.. Самое главное, которое решает, что будет дальше. То есть, не решает, а как бы советует.
Мы тогда впервые услыхали об этом. Но Волчок уверил нас, что он не выдумал.
Пенка спросила:
- И ты видел такой сон?
- Видел, - кивнул Волчок, - давно уже.
- Почему ты ничего не сказал тогда? - удивились мы.
- Надо ведь было подумать над ним и все решить, - ответил Волчок, и мы не нашли ничего другого, как согласиться.
Ну ладно, он ушел. Оставил каждому какую-нибудь штуковину, "на память". Мне, например, достался карманный фонарик. Мы втайне друг от друга думали, что вещицы эти - фонарик, Катькин колокольчик - не простые, а с волшебным секретом. Может, Волчок как-то по особенному их заколдовал. Бродячие волшебники всегда отличаются от обычных, даже если они начинающие.
Но, конечно, мы не носили эти подарки все время с собой. Но колокольчик все время был с Катькой. Мы только удивлялись.
- Зачем ты таскаешь его все время в руке? - не выдержала Челка через неделю, как ушел Волчок. - Повесила бы на шею, если не можешь с ним расстаться ни на секунду...
Он был выточен из твердого черного камня. При первом взгляде на колокольчик могло показаться, что он не может издавать очень громкий звук. Подумаешь - какой-то немузыкальный камень! Но нет. В нашем замке многие вещи кажутся не такими, какие они на самом деле. Мы часто просили Катьку не трезвонить, когда мы рядом. Потому что звук от колокольчика был пронзительный и тонкий, как иголка.
...Мышонок ничего не понял из рассказа Левки. Но когда все замолчали, и вошла девочка, он как бы очнулся. Он заметался по своему домику - надо помочь! Но что может мышонок? А тут проснулась его мама.
Она недовольно пробурчала (конечно, тоненьким голоском, потому что она была мышью):
- Что ты не спишь? Ложился бы уж...
- Мама, мама! - воскликнул мышонок. И рассказал, что наверху, у мальчишек, какая-то беда. И что Левка - ну, тот мальчик, который с нами играет, должен куда-то уйти.
- Утро вечера мудренее, - сказала мама. И отвернулась к стене.
Наутро я спросил у Джона, как, по его мнению, Левка должен отправиться в путь.
- Я так думаю, он должен просто исчезнуть, - вздохнув, ответил Джон.
- А... отменить это никак нельзя?
Джон грустно покачал головой. И добавил:
- Нам с тобой об этом лучше вообще не думать. Пока... Это просто опасно, если много думаешь об этом пути...
Но пока Левка никуда не исчез, он проснулся в угрюмом состоянии и сидел в комнате, рисуя что-то. Катькин колокольчик он повесил на шею.
А вот Виль исчез. Вечером, когда я поднялся в нашу с ним комнату, он уже спал (или притворялся, чтобы со мной не разговаривать), а когда я проснулся, то увидел на столе записку: "Я ушел освобождать рабов. Вот."
На лестнице я снова чуть не споткнулся о кота Шара. Он не стал ругаться, а сказал:
- А в звериной башне Пума пропала. Еще ночью.
- А что это значит? - спросил я, усмехаясь. Пума иногда выкидывала такие фокусы - исчезнет на пару дней, а потом появится с извиняющимся видом. "Гуляла..."
- А у вас пропал Виль, - заметил Шар. - Я знаю, они вместе ушли.
- С чего ты взял?
- Я видел - сидел ночью на башне, когда он выводил Пуму в ворота. Ему-то ворота не обязательны, он и через стену может...
- Может, - повторил я. Вот оно что! Виль и Пуму сманил освобождать рабов. Как бы чего не вышло...
Когда я вышел во двор, меня окликнули из башни напротив. Это была Пенка:
- Рик, иди к нам! У нас такая штука есть!
Я подбежал к Пенке, и она повела меня по винтовой лесенке вниз, в подвал. Прошли те времена, когда в подвалах нашего замка плескалась вода и жили крысы. Однажды мы построили большой насос и откачали всю воду в речку Полянку. Потом, правда стало известно, что речные жители были не очень довольны тем, что их потревожили холодной замковой водой.
Когда я вошел вслед за Пенкой в небольшое уютное помещение подвала, то воскликнул:
- Смотрите-ка! Телевизор!
Действительно, телевизор стоял на полу перед Челкой, которая сидела в глубоком мягком кресле, закрыв глаза и положив тонкие руки на могучие подлокотники. "Как в космическом корабле," - подумал я.
Телевизор был такой, какие я помнил. Черный, маленький, с бледным экранчиком. Только вместо антенны поднималось стройное деревце. Листья его шевелились.
