Да, шеф верен своим привычкам. Каштановые волосы, как всегда, напомажены и тщательно причесаны на пробор.
— Вижу, вы в хорошей форме, мисс, — Гоулен внимательно посмотрел в глаза Лидии.
— Угадали, мистер Гоулен, — весело улыбнулась Лидия. Ее глаза сияли торжеством. — Подобно охотничьей собаке, делающей стойку перед броском, я готова к любому сражению.
— Это делает вам честь. Я всегда был высокого мнения о ваших способностях и уме.
— Благодарю вас за лестное мнение.
— Здесь, — продолжал Гоулен, — в этой нелегкой для нашей работы стране, вы, я надеюсь, проявите максимум самоотверженности.
— Можете не сомневаться, мистер, — она уловила иронию в его словах и насторожилась, но ни единым движением не показала этого. — Я готова выполнить все, что необходимо, идти, куда прикажете…
— Особенно после того, как вы тайно, включили микрофон? — бесцветные глаза Гоулена внезапно впились в лицо Лидии. Какую-то долю секунды ей казалось, что наступил конец. Легкое нажатие курка, бесшумный выстрел… и труп, найденный в кукурузном поле, никогда не раскроет, что это дело рук первейшего бандита Запада. Но эти молниеносно пронесшиеся в голове мысли не отразились ни в выражении лица, ни во взгляде голубых глаз Лидии, спокойно смотревших на Гоулена. Оступиться в этом танце на острие ножа — значит погибнуть. А ей еще надо свести кое-какие счеты. Лидия смело подхватила брошенную ей перчатку.
— А вы полагали, что разведчица вашей школы будет сидеть в машине битый час и не попытается узнать, о чем идет разговор? Я бы оказалась недостойной своего учителя, — она откровенно рассмеялась. Гоулен недовольно поморщился.
— А потом, — она вдруг оборвала смех, — с каких пор какому-то олуху стали доверять больше, чем мне? Мои неудачи еще не дают права ставить меня на одну доску со всяким шпиком…
Гоулен, остановив машину, устремил пристальный взгляд на Лидию. Румянец гнева, сверкающие глаза делали ее необыкновенно красивой, а слова возмущения звучали очень убедительно. Постепенно глаза Гоулена приняли более мягкое выражение.
— Да что, собственно, вас так распалило, мисс? — примирительно заговорил он. — Так или иначе, мне все равно необходимо ввести вас в курс дела. Поэтому, когда раздался предупреждающий сигнал о включении микрофона, я не стал вам мешать. Наоборот, меня удивляет, что вы не включились в нашу беседу с этим, как вы говорите, олухом. Ведь там имеется параллельный микрофон. Поэтому мне показалось, будто вы хотите скрыть от меня, что слышали наш разговор.
Несмотря на ласковый голос Гоулена, Лидия понимала, что это притворство, ему вовсе не хотелось, чтобы она слышала разговор. Но как он все-таки догадался, что она подслушивала? Его россказни о предупредительном сигнале — конечно, чепуха. И вдруг вспомнилось: да она ведь несколько запоздала уменьшить громкость, когда машина резко остановилась перед уходом собеседника Гоулена. Это меняло дело: Гоулен, значит, не знал, когда именно был включен громкоговоритель. Ободренная своим открытием Лидия постаралась смягчить досаду Гоулена.
— Не включалась в разговор потому, что сразу не вспомнила о микрофоне и захватила только конец беседы. Так что вам все равно придется ввести меня в курс дела. Мне ведь необходимо координировать свои действия с вашими…
— Да, вы правы, мисс, — уже более мягко заговорил Гоулен. — Малейшая неосведомленность разведчика может провалить все дело. Но мы еще успеем поговорить, Расскажите, как вам удалось обосноваться у этого паралитика. Все сошло, как мы наметили?
— Пришлось преобразиться в честную труженицу, — улыбаясь, заговорила Лидия. — Несмотря на годы и болезнь, старик оказался весьма деятельным. Не отставать же мне было от него. Тем более что мне самой необходимы все копии набросков чертежей, номера деталей и пояснения к ним.
— Непонятно, как вы ухитряетесь выполнять чертежей под руководством человека, который сам чертить не может? Ведь это же очень сложная работа и требует большой точности.
