— удивилась я.
— Ну как же не пытается! Богиня постоянно ведет в пяти-шести мирах вялотекущие войны с еретиками. Это ее развлекает. Но она ни разу не позволила восставшим выиграть.
Мне в голову пришла неожиданная мысль:
— Скажи, Аргус, а где учатся родные дети богини?
Пернатый помрачнел:
— У богини нет родных детей. То есть родить ребенка ока, конечно, может в любом теле, но плоти от плоти Тамирайны нет. И уже не будет. Богиня когда-то, еще будучи в своем теле, родила ребенка, но он умер. Поэтому Тамир воспитывает чужих детей.
— Печальная история, — заметила я и улеглась спать.
За завтраком Ятол преподнес мне неприятный сюрприз: ангел сообщил, что де Мон и Макар рано поутру ушли в другой мир.
— Когда я рассказал им, что там один из правителей ведет войну против богини Тамир, они очень обрадовались, — каялся Ятол, заметив, как я расстроилась. — А блондин заявил, что их долг — находиться там. Я хотел разбудить тебя, но они воспротивились. Да и мне показалось, что тебе надо хорошенько отдохнуть. Благородная элфина, я сегодня же сообщу богине Тамир о твоем возвращении, и тогда ты присоединишься к своим спутникам на поле брани.
Ага! Присоединюсь! На том свете! Я пыталась остановить этого крылатого дурака, но он все равно улетел в Замок над Бездной.
— Бросили. Представляешь, Аргус, они меня бросили. Оставили одну в чужом мире, без всякой надежды вернуться домой. Ну не скоты ли?! — едва сдерживая слезы, жаловалась я пернатому.
— Да нужны они тебе, как пятое колесо телеге, — рассудительно заметила птица. — Ты ж — не тупая принцесса, которую все время кто-нибудь спасать должен! Ты — самостоятельная личность. Прелесть, лапочка, умница, красавица.
— Даже с синяком красавица? — приободрилась я.
— Особенно с синяком, — убежденно произнес Аргус. — Его зеленоватый оттенок подчеркивает зелень твоих глаз. Хотя еще вчера глаза у тебя темно-синие были. Так ведь и синяк отливал фиолетовым.
— Глаза у меня сейчас зеленые, потому что я злая.
— С чего злиться-то? Эти двое — чисто балласт на твоей шее. Вот и хорошо, что они свалили. Теперь ты сможешь расправить крылья. Верочка, ты способна со всем справиться самостоятельно. Помнишь аксиому Пушкина: самостоянье человека — залог величия его.
— Точно. Принцы с возу — бабе просторнее. Эх, Аргус, найду мужика, хоть чуть по характеру похожего на тебя, — замуж за него выйду.
— Ты раньше замуж выйдешь, — печально вздохнул Аргус. — А сейчас пора подумать, как отсюда выбираться. Знаешь ведь, что с тобой Тамирайна сделает, если ты к ней в руки попадешь?
— Знаю. Убьет.
— Когти рвать надо.
— Как? Куда?
В это время откуда-то раздалась торжественная песня. Пели явно на латыни.
— Ну вот и выход! — обрадовался Аргус — Пошли на звук!
Источник звука мы нашли довольно быстро. Пение доносилось из-за одной двери в коридоре дворца. От нее исходило призывное золотое сияние.
— Иди в дверь, за ней тебе откроется новый мир, — подсказал Аргус.
— Ты уверен, что это хорошая идея? — засомневалась я.
— Клюв даю!
Что ж, надо рискнуть. Не дожидаться же визита богини Тамир! Посадив Аргуса на плечо, я решительно шагнула в сияющий дверной проем. И полетела в никуда…
Вернее, мне так показалось с перепугу. На самом деле упала я примерно с метровой высоты на что-то мягкое. Открыв глаза, увидела, что лежу на разряженном в белое прыщавом парне с маленькой золотой короной на жиденьких, но длинных каштановых волосах. А вокруг толпятся какие-то женщины в длинных платьях. После минутного замешательства дамочки завопили:
— Невеста! Явилась невеста! Богиня Тамир послала свою Дочь невестой для принца!
Я слезла с парня и огляделась в поисках этой самой невесты. Потом поняла, что так дамочки называли меня. А они уже орали:
— Осанна!
Толпа расступилась, пропуская пожилую женщину, чью необъятных размеров фигуру полностью скрывал черный кожаный плащ — такой же, как у меня.
— Осанна, прими невесту моего сына! — обратилась к ней дама в короне, одетая в черный траурный наряд и увешанная множеством драгоценностей.
