Все оказалось гораздо хуже, чем она думала. Казалось невероятным, что Фэрли мог участвовать в таком ужасном преступлении. Может быть, именно это вызвало такую в нем перемену, которую она отнесла на счет мадемуазель Лесталье. Теперь ей казалось, что его любовь к этой француженке была лишь следствием метаморфозы, произошедшей с ним. Фэрли в детстве был весьма впечатлительным ребенком, он мог стать легкой добычей такого изощренного человека, как Ричард Меррик. Брата легко было уговорить участвовать в ограблениях, преподнеся эту акцию как романтическое приключение.
Небо уже светлело, когда первые гости начали уезжать. Сара, так и не заснув, сидела около окна, крутя в пальцах платок и глядя, как экипажи увозят прочь своих владельцев. Головная боль, на которую она сослалась, чтобы уйти с бала, настигла ее в реальности и была вызвана пролитыми слезами. Она понимала, что остаток своих дней проведет в непрерывном беспокойстве за Фэрли, особенна когда он будет вдали от дома. Если бы она не наговорила лишнего, придерживалась правил игры, которую вел лорд Мелфорд, она никогда бы не узнала об участии брата в ограблениях. Теперь, обнаружив зло, сравнимое с содержимым ящика Пандоры, она больше никогда в жизни не узнает покоя.
Глава 5
Первым, кого встретила Сара на следующее утро, был Фэрли. Ее охватило желание немедленно сказать ему, что она знает о его участии в преступлении вместе с графом Мелфордским, но, вспомнив предостерегающий взгляд графа, сдержалась.
– Несу напитки в бильярдную, – проходя мимо нее, объявил Фэрли, всем своим видом показывая, что ему некогда сейчас вступать в беседу.
– Там сейчас твои друзья?
– Хорошие игроки – все без исключения. Надо бежать, Сара, не хочу пропустить свой удар.
– Одну минутку, Фэрли! Ты игрок?
– Конечно, игрок. Я обожаю игру в кости, ну и вист тоже, если подумать.
– Ты, должно быть, все время проигрываешь, да?
– С чего ты взяла? Сколько проигрываю, столько и выигрываю, – весело ответил он.
Она, все больше волнуясь, крутила платок в руках.
– Ты много должен, Фэрли?
– Господи, нет! А что, я выгляжу человеком, которого осаждают кредиторы?
Сара невольно улыбнулась:
– Прости, дорогой. Я не хотела вмешиваться… Но послушай, если ты столкнешься хотя бы с малейшим затруднением, ты обратишься ко мне, не так ли?
– Непременно! – засмеялся он.
– Фэрли, ты хорошо знаешь графа Мелфордского? Я раньше слышала обо всех остальных твоих друзьях, но ты никогда не упоминал графа, и он к тому же гораздо старше тебя.
Фэрли вдруг покраснел, и Сара почувствовала острый укол в сердце. Брат стоял в холле под портретом своей матери, глядя такими же, как у нее, большими голубыми глазами на сестру.
– Графа Мелфордского? Странно, мне казалось, я говорил, впрочем, ведь ты уезжала так надолго. – Фэрли рассмеялся. – Он отличный парень, граф Мелфордский.
И прежде чем она могла продолжить расспросы, брат ушел. Со все возрастающей тревогой смотрела она ему вслед. Сомнения исчезли, Фэрли связан с графом Мелфордским. Граф имеет влияние на брата, и она бессильна. Оказывается, под изысканными Фанерами, одеждой и привлекательной внешностью скрывается глубоко испорченный человек, не погнушавшийся вовлечь в преступление брата и, разумеется, способный выдать сообщников закону, если возникнет необходимость.
Раздались легкие шаги Анжелины, и Сара, приняв беспечный вид, сказала:
– Не ожидала, что ты так рано встанешь.
– Не так уж рано, – возразила Анжелина. – А вот тетя Феба заявила, что спустится только к обеду. Бедняжка, она не привыкла к таким раутам. Да и ты тоже неважно выглядишь, ты очень бледна, Сара. Должно быть, устала вчера. Твоя головная боль прошла? Было столько шума.
– Мне лучше, Анжелина. Ты же знаешь, я не привыкла залеживаться по утрам в постели. – Она открыла дверь в небольшую гостиную, расположенную на первом этаже. Ее меблировали несколько лет назад для семейных целей и экономии света и тепла, по настоянию сэра Генри. К счастью для Сары, комната была пуста. В камине горел огонь, – несмотря на ясную погоду, было прохладно.
