– Впрочем, как это ни тяжело, я вынуждена с ней согласиться. Не представляю, как ты сможешь объяснить происходящее. Однако я тебя слушаю. Говори.
Спенс молчал, переминаясь с ноги на ногу и покашливая.
– Тебе нечего сказать? – Голос Шарли прозвучал чуть ли не ласково. – Я нисколько не удивлена.
Круто развернувшись, она вышла из домика, хлопнув дверью, и побежала по узкой дорожке к особняку. Лишь влетев в прихожую и закрыв дверь, Шарли ощутила, как пылает у нее лицо. Сбросив с себя пальто и швырнув на пол портфель, она взбежала по лестнице наверх, в гостиную, перепрыгивая через две ступеньки.
Из солярия послышался голос Шарлотты Хадсон:
– Шарли, милочка, воспитанная дама никогда не хлопает дверью.
Шарли застыла на месте, стараясь взять себя в руки. Трудно ожидать, что тетя Шарлотта не потребует объяснения такому поведению. А сейчас ей меньше всего хотелось объяснять тетке то, что она сама еще не начала понимать. Надо постараться проскользнуть в свою комнату. Если у нее будет время подумать в одиночестве…
Однако в этой роскоши Шарли было отказано. Входная дверь снова распахнулась, и послышался голос запыхавшегося Спенса:
– Черт возьми, Шарли, выслушай меня!
Обернувшись, Шарли увидела поднимающегося по лестнице жениха. Волосы Спенса были растрепаны. Ветром? Или же по ним провела рукой Венди, пытаясь удержать его у себя?
– Ты уже успел сочинить сказку? А я полагала, вы все еще спорите с Венди, стоит ли мне что-либо объяснять. Не знаю, как ты собираешься убеждать меня в своей невиновности. Я все видела собственными глазами, Спенс!
В коридоре появилась тяжело опирающаяся на резную тросточку из черного дерева Шарлотта Хадсон.
– Шарли, дорогая, – строгим голосом произнесла она, – не могу не высказать замечание по поводу твоего тона. Воспитанная дама не кричит, словно уличная торговка.
– Ни при каких обстоятельствах, тетя Шарлотта? – Увидев страх в глазах Спенса, Шарли надменно вскинула голову. – Наверное, я должна радоваться тому, что не застала вас в нашей кровати, Спенс. Впрочем, этого все-таки можно было не опасаться – потому что кровать еще не доставили, не так ли?
Прижав руку к виску, Шарлотта застонала.
Шарли мысленно отругала себя за то, что забыла о слабом здоровье тетки. Она крикнула, зовя на помощь горничную. Либби появилась так быстро, словно подслушивала за дверью, и помогла Шарлотте дойти до дивана. Бессильно упав на него, пожилая женщина прошептала:
– Мартина… пожалуйста, позовите Мартина. Он должен быть в саду.
Но Мартин Хадсон сам появился из кухни. Он был в рабочей одежде и в старой бесформенной зюйдвестке. Склонившись над женой, Мартин взял ее руку.
– Все хорошо, Шарлотта. Ты только не волнуйся. Дыши глубже и постарайся расслабиться.
Шарли поняла, что тете действительно очень плохо, раз она даже не попрекнула мужа за то, что он не снял головной убор, войдя в дом. И тотчас же Шарли устыдилась подобных мыслей. Тетя Шарлотта очень расстроена, и на то есть причины. К тому же в одном она права: криком делу не поможешь.
Гордо расправив плечи, Шарли повернулась к Спенсу. Тот стоял на последней ступени узкой лестницы с таким видом, будто ему стоило большого труда удержать равновесие.
– Я слушаю, – повторила девушка. – Объясняй.
Сглотнув комок в горле, Спенс беспомощно перевел взгляд со своей невесты на небольшую группу, собравшуюся у дивана. Он снова посмотрел на Шарли, и во взгляде его появилась немая мольба.
Шарли тихо добавила:
– Им еще не известны все подробности, Спенс, но правда обязательно откроется. Я бы не стала выгораживать тебя, даже если бы это было в моих силах. Можешь без колебаний объяснить свое поведение нам всем, и сейчас же. – Ее голос дрогнул. – Объясни нам, Спенс, как случилось, что я застала тебя в домике садовника с полуобнаженной женщиной?
Шарли поймала себя на том, что ждет ответа Спенса затаив дыхание. Быть может, все же существует какое-то благовидное объяснение присутствию полураздетой Венди в домике?
Снова бросив взгляд на Мартина и Шарлотту, Спенс шагнул вперед. Его бледное лицо напоминало каменную маску.
– Поверь мне, Шарли. Это совсем не то, о чем ты подумала.
