Он сел в машину и вывел ее со служебной стоянки. Все еще было темно, но на востоке небо немного посветлело. Скоро рассвет.
Оказавшись на улице, Сэм развернул машину и сорвался с места на бешеной скорости.
Лэш понял, что многие вопросы он не успел обдумать до операции. Прежде он был слишком сосредоточен на том, чтобы налет удался, беспокоился о случайностях, которые могут при этом возникнуть, и ни разу, ни на мгновение не задумался о своих действиях после ограбления.
Теперь Теоретик отвалил, забрав свою долю, и Лэш остался один. Один, да с такой огромной кучей «зеленых», которая даже пугала его. Скоро рассветет, и к тому времени нужно завершить много разных дел. Например, решить проблему с Джимом Обероном.
Оберон как-то странно посматривает на него. К тому же у него есть оружие. Лэш обещал ему седьмую часть добычи.
Видно было, что именно об этом Оберон сейчас и думает. Этот сукин сын прозрачен, как стеклышко. У него на лице все написано. Его сейчас охватила лютая жадность. Просто душит его и не дает дышать.
Лэш отлично знал, о чем сейчас грезит этот красавчик. О женщинах, которых сможет купить на деньги!
О шмотках, о машинах и дальних путешествиях.
С Риком проблем будет гораздо меньше. Он понятия не имеет, даже представить не способен, что ему делать с такой огромной суммой, и потому обрадуется тому, что ему дадут. К тому же он все еще озабочен нечаянным убийством шофера, его единственная извилина сильно напрягается по этому поводу.
Без особых церемоний Лэш велел Рику выкатываться на веранду и следить за дорогой.
— Если кто-нибудь появится, дай мне знать. Тебе не нужно ничего делать самому, просто сообщи мне.
Понял?
— Ладно, Лэш. — Рик с трудом оторвал взгляд от горы денег и, чуть не пятясь, вышел из комнаты.
Лэш ухватил клочок бумаги и быстро сделал расчет, наклонившись поближе к свече.
— Твоя доля составляет четверть миллиона, как я и говорил. — Он улыбнулся хмурому Оберону. — Двести пятьдесят кусков. Как, нравится?
— Это же седьмая часть.
— Точно. Как и обещано.
— Тот забрал пятую. — Оберон мотнул головой в сторону двери, за которой исчез Десантис.
Лэш сдержался и не вспылил. Надо вести себя осторожно и расчетливо с этим субъектом.
— Это же Теоретик. Я говорил тебе про него. Не станет же он заниматься разработкой дела за гроши.
И вообще ты согласился на седьмую долю.
Оберон молчал, пристально глядя на Лэша.
— Кроме того, есть другие участники, про которых ты не знаешь, — добавил Лэш. — Им я тоже должен заплатить.
— Какие такие другие? — недоверчиво скривился Оберон. — Единственный, кого я видел, — это Элфи, и его здесь нет.
— Я не обязан докладывать тебе об остальных.
— Знаешь, что я думаю, Лэш? По-моему, ты собираешься свалить на юг со всеми оставшимися бабками.
Лэш пропустил его слова мимо ушей. Он отсчитал деньги, довольно солидного размера пачку, и придвинул их к Оберону.
— Пересчитай.
Оберон даже не шелохнулся.
— А как насчет Рика?
— Дам ему десять штук. Он будет счастлив.
— Давай позовем его сюда и проверим.
Лэш ткнул пальцем в пачку денег и, настороженно глядя на Оберона, сказал:
— Забирай свои деньги и уматывай отсюда. Ты должен убраться из города до рассвета.
— Мне казалось, мы должны остаться здесь, пока шум не уляжется.
— Я передумал. В этом нет необходимости.
— Сдается мне, Лэш, ты слишком сильно изменил свои планы. А что остальные парни? Они появятся здесь?
— Возможно. И они будут только рады, если здесь окажется как можно меньше любопытных глаз, — быстро ответил Лэш. Он подровнял пачку денег, постучав ею по столу. — Так что не лучше ли тебе забрать свою долю и топать отсюда?
— Нет, думаю, мне лучше немного подождать…
Лэш дернулся и уставился тяжелым взглядом на Оберона. Рука его сделала короткое движение к пистолету и замерла.
Оберон не уступил. Его рука оказалась проворнее и раньше легла на рукоятку пистолета, висевшего в кобуре на поясе.
— Я хочу посмотреть на этих парней. Уж слишком много ты про них рассказываешь.
