Здесь выложена электронная книга Фиаско автора по имени Диналло Грег. На этой вкладке сайта web-lit.net вы можете скачать бесплатно или прочитать онлайн электронную книгу Диналло Грег - Фиаско.
Размер архива с книгой Фиаско равняется 331.53 KB
Фиаско - Диналло Грег => скачать бесплатную электронную книгу
Грег Диналло: «Фиаско»
Грег Диналло
Фиаско
OCR & SpellCheck: Larisa_F
«Диналло Грег. Фиаско. – Роман»: АО „Издательство «Новости»"; Москва; 1995
ISBN 5-7020-0934-7 Аннотация В Москве убит высокопоставленный чиновник МВД. Свободный журналист Николай Катков начинает собственное расследование этого странного дела. Обстоятельства забрасывают его в США, на Кубу, где вместе с американскими спецслужбами он охотится за двумя миллиардами долларов, которые американский наркобизнес рассчитывает «отмыть» в Москве с помощью российских преступных группировок. Катков находит эти деньги, но… объявить о своей победе не торопится. Грег ДиналлоФиаско От Издательства Эта книга написана для американских читателей, далеких от российской действительности, и содержит допущенные автором неточности в описании многих реальностей нашей жизни, путаницу в названии московских улиц, станций метро. Мы вынуждены были также оставить на его совести некоторые сомнительные детали биографии главного героя, смириться с исторической и географической недостоверностью отдельных событий, что, впрочем, отнюдь не умаляет несомненные достоинства этого современного триллера, его остроту, динамизм и накал сюжета. Джозефине и Джозефу Карруба, которые были для меня как родные мать и отец, посвящаю Капитализм – это эксплуатация человека человеком, а социализм – совсем наоборот.Байка, которую рассказал в пути один московский таксист. 1 – Зима уже на пороге, она не станет ждать.Эту сентенцию я услышал не от какого-то там безымянного русского поэта, а от экономического советника Бориса Ельцина на одной пресс-конференции, о которой писал несколько месяцев назад. Оратор говорил о постепенном переходе к конвертируемому рублю, о сдерживании инфляции, о пресечении оттока из страны капиталов и об увеличении частных капиталовложений, что было важно для стабилизации российской экономики. А напоследок выложил главный козырь: напомнил, что надвигаются самые холодные месяцы года, когда спрос на основные товары достигает пика, а производство, наоборот, падает, что неизбежно влечет резкое ухудшение качества продукции, прежде чем оно начнет снова постепенно улучшаться.Не знаю, отчего такие мысли прокручивались у меня в голове в тот самый момент, когда я входил в один из московских домов культуры и искал конференц-зал, на дверях которого белело написанное от руки объявление: «Собрание москвичей, начинающих лечиться от алкоголя».Войдя в зал, я отыскал свободный стул и почувствовал, что все замолчали. Люди, сидевшие за длинным столом, смотрели теперь только на меня: одни – с сочувствием, другие – с недоумением, безучастным не остался никто. Я тоже внимательно вглядывался в их усталые лица. Кто они такие? Вот эта – домохозяйка? А тот – таксист? А та – швея? А эти – инженер? санитарка? рабочий? студент университета? Нужно как-то определиться, потому что никого из них я не знаю, а ведь намереваюсь провести с ними самые тягостные дни в своей жизни.Тут меня охватило вдруг безотчетное желание поскорее удрать отсюда, скрыться и таким образом избежать неведомого. Но по собственному и многолетнему опыту я знал: если сегодня увильнуть от неприятных переживаний, завтра они непременно скажутся еще острее.И вот настал мой черед.Я смял сигарету и встал, ухватившись покрепче за край стола.– Зовут меня Николай К., – начал я. От волнения в горле запершило, и я запнулся, прислушиваясь, действительно ли это мой голос?Кое-кто из присутствующих подался вперед в напряженном ожидании. Какая-то парочка, видимо, супруги, судорожно ухватили друг друга за руки. Лысый мужчина с ледяным взглядом одобряюще кивнул головой.– Ну так вот, значит. Зовут меня Николай К., – снова начал я, четко выговаривая каждое слово. – Стало быть, зовут Николай К. Я алкоголик.Раздались жиденькие аплодисменты. С этого момента и началась моя личная перестройка. Недавно редкая, такая радикальная форма самобичевания стала обыденным явлением, с тех пор как сняли запрет на выражение личной точки зрения. Новые власти признали наконец-то, что пьянство оказывает на экономику разрушительное влияние, подобное пагубному воздействию на живой организм сильнейшего наркотика, и на смену насильственным мерам, таким, как принудительное лечение, иногда даже содержание под стражей, пришли иные меры, вроде этих добровольных совместных собраний.