— Он, действительно, чертить не в состоянии. Но небольшие рисунки карандашом на бумаге с заданными размерами дают мне возможность выполнить чертежи в нужных масштабах. Кроме того, профессор обладает редкой памятью. Он отлично помнит, какие нужны детали, в каких томах можно найти их описание, какая деталь может подойти к тому или другому прибору. Это и дает мне возможность выполнять работу по заданному рисунку профессора.
Отвечая на вопросы, Лидия отлично отдавала себе отчет в том, что Гоулен не тратил бы времени на эти расспросы, если бы его не грыз червь сомнения.
— Вас интересуют все подробности? Я охотно изложу их, хотя для непосвященного они достаточно утомительны.
— Пожалуй, не стоит. Как-нибудь в другой раз. Сейчас се будем терять времени. Хочу надеяться, что у вас все обстоит благополучно и вы готовы приступить к выполнению остального плана.
— Даже лучше, чем можно было ожидать, — задумчиво поглядывая сквозь ветровое окно на дорогу, ответила она. — Я пользуюсь неограниченным доверием профессора, и это создает все условия для успешного выполнения намеченного плана.
— На который час приглашены гости?
— На шесть вечера.
— Вы уверены, что в числе гостей будут все наиболее видные ученые института?
— Конечно. Ведь профессор устраивает домашний вечер. Все будут в сборе.
— Это хорошо.
— Настолько хорошо, что на следующий день никто уже не сможет пожаловать на официальное празднование юбилея профессора Якименко в институт, а оставшиеся в живых будут с ужасом вспоминать этот праздник, — Лидия многозначительно взглянула на Гоулена. Тот перехватил ее взгляд.
— Нет, на следующий день юбилей состоится, и кто пожелает побывать на нем, сможет это сделать.
— Как прикажете понимать вас, мистер Гоулен?.. — удивилась Лидия.
— Понимать надо в прямом, а не в переносном смысле. Дело в том, — по обыкновению растягивая слова, начал Гоулен, — что в первоначальный план внесены существенные изменения. Уж слишком много всяких толков ведется о нашей подрывной деятельности, о террористических актах иностранных разведок. Поэтому мы решили, что никакого взрыва не будет…
— А что же? — на сей раз изумление Лидии было искренним.
— Вы воспользуетесь машиной, которая не больше обычного телефонного аппарата. Работает она совершенно бесшумно. Действие ее рассчитано ровно на тридцать пять минут. После этого элементы ее окисляются и машина мгновенно разрушается. Оболочка, в которой находятся детали, под действием химических элементов растворяется и превращается в жидкую прозрачную массу. При любом исследовании ничего не удастся установить, так как химический состав мгновенно испаряется и остается только вспененная бесформенная масса.
Поворачивая вслед за идущим впереди лимузином, Гоулен предусмотрительно перебросил влево лежавший между ним и Лидией портфель.
— Ваша задача — установить излучатель РЦ-11note 1 в той комнате, где находится стол для гостей, и нажать кнопку пускателя. После этого найдите благовидный предлог покинуть комнату… — Гоулен замолчал.
— Что же произойдет дальше? — спросила Лидия.
— Ничего особенного, — медленно произнес Гоулен. — Все участники торжества разойдутся по домам в полном здравии и хорошем расположении духа. И на следующий день оно не изменится, так что на юбилейном торжестве в институте, при желании, все смогут быть. Но через пять—семь дней им уже будет не до веселья…
— Что же повлияет на их состояние? — беззаботным юном спросила Лидия.
— Особые излучения, — уклончиво ответил Гоулен и бросил испытующий взгляд на собеседницу. Та с нескрываемым восхищением смотрела на него.
— Да… Вот это сюрприз… — продолжала восхищаться Лидия. Гоулен, не сбавляя скорости, вел машину, изредка взглядывая на Лидию.
Постепенно выражение лица Лидии стало меняться. Когда она повернулась к Гоулену, оно было уже суровым, а взгляд решительным.
— Когда приступить к заданию?
— Сегодня, ровно в семь вечера, в дом профессора доставят корзину с цветами. На дне корзины будет излучатель РЦ-11. Ваша задача — устроить корзину с цветами в наиболее подходящем месте. Справа по корпусу излучателя отвинтите винтик и нажмите кнопку. После этого в вашем распоряжении останется пятнадцать минут, чтобы покинуть обреченное общество. За эти минуты сработает предохранитель и начнется излечение…..
— Кто доставит машину?
— Тот, кто возил вас до Киева Он же через несколько минут передаст вам «Победу».
