— Конфетка покачал головой. — Уолт, в этом семестре аптека была на твоем попечении. Ты должен был следить.— У меня есть и своя работа, — оскорбление ответил Трулав. — Значит, это ты дала моему Стефану и Каррону… — начал Филдс, пораженно глядя на Диди.— И вир, — вмешался Брандал. — Поэтому они и оказались во власти Морганы.— И она же сделала Каррону инъекцию — перед тем, как он погиб, — сказала Бидж.— Точно, — жестко произнес Конфетка. — Морфий. Он вызывает у лошадей сильнейшие эпилептические припадки. — Он невольно бросил взгляд на тело Каррона.Грифон холодно оглядел Диди:— Думаю, что этим мы займемся позже — когда у меня появится для нее время. Пока нужно ее запереть, а этого жалкого неудачника можно и отпустить.Трулав с облегчением попятился от Диди. Руди и Бемби, как часовые, встали с ней рядом. Грифон повернулся к студентам:— А пока нужно выяснить, не уцелел ли кто-нибудь еще. Бидж поднесла руку к губам:— Моргана.Брандал быстро обернулся:— Где она?— Может быть, в коридоре — она кинулась туда как раз перед тем, как появились Великие.Брандал решительно двинулся к двери, обнажив меч. Как ни слаб был грифон, он присоединился к королю, остальные шли за ними.Дверь оказалась открыта. Брандалу даже не понадобилось заглядывать внутрь, чтобы понять — Морганы там нет. Подойдя к порогу, он остановился.Привалившись к стене, в коридоре лежал Рейц. Его кожаная куртка и рубашка были залиты кровью, и он зажимал руками рану в животе. Рейц восторженно смотрел на долину за спиной Брандала.— Как зелено. Как здесь чудесно!Брандал опустился на колени рядом с умирающим:— Рейц!Великан перевел на него отсутствующий взгляд:— Она собственной рукой зарезала меня. Она нашла меня здесь — я хотел открыть дверь. Потом она ударила меня еще раз и смотрела, как течет кровь. А когда битва закончилась, ушла. — Раненый закашлялся.Брандал приподнял его голову и дал ему воды.— Жаль, что это не вино.Рейц наконец сумел сфокусировать взгляд на лице под короной. Подняв окровавленную руку, он хлопнул короля по плечу.— Тебе это все-таки удалось, Кудрявый, — сказал он удовлетворенно. — Я так и знал — у тебя талант.— Лежи смирно. — Брандал отвел в сторону изрезанную полу куртки. Под ней зияла ужасная рана. — Ты поправишься.Рейц покачал головой. Он продолжал улыбаться и не отвел глаз.— Не говори ерунды. Уж я-то знаю, когда человека клюнул жареный петух. Да и как бы ты себя чувствовал, затягивая петлю у меня на шее, случись мне выжить? Тебе бы еще пришлось потрудиться, чтобы найти достаточно высокое и прочное дерево, которое выдержало бы мою тушу. — Он засмеялся, и его толстый живот, колыхнувшись, расселся, еще больше увеличив рану. — А ты молодец. Я, правда, думал, что ты вор. Но я знал, что ты, если захочешь, многого добьешься.Рейц бросил взгляд на свою рану и вздохнул:— Ну вот и все. Кудрявый. Для меня трона так и не нашлось, а?На глаза Брандала навернулись слезы. Он сердито помотал головой.— Я какашка фортуны. Кудрявый, какашка фортуны. Эх, если бы мне только повезло… Ты только подумай, Кудрявый! Если бы повезло хоть чуть-чуть, чего только человек вроде меня не достиг бы!— Этого даже невозможно вообразить, — серьезно ответил грифон.— Именно, сэр. Миры попукивали бы от страха, а короли рыдали бы на моих похоронах. Ну что ж, — он соскользнул на пол, — как-нибудь в другой раз.Довольная улыбка так и осталась на его лице, и Оганнон Рейц, какашка фортуны, незаметно умер.По крайней мере один король действительно оплакивал его смерть.Кружка смотрел вокруг невидящими глазами. Филдс положил руку ему на плечо:— Эй, дружище!Усталое лицо трактирщика ничего не выражало.— Все разрушено. Ничего не осталось. — Он сглотнул. — Как только подсохнет, все это будет сожжено…— Если ты хочешь, я уговорю кентавров. Они поймут…— Нет, — твердо ответил Кружка. — Я не хочу усугублять их горе. Это наш долг перед Несиосом. Здесь он умер, здесь и будет погребальный костер. Все развеется с дымом. — Лицо его передернулось. — Я слишком стар. Господи, я ведь поклялся, что никогда больше не позволю лишить себя дома…— Ты можешь построить его заново. — Все удивленно посмотрели на Филдса, который решительно продолжал: — Конечно, не один. Мы и не позволили бы тебе взвалить такое на себя. — Он обвел рукой собравшихся, даже не потрудившись спросить, согласны ли они. — Мы все поможем. Ты только говори, чего ты хочешь.