Прыщавый юнец криво мне улыбнулся и, если бы в мое плечо с ободряющим клекотом не вцепился Аргус, я бы наверняка упала в обморок…
ГЛАВА ТРЕТЬЯ
Я узнаю все, что мне нужно,
получу все, что хочу, и не забуду тех,
кто поможет, а остальных растопчу.
Лорд Корвин. Роджер Желязны. «Хроники Амбера»
Страна, в которую меня занесло, называлась Микеры. Правила здесь королева Тарана. Ее наследником считался принц Нот — мой жених. Вообще венценосному сыночку по каким-то причинам очень долго не могли подобрать невесту, и тогда Тарана по совету своей подруги-наперсницы Осанны (жрицы Тамир) решила обратиться за кандидатурой к самой богине. Но они не ожидали такого быстрого и действенного ответа…
Все это я выяснила за первые двадцать минут моего пребывания в Микерах. Там, у алтаря, Осанна решительно взяла меня под локоток и, не давая мне опомниться, поволокла по коридорам дворца. По пути она и объяснила мне, кто есть кто в королевстве Микеры. Наконец жрица богини остановилась у одной из дверей, практически вышибла ее ногой в замшевом сапоге с окованным железом каблуком и втолкнула меня в маленькую бедно обставленную комнатенку. Сама вошла следом и злобно пояснила:
— Опочивальня принцессы!
Да, видно, эту принцессу тут не жалуют, раз держат в таком хлеву. Сама комнатенка — максимум девять квадратных метров. Две стены до половины обиты деревянными панелями, вторая половина оставлена в первозданном, каменном, виде. На две другие дерева просто пожалели, и стены радуют глаз веселыми пятнами плесени на серых валунах. Потолок черен от грязи и копоти. Надо ли говорить, что в помещении стоит собачий холод, потому что единственный потенциальный источник тепла — камин — не удосужились затопить?
Меблировка определенно напоминает универовскую общагу: узкая кровать, застеленная одеялом, сшитым из кусков потертой серой шкуры какого-то животного, сундук, который, судя по всему, используется и как шкаф, и как стол (потому как ни шкафа, ни стола в этой комнате не наблюдается), пара табуреток и маленькое зеркальце в убогой оправе. Оживляет интерьер лишь лучик солнечного света, робко проникший сквозь толстые прутья железной решетки, которой забрано окно.
Осанна открыла сундук, вытащила из него какой-то серый балахон, кинула его мне и велела:
— Переоденьтесь для представления королеве!
Я машинально подхватила рубище из грубой колючей самотканки, поинтересовавшись:
— А принцесса не обидится, если я надену ее платье?
— Вы теперь наша принцесса! — с недобрым огоньком в глазах ухмыльнулась Осанна.
— Это, значит, я здесь теперь буду жить?
От такой перспективы Аргус, по привычке сидевший на моем плече, возмущенно закудахтал.
— Ну конечно, ваше высочество, — в шутовском поклоне склонилась Осанна. — Вся опочивальня в полном вашем распоряжении. Здесь вы проведете свои последние дни… девичьей жизни. Рекомендую переодеваться быстрее: королева не любит ждать.
— А чем вас не устраивает мой наряд? — спросила я, продемонстрировав свое кожаное боди.
— Это не пристало носить целомудренной девице. Наша будущая владычица не должна выставлять напоказ свое тело, чтобы каждый смерд мог его видеть.
— Богиня же выставляет, — пожала плечами я.
— Богине дозволено все! — брызгая слюной, завопила Осанна. — Но Микеры — не Замок Тамир, здесь мы ведем целомудренную жизнь.
Понятно: что позволено Юпитеру, то не позволено быку. Что ж, придется изображать целомудрие… до того момента, когда удастся сбежать из благословенного королевства. Сначала, если честно, перспектива выйти замуж за принца меня заинтересовала. Ну разве не об этом с легкой руки моей тезки Сердючки мечтают все женщины России и ближнего зарубежья? Однако внешность принца оставляет желать лучшего, как и финансовое состояние королевства. Судя по тому убогому углу, в котором меня поселили, местному правителю в ближайшем будущем светит банкротство. А нужны мне чужие проблемы?
Осанна застыла у стены и молча буравила меня взглядом маленьких близко посаженных бесцветных глазок. Не раздеваться же мне перед ней! Я, повернувшись к жрице спиной, скинула плащ, натянула серую хламиду поверх кожаного наряда и придирчиво осмотрела себя. Отвратительно! Да и как еще может выглядеть девушка в безразмерной ночнушке из мешковины? С горя я нацепила поверх платья мой верный кожаный плащ и сообщила жрице, что готова встретиться с будущей родственницей. Аргус откровенно продемонстрировал полнейшее нежелание меня сопровождать и остался в этом морозильнике.