Только и всего. Молчание затягивалось до бесконечности. Мартин обмахивал жену газетой, горничная побежала за водой. Прошла целая минута. Осознав, что Спенс не собирается ничего добавлять к сказанному, Шарли, собрав остатки сил, постаралась произнести как можно спокойнее:
– И это все? «Поверь мне, Шарли», и больше ничего?
Спенс опустил глаза.
– Больше я ничего не могу тебе сказать.
– Ты утверждаешь, что это совсем не то, о чем я подумала, – задумчиво проговорила Шарли. – Не так ли говорят все мужчины, застигнутые с поличным? Я полагала, ты более изобретателен.
Спенс побледнел еще больше.
– Шарли, ты меня любишь? – едва слышно прошептал он.
Конечно, любит. Она ведь даже собиралась выйти за него замуж. Шарли облизнула губы.
– Какое это имеет значение?
– Если ты хоть сколько-нибудь меня любишь…
– Тогда мне должно быть все равно, чем ты занимаешься?
Шарли чувствовала, как самообладание покидает ее, захлестываемое вскипающей в душе яростью.
– Если твоя любовь достаточно сильна, ты поверишь мне на слово.
– Как ты смеешь разговаривать со мной так, будто это я виновата? – Она прикусила губу. – Но ты прав, Спенс. Раз ты не можешь ничего объяснить, моя любовь недостаточно сильна, и я тебе не верю.
Взгляд его серых глаз стал стальным.
– Что ж, хорошо, что мы выяснили это сейчас.
Даже не взглянув на перстень с бриллиантом, которым очень гордилась, Шарли сняла его с пальца.
Спенс не сделал ни шага вперед, и она, не в силах вынести его прикосновение, уронила перстень на столик.
Дождавшись, когда Шарли отвернется, Спенс подошел к столику и небрежно бросил перстень в нагрудный карман.
– Можешь не трудиться провожать меня, – проскрежетал он. – Я сам найду дорогу.
Шарли обернулась, чтобы сказать ему что-нибудь обидное, но Спенса и след простыл.
Хотя, наверное, оно и к лучшему. Говорить больше не о чем.
ГЛАВА ВТОРАЯ
От грохота захлопнувшейся входной двери из мореного дуба, казалось, вот-вот вылетят стекла в доме.
Вздрогнув, Мартин строго взглянул на племянницу.
– Черт побери, что здесь происходит?
– Мартин, пожалуйста, выбирай выражения, – поморщилась Шарлотта.
Шарли опустилась на колени перед диваном.
– Простите меня, тетя Шарлотта. Я вовсе не хотела вас огорчать. – Она вздохнула. – Просто я… просто потрясение оказалось слишком сильным.
– Какое еще потрясение? – недовольно спросил Мартин.
– Она застала Спенса с другой женщиной, вот какое, – ответила за нее Шарлотта. – Мартин, что с тобой? Разве ты ничего не слышал? – Она потрепала Шарли по плечу. – Дорогая, я прекрасно тебя понимаю. Разумеется, это явилось для тебя ужасным потрясением.
– Уверен, всему этому есть какое-то объяснение, – сказал Мартин.
– Не будь наивным. Конечно же, объяснение есть – очевидное. – Шарлотта беспокойно заерзала. – Помоги мне сесть…
Мартин, казалось, ее не слышал.
– Спенс? С другой женщиной? Шарли, вы оба должны немного остыть, и тогда, скорее всего, выяснится, что произошло какое-то глупое недоразумение.
– Ты говоришь ерунду. – Голос Шарлотты постепенно становился нормальным. – В данных обстоятельствах Шарли сделала единственно возможное – указала этому человеку на дверь. Мартин, подай мне руку…
– Шарлотта, но они не успели толком поговорить!
Шарли не верила своим ушам: она только что рассталась со своим женихом, застав его в объятиях другой женщины, а Мартин и Шарлотта из-за этого вот-вот подерутся! Это ее помолвка расстроена, ее свадьба не состоится, а они…
Наконец весь ужас случившегося дошел до нее, и она задрожала. Не будет свадьбы, она не выходит замуж!
Мартин сочувственно похлопал ее по плечу.
– Обдумай все хорошенько, дорогая, и не делай поспешных выводов. Сейчас мы сядем все вместе, поговорим, а когда ты успокоишься, я позвоню Спенсу и приглашу его сюда.
– Пожалуйста! – в отчаянии взмолилась Шарли. – Я ценю ваше участие, но сейчас мне хотелось бы немного побыть одной.
Мартин обиделся.
Шарлотте наконец удалось принять сидячее положение.
