— Я думала, что теперь все пользуются одноразовыми… Это имеет смысл. Или по крайней мере так это выглядит в рекламных роликах. — Она подошла к Майклу.
Он уже вытащил из-под Тимми подгузник, но мудро расположился у изголовья, чтобы избежать тех неприятностей, с которыми ей пришлось познакомиться немного раньше.
Она рассмеялась, вручая Майклу чистый подгузник.
— Я действительно потрясена. Вы профессионал. Это потому, что у вас есть собственные дети?
— У меня? Вы шутите? Конечно же, нет… И в этом отношении у меня абсолютно никаких планов. — Он произнес свою тираду так выразительно, что Мадди рассмеялась.
— Туг мы с вами сходимся. И однако я сбита с толку. Откуда у вас это умение — так великолепно управляться с младенцами? — Но прежде, чем Майкл смог ответить, она сказала:
— Ах да, ваши братья и сестры!..
Майкл снова улыбнулся.
— Я вижу, вы провели некоторое расследование. Она вспыхнула, но улыбнулась в ответ.
— Да, я знаю, что вам тридцать четыре, что вы не захотели почивать на университетских лаврах, что у вас шесть братьев и сестер и вы выросли в Саут-Энде. — Она перевела дыхание. — А что вы знаете обо мне, мистер Харрингтон?
Его улыбка была чувственной, широкой, абсолютно мужской улыбкой. Мадди от нее едва не растаяла.
— Я знаю, что предпочел бы, чтобы вы называли меня Майклом.
Настала неловкая тишина. Оба были смущены, понимая, насколько легко можно соскользнуть к отношениям более интимным и сложным, чем каждый из них в данном случае хотел. Мадди придерживалась того же правила, что и Майкл, в отношении разделения профессиональной и личной жизни. Она также гордилась тем, что никогда слишком сильно не привязывалась к мужчинам. Воспитанная состоявшей в разводе и чрезвычайно независимой матерью, профессиональной художницей, которая много времени проводила в разъездах, Мадди с раннего возраста научилась смотреть за собой. И с годами превратилась в уверенную в себе, сдержанную молодую женщину. Так почему же, отчаянно старалась Мадди понять, она испытывает такую неловкость и нервозность, глядя на мистера Харрингтона, пусть даже он и весьма привлекателен?
Напряженность, нервировавшую Мадди и Майкла, почувствовал и Тимми. Он делался все нетерпеливее, требуя к себе внимания. Малыш разразился громким плачем и стал изо всех сил сучить ручками и ножками.
Майкл с облегчением сосредоточился на менее сложных вещах. Он вытащил из кармана брюк связку ключей и стал греметь ими перед лицом Тимми. Плач сразу прекратился.
— Я хочу научить вас, как менять подгузники. Завтра вам придется это делать самой. — Майкл чувствовал стеснение в горле, а голос его был резковатым. Неожиданно Майкла захлестнула паника. От Мадди Сарджент сыпались искры. Искры? Нет. Это был ток высокого напряжения.
Майкл сосредоточился на подгузнике — сложил его по диагонали и подсунул Тимми под попку.
— Это совершенно просто. Вытянув нижнюю часть материала, — бормотал он, удерживая зажимы в уголке рта, — соединяем два конца вместе, натягиваем, закрепляем… будьте внимательны, не прищемите пальцы, а то будете плакать не меньше Тимми… затем другой конец и… порядок. — Он поднял малыша и подержал его на вытянутых руках для обозрения Мадди. — Справитесь? Мадди усмехнулась.
— Сомневаюсь.
— Научитесь. — Он порылся в сумке ребенка и извлек махровую пижамку.
— Попробуете надеть?.. — Майкл держал в руках крошечную пижамку-стрэч. Мадди засмеялась.
— Боюсь, не влезу…
Майкл тоже засмеялся, его взгляд инстинктивно скользнул по ее прекрасной фигуре… простому, спортивного покроя, платью, нисколько не мешавшему живому воображению Майкла. И нисколько не сдерживавшему его все быстрее стучавший пульс.
Их глаза встретились, и они отвели взгляды. Майкл со знанием дела натянул на Тимми его пижамку.
— Вот так, — сказал он, выпрямляясь и прокашливаясь. — Теперь вам осталось самое приятное — уложить его.
Мадди осторожно подставила руки, когда Майкл протянул ей ребенка. Малыш не заплакал, и Мадди с опаской улыбнулась.
— Ну, вы только посмотрите! Неплохо. Молодец, парень, — прошептала она, машинально подражая Майклу. — С этим справились. — Она осторожно повернулась с младенцем, обхватив его маленькое тельце своими длинными тонкими пальцами. Сделала несколько шагов к кроватке и положила в нее Тимми — будто сверхчувствительную бомбу, готовую взорваться при одном ее неловком движении.
