Я дам тебе доллар, – он заморгал глазами. – Я та-а-ако-о-ой сладенький.– Ты хочешь, чтобы тебя опять побили, Выскочка, – заметила она. – Этого хочешь?– Обожаю наказания.Керри Логан наклонился к микрофону и объявил:– Эта... ышо ра-а-а-азо-о-о-ок... – он откинул голову назад, затем наклонился снова, – а-а-а-азо-о-о-ок...Где-то за сценой сидел Малыш Берли и убирал громкость микрофона, каждый раз, когда «Дрянные мальчишки» из скаутского отряда «Орлы» пытались пропеть:– Такая дря-я-я-я-янь!Ян подумал, что ему неплохо бы тоже направиться туда и помочь в этом Малышу Берли. К тому же у парня иногда можно раздобыть немного странных маленьких пилюль. Ян этим не увлекался: сыну офицеров разведки нельзя позволять себе что-либо подобное, если он уважает их допуск к секретной работе. Но само наличие таких таблеток в кармане поможет добиться расположения некоторых красоток, дергающихся на танцевальной площадке. Таблетка "X" обеспечит разговор в глубине его машины. Правда, приборная доска может этому помешать, но, в конце концов, у любой красотки есть дом.Айри Дирборн пахла как какой-то чудесный фрукт, это был аромат настоящей женской прелести. Он наклонился к ней и сказал:– Твои духи пахнут, как собака во время течки.– Посмотри, какая царапина, – она протянула руку.Девушка порезалась о пластиковый стакан, который валялся на полу около ее хорошенькой ножки. Ян поднял его и поцеловал, но на самом деле сделал это только для того, чтобы еще раз почувствовать ее запах. Очень странно – быть таким восприимчивым к запахам, но с этой своей особенностью он перестал бороться.Она взяла стакан.– Спасибо.– Через неделю от прикосновения моих губ у тебя будет меланома, – прошептал он ей в ухо.– Это еще что такое?– Рак. Сон: он живет в Челси рядом с доками, в одном из тех огромных заброшенных зданий, где устраивают подпольные тусовки. Он устроил самую крутую тусовку, потому что он - ЛИЧНОСТЬ. О да, у таких примерных мальчиков должно хватить нервов на это. Но его мать и отец... их работа нацелена на то, чтобы не случались определенные вещи, например подобные тусовки.Чтобы пройти в будку звукооператора, надо было подняться на сцену, и, едва Ян там оказался, какой-то придурок издал дикий визг и забился в утрированном припадке. В считанные секунды к нему присоединилась еще дюжина парней.– Только попробуйте укусить меня! – взвыл Ян, пробираясь в темное крыло кулис.Керри подпрыгнул и завилял бедрами. Тем временем Ян нашел кабель питания и несколько раз вынул из розетки и вставил обратно электрическую вилку, прислушиваясь к тому, как гитара Керри то замирает, то оживает снова.– Эй, там, – послышался голос Керри из динамика. – Я знаю, что за задница нам мешает.Сказать «задница» со сцены для Керри... дают ли медаль за такое?Малыш действительно сидел в будке звукооператора, окруженный такими плотными клубами дыма, что его с трудом можно было разглядеть.– Привет.Ян зашел в будку.– Наше вам, – ответил Малыш и протянул ему на удивление тонкий косяк.Ян опустил ставни и закрыл дверь, после чего отмахнулся от косяка.Малыш, который был, наверное, самым крутым новичком в Ист-Милле за все времена, скорчился от смеха.– Господи, ты только послушай – каким он местом поет? – Малыш несколько раз подряд ослабил и усилил звук. – Наверняка готов надрать мне задницу.– Удачи, – Ян уселся на один из складных стульев, расставленных по всей комнате. – Я, вообще-то, здесь только потому, что мне нужна Х-таблетка.Малыш беззвучно рассмеялся и закивал.– И я тоже. И я тоже.– У тебя что, ничего нет?– Так ты ничего не получил от этого... как его там... ну... этот, из младших классов? Мой обожаемый соперник.– Робинсон. Робинсона вроде как родители уложили в кровать. У них появилось подозрение, что он торгует наркотой.– Эта девочка покончила с собой.– Какая девочка?– Робсон, Бритни.– Бритни Робсон? Да откуда у нее такие деньги?– Спроси у кокаинового ангела на небе. Она теперь там, – он закатил глаза. – Она отправилась туда ик-ик-ик, – он отчаянно задергался, – прямиком из комнаты с надписью «Только для леди» в «Макдональдсе» на Джилфор-роад.Бритт Робсон сидела слева от него... И ее больше нет? Неужели правда?– Разыгрываешь.Малыш потряс головой.– Жизнь продолжается.