— Что я должна делать с «Победой»?
— Мы приближаемся к условленному месту. Здесь вас ждет машина. Оставите ее где-нибудь неподалеку от дома Якименко. Надеюсь, найдете там подходящее место?
— Разумеется.
— Как только покинете дом Якименко, садитесь в «Победу» и держите курс на Киевское шоссе. На двухсот пятом километре я буду вас ждать в нашем лимузине.
— Ясно!
— Не забудьте захватить все, что удалось вам добыть за время работы у профессора. Кстати, все чертежи и наброски имеют письменные пояснения?
— Все…
— Отлично! Итак, через несколько минут мы расстанемся.
— Жаль… — многозначительно протянула Лидия и посмотрела на него томными глазами. Гоулен перехватил этот взгляд, и его затылок побагровел. Резко затормозив, он остановил машину. Впереди по-прежнему мчался первый лимузин. Обняв Лидию, Гоулен прижал ее к себе и поцеловал долгим поцелуем… Лидия мягко отстранилась.
— Не совсем подходящие условия, — сказала она. Пристально взглянув на нее, Гоулен вдруг включил зажигание и нажал на стартер. Машина рванулась и на большой скорости помчалась вперед. За весь путь до того места, где стояла «Победа», Гоулен не проронил ни слова. Когда лимузин мягко подкатил к одиноко росшему на обочине каштану, Гоулен затормозил и охрипшим голосом проговорил:
— В ста шагах, за каштаном, стоит машина. Пройдите к ней, отправьте водителя и ждите меня. Я приду через пять минут.
Лидия выскочила из машины и скрылась в кукурузе.
…Сидя за рулем «Победы», хорошо скрытой кукурузными стеблями, Минухин напряженно вглядывался в сторону, откуда должна была появиться женщина. Когда она показалась на дороге, Минухин облегченно вздохнул, вылез из кабины и молча уставился на подходящую Лидию. Та тоже внимательно смотрела из нет С минуту они молча стояли друг против друга.
— Можете идти, — тихо сказала Лидия.
Минухин быстро стал пробираться в сторону, противоположную той, откуда пришла Лидия, и вскоре исчез.
Лидия, прислонилась к открытой дверце. Гоулен не заставил себя долго ждать. Спустя несколько минут показалась его высокая фигура. В левой руке он держал все тот же портфель. Лидия подумала, что шеф не без основания боится даже на минуту расстаться с ним. Гоулен подошел к машине и с минуту стоял молча. Потом, не выпуская портфеля из рук, обхватил Лидию за плечи, запрокинул ей голову и впился в губы жадным поцелуем. Лидия ответила ему. Тогда он стал осыпать поцелуями ее лицо, шею, руки.
Ловко увернувшись, Лидия нырнула в машину. Гоулен подался за ней. Она отодвинулась к рулю. Бросив портфель на заднее сиденье, с налитыми кровью глазами, Гоулен полез вперед. И тут произошло неожиданное… Особым приемом Лидия ударила ногой в грудь Гоулена. Удар был настолько сильным, что Гоулен не удержался, вывалился из машины и опрокинулся навзничь. В ту же секунду «Победа» рванулась с мест. На ходу захлопнув дверцу, Лидия вырулила на шоссе и включила третью скорость. Спустя несколько минут она оглянулась Гоулен уже развернул лимузин.
«Победа» мчалась на предельной скорости. Лидии казалось, что машина развалится на ходу. И все-таки более мощный лимузин неумолимо приближался. За ним следовал второй. Лидия припала к рулю. У нее мгновенно возник план. Только бы первой успеть к развилке! К счастью, встречных машин не попадалось, это облегчало задачу. Но Гоулен вот-вот догонит. Лидия не отрывала глаз от дороги: одно спасение — развилка. Изо всех сил стремясь к этой спасительной развилке, Лидия чуть не проскочила ее. Все же она успела, правда с большим риском, свернуть влево. «Победа» неслась прямо на дорожный знак, установленный посреди шоссе, свалила диск в кювет и вылетела на дорогу, усеянную рытвинами и выбоинами. Но скорости Лидия не сбавляла. Проскочив развилку и потеряв несколько минут на повороте, Гоулен ринулся вслед за Лидией.
Лидия буквально слилась с рулем, напряженно вглядываясь в дорогу. На пути все чаще попадались конусы песка и гравия. Юркая «Победа» легко проскакивала обочиной, а Гоулену в своем тяжелом лимузине приходилось часто тормозить. Это преимущество Лидия использовала полностью.
