– Сейчас он странный?
– Он помешан на компьютерах, работает на Майкрософт. На работе просто гений. И абсолютный ноль с женщинами. А иногда и вообще со всеми.
– Похоже на моего сына. Всем с ним неловко, даже тем, кто знает его всю жизнь. Как Дейдра.
– Не всем. Мне бы, например, не было неловко. Кстати, Дейдра отдала тебе свой подарок?
– Ты имеешь в виду горшочек? Она сказала, что ты сказал, что он мне не понравится…
– А он тебе понравился?
Она помедлила.
– Нет.
Ник засмеялся:
– Я так и знал!
– Дейдра – моя лучшая подруга, – предупредила его Джульетта. – Не смей ее обижать.
– А я и не обижаю.
– Ты бы мог ей помочь.
– В чем?
– В пении.
– Заметано.
– Правда?
– Правда. Сегодня же ей позвоню, и мы что-нибудь придумаем.
– Правда?
Он засмеялся:
– Правда!
– Ей показалось, ты не очень-то жаждешь протянуть ей руку помощи.
– Так оно и было, – не стал отпираться Ник. – Пока ты не попросила.
– Почему? – спросила Джульетта. Ей до сих пор не доводилось слышать, как поет Дейдра. – Считаешь, она плохо поет?
– Нет, хорошо. По крайней мере, раньше пела хорошо. Хотя прошло столько времени… И потом, она всегда была немножко… сумасбродной.
– Сейчас она серьезно настроена. И, к слову, я не хочу, чтобы ты говорил ей, что помогаешь по моей просьбе.
– Я даже не скажу, что мы вообще разговаривали, – пообещал он. – А ты?
Ей претила мысль скрывать что-либо от Дейдры, тем более такие пустяки. Однако и огорчать ее Джульетте не хотелось.
– И я не скажу. Но это не значит, что у нас с тобой появятся общие дела!
– Я ни о чем и не прошу, – поспешил успокоить ее Ник. – Я просто стараюсь тебя поддержать. Мои помыслы чисты.
– Ага, чисты, как же!
Джульетта через плечо глянула на Трея – вращая руками, как пропеллерами, тот перечислял номера моделей поездов.
– Клянусь. Мне хочется о тебе заботиться. Все, что ни попросишь, сделаю.
Вот теперь самое время строго сказать ему, чтобы он оставил ее в покое. И больше не звонил. Никогда.
Тем не менее она продолжала сжимать в руке трубку.
– Чего я хочу, ты мне дать не сможешь, – произнесла она наконец.
Он рассмеялся:
– Неужели? Давай попробуем.
Она набрала в грудь воздуха:
– Я хочу еще одного ребенка! – Сообразив, что предоставляет ему лазейку, Джульетта тут же уточнила: – От мужа.
– Зачем же дело стало? – удивился Ник. – Хотя подожди, я угадаю. Муж уперся?
– Ты ничего не знаешь о моем муже.
– Я знаю, что он счастливее, чем думает. От этих слов Джульетта вспыхнула, хотя была в комнате одна. Если не считать Трея, который, уставившись в пространство, продолжал монотонно отсчитывать свои номера.
– Наверное, он ревнует тебя к сыну, – продолжал Ник. – Хочет, чтобы ты принадлежала только ему.
– Нет! Нет! Утечка! Хлор! Аммиак! Химическая тревога! – кричал Трей.
Он вдруг обнаружил печенье и схватил одно с тарелки.
Джульетта отвела глаза от сына.
– Как ты догадался? – прошептала она в трубку.
– Все мужики одинаковые. Ты разве не слыхала?
Джульетта невольно рассмеялась.
– Конечно, давать тебе советы – это с моей стороны чистый идиотизм, – сказал Ник, – но тебе стоило бы пойти навстречу своей половине.
– Не понимаю.
– Ну, знаешь, показать ему, что ты всегда будешь с ним, даже если появится другой малыш.
– Я ему это уже говорила.
– Не говорить ему, а показать. Ты же знаешь своего парня. Чего он хочет?
– Он хочет, чтобы я была красоткой.
Ник засмеялся:
– А я и не знал, что он слепой!
– Я всегда этого терпеть не могла! – с горячностью выпалила Джульетта.
Она до сих пор живо помнит отвратительное чувство, когда ты объект всеобщего внимания. Стоило ей где-нибудь появиться, все глаза тут же обращались на нее. Слава богу, позже она научилась с этим бороться – всяческими способами затушевывала собственную внешность.
– Не хочу я опять становиться красоткой!
– А чего ты хочешь сильнее: ребенка или не быть красоткой?