Мы вновь шли теми же коридорами. Осанна — впереди, я — сзади. Немолодая жрица и мощным телосложением, и походкой, и повадками напоминала знаменитого голливудского злодея Дарта Вейдера. Шлем галактического лорда с успехом заменял надвинутый до бровей капюшон плаща. Обитатели дворца, случайно оказавшиеся на нашем пути, заслышав зловещий цокот окованных железом каблуков Осанны, в страхе вжимались в стены и начинали униженно кланяться. Кажется, престарелая мадам обладала тяжелым нравом и немалым весом в здешнем обществе (как в переносном, так и в прямом смысле, хи-хи!).
В «тамбуре» перед рабочим кабинетом королевы Тараны в глубоком обмороке валялись две женщины далеко не первой молодости. Как только мы приблизились к двери, она распахнулась, и из кабинета, размазывая слезы, выбежала дебелая рыжая деваха. Она пролетела мимо, чуть не сшибив меня мощной грудью, и понеслась по дворцу, оглашая коридоры громкими воплями. Осанна восприняла происшедшее со стоическим спокойствием. Судя по ее реакции, подобные картины были здесь в порядке вещей. Видимо, знать Микер подвержена массовой истерии.
Осанна с достоинством вплыла в кабинет. Я попыталась последовать за ней, но что-то буквально физически ощутимое остановило меня на пороге. В комнате, скрытой черной бархатной занавесью, притаилось зло. Оно серо-сизой дымкой парило в воздухе. Странно, я видела это не глазами и даже не внутренним зрением, а скорее ощущала кожей. И знала: стоит войти туда, как серо-сизая грязь накинется, вопьется в кожу, и со мной случится что-то ужасное.
Хотелось повернуться и уйти. Нет, не уйти — сбежать. Но из-за бархатной портьеры высунулась мощная рука Осанны, сгребла меня за шиворот и втащила в кабинет. Оказавшись внутри комнаты, я сразу же согнулась. Не от уважения, почтения или страха — от того давления, которое почувствовала на себе. Серо-сизая грязь, висевшая в воздухе, кинулась на меня, как мне показалось, с довольным урчанием: «Новая жертва, новая жертва!» За моей спиной послышался издевательский смешок Осанны.
Я устояла на ногах. Потом нашла в себе силы выпрямиться и посмотреть прямо в лицо королеве. Ничего особенного: обычная пожилая женщина с коротко стриженными кучерявыми волосами и заметным носом с горбинкой. Странно, мой будущий супруг показался мне незрелым юнцом едва ли старше Макара. Это во сколько ж лет она его родила? Должно быть, Нот — поздний ребенок. Но бодрая пенсионерка еще вполне способна вогнать в гроб и сынка, и меня, и полкоролевства в придачу. Тарана пристально оглядела меня с ног до головы, раздраженно сжала и без того узкие губы в едва различимую щелку и процедила сквозь зубы:
— Как вас зовут, принцесса?
— Вера, — ответила я.
— Просто Вера?
— Можно называть Верой Цветковой.
— Где родились вы, Вера Цветкова?
Рассказать пенсионеркам правду? От этой мысли я отказалась сразу. При кровожадных нравах средневековья вообще и подчеркнутой моралистичности местного образа жизни в частности признаться в обмане богини и ее жрицы — значит подписать себе смертный приговор. Меня отправят к Тамирайне — в лучшем случае. В худшем — устроят самосуд. Придется врать.
— Я родилась в одном из миров, находящихся во власти богини Тамир. Называется он… Кукуевка. Мои родители правят там. Я — их единственная дочь и наследница.
Вранье сегодня давалось мне с напрягом. То ли от усталости, то ли от того, что серо-сизая дымка сильнее и сильнее давила на плечи, перехватывала горло, дышать становилось все труднее. Осанна подошла к королеве, встала у нее за спиной и, подобострастно склонившись, что-то прошептала. Тарана кивнула и спросила у меня:
— Так почему же, Вера, вас, единственную дочь и наследницу, забрали в Корпус дочерей богини Тамир?
— А почему бы и нет? — вопросом на вопрос ответила я.
— Потому что единственных детей богиня Тамир у родителей не забирает, — нелюбезно осклабилась из-за плеча королевы Осанна.
