Ты сама вызвалась участвовать в этом представлении. Оковы – его непременные атрибуты. Не бойся, тебе не будет чересчур больно. А легкая боль, как тебе, должно быть, известно, лишь усиливает приятные ощущения. Сейчас я помогу тебе все это на себя надеть. Стой ровно и не дергайся, глупышка!
После таких слов ноги Меган стали словно ватные, а голова наполнилась розовым туманом. Утратив способность к сопротивлению, она беспомощно топталась на сцене, озираясь по сторонам. Леонора ухмылялась, очевидно, предвкушая скорое удовольствие. Ренато сопел и обтирался полотенцем. Алессандра вообще растворилась во мраке. Фабрицио же деловито поправлял подушки, готовя ложе для новой жертвы наперсников разврата. Цепи и наручники в его руке зловеще бряцали. Меган прошиб холодный липкий пот, она потупилась и зажмурилась, закусив нижнюю губу и сглатывая слюну.
– Выше голову, глупышка! – Фабрицио потрепал ее ладонью по щеке. – Расправь плечи, покажи нам себя во всем своем великолепии. И не волнуйся, думай об Англии!
– А наручники не натрут мне запястья? – спросила Меган.
– Разумеется, нет! Они очень удобные, ты к ним быстро привыкнешь. И даже полюбишь их, потому что с их помощью ты получишь полное удовлетворение. Не задавай мне, пожалуйста, больше вопросов. Доверься мне и помолчи, скоро ты все сама узнаешь! Впрочем, если ты передумала, можешь одеться и уйти.
– Нет, я останусь! – воскликнула Меган и вытянула вперед руки, сложив их в ладонях.
Фабрицио ловко защелкнул у нее на запястьях браслеты, надел другую пару наручников ей на лодыжки и усадил ее на подушки по-турецки. Окинув удовлетворенным взглядом ее раскрывшуюся для всеобщего обозрения вульву, он крякнул и громко объявил:
– Внимание, друзья! Представление начинается!
Леонора взбежала на сцену и, встав напротив Меган, окинула ее леденящим взглядом.
– Я могу делать с ней все, что мне вздумается? – спросила она у брата.
– Ты не должна перегибать палку! – предостерег ее Фабрицио.
– Ну, что скажешь? – спросила у Меган Леонора.
Но Меган ей ничего не ответила, потому что у нее вдруг пересохло во рту и онемел язык от страха.
– Молчишь? – усмехнувшись, спросила Леонора. – Значит, ты все поняла и ко всему готова. Что ж, чудесно. Тогда приступим!
Она удовлетворенно потерла ладони и, наклонившись, извлекла из холщового мешочка, лежавшего рядом с горой подушек, флакончик с ароматным снадобьем. Вылив немного его содержимого на голый живот Меган, Леонора стала растирать пахучую жидкость по ее лобку и бедрам. Внизу живота и в промежности Меган вскоре возникло томление. Она заерзала на подушках, но Леонора резко ударила пальцами по ее набухшему соску и приказала ей сидеть смирно.
– Хорошо, я постараюсь, – сдавленно ответила Меган, ощущая жар во всем теле.
От прикосновений рук Леоноры ее половые губы набухли, чувствительность их обострилась. Леонора просунула скользкий палец ей во влагалище и, вынув его оттуда, громко сказала:
– А ты, оказывается, уж не такая и скромная! Пожалуй, уже можно начинать. – С этими словами она снова наклонилась к мешочку и достала из него здоровенный вибратор с большой шишкообразной головкой. Меган ахнула от страха и сжала ягодицы. Леонора смерила ее насмешливым взглядом и произнесла, помахивая страшным фаллоимитатором, словно дубинкой:
– Чего ты испугалась, глупышка? Эта штуковина – именно то, что сейчас тебе требуется. Разве ты не ощущаешь томительную пустоту в своем лоне? Разве твой трепещущий клитор не изнемогает без хорошей стимуляции? Расслабься, крошка, и раздвинь пошире ножки!
Меган молча повиновалась. Леонора обильно намазала вибратор пахучим маслом, подошла к ней вплотную и начала водить концом прибора по ее клитору. Меган почувствовала, что у нее перехватило горло. Боль в промежности становилась нестерпимой, груди учащенно вздымались, соски встали торчком. Меган издала надрывный стон – и Леонора моментально вогнала штуковину, которую она держала в руке, в ее влагалище до упора. Меган захрипела и замотала головой. Стенки лона судорожно сжали вибратор, по бедрам растеклось тепло. А еще спустя мгновение Меган полегчало и стало очень хорошо.