Вот он, тот вопрос, который сводил все дело к простому математическому уравнению. Трей с голубым от глазури ртом начал раскачиваться, словно в медленном вальсе. Перед завороженными глазами Джульетты вдруг ясно обозначился весь путь. Подсказка пришла из совершенно неожиданного источника.
– Да, да, ты прав, – пробормотала она и, даже не попрощавшись, положила трубку мимо телефона на стол.
Подошла к своему ребенку и обняла его, мечтая о том, как у нее появится еще один.
9. Анна
Анна валилась с ног от усталости. Сначала электричкой от аэропорта Хитроу до вокзала Виктории, потом в огромном черном такси к пересечению Клот-Феар и Смитфилд-Серкл – месту, которое нелегко отыскать даже известным своей сообразительностью лондонским таксистам. Старинная церквушка Св. Бартоломея находилась как раз неподалеку. Раньше пересечь за ночь Атлантику и прямо из самолета нырнуть в заботы дня было для нее раз плюнуть. Но Анна давно отвыкла и от долгих перелетов, и от смены часовых поясов. Безумный, нескончаемый день в офисе, бешеная гонка домой, чтобы успеть обнять на прощанье Клементину и забросить ее к Джульетте, затем изматывающая, забитая транспортом дорога в аэропорт… Можно было подумать, что после всего этого она, по крайней мере, заснет в самолете. Куда там! Мысли о том, как удивится Дамиан, предвкушение пяти сказочных дней вдвоем с ним в Лондоне – все это будоражило. Она не сомкнула глаз всю ночь. Как-то он еще отреагирует на ее появление?
В конце концов, такси добралось до нужного места, и Анна зашагала вниз по узкой улочке, мимо ресторанов, пивных и невысоких средне вековых домов. Она тащила за собой красный чемодан на колесиках и немилосердно потела в своем зимнем пальто – оно оказалось слишком теплым для британского декабря, скорее сырого, чем холодного. Справа показались черные металлические ворота и парк, окружающий церковь. Она видела массивные церковные башни, но войти во двор не могла.
Как же это она забыла? Ведь они с Дамианом бывали здесь и раньше. Правда, очень давно. Они даже представляли себе, как поженятся в этой роскошной старой церкви. Но у нее не было ни отца, чтобы вести ее к алтарю, ни матери, чтобы, утирая слезы, сидеть в первом ряду. А раз так, решила Анна, вполне можно обойтись простой регистрацией. А деньги потратить на грандиозное свадебное путешествие по Азии, вложить в его фильмы, отложить на ее ресторан. Так они и сделали.
Отчасти именно поэтому ее и разочаровало решение Дамиана не женить героев фильма. У Анны словно отняли еще одну свадьбу в этой замечательной церкви. Хотя, спору нет, новая концовка заманчива. Не так предсказуема, как свадьба. Забавно посмотреть, как это будет сниматься. Свернув за угол, Анна направилась к проходу, который, как она помнила, должен привести ко входу в церковь.
Прохладный влажный воздух мельчайшими каплями оседал на лице, возвращая ее к жизни.
К тому времени, как она нашла нужную тропинку, Анна практически пришла в себя. Все верно. Теперь она попала туда, куда надо, – узкий проход забит съемочным оборудованием, толпами бродят худосочные хорошенькие молодые женщины и импозантные мужчины, которые всегда крутятся вокруг съемочных площадок. На Анну, пробирающуюся к дверям церкви мимо огромных ящиков и жгутов кабелей, никто не обращал внимания. Наконец она добралась до первого ряда скамей и более серьезного оборудования, что означало – она на съемочной площадке.
– Извините, мэм, церковь закрыта, – обратилась к ней девица с папкой в руках.
«Мэм»… Скажет тоже!
Впереди Анна разглядела Родни, звукооператора большинства фильмов Дамиана. Она поймала его взгляд и помахала рукой. Увидев ее, он остолбенел, изумленно подняв брови, и дернул головой в ту сторону, где в сумраке церкви едва различимо маячил Дамиан. Он стоял у алтаря и наставлял светловолосую актрису. Не иначе – невесту-проститутку. Анна покачала головой, давая понять Родни, чтобы тот не отрывал Дамиана. Она немного посмотрит на съемки, во время перерыва устроит Дамиану сюрприз, а потом отправится в его номер в отеле – отсыпаться после перелета.
Анна тихонько продвигалась вперед, стараясь разглядеть, что происходит в церкви. Высокие деревянные своды и окна, в которые лился, казалось, небесный свет, наполнили душу трепетом. Полы, выложенные отполированными за века резными каменными плитами, напоминали русло реки. Сейчас по ним змеились электрические кабели. Длинные ряды деревянных скамей, по три с каждой стороны церкви, расположенные не перед сверкающим золотом алтарем, а скорее друг напротив друга, заполнены актерами, играющими свадебных гостей. Слева – подружки невесты в откровенно вызывающих нарядах, справа – очень высокие парни, эскорт жениха.