– Это был Фэрли? – спросила Анжелина, входя за Сарой следом в гостиную. – Вот уж кого не ожидала увидеть до обеда!
– Да, это был Фэрли, – ответила Сара. – Он в бильярдной, вместе с остальными.
Анжелину, похоже, не обрадовало это сообщение, но немного погодя она весело добавила:
– Какой чудесный бал, Сара! Я не сидела ни одного танца.
– Я рада, что ты получила удовольствие, дорогая. Кажется, все гости тоже остались довольны.
– И вообрази, ведь рауты, балы, приемы, завтраки, которые я стану посещать в Лондоне, будут еще великолепнее! Я не могу дождаться, Сара!
– Так, разумеется, и будет, но не стоит тебе, наверно, напоминать, что ты все время должна будешь держаться в жестких рамках принятых правил приличия и этикета. Если будешь вести себя как сорванец, никто не откроет перед тобой двери своих салонов. Я была вчера неприятно поражена, когда ты приказала играть вальс. Он вполне уместен в Лондоне, но все еще не принят здесь.
Анжелина нахмурилась, но ненадолго. Она никогда не принимала близко к сердцу критику. Уже спустя пару минут она снова улыбалась:
– Сара, я никогда не думала, что ты такая… ханжа. Вот мисс Прингл, а это невозможно щепетильная особа, даже она поздравила меня, сказав, что я прекрасно справилась с новым танцем. И еще она сказала, что никогда прежде не получала такого удовольствия, глядя, как танцует самая красивая пара, какой были лейтенант и я. Кроме того, – Анжелина усмехнулась, – ты и сама вальсировала, да еще с графом Мелфордским. Он, безусловно, изменил своим привычкам, уделив столько внимания тебе.
– Вздор! Было бы невежливо с его стороны не пригласить меня!
– Но, Сара, два танца подряд! И не отрицай, что ты сидела с ним потом в буфетной целых пятнадцать минут.
– Но перед этим он оживленно беседовал с тобой. Думаю, граф не уделил бы мне столько времени, если бы ты не была в это время нарасхват.
Анжелина засмеялась:
– Ты права! Он сказал Маргарет, что находит все семейство Оден весьма привлекательным, а одного члена семьи особенно, но, как Маргарет ни старалась у него выведать, кого именно, он не сказал.
– Это было очень любезно с его стороны, – ответила Сара дрогнувшим голосом. – Но ты должна помнить, дорогая, что его светлость пресыщен женской красотой и считается одним из завзятых светских ловеласов. Так что не стоит принимать всерьез его ухаживание.
– Нет, ты действительно ханжа, и даже в большей степени, чем мисс Прингл! Конечно, лорд Мелфорд дамский угодник и сердцеед, я не настолько наивна, чтобы не понимать этого, но и такие, как он, женятся рано или поздно, а тетя Феба говорит, что он сейчас в поисках подходящей партии. – Анжелина встала и грациозно присела. – Миледи… Подумать только! Мне кажется, из меня получится замечательная графиня, как ты считаешь? Вдруг он сделает мне предложение? Вот уж заработают языком кумушки!
– Ты лучше подумай, как усовершенствоваться в шитье, игре на фортепьяно и манерах, чем предаваться таким глупым предположениям, – отрезала Сара.
У Анжелины погасла улыбка.
– Не сердись, Сара. Я ведь пошутила.
– Рада слышать, – вздохнула Сара. – Но ты не должна позволять такому человеку, как граф Мелфордский, вскружить себе голову. В Лондоне у тебя появится много поклонников среди высшего общества, и ты должна научиться принимать их ухаживания с самым невозмутимым видом.
– Я так и сделаю. Но признайся, все-таки приятно, когда богатейший, красивейший и знатный джентльмен оказывает знаки внимания. Не понимаю, как ты могла уйти с бала, ссылаясь на головную боль. Ничто не заставило бы меня покинуть такого партнера. Каждый раз, когда граф Мелфордский стоял рядом со мной или танцевал, Дженни Колман зеленела от зависти. И знаешь, Сара, он не может быть таким уж опасным человеком! Вспомни, какое внимание он уделил Маргарет, уж с ней-то он точно не мог флиртовать в ее положении. Ей он очень понравился.
– Но ты должна понимать, что в Лондоне ты встретишь много других мужчин, некоторые будут знатнее и богаче графа Мелфордского, а тетя Феба, например, считает, что ты должна стать никак не менее чем герцогиней. Она говорит, что несколько молодых герцогских отпрысков сейчас числятся в женихах.