Она задержалась у кроватки, уже положив малыша.
— А как ему лучше? На спине, вот как сейчас, на животе или на боку?
Она говорила с таким серьезным видом, что Майкл не мог не улыбнуться.
— Ему хорошо в этом положении. Мадди медленно распрямилась.
— Да, верно. А он симпатичный. — Она тихо засмеялась. — Я помню, моя мама любила повторять, что я прелесть, когда сплю.
Говоря это, она повернулась к Майклу. Его темно-синие глаза остановились на ней.
— Вы прелесть и когда не спите.
Мадди ответила ослепительнейшей улыбкой. Но промолчала.
Майкл приблизился к ней. И она сразу почувствовала перемену во всем теле — напряглись мышцы, стало другим дыхание. Но, подойдя совсем близко, он просто взглянул на Тимми, подмигнул ему и направился к двери.
— Пойдемте. Давайте уйдем отсюда, пока все хорошо.
Неожиданно сухой тон Майкла подействовал на Мадди как холодный душ.
Последовав за Майклом в холл, она увидела, что он берет с банкетки у входной двери пиджак и пальто.
— Вы уходите? — спросила она, подбегая к нему. — Я думала, мы поговорим… о делах.
Давай, Майкл, скажи это сейчас. Скажи ей, что дел у них нет. Вперед. Нанеси ей последний удар.
— Метель усиливается. Мне лучше уехать, иначе я застряну. Послушайте, я свяжусь с вами. Сейчас не самое подходящее время и…
Вдруг раздавшийся детский плач заставил его умолкнуть, но не изменил намерения уйти. Ему просто необходимо уйти отсюда.
— Это Тимми. — В голосе Мадди звучала паническая нота.
— Подождите минуту-другую. Он успокоится. — Майкл взялся за дверную ручку.
— А что, если нет?
Он должен открыть дверь.
— Надо надеяться.
Мадди печально улыбнулась.
— О да, конечно. Посмотрим, насколько поможет мне это сегодня ночью.
Он взглянул на нее через плечо. На какой-то счастливый миг Мадди подумала, что он собирается остаться. Ей даже показалось, что она слышит вздох капитуляции.
Нет, он вздыхал, потому что решил не отступать.
— Послушайте, я сожалею, Мадди. Я свяжусь с вами.
Мадди смотрела, как закрывается за ним дверь. Она довольно долго таращилась на нее, потом отвернулась и обратила взгляд в сторону спальни, туда, где Тимми во всю мощь тренировал свои голосовые связки.
— Как ты мог поступить так со мной, Майкл? — прошептала она, обхватывая и крепко сжимая ладонями плечи. Ужасно, что он сбегает с тонущего корабля. Но необходимость справиться с Тимми — это еще полбеды.
Мадди куда больше тревожило то, как она справится с чудовищным волнением, причиной которого был мистер Харрингтон. Она не могла припомнить, чтобы вообще какой-нибудь мужчина захватил ее врасплох. Но Майкл Харрингтон, волей-неволей признала она, был не какой-то мужчина. Он был потрясающе красив, отличался великолепным сложением и проницательным умом, он был уверен в себе и невероятно сексуален. И даже умел прекрасно управляться с детьми.
Короче, у Майкла Харрингтона было много достоинств.
Включая — она чуть не забыла — возможность продвинуть на рынок продукцию фирмы «Сарджент».
Глава 3
Когда несколько минут спустя раздался дверной звонок, Мадди с сияющей улыбкой на лице бросилась в холл.
Я знала, что он так просто не уйдет от меня, говорила она себе, открывая дверь. У этого мужчины есть сердце.
Она все еще улыбалась, распахнув дверь, но ее улыбка быстро погасла при виде хмурого лица Майкла.
— Моя машина отбуксирована. — Он вытряхнул снег из своих темных волос и, еще больше помрачнев, вошел в холл. — Я не обратил внимания на предупредительный знак, когда заезжал за вами, ведь я рассчитывал сразу же уехать.
У Мадди защемило в груди. Трудно было бы вообразить худшее, если она собиралась завоевать Харрингтона.
— У вас не случалось, чтоб вашу машину отгоняли? Вы не знаете, куда их полиция ставит? — Майкл рассеянно убирал влажные волосы со лба назад.
Мадди покачала головой.
— У меня стоянка позади дома.
— Мне нужно воспользоваться вашим телефоном. — Голос Майкла оставался резким.
— Пожалуйста. Я пойду взгляну на Тимми. Телефон находится… ну, вы знаете, где телефон, — сдержанно сказала она.