Повернув основание прибора, Леонора свободной рукой начала массировать Меган груди и поочередно лизать ее соски. Вибратор тихо урчал в ее влагалище, распространяя по тазу волны блаженства. Никогда прежде ей не доводилось испытывать сразу столько острых ощущений. С непривычки у нее зарябило перед глазами и помутилось в голове. В шейке матки словно бы заискрилось – и тотчас же всю нижнюю половину ее тела свела приятная судорога. Громко охнув, Меган снова кончила. Новая волна удовольствия захлестнула ее, пронзительный удовлетворенный визг непроизвольно вырвался у нее из груди, и небывалый пароксизм многократного оргазма сотряс ее до основания. Словно сквозь вату она услышала голос Ренато:
– Леонора, спускайся с помоста. Она тобой вполне удовлетворена.
– Ты осталась мной довольна, крошка? – тихо спросила у Меган Леонора, прежде чем уйти. – Ну, что же ты молчишь?
– Это трудно описать словами, – хрипло произнесла Меган, открыв глаза, в которых сверкали слезы чистой радости.
– И это только начало! Со мной ты познаешь еще и не такое удовольствие, если, конечно, захочешь, – пообещала Леонора и, дернув ее на прощание за сосок, спрыгнула со сцены, уступая место другому участнику представления.
Ренато немедленно вспрыгнул на помост и за пять минут довел, действуя только языком и руками, Меган до нового умопомрачительного оргазма. Рыдая и стеная словно безумная, она, однако, услышала, как он тихо сказал ей:
– Будь поосторожнее с этими людьми, они чрезвычайно опасны!
Меган, однако, не придала этому предупреждению должного значения, рассудок ее в этот момент слегка помутился. Она была способна только чувствовать и наслаждаться. А удовольствия в эту ночь сыпались на нее как из волшебного рога изобилия. Следующей на помост вспорхнула Алессандра. Сначала она попыталась выжать из тела Меган оргазм с помощью рук и языка, обхаживая ими ее половые губы и клитор. Однако как она ни старалась, эти истерзанные части тела Меган упорно не реагировали на раздражение. И лишь когда Алессандра, отчаявшись добиться успеха, укусила свою жертву за сосок и глубоко вогнала в ее взмыленное влагалище указательный палец, где-то в глубине тела Меган вновь зашевелилось вожделение. Все ее мускулы напряглись, в клиторе возникла долгожданная пульсация, Меган сладострастно застонала и зажмурилась. Однако предчувствие сладостного ощущения на сей раз ее обмануло. Как она ни тужилась, как ни ерзала по влажным подушкам своей горячей и мокрой от соков попкой, оргазм не приходил к ней. От досады Меган даже взвыла. И как только чудовищная мысль о том, что она больше не сумеет кончить, пронзила ее воспаленный мозг, Меган отрезвела и вспомнила, что за ней пристально наблюдают. Ее прошиб холодный пот, и всякое желание продолжать этот фарс у нее пропало. Ей живо представилось, как жалко она сейчас выглядит, и вспомнилось предостережение Ренато. Почувствовав резкую перемену ее настроения, Алессандра спросила:
– Что случилось? Если ты меня подведешь, я буду вынуждена признать свое поражение и выйти из игры.
– Не разговаривай с ней! Это запрещено правилами! – воскликнул Фабрицио. – Тебе не хватило умения и смекалки, так что слезай с помоста и уступи свое место мне.
Меган подняла глаза и взглянула на него. Он показался ей выше ростом и излучающим скрытую угрозу. По позвоночнику ее пробежал холодок. Фабрицио ухмыльнулся и промолвил:
– Надеюсь, что от меня удача не отвернется, крошка. Для пущей уверенности в этом я воспользуюсь одним полезным приспособлением.
– Каким, если не секрет? – срывающимся голосом спросила Меган.
– Тебе запрещено задавать вопросы! – строго сказал итальянец. – Но я пойду тебе навстречу и удовлетворю твое любопытство. Я опробую на тебе усовершенствованный вибратор со специальной насечкой на корпусе. Причем использую его несколько оригинальным образом.
С этими словами он опустился рядом с Меган на колени, уложил ее на живот и, подоткнув под него и бедра несколько подушек, грубо раздвинул руками ее аппетитные ягодицы.
– Какой, однако, у нее восхитительный зад! – воскликнула Леонора. – Какая нежная, розоватая кожа!
Какой славный, тугой анус. Он, наверное, еще девственный.
