Ронин повел их в дальний конец зала, где сияла огнями застекленная стойка — своего рода привокзальный буфет. И даже столик свободный нашелся. Усадил бойцов за столик, сделал заказ — так, ничего особенного, без крепких напитков. Пусть пожуют, пока он будет заниматься очередным преступлением категории Б, именуемым в просторечии «подлог и введение в заблуждение контрольной системы».Отпустив киберофицианта, ронин прошел через зал к отделению связи. Зашел в одну из прозрачных кабинок и подключил свой коминс к компорту: ничего криминального, человек, к примеру, решил снять полную информацию по мирам и объектам, где нуждаются в его услугах, чтобы личный коминс выбрал для него самый оптимальный вариант.Теперь немножко поколдуем. Документы как таковые вольным проходчикам иметь необязательно — поголовно космические бродяги, и условия работы у них такие, что никакие бумажки и даже пластиковые карточки у них долго не держатся. Трудно учитывать вольных «кротов». Особенно, если они того не хотят. По этому здесь главное — информация с базы учета кадров и личный номер.Эту-то информацию он сейчас и собирался задвинуть в систему. И в соответствии с ней она сама выдаст им новые документы взамен якобы утерянных, сверившись для начала с основной гражданской базой , а там их новые данные уже есть, — и запросив картотеку охраны правопорядка, где ими, естественно, и не пахнет.«Ох, чую, кончится скоро эта малина: зачастил я в последнее время на заповедные госсервера. Того и гляди, в ответственных инстанциях пробудятся от счастливых грез и раскусят эту мою эксклюзивную фишку…» — подумал ронин, покидая основную базу. По окончании операции высшего хакерского пилотажа состряпать подложные накладные не составило большого труда: груз «Минотавра» теперь проходил как экспериментальная контрольная аппаратура, облегчающая первую стадию отсортировки руды.Выправив документы, ронин вернулся к бару. Еще издали окинул своих бойцов придирчивым взглядом — вроде все о'кей. Сидят, питаются. Выглядят со стороны даже лучше, чем он опасался. Только вот Жен, бедолага, держит вилку двумя пальчиками: руки-то она испачкала, но каково же теперь ей, помешанной на дезинфекции, этими руками есть?.. Рунге наблюдает за ней умильным взглядом. Хорошо, если только Рунге. Граберу, тому точно не до Жен — опрокидывает стопку, успел, спиногрыз, заказать себе спиртного.Ронин решил здесь дольше не задерживаться. Взял в автомате на вынос порцию еды, запаянную в пластик, и упаковку с банками пива: чтоб было чем заняться в машине в ожидании очереди на отправку.Усаживаясь рядом с Жен, сказал тихо:— Вилку зажми в кулак.Она было послушалась, ковырнула один раз и брезгливо отложила вилку:— Я, кажется, уже наелась.Остальные тоже доедали. Можно было уходить, как вдруг поблизости раздалось:— Гляди-ка, Несквик, какие ручки! — Громко, на весь бар, так что все присутствующие обернулись поглядеть. Жен быстро спрятала руки под стол.Говорил один из тех двоих, что сидели за столом справа: молодые проходчики, потертые, но еще не обкатанные каторжным трудом до состояния полного отупения и заторможенности. Кровь, стало быть, пока еще играет, и девушки за живое трогают. Даже такие крокодилицы, какой стала Жен после сегодняшнего «косметического сеанса».Только таких проблем нам и не хватало. Предчувствие, похоже, его не обмануло.— Уходим, — сказал ронин, вставая. Тем временем и Несквик решил высказаться:— Да-а-а. Такими ручками грех вкалывать. Только держаться за большой… и отбирать всю зарплату.Ронин медленно развернулся к говорившему, оценивая степень опасности, решая про себя — стоит ли соскальзывать на «бросок». Несколько секунд они мерились взглядами, потом молодой «крот» отвел глаза, заерзал, уронил ложку и полез за ней под стол. Вот так. И слов не надо. Как ни маскируйся под крысу, а все-таки волк. И мелкое зверье это чует. Ронин перевел дыхание, несколько расслабляясь и уже считая инцидент исчерпанным — остается только спокойно покинуть помещение, как вдруг…— Немедленно извинитесь перед женщиной! — Рунге, вскочив, вперился взглядом в соседний стол, под которым исчез осквернитель женского достоинства. «Триплексы» сверкают, парик растрепался. Вот дьявол! Старый хрыч, оказывается, тоже успел заложить за воротник: вон и пустой бокал возле тарелки отсвечивает. Из-под стола вынырнула взлохмаченная голова с округлившимися глазами.