Так, Верочка, ты вляпалась! Думай, Вера, думай! О, есть! Я надменно вскинула голову и гордо произнесла:
— Лучезарная богиня Тамир проверяла, насколько сильна преданность моих родителей. Тот год выдался страшным для Кукуевки: на страну напали…
Я на мгновение задумалась, не в силах измыслить ничего подходящего. Положение спасла Осанна, уставившаяся на меня с ненавистью истинно киношного злодея. Идея возникла сама собой:
— Напали полчища жутких порождений мага Голливуда. В его армии были зомби, упыри, вампиры и прочая нечисть. Страна погибала под пятой циничного волшебника, стремившегося к мировому господству. Четверо храбрых сердцем и стойких духом хоббитов выступили против цитадели зла…
Господи, что это я несу? Начинаю заговариваться. При чем тут хоббиты? Их надо срочно убирать.
— Но и они потерпели поражение. И когда, казалось, не было в мире силы, способной остановить Голливуда, мои родители обратились к богине Тамир. Она пообещала помощь, но потребовала отдать взамен самое дорогое, что было в Кукуевке, — наследницу престола. Мой отец согласился…
— А почему согласился ваш отец? — наступила на горло моей песне Тарана. — Разве решение принимала не ваша мать?
Кажется, я опять ляпнула что-то не то. Надо исправляться.
— Мои родители все решения принимают вдвоем. Но, решившись пожертвовать мною ради спасения страны, моя мать от горя затворилась в своих покоях, и отдал меня богине Тамир отец. Кукуевка была спасена, а я оказалась в Корпусе дочерей.
— И сколько лет вы там провели? — промурлыкала Осанна.
Знаю я эти подходы! Сейчас начнут спрашивать: кто там в учителях-наставниках числился, кто со мной в одной комнате жил да сколько раз в день нас молоком поили. Не выйдет, дорогие пенсионерки!
— Я провела там несколько дней. Еще и осмотреться толком не успела, а меня уже к вам направили. По правде говоря, это даже хорошо, а то мне там как-то неуютно
было. Старовата я уже для того, чтобы начинать обучение в Корпусе. Да и, кроме меня, ни одной принцессы подходящего для замужества возраста богиня Тамир в Корпусе не нашла.
Пенсионерки тяжко вздохнули.
— Увы, сейчас во всех королевствах наблюдается острый дефицит кадров, — признала Тарана. — И куда только деваются храбрые принцы и прекрасные принцессы? Ну да ладно, выбор сделан, и не нам его обсуждать. Принц Нот должен как можно скорее уехать на войну, поэтому свадьба будет завтра. Совместим ее с праздником Прощания королевы. В полдень я представлю вас, Вера, Совету благородных, потом попрощаюсь с народом, затем вы возьмете в мужья принца Нота и станете законной правительницей Микер…
Оп-па! Вот на это я не рассчитывала. Если с завтрашнего дня придется управлять этим благословенным королевством, то сбежать лучше уже сегодня.
— И запомните, Вера: управление государством — это тяжкий труд, с раннего утра до позднего вечера. Вот я сажусь на трон, как только солнце встанет, а поднимаюсь с него далеко за полночь. Так много приходится работать!
Ага, пашет круглосуточно, от того Микеры и нищие такие — даже приличной комнаты для невесты принца нет. Может, управляла бы Тарана поменьше, так и государство было бы не такое убогое. Стану королевой, сразу же введу здесь капитализм, как более прогрессивный общественный строй. Значится, земля будет принадлежать фермерам, заводы и фабрики — капиталистам, нефть — олигархам, а казна — мне. Стоп, я же сбежать собиралась. А может, так отпустят?
— Ваше величество, по-моему, мне рано выходить замуж. Я еще не готова к управлению государством. Может, повременить со свадьбой, а лучше отменить ее вообще…
— Вы собираетесь бросить принца тогда, когда о завтрашних торжествах уже объявлено? — неприятно проскрипела Тарана. — Я не позволю так опозорить своего сына. И не переживайте, Вера, править одна вы начнете не сразу. Пару лет я буду за вами присматривать.
Да под ее присмотром ни один нормальный человек не то что пару лет — пару дней не протянет. Бежать, бежать, бежать…
В моей комнате я с облегчением бросилась на кровать, чуть не придавив возмущенно закаркавшего Аргуса.
— Гусик, надо отсюда валить…
Птица предостерегающе зашипела:
— Тс-с-с!