Джон стоял рядом с креслом. Он рассеянно глянул на нас с Пенкой:
- А, это вы... А у нас тут ничего не получается...
- А что вы хотите? - спросил я, подходя к телевизору. - Не работает?
- Работает. Только вот... - Джон показал на экран. - Надо убрать.
В углу экранчика светился какой-то белый значок. Причем изображение менялось (показывали какое-то кино), а значок оставался, как есть. Приглядевшись, я разобрал буквы: РТР, слепленные вместе.
- Пи - тэ - пи? А что это обозначает? - спросил я.
- Мы не знаем, - сказал Джон и развел руками.
- Ничего хорошего это означать не может, - определила Челка, не меняя позы и не открывая глаз. - Вот уже десять минут, как я колдую, но эта ерунда не исчезает. Рик, ты что думаешь?
- А откуда вообще телевизор?
- Подарок... - Челка махнула рукой.
- Это от лесных жителей, - вставила Пенка. - Они нашли его под горой и принесли нам спросить. А потом отдали насовсем.
- А кто придумал дерево приспособить вместо антенны?
- Вместо... чего? - не понял Джон. - Разве что-то еще должно быть?
- Дерево само выросло, потом, - сказала Пенка. И поднесла руку к листьям. Они зашевелились сильнее, гибкие веточки обхватили Пенкину руку и дерево на глазах прибавило в росте.
- Энергию забирает, - укоризнено заметил Джон. - Отойди подальше.
Я вспомнил, что к телевизору вообще нельзя близко подходить. Какие-то лучи от него идут, а еще он может взорваться. Тогда совсем плохо.
- Значок можно убрать, - подумав, сказал я. - Стереть соком одуванчика. Если тряпка будет волшебная...
- О тряпке не беспокойся, - усмехнулась Челка. - Кто пойдет собирать одуванчики?
- У меня был готовый сок, в шкафу, - подала голос Пенка. - Но склянка разбилась. Мы устроили землетрясение...
- Землетрясение? - удивился я. - А мы в своей башне ничего не заметили. И давно?
- Вчера утром. Перед тем как лошадь привезла сыр. Это было маленькое землетрясение, комнатное... - Пенка, видимо, смутилась.
- Надо позвать Левку, - сказал Джон. - Он быстрее всех умеет делать сок из одуванчиков...
Я встретился с ним взглядом, и мы незаметно кивнули друг другу: "Это должно его отвлечь..."
Не было ничего необычного в том, что Левки не оказалось в комнате и вообще в башне. На дворе и в другой башне его тоже не было, но он мог пойти куда-нибудь еще.
- На кухне его тоже нет, - полувопросительно сказал Джон. И так глянул на меня, что я отступил на шаг и крикнул:
- Что ты сейчас подумал?!
- Я на речку и в лес! - решил Джон. - Позови всех, осмотрите замок еще, каждый угол! Ну не стой же, давай! - И он побежал к воротам.
Я видел, что он пытается взлететь с разбегу, но, видимо, не может справиться с собой.
Над лесом ползли тяжелые тучи и висел дождевой занавес. Поэтому я крикнул Джону, чтобы он не взлетал (в грозу это нельзя). Джон махнул рукой и исчез за створкой ворот.
Пенка и Челка все еще колдовали над телевизором. Теперь к ним присоединилась и Катька. Наверно, это она так сделала, чтобы кино показывалось вверх ногами. На экране кто-то вовсю дрался широкими клинками.
Но мне было не до кино. Я встретился взглядом с Катькой:
- Левки нигде нет!..
Мы облазили все углы и все время звали Левку. И когда мы собрались у колодца, я посмотрел вниз, на светящийся циферблат (мы не знаем, откуда в нашем колодце часы, они там давно). Черная вода была спокойной, и я увидел, что прошел час, как мы ищем Левку.
- Левка ведь такой выдумщик... - неуверенно сказала Пенка. - Может, он играет с нами? Как в прятки?
- Играет?!.
И я сделал очень простую вещь. Я поднялся в Левкину комнату и заглянул под кровать.
- Привет, - сказал Левка.
- Привет! А мы тебя искали, мы думали, ты...
- Рик, мне немножко осталось здесь... - сказал Левка, и я увидел, что у него стучат зубы. - Я уже сейчас вижу не так... Если смотрю справа налево, то как всегда, а наоборот - все такое чистое делается... Красивое. Подожди, я еще... Я здесь как-будто в норке, как зверек. Думал, не найдут... А может, надо было выйти, чтобы с вами...
- Левка...
- Так, наверно... Наверно, все...
И он исчез, как искорка.
Каким-то образом я опять очутился у колодца. Перегнулся через край. Кажется, все рассказал.