Конечно, Тимми, который каким-то чудом перестал плакать, как только раздался дверной звонок, сразу же снова начал кричать, стоило Мадди подойти к нему.
— Ужас! — Мадди подхватила малыша, проверяя, не мокрый ли он, и горячо молясь, чтобы самолет кузины не взлетел в такой буран и чтобы Линда сейчас появилась здесь… чтобы спасла ее.
— Посмотрите, нет ли у него в сумке пустышки! — крикнул Майкл. — Это должно помочь.
Ее лицо на мгновение исказила гримаса раздражения.
— Вообразил, что только он и знает все, что нужно, о младенцах, — пробормотала она: гордость ее была задета. — Тимми — моя забота. Я с ним прекрасно справлюсь. — Она бросила на Тимми строгий взгляд, но ребенок явно сомневался в ее заявлении.
Несколько минут спустя она вытряхнула из сумки содержимое. Там не было ничего, похожего на пустышку. Правда, Мадди нашла погремушку и принялась трясти ею над лицом Тимми, оравшего в своей кроватке.
Она не подозревала, что Майкл стоит в дверном проеме, пока он не заговорил:
— Линия занята. Готов поспорить, что половина Бостона названивает в полицию, владельцы выясняют, куда отогнаны их машины.
Мадди вспотела от безуспешных попыток успокоить Тимми. Она вытерла пот со лба и убрала волосы с глаз.
— Я сожалею о вашей машине. Я заплачу за буксировку. — Мадди отвернулась от Майкла и снова уставилась на Тимми. — Может быть, он опять голоден?
Майкл поколебался мгновение, потом расстегнул пальто и шагнул к ней.
— Позвольте, я покажу вам что-то, — сказал он, забирая у нее погремушку.
Огорченная Мадди наблюдала, как Майкл перевернул погремушку и приставил специально предназначенную для этого часть ее ко рту ребенка. Словно по волшебству, губы младенца приоткрылись, и он начал уверенно сосать ее.
— Ох, — удрученно выдохнула Мадди. — Я и не догадалась…
Майкл был поражен беспредельным отчаянием, отразившимся в ее карих глазах, и невольно проникся сочувствием.
— Освоитесь. — Он подошел и нежно прикоснулся к ее щеке.
Ее губы приоткрылись в трепетной улыбке.
— Наверное. Во всяком случае, Линда должна вернуться в понедельник.
Рука Майкла скользнула от щеки к ее золотистым волосам.
— Тогда все не так уж плохо. — Голос его стал глуше. Свободной рукой он прикоснулся к другой ее щеке. Он увидел, что отчаяние исчезло с ее лица, осталась только незащищенность.
Мадди стояла не шевелясь, утонув в синих, как ночь, глазах Майкла. Она почувствовала, что тает от его прикосновений, но не испытывала желания отодвинуться.
— Я обычно… все держу под контролем. Я… для меня просто… все это так ново. Я имею в виду… детей. — Голос ее хрипел и был не слишком уверенным.
Майкл почувствовал, как забилось его сердце. Он отвел ее волосы назад с обеих сторон лица.
— Вы все делаете хорошо. — Он почувствовал пряный запах ее цветочных духов, и голова его чуть закружилась.
— Да?
Он медленно кивнул. Несмотря на все свои благие намерения, он ближе притянул ее к себе. Ее милый рот обещал столько наслаждения…
Мадди взывала к последним остаткам разума. Но его не оказалось. Кроме того, ее тело отказывалось подчиняться. Оно поддавалось Майклу Харрингтону, и он прижимал его к своему — твердому, сильному… Мадди откинула голову назад.
Он быстро и нежно коснулся ее губ, как бы проверяя что-то в ней или в себе.
Этот невинный поцелуй совершенно одурманил ее. Она неловко улыбнулась ему.
Вдруг в Майкле что-то взорвалось. Он снова нашел ее губы. На этот раз поцелуй не был мимолетным. Он был безрассудным, опасным, волнующим.
То, как она ему ответила, явно говорило о ее желании. И о ее панике. Задохнувшись, она отодвинулась — потрясенная больше, чем ей хотелось бы. Она собиралась отчитать Майкла, что оказалось бы верхом лукавства, но, к счастью, была спасена криками Тимми, который выронил пустышку.
Мадди и Майкл одновременно схватились за пустышку — и оба нервно улыбнулись. Поцелуй потряс его больше, чем он ожидал. Его рука дрожала. Так же, видел он, как и ее рука.