Постепенно лимузин снова стал настигать «Победу». Лидии мелькнула отчаянная мысль: столкнуть мчавшиеся машины. Но уже в следующее мгновение она отвергла ее: предстояло еще многое сделать…
Вдали Лидия различила сложенные в штабель рельсы. За ними шоссе прерывалось, снят был мостик. С быстротой молнии опытным глазом прикинула она длину снятого моста и выжала последнюю скорость. У обрыва машина взвилась, на какую-то долю секунды повисла над пропастью и в следующее мгновение оказалась на противоположной стороне обрыва. Еще не понимая, что спасена, Лидия оглянулась: впритык мчавшийся Гоулен и не заметил пропасти. Когда он увидел, какая опасность ему угрожает, было уже поздно. Затормозив машину, он только приблизил катастрофу. Со страшной силен лимузин врезался мотором в противоположную стек у обрыва, неуклюже перевернулся и рухнул на дно…
В суматохе никто не обратил внимания на мотоциклиста, мчавшегося вслед за лимузином. Увидев, что «Победа» мчалась уже по ту сторону снятого моста, а один из лимузинов свалился в обрыв, мотоциклист круто развернулся и вихрем умчался обратно…
ГЛАВА XVIII
Залитые солнцем улицы Приморска в этот субботний день были полны народу. На перекрестках улиц стайками собиралась молодежь, уже успевшая покрыться бронзовым загаром.
Такие дни в Приморске весьма часты, и предприимчивые фотографы ателье «Съемки на ходу» не теряли времени даром. Аппараты всевозможных систем поминутно щелкали в руках их энергичных владельцев, запечатлевая прохожих. Люди от неожиданности шарахались в сторону от этих вездесущих беспокойных молодых людей, вручавших им свои «визитные» карточки. В карточке сообщалось, что гражданин, мол, только что был сфотографирован и его просят зайти на следующий день в ателье по такому-то адресу.
На углу улиц Котельной и Привозной, как раз напротив парикмахерской, где народу было не меньше, чем на главных улицах, работал совсем еще юный паренек-фотограф. Он делал свое дело столь же энергично, как и другие его собратья по профессии. Совершенно неожиданно он мог сфотографировать молодого человека или девушку, а то и обоих вместе — в зависимости от обстоятельств — и тут же сообщал им, где они должны получить свои изображения. Попавшие в объектив люди сначала сердились, но минуту спустя не могли удержаться от улыбки. А парень с широкой улыбкой на веснушчатом лице уже ловил новую «жертву»…
Он появился здесь несколько недель тому назад, тем не менее уже успел обзавестись знакомыми, преимущественно среди девушек, лица которых запечатлевал в памяти не хуже, чем объектив его фотоаппарата. По уверениям парня выходило, что у всех девушек лица были «кинематографически фотогеничны», взгляды и манера держать голову — «необыкновенно своеобразны», и, конечно же, все обладали «в высшей степени выразительными глазами».
Казалось, парень с фотоаппаратом на шее не знал, что такое усталость. С восьми утра до самого вечера можно было видеть его на углу двух улиц, и его аппарат беспрестанно щелкал. Несмотря на явную перегрузку, заказы выполнялись в срок, и фотоснимки всегда ждали своих заказчиков, причем фотокарточки были, как правило, в самом деле удачными. Клиентки уверяли, что у него своеобразная трактовка, благодаря которой они выходили на фотографии очень хорошенькими.
Когда на улице появились двое мужчин и направились в парикмахерскую, фотограф, оставив объектив, пристально взглянул на них. Ага, «Джентльмен». А кто второй? Фотограф снял аппарат, выхватил из кармана красный платок и принялся усердно протирать стекло объектива. Одновременно он пристально смотрел направо, откуда медленно приближался человек в белоснежных брюках и безрукавке. Его лысая голова ничем не была защищена от солнца. Недалеко от фотографа он поднял руку и потер лысину. Фотограф посмотрел влево — там молодой человек разглядывал витрину универмага. Спустя, минуту этот человек двинулся навстречу лысому. Тогда фотограф, забросив ремешки на шею, принялся еще более усердно снимать прохожих, делая более продолжительные выдержки: близился вечер и освещение ослабевало. Но от его взгляда не ускользнуло, как из парикмахерской вышел какой-то клиент, а вслед за ним — косоглазый парикмахер.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37
— Вижу, вы в хорошей форме, мисс, — Гоулен внимательно посмотрел в глаза Лидии.