– Николай, а с какой стати вы пьете? – задал вопрос кто-то из присутствующих.– А для того, чтобы надраться, – раздраженно усмехнулся я в ответ.Наступила тишина. Никто не хихикнул, не улыбнулся даже. Совершенно очевидно, что такие слова они слышат не впервой.– А вы где-нибудь работаете?– Иногда работаю. Я имею в виду, что пишу. Я свободный журналист.– Может, сейчас у вас творческий застой?– Да нет. Я ведь не писатель. Занимаюсь журналистскими расследованиями, так что материала у меня навалом.– Следовательская работа, стало быть, – подозрительно как-то подытожила сидящая вблизи женщина.– Наверное, пишете для «Правды»? – выпалил молодой парнишка, вызвав иронический смех всей группы.– А почему бы и нет, – вступила в разговор другая женщина, видимо, довольная тем, что недавний всемогущий пропагандистский рупор коммунистической партии после недолгого запрещения опять разрешили печатать.– Я против любой цензуры. Свободная пресса – единственная питательная среда для свободного общества.– Свободная, чтобы топтать другие жизни? Чтобы искажать историю? Чтобы печатать заведомую ложь? – возмущенно заметил мужчина с ледяным взглядом, имея в виду ту, прежнюю «Правду» с ее отличительными разносами чуть ли не из номера в номер.– Именно так и происходит, когда запрещают высказывать противоположную точку зрения и ужесточается несправедливое законодательство. Запрет на любые публичные выступления, если не считать криков о пожаре в битком набитом театре, нарушает свободу слова.– И даже запрет на деятельность коммунистической партии?– И этот запрет тоже.– Ну что ж. А я все же рад, что этих подонков убрали. Не об этом ли вы пишете, Николай? О политике?– Да нет. Пишу я о коррупции и о…– А-а, догадываюсь: не о политике, а о политиках. Опять раздался смех.– …и о несправедливости Я пишу об афганцах, и забастовках шахтеров, об обществе «Память».В зале наступила тишина. Вряд ли кто из присутствующих не знал о постыдном обращении с ветеранами войны, о легочных заболеваниях в шахтерских поселках, об ультраправой группировке, проповедующей антисемитизм.– Николай К., – задумчиво пробормотал пожилой человек в тюбетейке, сухощавый и морщинистый. – Теперь у нас есть и знаменитый диссидент.– Ну и что тут такого? Сейчас уже не возбраняется писать про это. Боюсь, что диссидентство стало довольно конкурентным занятием.– А может, он пришел, чтобы написать про нас? – предположила та женщина, которая заподозрила во мне следователя.– Написать про вас? – Я прикинулся, будто загорелся этой мыслью. – Что, здесь собрание заговорщиков, мешающих государству удерживать своих граждан в состоянии беспробудного пьянства еще семьдесят пять лет, чтобы они не прознали, насколько глубоко прогнила жизнь в нашей стране?Тут многие весело засмеялись и откинулись на спинки стульев, явно встав на мою сторону.Поблагодарив за поддержку, я сел на свое место и вытащил сигарету «Дукат». Первая спичка, как всегда, не зажглась. Интересно, Кремль наловчился испепелять целые города, а спички, чтобы поджигать их, делать так и не научился. На головках спичек столь мало серы, что их чиркаешь и чиркаешь, пока они не зажгутся. Прикурив наконец-то, я с наслаждением затянулся и приготовился слушать, но тут встала симпатичная молодая женщина с бледным лицом.– Меня зовут Людмила Т., – робко начала она, обращаясь ко мне, а затем, осмелев, повернулась к остальным и сказала: – Сегодня мне тридцать лет.– Поздравляем с днем рождения, Людмила! – Нестройные выкрики тут же перешли в дружный хор голосов.– И как, Люда, – затараторила та бдительная женщина, едва только утихли поздравления, – эта неделя была удачной для тебя?– О да, но сегодня я не пошла на работу. Прогуливать мне не хотелось, но я знала, что сослуживцы принесут водку, чтобы поздравить меня, и боялась, что не удержусь от соблазна.– И правильно сделала, что прогуляла, – одобрила ее женщина.– Нет, неправильно, – возразил сухощавый пожилой мужчина в тюбетейке. – Нужно жить в реальном мире. А что будет, когда ей предложат водку на чьем-нибудь дне рождения?– Вы правы, правы, но сегодня я не смогла бы удержаться, – застенчиво запротестовала Людмила. – Тут я не просто бы опьянела, а потеряла бы контроль над собой. Ну а потом… а потом произошло бы и другое.