— Что-о-о?!!Рунге шагнул вперед: цыплячья грудь колесом, подбородок вздернут:— Я требую, чтобы вы извинились! * * * Того, что произошло потом, даже я уже не мог бы предотвратить: Несквик, всхрапнув, окончательно выпростался из-под стола и, свалив стул, кинулся на профессора. А значит, скандала не избежать. И в «бросок» поздно, и вся конспирация летит к чертям собачьим. Это промелькнуло у меня в голове за ту долю секунды, пока я сместился чуть вперед, закрывая хрыча. Встретил «крота» качественным прямым в челюсть, но в бой тут же ринулся его дружок, за ним повскакала и вся их партия, расположившаяся за столиками поблизости.Оценил обстановку — их примерно около десятка. Многовато, если без лучевика… Второго я ловко перехватил на переднюю подножку и постарался направить его на ближайший столик, где народу сидит побольше. Удалось — «кротина» кувырнулся вверх тормашками точнехонько на колени здоровому мужику в тот момент, когда он как раз подносил ко рту кружку с пивом. Пиво плеснуло в стороны, а толстое донышко врезалось неудачнику в затылок. Громила вскочил, за ним еще трое.Для верности я схватил в охапку еще одного, не разбираясь — свой, чужой, — и толкнул на столик с другой стороны. «Кроты» — народ отзывчивый, и скоро мы были отрезаны от группы Несквика ревущей от ярости толпой проходчиков. И завертелось!Остальной народ, сидевший в баре, тоже вскочил и встал на сторону профессора — не по убеждениям, а из принципа. Из того же принципа другие подтянулись на помощь Несквику. Бар за считанные секунды охватил всеобщий мордобой. «Кроты» лупили страстно друг друга — одно из немногих развлечений, в какой-то мере возвращающее старателям вкус к жизни. Здесь не зевай. Жен сразу же прилепилась к моей спине — молодец девочка, соображает, что к чему. Я вертел головой, выискивая Рунге в этой кутерьме, одновременно работая кулаками, локтями и коленями. Потерять по глупости свою единственную надежду на жизнь мне как-то не улыбалось. И увидел. Наш яйцеголовый тоже оказался не промах: сжимая в руке невесть откуда взявшуюся ножку стула, Рунге прижимался к спине того громилы, продолжавшего уверенно орудовать кружкой. Зубы профессора оскалены, мне даже показалось, что он тонко визжит, тыкая ножкой в чьи-то морды. Ай да хрыч!Одним мощным рывком опрокинув вновь поднявшегося Несквика на пол, я добавил ему коленом по зубам и прорвался к Рунге. Пришлось уворачиваться от иззубренной на сколе ножки, которую яйцеголовый чуть было не воткнул мне в солнечное сплетение. Я хлестнул хрыча по щеке, и вот тут-то он меня и опознал. По уху скользнула кружка, на плечо обрушился удар чем то тяжелым. Не обращая на это внимания, я стал пробиваться к выходу. Грабер… О нем я даже и не вспом — нил — да и хрен бы с ним, с Грабером. Он в общем-то больше не нужен. Чай, не маленький, до «Бычка» и сам доберется. А отстанет, я плакать не буду. Потасовка охватила весь зал.Почему-то основное внимание дерущихся в нашей троице привлекал все же яйцеголовый, и мне пришлось изрядно попотеть, чтобы сохранить свою и его физиономии в относительной неприкосновенности.В самых дверях свалка была особенно густа, и тут я ? обнаружил Грабера, тщетно пытающегося применить свои навыки субокса к какому-то доходяжному «кроту». «Крот» все не падал, а сзади на Грабере уже висели как минимум двое, пытаясь то ли задушить, то ли завалить. Я вырвал у хрыча его оружие — ножку — и прицельно перетянул одного по почкам, откинул еще кого-то и подтолкнул к очистившимся на миг дверям Жен и хрыча. Мимоходом поддел ногой под копчик второго, насевшего на Грабера. Уф! Отшвырнул дубинку в чью-то рожу, и так залитую кровью, и выскочил наружу. Следом вылетел Грабер, словно пробка из бутылки карасского шампанского.Не сговариваясь мы рванули подальше от бара, провожаемые завистливыми взглядами проходчиков в общем зале — каждому охота помахаться, скрасить нудятину ожидания. Не успели мы миновать двери, как в бар уже вломились ребята в серой форме с дубинками — усиленный наряд местной безопасности. Это вам, мужики, не астероид, где можно безнаказанно чистить друг другу морды в часы досуга. Впрочем, там на это и сил не остается.