– Не стану ее разочаровывать, – засмеялась Анжелина.
Сара с облегчением вздохнула и взяла вышивание, но на этот раз стежки получались слишком большими и неаккуратными. Она заметила, что сестра наблюдает за ней, и постаралась беззаботно улыбнуться.
– Скажи, Сара, ты никогда не жалела, что тебе не пришлось дебютировать в свете?
– Я как-то не думала об этом. С удовольствием вела хозяйство и заботилась о папе, о вас, не испытывая никакого желания покинуть «Буковник». И Маргарет тоже не страдала, что ей не довелось выезжать в свет.
– Но Маргарет всегда хотела выйти за Джона. Если бы она поехала в Лондон, то скучала бы по нему. Не представляю, как можно не хотеть, поехать в Лондон!
– Но ты и поедешь!
Анжелина о чем-то думала, не сводя глаз с сестры.
– Чарлз Хенли влюблен в тебя, – произнесла она наконец. – Ты об этом знаешь?
Сара уколола палец, и выступившая капля крови запачкала вышивку.
– Я подозревала, – пробормотала она, глядя, как расплывается пятно на белой ткани. – Хотя считаю, что любовь – слишком сильное слово для мистера Хенли.
– Разве имеет значение, что имеешь в виду ты и что он под этим словом? Немного его приободрить, и он сделает тебе предложение.
– Предложение – мне? – Сара вскинула голову. – Я не хочу, чтобы он мне делал предложение! Я бы сразу отказала.
– Но почему, Сара? Он весьма мил. И так тебя любит! Ты бы стала идеальной женой священника.
– Я не люблю мистера Хенли и не желаю за него выходить.
– Иногда, Сара, я теряю терпение, когда говорю с тобой. Ты что, хочешь остаться в старых девах?
Перед Сарой вдруг возникло лицо Ричарда Меррика, графа Мелфордского, и она даже прикрыла глаза, чтобы избавиться от наваждения.
– Я знаю, что сделаю! – воскликнула вдруг Анжелина. – Когда я выйду замуж, устроюсь на новом месте, стану хозяйкой в доме, я найду и тебе мужа. Кругом полно мужчин, например, какой-нибудь вдовец вдруг влюбится в тебя с первого взгляда. Ты такая благоразумная, Сара, и хорошо умеешь обращаться с детьми.
Сара вспомнила вдовца из Харрогита, который искал мать для своих семерых детей, и содрогнулась. Несмотря на непрерывные разговоры о браке, она никогда не задумывалась, какой муж ей нужен, но знала, что никогда не выйдет без любви. Рассердившись, что сестра не хочет принять участие в обсуждении такого важного вопроса, Анжелина ушла, оставив Сару предаваться в одиночестве своим невеселым мыслям.
Например, о том, как найти в себе силы, чтобы выдержать сегодняшний обед. Утешением могло послужить обстоятельство, что за столом будет присутствовать много других людей, кроме нее и графа, и это поможет ей вынести пытку. Надо отдать ему должное, он говорил с ней только из вежливости, когда того требовали обстоятельства, и не выходил за рамки приличий.
Сидя во главе большого стола на своем обычном месте, напротив отца, сидевшего на другом конце, Сара, как и следовало ожидать, оказалась рядом именно с тем гостем, соседства которого она желала избежать. Судя по кислому выражению Анжелины, такой распорядок ее тоже не устраивал, но сидевший рядом с ней лейтенант Мэтьюз вскоре без труда вернул улыбку на ее красивое лицо.
Сара так была погружена в свои размышления, что почти не притрагивалась к еде, отметив с едва скрытым раздражением, что граф ест с отменным аппетитом и наслаждается кларетом отца.
Сару вывел из задумчивости пронзительный голос тети Фебы, упомянувшей ее имя.
– Со мной и Сарой приключился ужасный случай по дороге сюда из Харрогита. – Она разговаривала с графом Мелфордским, который смотрел на нее весьма заинтересованно. – Я плохо переношу путешествия, и мы вынуждены были остановиться, чтобы я могла подышать свежим воздухом. Вернее, моя племянница на этом настояла, поскольку беспокоилась о моем здоровье. И была права: как всегда, мне вскоре сделалось дурно. – Она перевела дыхание, и Сара застыла в ужасе, услышав продолжение. – И пока я отдыхала – на нас напали! Этот мошенник Билл Кирси. Мошенником его называют, и так оно и есть!