Трепеща от испуга, унижения и похоти, Меган с замирающим сердцем ждала, застыв в пикантной позе, когда Фабрицио наконец дотронется до нее вибратором. Но он вопреки ее тревожным ожиданиям нежно поцеловал ее в шею и, пробормотав что-то поитальянски, принялся облизывать ей позвоночник. Его заключительный поцелуй в копчик поверг Меган в смятение. Она не знала, ликовать ли ей по поводу столь элегантного выражения его чувств к ней или же напрячься в предчувствии неожиданного сюрприза. Ее незащищенный анус испуганно сжимался, колени дрожали, в промежности росло напряжение. Язык итальянца волшебным образом свернулся в трубочку и юркнул, словно мышка в свою норку, в ее задний проход. Меган охнула и завиляла задом.
Фабрицио еще немного поорудовал в ее попке языком и, раздвинув руками ее пылающие ягодицы, впился ртом в сочное преддверие влагалища. Меган утробно взвыла и задергалась, ощущая невероятную пульсацию в клиторе. Сжав ее ягодицы своими длинными сильными пальцами до боли, Фабрицио начал водить языком по расселине между ними. Она замотала головой и шумно втянула ртом воздух. Он ухватился за ее набухшие губы и стал дергать за соски. Жалобно пискнув, Меган затрепетала, покрывшись испариной. Фабрицио убрал руки с ее грудей и вновь стал массировать ее попку, тщательно втирая в анус ароматное масло. Меган громко заохала, испытывая головокружение от охватившего ее вожделения.
– Умница! – пророкотал итальянец и стал тереть всей своей большой ладонью, умащенной специальным маслом, ее срамные губы и клитор.
Меган издала протяжный стон. Блаженное тепло распространилось по ее тугим бедрам. Охваченная умиротворением, она совершенно расслабилась, боясь неловким телодвижением спугнуть оргазм, зарождавшийся в таинственных глубинах ее женского естества. Пока еще он лишь робко давал о себе знать легким щекотанием в промежности и покалыванием в головке клитора. Но чутье подсказывало Меган, что этот оргазм не будет похож на все предыдущие, он будет подобен девятому валу во время шторма и зашвырнет ее в неведомую пучину исступленного сладострастия.
Внезапно плавное течение ее фантазий нарушила резкая боль в анусе. Меган взвизгнула, но было уже поздно: палец Фабрицио проник в ее задний проход.
– Не трепыхайся, глупышка, – с угрозой в голосе сказал итальянец. – Потерпи еще немного, и ты ощутишь невероятное блаженство.
– Нет! Не надо! Я не хочу! Немедленно прекрати это!
– Закрой рот, дура! – прикрикнул он на нее и стал быстро двигать в анусе своим длинным пальцем, норовя расширить отверстие.
Меган захныкала от боли и затряслась.
– Вот видишь, глупышка, ты уже начинаешь входить во вкус, – удовлетворенно произнес Фабрицио. – Дыши глубже, это помогает.
Постепенно боль стихла и сменилась легким онемением, которое, в свою очередь, переросло в приятные ощущения. Меган расслабилась и пошире расставила ноги. Клитор ее торчал, налившись кровью, груди набухли, соски стали твердыми, как вишневые косточки, а половые губы стали настолько чувствительными, что прикоснись к ним Фабрицио всей ладонью, оргазм наступил бы незамедлительно. В ожидании этого чудесного мига она совершенно утратила бдительность и закрыла глаза. Но уже в следующее мгновение Меган пожалела, что забыла о вибраторе с насечкой, который Фабрицио временно отложил в сторонку. Коварный итальянец снова взял его в руку и немилосердно вогнал ей в задний проход.
– Нет! – вскричала она не своим голосом.
Но итальянец был неумолим. С поразительной жестокостью он повернул основание вибратора. Моторчик заработал, и насадка стала стремительно вращаться в попке ошалевшей библиотекарши. Глаза ее вылезли из орбит, нижняя челюсть отвисла, язык вывалился наружу, а по щекам потекли крупные слезы. Все ее тело задергалось, пронизываемое разрядами электрического тока. Меган пронзительно завизжала и завиляла задом. Неописуемая боль неожиданно исчезла, и на ее место пришло райское блаженство, от которого по всем клеточкам ее организма распространилось тепло.
Фабрицио провел свободной рукой снизу по ее животу и неожиданно стиснул пальцами клитор. Крик чистого восторга вырвался из ее груди, она содрогнулась и застонала:
– Еще! Сильнее! Умоляю тебя!
Итальянец прибавил вибратору оборотов.
