинотеатрах с трехмерным изображением, но только на сей раз без смешных пластиковых очков. Точнее, эти образы – нечто большее, чем кино. Они проникали в мое сознание и затрагивали струнки в душе. Я немедленно узнала и людей и пляж. Вспомнила страх, который испытала эта девушка, когда впервые вошла в воду. Я даже знала, что она сейчас скажет.
«Боже, благослови эту доску и того, кто на нее встанет!»
Потому что эта девушка – я.
В течение следующего часа у меня все плыло перед глазами. На большом экране прямо передо мной вновь проходили три самых знаменательных месяца моей жизни.
Первая волна, которую я поймала: несколько секунд судорожного балансирования на доске, а потом падение в бурлящую воду. Помнится, в ту минуту я испытала дикий восторг от того, что победила страх.
Слезы текли по моему лицу, когда камера надвинулась на Мака, на руках выносящего меня на берег. На его красивом лице играет улыбка победителя.
Наши первые объятия – одни из многих. Наше осознание своих истинных чувств – после того как мы позволили себе проявить их при всех, еще не понимая их подлинной сути.
Сцена с раненым дельфином, которая заставила зрителей хватать воздух ртом и подавать актерам ободрительные реплики. Сдавленные всхлипы – явное свидетельство того, что некоторые расчувствовались до слез. Луч камеры пронзает темноту и выхватывает меня и Мака в тот момент, когда мы пытаемся освободить дельфина, а потом гладим его и уговариваем.
Странно было наблюдать за собственными действиями через взгляд другого человека. Я слышала свой голос, но с трудом узнала его. Видела жесты и гримасы, которых прежде никогда за собой не замечала. А что самое странное, я понимала, как меня видят другие. В частности, Мак – его изумрудно-зеленые глаза неотрывно следят за всеми моими движениями. Снова и снова оператор показывал нас вместе – как он меня ободряет, как мы улыбаемся друг другу, как обнимаемся при каждом достигнутом успехе… Я даже не подозревала, что мы смотримся именно так. Черт возьми, наша любовь была настолько очевидна. Для всех, кроме нас. Пока не стало уже слишком поздно. Я наблюдала за этим процессом, и сердце у меня стучало невероятно громко, я даже испугалась, как бы меня не попросили покинуть зал. И вдруг я осознала, что конец мне известен. Поняла, отчего между нами возникла та неловкость, из-за которой мы не виделись с тех самых пор, и слезы полились вновь…
Фильм сделан великолепно, просто нельзя поверить, что отснял его Дэйв маленькой видеокамерой. Графство Донегол было показано во всей своей зеленой роскоши, с утесами и пляжами, плюс великолепные снимки озаренных закатом гор. Комментатор рассказывал об истории ирландского серфинга, и о том, каково его состояние на нынешний день, и что его по-прежнему считают чем-то из ряда вон выходящим.
– Ведь в Ирландии не катаются на досках? – неуверенно спросил какой-то человек, глядя в камеру.
– Нет, если хотите серфинга, то поезжайте в Калифорнию, – подхватил другой.
– А девушки вообще этим не занимаются, это спорт для парней, – добавил первый, и в зале раздался громкий смех.
Вот Фай и Мак дают интервью, сидя на каменной скамье в конце мыса – там, где я сама сидела столько раз, глядя на океан. Фай рассказывает о том, как и почему мы пришли в этот спорт. Мак повествует об успехах, достигнутых девушкой, чуть не утонувшей в детстве и с тех пор панически боявшейся воды. Тем не менее она стала настоящим серфингистом за несколько недель. (Слава богу, у него хватило такта умолчать об истории с горшком.)
Потом зрителям показали несколько сцен с детьми, принимавшими участие в международных состязаниях, и невероятный эпизод с Маком, летящим на гребне волны – в тот самый день, когда я думала, что потеряла его навеки. Конечно, я не стала дожидаться, пока эту миссию выполнит океан; я и сама с ней неплохо справилась.
И тут мы подошли к кульминационному моменту фильма. К той минуте, когда я стояла на пляже одна-одинешенька с новенькой сияющей доской, готовясь броситься в воду и оседлать волну. Доказательство того, чему я научилась. Я снова ощутила знакомое волнение, даже начала сомневаться, удастся ли мне это или я пойду ко дну.
– Я чувствую себя как пятилетняя малышка перед первым балетным экзаменом, – прошептала я в унисон своему собственному голосу, вылетающему из динамиков. – Чувствую себя испуганной и неготовой, но пришло время и настал момент.
– Как вы думаете, она это сделает? – шепнул элегантный седой мужчина – мой сосед.
– Надеюсь, – ответила я, и на моих губах заиграла улыбка.
– Господи, я тоже. Если она не сумеет, я, наверное, умру!
Я уселась поудобнее и с увлечением погрузилась в финальную сцену. Я смотрела так, как будто эта девушка была мне не знакома, и желала ей успеха. Она забегает в воду, волна отбрасывает ее, и зрители разом судорожно ахнули от испуга. Господи, это и впрямь выглядело жутко. Неужели я в самом деле осталась целой и невредимой, когда на меня обрушился водопад? Девушка шлепает по воде назад и поднимает большой палец вверх. Стоя на пляже, ее наставник Кормак Хеггарти молится, чтобы все было хорошо.