— Угадали, мистер Гоулен, — весело улыбнулась Лидия. Ее глаза сияли торжеством. — Подобно охотничьей собаке, делающей стойку перед броском, я готова к любому сражению.
— Это делает вам честь. Я всегда был высокого мнения о ваших способностях и уме.
— Благодарю вас за лестное мнение.
— Здесь, — продолжал Гоулен, — в этой нелегкой для нашей работы стране, вы, я надеюсь, проявите максимум самоотверженности.
— Можете не сомневаться, мистер, — она уловила иронию в его словах и насторожилась, но ни единым движением не показала этого. — Я готова выполнить все, что необходимо, идти, куда прикажете…
— Особенно после того, как вы тайно, включили микрофон? — бесцветные глаза Гоулена внезапно впились в лицо Лидии. Какую-то долю секунды ей казалось, что наступил конец. Легкое нажатие курка, бесшумный выстрел… и труп, найденный в кукурузном поле, никогда не раскроет, что это дело рук первейшего бандита Запада. Но эти молниеносно пронесшиеся в голове мысли не отразились ни в выражении лица, ни во взгляде голубых глаз Лидии, спокойно смотревших на Гоулена. Оступиться в этом танце на острие ножа — значит погибнуть. А ей еще надо свести кое-какие счеты. Лидия смело подхватила брошенную ей перчатку.
— А вы полагали, что разведчица вашей школы будет сидеть в машине битый час и не попытается узнать, о чем идет разговор? Я бы оказалась недостойной своего учителя, — она откровенно рассмеялась. Гоулен недовольно поморщился.
— А потом, — она вдруг оборвала смех, — с каких пор какому-то олуху стали доверять больше, чем мне? Мои неудачи еще не дают права ставить меня на одну доску со всяким шпиком…
Гоулен, остановив машину, устремил пристальный взгляд на Лидию. Румянец гнева, сверкающие глаза делали ее необыкновенно красивой, а слова возмущения звучали очень убедительно. Постепенно глаза Гоулена приняли более мягкое выражение.
— Да что, собственно, вас так распалило, мисс? — примирительно заговорил он. — Так или иначе, мне все равно необходимо ввести вас в курс дела. Поэтому, когда раздался предупреждающий сигнал о включении микрофона, я не стал вам мешать. Наоборот, меня удивляет, что вы не включились в нашу беседу с этим, как вы говорите, олухом. Ведь там имеется параллельный микрофон. Поэтому мне показалось, будто вы хотите скрыть от меня, что слышали наш разговор.
Несмотря на ласковый голос Гоулена, Лидия понимала, что это притворство, ему вовсе не хотелось, чтобы она слышала разговор. Но как он все-таки догадался, что она подслушивала? Его россказни о предупредительном сигнале — конечно, чепуха. И вдруг вспомнилось: да она ведь несколько запоздала уменьшить громкость, когда машина резко остановилась перед уходом собеседника Гоулена. Это меняло дело: Гоулен, значит, не знал, когда именно был включен громкоговоритель. Ободренная своим открытием Лидия постаралась смягчить досаду Гоулена.
— Не включалась в разговор потому, что сразу не вспомнила о микрофоне и захватила только конец беседы. Так что вам все равно придется ввести меня в курс дела. Мне ведь необходимо координировать свои действия с вашими…
— Да, вы правы, мисс, — уже более мягко заговорил Гоулен. — Малейшая неосведомленность разведчика может провалить все дело. Но мы еще успеем поговорить, Расскажите, как вам удалось обосноваться у этого паралитика. Все сошло, как мы наметили?
— Пришлось преобразиться в честную труженицу, — улыбаясь, заговорила Лидия. — Несмотря на годы и болезнь, старик оказался весьма деятельным. Не отставать же мне было от него. Тем более что мне самой необходимы все копии набросков чертежей, номера деталей и пояснения к ним.
— Непонятно, как вы ухитряетесь выполнять чертежей под руководством человека, который сам чертить не может? Ведь это же очень сложная работа и требует большой точности.
— Он, действительно, чертить не в состоянии. Но небольшие рисунки карандашом на бумаге с заданными размерами дают мне возможность выполнить чертежи в нужных масштабах. Кроме того, профессор обладает редкой памятью. Он отлично помнит, какие нужны детали, в каких томах можно найти их описание, какая деталь может подойти к тому или другому прибору. Это и дает мне возможность выполнять работу по заданному рисунку профессора.