Меган захрипела и уронила голову. В ушах у нее возник гул. Насечка на стволе фаллоимитатора вызывала в анусе не передаваемые словами ощущения. Нервы Меган словно бы оголились. Импульсы невероятной мощи сотрясали ее до основания, она зарычала, завыла и забилась в том самом бешеном оргазме, которого так долго ожидала.
Сокращение мышц ее полового аппарата продолжалось, как ей показалось, целую вечность. Вибратор вгрызался в ее задний проход все глубже и глубже. Свет померк в глазах Меган, она судорожно вздохнула и провалилась в беспамятство.
Очнулась она, когда Фабрицио стал вынимать свой жуткий прибор из ее прямой кишки. На миг ей почудилось, что все ее внутренности сейчас вылезут наружу. Но когда итальянец закончил процедуру, в попке у нее возникла восхитительная легкость.
– В следующий раз я буду там сам, – сказал Фабрицио и, убрав вибратор в мешочек, поцеловал Меган в щеку. – Ты будешь извиваться и вертеться на моем пенисе, как бабочка на иголке, а я сожму руками твои крутые бока и с наслаждением изолью в тебя семя. Признайся, что тебе этого хочется!
Меган вздрогнула, придя в невероятное возбуждение от этих слов, и уткнулась лицом в мокрую от пота и слез подушку, ощущая необыкновенную слабость. Ей было и чуточку неловко, и очень приятно. Удовлетворение, полученное после унижения и боли, оказалось, к ее удивлению, чрезвычайно сладостным. Фабрицио рывком поднял ее на ноги и, освободив от наручников и цепей, помог ей одеться.
– Не хочешь чего-нибудь выпить с нами перед сном? – непринужденно спросил он.
– Спасибо, нет. Я хочу спать, – чуть слышно ответила она и направилась к выходу. Но Фабрицио схватил ее за локоть и прошептал:
– Завтра Алессандра улетает в Милан на съемки видеоклипа.
– И мы проведем ночь только вдвоем? – спросила, чуть дыша от восторга, Меган, отказываясь верить своим ушам.
– Да, милая! Я буду любить тебя всю ночь напролет.
– Это восхитительно! – выдохнула она и вышла из комнаты.
Едва лишь дверь, тихо скрипнув, затворилась за ней, Алессандра сказала:
– Я догадалась, о чем вы шептались. Смотри не перегни палку, дорогой. Сегодня ты чуть было не потерял над своими эмоциями контроль. Девчонка еще не готова уподобиться нам и пуститься во все тяжкие ради наслаждения. Завтра тебе следует быть особенно осторожным, поскольку вовремя остановить тебя будет некому.
– Спасибо за предупреждение, дорогая, – сказал Фабрицио. – Уверяю тебя, что все будет нормально. Я не собираюсь портить наш общий праздник. Мы будем растлевать ее постепенно, так, чтобы не отбить у нее охоту и дальше участвовать в наших развлечениях. Верно, Леонора?
– Девчонка податлива от природы, – вступила в разговор его сестра. – Жаль только, что ей не по душе лесбийский секс. Я это сегодня почувствовала.
– Это поправимо, – успокоил ее Ренато. – Сейчас она увлечена Фабрицио, но позже, когда ее тело привыкнет к чувственным удовольствиям, она станет более податлива и к твоим ласкам. Представляю, что она испытает, когда ты внезапно начнешь безжалостно охаживать ее кнутом.
– Надеюсь, что ждать этого мне осталось недолго, – с демонической усмешкой промолвила Леонора.
Все многозначительно переглянулись и расхохотались.
Глава 8
На следующее утро, когда Алессандра умчалась в Милан, а Ренато и Фабрицио уединились в кабинете, Меган приступила к работе в библиотеке. С воодушевлением разбирая книги и расставляя их по полкам, она совершенно забыла о том, что по дому бродит, изнывая от скуки, Леонора. Между тем сестра Фабрицио представляла для нее серьезную угрозу, так как не только скучала, но и испытывала сексуальную неудовлетворенность, близкую к фрустрации.