Сара бросила быстрый взгляд на графа, замирая от страха, но обнаружила у него на лице лишь выражение заинтересованного сочувствия. Он повернулся к Саре:
– Вас, должно быть, потрясло это нападение, мисс Оден.
Сара в смущении смотрела на свою тарелку с нетронутой бараниной. Этот человек сущий дьявол!
– Это было ужасно, – продолжала тетя Феба. – Он осмелился поцеловать Саре… Говорю вам, в наши дни стало опасно путешествовать…
Граф поднял свой бокал с вином и, посмотрев на Сару, заметил:
– Вполне согласен с вами. Хотя полиция и арестовала нескольких разбойников, но многие еще не пойманы.
Сара взглянула на него сквозь опущенные ресницы. Он безмятежно потягивал вино, его спокойствие поражало. Непревзойденный лицедей! Наверно, даже лучше самого Эдварда Кина, великого трагика…
– Но моя племянница вела себя крайне мужественно, – продолжала тетя Феба. – Хотя потрясение было слишком сильным для нее.
– Вы преувеличиваете, тетя Феба, и эта тема не стоит столько внимания. – Сара наконец обрела дар речи. – Грабитель был вежлив и не взял у нас ни пенни.
– Но унижение – мы ведь были в руках у этого негодяя!
Граф Мелфордский дал наполнить свой стакан и положил предложенный слугой кусок баранины на тарелку, потом задумчиво посмотрел на Сару:
– Я слышал, что Билл Кирси ведет себя как настоящий джентльмен и особое внимание уделяет красивым леди. Таким красивым, как вы обе. – Он улыбнулся вспыхнувшей от комплимента миссис Кернфорт. – Вам еще повезло, вы так легко от него отделались.
Сара издала сдавленный звук, будто кусок застрял у нее в горле. Она с ужасом посмотрела на брата, сидевшего на дальнем конце стола, но Фэрли был слишком увлечен беседой с соседом и не прислушивался.
– Я слышала, – сказала тетя Феба, понизив многозначительно голос, – о тех историях, которые и пересказывать неприлично. Не могу согласиться с моей племянницей, которая уверяет, будто он знатного происхождения.
Граф сочувственно взглянул на Сару.
– Мисс Оден можно понять, – сказал он, откидываясь на спинку стула и задумчиво глядя на вино в своем бокале. – Ведь благородные разбойники встречаются, и это всем известно. Может быть, и ваш был аристократом.
Сара поморщилась. Господи! Он явно поддразнивает ее, наслаждается своим безнаказанным присутствием за столом ее отца…
– Джем Толлетт, помните его, оказался четвертым сыном баронета, когда его арестовали, – добавил граф.
Сара побледнела, и тетка наконец обратила на нее внимание.
– Что с тобой, дорогая, тебе нехорошо? Ты смертельно бледна.
– Разговоры о разбойнике расстроили, тетя. Наверно, это происшествие затронуло меня сильнее, чем я думала.
Граф Мелфордский немедленно вмешался в разговор:
– Мисс Оден, примите мои извинения. Если бы я знал, что этот разговор вас так расстроит… – Его голос был полон раскаяния, но Сара знала цену его словам. Он, разумеется, смеялся над ней, прикрываясь маской сочувствия. – И ваш аппетит пострадал, мисс Оден. Позвольте, я передам вам баранину. Она выглядит настолько аппетитно, что отказаться от искушения ее попробовать невозможно.
Сара позволила ему положить себе на тарелку ломтик мяса, а тетя Феба всем своим видом выразила одобрение действиям графа.
Анжелина спохватилась, что сестра пользуется большим вниманием, да еще самого почетного гостя, мило заулыбалась и тоном, показавшимся Саре слишком фамильярным, обратилась к графу:
– Я слышала, что законодатель мод мистер Бруммель вынужден спасаться бегством, лорд Мелфорд. Впасть в немилость принца-регента – безусловно означает падение авторитета в глазах всего светского общества.
Граф перевел взгляд на Анжелину:
– Для большинства других – да, мисс Оден, но что касается мистера Бруммеля – у него свое собственное общество. Его незадачи продиктованы прозаическими причинами – карточные долги, которые он не в силах погасить. Назанимав где только можно, он не может расплатиться с долгом чести. Боюсь, мисс Оден, именно это, и ничто другое, истинная причина его бегства.
– Какая жалость, что это случилось перед моим первым появлением в свете. Я была бы рада с ним познакомиться.
– Не многие удостаивались такой чести, – улыбнулся граф.
– Вы знакомы с ним, лорд Мелфорд? – спросила она.