Отсюда Дамиана было видно лучше. Как давно она не приходила к нему на съемочную площадку? Несколько лет, точно. Ему, ее Дамиану, подвластна вся эта прорва людей и техника. С ума сойти! Анну пробрала дрожь почти сексуального возбуждения. Для нее Дамиан – страдающий от собственной неуверенности художник, не очень удачливый предприниматель, вечно рыщущий в поисках денег и поддержки, но чаще всего – просто «папочка» на подхвате по хозяйству. Она привыкла считать лишь себя облеченной властью и ответственностью. Но здесь, на своей территории, Дамиан – главнокомандующий.
Два ассистента начали рассаживать актеров по местам. Вспыхнул свет. Родни устраивал микрофон прямо над Дамианом и «невестой».
– Тихо! – крикнул Дамиан. – Пробуем!
И отступил в тень. После нескольких призывов к тишине фигуристая «невеста» и до смешного длинный «жених» начали произносить свой текст. Однако продвинулись не очень далеко. Дамиан крикнул: «Стоп!» Быстро подошел к «невесте» и, наклоняясь, снова заговорил с ней. Затем они повторили сцену с самого начала. Потом еще раз. И еще… С каждым повтором «невеста» все больше психовала, «жених» демонстративно закатывал глаза, «гости», по смеиваясь, переглядывались и перешептывались. Внезапно «невеста» закрыла лицо руками и разрыдалась. Дамиан бросился к ней, взял за локоть:
– Тишина! Мне нужна полная тишина!
Анна вместе со всеми находящимися в церкви невольно подалась вперед, стараясь разобрать, о чем они говорят. Что такое может он сказать ей сейчас, когда она взвинчена до предела? Чем может добиться нужной ему игры, на которую она оказалась не способна в нормальном состоянии?
И Анна увидела. Дамиан, склонившись над огорченной «невестой», одной рукой провел по ее затылку, приподнимая пряди светлых волос, а пальцами другой легко пробежал по спине. Такое знакомое движение… Оно столько значило для Анны, что не понять его смысла она не могла.
Забыв себя, Анна растолкала толпу техников, рванулась по проходу между скамьями к алтарю. Кто-то попытался ее остановить, она не обратила внимания. Вот он, Дамиан, стоит рядом с актрисой. Анна с силой схватила его за плечо, словно хотела сорвать с него кожу.
Он испугался этой силы, еще не видя, кто держит его. Обернулся. В глазах промелькнуло изумление. Анна? Как она здесь очутилась? И через мгновение он все понял. Она увидела это по его глазам. Мы всегда понимали друг друга, подумала Анна.
– Ты с ней спишь, – сказала Анна и отметила удовлетворенную ухмылочку на залитом слезами лице актриски.
На ответ Дамиана она не рассчитывала и не ждала его.
– Ты ее любишь?
– Анна, милая…
– Не начинай!
– Ты же знаешь, это не имеет к нам никакого отношения.
В церкви, заполненной людьми, воцарилась мертвая тишина.
– «Нас» больше нет. – Она даже не понизила голос.
Пусть слышат. Пусть знают – все происходит не понарошку.
– Господи, Анна. Это все пустяки. Я люблю тебя.
В то же мгновение актриска разразилась слезами и, цокая каблуками, помчалась по про ходу. Брошенное ею «К чертям собачьим!» эхом разнеслось под куполом церкви.
Когда тяжелые деревянные двери захлопнулись и в церкви снова стало пугающе тихо, Анна заговорила:
– Я тоже люблю тебя, Дамиан. Но все кончено. Ты все поломал. Возврата к прежнему нет.
10. Лиза
Вот он, самый желанный миг званого вечера, ради которого она готова мириться со всем остальным: заполнять бесчисленные приглашения, таскаться по супермаркетам с непомерными тележками, доверху нагруженными припасами и всеми четырьмя ребятишками в придачу, проводить нескончаемые часы за взбиванием яиц, выпечкой рождественского «полена» и изготовлением домашних «трюфелей». Миг, по удовлетворению сравнимый с оргазмом. Двери не успевают закрываться, гости валят валом, все лица сливаются в одно, томительное ожидание сменяется возбуждением, и все стремительно выходит из-под контроля. В точности оргазм. Даже еще сильнее пробирает.