— В университете Сан-Франциско скоро каникулы, — сказал Руди. — Я собирался домой, но что за черт, можно остаться и на Перекрестке.— Мы оба останемся, — застенчиво кивнула Бемби.— Мы все тоже… — начал Дэйв. — Нет, — решительно ответил ему Брандал. — Ваша практика здесь закончилась. Вы вернетесь домой навсегда. Я закрою дорогу в ваш мир и оставлю себе Книгу Странных Путей.Студенты ошеломленно переглянулись. Теперь, когда им открылся мир, где, возможно, было лекарство от стольких болезней…— Ваше величество, — неуверенно начал Конфетка, — вы даже не представляете, как много значит для нас Перекресток.— Если это так, вы должны одобрить мое решение. Я спасаю Перекресток от вас.— Мой господин, — почтительно сказал грифон, — мне хотелось бы надеяться, что ты передумаешь. — Он придвинулся к Лори, которая положила руку ему на спину. — Если они и породили опасность, они же и спасли нас от нее. И если они причинили нам зло, то и мы причинили им зло тоже. — Он холодно взглянул на Диди. — Мы еще можем рассчитаться с виновными.Трулав нервно засуетился. Диди пожала плечами.— Я знаю, кто мог бы помочь Кружке восстановить гостиницу, — сказала Бидж.Кружка, Брандал и Филдс повернулись к ней.— Этот человек сорок лет содержал ресторан. И он никому не расскажет про Перекресток — он теперь вообще почти ни с кем не разговаривает. Он старый и больной, но, я думаю, его здоровье пойдет здесь на поправку. И он сумеет готовить на открытом огне — пока гостиница не будет отстроена. А потом он мог бы помочь Кружке управляться с хозяйством, и он знает много разных рецептов. Филдс явно заинтересовался:— Каких рецептов?— В основном греческой кухни.— Греческой кухни! — с вожделением повторил Филдс.— Хрис. Отец Стана, — неожиданно сказала миссис Собелл. — Что за прекрасная мысль!— Кто? — спросил Трулав, озираясь. — Кто такой Стан?На него никто не обратил внимания.— Он не сможет делать тяжелую работу, — быстро добавила Бидж, — и он говорит в основном по-гречески. Может быть, Мелина сможет переводить. — Бидж закончила с подчеркнутым сожалением: — Конечно, он старик…— Возраст не препятствие, — почти с прежней энергией ответил Кружка. — Если король разрешит, я согласен.Брандал заколебался, потом спросил Мелину:— Ты сумеешь привести его сюда?— Конечно. — Она со слезами на глазах оглядела руины гостиницы. — Ради этого я что угодно сделаю. — Она порывисто обняла Кружку.Брандал тоже посмотрел на покрытый илом и грязью холм.— Хорошо, — наконец решил он. — Я согласен. Только постарайся, чтобы он не запомнил дорогу.— Это, — сказала Бидж, — сейчас не составит проблемы.Последовало короткое молчание.— Ну что ж, все решено. — Брандал повернулся к Кружке. — Теперь дай мне их экземпляр Книги Странных Путей…— Нет, — решительно покачала головой миссис Собелл — типичная учительница, поправляющая ученика. — Вы не можете, знаете ли, оставить ее себе.Брандал взволнованно ответил:— Но ведь она — ключ к целому миру! Она возразила столь же взволнованно:— Но книга-то библиотечная!— Мой господин, — вмешался грифон, — не думаю, что тебе удастся победить в этом споре. Брандал вздохнул:— Ты напоминаешь мне, что спорить не следует. — Он с просительной интонацией обратился к Филдсу: — И все-таки все беды, выпадавшие на долю Перекрестка, приходили к нам извне.— Отчаявшиеся путешествуют даже по небезопасным дорогам, — мягко ответил ему Филдс. — Книга всегда помогала им. — Он склонил голову. — Тебе решать.Брандал повернулся к миссис Собелл:— Возьмешь ли ты на себя личную ответственность за Книгу, чтобы она больше не попадала не в те руки?Миссис Собелл выпрямилась во весь свой крошечный рост:— Это было бы нарушением принципов библиотеки — книги должны быть доступны всем.— Если бы Книгой пользовались только люди с принципами, не было бы нужды просить тебя об этом, — с горечью возразил Брандал.— Вы же понимаете, какая надежда появилась бы для страдающих болезнью Альцгеймера и… — начал Конфетка.