Наверно, потому, что я лежал грудью на твердом бревне, мне было трудно дышать. Я громко стал хватать ртом сырой колодезный воздух, и Катька сказала у меня за спиной:
- Ну, давайте сначала успокоимся... Что вы?
Все были спокойны, и никто не ответил.
- Я ведь дала ему колокольчик, - негромко добавила Катька. - Может, он еще вернется... Не знаю, но, по-моему, для него есть надежда.
Я повернулся, чтобы спросить... Что спросить? Я расцарапал локоть о сучок, так быстро я повернулся.
- А зачем ему колокольчик? - хмуро спросила Челка. Она сидела на корточках и гладила высокий одуванчик.
- Звонить...
- Острячка, - ядовито сказала Челка. - Ну и не говори. Мне-то что...
Она дернула одуванчик и отшвырнула.
- Разве это секрет? - спросила Пенка.
- Ну не знаю я! - воскликнула Катька. - Ну просто... колокольчик мы всегда найдем! Или я одна найду, потому что он мне в подарок! И Левку найдем, если он его не потеряет... Слышно-то далеко!
- Как ботало у коровы... - протянула Челка.
- Дура!
- Нет, Катька, правда! - сказал я. - Тут ведь не корова заблудилась! Как - ты говоришь - как мы найдем Левку?
- Ясно, что не корова... - бросила Катька.
- Ну?!
- Я не знаю... Что вы все? Ну, очень громко он звонит, его где хочешь услышишь! Если Левка хочет...
- За тысячу километров? - спросила Челка.
- Да!
- А если он под водой? - спросила Пенка.
- Какая разница! Хоть под землей!
Мы вздрогнули.
- Замолчи! - приказала Челка.
Мне стало холодно, и я посмотрел на небо.
- Будет гроза...
Пиф и Зубастик встретили нас в башне. Не очень приветливо встретили. Зубастик сказал, что завтра он тоже встанет пораньше и устроит во дворе соревнования "кто громче". Будут участвовать лев, крокодил и он, Зубастик.
Нам почему-то не захотелось рассказывать им с Пифом о Левке.
- Хотите посмотреть кино про самураев? - сказала Челка. - В подвале есть телевизор... Руками ничего не трогайте!.. - закричала она вслед.
Почему-то мы поднялись в Левкину комнату.
Со стен на нас глядели смешные животные. Умные, почти живые... Левка говорил, что рисовать их было совсем несложно, потому что он не боялся. И они его не боялись...
Почему-то никто не сел на Левкину кровать.
В стекло ударил дождь.
- Джон вернется мокрый, - сказала Пенка.
- Успеет высохнуть, - отрезала Челка.
- Он еще не знает...
- Догадается.
- Катька, почему колокольчик может вывести Левку в другой замок? спросил я. - Ты говорила...
Она дернула плечом.
- Колокольчик звонит - всех ищет. И его все будут искать... Пойдут к нему...
- А кто - все? - почему-то жалобно спросила Пенка. - Ну скажи - кто?
- Не знаю... Для нас это очень далеко...
Я опустился на пол и прислонился затылком к неустойчивой тумбочке.
Она тихонько гудела - оттого, что за окном шел дождь. Тот, кто понимает в музыке, мог бы различить в этом эхе мелодию - красивую или не очень... Наверно, это зависело бы от дождя. Сейчас дождь был сильный, но мелодии я не улавливал... А Левка говорил, что слышал ее несколько раз. "Как будто много инструментов играет, много и очень тихо, понимаешь?.." Ну и неудивительно - Левка-то умел и на гитаре играть, и петь...
А может, надо прислушаться еще? Ведь дождь и без тумбочки похож на музыку - у него есть ритм...
Все молчат. Что делает Катька? Челка? Пенка? Мне-то их не видно: я, кажется, сплю...
Левка все рассказал перед тем, как... Все свои поступки, все мысли.
А какие у меня были мысли?..
...А вдруг это случится и со мной?
"Пусть мой страх исчезнет."
Я прочитал это еще до того, как открыл глаза.
А когда открыл, то подобрал с пола желтую картонку.
- Смотрите!..
Левка написал, наверное, не для нас, а просто так.
Ниже, под заголовком, который я прочитал, было:
"Очень страшно. Я и не помню почему. Как мне объяснить им, если я не помню. Только, если я не пойду, так и буду все время бояться... ночью не спать. Пусть я иду. Я уже видел это в каком-то бреду. Я ничего не пугаюсь, и только смотрю по сторонам...
А по сторонам ничего нет. Ничего, что могло бы меня напугать. Когда я дойду до конца, я вообще забуду бояться, а сяду и засну. А потом я - уже другой, без страха за прошлое, выйду куда-нибудь... И буду вставать в семь часов... И не буду прогуливать школу. Буду есть по утрам манную кашу. И буду я сильным, ловким и смелым, и найду опять замок. А страха никакого не будет. Все."