Накануне ночью, когда они с Ренато вернулись в свою спальню, Леонора немедленно уложила своего любовника на кровать и стала, по своему обыкновению, привязывать к металлическим прутьям спинки лентами его руки. Он некоторое время терпел это издевательство, а потом заявил, что устал и хочет спать. При этом его лицо исказилось гримасой отвращения, и Леонора заподозрила, что виной тому – англичанка. Когда Ренато захрапел, повернувшись к Леоноре спиной, она стала анализировать его поведение с момента появления библиотекарши в усадьбе, и постепенно из отдельных фрагментов сложилась четкая общая картина, убедившая Леонору в том, что Ренато устал от грубого секса и тяготеет к нежности и ласке.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18
После таких слов ноги Меган стали словно ватные, а голова наполнилась розовым туманом. Утратив способность к сопротивлению, она беспомощно топталась на сцене, озираясь по сторонам. Леонора ухмылялась, очевидно, предвкушая скорое удовольствие. Ренато сопел и обтирался полотенцем. Алессандра вообще растворилась во мраке. Фабрицио же деловито поправлял подушки, готовя ложе для новой жертвы наперсников разврата. Цепи и наручники в его руке зловеще бряцали. Меган прошиб холодный липкий пот, она потупилась и зажмурилась, закусив нижнюю губу и сглатывая слюну.
– Выше голову, глупышка! – Фабрицио потрепал ее ладонью по щеке. – Расправь плечи, покажи нам себя во всем своем великолепии. И не волнуйся, думай об Англии!
– А наручники не натрут мне запястья? – спросила Меган.
– Разумеется, нет! Они очень удобные, ты к ним быстро привыкнешь. И даже полюбишь их, потому что с их помощью ты получишь полное удовлетворение. Не задавай мне, пожалуйста, больше вопросов. Доверься мне и помолчи, скоро ты все сама узнаешь! Впрочем, если ты передумала, можешь одеться и уйти.
– Нет, я останусь! – воскликнула Меган и вытянула вперед руки, сложив их в ладонях.
Фабрицио ловко защелкнул у нее на запястьях браслеты, надел другую пару наручников ей на лодыжки и усадил ее на подушки по-турецки. Окинув удовлетворенным взглядом ее раскрывшуюся для всеобщего обозрения вульву, он крякнул и громко объявил:
– Внимание, друзья! Представление начинается!
Леонора взбежала на сцену и, встав напротив Меган, окинула ее леденящим взглядом.
– Я могу делать с ней все, что мне вздумается? – спросила она у брата.
– Ты не должна перегибать палку! – предостерег ее Фабрицио.
– Ну, что скажешь? – спросила у Меган Леонора.
Но Меган ей ничего не ответила, потому что у нее вдруг пересохло во рту и онемел язык от страха.
– Молчишь? – усмехнувшись, спросила Леонора. – Значит, ты все поняла и ко всему готова. Что ж, чудесно. Тогда приступим!
Она удовлетворенно потерла ладони и, наклонившись, извлекла из холщового мешочка, лежавшего рядом с горой подушек, флакончик с ароматным снадобьем. Вылив немного его содержимого на голый живот Меган, Леонора стала растирать пахучую жидкость по ее лобку и бедрам. Внизу живота и в промежности Меган вскоре возникло томление. Она заерзала на подушках, но Леонора резко ударила пальцами по ее набухшему соску и приказала ей сидеть смирно.
– Хорошо, я постараюсь, – сдавленно ответила Меган, ощущая жар во всем теле.
От прикосновений рук Леоноры ее половые губы набухли, чувствительность их обострилась. Леонора просунула скользкий палец ей во влагалище и, вынув его оттуда, громко сказала:
– А ты, оказывается, уж не такая и скромная! Пожалуй, уже можно начинать. – С этими словами она снова наклонилась к мешочку и достала из него здоровенный вибратор с большой шишкообразной головкой. Меган ахнула от страха и сжала ягодицы. Леонора смерила ее насмешливым взглядом и произнесла, помахивая страшным фаллоимитатором, словно дубинкой:
– Чего ты испугалась, глупышка? Эта штуковина – именно то, что сейчас тебе требуется. Разве ты не ощущаешь томительную пустоту в своем лоне? Разве твой трепещущий клитор не изнемогает без хорошей стимуляции? Расслабься, крошка, и раздвинь пошире ножки!
Меган молча повиновалась. Леонора обильно намазала вибратор пахучим маслом, подошла к ней вплотную и начала водить концом прибора по ее клитору. Меган почувствовала, что у нее перехватило горло. Боль в промежности становилась нестерпимой, груди учащенно вздымались, соски встали торчком. Меган издала надрывный стон – и Леонора моментально вогнала штуковину, которую она держала в руке, в ее влагалище до упора. Меган захрипела и замотала головой. Стенки лона судорожно сжали вибратор, по бедрам растеклось тепло. А еще спустя мгновение Меган полегчало и стало очень хорошо.