Связанные руки онемели. Но Дебби чувствовала себя гораздо спокойнее. Когда в темном коридоре они неожиданно натолкнулись на бандитов, Дебби решила, что их сейчас убьют. Потом, лежа в броневике, который увозил их все дальше от «Клондайка», она каждую секунду ждала выстрела. Она представляла, как их трупы выбросят из машины, и эти мысли, естественно, не придавали ей сил. Теперь, когда она провела больше часа в темной комнате, в ней зародилась надежда. Она слышала, как улетел вертолет, а в соседней комнате зазвучали голоса — там шел какой-то разговор, слов Дебби не могла разобрать.
Совместными усилиями они с полковником сумели освободиться от пластыря, которым были заклеены их рты, причем Страдвику пришлось потерпеть — часть его бороды была вырвана с корнем. Но руки и ноги у них оставались связанными. Это было не больно, но весьма неудобно. Полковник лежал на грязном полу. Он спал, но очень беспокойно и все время вздрагивал. Дебби удалось, правда, с большим трудом, сесть и прислониться спиной к стене.
В комнате было душно и жарко, и всякий раз, когда Дебби шевелилась, пыль поднималась столбом. У нее начинали слезиться глаза, свербило в носу, и она принималась чихать. Теперь, когда рот был свободен, Дебби раздумывала, не позвать ли на помощь.
Сомнительно, что крики помогут. Когда они высадились из вертолета, она успела осмотреться и заметила, что других домов поблизости нет. Так что на крики сюда прибегут только бандиты из соседней комнаты.
И самое меньшее, что сделают, — это снова залепят им рты. Или, еще хуже, вконец разозлятся и просто-напросто прикончат своих пленников, нежелательных свидетелей преступления.
Полковник пошевелился на полу и застонал.
— Мистер Страдвик, как вы, в порядке?
Полковник перевернулся и теперь лежал лицом к ней.
— Смотря что понимать под выражением «в порядке», моя милая. Я жив. Но я бы сейчас с удовольствием выпил. Боже, как я хочу выпить! — Он судорожно вздохнул. — У меня уже целую вечность ничего во рту не было.
— Как вы думаете, что они с нами сделают?
Он помолчал.
— Дебби, я мог бы, конечно, солгать вам, сказать, что они непременно отпустят нас на свободу… или, к примеру, оставят нас здесь связанными, а сами исчезнут. Кстати, они еще здесь?
— Во всяком случае, некоторые.
— Так… Что ж, по правде говоря, я просто не знаю, как они поступят. Намерения преступника предсказать невозможно. — Полковник печально усмехнулся. — Я-то знаю. В самом деле, я это хорошо знаю!
— Но если они собираются… убить нас, почему они до сих пор этого не сделали? Чего ради таскали нас за собой? Зачем им лишняя морока?
— Все так, Дебби. Это и дает нам некоторые основания надеяться на лучшее.
Они замолчали. Дебби посмотрела на окно, завешенное газетой, и увидела, что на улице стало значительно светлее. Рассвет.
Ей показалось… Дебби насторожилась. Нет, все правильно, этот звук… Машина! Это машина! На большой скорости приближается к дому. Взвизгнули тормоза, хлопнула дверца, и на улице раздались громкие голоса. Потом они стали громче, зазвучали уже в доме.
Дверь в комнату открылась, и на пороге появились двое мужчин. Один из них, с мрачным лицом, судя по всему, был членом банды. Второй…
— Сэм! — Дебби подалась вперед и чуть не свалилась.
Мрачный тип осклабился и сказал:
— Они в твоем распоряжении, Сэм. У тебя несколько минут. Не задерживайся долго.
Хастингс уже был около Дебби. Другой мужчина пожал плечами и вышел, закрыв за собой дверь.
Сэм опустился на корточки.
— Дебби, ты как?
— Если ты спрашиваешь, испугана ли я до смерти, то так оно и есть. Но что ты здесь делаешь? — спросила она и тут же поняла, что знает ответ. — Ты участник всего этого?
— Да, Дебби.
Он осторожно обнял ее, прижал к себе и стал развязывать веревки на руках.
— Сэм! Как ты мог? Как ты попал в эту компанию? Зачем ты участвуешь в этом?
— Ну, как люди обычно попадают? Жажда легких денег, жадность, проще говоря. Все казалось таким легким сначала. Когда мне предложили участвовать в налете, в «Клондайке» меня ничего хорошего уже не ждало. Никаких шансов на продвижение по службе.
Раз в год премия и подарок на память. Я достиг возможного максимума. К тому же «Клондайк» купила мафия. Столько лет я боролся с организованной преступностью, и что в результате? Тогда я решил, что имею полное право ударить их в самое больное место, залезть к ним в бумажник.
