Молодая женщина в коричневом обожженном кафтане спросила:
— Из какого ты мира?
Хэн ответил:
— С Корусканта. А ты?
— Я с Мората.
Остальные подошли ближе.
— Я Бракка Баракас, старейшина с Новой Бриджии.
— Фогг Алэйт, с Поуллная.
— Таратан, родом с Кубаза, гражданин колонии Колокол Утра.
Хэн покачал головой.
— О, звезды! Так вы выжившие из колоний, захваченных йеветами?
Женщина сказала:
— Все наши дома были атакованы серебряными сферами. Неужели все кроме нас погибли?
Кубаз спросил:
— Как вы думаете, мы скоро сможем вернуться домой?
Хэн вздохнул.
— Я не знаю:
Хирам Дрейсон не раз уже задумывался о преимуществах военной диктатуры, особенно на фоне последних действий правительства. Разведка Новой Республики была против публичного разглашения информации о захвате Хэна Соло йеветами. Но Правящий Совет так спешил показать свою власть и значимость, что готов был воспользоваться чем угодно, чтобы сместить президента. А такая новость была для них очень удачной. Разумеется, после этого ни о какой секретности не могло быть и речи. Сразу же в выпуске корускантских новостей был задан вопрос «Где Хэн Соло?». Независимая сеть новостей ответила на это программой «Личная война принцессы Лейи».
Дрейсон сказал Акбару:
— Теперь молчание официальных источников будет означать, что им есть, что скрывать. Похоже, ничего не остается, как выступить в новостях и сказать правду. Возможно, народ проявит сочувствие к Лейе из-за ситуации с Хэном, и ее рейтинг вырастет.
— Я ей уже предлагал это. Но она не хочет, чтобы дети знали, что случилось с их отцом. Она сказала им, что Хэн отправился на секретную миссию.
Дрейсон сказал:
— Это не может долго продолжаться. К тому же, я думаю, дети уже знают больше, чем она представляет.
Акбар покачал головой.
— Я обещал Лейе, что поддержу ее в этом.
Дрейсон разочарованно ушел в свой кабинет, и следующий час размышлял, как направить общественное мнение в нужное русло. Наконец, он нашел решение.
Внимательно изучив записи о потерях во время боя у Доорника-319, Дрейсон отметил четыре из них: мужа и жену — пилотов с линейного крейсера «Свобода», женщину — начальника аварийной партии, которая погибла при тушении пожара в ангаре «Рискующего» и хассарианца — командира погибшего эскортного корабля «Острый».
Каждая из этих четырех историй была глубоко драматична, но в этих смертях можно было винить не только йевет, но и Лейю, приказавшую начать блокаду. Трагедия была очевидна, но не столь очевидно было то, что в ней виновны йеветы.
Поэтому Дрейсон отложил записи о потерях и обратился к данным об уничтоженных йеветами колониях в Кластере Коорнахт. И снова его мысли вернулись к Плэту Маллару.
Конечно, было бы лучше, если бы Поуллнай был исторически связан с Альянсом, а не с Империей, но это, в общем, не так важно. Оставалось только решить, кто из продюсеров информационных программ получит подарок Дрейсона — сенсационную новость. Ему нужен был кто-то, кто не только сможет придать передаче нужный тон, но и не испугается возможной реакции правительства.
«Лично Сайнделлу Товани. У меня есть для вас специальное предложение:»
Скоро историю Плэта Маллара и его отчаянную мольбу о помощи жителям Поуллная услышат все, кто смотрит новости на Корусканте. А потом эти новости будут переданы по гиперкому в другие миры Новой Республики:
Билзебоф Орн находился в отчаянном положении. Члены экипажа разбитой «Валькирии» и члены его собственного штаба один за другим покидали его, продавая оборудование «Валькирии», чтобы собрать деньги на дешевый рейс до Паквипори. Катакатин, дипломированный смотритель инкубатора, ушел последним, зарезав последних оставшихся птиц токо, чтобы они не страдали от отсутствия ухода.
Кроме того, Орн предчувствовал, что ему скоро придется убраться из гостиницы для дипломатов. «Валькирия» (точнее то, что от нее осталось) наконец была продана за долги. Последним унижением Орна стало лишение его дипломатических полномочий самим Иларом Пакви, и закрытие его дипломатического счета.