Я приподняла голову и заметила, что у камина в глубоком поклоне согнулась какая-то девушка.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32
— Ну как же не пытается! Богиня постоянно ведет в пяти-шести мирах вялотекущие войны с еретиками. Это ее развлекает. Но она ни разу не позволила восставшим выиграть.
Мне в голову пришла неожиданная мысль:
— Скажи, Аргус, а где учатся родные дети богини?
Пернатый помрачнел:
— У богини нет родных детей. То есть родить ребенка ока, конечно, может в любом теле, но плоти от плоти Тамирайны нет. И уже не будет. Богиня когда-то, еще будучи в своем теле, родила ребенка, но он умер. Поэтому Тамир воспитывает чужих детей.
— Печальная история, — заметила я и улеглась спать.
За завтраком Ятол преподнес мне неприятный сюрприз: ангел сообщил, что де Мон и Макар рано поутру ушли в другой мир.
— Когда я рассказал им, что там один из правителей ведет войну против богини Тамир, они очень обрадовались, — каялся Ятол, заметив, как я расстроилась. — А блондин заявил, что их долг — находиться там. Я хотел разбудить тебя, но они воспротивились. Да и мне показалось, что тебе надо хорошенько отдохнуть. Благородная элфина, я сегодня же сообщу богине Тамир о твоем возвращении, и тогда ты присоединишься к своим спутникам на поле брани.
Ага! Присоединюсь! На том свете! Я пыталась остановить этого крылатого дурака, но он все равно улетел в Замок над Бездной.
— Бросили. Представляешь, Аргус, они меня бросили. Оставили одну в чужом мире, без всякой надежды вернуться домой. Ну не скоты ли?! — едва сдерживая слезы, жаловалась я пернатому.
— Да нужны они тебе, как пятое колесо телеге, — рассудительно заметила птица. — Ты ж — не тупая принцесса, которую все время кто-нибудь спасать должен! Ты — самостоятельная личность. Прелесть, лапочка, умница, красавица.
— Даже с синяком красавица? — приободрилась я.
— Особенно с синяком, — убежденно произнес Аргус. — Его зеленоватый оттенок подчеркивает зелень твоих глаз. Хотя еще вчера глаза у тебя темно-синие были. Так ведь и синяк отливал фиолетовым.
— Глаза у меня сейчас зеленые, потому что я злая.
— С чего злиться-то? Эти двое — чисто балласт на твоей шее. Вот и хорошо, что они свалили. Теперь ты сможешь расправить крылья. Верочка, ты способна со всем справиться самостоятельно. Помнишь аксиому Пушкина: самостоянье человека — залог величия его.
— Точно. Принцы с возу — бабе просторнее. Эх, Аргус, найду мужика, хоть чуть по характеру похожего на тебя, — замуж за него выйду.
— Ты раньше замуж выйдешь, — печально вздохнул Аргус. — А сейчас пора подумать, как отсюда выбираться. Знаешь ведь, что с тобой Тамирайна сделает, если ты к ней в руки попадешь?
— Знаю. Убьет.
— Когти рвать надо.
— Как? Куда?
В это время откуда-то раздалась торжественная песня. Пели явно на латыни.
— Ну вот и выход! — обрадовался Аргус — Пошли на звук!
Источник звука мы нашли довольно быстро. Пение доносилось из-за одной двери в коридоре дворца. От нее исходило призывное золотое сияние.
— Иди в дверь, за ней тебе откроется новый мир, — подсказал Аргус.
— Ты уверен, что это хорошая идея? — засомневалась я.
— Клюв даю!
Что ж, надо рискнуть. Не дожидаться же визита богини Тамир! Посадив Аргуса на плечо, я решительно шагнула в сияющий дверной проем. И полетела в никуда…
Вернее, мне так показалось с перепугу. На самом деле упала я примерно с метровой высоты на что-то мягкое. Открыв глаза, увидела, что лежу на разряженном в белое прыщавом парне с маленькой золотой короной на жиденьких, но длинных каштановых волосах. А вокруг толпятся какие-то женщины в длинных платьях. После минутного замешательства дамочки завопили:
— Невеста! Явилась невеста! Богиня Тамир послала свою Дочь невестой для принца!
Я слезла с парня и огляделась в поисках этой самой невесты. Потом поняла, что так дамочки называли меня. А они уже орали:
— Осанна!
Толпа расступилась, пропуская пожилую женщину, чью необъятных размеров фигуру полностью скрывал черный кожаный плащ — такой же, как у меня.
— Осанна, прими невесту моего сына! — обратилась к ней дама в короне, одетая в черный траурный наряд и увешанная множеством драгоценностей.