Повернув основание прибора, Леонора свободной рукой начала массировать Меган груди и поочередно лизать ее соски. Вибратор тихо урчал в ее влагалище, распространяя по тазу волны блаженства. Никогда прежде ей не доводилось испытывать сразу столько острых ощущений. С непривычки у нее зарябило перед глазами и помутилось в голове. В шейке матки словно бы заискрилось – и тотчас же всю нижнюю половину ее тела свела приятная судорога. Громко охнув, Меган снова кончила. Новая волна удовольствия захлестнула ее, пронзительный удовлетворенный визг непроизвольно вырвался у нее из груди, и небывалый пароксизм многократного оргазма сотряс ее до основания. Словно сквозь вату она услышала голос Ренато:
– Леонора, спускайся с помоста. Она тобой вполне удовлетворена.
– Ты осталась мной довольна, крошка? – тихо спросила у Меган Леонора, прежде чем уйти. – Ну, что же ты молчишь?
– Это трудно описать словами, – хрипло произнесла Меган, открыв глаза, в которых сверкали слезы чистой радости.
– И это только начало! Со мной ты познаешь еще и не такое удовольствие, если, конечно, захочешь, – пообещала Леонора и, дернув ее на прощание за сосок, спрыгнула со сцены, уступая место другому участнику представления.
Ренато немедленно вспрыгнул на помост и за пять минут довел, действуя только языком и руками, Меган до нового умопомрачительного оргазма. Рыдая и стеная словно безумная, она, однако, услышала, как он тихо сказал ей:
– Будь поосторожнее с этими людьми, они чрезвычайно опасны!
Меган, однако, не придала этому предупреждению должного значения, рассудок ее в этот момент слегка помутился. Она была способна только чувствовать и наслаждаться. А удовольствия в эту ночь сыпались на нее как из волшебного рога изобилия. Следующей на помост вспорхнула Алессандра. Сначала она попыталась выжать из тела Меган оргазм с помощью рук и языка, обхаживая ими ее половые губы и клитор. Однако как она ни старалась, эти истерзанные части тела Меган упорно не реагировали на раздражение. И лишь когда Алессандра, отчаявшись добиться успеха, укусила свою жертву за сосок и глубоко вогнала в ее взмыленное влагалище указательный палец, где-то в глубине тела Меган вновь зашевелилось вожделение. Все ее мускулы напряглись, в клиторе возникла долгожданная пульсация, Меган сладострастно застонала и зажмурилась. Однако предчувствие сладостного ощущения на сей раз ее обмануло. Как она ни тужилась, как ни ерзала по влажным подушкам своей горячей и мокрой от соков попкой, оргазм не приходил к ней. От досады Меган даже взвыла. И как только чудовищная мысль о том, что она больше не сумеет кончить, пронзила ее воспаленный мозг, Меган отрезвела и вспомнила, что за ней пристально наблюдают. Ее прошиб холодный пот, и всякое желание продолжать этот фарс у нее пропало. Ей живо представилось, как жалко она сейчас выглядит, и вспомнилось предостережение Ренато. Почувствовав резкую перемену ее настроения, Алессандра спросила:
– Что случилось? Если ты меня подведешь, я буду вынуждена признать свое поражение и выйти из игры.
– Не разговаривай с ней! Это запрещено правилами! – воскликнул Фабрицио. – Тебе не хватило умения и смекалки, так что слезай с помоста и уступи свое место мне.
Меган подняла глаза и взглянула на него. Он показался ей выше ростом и излучающим скрытую угрозу. По позвоночнику ее пробежал холодок. Фабрицио ухмыльнулся и промолвил:
– Надеюсь, что от меня удача не отвернется, крошка. Для пущей уверенности в этом я воспользуюсь одним полезным приспособлением.
– Каким, если не секрет? – срывающимся голосом спросила Меган.
– Тебе запрещено задавать вопросы! – строго сказал итальянец. – Но я пойду тебе навстречу и удовлетворю твое любопытство. Я опробую на тебе усовершенствованный вибратор со специальной насечкой на корпусе. Причем использую его несколько оригинальным образом.
С этими словами он опустился рядом с Меган на колени, уложил ее на живот и, подоткнув под него и бедра несколько подушек, грубо раздвинул руками ее аппетитные ягодицы.
– Какой, однако, у нее восхитительный зад! – воскликнула Леонора. – Какая нежная, розоватая кожа!
Какой славный, тугой анус. Он, наверное, еще девственный.