– Сделай так, чтобы она вернулась, о Каналоа, – шепчет он, обращаясь к гавайскому богу моря.
Я и не знала, что он это говорил. Что он молился деревянной фигурке бога Тики, которого они с Ником привезли с Гавайев. Я держала ее в руках в тот день, когда мы поцеловались. Теперь я по-настоящему заплакала. Всхлипы и шмыганье наполнили зал, причем некоторые звуки явно слишком низкие для женщин. Звуковое сопровождение к фильму (ирландская группа «Кила») просто потрясающее – оно буквально насытило атмосферу электричеством, и по моему телу побежали мурашки. Девушка на экране разворачивается и снова бежит навстречу волне, она летит почти что в свободном падении. Я знала, волны в тот день были на два фута больше обычного. По сравнению со мной они казались огромными. Девушка седлает волну и несется на гребне. Напряжение почти осязаемо. В воздух взмывает дельфин, перелетает через доску и снова уходит под воду. Зрелище просто волшебное. Зрители вокруг меня бешено зааплодировали и вскочили на ноги. Овация! Им понравилось. Им действительно понравилось.
«"Крылья моря", – загорается гордая надпись на экране. – История девушки, которая хотела дотянуться до звезд… И ей это удалось».
Конец.
Зажегся свет. Я с удивлением поняла, что стою и аплодирую вместе с остальными.
– Потрясающе! – закричал мой сосед и заключил меня в объятия. – Господи, у меня чуть сердце не выскочило. Боже милостивый, это вы! Это вы!
Я рассмеялась, а он в изумлении прижал обе ладони к морщинистым щекам.
– Я весь фильм сидел рядом со звездой! Смотрите, здесь Амелия!
Сотни удивленных глаз посмотрели на меня, а потом вдруг начались объятия, поцелуи и поздравления.
– Здорово!
– С ума сойти!
– Это было нечто!
– Вот моя визитная карточка!
Меня буквально завалили множеством визиток всех цветов радуги.
– Позвоните мне, вы не останетесь без дела, – сказали справа.
– Я с телеканала «Дискавери», мы могли бы с вами поработать, – закричал кто-то слева.
У меня закружилась голова. Это ли не мечта, о которой я поклялась забыть, вернувшись из Донегола? Только на этот раз все реально. Я хочу, чтобы все было по-настоящему.
– Ну же, господа, не толпитесь вокруг звезды, – с хохотом сказал очень знакомый голос.
Толпа раздалась в стороны, точь-в-точь как море по слову Моисея, и я увидела в центре свою любимую рыжую Фай. Может быть, она и не так величественна, как библейский персонаж, но нечто мистическое в ней все же есть.
– Фай, что ты здесь делаешь? – закричала я. – Как это произошло? Ты знала обо всем?
– Стой, стой, – хихикнула Фай, – или тебе придется подыскать работу в качестве ведущей телевикторины.
Мы крепко обнялись, и я почувствовала невероятное облегчение и огромную радость от того, что моя лучшая подруга снова рядом. Мы обе прослезились.
– Я так по тебе скучала, Фай…
– Черт возьми, дурочка, я тоже, – отвечает та, шмыгая носом. – А теперь отцепись и прекрати портить мой макияж.
Фай взяла меня за руку, извинилась перед публикой и повела меня вниз по лестнице к группе, собравшейся перед экраном. Я сразу же заметила Дэйва. Он был занят разговором с двумя незнакомцами, как две капли воды похожими на «Людей в черном», пусть даже один из них – женщина.
– Наверное, нам не следует им мешать, – прошептала я.
– Не дури, они именно тебя и ждут.
Дэйв поприветствовал свою подружку шаловливым поцелуем в веснушчатый носик, а потом они все обернулись ко мне.
– Дамы и господа, – торжественно объявила Фай, – позвольте представить вам мисс Амелию Армстронг.
Я подтолкнула ее локтем и важно выступила вперед, чтобы поздороваться с «людьми в черном». У них были такие острые воротнички, что, казалось, ими можно резать стекло. Эта парочка представилась директорами престижной дублинской киностудии.
– Это лучшая киностудия в стране, – шепотом просветила меня Фай.
– Нам очень понравился фильм, мисс Армстронг, – говорит женщина.
– Пожалуйста, зовите меня Милли. Честно говоря, я ведь ничего не сделала; это все работа Дэйва.
Тот гордо ухмыляется, но молчит.
– Нам всем хорошо известны творческие способности мистера Бреннана, – продолжила дама. – Мы уже могли в этом убедиться.
– Правда? Я думала, он просто забавляется, – пожала я плечами.
– Не совсем, Милли. Дэйв – многообещающий молодой режиссер. В его фильмах есть душа, и поэтому мы только что предложили ему поработать с нами и снять еще одну картину. За деньги, конечно.
– Как здорово, – ответила я, обрадовавшись, что оказалась ко всему этому причастна.