Она резким жестом прервала его:— Конечно, я знаю, как нуждаемся мы в Перекрестке, молодой человек. Хорошо, лорд Брандал. Я буду контролировать использование Книги. И буду запирать ее на время своего отсутствия. На ближайшее время. — Она подчеркнула последние слова.Брандал кивнул:— И я прикажу закрыть все дороги в ваш мир, оставив только тропы. На ближайшее время.Конфетка, студенты и миссис Собелл были огорчены утратой, но смирились.— Теперь нам остается, — сказал Брандал, — решить одну маленькую проблему. — Он повернулся к Диди, которую охраняли Руди и Бемби, и Трулаву.Диди ответила ему равнодушным взглядом, без вызова, но и без раскаяния, как будто жизнь и смерть, добро и зло не имели для нее особой разницы.Грифон тоже посмотрел на нее:— Я не вижу тут особой проблемы за исключением эстетической стороны дела.— Давайте мы заберем ее с собой, — предложил Конфетка.— Это нонсенс, — ответил грифон.— Она на моей — и доктора Трулава — ответственности.Трулав нервно оглядел собравшихся:— То есть в определенном смысле я за нее отвечаю, как за студентку ветеринарного колледжа, в котором я преподаю. Однако то, что она сделала… Я не могу нести ответственность за действия, совершенные не по моему прямому указанию…Бидж почувствовала отвращение.Грифон прервал Трулава:— Вы хотите сказать, что передаете ее в мои руки, доктор?Трулав побледнел:— О, я так не сказал бы… Но мне кажется, что я не должен вмешиваться в отправление правосудия.— Если мы отдадим ее генеральному инспектору, Уолт, он замучает ее до смерти. — Конфетка повернулся к грифону: — Она должна вернуться с нами.Брандал встал между спорящими:— Понесет ли она наказание в вашем мире?— Наказание — да, но это не будет смерть.— Это точно — наказание за все, что она совершила? Конфетка поскреб в затылке, чувствуя себя неуютно:— Конечно, если ее признают виновной. Грифон присел на задние лапы. Стали видны свежие хирургические швы у него на груди — почти в полметра длиной.— Милосердие к преступнику, — сказал он твердо, — оборачивается жестокостью по отношению к жертвам. Господин мой, ты же знаешь, что я чуть не заплатил жизнью за проявленное однажды тобой милосердие.— Я никогда не забуду этого, — твердо ответил Брандал. — Но речь сейчас не о милосердии, а о правосудии. У нас нет закона, наказывающего за такие преступления, а у них есть.Грифон оглядел преподавателей и студентов:— И как они смогут обеспечить его выполнение? Все молчали.— Как я понимаю, — сказал грифон, — ваша судебная процедура основывается на показаниях свидетелей, данных под присягой. Свидетели не всегда точны, их подвергают перекрестному допросу и запутывают беспринципные адвокаты, а решение об осуждении или оправдании принимают по своему усмотрению присяжные, вне зависимости от того, основательно или нет было обвинение.Ответы на вопросы защитника, чьи услуги оплачиваются, — продолжал грифон, — оценивают двенадцать человек, чей кругозор узок, предполагается, что невежество присяжных каким-то образом позволит им принять справедливое решение. Я верно описал процедуру?— Иногда присяжных бывает только шесть, — пробормотал Дэйв. — Еще того лучше. И вы хотите, чтобы мы доверили им судить эту тварь?— Отдайте ее кентаврам, — сказала Полита. — Она виновна в убийстве. Наше правосудие проще и быстрее. — Она улыбнулась Конфетке, стараясь не смотреть на труп мужа. — Я не забыла, чем вам обязана, и ради этого размозжу ей голову, прежде чем остальные ее затопчут.— В этом что-то есть, — промурлыкал грифон. — Хотя это и компромисс. Решение не очень изящное, но окончательное.— Могу я кое-что предложить? — спросила Бидж. Брандал ласково ей улыбнулся:— Буду рад выслушать тебя. — На секунду он снова стал тем мягким и жизнерадостным Оуэном, которого студенты знали раньше.— Все очень просто: вы хотите, чтобы наказание соответствовало преступлению, а мы… — Бидж взглянула на Стефана, и голос ее дрогнул. — Мы хотим забрать ее с собой. И нам нужны доказательства, чтобы она была осуждена за распространение наркотиков, но без упоминания Перекрестка в суде, — Что же ты предлагаешь? — спросил Брандал.