– Что другое? – быстро спросила женщина. Опустив глаза, Людмила набиралась храбрости ответить.– Я бы проснулась в постели рядом с незнакомым мужчиной и не вспомнила бы, откуда он здесь взялся… Я бы перестала себя уважать… но удержалась… знаю, что удержалась… Ну и это…Раздался негромкий писк, она умолкла и растерянно огляделась, пытаясь понять, откуда идет этот звук. Во всем ее облике проскальзывала какая-то детская беззащитность. Что-то в ее глазах, в движениях так и просило: «возьми меня», «защити», и я мысленно представил, как она просыпается я моей постели. Секунд пять что-то пищало, и тут я почувствовал, что все настороженно глядят на меня. Черт побери! Да это мой бипер – такой карманный приборчик вызова к телефону. Суетясь, я вытащил его и выключил. Все с любопытством уставились на меня.– Извините, – смущенно пробормотал я, – пожалуйста, не сочтите за обиду, но я должен выйти. Может, знаете, где в здании телефон-автомат?Кое-кто мрачно мотнул головой, другие недоуменно пожали плечами и обменялись неодобрительными взглядами. Я натянуто улыбнулся и вышел из зала. Дверь со стуком захлопнулась за моей спиной, и я пошел по коридору, чувствуя, что будущие трезвенники поставили под сомнение как сами намерения влиться и их стройные ряды, так и мои умственные способности.У партийных функционеров-аппаратчиков карманные биперы имелись уже давно, но рядовые граждане мало что знали о них, поскольку достать их было практически невозможно. Я приобрел один такой в «Стокманне», финском универсальном магазине, который открылся в Москве. По его каталогу можно было заказать какие угодно товары, начиная с американских лезвий для безопасной бритвы и кончая японскими спортивными автомобилями. Нужную вещь немедленно доставляли из Хельсинки железнодорожным экспрессом «Толстой», который каждое утро встречали на Ленинградском вокзале возбужденные толпы народа.Крутящаяся дверь вытолкнула меня в холодную темноту. Температура была, наверное, около нуля. Март в Москве всегда отвратительный. Я заторопился прямиком к театру на Таганской площади, к ближайшему телефону-автомату. На бипер и смотреть не надо, я и без того знал, что вызывает меня Вера Федоренко. Только она знает мой номер. Опустив монетку в прорезь телефона, я набрал номер Петровки. В трубке длинно загудело: четвертый, пятый, шестой гудок.– Диспетчер семнадцатый слушает. – Из шума огромного зала, куда поступают все телефонные звонки в Главное управление милиции, послышался наконец голос Веры. На такой же огромной электрифицированной карте Москвы зажглась соответствующая лампочка, показывающая место, откуда звонят.– Это я, Коля. Что там случилось?– Да многое что. Время сейчас тревожное, не до разговоров.– Ты вызывала меня, Вера? Сигнал поступил в самый разгар моего выступления на встрече.– А-а, да. Несколько минут назад сообщили, что у дома на набережной нашли труп.– У дома на набережной? Кто-то очень важный?– Понятия не имею. Подожди минутку. Еще откуда-то звонят.Она переключила телефон, но мой не отсоединила.Слушая в трубке шорохи на линии, я думал о доме на набережной. Вера не сомневалась, что новость меня изрядно заинтересует. Домом на набережной называли элитарный жилой комплекс на берегу Москва-реки, где проживали многие сотрудники администрации правительства. Сорок три года назад, когда я появился на свет, это был дом и моих родителей.Проживая в нем в детстве, я пользовался немалыми привилегиями: играл на ухоженном дворе, плавал в зимнем бассейне, обедал в фешенебельном ресторане и ходил в специальную школу № 19 вплоть до постыдных событий весны 1968 года, когда Брежнев бросил на Прагу армаду советских танков, а пробудившаяся совесть моего отца и его опасения, что опять возвращается волна репрессий, обернулись тем, что его, мыслящего человека, профессора политэкономии, объявили врагом государства. За десять лет до пражских событий Хрущев положил начало «оттепели» – опустились немного цензурные рогатки, прекратились репрессии и террор, а Солженицыну разрешили издать «Один день в жизни Ивана Денисовича». Отец искренне всему радовался, воспрянул духом. «Тогда была весна», – частенько вспоминал он те дни, и память о них придавала ему силы еще долгие годы.– Извини, Коленька, – раздался в трубке голос Веры, отрывая меня от воспоминаний о прошлом.– Известна причина смерти? Есть какие-нибудь сведения?– Нет. Больше ничего не знаю.– И на том спасибо. Дай Бог, чтобы это был какой-нибудь бомж, споткнувшийся о бордюр.