Яну уже не хотелось никаких таблеток. Керри запел, и Малыш принялся за прежнее.– Я буду уууааауууааауууаа...– Я... Господи!– Ты ходил с ней?– Нет... нет, просто удивлен. А народ знает?– Конечно. Но она была... словом, выпендриться любила. Никому нет дела.Ян ушел с танцев и теперь стоял, запрокинув голову, уставившись в звездное небо. Почему не отменили танцы? Неужели нет никакого трепета перед смертью? Ведь они все знали Бритни, еще вчера девчонка болталась здесь. А теперь она просто еще один мертвый подросток, жертва. Это как на войне. На войне, когда кто-то умирает, танцы не отменяют.– Уууууаааааауууу, – доносилось из гимнастического зала.Было бы здорово, если бы сейчас на его плечи легла отцовская рука, как это случалось в детстве. Нет, черт подери, не надо, он не хочет! Ян сел в «мустанг» и выехал со стоянки. Он вдавил педаль газа в пол, прислушиваясь к визгу шин, дребезгу ослабшего переднего бампера. Скоро позади остался Ист-Милл, Джилфорд-роад вела его мимо мороженицы Джергена, деревеньки под названием Амон-Антик, сверкающего Тако-Белл к «Макдональдсу».В кафе сидели всего лишь несколько человек, за прилавком – обычные ребята, которым не повезло, гудят неоновые лампы. Так оно и есть: жизнь идет своим ходом. Человек умер! Эй! Эй!Ян поехал дальше, мимо заброшенной радиостанции, оставил за спиной последние огни и, безжалостно гоня машину по проселочной дороге, повернул на север, в холмы. Ему не хотелось останавливаться, а просто ехать и ехать, догоняя ее душу. Запихнув в магнитофон кассету, он быстро перемотал ее на песню «Эй, я что-то значу»:«Эй, я что-то значу, ты хоть взгляни на меня, пожалуйста, я ведь что-то значу. У меня есть имя, эй, я ведь что-то значу. – Затем последовало соло на ударных, и снова сильный голос запел: – Я что-то значу, у меня есть имя, эй, я что-то значу...»Но в одном, Лео, ты не права. Мы ничего не значим, мы как солома, а то и хуже. Просто имена, которые вспыхивают в памяти и уходят.– МЫ, ЧЕРТ ПОДЕРИ, ЧТО-ТО ЗНАЧИМ!Ян так заорал, что у него заболело горло. Прислушиваясь к визгу шин, он почувствовал, что передний бампер объявляет о своей кончине, но в конце концов решил, что в запасе еще есть пара минут, и продолжал нестись все глубже в ночь. * * * Бекки Уорд еще раз прочитала сообщение, полученное по электронной почте. Не то чтобы она не верила своим глазам, а просто не знала, чему верить. На ее запрос поисковая система предоставила ей интернетовское издание тунисской газеты. Под заголовком «Монстр Каира» рассказывалось, как высокая женщина в темном плаще выбежала на улицу, где играли дети, и тут же убила одного из них, «оставив лишь сухие останки, легкие, как бумага».Они в Каире не работали – это территория египтян и французов. Бекки вспомнила отзывы Жана Бокажа о египетской команде. Он говорил, что они эффективно поработали на одной из самых древних инфицированных территорий, а полковник Бокаж скуп на похвалу, как скряга на милостыню. Значит, работа была проделана действительно большая.Бекки вернулась к сайту тунисской газеты. Заметка была маленькой, и в ней не содержалось никаких имен. Может быть, стоит попробовать поиск по ключевым словам в материалах других египетских газет? Попытка оказалась безрезультатной, так что Бекки ограничилась тем, что распечатала заметку для Пола. Он находился наверху, в своей комнате, и было слышно, как он расхаживает – взад-вперед, взад-вперед.После гибели отца Пол спустя некоторое время занял его комнату, оставив все вещи на прежних местах. Даже журналы, которые Уорд-старший читал в день своего исчезновения, так и продолжали лежать там, на полочке рядом с его любимым старым кожаным креслом.Бекки сознавала, что горе от этой потери оказалось сильнейшим потрясением для мужа, за исключением, может быть, той любви, продиктованной зовом крови, которую он испытывала к Мириам Блейлок. Бекки старалась не винить Пола за то, что весь этот эмоциональный запас он принес в их супружескую жизнь. По всем правилам, она бы должна была ненавидеть то, что в результате получила: одержимого мужчину и чужого мальчика. Но они в ней нуждались, и оба были яркими личностями. Бекки ничего не могла поделать с этой своей безграничной преданностью и такой же безграничной любовью.