Отвечая на вопросы, Лидия отлично отдавала себе отчет в том, что Гоулен не тратил бы времени на эти расспросы, если бы его не грыз червь сомнения.
— Вас интересуют все подробности? Я охотно изложу их, хотя для непосвященного они достаточно утомительны.
— Пожалуй, не стоит. Как-нибудь в другой раз. Сейчас се будем терять времени. Хочу надеяться, что у вас все обстоит благополучно и вы готовы приступить к выполнению остального плана.
— Даже лучше, чем можно было ожидать, — задумчиво поглядывая сквозь ветровое окно на дорогу, ответила она. — Я пользуюсь неограниченным доверием профессора, и это создает все условия для успешного выполнения намеченного плана.
— На который час приглашены гости?
— На шесть вечера.
— Вы уверены, что в числе гостей будут все наиболее видные ученые института?
— Конечно. Ведь профессор устраивает домашний вечер. Все будут в сборе.
— Это хорошо.
— Настолько хорошо, что на следующий день никто уже не сможет пожаловать на официальное празднование юбилея профессора Якименко в институт, а оставшиеся в живых будут с ужасом вспоминать этот праздник, — Лидия многозначительно взглянула на Гоулена. Тот перехватил ее взгляд.
— Нет, на следующий день юбилей состоится, и кто пожелает побывать на нем, сможет это сделать.
— Как прикажете понимать вас, мистер Гоулен?.. — удивилась Лидия.
— Понимать надо в прямом, а не в переносном смысле. Дело в том, — по обыкновению растягивая слова, начал Гоулен, — что в первоначальный план внесены существенные изменения. Уж слишком много всяких толков ведется о нашей подрывной деятельности, о террористических актах иностранных разведок. Поэтому мы решили, что никакого взрыва не будет…
— А что же? — на сей раз изумление Лидии было искренним.
— Вы воспользуетесь машиной, которая не больше обычного телефонного аппарата. Работает она совершенно бесшумно. Действие ее рассчитано ровно на тридцать пять минут. После этого элементы ее окисляются и машина мгновенно разрушается. Оболочка, в которой находятся детали, под действием химических элементов растворяется и превращается в жидкую прозрачную массу. При любом исследовании ничего не удастся установить, так как химический состав мгновенно испаряется и остается только вспененная бесформенная масса.
Поворачивая вслед за идущим впереди лимузином, Гоулен предусмотрительно перебросил влево лежавший между ним и Лидией портфель.
— Ваша задача — установить излучатель РЦ-11note 1 в той комнате, где находится стол для гостей, и нажать кнопку пускателя. После этого найдите благовидный предлог покинуть комнату… — Гоулен замолчал.
— Что же произойдет дальше? — спросила Лидия.
— Ничего особенного, — медленно произнес Гоулен. — Все участники торжества разойдутся по домам в полном здравии и хорошем расположении духа. И на следующий день оно не изменится, так что на юбилейном торжестве в институте, при желании, все смогут быть. Но через пять—семь дней им уже будет не до веселья…
— Что же повлияет на их состояние? — беззаботным юном спросила Лидия.
— Особые излучения, — уклончиво ответил Гоулен и бросил испытующий взгляд на собеседницу. Та с нескрываемым восхищением смотрела на него.
— Да… Вот это сюрприз… — продолжала восхищаться Лидия. Гоулен, не сбавляя скорости, вел машину, изредка взглядывая на Лидию.
Постепенно выражение лица Лидии стало меняться. Когда она повернулась к Гоулену, оно было уже суровым, а взгляд решительным.
— Когда приступить к заданию?
— Сегодня, ровно в семь вечера, в дом профессора доставят корзину с цветами. На дне корзины будет излучатель РЦ-11. Ваша задача — устроить корзину с цветами в наиболее подходящем месте. Справа по корпусу излучателя отвинтите винтик и нажмите кнопку. После этого в вашем распоряжении останется пятнадцать минут, чтобы покинуть обреченное общество. За эти минуты сработает предохранитель и начнется излечение…..
— Кто доставит машину?
— Тот, кто возил вас до Киева Он же через несколько минут передаст вам «Победу».
— Что я должна делать с «Победой»?