– Я не принадлежал к кругу его близких друзей, но я знал его, разумеется. Он обожает вист, и я частенько составлял ему партию.
– Я припоминаю, – вставил лейтенант Мэтьюз, – что вас и его однажды видели в эркере клуба «Уайст». Какая честь, сэр!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14
Небо уже светлело, когда первые гости начали уезжать. Сара, так и не заснув, сидела около окна, крутя в пальцах платок и глядя, как экипажи увозят прочь своих владельцев. Головная боль, на которую она сослалась, чтобы уйти с бала, настигла ее в реальности и была вызвана пролитыми слезами. Она понимала, что остаток своих дней проведет в непрерывном беспокойстве за Фэрли, особенна когда он будет вдали от дома. Если бы она не наговорила лишнего, придерживалась правил игры, которую вел лорд Мелфорд, она никогда бы не узнала об участии брата в ограблениях. Теперь, обнаружив зло, сравнимое с содержимым ящика Пандоры, она больше никогда в жизни не узнает покоя.
Глава 5
Первым, кого встретила Сара на следующее утро, был Фэрли. Ее охватило желание немедленно сказать ему, что она знает о его участии в преступлении вместе с графом Мелфордским, но, вспомнив предостерегающий взгляд графа, сдержалась.
– Несу напитки в бильярдную, – проходя мимо нее, объявил Фэрли, всем своим видом показывая, что ему некогда сейчас вступать в беседу.
– Там сейчас твои друзья?
– Хорошие игроки – все без исключения. Надо бежать, Сара, не хочу пропустить свой удар.
– Одну минутку, Фэрли! Ты игрок?
– Конечно, игрок. Я обожаю игру в кости, ну и вист тоже, если подумать.
– Ты, должно быть, все время проигрываешь, да?
– С чего ты взяла? Сколько проигрываю, столько и выигрываю, – весело ответил он.
Она, все больше волнуясь, крутила платок в руках.
– Ты много должен, Фэрли?
– Господи, нет! А что, я выгляжу человеком, которого осаждают кредиторы?
Сара невольно улыбнулась:
– Прости, дорогой. Я не хотела вмешиваться… Но послушай, если ты столкнешься хотя бы с малейшим затруднением, ты обратишься ко мне, не так ли?
– Непременно! – засмеялся он.
– Фэрли, ты хорошо знаешь графа Мелфордского? Я раньше слышала обо всех остальных твоих друзьях, но ты никогда не упоминал графа, и он к тому же гораздо старше тебя.
Фэрли вдруг покраснел, и Сара почувствовала острый укол в сердце. Брат стоял в холле под портретом своей матери, глядя такими же, как у нее, большими голубыми глазами на сестру.
– Графа Мелфордского? Странно, мне казалось, я говорил, впрочем, ведь ты уезжала так надолго. – Фэрли рассмеялся. – Он отличный парень, граф Мелфордский.
И прежде чем она могла продолжить расспросы, брат ушел. Со все возрастающей тревогой смотрела она ему вслед. Сомнения исчезли, Фэрли связан с графом Мелфордским. Граф имеет влияние на брата, и она бессильна. Оказывается, под изысканными Фанерами, одеждой и привлекательной внешностью скрывается глубоко испорченный человек, не погнушавшийся вовлечь в преступление брата и, разумеется, способный выдать сообщников закону, если возникнет необходимость.
Раздались легкие шаги Анжелины, и Сара, приняв беспечный вид, сказала:
– Не ожидала, что ты так рано встанешь.
– Не так уж рано, – возразила Анжелина. – А вот тетя Феба заявила, что спустится только к обеду. Бедняжка, она не привыкла к таким раутам. Да и ты тоже неважно выглядишь, ты очень бледна, Сара. Должно быть, устала вчера. Твоя головная боль прошла? Было столько шума.
– Мне лучше, Анжелина. Ты же знаешь, я не привыкла залеживаться по утрам в постели. – Она открыла дверь в небольшую гостиную, расположенную на первом этаже. Ее меблировали несколько лет назад для семейных целей и экономии света и тепла, по настоянию сэра Генри. К счастью для Сары, комната была пуста. В камине горел огонь, – несмотря на ясную погоду, было прохладно.
– Это был Фэрли? – спросила Анжелина, входя за Сарой следом в гостиную. – Вот уж кого не ожидала увидеть до обеда!
– Да, это был Фэрли, – ответила Сара. – Он в бильярдной, вместе с остальными.