Пол ходит взад-вперед, взад-вперед. Она должна рассказать ему про Монстра Каира... Бекки выключила компьютер и занялась сигнализацией. Ян уже давно не проявлял любопытства в отношении этой комнаты и, соответственно, не пытался отключить сигнализацию, чтобы проникнуть сюда. Однако в последнее время он был таким мрачным, раздражительным, поэтому Бекки не знала, что от него можно ожидать.Прошлой ночью Ян явился в три часа, его глаза красноречиво свидетельствовали, что он взвинчен и пьян. Но все же парень стоял твердо как скала, его речь была четкой, язык ничуть не заплетался. Совсем как его отец: Уорд мог выпить четверть галлона шотландского виски и после этого выхватить пистолет из кобуры и прицелиться ровно за две секунды.– Пол, – она переступила порог его комнаты и протянула мужу распечатку. – У меня для тебя кое-что есть.Пол прочитал текст по крайней мере три раза.– Я поеду в Лэнгли, – сказал он, закончив чтение.Их группа выжила по одной простой причине: держись подальше от высокопоставленных бюрократов, и они о тебе не вспомнят.– Это будет ошибкой.– Ну и ну. Вампиры на свободе, а ты называешь это ошибкой. Спасибо.– Разве Бокаж не возьмет это дело в свои руки? Добавь к этому египтян... такую команду можно считать превосходной.Он снова долго и внимательно изучал распечатку.– Французская программа до сих пор работает, не спорю. Но что случилось с египтянами, я не знаю – возможно, их разогнали.– В любом случае это не наши проблемы.– И что ты предлагаешь? Сидеть на месте?– Позже, Пол, ты займешь мою позицию.– Я не собираюсь вставать ни на чью позицию, ясно? Я просто вижу, что все возвращается, а никого это не трогает. Вот в чем проблема, – он бросил распечатку на стол. – Мне нужны еще люди для слежки за Паттен.– Это не получится.– Ну, это по крайней мере глупо. Почему это не получится, если учесть, что в прикрытии дыры размером с Большой каньон? Она покинула находящийся под наблюдением номер три ночи назад. Я знаю, что она привела кого-то в свой дом, и знаю зачем Мне нужны люди, которые будут следить за ней день и ночь.– Пол, если ты поедешь в Лэнгли... – она замолчала.Незачем продолжать – будет только хуже.– И что?– Сам знаешь, – Бекки повернулась к нему спиной.– Меня уволят и восстановят. Стоит только выиграть хотя бы один из процессов, эти тупицы оставят тебя в покое. Мне нужны еще тела по делу Паттен, и я добуду их.– Пол, ты просто во всеуслышание объявишь, что ловишь без крючка в пустом пруду.– Ради Христа! Топка была теплой, и человек исчез!– И с этими уликами ты отправишься в Лэнгли?– Да.– Ты не получишь подкрепление, у тебя отберут и тех людей, что есть.Пол улыбнулся ей, и в комнате словно стало светлее. У его сына точно такая же улыбка. Тогда Бекки неожиданно для себя поцеловала мужа и позволила себе раствориться в его ответном поцелуе.– Если я захочу, чтобы мое лицо отполировали, то пойду к столяру, – смеясь, заметила она.Он потрогал свой подбородок.– Я брился.Бекки провела пальцами по ею щеке.– Два дня назад.– Так давно? Ты уверена?– Я при этом присутствовала.Пол взглянул на нее, и какое-то мгновение она словно смотрела в глаза большого ребенка. Ее всегда поражало удивительное сходство между ним и Яном В каком-то смысле Бекки была не женой и матерью, а хранителем двух странных, но безмерно притягательных существ.– У нас трудности, настали крутые времена.– Если ты будешь держаться подальше от Лэнгли, то никаких трудностей не будет.– У нас все еще есть два вампира, которые действуют на широком пространстве в двух разных уголках мира, – вот это я и называю крутыми временами. – Пол подошел к окну. – Нам нужно оружие, – тихо закончил он.– Ну конечно. А что, если на него наткнется Ян? Или... Господи, ты говоришь о Лэнгли. Если там узнают, что у нас есть оружие, они могут возбудить против нас официальное дело.– Но Господи, Боже мой! Оно должно быть у нас!– Я знаю, что нам нужно оружие. И я помогла тебе обзавестись им. Вспомни, чье имя стоит на расписке о возврате? Не твое.– Если их только двое... А что, если их двадцать, или пятьдесят, или пять сотен?– Ты же знаешь, что это не так.– Мне надо встретиться с Бриггси.– Это чудовищно плохая идея. Ты не только нарушаешь субординацию, ты явишься к человеку, который, мягко говоря, тебя не любит.