– Ну разумеется, дорогая, – сказала она. – Ступай отдохни. Я попрошу Либби принести тебе успокоительного.
Шарли промолчала. Ей пришлось собрать все силы, чтобы пройти к себе в комнату. Закрыв за собой дверь, она без сил прислонилась к ней.
Родные, несомненно, желают ей добра. Не стоит удивляться, что дядя Мартин хочет все тщательно проанализировать, предварительно разложив по полочкам, а первым стремлением тети Шарлотты было сделать вид, будто ничего не произошло. Они так и не поняли, что не все проблемы поддаются анализу, не от всех можно отмахнуться.
Шарли упала на кровать, прямо на атласное покрывало и протянула руки к обогревателю. Но это не помогло; ей казалось, она продрогла до мозга костей.
Тетя и дядя любят ее, но у них не было своих детей, и они так и не узнали, что иногда нужно просто ласково обнять и позволить выплакаться.
Замечательно! Еще немного подобных размышлений, и она проникнется к себе такой жалостью, что свет станет немил.
Постучав в дверь, в комнату вошла Либби со стаканом воды и таблетками. Сев на кровати, Шарли взяла воду, но от таблеток отказалась. Запас снотворных и успокоительных препаратов, хранящихся у тети Шарлотты, сделал бы честь любой аптеке, и сейчас та выбрала самое сильнодействующее лекарство. Приняв его, Шарли отключилась бы до самого утра, но разве это решит проблему?
– Я так и думала, что вы откажетесь, – сказала горничная, – но миссис Хадсон настояла на том, чтобы я захватила лекарство.
– Так я лишь перенесла бы страдания на завтра.
– Иногда как раз это и требуется, – мягко заметила Либби. – Я на всякий случай оставлю таблетки – вдруг вы передумаете. А ужин я принесу позже.
– Я спущусь вниз, – попробовала улыбнутъся Шарли. – Рано или поздно мне придется побывать на этом представлении, так что лучше покончить со всем сейчас, пока я еще нечувствительна к боли.
– Хорошо, что вы попали сюда уже взрослой, – задумчиво произнесла служанка. – В противном случае они бы вас напрочь испортили, спеша вытереть каждую слезинку.
Когда горничная оказалась у самой двери, Шарли окликнула ее. Служанка обернулась, вопросительно подняв брови, и девушка неуверенно кашлянула:
– Спасибо за теплые слова.
– Шарли, силы воли и ума вам не занимать. Как-нибудь выкарабкаетесь.
Шарли слабо улыбнулась. Тетю Шарлотту хватил бы удар, если бы она услышала это спокойное, бесстрастное замечание. Она наверняка упрекнула бы Либби в черствости. Шарли же, напротив, почерпнула силы в хладнокровной рассудительности служанки.
«Спенс тоже оценил бы иронию разительного контраста между позициями двух женщин, – отрешенно подумала Шарли. – Надо будет при случае рассказать ему об этом…»
Ее словно током ударило: на какое-то мгновение она забыла, что больше никогда и ни о чем ему не расскажет!
Шарли попыталась сглотнуть комок в горле, но тщетно.
«Спенс, ну как ты мог так поступить!»
Шарли сидела, уставившись в потолок. Смеркалось, и в саду один за другим зажигались декоративные фонарики, наполняя комнату длинными тенями от ветвей деревьев.
Если существует какое-то благопристойное объяснение, то почему Спенс сразу же не изложил его? С другой стороны, если никакого объяснения нет, зачем он погнался за Шарли в особняк? И почему, застигнутый врасплох, он ограничился лишь неопределенным «Поверь мне, Шарли»?
Если бы Спенс мог оправдать свое поведение, он бы это сделал. Значит, поскольку он ничего не сказал в свою защиту, никаких оправданий у него нет. Все очень просто.
Несомненно одно. Спенс говорил и действовал так, словно на нем лежит какая-то вина. И в то же время ему удалось представить все так, словно он ни в чем не виноват. А не права именно Шарли!
Нелепость какая-то. Спенс оказался пойман с поличным – застигнут, можно сказать, прямо в постели. И совершенно естественно, что он попытался переложить вину на другого. Вероятно, он считает, что, если бы Шарли не заглянула в домик, ничего бы и не произошло. Следовательно, во всем виновата она.
С другой стороны, он ведь сказал Венди, что дальше так продолжаться не может; должно быть, он искренне полагает, что этими словами поставил точку и Шарли переживает совершенно напрасно.
Вот простое объяснение случившемуся, и оно даже не лишено смысла. Однако такие рассуждения совершенно не в духе Спенса. Не в его правилах прятать голову в песок, попав в затруднительную ситуацию. Тот Спенс Гринфилд, которого она знает…
Шарли осеклась и тотчас же грустно спросила себя:
– А знаю ли я Спенса?