Анжелину, похоже, не обрадовало это сообщение, но немного погодя она весело добавила:
– Какой чудесный бал, Сара! Я не сидела ни одного танца.
– Я рада, что ты получила удовольствие, дорогая. Кажется, все гости тоже остались довольны.
– И вообрази, ведь рауты, балы, приемы, завтраки, которые я стану посещать в Лондоне, будут еще великолепнее! Я не могу дождаться, Сара!
– Так, разумеется, и будет, но не стоит тебе, наверно, напоминать, что ты все время должна будешь держаться в жестких рамках принятых правил приличия и этикета. Если будешь вести себя как сорванец, никто не откроет перед тобой двери своих салонов. Я была вчера неприятно поражена, когда ты приказала играть вальс. Он вполне уместен в Лондоне, но все еще не принят здесь.
Анжелина нахмурилась, но ненадолго. Она никогда не принимала близко к сердцу критику. Уже спустя пару минут она снова улыбалась:
– Сара, я никогда не думала, что ты такая… ханжа. Вот мисс Прингл, а это невозможно щепетильная особа, даже она поздравила меня, сказав, что я прекрасно справилась с новым танцем. И еще она сказала, что никогда прежде не получала такого удовольствия, глядя, как танцует самая красивая пара, какой были лейтенант и я. Кроме того, – Анжелина усмехнулась, – ты и сама вальсировала, да еще с графом Мелфордским. Он, безусловно, изменил своим привычкам, уделив столько внимания тебе.
– Вздор! Было бы невежливо с его стороны не пригласить меня!
– Но, Сара, два танца подряд! И не отрицай, что ты сидела с ним потом в буфетной целых пятнадцать минут.
– Но перед этим он оживленно беседовал с тобой. Думаю, граф не уделил бы мне столько времени, если бы ты не была в это время нарасхват.
Анжелина засмеялась:
– Ты права! Он сказал Маргарет, что находит все семейство Оден весьма привлекательным, а одного члена семьи особенно, но, как Маргарет ни старалась у него выведать, кого именно, он не сказал.
– Это было очень любезно с его стороны, – ответила Сара дрогнувшим голосом. – Но ты должна помнить, дорогая, что его светлость пресыщен женской красотой и считается одним из завзятых светских ловеласов. Так что не стоит принимать всерьез его ухаживание.
– Нет, ты действительно ханжа, и даже в большей степени, чем мисс Прингл! Конечно, лорд Мелфорд дамский угодник и сердцеед, я не настолько наивна, чтобы не понимать этого, но и такие, как он, женятся рано или поздно, а тетя Феба говорит, что он сейчас в поисках подходящей партии. – Анжелина встала и грациозно присела. – Миледи… Подумать только! Мне кажется, из меня получится замечательная графиня, как ты считаешь? Вдруг он сделает мне предложение? Вот уж заработают языком кумушки!
– Ты лучше подумай, как усовершенствоваться в шитье, игре на фортепьяно и манерах, чем предаваться таким глупым предположениям, – отрезала Сара.
У Анжелины погасла улыбка.
– Не сердись, Сара. Я ведь пошутила.
– Рада слышать, – вздохнула Сара. – Но ты не должна позволять такому человеку, как граф Мелфордский, вскружить себе голову. В Лондоне у тебя появится много поклонников среди высшего общества, и ты должна научиться принимать их ухаживания с самым невозмутимым видом.
– Я так и сделаю. Но признайся, все-таки приятно, когда богатейший, красивейший и знатный джентльмен оказывает знаки внимания. Не понимаю, как ты могла уйти с бала, ссылаясь на головную боль. Ничто не заставило бы меня покинуть такого партнера. Каждый раз, когда граф Мелфордский стоял рядом со мной или танцевал, Дженни Колман зеленела от зависти. И знаешь, Сара, он не может быть таким уж опасным человеком! Вспомни, какое внимание он уделил Маргарет, уж с ней-то он точно не мог флиртовать в ее положении. Ей он очень понравился.
– Но ты должна понимать, что в Лондоне ты встретишь много других мужчин, некоторые будут знатнее и богаче графа Мелфордского, а тетя Феба, например, считает, что ты должна стать никак не менее чем герцогиней. Она говорит, что несколько молодых герцогских отпрысков сейчас числятся в женихах.
– Не стану ее разочаровывать, – засмеялась Анжелина.
Сара с облегчением вздохнула и взяла вышивание, но на этот раз стежки получались слишком большими и неаккуратными. Она заметила, что сестра наблюдает за ней, и постаралась беззаботно улыбнуться.