Я перевернул картонку.
"Нет, не все. Я не мог заснуть и выпил сонной воды. И увидел такое, из-за чего все равно бы не остался. Даже и без коридора. Звонкий солнечный лес, я один иду, на плече моем маленький мышонок. Потом поля, зеленые луга, опять лес, навстречу волк, мы с ним смеемся, как вокруг хорошо. Мой мышонок испугался, я его уговариваю. Волки все теперь друзья. Замка нигде нет, но это больше не пугает. Зачем он теперь?..
Это был, конечно, бред, но я буду в него верить, ну, что так будет после коридора. Это ведь правильно? Пойду и не буду почти бояться. Все."
- А что это такое - про какую-то школу и про семь часов? - спросил я.
- Песня, наверное...
- Ясно, песня, - сказала Катька. - Последняя, ненаписанная.
Я решил напиться сонной воды и побывать в тех местах, о которых Левка написал на картонке. Может, и его там найду? Догоню?
Любой знает, что во сне можно добиться всего чего захочешь. Там даже больше возможностей, чем у нас в замке. Летать можно гораздо быстрее, говорить на языках незнакомых, превращаться в животных... И просто быть совсем не таким, как обычно. Особенно если засыпаешь и уже знаешь, зачем. Когда человек просто спит от усталости, сны ему снятся почти пустые... потому что ведь он заснул не ради снов, и они как будто обижаются и не раскрашиваются, скорее хотят кончиться.
Люди потому и не высыпаются, что не просят свои сны им помочь, чтобы сон пришел спокойный. А самый простой способ отдохнуть, когда спишь попросить прийти такой сон, будто ты какое-нибудь животное, превратиться в него и замереть в этом состоянии... Можно пожелать стать рыбой, тогда будешь отдыхать в озере. Если будешь львом, то вокруг тебя окажется жаркая равнина - саванна - твоя шкура пропитается африканским солнцем, и проснешься с новыми силами.
Я взял из шкафа чашку и налил из бутылки жидкость. Зашипело. Жидкость оказалась синего цвета; стремительно взлетали к поверхности белые пузырьки. Я не знал, как действует сонная вода, и, чтобы не свалиться внезапно, сел на диван.
Отпил из чашки.
Вода оказалась несладкой, почти безвкусной. Только пузырьки укололи язык. Я медленно выпил всё.
Сразу сильно потянуло в сон. Нахлынули ощущения. В основном это были радостные ощущения... "Уже, наверно, сплю", - подумал я. И тогда приснилось...
Это был очень ясный сон. Первая радость засыпания прошла, и стали меняться картины, одна за другой. Но я не забывал, что надо мне найти Левку.
Отчетливо представилась башня, сложенная как бы из льда. И стояла она посреди пустынных арктических льдов. Я как бы оказался на верхней площадке этой башни и увидел группу людей в бесцветных одеждах. Что-то создавалось там, в кругу этих людей, но они заслоняли это от меня.
Вдруг я очутился совсем в другом месте. Непонятно, на чем я стоял, только подо мной во все стороны раскинулся лес.
И раскрылась земля, обнажая геологические слои; трещина была ну просто грандиозна! Деревья сотнями валились в нее, исчезая из виду. И встал над лесом огненный фонтан. Он был такой силы, что достал до неба.
Горячая лава затопила землю. И сделалось так, что вся планета с ее ядром и огненным нутром, подземными раскаленными мирами, стала выплескиваться через трещину, выворачиваясь наизнанку.
И вышли наружу подземные миры... Леса к тому времени уже не было, он погиб в жидком огне. Как-то получилось, что я ступил случайно в этот огонь (хоть и стоял как бы на горе или на дереве, а огонь был внизу). Ногу не обожгло, она только онемела на минуту. А подземные миры звали меня, так это мне представилось.
Я подумал, что, может, там найду Левку. Не зря ведь они открывались передо мной. И тогда я спрыгнул с того, на чем стоял.
Обычно, когда человек падает во сне, он просыпается, не упав еще. Но это был не такой сон. Мне не запомнилось, разбился ли я о землю и долго приходил в себя, или мягко приземлился на ноги. Но я очутился перед входом в один подземный мир.
Это была не пещера. Я стоял перед круглой металлической дверью, какие, кажется, бывают в подводных лодках. Нет, я не вспомнил тогда про подводные лодки, я просто подошел к этой двери. Она была приоткрыта. Вместо ручки торчало большое колесо; я взялся за него, потянул и вошел.
За дверью было не то, что я ожидал.
Я вошел в маленькую круглую комнату.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11