– А не хочешь, что он из аппарата правительства, а его укокошила проститутка по заданию ЦРУ?– Уверен, это израильская проститутка, а он высокопоставленный член правительства. Мне нужно бежать.– Подожди. Мне прийти к тебе попозже?– Конечно же.– А кофе у тебя есть?– Кофе? Да в магазинах его уже давно нет.– Ну ладно. Я принесу немного. Если дело окажется стоящим, будешь тогда писать всю ночь напролет.Я повесил трубку, удивляясь, где это Вера исхитрится достать кофе, и заспешил на угол площади ловить такси. Всего несколько лет назад в Москве не было такого таксиста, который за пачку «Мальборо» не развернулся бы в обратном направлении, чтобы выскочить из дорожной пробки. И хотя до сих пор я постоянно держу при себе парочку «Мальборо», теперь при сделках главенствуют американские доллары. Таксисты зрят их в кромешной темноте за сотни метров. А около тех, у кого их нет, они даже не притормаживают. О плате за проезд нужно торговаться. Я шагнул с тротуара, зажав в руке рубли, и принялся голосовать. Несколько свободных такси пронеслись мимо без задержки, наконец остановился какой-то частник-калымщик.– К дому на набережной, – попросил я, наклоняясь к приоткрытому окну.– Шесть сотен, – пробормотал водитель.– Три.– Пять.– Уж очень много заломил, – проговорил я, забираясь в машину.– Знаю, но я как раз там только что был. Милиция оцепила все вокруг, так просто не проехать. Придется давать в обход.Оцепление? Из-за мертвого бомжа? Нет, это не тот случай. Я слегка улыбнулся: может подвезти, если убит кто-то из важных персон, тогда я высоко взлечу. А окажется все впустую, то волноваться и переживать по поводу того, что не устоял от соблазна выпить, тоже не буду. Бутылка-другая водки не очень-то разорят меня. 2 Москва-река извивается по центру огромного города гигантской ночной рептилией, сверкая в лунном свете обледенелой чешуей. Стоящий между двумя мостами по дороге в Кремль, дом на набережной напоминает неприступную крепость. В тот вечер его серый фасад был залит ярким светом прожекторов с милицейских автомашин, загромоздивших подъездные пути.Водитель подъехал прямо к деревянному ограждению, около которого стояли милиционеры; изо рта у них вырывался серо-голубой парок, как раз под цвет форменных шинелей.– Пресса, – громко произнес я, перекрикивая потрескивание портативных раций.Меня осветил ручным фонариком какой-то сержант. Луч зашарил по моим глазам, затем уперся в грудь, где должна висеть аккредитационная карточка.– Не вижу пресс-карточки, – усомнился сержант.– Я свободный журналист.– Извините, но без карточки не пропускаем.Только я хотел выразить протест, как в темноте за сержантом полыхнула фотовспышка, на мгновение осветив группу людей в штатской одежде, толпящихся вокруг одной из машин. Вспышка сверкнула еще раз – фотографу явно нравилась моя растерянность.– А кто здесь командует?– Старший следователь Шевченко.Шевченко? Мне явно везет. Валерий Шевченко – старший следователь по делам, связанным с убийствами.– А-а, я отойду в сторонку, а ему передайте, пожалуйста, что здесь Николай Катков.Еще одна вспышка озарила темноту. На этот раз она сверкнула из машины. Стекло заднего сиденья выглядело так, будто его забросали гнилыми помидорами. Вокруг ярких световых пятен прожекторов в темноте мелькали малиновые отблески.– Послушайте, если я не напишу об этом происшествии, то сообщу, что милиция хотела утаить его… Сообщите по рации, сержант…Я притворился, будто разбираю его номер на нагрудном жетоне, но в этот момент вспыхнули фары и к нам подлетел «Москвич».
Фиаско - Диналло Грег => читать онлайн электронную книгу дальше
Было бы хорошо, чтобы книга Фиаско автора Диналло Грег дала бы вам то, что вы хотите!
Отзывы и коментарии к книге Фиаско у нас на сайте не предусмотрены. Если так и окажется, тогда вы можете порекомендовать эту книгу Фиаско своим друзьям, проставив гиперссылку на данную страницу с книгой: Диналло Грег - Фиаско.
Если после завершения чтения книги Фиаско вы захотите почитать и другие книги Диналло Грег, тогда зайдите на страницу писателя Диналло Грег - возможно там есть книги, которые вас заинтересуют. Если вы хотите узнать больше о книге Фиаско, то воспользуйтесь поисковой системой или же зайдите в Википедию.
Биографии автора Диналло Грег, написавшего книгу Фиаско, к сожалению, на данном сайте нет. Ключевые слова страницы: Фиаско; Диналло Грег, скачать, бесплатно, читать, книга, электронная, онлайн