Он убрал руку, позволив Мадди вложить пустышку в рот Тимми. Ребенок стрельнул в них обоих взглядом, который, казалось, говорил: «Только не забывайте, что и я здесь». Как будто Мадди могла забыть — Он просто наказание, — с трудом проговорила она. — Вы не хотите попытаться снова?
Майкл взглянул на нее смеющимися глазами. Мадди почувствовала, что ее щеки вспыхнули.
— Я имею в виду… телефон… Полицейский участок… Ваша машина… — Она запиналась, охваченная смущением. Она пришла в замешательство, но, видя, что взгляд у Майкла такой же смущенный, немного расслабилась и тепло рассмеялась. — Ну и вечер!
Майкл усмехнулся, тоже немного расслабившись.
— Определенно незабываемый вечер. Их взгляды встретились.
— Вы мне дадите другой шанс? — Видя, что его губы изогнулись в чувственной улыбке, Мадди поспешно добавила:
— Я имею в виду шанс доказать вам, что я деловая женщина и располагаю подходящей для Барреттов продукцией?
Майкл почувствовал укол совести. Внезапное влечение к Мадди заставило его забыть — по крайней мере на время — об этом слишком беспокоящем его деле.
— По поводу вашего предложения, Мадди… Она, останавливая его, подняла руку.
— Подождите, мы поговорим о деле чуть позже. — Она взглянула на Тимми. — Давайте выйдем отсюда на цыпочках, и, может быть, он уснет.
Майкл кивнул.
— Хорошая мысль.
Они вышли из комнаты. Мадди, осторожно прикрывая за собой дверь, молилась, чтобы Тимми не расплакался из-за их ухода. Или, вернее, из-за ухода Майкла — Пока все хорошо, — прошептала она.
В животе у нее урчало, когда они вместе шли через холл, и она вспомнила, что не обедала. Майкл, подумала она, ведь тоже не ел.
— Давайте я приготовлю нам что-нибудь поесть, пока вы будете искать свою машину.
Она вошла в кухню, Майкл следовал за ней.
— Я рассчитывал, что перекушу в отеле.
— Вы не останавливаетесь у ваших родственников, когда приезжаете в город?
— Нет. Я ценю свободу. Если бы вы выросли в доме, какой был у меня — с кучей шумных, назойливых маленьких детей, которые во все лезут, — вы бы меня поняли.
Мадди грустно улыбнулась.
— Я была единственным ребенком. Были только я и мама. И она надолго уезжала. Но с нами по соседству жила ее подруга, которая заходила и присматривала за мной. А потом, с двенадцати лет, я училась в школе-интернате. — Она пожала плечами. — На самом деле там тоже нельзя было уединиться. Так что я имею об этом представление.
Майкл взглянул на телефон, висевший на стене рядом с плитой, и снял пальто.
— Наверное, я не сразу отыщу свою машину. Что-нибудь поесть — это здорово — Бифштекс?
— Я помогу вам. Мадди улыбнулась.
— Ох, нет. Я хочу доказать вам, что могу что-то делать хорошо. Мне уже приходилось жарить бифштекс. А еще я продемонстрирую вам свое мастерство в приготовлении салата. У меня в холодильнике даже есть бутылка белого вина.
Майкл снял пиджак, небрежно набросил его на спинку кухонного стула.
— Вы должны позволить мне что-нибудь сделать. Я буду накрывать на стол.
— Прекрасно. Приборы — в верхнем ящике рабочего стола, рядом с мойкой. Тарелки — в шкафу, рядом с холодильником.
Майкл взглянул на кухонный стол.
— Мы будем есть здесь? Мадди пожала плечами.
— Как насчет гостиной? Мы можем устроиться у камина за кофейным столиком, если вы не возражаете У меня никогда не было настоящего обеденного стола. По правде говоря, я много не развлекаюсь. Я очень занята работой. У меня все расписано. Но мне это не в тягость. Даже нравится.
— Еда у горящего камина? Превосходно, — мягко сказал Майкл. По некоторым причинам, которые он не хотел анализировать, ему было приятно то, что Мадди слишком занята и много не развлекается. Он начинал понимать почему во время их поцелуя: обнаружив вполне определенную страстность, Мадди, казалось, удивилась этому больше, чем сам он.
Он собрал тарелки, приборы, две рюмки и понес их в гостиную. Расположив все это на кофейном столике, принялся за разведение огня. Наблюдая, как вспыхнул ком газетной бумаги, а потом щепки, Майкл вспомнил, что не позвонил в полицию. Он взглянул на снег за окном, затем на телефон и пожал плечами. Ничего страшного не случится, если заняться этой задачей после обеда.
— Что-нибудь еще сделать? — крикнул он. Мадди появилась в дверном проеме.