– Скажи, Сара, ты никогда не жалела, что тебе не пришлось дебютировать в свете?
– Я как-то не думала об этом. С удовольствием вела хозяйство и заботилась о папе, о вас, не испытывая никакого желания покинуть «Буковник». И Маргарет тоже не страдала, что ей не довелось выезжать в свет.
– Но Маргарет всегда хотела выйти за Джона. Если бы она поехала в Лондон, то скучала бы по нему. Не представляю, как можно не хотеть, поехать в Лондон!
– Но ты и поедешь!
Анжелина о чем-то думала, не сводя глаз с сестры.
– Чарлз Хенли влюблен в тебя, – произнесла она наконец. – Ты об этом знаешь?
Сара уколола палец, и выступившая капля крови запачкала вышивку.
– Я подозревала, – пробормотала она, глядя, как расплывается пятно на белой ткани. – Хотя считаю, что любовь – слишком сильное слово для мистера Хенли.
– Разве имеет значение, что имеешь в виду ты и что он под этим словом? Немного его приободрить, и он сделает тебе предложение.
– Предложение – мне? – Сара вскинула голову. – Я не хочу, чтобы он мне делал предложение! Я бы сразу отказала.
– Но почему, Сара? Он весьма мил. И так тебя любит! Ты бы стала идеальной женой священника.
– Я не люблю мистера Хенли и не желаю за него выходить.
– Иногда, Сара, я теряю терпение, когда говорю с тобой. Ты что, хочешь остаться в старых девах?
Перед Сарой вдруг возникло лицо Ричарда Меррика, графа Мелфордского, и она даже прикрыла глаза, чтобы избавиться от наваждения.
– Я знаю, что сделаю! – воскликнула вдруг Анжелина. – Когда я выйду замуж, устроюсь на новом месте, стану хозяйкой в доме, я найду и тебе мужа. Кругом полно мужчин, например, какой-нибудь вдовец вдруг влюбится в тебя с первого взгляда. Ты такая благоразумная, Сара, и хорошо умеешь обращаться с детьми.
Сара вспомнила вдовца из Харрогита, который искал мать для своих семерых детей, и содрогнулась. Несмотря на непрерывные разговоры о браке, она никогда не задумывалась, какой муж ей нужен, но знала, что никогда не выйдет без любви. Рассердившись, что сестра не хочет принять участие в обсуждении такого важного вопроса, Анжелина ушла, оставив Сару предаваться в одиночестве своим невеселым мыслям.
Например, о том, как найти в себе силы, чтобы выдержать сегодняшний обед. Утешением могло послужить обстоятельство, что за столом будет присутствовать много других людей, кроме нее и графа, и это поможет ей вынести пытку. Надо отдать ему должное, он говорил с ней только из вежливости, когда того требовали обстоятельства, и не выходил за рамки приличий.
Сидя во главе большого стола на своем обычном месте, напротив отца, сидевшего на другом конце, Сара, как и следовало ожидать, оказалась рядом именно с тем гостем, соседства которого она желала избежать. Судя по кислому выражению Анжелины, такой распорядок ее тоже не устраивал, но сидевший рядом с ней лейтенант Мэтьюз вскоре без труда вернул улыбку на ее красивое лицо.
Сара так была погружена в свои размышления, что почти не притрагивалась к еде, отметив с едва скрытым раздражением, что граф ест с отменным аппетитом и наслаждается кларетом отца.
Сару вывел из задумчивости пронзительный голос тети Фебы, упомянувшей ее имя.
– Со мной и Сарой приключился ужасный случай по дороге сюда из Харрогита. – Она разговаривала с графом Мелфордским, который смотрел на нее весьма заинтересованно. – Я плохо переношу путешествия, и мы вынуждены были остановиться, чтобы я могла подышать свежим воздухом. Вернее, моя племянница на этом настояла, поскольку беспокоилась о моем здоровье. И была права: как всегда, мне вскоре сделалось дурно. – Она перевела дыхание, и Сара застыла в ужасе, услышав продолжение. – И пока я отдыхала – на нас напали! Этот мошенник Билл Кирси. Мошенником его называют, и так оно и есть!
Сара бросила быстрый взгляд на графа, замирая от страха, но обнаружила у него на лице лишь выражение заинтересованного сочувствия. Он повернулся к Саре:
– Вас, должно быть, потрясло это нападение, мисс Оден.
Сара в смущении смотрела на свою тарелку с нетронутой бараниной. Этот человек сущий дьявол!