Лиза заняла место у стола рядом с дверью, подле серебряной чаши для пунша, водруженной на крахмальной льняной скатерти, и разливала свой фирменный ликер по красным и зеленым пластиковым стаканчикам. Гадость, конечно. Такое у нее впервые – пластиковые стаканы. Но в начале недели, когда она не перемыла и половины из трехсот хрустальных бокалов, приготовленных специально к этому случаю, позвонили из больницы. Она, видите ли, снова должна сдать какой-то дурацкий анализ, пройти еще одно никому не нужное обследование. Это заняло столько времени, что пришлось опуститься до пластика. Хотя, похоже, никто и внимания не обратил. В центре гостиной сверкает роскошная елка, вокруг оживленный, веселый говор, сверху, из спален, раздается топот нескольких десятков детских ног. Вот, пожалуйста, скатились по лестнице и несутся к входной двери. Немедленно остановить! Впрочем, что это она? На улице теплынь. Странная нынче зима – до того тепло, что как-то неловко и костер зажигать.
«Ладно, пусть их», – подумала Лиза, передавая красную чашку Бетси Фосс, соседке с другого конца улицы. – «Пусть делают что хотят, меня не касается».
Томми через всю комнату поймал ее взгляд и поднял свой стакан. Улыбается, доволен. Исполняет роль хозяина, как он ее понимает – следит за музыкой и дружелюбно болтает с гостями. Для него жизнь – одна большая «Рид Джип-Хонда»: практически никаких проблем, масса удовольствий и почти ничего взамен. Раньше Лизе нравилось отыскивать мужа в толпе гостей. Нравилось видеть одобрение в его глазах: его жена умеет устраивать приемы. Да и просто приятно поглядеть на него: широкоплечий, сильный, с густой шевелюрой. Сегодня почему-то его уверенность в том, что все в этом мире славно устроено, раздражала. Он что, считает, что в их жизни все происходит по волшебству? Почему ему не придет в голову заглянуть за занавес – туда, где она проворачивает все дела?
Улыбаться, напомнила себе Лиза. Главное в успехе вечеринки – милая, дружелюбная хозяйка. Прекрасная деталь для будущей книги, эдакий успокоительный момент, возвращающий читателю уверенность, после того как его ошарашат тридцать семь ступеней приготовления ее фирменного ликера. Как она назовет его? Как-нибудь неожиданно, остро. «Желтоглазый убийца»: туда ведь входят яйца. Звучит неплохо. Это станет ключом к успеху.
– Потрясающий вечер.
Джульетта наклонилась через ее правое плечо и чмокнула в ухо. Благоухает «Шанелью № 5», блестящие каштановые волосы стянуты на затылке и красиво спадают на безукоризненную черную бархатную блузу.
– Спасибо. – Лизе вдруг захотелось бросить пластиковый стакан вместе с половником и пойти куда-нибудь с Джульеттой вдвоем вы пить.
Не успела она об этом подумать, как на пороге объявилось семейство Дейдры. Зоя и Зак, мелькнув рыжими макушками, вырвались от родителей. Зак, топоча, бросился вверх по лестнице, а Зоя вылетела на улицу. Дейдра скинула свободное бордовое пальто и осталась в облегающем платье с красными и зелеными цветами.
– Бог ты мой, очередное волшебное произведение Лизы Рид! – воскликнула Дейдра.
– Кто бы говорил, – хмыкнула Лиза. – На себя посмотри.
– Точно. Летать готова!
– Налить?
Дейдра прищурилась:
– Хочешь, чтобы я растолстела? В этой штуке небось по тысяче калорий в каждом стакане.
Ровнехонько две тысячи, подсчитала Лиза. Дюжина яичных желтков, взбитых с фунтом сахарной пудры, дюжина взбитых белков, галлон сливок, целая бутылка бренди и бутылка бурбона.
– А по мне – так хоть десять тысяч калорий. – Пол потянулся за стаканом. – Я об этом колдовском зелье весь год мечтал.
Лиза любила Пола – да и кто его не любил? – но парню явно не хватало твердости, когда дело касалось Дейдры.
– Ты тоже не будешь этого пить! – Дейдра выхватила у мужа стакан.
Укоризненно покачала головой:
– Врач называется. Мог бы серьез ней относиться к таким вещам, как холестерин.
А Пол, простофиля, только стоит и улыбается!
Дейдра обвела взглядом заполненную народом комнату:
– Ну, кто тут у нас?
– Джульетта где-то здесь, – отозвалась Лиза.
В доме, наверное, больше ста человек. Лица, лица, лица повсюду.
– Джульетта, по-моему, на меня сердится, – сказала Дейдра.
– За что?
– Не знаю. Может быть, не одобряет моей затеи с пением.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25