— Да, — прошептала она. — Говорите тише. Это же первые пять минут блаженной тишины у меня за весь вечер.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19
Он уже вытащил из-под Тимми подгузник, но мудро расположился у изголовья, чтобы избежать тех неприятностей, с которыми ей пришлось познакомиться немного раньше.
Она рассмеялась, вручая Майклу чистый подгузник.
— Я действительно потрясена. Вы профессионал. Это потому, что у вас есть собственные дети?
— У меня? Вы шутите? Конечно же, нет… И в этом отношении у меня абсолютно никаких планов. — Он произнес свою тираду так выразительно, что Мадди рассмеялась.
— Туг мы с вами сходимся. И однако я сбита с толку. Откуда у вас это умение — так великолепно управляться с младенцами? — Но прежде, чем Майкл смог ответить, она сказала:
— Ах да, ваши братья и сестры!..
Майкл снова улыбнулся.
— Я вижу, вы провели некоторое расследование. Она вспыхнула, но улыбнулась в ответ.
— Да, я знаю, что вам тридцать четыре, что вы не захотели почивать на университетских лаврах, что у вас шесть братьев и сестер и вы выросли в Саут-Энде. — Она перевела дыхание. — А что вы знаете обо мне, мистер Харрингтон?
Его улыбка была чувственной, широкой, абсолютно мужской улыбкой. Мадди от нее едва не растаяла.
— Я знаю, что предпочел бы, чтобы вы называли меня Майклом.
Настала неловкая тишина. Оба были смущены, понимая, насколько легко можно соскользнуть к отношениям более интимным и сложным, чем каждый из них в данном случае хотел. Мадди придерживалась того же правила, что и Майкл, в отношении разделения профессиональной и личной жизни. Она также гордилась тем, что никогда слишком сильно не привязывалась к мужчинам. Воспитанная состоявшей в разводе и чрезвычайно независимой матерью, профессиональной художницей, которая много времени проводила в разъездах, Мадди с раннего возраста научилась смотреть за собой. И с годами превратилась в уверенную в себе, сдержанную молодую женщину. Так почему же, отчаянно старалась Мадди понять, она испытывает такую неловкость и нервозность, глядя на мистера Харрингтона, пусть даже он и весьма привлекателен?
Напряженность, нервировавшую Мадди и Майкла, почувствовал и Тимми. Он делался все нетерпеливее, требуя к себе внимания. Малыш разразился громким плачем и стал изо всех сил сучить ручками и ножками.
Майкл с облегчением сосредоточился на менее сложных вещах. Он вытащил из кармана брюк связку ключей и стал греметь ими перед лицом Тимми. Плач сразу прекратился.
— Я хочу научить вас, как менять подгузники. Завтра вам придется это делать самой. — Майкл чувствовал стеснение в горле, а голос его был резковатым. Неожиданно Майкла захлестнула паника. От Мадди Сарджент сыпались искры. Искры? Нет. Это был ток высокого напряжения.
Майкл сосредоточился на подгузнике — сложил его по диагонали и подсунул Тимми под попку.
— Это совершенно просто. Вытянув нижнюю часть материала, — бормотал он, удерживая зажимы в уголке рта, — соединяем два конца вместе, натягиваем, закрепляем… будьте внимательны, не прищемите пальцы, а то будете плакать не меньше Тимми… затем другой конец и… порядок. — Он поднял малыша и подержал его на вытянутых руках для обозрения Мадди. — Справитесь? Мадди усмехнулась.
— Сомневаюсь.
— Научитесь. — Он порылся в сумке ребенка и извлек махровую пижамку.
— Попробуете надеть?.. — Майкл держал в руках крошечную пижамку-стрэч. Мадди засмеялась.
— Боюсь, не влезу…
Майкл тоже засмеялся, его взгляд инстинктивно скользнул по ее прекрасной фигуре… простому, спортивного покроя, платью, нисколько не мешавшему живому воображению Майкла. И нисколько не сдерживавшему его все быстрее стучавший пульс.
Их глаза встретились, и они отвели взгляды. Майкл со знанием дела натянул на Тимми его пижамку.
— Вот так, — сказал он, выпрямляясь и прокашливаясь. — Теперь вам осталось самое приятное — уложить его.
Мадди осторожно подставила руки, когда Майкл протянул ей ребенка. Малыш не заплакал, и Мадди с опаской улыбнулась.
— Ну, вы только посмотрите! Неплохо. Молодец, парень, — прошептала она, машинально подражая Майклу. — С этим справились. — Она осторожно повернулась с младенцем, обхватив его маленькое тельце своими длинными тонкими пальцами. Сделала несколько шагов к кроватке и положила в нее Тимми — будто сверхчувствительную бомбу, готовую взорваться при одном ее неловком движении.