– Это было ужасно, – продолжала тетя Феба. – Он осмелился поцеловать Саре… Говорю вам, в наши дни стало опасно путешествовать…
Граф поднял свой бокал с вином и, посмотрев на Сару, заметил:
– Вполне согласен с вами. Хотя полиция и арестовала нескольких разбойников, но многие еще не пойманы.
Сара взглянула на него сквозь опущенные ресницы. Он безмятежно потягивал вино, его спокойствие поражало. Непревзойденный лицедей! Наверно, даже лучше самого Эдварда Кина, великого трагика…
– Но моя племянница вела себя крайне мужественно, – продолжала тетя Феба. – Хотя потрясение было слишком сильным для нее.
– Вы преувеличиваете, тетя Феба, и эта тема не стоит столько внимания. – Сара наконец обрела дар речи. – Грабитель был вежлив и не взял у нас ни пенни.
– Но унижение – мы ведь были в руках у этого негодяя!
Граф Мелфордский дал наполнить свой стакан и положил предложенный слугой кусок баранины на тарелку, потом задумчиво посмотрел на Сару:
– Я слышал, что Билл Кирси ведет себя как настоящий джентльмен и особое внимание уделяет красивым леди. Таким красивым, как вы обе. – Он улыбнулся вспыхнувшей от комплимента миссис Кернфорт. – Вам еще повезло, вы так легко от него отделались.
Сара издала сдавленный звук, будто кусок застрял у нее в горле. Она с ужасом посмотрела на брата, сидевшего на дальнем конце стола, но Фэрли был слишком увлечен беседой с соседом и не прислушивался.
– Я слышала, – сказала тетя Феба, понизив многозначительно голос, – о тех историях, которые и пересказывать неприлично. Не могу согласиться с моей племянницей, которая уверяет, будто он знатного происхождения.
Граф сочувственно взглянул на Сару.
– Мисс Оден можно понять, – сказал он, откидываясь на спинку стула и задумчиво глядя на вино в своем бокале. – Ведь благородные разбойники встречаются, и это всем известно. Может быть, и ваш был аристократом.
Сара поморщилась. Господи! Он явно поддразнивает ее, наслаждается своим безнаказанным присутствием за столом ее отца…
– Джем Толлетт, помните его, оказался четвертым сыном баронета, когда его арестовали, – добавил граф.
Сара побледнела, и тетка наконец обратила на нее внимание.
– Что с тобой, дорогая, тебе нехорошо? Ты смертельно бледна.
– Разговоры о разбойнике расстроили, тетя. Наверно, это происшествие затронуло меня сильнее, чем я думала.
Граф Мелфордский немедленно вмешался в разговор:
– Мисс Оден, примите мои извинения. Если бы я знал, что этот разговор вас так расстроит… – Его голос был полон раскаяния, но Сара знала цену его словам. Он, разумеется, смеялся над ней, прикрываясь маской сочувствия. – И ваш аппетит пострадал, мисс Оден. Позвольте, я передам вам баранину. Она выглядит настолько аппетитно, что отказаться от искушения ее попробовать невозможно.
Сара позволила ему положить себе на тарелку ломтик мяса, а тетя Феба всем своим видом выразила одобрение действиям графа.
Анжелина спохватилась, что сестра пользуется большим вниманием, да еще самого почетного гостя, мило заулыбалась и тоном, показавшимся Саре слишком фамильярным, обратилась к графу:
– Я слышала, что законодатель мод мистер Бруммель вынужден спасаться бегством, лорд Мелфорд. Впасть в немилость принца-регента – безусловно означает падение авторитета в глазах всего светского общества.
Граф перевел взгляд на Анжелину:
– Для большинства других – да, мисс Оден, но что касается мистера Бруммеля – у него свое собственное общество. Его незадачи продиктованы прозаическими причинами – карточные долги, которые он не в силах погасить. Назанимав где только можно, он не может расплатиться с долгом чести. Боюсь, мисс Оден, именно это, и ничто другое, истинная причина его бегства.
– Какая жалость, что это случилось перед моим первым появлением в свете. Я была бы рада с ним познакомиться.
– Не многие удостаивались такой чести, – улыбнулся граф.
– Вы знакомы с ним, лорд Мелфорд? – спросила она.
– Я не принадлежал к кругу его близких друзей, но я знал его, разумеется. Он обожает вист, и я частенько составлял ему партию.
– Я припоминаю, – вставил лейтенант Мэтьюз, – что вас и его однажды видели в эркере клуба «Уайст». Какая честь, сэр!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14