— Ввести ей ее же собственный морфий. — Не обращая внимания на возмущенные взгляды коллег, Бидж продолжала: — Не смертельную дозу, конечно, но достаточно, чтобы он был обнаружен в крови через несколько часов. Когда полиция ее найдет, при ней окажутся наркотики и шприцы, украденные из ветеринарного колледжа. Наверное, дома у нее есть еще наркотики, но я уверена, что содержимого ее рюкзака окажется достаточно.Бидж встретила полный пренебрежения взгляд Диди и решилась:— У нее дома, пожалуй, найдется и кое-что еще. Не думаю, что она воровала из колледжа только наркотики и шприцы.У Диди отвисла челюсть. Конфетка вытаращил глаза — сначала на нее, потом на Бидж — и задумчиво потер подбородок:— Украденные книги, украшения и все такое прочее?— Именно. Не знаю, зачем она это делала, но это затруднит дело ее защитнику.— Ты уверена, что в мелких кражах виновата именно она?— Абсолютно. — Бидж даже не нужно было больше смотреть на Диди, чтобы увериться в своей правоте.— Элегантное решение, — сказал грифон задумчиво. — Ее преступление обернется против нее же самой, и к тому же она в какой-то мере на собственной шкуре испытает мучения своих жертв. А поскольку она окажется под действием наркотика, никто не поверит ее рассказам про нас. И даже есть надежда, что она будет страдать от наркомании всю жизнь. — Он с уважением посмотрел на Бидж: — Из тебя получился бы хороший генеральный инспектор.— Да — в некоторых случаях.— Ну конечно! — взорвалась Диди. — Здесь, где все с тобой заодно, ты смелая! Это только дома ты скулишь и бездельничаешь, потому что твоя такая же бесхребетная мать избавила мир от собственного бесполезного присутствия! Ты и тебе подобные, — с горечью продолжала она, — вы просто овцы. Не следует разрешать вам чем-то владеть, что-то делать — вы только путаетесь под ногами у тех, кто действительно что-то значит!Диди умолкла, на ее лице появилась странная, безумная улыбка — улыбка победительницы.— Моргана всегда найдет таких, как она, — тихо сказал Брандал. — А не нашла бы ее Моргана, она причинила бы в вашем мире не меньший вред. Вы уверены, что хотите ее забрать?Конфетка устало кивнул:— Я уверен, что мы этого не хотим. Но мы должны. У тебя ведь тоже есть неприятный долг. — И не один, — согласился Брандал. — Это дело как раз принадлежит к их числу. Хорошо, можете ее забрать, но я хочу собственными глазами видеть, как она получит наркотик здесь и сейчас. Пусть это сделает кто-нибудь из вас, а приятельница генерального инспектора — она ведь специалист — проверит, чтобы все было как надо.— Браво, — пробормотал грифон.— Никаких проблем, — ответила Лори и по привычке потянулась за сигаретой, обнаружив, что их больше нет, она явно была разочарована. — Кто будет делать укол? Студенты и преподаватели смущенно переглянулись. Стефан застонал. Бидж стала массировать ему грудь и вытерла покрытый потом лоб.— Если никто не берется, я сделаю это сама.— Это не твоя работа, — решительно ответил Конфетка. Он вынул шприц и ампулу из рюкзака Диди. — Если я чему и научился здесь, так это тому, что человек несет ответственность не только за свои поступки, но и за то, чего делать не стал. — Он протянул шприц Трулаву: — Ну-ка.Трулав взял шприц неловко, как первокурсник, ни разу в жизни не делавший уколов. — У тебя есть выбор, — добавил Конфетка, — ты можешь решить, что оставляешь ее здесь. Даю слово, что ни один из нас и словом никогда об этом не обмолвится.Руди и Бемби держали Диди за руки, теперь они подтащили ее поближе. Бидж впервые увидела Диди растрепанной. Та с ненавистью посмотрела на Трулава.Доктор Трулав опустил глаза. Он ловко перетянул руку Диди жгутом и ввел раствор морфия во вздувшуюся вену. Его техника была безукоризненна.Когда процедура была закончена. Конфетка кивнул:— Я не сомневался, что ты это сделаешь. Диди все еще смотрела на Трулава, словно не веря в совершившееся. Тот старательно отводил взгляд. Постепенно глаза девушки затуманились, и наконец она отключилась.Остальное не потребовало много времени. Два кентавра под руководством Политы привязали шесты к обгорелым остовам машины Бидж и грузовика. Конфетка пожал руки Филдсу и Кружке и неуклюже поклонился Брандалу.Студенты тоже грустно прощались с друзьями. Дэйв, Руди и Бемби обнялись. Мелина поцеловала Анни и Бидж, потом, поколебавшись.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44