Поэтому Орн еще отчаяннее цеплялся за хрупкую надежду, предоставленную обещанием Найла Спаара. Если бы только вице-король выполнил свое обещание, Орн не только восстановил бы свою сильно пострадавшую репутацию. Генералы и сенаторы умоляли бы его дать возможность изучить йеветский корабль. Орн жадно слушал все новости и слухи в гостинице, охотился даже за маленькими кусочками информации, заставляя себя верить, что следующее сообщение будет таким, которое позволит ему получить свою награду.
Но когда Орн услышал в новостях историю Плэта Маллара, его надежда окончательно испарилась. Стало ясно, что прекрасные серебряные сферы — грозные боевые корабли, и Найл Спаар никогда бы не позволил отдать один из них иностранцу.
«Если бы мир продержался немного дольше: Если бы принцесса не была столь упряма:».
Он взял в руки черный ящик, с помощью которого связывался с Найлом Спааром.
«Возможно, эта игрушка стоит дороже, чем слова, проходившие через нее:»
У принцессы Лейи была сотня дел, на которые можно было потратить время с гораздо большей пользой, чем выполнять работу, предназначенную для дроидов — посадку цветов в саду. Но ни одно из этих дел не имело для нее в этот день больше привлекательности. Она погружала руки в прохладную влажную землю, мягко помещая каждое растение в его новый дом. Удивительно приятно было выполнять работу, в которой все находится под контролем — ее время, ее труд, ее успех.
Это, конечно, был маленький успех — трансформация крошечного участка земли, но это было утешение. Если ты не веришь в то, что хоть что-то можешь делать хорошо, ужасно трудно заставить себя что-то делать.
— Принцесса?
Лейя обернулась.
— Таррик? Что вы здесь делаете?
— Кое-кто хотел с вами встретиться сегодня утром. Посетитель, скажем так, не совсем обычный. С ним уже говорил Колломас, и он сказал, что вы должны лично услышать, что он хочет сообщить.
Лейя вытерла руки.
— Интересно: Пропустите его сюда.
Посетитель был из расы пакви — низкорослый желтокожий гуманоид с широким туловищем и переваливающейся походкой. Он был одет в некогда пышную, но сейчас изрядно потрепанную длинную одежду.
— Принцесса Лейя, это большая честь встретиться с вами! Я Билзебоф Орн, чрезвычайный консул Паквипори.
За его спиной Таррик иронически улыбнулся и покачал головой. Лейя нетерпеливо кивнула.
— И чего вы хотите?
— Скорее, что я могу вам предложить. Я думаю, мы можем помочь друг другу, принцесса. Я знаю, что у вас сейчас возникли определенные сложности, возможно, будет война. Я могу дать вам кое-что, несомненно полезное для вас.
Лейя вздохнула.
— Слишком поздно играть в словесные игры. Что за информация у вас?
Орн улыбнулся.
— Это больше, чем информация. Я точно не знаю, как это использовать, но я передам его вам и расскажу все, что знаю.
Он достал из кармана маленький черный ящик.
— Это устройство для отправки сообщений на Н'Зот — лично Найлу Спаару! Его передачу нельзя засечь и отследить. Мой инженер не смог понять его технологию. Но у вас много ученых, они разберутся.
— Откуда это у вас?
— От вице-короля. Помните, его корабль при взлете разбил мою «Валькирию»? Он обещал мне возмещение, но не сдержал обещания.
— Так он дал вам эту коробку до того, как улетел?
— Да, конечно.
Лейя нахмурилась.
— И вы связывались с ним?
— Только, чтобы напомнить ему о его обещании. Но он не сдержал его. И сейчас я хочу помочь вам.
— А ему вы тоже помогали? Шпионили для него?
Орн нервно глотнул и попытался улыбнуться.
— Сколько секретов может знать скромный дипломат вроде меня? Я только делал вид, что шпионил, я обманывал его:
— Так это из-за тебя моего мужа захватили в плен!
— Принцесса, нет:
Одна секунда понадобилась, чтобы заставить его замолчать, и еще одна — чтобы лишить его сознания, отправив валяться на земле.
Удовлетворенно вздохнув, Лейя обернулась к испуганному Таррику.
— Спасибо вам за это. Сегодня ночью мне будет легче заснуть.
Глава 6
На следующем президентском брифинге центральными фигурами оказались оба шефа разведки, каждый из которых был неприятно удивлен событиями вчерашнего дня.
Адмиралу Граффу, главе разведки флота, предстояло объяснить, как запись Маллара ушла из-под его контроля. Кроме того, следовало объяснить утечку секретной информации о сражении у Доорника-319.