— Мы приближаемся к условленному месту. Здесь вас ждет машина. Оставите ее где-нибудь неподалеку от дома Якименко. Надеюсь, найдете там подходящее место?
— Разумеется.
— Как только покинете дом Якименко, садитесь в «Победу» и держите курс на Киевское шоссе. На двухсот пятом километре я буду вас ждать в нашем лимузине.
— Ясно!
— Не забудьте захватить все, что удалось вам добыть за время работы у профессора. Кстати, все чертежи и наброски имеют письменные пояснения?
— Все…
— Отлично! Итак, через несколько минут мы расстанемся.
— Жаль… — многозначительно протянула Лидия и посмотрела на него томными глазами. Гоулен перехватил этот взгляд, и его затылок побагровел. Резко затормозив, он остановил машину. Впереди по-прежнему мчался первый лимузин. Обняв Лидию, Гоулен прижал ее к себе и поцеловал долгим поцелуем… Лидия мягко отстранилась.
— Не совсем подходящие условия, — сказала она. Пристально взглянув на нее, Гоулен вдруг включил зажигание и нажал на стартер. Машина рванулась и на большой скорости помчалась вперед. За весь путь до того места, где стояла «Победа», Гоулен не проронил ни слова. Когда лимузин мягко подкатил к одиноко росшему на обочине каштану, Гоулен затормозил и охрипшим голосом проговорил:
— В ста шагах, за каштаном, стоит машина. Пройдите к ней, отправьте водителя и ждите меня. Я приду через пять минут.
Лидия выскочила из машины и скрылась в кукурузе.
…Сидя за рулем «Победы», хорошо скрытой кукурузными стеблями, Минухин напряженно вглядывался в сторону, откуда должна была появиться женщина. Когда она показалась на дороге, Минухин облегченно вздохнул, вылез из кабины и молча уставился на подходящую Лидию. Та тоже внимательно смотрела из нет С минуту они молча стояли друг против друга.
— Можете идти, — тихо сказала Лидия.
Минухин быстро стал пробираться в сторону, противоположную той, откуда пришла Лидия, и вскоре исчез.
Лидия, прислонилась к открытой дверце. Гоулен не заставил себя долго ждать. Спустя несколько минут показалась его высокая фигура. В левой руке он держал все тот же портфель. Лидия подумала, что шеф не без основания боится даже на минуту расстаться с ним. Гоулен подошел к машине и с минуту стоял молча. Потом, не выпуская портфеля из рук, обхватил Лидию за плечи, запрокинул ей голову и впился в губы жадным поцелуем. Лидия ответила ему. Тогда он стал осыпать поцелуями ее лицо, шею, руки.
Ловко увернувшись, Лидия нырнула в машину. Гоулен подался за ней. Она отодвинулась к рулю. Бросив портфель на заднее сиденье, с налитыми кровью глазами, Гоулен полез вперед. И тут произошло неожиданное… Особым приемом Лидия ударила ногой в грудь Гоулена. Удар был настолько сильным, что Гоулен не удержался, вывалился из машины и опрокинулся навзничь. В ту же секунду «Победа» рванулась с мест. На ходу захлопнув дверцу, Лидия вырулила на шоссе и включила третью скорость. Спустя несколько минут она оглянулась Гоулен уже развернул лимузин.
«Победа» мчалась на предельной скорости. Лидии казалось, что машина развалится на ходу. И все-таки более мощный лимузин неумолимо приближался. За ним следовал второй. Лидия припала к рулю. У нее мгновенно возник план. Только бы первой успеть к развилке! К счастью, встречных машин не попадалось, это облегчало задачу. Но Гоулен вот-вот догонит. Лидия не отрывала глаз от дороги: одно спасение — развилка. Изо всех сил стремясь к этой спасительной развилке, Лидия чуть не проскочила ее. Все же она успела, правда с большим риском, свернуть влево. «Победа» неслась прямо на дорожный знак, установленный посреди шоссе, свалила диск в кювет и вылетела на дорогу, усеянную рытвинами и выбоинами. Но скорости Лидия не сбавляла. Проскочив развилку и потеряв несколько минут на повороте, Гоулен ринулся вслед за Лидией.
Лидия буквально слилась с рулем, напряженно вглядываясь в дорогу. На пути все чаще попадались конусы песка и гравия. Юркая «Победа» легко проскакивала обочиной, а Гоулену в своем тяжелом лимузине приходилось часто тормозить. Это преимущество Лидия использовала полностью.