Она задержалась у кроватки, уже положив малыша.
— А как ему лучше? На спине, вот как сейчас, на животе или на боку?
Она говорила с таким серьезным видом, что Майкл не мог не улыбнуться.
— Ему хорошо в этом положении. Мадди медленно распрямилась.
— Да, верно. А он симпатичный. — Она тихо засмеялась. — Я помню, моя мама любила повторять, что я прелесть, когда сплю.
Говоря это, она повернулась к Майклу. Его темно-синие глаза остановились на ней.
— Вы прелесть и когда не спите.
Мадди ответила ослепительнейшей улыбкой. Но промолчала.
Майкл приблизился к ней. И она сразу почувствовала перемену во всем теле — напряглись мышцы, стало другим дыхание. Но, подойдя совсем близко, он просто взглянул на Тимми, подмигнул ему и направился к двери.
— Пойдемте. Давайте уйдем отсюда, пока все хорошо.
Неожиданно сухой тон Майкла подействовал на Мадди как холодный душ.
Последовав за Майклом в холл, она увидела, что он берет с банкетки у входной двери пиджак и пальто.
— Вы уходите? — спросила она, подбегая к нему. — Я думала, мы поговорим… о делах.
Давай, Майкл, скажи это сейчас. Скажи ей, что дел у них нет. Вперед. Нанеси ей последний удар.
— Метель усиливается. Мне лучше уехать, иначе я застряну. Послушайте, я свяжусь с вами. Сейчас не самое подходящее время и…
Вдруг раздавшийся детский плач заставил его умолкнуть, но не изменил намерения уйти. Ему просто необходимо уйти отсюда.
— Это Тимми. — В голосе Мадди звучала паническая нота.
— Подождите минуту-другую. Он успокоится. — Майкл взялся за дверную ручку.
— А что, если нет?
Он должен открыть дверь.
— Надо надеяться.
Мадди печально улыбнулась.
— О да, конечно. Посмотрим, насколько поможет мне это сегодня ночью.
Он взглянул на нее через плечо. На какой-то счастливый миг Мадди подумала, что он собирается остаться. Ей даже показалось, что она слышит вздох капитуляции.
Нет, он вздыхал, потому что решил не отступать.
— Послушайте, я сожалею, Мадди. Я свяжусь с вами.
Мадди смотрела, как закрывается за ним дверь. Она довольно долго таращилась на нее, потом отвернулась и обратила взгляд в сторону спальни, туда, где Тимми во всю мощь тренировал свои голосовые связки.
— Как ты мог поступить так со мной, Майкл? — прошептала она, обхватывая и крепко сжимая ладонями плечи. Ужасно, что он сбегает с тонущего корабля. Но необходимость справиться с Тимми — это еще полбеды.
Мадди куда больше тревожило то, как она справится с чудовищным волнением, причиной которого был мистер Харрингтон. Она не могла припомнить, чтобы вообще какой-нибудь мужчина захватил ее врасплох. Но Майкл Харрингтон, волей-неволей признала она, был не какой-то мужчина. Он был потрясающе красив, отличался великолепным сложением и проницательным умом, он был уверен в себе и невероятно сексуален. И даже умел прекрасно управляться с детьми.
Короче, у Майкла Харрингтона было много достоинств.
Включая — она чуть не забыла — возможность продвинуть на рынок продукцию фирмы «Сарджент».
Глава 3
Когда несколько минут спустя раздался дверной звонок, Мадди с сияющей улыбкой на лице бросилась в холл.
Я знала, что он так просто не уйдет от меня, говорила она себе, открывая дверь. У этого мужчины есть сердце.
Она все еще улыбалась, распахнув дверь, но ее улыбка быстро погасла при виде хмурого лица Майкла.
— Моя машина отбуксирована. — Он вытряхнул снег из своих темных волос и, еще больше помрачнев, вошел в холл. — Я не обратил внимания на предупредительный знак, когда заезжал за вами, ведь я рассчитывал сразу же уехать.
У Мадди защемило в груди. Трудно было бы вообразить худшее, если она собиралась завоевать Харрингтона.
— У вас не случалось, чтоб вашу машину отгоняли? Вы не знаете, куда их полиция ставит? — Майкл рассеянно убирал влажные волосы со лба назад.
Мадди покачала головой.
— У меня стоянка позади дома.
— Мне нужно воспользоваться вашим телефоном. — Голос Майкла оставался резким.
— Пожалуйста. Я пойду взгляну на Тимми. Телефон находится… ну, вы знаете, где телефон, — сдержанно сказала она.