Лейя спросила:
— Кто имел доступ к записям? У вас есть подозреваемые?
Графф ответил:
— Мои подчиненные не могли этого сделать. Я уверен, что копия была снята с записи во дворце. Мы уже допросили всех, кто имел к ней доступ:
Лейя перебила его:
— Нет, не всех. Вы не говорили со мной. Вы спрашивали Эйлолл? Таррика? Ведь у них самый высокий уровень доступа.
Графф неохотно признался:
— Действительно мы исключили сотрудников вашего офиса из списка подозреваемых. Госпожа президент, вы и сами знаете, что они не воспользовались бы секретной информацией в своих целях.
— А как насчет тех, кто заходил в мой офис? Первый администратор? Или адмирал Акбар?
Лейя посмотрела на Акбара. Каламари недовольно покачал головой.
— Действительно, меня интересует судьба Плэта Маллара. И также верно, что я когда-то предлагал обнародовать эту запись, и я рад, что это, наконец, случилось. Но я даю слово, что не я это устроил.
Лейя кивнула.
— Я верю вам, адмирал.
Она повернулась к Граффу.
— А вам не следует никого исключать из списка подозреваемых. В том числе и ваших сотрудников.
Генералу Риикану предстояло оценить ущерб, нанесенный шпионской деятельностью Орна, и предотвратить повторение таких случаев. Первое означало точно определить, какую именно информацию Орн передавал йеветам. Второе требовало узнать, как Орн сумел подключить черный ящик к гиперкому, и понять, что это за устройство.
Риикан сказал:
— Нет явной связи между Орном и похищением генерала Соло. Орн — никто, у него нет связей здесь, нет соответствующего уровня доступа. Он просто не мог знать ни план полета «Тампиона», ни местонахождение 5-го флота.
— Вы уверены в этом?
— Вполне. Мы уже допросили его, он даже не знал, что генерала Соло похитили.
— Значит, есть еще один йеветский шпион — гораздо более высокопоставленный?
Риикан кивнул.
— Как минимум один.
Графф сказал:
— Как насчет тех, кто посещал вице-короля — сенаторы Перамис, Маруук и Ходидиджии?
Риикан согласился:
— Вот это уже более вероятно.
Лейя спросила:
— А что с этим черным ящиком?
Риикан улыбнулся.
— Очень интересное устройство. Мы поместили его в холодное помещение и попытались открыть в темноте под вакуумом. И правильно сделали. Там оказалось взрывное устройство, эквивалентное протонной гранате, реагирующее на кислород, когда герметичность коробки нарушена. Мы сделали записи и очень осторожно закрыли ящик снова. Потом мы подключили его к передатчику, как Орн показал нам. Мы не стали открывать гиперком-канал, а просто записали сигнал, который передает черный ящик. Он использует для передачи и маскировки очень сложный алгоритм, который мы пока не смогли расшифровать.
— Вы сможете найти другие такие устройства?
— Возможно. Но есть еще один способ, как мы можем использовать черный ящик.
— Какой же?
— Дезинформация противника. Ведь у нас есть не только черный ящик, но и пойманный шпион, готовый сделать все, что мы скажем. Пусть он поговорит с йеветами.
Лейя задумалась.
— И что же мы скажем Найлу Спаару?
Нэйнаод Энф сказал:
— Прежде всего, нам нужно выяснить, точно ли йеветы держат в плену генерала Соло, а также, простите, принцесса, жив ли он еще. Вице-король не пытается связаться с нами и игнорирует наши послания. Возможно, Орн поможет нам прояснить ситуацию:
Когда Найл Спаар возвратился на «Гордость Йеветы», его первой заботой было проверить инкубаторы. На борту было оборудовано три инкубатора, каждый на сорок восемь родильных сосудов. Раньше эти помещения служили гауптвахтой, и для переоборудования понадобилось внести совсем немного изменений. Стены были гладкие и чистые, имелся водопровод, а вентиляция была полностью изолирована от остальных отсеков корабля.
После проверки помещений Найл Спаар проверил смотрителей инкубаторов, чтобы удостовериться в их здоровье и пригодности к работе. Из восемнадцати слуг большинство уже имело опыт работы в инкубаторе, но лишь немногие были кастрированы.
Найл Спаар сказал:
— Еще до того, как все ниши заполнятся зреющими маранас, вы начнете чувствовать силу магии рождения. Древний зов плоти будет отвлекать вас, но вы не должны его слышать, чтобы не предать священный долг хранителей будущего.
