— Ешь, Зоя! — Фрэнк сказал это так требовательно, что она даже вздрогнула. Он вручил ей тарелку восхитительных сандвичей с копченым лососем, которую она взяла без пререканий.
— Чай или кофе? — спросил он.
— А есть холодные напитки? Я очень хочу пить. — Зоя повернулась к нему.
— Извини, это тебе не британские авиалинии! — отрезал Фрэнк. Он выглядел усталым.
Зоя поджала губы, отвернулась и уставилась перед собой. Шум моторов раздражал ее (и его, наверное, тоже, поэтому он и огрызнулся). Внезапно она почувствовала поглаживание по макушке и резко вскинула голову.
— Прости, дорогая, я не думал, что так тебя обижу. Я приготовил тебе чай, он утолит жажду лучше, чем кофе.
Она взяла кружку из его рук и с жадностью выпила напиток, который имел необычный вкус. Фрэнк никогда прежде не заваривал для нее чай; судя по всему, он предпочитал крепкий.
Фрэнк понес чай пилоту, а Зоя тем временем внимательно огляделась. Ничего особенно интересного. В салоне самолета несколько кресел было убрано, и на освободившемся месте стояли два огромных чемодана, упакованные и перевязанные веревками. Ей стало любопытно, что это такое? А также ей хотелось бы узнать, куда они все-таки летят. Выглянув в иллюминатор, она увидела сплошную голубизну. Это море или небо? Она захотела пройти в туалет, но ноги не слушались ее.
— С тобой все в порядке?
— Да, — Зоя улыбнулась Фрэнку, — только я хочу освежиться.
Он взял ее за локоть и проводил к туалету. Она почувствовала себя старой леди и невольно хихикнула.
— Не запирай дверь, Зоя.
— Конечно-конечно, — кротко сказала она. Внутри ее разлились теплота и умиротворение. Зоя взглянула на себя в зеркало и снова хихикнула. Лицо округлое, благообразное, глаза огромные, влажные. Она нравится Фрэнку и летит с ним неведомо куда, а он… он будет любить ее, любить долго…
— Теперь лучше?
Она кивнула и едва не рухнула на него, когда пыталась сесть. Он придержал ее и убрал ей со лба волосы, когда она тяжело плюхнулась в свое кресло.
— Долго еще? — спросила Зоя сонно.
— Почти прибыли, дорогая. — Его голос был низкий и сиплый и доносился откуда-то издалека. — Прости меня, моя красавица, прости меня, Господи, но это совершенно необходимо. — И он прильнул к ней губами.
Она вскинула руки и обвила их вокруг его шеи. Поцелуй был лучшим из всех, какие она знала. Он целовал ее взасос. Его рот был таким сладким и чувственным. Фрэнк любил ее. Он вернулся за ней навсегда, не так ли?
Она почувствовала легкое скольжение его рук на своей спине, мягкое пожатие плеч. Она слабо простонала его имя и попыталась снять блузку. Фрэнк хотел ее, и она желала помочь ему.
— Я люблю тебя, — прошептала она с хрипотцой, не узнавая своего голоса.
Он опять прильнул к ней со страстным поцелуем.
— Скажешь мне это снова, когда мы приземлимся, хорошо?
Она почувствовала прохладное дуновение ветерка и попыталась открыть глаза. Она не должна спать, когда Фрэнк хочет любви.
В самолете стоял шум, мешающий говорить.
Фрэнк пытался поставить ее на ноги. Она почувствовала что-то твердое между ног.
— Фрэнк?
— Дорогая, все в порядке. Это для безопасности. Это не причинит тебе боль. Будь умницей, разведи ноги.
Он кричал. Шум в самолете усиливался. Зоя напряглась, резко рванулась, попыталась прийти в себя. О Боже! Ее веки были такими тяжелыми, что она едва могла их открыть. Но тем не менее она их разлепила.
— Фрэнк! — крикнула она.
Вокруг стало так светло, как будто самолет открылся. Господи! Так и есть! В хвосте самолета зияла дыра.
— Послушай меня, Зоя! Только послушай меня! — Фрэнк с трудом старался перекричать свист и шум вокруг. Он с силой сжал ее плечи, которые стали такими тяжелыми… Что-то давило ей на спину, мешало повернуть голову, жало между ног. Фрэнк встряхнул ее, чтобы привести в чувство. — Не пугайся! — кричал он. — Я не дам тебе упасть! Я удержу нас вместе. С тобой все будет в порядке.