– У него есть власть. Мне нужен тот, кто может сказать «да».– Думаю, тебе следует начать с Сесилии.– Сесилия – зануда.– Сесилия – справедлива, к тому же она твой непосредственный начальник. Иди в ее кабинет с железными доказательствами, и она тебя выслушает. Ты не уважаешь субординацию, Пол, начинаешь не с того конца. Из-за этого мы и висим, держась за веревочку зубами, в то время как нам следовало бы быть такими, как Бокаж, у которого со штатами все в порядке. Он-то при деле – ждет, наблюдает.– Ага, значит, это моя вина. Ну конечно. А я вот, оглядываясь на все эти годы, считаю, что вина лежит на администрации с их дубовыми головами.– Пол, я не хочу, чтобы ты пошел туда и все испортил. Мы можем потерять то малое, что осталось от нашей операции.– Ну и что? Ты же считаешь, что она закончилась.– Конечно нет! Я постоянно просыпаюсь по ночам в холодном поту из-за того, что она не закончилась. И я знаю... Пол, а что будет с Яном? Что из него получится? Пол, Ян... ты поэтому был таким... таким напуганным недавно? Да, Пол? Ян?..– Какое отношение Ян имеет ко всему этому?– Ян к этому имеет прямое отношение! Он живет с нами! И я боюсь за него. Я не знаю, что с ним может случиться.Вот оно, на столе.– Никто не знает, кем станет Ян. Единственный выход – это ждать и наблюдать, пото...Пол прервался на полуслове и обернулся. Бекки последовала его примеру. В дверях стоял Ян. Лицо Пола напряглось, Бекки подошла к сыну, задавая себе тот же самый вопрос, который увидела в испуганных глазах мужа: как давно мальчик здесь стоит и что он слышал?– Доброе утро, Ян.– Да уже полдень, – проворчал Пол.– Ждать и наблюдать, отец? Чего ждать?– Это деловой разговор. Мы не можем это обсуждать, ты прекрасно знаешь, что...– Нет, отец, можем, потому что ты лжешь. Разговор шел обо мне, – он вошел в комнату и приблизился к отцу. – За чем вы наблюдаете?– Ради всего святого, Ян.– Что со мной не в порядке?– Ян...– Замолчи, мама.– Не смей говорить матери «замолчи».– Тогда скажи мне, отец, за чем вы наблюдаете. Что со мной не в порядке? – Он покраснел, глаза у него стали большими. Бекки еще никогда не видела такого выражения на его лице. – Что со мной не так?Он излучал гнев, как ядерный реактор – жар. Как давно он знает, что существует тема, касающаяся его, но которую с ним не обсуждают? Что ему уже известно?– С тобой все в порядке, – ответил Пол, и любовь, промелькнувшая в его глазах, поразила Бекки. Сердце неприятно заныло в груди.– Правда? Тогда давай поставим вопрос по-другому. Раз со мной все в порядке, то я должен спросить, что случилось с тобой.– Ян...– Мама, что-то происходит! Наша семья изменилась, она теперь совсем не такая, как раньше. Отец, я и ты... мы обычно... – его голос задрожал. Какое-то время он молчал, и в душе его мужчина старался подчинить себе мальчика. – Отец, ты меня ненавидишь? Так? Или я просто пугаю тебя?Пол вздохнул, как вздыхает человек, которому только что перерезали аорту метко брошенным ножом.– С чего ты взял, что он тебя ненавидит?– Если я все делаю правильно, то он безразличен, как могильный памятник, но если я делаю что-то такое, что ему не нравится, он готов треснуть меня молотком. Разве я не прав, отец?Уорд продолжал молчать.– Скажи мне! Ты презираешь меня, или боишься, или ненавидишь? Ради Бога, скажи мне, что происходит! Ответь, отец!У Пола резко обозначились скулы; он опустил глаза. Из курса ведения допросов Бекки знала, что сейчас он ощущает в вопросах угрозу для себя, поэтому может взорваться и нанести ответный удар.– Пол, – произнесла она с нажимом в голосе, надеясь, что он услышит ее предупреждение.– Ты не балуешься наркотиками. Не напиваешься. Ты не исчезаешь, черт подери, в моей машине до трех часов ночи!– О Боже! Боже мой, я не могу в это поверить. Я просто не могу в это поверить.Ян взглянул на Бекки, в его глазах сверкнули слезы. Как ей хотелось обнять их обоих, чудесным образом излечить семью одной силой своего желания сделать это. Затем он резко повернулся и убежал к себе наверх. У Бекки не оставалось выбора, и она последовала за ним. Пол тоже испытывал боль, но Ян был ее сыном (пусть кто-нибудь попробует отрицать это!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34