Прыщавый юнец криво мне улыбнулся и, если бы в мое плечо с ободряющим клекотом не вцепился Аргус, я бы наверняка упала в обморок…
ГЛАВА ТРЕТЬЯ
Я узнаю все, что мне нужно,
получу все, что хочу, и не забуду тех,
кто поможет, а остальных растопчу.
Лорд Корвин. Роджер Желязны. «Хроники Амбера»
Страна, в которую меня занесло, называлась Микеры. Правила здесь королева Тарана. Ее наследником считался принц Нот — мой жених. Вообще венценосному сыночку по каким-то причинам очень долго не могли подобрать невесту, и тогда Тарана по совету своей подруги-наперсницы Осанны (жрицы Тамир) решила обратиться за кандидатурой к самой богине. Но они не ожидали такого быстрого и действенного ответа…
Все это я выяснила за первые двадцать минут моего пребывания в Микерах. Там, у алтаря, Осанна решительно взяла меня под локоток и, не давая мне опомниться, поволокла по коридорам дворца. По пути она и объяснила мне, кто есть кто в королевстве Микеры. Наконец жрица богини остановилась у одной из дверей, практически вышибла ее ногой в замшевом сапоге с окованным железом каблуком и втолкнула меня в маленькую бедно обставленную комнатенку. Сама вошла следом и злобно пояснила:
— Опочивальня принцессы!
Да, видно, эту принцессу тут не жалуют, раз держат в таком хлеву. Сама комнатенка — максимум девять квадратных метров. Две стены до половины обиты деревянными панелями, вторая половина оставлена в первозданном, каменном, виде. На две другие дерева просто пожалели, и стены радуют глаз веселыми пятнами плесени на серых валунах. Потолок черен от грязи и копоти. Надо ли говорить, что в помещении стоит собачий холод, потому что единственный потенциальный источник тепла — камин — не удосужились затопить?
Меблировка определенно напоминает универовскую общагу: узкая кровать, застеленная одеялом, сшитым из кусков потертой серой шкуры какого-то животного, сундук, который, судя по всему, используется и как шкаф, и как стол (потому как ни шкафа, ни стола в этой комнате не наблюдается), пара табуреток и маленькое зеркальце в убогой оправе. Оживляет интерьер лишь лучик солнечного света, робко проникший сквозь толстые прутья железной решетки, которой забрано окно.
Осанна открыла сундук, вытащила из него какой-то серый балахон, кинула его мне и велела:
— Переоденьтесь для представления королеве!
Я машинально подхватила рубище из грубой колючей самотканки, поинтересовавшись:
— А принцесса не обидится, если я надену ее платье?
— Вы теперь наша принцесса! — с недобрым огоньком в глазах ухмыльнулась Осанна.
— Это, значит, я здесь теперь буду жить?
От такой перспективы Аргус, по привычке сидевший на моем плече, возмущенно закудахтал.
— Ну конечно, ваше высочество, — в шутовском поклоне склонилась Осанна. — Вся опочивальня в полном вашем распоряжении. Здесь вы проведете свои последние дни… девичьей жизни. Рекомендую переодеваться быстрее: королева не любит ждать.
— А чем вас не устраивает мой наряд? — спросила я, продемонстрировав свое кожаное боди.
— Это не пристало носить целомудренной девице. Наша будущая владычица не должна выставлять напоказ свое тело, чтобы каждый смерд мог его видеть.
— Богиня же выставляет, — пожала плечами я.
— Богине дозволено все! — брызгая слюной, завопила Осанна. — Но Микеры — не Замок Тамир, здесь мы ведем целомудренную жизнь.
Понятно: что позволено Юпитеру, то не позволено быку. Что ж, придется изображать целомудрие… до того момента, когда удастся сбежать из благословенного королевства. Сначала, если честно, перспектива выйти замуж за принца меня заинтересовала. Ну разве не об этом с легкой руки моей тезки Сердючки мечтают все женщины России и ближнего зарубежья? Однако внешность принца оставляет желать лучшего, как и финансовое состояние королевства. Судя по тому убогому углу, в котором меня поселили, местному правителю в ближайшем будущем светит банкротство. А нужны мне чужие проблемы?
Осанна застыла у стены и молча буравила меня взглядом маленьких близко посаженных бесцветных глазок. Не раздеваться же мне перед ней! Я, повернувшись к жрице спиной, скинула плащ, натянула серую хламиду поверх кожаного наряда и придирчиво осмотрела себя. Отвратительно! Да и как еще может выглядеть девушка в безразмерной ночнушке из мешковины? С горя я нацепила поверх платья мой верный кожаный плащ и сообщила жрице, что готова встретиться с будущей родственницей. Аргус откровенно продемонстрировал полнейшее нежелание меня сопровождать и остался в этом морозильнике.