В глубоком потрясении она пыталась сосредоточить свой взгляд на его руках, которые неумело возились с застежкой на ее груди. Она почувствовала, что выходит из комы и окунается в кошмар реальной жизни…
— Что?.. Что?.. — слетело с уст Зои, когда Фрэнк потащил ее вперед к зияющей дыре. Она сопротивлялась изо всех сил, кусалась и кричала до тех пор, пока у нее не запершило в горле. Потом рот Фрэнка закрыл ее рот, и казалось, жизнь стала медленно покидать ее. Зоя поняла, что ей суждено умереть. Разве не так?
— Сейчас, Зоя, сейчас это произойдет! Когда ты почувствуешь землю под ногами, согни колени, слышишь меня? Согни…
— Не будь идиотом… — Она не закончила фразу, так как не смогла произнести, что умрет прежде, чем они ударятся о земную твердь. — Боже мой! — только и крикнула она, когда ее ноги ступили в пустоту.
Холодный воздух ударил Зое в лицо, грохотал в ее легких, почти разрывая их. Казалось, ее тело было уже мертво, оно безжизненно повисло, словно тряпичная кукла, в объятиях Фрэнка Блейкмора. Кожа на лице натянулась словно маска. Желудок был где-то вне ее тела, а волосы, вырываясь из-под шлема, свободно парили в воздухе. Барабанные перепонки лопались. Пальцы отчаянно сжимали непонятно что. А потом — невыносимо резкая боль, что-то дернулось между ног, вызвав сотрясение всех конечностей. Она почувствовала, будто ее всосало обратно внутрь самолета, из которого они только что выпрыгнули. Ее грудь болела в тех местах, где страховочные ремни резко врезались в ее тело. Затем наступило странное спокойствие, и вокруг нее в воздухе разлилось невиданное тепло. Вот и предсмертная агония. Ее ноги инстинктивно поднялись и обвились вокруг бедер Фрэнка, а ее дыхание превратилось во всхлипы абсолютного ужаса. Она не хотела умирать. И попыталась открыть глаза. Частично это ей удалось, она увидела голубизну, много голубизны, затем веки плотно сомкнулись. Исчез шум, но ее сердце глухо стучало в груди, вокруг — ничего, кроме этого жуткого стука сердца.
— Ради Бога, согни ноги, Зоя! — крикнул Фрэнк, но было слишком поздно: раздался шмякающий звук. Они рухнули на землю всей неуклюжей массой напряженных рук и ног, и все перепуталось: нейлоновые канаты, ветер, жара…
Глава 4
Зоя медленно поднималась по склону холма, на котором возвышался дом из неотесанного камня. Остров был небольшой, на редкость плодородный, хотя они приехали сюда заниматься отнюдь не земледелием. Фрэнк пригласил ее в качестве секретаря, но Зоя подозревала, что работа будет совсем иной.
Старый дом сверху донизу был набит разнообразной провизией: консервами, водой в бутылках, баллонами с газом. Увидев в дверном проеме силуэт Фрэнка, Зоя ускорила шаг.
— Что мы здесь собираемся делать, Фрэнк Блейкмор? — спросила она.
— Мы собираемся работать.
— Но почему здесь, а не в каком-нибудь более цивилизованном месте?
Фрэнк помолчал, как будто обдумывая что-то, а потом вытащил из кармана нож и открыл банку консервов.
— Мне необходимо уединение, — сказал он наконец. — Тео знал этот остров и решил, что он подойдет.
— Подойдет для чего? Для размышления над книгой? — сказала Зоя с усмешкой. — Не верю ни одному твоему слову. Вся эта затея кажется очень странной и необычной.
— Но я уже говорил тебе, что я довольно необычный человек.
— Ладно, Фрэнк, хватит! — оборвала его Зоя. — Слово «необычный» не объясняет всей странности происходящего! — Она показала на коробки. — Как все это попало сюда? Держу пари, не на парашюте. Все это могло быть доставлено только лодкой. Почему же мы не воспользовались ею?
— Эти вещи были привезены сюда несколько недель назад. А сейчас попутного морского транспорта не было.
— Нет! — закричала Зоя, топнув ногой. — Я не собираюсь верить этому!..
— И все же придется поверить! — Фрэнк помахал ножом прямо перед ее носом. — Теперь послушай меня: я голоден и устал. Последние несколько недель были для меня сущим адом. Все, чего я хочу, — это привести в порядок дела и чтобы ты оставила меня в покое со своими занудными вопросами — почему? почему? почему?
— Ответь мне хотя бы на самый простой вопрос…
— О'кей. — Он воткнул нож в картонную коробку. — Я закрываю мою компанию, уничтожаю ее, если тебе так больше нравится. Другое агентство забирает моих клиентов, а сейчас, в силу высококонфиденциальной природы моей работы, я нуждаюсь в полной изоляции, уединении, чтобы привести все дела в порядок в тишине и спокойствии.