Я осмотрел своих: в целом сносно. Из переделки вышли почти без потерь. У Рунге глаза так и взблескивают, одно слово — лев! Хорошо, что у этого «льва» грива — сиречь парик — надежно приклеена к лысине погорели бы на первом же тычке! Кстати, о тычках — надо бы старому задире сделать втык. Но это после, когда рассосутся алкоголь и адреналин в кипучей старческой крови. Грабер морщится, ощупывая челюсть, левый глаз заплыл — ну этому-то давно уже стоило вломить. А Жен, конечно, кусает губы: ее ведь упрямство всему виной…— Хотели меня бросить в этой мясорубке, а, Бес-сон?!! — Грабер тяжело дышал, держась за правый бок. Черная неблагодарность Грабера вывела меня из себя, а я еще не остыл от драки. Схватил бывшего шефа за грудки, вздернул в воздух так, что он лишь на цыпочках засеменил ножками.Вокруг заинтересованно стали поворачиваться в нашу сторону сникшие было старатели, надеясь на новую потеху. И под горящими их взглядами я сразу остыл. Лучше бы к машине добраться спокойно, а уж там и с Грабером можно разобраться…Положение спас, как ни странно, яйцеголовый:— Господа, господа, все в порядке. Все в порядке! — зачастил он, вертясь по сторонам и показывая заинтересованным зрителям выставленные перед собой ладони. — Все тихо и спокойно. Не волнуйтесь, господа.Я отпустил Грабера, даже стряхнул пыль с его куртки, процедил сквозь зубы:— К машине. Быстро.Мы уже шли к машине, и Жен — фактическая виновница инцидента — вскинула голову:— Костя, купи мне перчатки. — И, потерев ладонью о кулак, добавила: — Руки я все равно уродовать не дам.Я, вздохнув, свернул к привокзальным ларькам-автоматам, выстроившимся вдоль здания порта: если там и не найдется перчаток, то по крайней мере еды и пива взамен оставшихся в баре я себе куплю. Контроль прошли без сучка без задоринки: все ровно, гладко, ни душка паленого, никакой экстремалки.Всего одна служащая, и та ведет себя как бесплатное приложение к пропускной системе. А чего ей трепыхаться, раз система знай себе выдает «добро» по всем параметрам. Само по себе отрадно. Но что-то больно у нас все гладко получается. Словно последнее затишье перед бурей. Вот уже и груз проверен, и команда, переводя облегченно дух, забирается в машину. И даже никаких санкций за дебош в баре не последовало, хотя наверняка зачинщиков должны были вычислить. Объяснение может быть только одно — все равно «кротам» дорога в ад, что на земле, что на небе, что на астероидах. Но порядок есть порядок, значит, отчет должен уйти в информационный криминальный центр, и как знать — внешники могут отловить концы…Портал гостеприимно распахнулся, и мы аккуратно в него заехали. Двери позади схлопнулись.Прыжок…«Одиннадцать часов восемь минут».«Вот мы и в Кемерове».Есть! Только теперь и ронин позволил себе чуть расслабиться, перевести дух:"Получилось. Выгорело. В очередной раз. Дай бог, чтоб не в последний". И сразу опять собрался: здесь предстоял новый этап: дополнительная проверка документов по системе, возможно, еще санобработка и карантин.Золотая приветственная надпись, встретившая их на выезде, свидетельствовала, что они находятся непосредственно на борту космического судна «Боливия».Что и требовалось. Но это далеко еще не победа, только первый этап: теперь предстояло найти способ просочиться из пропускного отделения в жилую часть корабля, чтобы добраться там до капитана. Решить эту задачу следовало до окончания проверки и выезда наружу, поскольку снаружи к капитану уже точно не прорвешься, разве что позаимствовав старательскую резонансную пушку. А сам капитан вряд ли пожелает выйти для разговора с каким-то там заскорузлым кротом. И к себе его, конечно, не допустит, Ронин остановил трейлер в просторном помещении, напротив стены с надписью «выезд». Ровный автоматический голос велел выходить из машины.Прежде чем подчиниться приказу, ронин достал упаковку с мягкими пулями, выдернул одну и вскрыл ее перочинным ножом. На ладонь выпал серебристый шарик. Он сжал его, стараясь не слишком сдавливать.