Мы вновь шли теми же коридорами. Осанна — впереди, я — сзади. Немолодая жрица и мощным телосложением, и походкой, и повадками напоминала знаменитого голливудского злодея Дарта Вейдера. Шлем галактического лорда с успехом заменял надвинутый до бровей капюшон плаща. Обитатели дворца, случайно оказавшиеся на нашем пути, заслышав зловещий цокот окованных железом каблуков Осанны, в страхе вжимались в стены и начинали униженно кланяться. Кажется, престарелая мадам обладала тяжелым нравом и немалым весом в здешнем обществе (как в переносном, так и в прямом смысле, хи-хи!).
В «тамбуре» перед рабочим кабинетом королевы Тараны в глубоком обмороке валялись две женщины далеко не первой молодости. Как только мы приблизились к двери, она распахнулась, и из кабинета, размазывая слезы, выбежала дебелая рыжая деваха. Она пролетела мимо, чуть не сшибив меня мощной грудью, и понеслась по дворцу, оглашая коридоры громкими воплями. Осанна восприняла происшедшее со стоическим спокойствием. Судя по ее реакции, подобные картины были здесь в порядке вещей. Видимо, знать Микер подвержена массовой истерии.
Осанна с достоинством вплыла в кабинет. Я попыталась последовать за ней, но что-то буквально физически ощутимое остановило меня на пороге. В комнате, скрытой черной бархатной занавесью, притаилось зло. Оно серо-сизой дымкой парило в воздухе. Странно, я видела это не глазами и даже не внутренним зрением, а скорее ощущала кожей. И знала: стоит войти туда, как серо-сизая грязь накинется, вопьется в кожу, и со мной случится что-то ужасное.
Хотелось повернуться и уйти. Нет, не уйти — сбежать. Но из-за бархатной портьеры высунулась мощная рука Осанны, сгребла меня за шиворот и втащила в кабинет. Оказавшись внутри комнаты, я сразу же согнулась. Не от уважения, почтения или страха — от того давления, которое почувствовала на себе. Серо-сизая грязь, висевшая в воздухе, кинулась на меня, как мне показалось, с довольным урчанием: «Новая жертва, новая жертва!» За моей спиной послышался издевательский смешок Осанны.
Я устояла на ногах. Потом нашла в себе силы выпрямиться и посмотреть прямо в лицо королеве. Ничего особенного: обычная пожилая женщина с коротко стриженными кучерявыми волосами и заметным носом с горбинкой. Странно, мой будущий супруг показался мне незрелым юнцом едва ли старше Макара. Это во сколько ж лет она его родила? Должно быть, Нот — поздний ребенок. Но бодрая пенсионерка еще вполне способна вогнать в гроб и сынка, и меня, и полкоролевства в придачу. Тарана пристально оглядела меня с ног до головы, раздраженно сжала и без того узкие губы в едва различимую щелку и процедила сквозь зубы:
— Как вас зовут, принцесса?
— Вера, — ответила я.
— Просто Вера?
— Можно называть Верой Цветковой.
— Где родились вы, Вера Цветкова?
Рассказать пенсионеркам правду? От этой мысли я отказалась сразу. При кровожадных нравах средневековья вообще и подчеркнутой моралистичности местного образа жизни в частности признаться в обмане богини и ее жрицы — значит подписать себе смертный приговор. Меня отправят к Тамирайне — в лучшем случае. В худшем — устроят самосуд. Придется врать.
— Я родилась в одном из миров, находящихся во власти богини Тамир. Называется он… Кукуевка. Мои родители правят там. Я — их единственная дочь и наследница.
Вранье сегодня давалось мне с напрягом. То ли от усталости, то ли от того, что серо-сизая дымка сильнее и сильнее давила на плечи, перехватывала горло, дышать становилось все труднее. Осанна подошла к королеве, встала у нее за спиной и, подобострастно склонившись, что-то прошептала. Тарана кивнула и спросила у меня:
— Так почему же, Вера, вас, единственную дочь и наследницу, забрали в Корпус дочерей богини Тамир?
— А почему бы и нет? — вопросом на вопрос ответила я.
— Потому что единственных детей богиня Тамир у родителей не забирает, — нелюбезно осклабилась из-за плеча королевы Осанна.