Потом заговорил мужчина:
– У нас есть свои каналы информации, и потому мы с нетерпением ожидали выхода «Крыльев моря». Но то, что мы увидели, превзошло наши ожидания. И теперь нам бы хотелось сделать фильм о международных соревнованиях по серфингу, организатором которых является мистер Хеггарти. И приглашаем вас в качестве ведущей.
– Вы невероятно смотритесь на экране, Милли, – искренне добавила женщина.
– А в жизни вы еще лучше, – запросто закончил ее коллега.
Моя взгляд перебегал с одного лица на другое – я пыталась переварить и комплименты, и информацию.
– У нас также есть для вас много других предложений, несомненно, они вам понравятся, – сказала женщина в черном, – но здесь мы, конечно, будем действовать через вашего агента…
– Боже… – Я вообразила разъяренного Джеральда. – Не думаю, что…
– …который, должна сказать, провернул сегодня неплохое дельце.
Я проследила за ее взглядом. Господи, только не говорите, что Джеральд здесь. Но увидела только Фай, болтающую с каким-то щеголем.
– Полагаю, при общении с мисс О’Рейли у нас не возникнет никаких проблем, – улыбнулся мужчина. – Она настоящий профессионал.
Мои губы разъехались в улыбке. Фиона – мой агент? А почему бы нет? У нее есть дар общения с людьми. И потом, если кто и знает меня со всех сторон, так это Фай. А что касается поддержки, это она помогла мне поверить в собственные силы – я такого себе и представить не могла. Я с трудом сохранила серьезность и снова обернулась к своим собеседникам.
– Рада знакомству, Милли, – подытожила женщина, явно главная в этом дуэте. – И не волнуйтесь, мы непременно свяжемся с вами. Думаю, мы великолепно сработаемся и вы будете ездить по всему миру и снимать документальные фильмы.
Я пожала им руки и с суеверным ужасом проследила за тем, как они пробирались через поредевшую толпу. Предложения? Фильмы? Путешествия по миру?
– Я что, получила работу?
– Несомненно, – ответил Дэйв, обняв меня за дрожащие плечи.
– Я получила работу, и она заключается в том, что мы с тобой будем ездить по всему свету и снимать кино?
– Вроде бы так, Милли. После Ирландии мы сделаем фильм о катании на больших волнах на Гавайях, а потом сможем остановиться на Барбадосе и, возможно, захватим с собой Фай, если ей понравится эта идея.
Я улыбнулась. Меня переполнили эмоции.
– Просто здорово, если ты будешь с нами! У тебя ведь уже давным-давно не было отпуска.
– Согласна. – Фай, ухмыляясь, возникла за моей спиной. – У Милли слишком большой талант, чтобы тратить его, раздавая выпивку прохожим на Графтон-стрит.
Я уперла руки в бока и весело спросила:
– Эй, вы двое, как вы все это устроили?
Они начали объяснять, что Дэйв задумал снять фильм в тот самый день, когда услышал о нашей поездке в графство Донегол. Он уже несколько лет увлекался киносъемкой и даже делал короткие документальные ленты для РТИ, но этот фильм должен был стать его величайшим достижением. Он был полон решимости представить плод своих усилий на престижном кинофестивале.
– Я просто не мог провалиться, если учесть, в какие приключения вы меня втянули. – Дэйв со смехом обнял меня – должно быть, в сотый раз за сегодня.
– Господи, а я думала, ты всего-навсего развлекаешься с этой камерой, – сконфуженно ответила я. – Боюсь, даже не принимала тебя всерьез.
Дэйв пожал плечами:
– Фай решила, что нам стоит сохранить все в тайне от тебя, так что мы трудились как черти, чтобы все закончить и привести в порядок. Потратили уйму времени, но, по-моему, дело того стоило.
– Несомненно. Фильм не просто хорош, он великолепен. Удивителен. Слава Богу, что вы вырезали ту сцену в бассейне. Иначе бы я вас убила.
– Я так и подумала, – захихикала подруга. – А потом мы попросили маленького Джо отнести тебе приглашение. Это племянник Дэйва, он живет здесь, в Дублине. Помнишь, мы застали Дэйва на почте, когда он пересылал кассеты? Он как раз отправлял их своему брату.
– Ах, маленький Джо, тот светловолосый мальчик, – кивнула я, указывая на белокурые локоны Дэйва. – Недаром мне показалось, будто он на кого-то похож.
– Насколько я знала, ты работаешь где-то в центре, и я подумала, что будет не так уж сложно тебя разыскать.
Я расхохоталась:
– Наверное, маленький Джо рассказал тебе…
– …об облегающих шортиках, – отозвались они в унисон.
– Господи, вот мерзость, – фыркнула Фай. – Хорошо, что ты с этим развязалась.
Когда они перестали толкать друг друга, вспоминая об этом унизительном эпизоде, я взяла их обоих за руки и искренне сказала:
– Спасибо вам. Вы самые лучшие друзья, которых только можно себе представить.
– Ой, Милли, только не надо сантиментов, иначе я снова расплачусь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37