Трепеща от испуга, унижения и похоти, Меган с замирающим сердцем ждала, застыв в пикантной позе, когда Фабрицио наконец дотронется до нее вибратором. Но он вопреки ее тревожным ожиданиям нежно поцеловал ее в шею и, пробормотав что-то поитальянски, принялся облизывать ей позвоночник. Его заключительный поцелуй в копчик поверг Меган в смятение. Она не знала, ликовать ли ей по поводу столь элегантного выражения его чувств к ней или же напрячься в предчувствии неожиданного сюрприза. Ее незащищенный анус испуганно сжимался, колени дрожали, в промежности росло напряжение. Язык итальянца волшебным образом свернулся в трубочку и юркнул, словно мышка в свою норку, в ее задний проход. Меган охнула и завиляла задом.
Фабрицио еще немного поорудовал в ее попке языком и, раздвинув руками ее пылающие ягодицы, впился ртом в сочное преддверие влагалища. Меган утробно взвыла и задергалась, ощущая невероятную пульсацию в клиторе. Сжав ее ягодицы своими длинными сильными пальцами до боли, Фабрицио начал водить языком по расселине между ними. Она замотала головой и шумно втянула ртом воздух. Он ухватился за ее набухшие губы и стал дергать за соски. Жалобно пискнув, Меган затрепетала, покрывшись испариной. Фабрицио убрал руки с ее грудей и вновь стал массировать ее попку, тщательно втирая в анус ароматное масло. Меган громко заохала, испытывая головокружение от охватившего ее вожделения.
– Умница! – пророкотал итальянец и стал тереть всей своей большой ладонью, умащенной специальным маслом, ее срамные губы и клитор.
Меган издала протяжный стон. Блаженное тепло распространилось по ее тугим бедрам. Охваченная умиротворением, она совершенно расслабилась, боясь неловким телодвижением спугнуть оргазм, зарождавшийся в таинственных глубинах ее женского естества. Пока еще он лишь робко давал о себе знать легким щекотанием в промежности и покалыванием в головке клитора. Но чутье подсказывало Меган, что этот оргазм не будет похож на все предыдущие, он будет подобен девятому валу во время шторма и зашвырнет ее в неведомую пучину исступленного сладострастия.
Внезапно плавное течение ее фантазий нарушила резкая боль в анусе. Меган взвизгнула, но было уже поздно: палец Фабрицио проник в ее задний проход.
– Не трепыхайся, глупышка, – с угрозой в голосе сказал итальянец. – Потерпи еще немного, и ты ощутишь невероятное блаженство.
– Нет! Не надо! Я не хочу! Немедленно прекрати это!
– Закрой рот, дура! – прикрикнул он на нее и стал быстро двигать в анусе своим длинным пальцем, норовя расширить отверстие.
Меган захныкала от боли и затряслась.
– Вот видишь, глупышка, ты уже начинаешь входить во вкус, – удовлетворенно произнес Фабрицио. – Дыши глубже, это помогает.
Постепенно боль стихла и сменилась легким онемением, которое, в свою очередь, переросло в приятные ощущения. Меган расслабилась и пошире расставила ноги. Клитор ее торчал, налившись кровью, груди набухли, соски стали твердыми, как вишневые косточки, а половые губы стали настолько чувствительными, что прикоснись к ним Фабрицио всей ладонью, оргазм наступил бы незамедлительно. В ожидании этого чудесного мига она совершенно утратила бдительность и закрыла глаза. Но уже в следующее мгновение Меган пожалела, что забыла о вибраторе с насечкой, который Фабрицио временно отложил в сторонку. Коварный итальянец снова взял его в руку и немилосердно вогнал ей в задний проход.
– Нет! – вскричала она не своим голосом.
Но итальянец был неумолим. С поразительной жестокостью он повернул основание вибратора. Моторчик заработал, и насадка стала стремительно вращаться в попке ошалевшей библиотекарши. Глаза ее вылезли из орбит, нижняя челюсть отвисла, язык вывалился наружу, а по щекам потекли крупные слезы. Все ее тело задергалось, пронизываемое разрядами электрического тока. Меган пронзительно завизжала и завиляла задом. Неописуемая боль неожиданно исчезла, и на ее место пришло райское блаженство, от которого по всем клеточкам ее организма распространилось тепло.
Фабрицио провел свободной рукой снизу по ее животу и неожиданно стиснул пальцами клитор. Крик чистого восторга вырвался из ее груди, она содрогнулась и застонала:
– Еще! Сильнее! Умоляю тебя!
Итальянец прибавил вибратору оборотов.
Меган захрипела и уронила голову. В ушах у нее возник гул. Насечка на стволе фаллоимитатора вызывала в анусе не передаваемые словами ощущения. Нервы Меган словно бы оголились. Импульсы невероятной мощи сотрясали ее до основания, она зарычала, завыла и забилась в том самом бешеном оргазме, которого так долго ожидала.