— И какую роль ты сыграл? Я даже не подозревала…
— В том-то и состояла вся прелесть. — Он уже развязал веревки на ее запястьях и теперь растирал их своими большими руками. — Я был у них информатором. До сегодняшнего дня меня в лицо знал только один человек. Я установил расписание движения бронемашины, достал планы этажей «Клондайка», графики дежурств и тому подобное. Весь план нападения был построен на моей информации о том, что водитель броневика приоткрывает дверцу на несколько дюймов, пока выносят мешки с деньгами. — Сэм наклонился над полковником и принялся развязывать стягивающие того веревки. — Слушайте, а что случилось с охранником и шофером? Предполагалось, что их оставят связанными позади казино.
Ему ответил Страдвик:
— Один убит — громила слишком сильно ударил его по голове. Другого, само собой, связанного, вместе с мертвым оставили в овраге. По моим оценкам, примерно в миле от казино.
— Что теперь будет, Сэм? — спросила Дебби. — Что они собираются с нами делать? — Она сказала «они», потому что не в силах была заставить себя даже на словах связать Сэма с этими бандитами.
Хастингс освободил руки полковника.
— Не вижу особого выбора. Я увезу вас обоих отсюда. — И он потрогал кобуру у пояса.
В душе Дебби росла надежда. Она спросила:
— Но, Сэм, как тебе удастся? Сколько их там?
Трое? И все вооружены!
— И боюсь, от меня будет не слишком много пользы, молодой человек, — с сожалением проговорил полковник. — Я никогда не умел драться. И в жизни не держал в руках оружия.
— Не могу же я вас здесь бросить!
Дебби быстро обдумала ситуацию.
— Слушай, они до сих пор нас не трогали. Никого из них я не знаю в лицо и в полиции не смогу описать их внешность… — Она хотела было попросить Сэма сообщить в полицию, у нее даже чуть с языка не сорвалась эта просьба, но она вовремя вспомнила, чем это грозит ему самому. — Кроме того, теперь и ты знаешь про нас. Неужели они посмеют что-нибудь сделать?
— Не знаю. Не уверен. Сегодня скорее всего нет.
Им придется остаться здесь, по крайней мере до наступления темноты.
В дверь тихо постучали.
— Сэм! Слишком долго.
— Еще минуту, — откликнулся Хастингс. Он посмотрел на Дебби. Его душу раздирали противоречивые чувства, и эта борьба отражалась на его лице. — Ты права. Но если здесь начнется перестрелка, вы можете пострадать от шальной пули. И если им удастся убить меня, вас они тоже уберут. Вот что я сделаю.
Скажу Лэ… скажу, что им придется иметь дело со мной, если с вами что-нибудь случится. Это удержит их от опрометчивых поступков, а я тем временем придумаю, как действовать дальше, и вернусь сюда. Я вернусь еще до наступления темноты, обещаю. А теперь давайте я накручу на ваши руки веревки, чтобы они ничего не заметили и думали, что вы крепко связаны.
Он быстро намотал на запястья пленников веревки. Потом наклонился и нежно поцеловал Дебби.
— Клянусь тебе, дорогая, все будет хорошо. Мне очень нужно сейчас вернуться в казино, пока Брент не заметил моего отсутствия.
Он поднялся и направился к двери.
— Сэм…
Он оглянулся.
— Береги себя, дорогой, — тихо проговорила Дебби.
Хастингс вошел, закрыл за собой дверь и остался стоять спиной к ней, внимательно оглядывая комнату. Оберон и Рик стояли возле денег, будто в карауле.
Сэм скользнул взглядом по добыче и перевел его на Лэша.
— Хочешь получить свою долю прямо сейчас, Сэм? — громко спросил Лэш.
Сэм пожал плечами.
— Не к спеху. Мне нужно срочно вернуться в казино.
Он сделал знак, и Лэш вышел вместе с ним.
На веранде Сэм резко остановился.
— Лэш, слушай меня внимательно. Я хочу, чтобы ты все хорошенько запомнил, — тихо, угрожающе проговорил он. — Если с этими двумя хоть что-нибудь случится, я убью тебя! Даже если мне после этого не жить, все равно. Я тебя уничтожу!
— Сэм, Сэм! — Лэш изобразил обиду. — За кого ты меня принимаешь?
— А я не знаю, что про тебя думать! Угораздило же тебя взять заложников! Какого черта ты вцепился в них?! Девчонка никогда не видела твоих ребят, а я уж позабочусь, чтобы она молчала обо всем. Даю слово. А старик… да он сам жулик. Профессиональный мошенник. Он не станет трепать языком. Тебе все ясно?
— Конечно, Сэм, конечно. Как скажешь.
— Ну, раз все ясно, хорошо. — Он повернулся, чтобы идти. — Вернусь днем. Тогда решим, что делать.