Когда Шарли спустилась в зал, Шарлотта и Мартин уже были там. Девушка сразу же поняла, что разговор идет о ней, ибо, едва она появилась в дверях, наступило неловкое молчание. Мартин засуетился, пододвигая ей стул. Шарлотта теребила салфетку.
Шарли взяла ложку, опасаясь, что густой, наваристый суп не полезет ей в горло.
Мартин хлопнул ладонью по салфетке, заслужив неодобрительный взгляд жены.
– Я как раз говорил Шарлотте, что крокусы уже проклюнулись, и нарциссы тоже.
Шарли слабо улыбнулась. Милый дядя Мартин, он старается хоть как-то поднять ей настроение. Потом Шарли обратила внимание на то, что тетя почти ничего не ест, а лоб ее пересекла глубокая морщина.
Устав притворяться, девушка положила ложку на стол.
– Если вы ничего не имеете против, – тихо произнесла она, – давайте не будем больше тянуть и выскажемся начистоту. Полагаю, в общих чертах картина вам уже ясна. Уточню лишь, что я застала Спенса в домике садовника…
– У нас? – резко встрепенулась Шарлотта.
Шарли кивнула.
– А этой женщиной была…
Она осеклась. Если она сейчас произнесет при Мартине имя Венди Тейлор, завтра же та лишится работы. Но даже если она попытается выгородить Венди, ничего у нее не получится: Хаммондс-Пойнт слишком маленький городок, чтобы в нем можно было сохранить в тайне событие такого масштаба. Шарлотта не успокоится до тех пор, пока не узнает, кто был со Спенсом, а выяснив это, она первым делом обо всем расскажет Мартину. Так что молчать нет смысла.
Неудивительно, если окажется, что половина города давно обо всем догадывалась. Так что лучше сказать всю правду сейчас, чем ждать, когда Шарлотта начнет расспрашивать своих подруг по бридж-клубу – а те ведь наверняка еще начнут язвить по поводу близорукости Шарли… Да и Мартину будет лучше узнать о проблемах у него в конторе от нее, а не от приятелей, с которыми он по выходным играет в гольф.
Опустив взгляд в тарелку, Шарли тихо сказала:
– Этой женщиной была его секретарша.
– Венди Тейлор? – воскликнула Шарлотта. – Эта краля?! Говорила я тебе, Мартин: жди от нее беды. Однако Спенс меня удивил: перед ним открывались такие возможности в фирме!
С этой стороны на случившееся Шарли еще не смотрела. По словам Шарлотты получается: плохо уже то, что Спенс гуляет на стороне, но на работе – это уже чистое безумство. Однако Шарли было безразлично, Венди ли это, ее собственная лучшая подруга или же какая-то совершенно незнакомая красотка!
Она посмотрела на Мартина. Кровь отхлынула от его обыкновенно пунцовых щек, а голос впервые по-старчески задрожал.
– Завтра же утром поговорю со Спенсом, – сказал он, словно обращаясь к самому себе.
Шарли одновременно испытала разочарование и изумление. Судя по всему, и дядя тоже вдруг пришел к выводу, что ситуация серьезнее, чем казалась сначала. Похоже, оскорбленные чувства племянницы отступают на второй план перед угрозой для «Хадсон продактс».
Однако спустя мгновение до нее дошло: в течение последних двух лет, с тех пор как Спенс пришел работать на фирму, Мартин готовил его к тому, чтобы тот со временем стал во главе «Хадсон продактс». Теперь, разумеется, Мартину придется пересмотреть свое решение. И его легко понять. Конечно, он не забыл о своей племяннице, но Спенса он тоже любит.
Как сына, которого у него никогда не было.
Шарли, прежде чем говорить, подумала о неизбежных последствиях своих слов для Венди. Однако ей даже не пришло в голову, что Спенс тоже может потерять место в фирме.
Впрочем, какое ей до этого дело? Она лишь сказала правду. Если Спенс действительно не сознает всей серьезности и глупости своего поступка, его увольнение будет заслуженным, не так ли?
Однако эти рассуждения нисколько не ослабили ноющую боль в груди.
Бесшумно убрав почти нетронутые тарелки супа, Либби подала второе. Шарлотта взяла вилку и нож.
– Я очень расстроена, – сказала она. – Спенс казался мне более рассудительным. Впрочем, наверное, ничего странного в этом нет, если вспомнить, кем был его отец…
– Шарлотта, прекрати! – прервал ее муж. – Джон Гринфилд был глупцом, но из этого не следует, что его сын такой же.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14