Найл Спаар не предлагал им отказаться от службы. Он знал, что они не откажутся. Служить Благословенному было огромной честью. Не меньшей честью было служить на борту его флагманского корабля. Невозможно было представить, чтобы кто-то из слуг отказался от такой чести ради сомнительной возможности дать жизнь собственному потомству.
После этого осталось только проверить марасси, которые должны были помочь Найлу Спаару заполнить инкубаторы. Двадцать молодых женщин, ожидавших его, оказались удивительно привлекательными и страстными.
Найл Спаар позволил себе удовольствие, выбрав одну из них и уединившись с ней в ее маленькой каюте. Другие наложницы, чувствуя запахи и звуки, исходившие оттуда, испытывали еще большее желание. Закончив, Найл Спаар вошел в следующую каюту:
Когда удовлетворенный вице-король вышел, он позвал нарада-ти — надзирательницу гарема.
— Вечером приведи еще двух наложниц в мои апартаменты.
— Да, Благословенный.
— Когда прибудут еще наложницы?
— Следующая группа ожидается через двадцать дней. Множество марасси предлагает себя в наложницы, но мы выбираем самых лучших.
— Ускорьте отбор.
— Да, Благословенный. Только старший смотритель инкубатора беспокоится, что маранас придется размещать слишком близко друг к другу:
— Это не твоя проблема. Заботься лучше о наложницах.
— Да, Благословенный.
После этого вице-король направился на мостик, чтобы там встретиться с Талом Фрааном. Из широких окон командной надстройки открывалось величественное зрелище восьмикилометрового корпуса СЗР.
— Разве это не прекрасно — видеть, сколько силы в наших руках? Кто усомнится в том, что мы дети Вселенной, наследники древней славы? Как далеко приведет нас эта слава, мой молодой советник? Сколько мы можем потребовать с нашими амбициями?
— Да, вице-король, мы действительно наследники Вселенной. Но низшие расы оспаривают наше законное право. Нам придется сразиться за свое наследие.
Найл Спаар сказал:
— Сейчас ни у кого в Галактике нет корабля, подобного этому. И нигде нет крови, более сильной, чем кровь Чистых. Мы победим. Они все уступят нам.
— Благословенный, я полагаю, что мы не должны посылать принцессе записи с заложниками. Это не заставит их сдаться, а вызовет еще больший гнев.
Вице-король удивленно посмотрел на него.
— Ведь это ты предлагал показать принцессе заложников.
— Да, вице-король, но я долго думал над этим и пришел к такому выводу: страх за заложников может удержать их руку, но не повернет их сердце. Они должны испытать страх за самих себя, за свою безопасность. Только так мы сможем добиться того, чего хотим. А если нам придется убить заложников, страх уступит место ярости.
— Интересно: Исходя из чего ты сделал такой вывод?
Тал Фраан сказал:
— Я говорил с генералом Соло на борту челнока. Я хотел выяснить, чувствует ли он вину за гибель своего подчиненного, а также, боится ли он за свою собственную жизнь.
— И ты был разочарован:
— Я был встревожен. Теперь я убежден, что если мы покажем принцессе запись казни заложников, неверные еще более укрепятся в решении начать полномасштабную войну. Я приказал не делать ничего, пока я не сообщу о своих опасениях вам, вице-король.
Найл Спаар кивнул.
— Ворр Дуулл сообщил мне об этом. Он очень удивился и пришел ко мне за подтверждением. Я приказал пока отложить казнь, но я не думаю, что следует от нее отказаться. Помнишь, как в случае с имперскими рабами? Казни нескольких из них было достаточно, чтобы заставить остальных бояться и повиноваться.
Тал Фраан возразил:
— Это были имперцы. Еще власть Палпатина приучила их к страху за свою жизнь и повиновению. А эти — принцесса, ее консорт, даже пилоты, с которыми мы встречались — кажутся мне совсем другими. Они смелы и опасно независимы.
— Ты считаешь их непредсказуемыми?
— Нет, Благословенный, но я полагаю, что неизвестность работает на нас. Они будут бояться за заложников, пока не знают, что с ними, но казнь приведет их в ярость.
— Возможно, это так. Еще Ворр Дуул сообщил, что один из его гильдиеров разговаривал по гиперкому с Билзебофом Орном.
— Шпион-пакви?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24