Тот же голос бесстрастно повторил приказ; Грабер, наблюдавший искоса за действиями Бессона, чертыхнулся, поднял дверцу со своей стороны и вышел. Жен взглянула вопросительно, ронин ей кивнул, а она — Рунге, и оба тоже вылезли наружу. Он вышел последним, прихватив ручной пульт и еще пару мягких пуль — для страховки.Слева в стене открылась дверь, куда им было велено входить. Они вошли и попали в коридор, где можно было двигаться лишь по одному. Первые пять метров миновали все.' Кроме ронина: в двух шагах перед ним упала бронированная дверь, после чего справа выдвинулся участок стены в виде ящика с покатым дном.— Сдайте, пожалуйста, личное оружие. Ваше оружие вы сможете получить в отделении камеры хранения стационарного порта при отбытии с планеты.Ронин мгновение колебался: понятно, что на алмазных приисках никто не допустит скопление вооруженного до зубов народа. Шокер вон пропустили — и на том спасибо.Вздохнув, он вынул лучевик и бросил его в ящик. Постоял в ожидании.— Сдайте, пожалуйста, личное оружие. Ваше оружие вы сможете получить…Засекли-таки. Чертовы космические технологии, идущие вперед семимильными шагами!Он достал из внутреннего кармана карандаш, аккуратно положил рядом с лучевиком. Поднял руки — в одной зажат шарик, в другой — пульт. Ни одной лазерной батареи.— Сдаюсь. Пять секунд томительного ожидания. Потом ящик задвинулся, дверь открылась. Его больше не задерживали. И он прошел вперед: дальше по коридору находилась стойка контрольной системы.Значит, живых контролеров нет. Хорошо. Разве что сидит один где-нибудь в операторской за мониторами, да и тот не слишком бдительный. Здесь вполне могли доверять автоматике: основная проверка проведена перед «скачком», а это дополнительная, по сути формальная. Опять же, кого интересуют эти вольные «кроты»? Карантин и прочие меры профилактики ожидают, конечно, снаружи. И там, между прочим, свой учет.Рунге и Грабер контроль уже миновали. Жен встретила его у самой стойки. Шагнула навстречу, приникла — всего на мгновение. Испугалась за него, что ли?.. Зря. И тут же отступила, разворачиваясь к автоматическому контролеру. Грабер обернулся:— Где ты там застрял, Бессон?— В оружейной палате, на досмотре, Документ Жен уже выдвигался из щели под одобрительный зеленый сигнал:— Благодарю вас, вы свободны. Добро пожаловать на планету,Она прошла. Тут и ронин шагнул к стойке.— Предъявите, пожалуйста, ваши документы. Он разжал ладонь, с силой щелкнул по шарику. И тот раскрылся, обратившись паучком со множеством подвижных лапок. Сунув «жучка» в приемную щель под щитком, подождал пару секунд и отправил следом личную карточку — получи и успокойся.«Кроты» проходят этот контроль ежедневно в неимоверных количествах. Если даже допустить, что оператор очень пристально следит за каждым, теперь он все равно ничего уже не сможет сделать: «жучок» приступил к работе. И даже пульт в моих руках наблюдателя не насторожит: карманная игрушка, какой-нибудь трехмерный тетрис — немудреное развлечение, обычное для старателя".Ронин опустил глаза на пульт — есть, внедрился, родимый! Экран «игрушки» вспыхнул: на нем стали появляться схематичные фрагменты, постепенно складываясь в цельный рисунок. Тем временем вернулась его ксива.— Благодарю вас, вы свободны… Ронин прошел следом за остальными, заговорив на ходу тихим ровным голосом:— Сейчас быстро всем в машину. Как только выпустят — пройти шлюз санобработки и ждать в карантине. — И добавил на всякий случай: — Грабер, закрой рот — все вопросы потом.Они вышли обратно в приемный отсек, где их ждал «Бычок» — тоже уже, разумеется, просканированный на предмет наличия в нем оружия.Только зря все это, граждане контролеры…Ронин нажал кнопку на «игрушке»: по здешним мониторам и прослушкам побежала рябь и пошли шумы — что-то вроде легкой магнитной бури. Одновременно вся контрольно-пропускная система корабля перешла в его распоряжение.Теперь поиграем!— В машину, быстро!Жен и Рунге кинулись к одной дверце — без малого не столкнулись лбами. Грабер задержался:— Бессон, что ты собираешься де…Схватив Грабера свободной рукой за загривок, ронин швырнул его к машине — лишних полторы секунды!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35