Конечно, Тимми, который каким-то чудом перестал плакать, как только раздался дверной звонок, сразу же снова начал кричать, стоило Мадди подойти к нему.
— Ужас! — Мадди подхватила малыша, проверяя, не мокрый ли он, и горячо молясь, чтобы самолет кузины не взлетел в такой буран и чтобы Линда сейчас появилась здесь… чтобы спасла ее.
— Посмотрите, нет ли у него в сумке пустышки! — крикнул Майкл. — Это должно помочь.
Ее лицо на мгновение исказила гримаса раздражения.
— Вообразил, что только он и знает все, что нужно, о младенцах, — пробормотала она: гордость ее была задета. — Тимми — моя забота. Я с ним прекрасно справлюсь. — Она бросила на Тимми строгий взгляд, но ребенок явно сомневался в ее заявлении.
Несколько минут спустя она вытряхнула из сумки содержимое. Там не было ничего, похожего на пустышку. Правда, Мадди нашла погремушку и принялась трясти ею над лицом Тимми, оравшего в своей кроватке.
Она не подозревала, что Майкл стоит в дверном проеме, пока он не заговорил:
— Линия занята. Готов поспорить, что половина Бостона названивает в полицию, владельцы выясняют, куда отогнаны их машины.
Мадди вспотела от безуспешных попыток успокоить Тимми. Она вытерла пот со лба и убрала волосы с глаз.
— Я сожалею о вашей машине. Я заплачу за буксировку. — Мадди отвернулась от Майкла и снова уставилась на Тимми. — Может быть, он опять голоден?
Майкл поколебался мгновение, потом расстегнул пальто и шагнул к ней.
— Позвольте, я покажу вам что-то, — сказал он, забирая у нее погремушку.
Огорченная Мадди наблюдала, как Майкл перевернул погремушку и приставил специально предназначенную для этого часть ее ко рту ребенка. Словно по волшебству, губы младенца приоткрылись, и он начал уверенно сосать ее.
— Ох, — удрученно выдохнула Мадди. — Я и не догадалась…
Майкл был поражен беспредельным отчаянием, отразившимся в ее карих глазах, и невольно проникся сочувствием.
— Освоитесь. — Он подошел и нежно прикоснулся к ее щеке.
Ее губы приоткрылись в трепетной улыбке.
— Наверное. Во всяком случае, Линда должна вернуться в понедельник.
Рука Майкла скользнула от щеки к ее золотистым волосам.
— Тогда все не так уж плохо. — Голос его стал глуше. Свободной рукой он прикоснулся к другой ее щеке. Он увидел, что отчаяние исчезло с ее лица, осталась только незащищенность.
Мадди стояла не шевелясь, утонув в синих, как ночь, глазах Майкла. Она почувствовала, что тает от его прикосновений, но не испытывала желания отодвинуться.
— Я обычно… все держу под контролем. Я… для меня просто… все это так ново. Я имею в виду… детей. — Голос ее хрипел и был не слишком уверенным.
Майкл почувствовал, как забилось его сердце. Он отвел ее волосы назад с обеих сторон лица.
— Вы все делаете хорошо. — Он почувствовал пряный запах ее цветочных духов, и голова его чуть закружилась.
— Да?
Он медленно кивнул. Несмотря на все свои благие намерения, он ближе притянул ее к себе. Ее милый рот обещал столько наслаждения…
Мадди взывала к последним остаткам разума. Но его не оказалось. Кроме того, ее тело отказывалось подчиняться. Оно поддавалось Майклу Харрингтону, и он прижимал его к своему — твердому, сильному… Мадди откинула голову назад.
Он быстро и нежно коснулся ее губ, как бы проверяя что-то в ней или в себе.
Этот невинный поцелуй совершенно одурманил ее. Она неловко улыбнулась ему.
Вдруг в Майкле что-то взорвалось. Он снова нашел ее губы. На этот раз поцелуй не был мимолетным. Он был безрассудным, опасным, волнующим.
То, как она ему ответила, явно говорило о ее желании. И о ее панике. Задохнувшись, она отодвинулась — потрясенная больше, чем ей хотелось бы. Она собиралась отчитать Майкла, что оказалось бы верхом лукавства, но, к счастью, была спасена криками Тимми, который выронил пустышку.
Мадди и Майкл одновременно схватились за пустышку — и оба нервно улыбнулись. Поцелуй потряс его больше, чем он ожидал. Его рука дрожала. Так же, видел он, как и ее рука.
Он убрал руку, позволив Мадди вложить пустышку в рот Тимми. Ребенок стрельнул в них обоих взглядом, который, казалось, говорил: «Только не забывайте, что и я здесь». Как будто Мадди могла забыть — Он просто наказание, — с трудом проговорила она. — Вы не хотите попытаться снова?