— Закрываешь свою компанию? — удивленно спросила Зоя. — Или ты сказал: открываешь? — Она не могла поверить его словам:
Фрэнк был слишком молод, чтобы уходить в отставку. Сколько же ему лет? Около тридцати четырех или, может, тридцать пять? Три года назад они лежали в одной постели, а она даже не знает его возраста.
Их взгляды встретились. Фрэнк медленно произнес:
— Ничто не бывает вечным. Зоя удивилась подтексту этой фразы. Фрэнк продолжал разрывать упаковки коробок.
— Ну а теперь ты веришь мне? — спросил он, глядя ей в глаза.
— Это все, что я могу знать о тебе? — упорствовала она.
— Ты хочешь знать что-то еще?
— Ты не появлялся три года. Каким образом ты оказался на вечеринке у Тео?
— В качестве старого друга и партнера по бизнесу я был включен в список приглашенных на день рождения. Вот и все. Как видишь, ничего таинственного…
— Мне не казалось все это таинственным, но теперь я вижу, что ошибалась, события происходят более чем таинственные…
Фрэнк усмехнулся.
— А ты, со своим достаточно сильным характером, не готова изменить свою жизнь? Почему ты живешь так скучно?
— Я не считаю свою жизнь скучной и не хочу превращать ее в полную тайн и загадок. И ты несправедлив: этим утром меня вытащили из дома, не дав возможности даже упаковать вещи…
— Зоя, пожалуйста! — прервал ее Фрэнк. — Я не хочу вновь выслушивать все это…
Она посмотрела на него, готовая возмутиться, но передумала: Фрэнк выглядел очень уставшим. Вместо этого Зоя прошлась по комнате и остановилась у коробки, которую он только что выпотрошил. Фрэнк посмотрел на нее и улыбнулся.
— Просто события развивались так стремительно, — сказала она извиняющимся тоном, — что я до сих пор не могу опомниться.
— Да, иногда это случается, — равнодушно заметил Фрэнк.
Зоя взглянула на него, пытаясь прочесть по глазам, что он имеет в виду. Ей хотелось верить, что Фрэнк любит ее, но, видимо, это было не так.
— Тео знал о моих планах, — продолжал Фрэнк, — знал, что я хочу на время уехать и заняться делом. Этот остров — идеальное для меня место. Тебя Тео рекомендовал как хорошего секретаря. Еще он сказал, что последнее время ты много работала и тебе нужен отдых. Я принял его предложение. Потом был день его рождения, ну, а остальное ты знаешь.
Зоя не знала ничего. Тео посоветовал доверять Фрэнку — и вот они на острове. Вдвоем. Что дальше? Зоя пребывала в полной растерянности.
— Никто даже не поинтересовался, хочу ли этого я, — сказала она, вздохнув.
— Как ты отреагировала на предложение Тео?
Зоя не могла понять, говорит Фрэнк серьезно или просто проверяет ее. Действительно ли это была забота о ней? Может ли она полностью доверять Фрэнку? Она поехала бы за ним на край света и даже дальше, доверилась бы ему во всем, если бы знала: он испытывает к ней те же чувства, что и она к нему.
— Тео всечасно опекает меня. Я подчиняюсь ему полностью. У меня не было выбора.
— Когда-нибудь твоя жизнь изменится. Однажды ты выйдешь замуж и будешь свободна.
— Ха! Вряд ли кто-нибудь осмелится перейти дорогу Теодосису Кориакису.
Она подошла к двери и остановилась, задумчиво глядя вниз, на пляж, кромку которого нежно ласкали волны. Только один мужчина осмелился встать на пути Тео — это был Фрэнк Блейкмор, но он не думал о женитьбе, он хотел только «взять» ее на время. Зоя тяжело вздохнула.
— Где тенты? В тех сумках, что остались на пляже? — спросила она.
— У нас нет тентов.
— Так, значит, мы будем жить здесь, в доме? — протянула она саркастически. Фрэнк нежно подтолкнул ее к двери.
— Пойдем, я покажу тебе место, где мы будем жить и любить друг друга.
Они вышли на мощенную камнем тропинку, которая была проложена в апельсиновой роще.
— Ты, наверное, хотел сказать: работать и воевать?
— В твоей власти, Зоя, сделать пребывание здесь приятным и незабываемым для нас обоих, — тихо произнес Фрэнк.
— Нет, это зависит только от тебя, — твердо ответила Зоя, отстраняя его руки.
— И я знаю, как у тебя это получается, — продолжал Фрэнк, не обращая внимания на ее слова.
— А вот я не могу вспомнить тебя в моей жизни, — грустно прошептала Зоя.