— До свидания, Сэм, — сказал Лэш, но его занимали уже совсем другие проблемы. Он подождал, пока Хастингс заведет машину и уедет, потом вытащил из-за пояса пистолет, быстро и бесшумно прошел по коридору обратно в комнату. Парочка не сразу сообразила, что происходит.
— Слушать сюда! И не пикать!
Он махнул пистолетом. Его палец лежал на курке и аж побелел. Вот дрогнет, пронеслось в голове у Лэша, палец дрогнет, и еще четверть миллиона в кармане.
Господи, какой соблазн! Какая разница, один мертвяк или два?
Оберон, похоже, угадал мысли Лэша. Он слабо улыбнулся и подальше убрал руку от своего пистолета.
— Перестань размахивать этой штукой, ради Бога!
Вижу, есть у тебя другие парни. Верю я тебе, верю.
— Тогда забирайте свою долю и уматывайте отсюда. Заворачивайте в газетку и линяйте.
— Нам что, пешком идти?
— Пешком. За мной приедет машина. Что ты таращишься на меня, Джимми, мальчик мой? Забирай свою долю и топай. — Лэш шагнул к столу и взял пачку денег, предварительно отложенную в сторону. — Это твои, Рик. Десять штук.
Рик насупился.
— Десять штук? Не слишком щедро, Лэш.
— Ты убил охранника, подставил нас. По-хорошему, тебя нужно вообще оставить без вознаграждения.
Оберон хмурился и сердито косился, но все же послушно заворачивал деньги в газету, стараясь сделать сверток покомпактнее. Вид у него был мрачный.
Рик тоже взялся паковать свои доллары.
Когда они закончили, Лэш приказал:
— Пушки оставьте здесь! — Он махнул пистолетом. — Бросайте на пол, живо.
Оберон вздохнул и подчинился. Рик тоже выполнил требование. Револьверы тяжело грохнулись на пол.
Лэш ногой оттолкнул их в угол.
— Запомните хорошенько: начнете трепать языком — вам плохо придется.
Оберон кивнул. Они с Риком вышли из комнаты.
Лэш торжествующе захохотал и поднял их оружие. Потом подошел к входной двери и полюбовался, как они с трудом передвигают ноги по пыльной дороге и все время оборачиваются. Солнце уже взошло, на улице стало жарче. Лэш смотрел на сообщников, пока они не скрылись из вида, потом запер дверь, вернулся туда, где были сложены деньги, и молча уставился на эту гору. Он испытывал почти сексуальное возбуждение.
Лэш похлопал себя по карманам в поисках сигары. Черт! Пусто, а ждать еще долго. Он не знал точно, когда все закончится, поэтому велел Ноне приехать за ним к старому дому в полдень.
Жаль, нет ничего выпить. И хорошо бы телку сюда, вставить ей как следует… Эх! У него отличный повод, чтобы поразвлечься, отпраздновать, так сказать.
Лэш подумал о блондинке в соседней комнате. Лакомый кусочек. Он ухмыльнулся, вспомнив разговор с Сэмом Хастингсом и свои обещания. Неужели Сэм на самом деле думает, что он оставит в живых двоих свидетелей? Один человек уже убит. Где один, там и три, ведь за троих не повесят три раза.
Только сначала он от души позабавится с этой белобрысой шлюхой.
Хотя лучше не сейчас. Вдруг Оберон с Риком сваляют дурака и попытаются незаметно пробраться сюда, чтобы застать его врасплох. Лучше подождать и удостовериться, что они убрались подальше.
Лэш снова вышел на веранду и стал смотреть на дорогу.
Сэм Хастингс возвращался в «Клондайк». Он был чрезвычайно озабочен. Последние два часа оказались слишком значительными и насыщенными событиями. Его разум отказывался воспринимать их, оценивать и находить верные решения. По крайней мере так ему сейчас казалось.
В данный момент он не слишком гордился собой.
Там, в старом доме, он был готов силой освободить Дебби и полковника и забрать их с собой. И нехотя согласился с доводами Дебби, хотя и был благодарен ей за полученную отсрочку. Но все же в нем сидело сильное подозрение: дело может зайти далеко, и насильственные действия не исключаются.
Другой возможный вариант спасения пленников, и, похоже, единственный, — обратиться в полицию, навести их на след Лэша и остальных. Естественно, его заметут вместе со всеми. Это однозначно. Лэш заложит его, не сомневаясь ни доли секунды. Вот насмешка судьбы! Всю жизнь провел на стороне закона и правопорядка. Стоило единственный раз стать участником преступления, и вот он уже почти на пороге тюрьмы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31