Постепенно лимузин снова стал настигать «Победу». Лидии мелькнула отчаянная мысль: столкнуть мчавшиеся машины. Но уже в следующее мгновение она отвергла ее: предстояло еще многое сделать…
Вдали Лидия различила сложенные в штабель рельсы. За ними шоссе прерывалось, снят был мостик. С быстротой молнии опытным глазом прикинула она длину снятого моста и выжала последнюю скорость. У обрыва машина взвилась, на какую-то долю секунды повисла над пропастью и в следующее мгновение оказалась на противоположной стороне обрыва. Еще не понимая, что спасена, Лидия оглянулась: впритык мчавшийся Гоулен и не заметил пропасти. Когда он увидел, какая опасность ему угрожает, было уже поздно. Затормозив машину, он только приблизил катастрофу. Со страшной силен лимузин врезался мотором в противоположную стек у обрыва, неуклюже перевернулся и рухнул на дно…
В суматохе никто не обратил внимания на мотоциклиста, мчавшегося вслед за лимузином. Увидев, что «Победа» мчалась уже по ту сторону снятого моста, а один из лимузинов свалился в обрыв, мотоциклист круто развернулся и вихрем умчался обратно…
ГЛАВА XVIII
Залитые солнцем улицы Приморска в этот субботний день были полны народу. На перекрестках улиц стайками собиралась молодежь, уже успевшая покрыться бронзовым загаром.
Такие дни в Приморске весьма часты, и предприимчивые фотографы ателье «Съемки на ходу» не теряли времени даром. Аппараты всевозможных систем поминутно щелкали в руках их энергичных владельцев, запечатлевая прохожих. Люди от неожиданности шарахались в сторону от этих вездесущих беспокойных молодых людей, вручавших им свои «визитные» карточки. В карточке сообщалось, что гражданин, мол, только что был сфотографирован и его просят зайти на следующий день в ателье по такому-то адресу.
На углу улиц Котельной и Привозной, как раз напротив парикмахерской, где народу было не меньше, чем на главных улицах, работал совсем еще юный паренек-фотограф. Он делал свое дело столь же энергично, как и другие его собратья по профессии. Совершенно неожиданно он мог сфотографировать молодого человека или девушку, а то и обоих вместе — в зависимости от обстоятельств — и тут же сообщал им, где они должны получить свои изображения. Попавшие в объектив люди сначала сердились, но минуту спустя не могли удержаться от улыбки. А парень с широкой улыбкой на веснушчатом лице уже ловил новую «жертву»…
Он появился здесь несколько недель тому назад, тем не менее уже успел обзавестись знакомыми, преимущественно среди девушек, лица которых запечатлевал в памяти не хуже, чем объектив его фотоаппарата. По уверениям парня выходило, что у всех девушек лица были «кинематографически фотогеничны», взгляды и манера держать голову — «необыкновенно своеобразны», и, конечно же, все обладали «в высшей степени выразительными глазами».
Казалось, парень с фотоаппаратом на шее не знал, что такое усталость. С восьми утра до самого вечера можно было видеть его на углу двух улиц, и его аппарат беспрестанно щелкал. Несмотря на явную перегрузку, заказы выполнялись в срок, и фотоснимки всегда ждали своих заказчиков, причем фотокарточки были, как правило, в самом деле удачными. Клиентки уверяли, что у него своеобразная трактовка, благодаря которой они выходили на фотографии очень хорошенькими.
Когда на улице появились двое мужчин и направились в парикмахерскую, фотограф, оставив объектив, пристально взглянул на них. Ага, «Джентльмен». А кто второй? Фотограф снял аппарат, выхватил из кармана красный платок и принялся усердно протирать стекло объектива. Одновременно он пристально смотрел направо, откуда медленно приближался человек в белоснежных брюках и безрукавке. Его лысая голова ничем не была защищена от солнца. Недалеко от фотографа он поднял руку и потер лысину. Фотограф посмотрел влево — там молодой человек разглядывал витрину универмага. Спустя, минуту этот человек двинулся навстречу лысому. Тогда фотограф, забросив ремешки на шею, принялся еще более усердно снимать прохожих, делая более продолжительные выдержки: близился вечер и освещение ослабевало. Но от его взгляда не ускользнуло, как из парикмахерской вышел какой-то клиент, а вслед за ним — косоглазый парикмахер.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37