Так, Верочка, ты вляпалась! Думай, Вера, думай! О, есть! Я надменно вскинула голову и гордо произнесла:
— Лучезарная богиня Тамир проверяла, насколько сильна преданность моих родителей. Тот год выдался страшным для Кукуевки: на страну напали…
Я на мгновение задумалась, не в силах измыслить ничего подходящего. Положение спасла Осанна, уставившаяся на меня с ненавистью истинно киношного злодея. Идея возникла сама собой:
— Напали полчища жутких порождений мага Голливуда. В его армии были зомби, упыри, вампиры и прочая нечисть. Страна погибала под пятой циничного волшебника, стремившегося к мировому господству. Четверо храбрых сердцем и стойких духом хоббитов выступили против цитадели зла…
Господи, что это я несу? Начинаю заговариваться. При чем тут хоббиты? Их надо срочно убирать.
— Но и они потерпели поражение. И когда, казалось, не было в мире силы, способной остановить Голливуда, мои родители обратились к богине Тамир. Она пообещала помощь, но потребовала отдать взамен самое дорогое, что было в Кукуевке, — наследницу престола. Мой отец согласился…
— А почему согласился ваш отец? — наступила на горло моей песне Тарана. — Разве решение принимала не ваша мать?
Кажется, я опять ляпнула что-то не то. Надо исправляться.
— Мои родители все решения принимают вдвоем. Но, решившись пожертвовать мною ради спасения страны, моя мать от горя затворилась в своих покоях, и отдал меня богине Тамир отец. Кукуевка была спасена, а я оказалась в Корпусе дочерей.
— И сколько лет вы там провели? — промурлыкала Осанна.
Знаю я эти подходы! Сейчас начнут спрашивать: кто там в учителях-наставниках числился, кто со мной в одной комнате жил да сколько раз в день нас молоком поили. Не выйдет, дорогие пенсионерки!
— Я провела там несколько дней. Еще и осмотреться толком не успела, а меня уже к вам направили. По правде говоря, это даже хорошо, а то мне там как-то неуютно
было. Старовата я уже для того, чтобы начинать обучение в Корпусе. Да и, кроме меня, ни одной принцессы подходящего для замужества возраста богиня Тамир в Корпусе не нашла.
Пенсионерки тяжко вздохнули.
— Увы, сейчас во всех королевствах наблюдается острый дефицит кадров, — признала Тарана. — И куда только деваются храбрые принцы и прекрасные принцессы? Ну да ладно, выбор сделан, и не нам его обсуждать. Принц Нот должен как можно скорее уехать на войну, поэтому свадьба будет завтра. Совместим ее с праздником Прощания королевы. В полдень я представлю вас, Вера, Совету благородных, потом попрощаюсь с народом, затем вы возьмете в мужья принца Нота и станете законной правительницей Микер…
Оп-па! Вот на это я не рассчитывала. Если с завтрашнего дня придется управлять этим благословенным королевством, то сбежать лучше уже сегодня.
— И запомните, Вера: управление государством — это тяжкий труд, с раннего утра до позднего вечера. Вот я сажусь на трон, как только солнце встанет, а поднимаюсь с него далеко за полночь. Так много приходится работать!
Ага, пашет круглосуточно, от того Микеры и нищие такие — даже приличной комнаты для невесты принца нет. Может, управляла бы Тарана поменьше, так и государство было бы не такое убогое. Стану королевой, сразу же введу здесь капитализм, как более прогрессивный общественный строй. Значится, земля будет принадлежать фермерам, заводы и фабрики — капиталистам, нефть — олигархам, а казна — мне. Стоп, я же сбежать собиралась. А может, так отпустят?
— Ваше величество, по-моему, мне рано выходить замуж. Я еще не готова к управлению государством. Может, повременить со свадьбой, а лучше отменить ее вообще…
— Вы собираетесь бросить принца тогда, когда о завтрашних торжествах уже объявлено? — неприятно проскрипела Тарана. — Я не позволю так опозорить своего сына. И не переживайте, Вера, править одна вы начнете не сразу. Пару лет я буду за вами присматривать.
Да под ее присмотром ни один нормальный человек не то что пару лет — пару дней не протянет. Бежать, бежать, бежать…
В моей комнате я с облегчением бросилась на кровать, чуть не придавив возмущенно закаркавшего Аргуса.
— Гусик, надо отсюда валить…
Птица предостерегающе зашипела:
— Тс-с-с!
Я приподняла голову и заметила, что у камина в глубоком поклоне согнулась какая-то девушка.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32