Сокращение мышц ее полового аппарата продолжалось, как ей показалось, целую вечность. Вибратор вгрызался в ее задний проход все глубже и глубже. Свет померк в глазах Меган, она судорожно вздохнула и провалилась в беспамятство.
Очнулась она, когда Фабрицио стал вынимать свой жуткий прибор из ее прямой кишки. На миг ей почудилось, что все ее внутренности сейчас вылезут наружу. Но когда итальянец закончил процедуру, в попке у нее возникла восхитительная легкость.
– В следующий раз я буду там сам, – сказал Фабрицио и, убрав вибратор в мешочек, поцеловал Меган в щеку. – Ты будешь извиваться и вертеться на моем пенисе, как бабочка на иголке, а я сожму руками твои крутые бока и с наслаждением изолью в тебя семя. Признайся, что тебе этого хочется!
Меган вздрогнула, придя в невероятное возбуждение от этих слов, и уткнулась лицом в мокрую от пота и слез подушку, ощущая необыкновенную слабость. Ей было и чуточку неловко, и очень приятно. Удовлетворение, полученное после унижения и боли, оказалось, к ее удивлению, чрезвычайно сладостным. Фабрицио рывком поднял ее на ноги и, освободив от наручников и цепей, помог ей одеться.
– Не хочешь чего-нибудь выпить с нами перед сном? – непринужденно спросил он.
– Спасибо, нет. Я хочу спать, – чуть слышно ответила она и направилась к выходу. Но Фабрицио схватил ее за локоть и прошептал:
– Завтра Алессандра улетает в Милан на съемки видеоклипа.
– И мы проведем ночь только вдвоем? – спросила, чуть дыша от восторга, Меган, отказываясь верить своим ушам.
– Да, милая! Я буду любить тебя всю ночь напролет.
– Это восхитительно! – выдохнула она и вышла из комнаты.
Едва лишь дверь, тихо скрипнув, затворилась за ней, Алессандра сказала:
– Я догадалась, о чем вы шептались. Смотри не перегни палку, дорогой. Сегодня ты чуть было не потерял над своими эмоциями контроль. Девчонка еще не готова уподобиться нам и пуститься во все тяжкие ради наслаждения. Завтра тебе следует быть особенно осторожным, поскольку вовремя остановить тебя будет некому.
– Спасибо за предупреждение, дорогая, – сказал Фабрицио. – Уверяю тебя, что все будет нормально. Я не собираюсь портить наш общий праздник. Мы будем растлевать ее постепенно, так, чтобы не отбить у нее охоту и дальше участвовать в наших развлечениях. Верно, Леонора?
– Девчонка податлива от природы, – вступила в разговор его сестра. – Жаль только, что ей не по душе лесбийский секс. Я это сегодня почувствовала.
– Это поправимо, – успокоил ее Ренато. – Сейчас она увлечена Фабрицио, но позже, когда ее тело привыкнет к чувственным удовольствиям, она станет более податлива и к твоим ласкам. Представляю, что она испытает, когда ты внезапно начнешь безжалостно охаживать ее кнутом.
– Надеюсь, что ждать этого мне осталось недолго, – с демонической усмешкой промолвила Леонора.
Все многозначительно переглянулись и расхохотались.
Глава 8
На следующее утро, когда Алессандра умчалась в Милан, а Ренато и Фабрицио уединились в кабинете, Меган приступила к работе в библиотеке. С воодушевлением разбирая книги и расставляя их по полкам, она совершенно забыла о том, что по дому бродит, изнывая от скуки, Леонора. Между тем сестра Фабрицио представляла для нее серьезную угрозу, так как не только скучала, но и испытывала сексуальную неудовлетворенность, близкую к фрустрации.
Накануне ночью, когда они с Ренато вернулись в свою спальню, Леонора немедленно уложила своего любовника на кровать и стала, по своему обыкновению, привязывать к металлическим прутьям спинки лентами его руки. Он некоторое время терпел это издевательство, а потом заявил, что устал и хочет спать. При этом его лицо исказилось гримасой отвращения, и Леонора заподозрила, что виной тому – англичанка. Когда Ренато захрапел, повернувшись к Леоноре спиной, она стала анализировать его поведение с момента появления библиотекарши в усадьбе, и постепенно из отдельных фрагментов сложилась четкая общая картина, убедившая Леонору в том, что Ренато устал от грубого секса и тяготеет к нежности и ласке.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18