Майкл взглянул на нее смеющимися глазами. Мадди почувствовала, что ее щеки вспыхнули.
— Я имею в виду… телефон… Полицейский участок… Ваша машина… — Она запиналась, охваченная смущением. Она пришла в замешательство, но, видя, что взгляд у Майкла такой же смущенный, немного расслабилась и тепло рассмеялась. — Ну и вечер!
Майкл усмехнулся, тоже немного расслабившись.
— Определенно незабываемый вечер. Их взгляды встретились.
— Вы мне дадите другой шанс? — Видя, что его губы изогнулись в чувственной улыбке, Мадди поспешно добавила:
— Я имею в виду шанс доказать вам, что я деловая женщина и располагаю подходящей для Барреттов продукцией?
Майкл почувствовал укол совести. Внезапное влечение к Мадди заставило его забыть — по крайней мере на время — об этом слишком беспокоящем его деле.
— По поводу вашего предложения, Мадди… Она, останавливая его, подняла руку.
— Подождите, мы поговорим о деле чуть позже. — Она взглянула на Тимми. — Давайте выйдем отсюда на цыпочках, и, может быть, он уснет.
Майкл кивнул.
— Хорошая мысль.
Они вышли из комнаты. Мадди, осторожно прикрывая за собой дверь, молилась, чтобы Тимми не расплакался из-за их ухода. Или, вернее, из-за ухода Майкла — Пока все хорошо, — прошептала она.
В животе у нее урчало, когда они вместе шли через холл, и она вспомнила, что не обедала. Майкл, подумала она, ведь тоже не ел.
— Давайте я приготовлю нам что-нибудь поесть, пока вы будете искать свою машину.
Она вошла в кухню, Майкл следовал за ней.
— Я рассчитывал, что перекушу в отеле.
— Вы не останавливаетесь у ваших родственников, когда приезжаете в город?
— Нет. Я ценю свободу. Если бы вы выросли в доме, какой был у меня — с кучей шумных, назойливых маленьких детей, которые во все лезут, — вы бы меня поняли.
Мадди грустно улыбнулась.
— Я была единственным ребенком. Были только я и мама. И она надолго уезжала. Но с нами по соседству жила ее подруга, которая заходила и присматривала за мной. А потом, с двенадцати лет, я училась в школе-интернате. — Она пожала плечами. — На самом деле там тоже нельзя было уединиться. Так что я имею об этом представление.
Майкл взглянул на телефон, висевший на стене рядом с плитой, и снял пальто.
— Наверное, я не сразу отыщу свою машину. Что-нибудь поесть — это здорово — Бифштекс?
— Я помогу вам. Мадди улыбнулась.
— Ох, нет. Я хочу доказать вам, что могу что-то делать хорошо. Мне уже приходилось жарить бифштекс. А еще я продемонстрирую вам свое мастерство в приготовлении салата. У меня в холодильнике даже есть бутылка белого вина.
Майкл снял пиджак, небрежно набросил его на спинку кухонного стула.
— Вы должны позволить мне что-нибудь сделать. Я буду накрывать на стол.
— Прекрасно. Приборы — в верхнем ящике рабочего стола, рядом с мойкой. Тарелки — в шкафу, рядом с холодильником.
Майкл взглянул на кухонный стол.
— Мы будем есть здесь? Мадди пожала плечами.
— Как насчет гостиной? Мы можем устроиться у камина за кофейным столиком, если вы не возражаете У меня никогда не было настоящего обеденного стола. По правде говоря, я много не развлекаюсь. Я очень занята работой. У меня все расписано. Но мне это не в тягость. Даже нравится.
— Еда у горящего камина? Превосходно, — мягко сказал Майкл. По некоторым причинам, которые он не хотел анализировать, ему было приятно то, что Мадди слишком занята и много не развлекается. Он начинал понимать почему во время их поцелуя: обнаружив вполне определенную страстность, Мадди, казалось, удивилась этому больше, чем сам он.
Он собрал тарелки, приборы, две рюмки и понес их в гостиную. Расположив все это на кофейном столике, принялся за разведение огня. Наблюдая, как вспыхнул ком газетной бумаги, а потом щепки, Майкл вспомнил, что не позвонил в полицию. Он взглянул на снег за окном, затем на телефон и пожал плечами. Ничего страшного не случится, если заняться этой задачей после обеда.
— Что-нибудь еще сделать? — крикнул он. Мадди появилась в дверном проеме.
— Да, — прошептала она. — Говорите тише. Это же первые пять минут блаженной тишины у меня за весь вечер.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19