— Я помогу тебе вспомнить все этой ночью, как только зайдет солнце.
— Когда зайдет солнце, я уже буду крепко спать.
— Я подожду, когда ты проснешься, и, уверяю тебя, ты не пожалеешь ни о чем, — широко улыбаясь, сказал Фрэнк.
Зоя вдруг покраснела, торопливо убрала с лица волосы и молча пошла за Фрэнком по тропинке, ведущей в глубь апельсиновой рощи. Далеко впереди виднелась белоснежная вилла, простая, с черепицей цвета охры. Ветерок доносил к ним плеск волн, разбивающихся о рифы. Местность вокруг вся была холмистой. Рыже-коричневые камни тут и там обрамляли зеленые рощицы, земля большей частью была невозделанной.
— Это что, один из островов Тео, о существовании которого мне ничего не было известно? — удивленно спросила Зоя. Если бы она знала, сколько времени они были в полете, она смогла бы вычислить, где они сейчас находятся. То, что они на краю цивилизации, — тут не возникало никаких сомнений, но все же ей хотелось верить, что привычный для нее мир остался не слишком далеко.
— Я думаю, это остров его друга. Фрэнк и Зоя взошли на залитую солнцем террасу, пол которой был вымощен терракотовой плиткой. В тени, отбрасываемой оливковым деревом, стояли плетеные стулья и стол. Зоя помедлила, не решаясь войти внутрь жилища, которое выглядело непритязательно: небольшие окна, входная дверь, выцветшая от солнца. Во время путешествий по островам Зое приходилось встречать такие виллы, но она не могла и представить, что ей доведется жить в одной из них.
— Конечно, это не похоже на Парфенон, — будто извиняясь, проговорил Фрэнк, — но здесь прохладно и уютно. — Носком ботинка он открыл дверь.
Когда Зоя шагнула внутрь, то сразу очутилась в кухне. Это была просторная, хорошо проветриваемая комната, с довольно приятной обстановкой. Плита и холодильник работали от газовых баллонов, в углу была установлена фарфоровая мойка. Из мебели стояло: массивный сосновый стол и несколько стульев. Пол, так же как и на террасе, был вымощен терракотовой плиткой. Из кухни можно было попасть, спустившись на три ступеньки вниз, в длинную, узкую комнату, служившую гостиной. Там в одной из стен был устроен камин. В гостиной стояли роскошный турецкий диван с мягкими подушками, письменный стол с удобным креслом и висели книжные полки.
— Эта комната — проходная, дальше находятся спальни, — пояснил Фрэнк. — Располагайся, а я пока схожу за вещами, оставшимися на пляже.
— Я помогу тебе, — быстро откликнулась Зоя: ей совершенно не хотелось одной обживать эти спальни. — А потом все посмотрю, — вкрадчиво добавила она.
— Поступай как знаешь. — Он улыбнулся всепонимаюшей улыбкой, от которой ей стало даже как-то нехорошо.
Чувство опасности, страх снова пробудились в душе у Зои. Эта поездка — что она несет с собой? Все совершилось так поспешно!.. И тот , ужасный прыжок с парашютом, и это жилище, затерянное неизвестно где… Только любовь к Фрэнку частично вселяла в нее надежду, что все обойдется.
Зоя не пошла с ним за вещами, как хотела, а стала осматривать дом. Она открыла самую дальнюю в гостиной дверь — за ней располагался просторный холл, из которого вело несколько дверей. Первая — в ванную комнату, отделанную кафелем. Здесь было все, что могло понадобиться при длительном проживании на вилле. Две следующие двери вели в спальни, которые были прохладны и погружены во мрак. Две спальни — слава Богу! В одной из них стоял старый деревянный гардероб с одеждой. Зоя примерила некоторые вещи. По размеру они ей подошли. Здесь были шорты, маленькие топы, пара бикини — все то, что необходимо для пребывания на этом острове. Итак, быт здесь организован; видимо, Тео и Фрэнк уже давно привезли все это сюда. Она вздохнула. Фрэнк Блейкмор определенно работал над чем-то необычным.
Из холла просматривалась и четвертая дверь, которая не открывалась. Зоя вышла на улицу, чтобы заглянуть в комнату через окно. Напрасно. Ставни были закрыты наглухо.
— Одна из спален здесь закрыта, — сказала она Фрэнку, как только он взгромоздил очередной чемодан на кухонный стол.
— Сколько же тебе надо спален на одну ночь?
Она пожала плечами и продолжила укладывать консервы: банки с молоком, овощами и фруктами.
— Я только подумала, что это немного странно.
— Ничего странного. Не нужно драматизировать. Возможно, нас переполняет чувство тревоги. Но давай представим, что это всего лишь каникулы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14