— Что ты тут делаешь? — спросил он, удивленно глядя на узкое черное платье, открывающее длинные ноги.
Таллула откинула голову назад. В свете тусклого фонаря на стоянке блеснули капли дождя в ее волосах. Поправив ремень на плече, она прижала к себе большую черную сумку. В глубоком вырезе платья заискрилась влажная от дождя кожа.
— Что ты здесь делаешь, да еще так разодетая? Где твой плащ? — воскликнул Уайет, затаскивая Таллулу в домик.
Схватив полотенце, он стал вытирать ей лицо и плечи. Затем, наклонившись, поставил ногу Таллулы себе на колено и тоже стал вытирать.
— Ты простудишься!
— Уайет, ты рад или не рад видеть меня? — спросила Таллула, роняя сумку на пол.
Сумка больно ударила его по босым ногам, но Уайет был слишком погружен в свои мысли, чтобы обращать на это внимание.
— Я передумал, — заявил он, отодвигая сумку ногой. — Обещания недостаточно. Мне нужно гораздо больше.
Посмотрев на него, Таллула убрала волосы с его щеки. Уайет успел поймать и поцеловать ее руку.
— Чего ты от меня хочешь? — дрогнувшим голосом спросила Таллула. — По каким правилам мы играем?
Уайет тщательно взвесил слова. Он слишком поспешно обременил Таллулу своей любовью и головастиками. Теперь она смотрит на него с опаской. Но она же пришла к нему…
— Я хочу, чтобы ты относилась ко мне достаточно серьезно, — точно со стороны услышал себя Уайет. — Между нами теперь есть ребенок, и нужно, чтобы он — или она — знал, что я могу настоять на своем, общаясь с его матерью — рыжеволосым смерчем. Между нами должно быть равноправие.
Он поставил на кон все, и его сердце неистово колотилось от страха, что Таллула уйдет.
— Я хочу знать наверняка, что ты никогда не будешь думать обо мне так, как думала о своем бывшем муже. Чтобы ты знала, что я никогда не обижу тебя. — Уайет сглотнул комок в горле. — Чтобы ты никогда не чувствовала себя загнанной в угол.
Если сейчас Таллула уйдет от него, ему придется применить другую тактику, чтобы заставить ее понять, насколько глубоки его чувства. Она должна знать, что каждый день начинается с мысли о ней, что его сердце болит, когда ее нет рядом, и наполняется счастьем, когда они вместе…
Таллула должна узнать всю глубину его чувств.
Не требует ли он слишком многого?
— Покажи, — прошептала Таллула, отдаваясь его объятиям. — О, Уайет, покажи мне, что тебе от меня нужно.
Он крепко обнял ее, опасаясь, что сейчас проснется и Таллула исчезнет. Он уткнулся лицом в сладкий изгиб ее шеи, вдыхая головокружительный аромат. По крайней мере на время он обрел дом.
— Ты приехала, чтобы высосать из меня все соки? — дрогнувшим голосом спросил он.
— Прости меня, что я сказала о ребенке в такой неподходящий момент, — прошептала Таллула. — Прости, что не пошла за тобой. Тебе было больно, да?
— Но сейчас ты здесь. — Он провел рукой по ее спине.
Таллула пригладила ему волосы на макушке, провела ладонью по напряженным мышцам плеч.
— Все очень ново и необычно, — прошептала она.
Он закрыл глаза, наслаждаясь теплом ее тела. Таллула прижалась к нему, щекоча ресницами его шею.
— Уайет, возможно, никакого ребенка нет. Я еще не была у врача. Но домашний тест на беременность дал положительный результат.
— Посмотрим. — Он поцеловал ее в щеку. — Первым делом надо сходить к врачу. Ломни только, что я тебя люблю. Я очень постоянен в своих чувствах, Таллула Джейн.
— Для меня все это незнакомо, — дрогнувшим голосом сказала Таллула, оглядывая крохотное помещение и смятую кровать. — Я никогда раньше не преследовала мужчину и не загоняла его в угол.
— Стесняешься? — ухмыльнулся Уайет, проникаясь все большей любовью к ней за то, что она сохранила все это для него.
Таллула, повернувшись к нему, нежно провела рукой по его волосам.
— А ты?
— Не скажу, что из меня когда-либо прежде высасывали все соки… наверное, это твой наряд, — пробормотал Уайет, опуская взгляд на грудь Таллулы, вжавшуюся в его тело. Если он не ошибается, под платьем — черный кружевной лифчик.
При этой мысли он напрягся.
— У тебя очень милое платье. Красивое.
— «Милое». И это все? «Милое»? Ты хоть представляешь себе, сколько труда приходится приложить женщине, чтобы облачиться во все это? — недовольно сказала она. — Уайет Ремингтон, я хочу, чтобы ты должным образом оценил ванну с благовониями, отутюженное платье, уже несколько лет висевшее в шкафу. Еще мне пришлось разбудить Норма и предупредить его, что сегодня я пироги печь не буду…
Таллула хмуро взглянула на него, а Уайет, нежно проведя рукой по ее ягодицам, прижал ее к себе, заставив почувствовать его растущее возбуждение.
— И еще я хочу сказать тебе, Уайет, что в словах «присмотри за моей свиньей» нет никакой романтики. Поэтому я оставила Лероя у отца. Поросенок очень скучает по тебе, и я взяла бы его с собой, но…
Подняв подол ее платья, Уайет засунул пальцы под кружевной пояс с резинками для чулок.
— Что в этой сумке?
— Ночная сорочка, — ответила Таллула, чувствуя, как у нее начинают заливаться краской щеки. Взглянув на обнаженную грудь Уайета, она провела по ней пальцем. — Тебе придется отвернуться, пока я переоденусь в нее. Если… если, конечно, ты не хочешь, чтобы я остановилась в гостинице…
Уайет весело рассмеялся; Таллула хмуро покачала головой.
— Странный ты человек, Уайет Ремингтон, — задумчиво сказала она.
Глава 10
Уайет провел пальцами по глубокому вырезу платья Таллулы, и она вздрогнула.
— Мне ничего о тебе не известно, Уайет-Себастьян.
Он поднял бровь.
— Начнем с имени. Себастьяном звали какого-то прапрадедушку, отличившегося в гражданскую войну. Я долго нес на себе бремя этого имени и сейчас охотно избавился бы от него.
Его палец скользнул под ткань.
— Дорогая, у тебя восхитительная грудь, — пробормотал он. — Такой контраст между молочной белизной и темно-розовыми кончиками. Этот красноватый цвет наводит меня на мысли о южных окраинах твоего тела…
— Как тебе не стыдно! — Таллула поежилась, так как блуждающие пальцы Уайета прикоснулись к ее соскам, с готовностью встрепенувшимся и натянувшим тонкую ткань. Она вспыхнула, поймав себя на том, как возбудило ее прикосновение Уайета. Отпрянув, Таллула прижалась к маленькому столику, глядя, как Уайет достает с полки две свечи. — Что ты делаешь?
Вставив свечи в подсвечник, он включил магнитофон. В тесной комнатке закружились романтические звуки скрипки. Уайет привлек Таллулу к себе, и та, откинувшись, посмотрела ему в глаза.
— По-моему, мужчине не пристало говорить с женщиной об интимных частях ее тела. Рука Уайета скользнула вниз, к ее животу.
— Дорогая, ты ни разу не дала мне возможности испробовать мою технику обольщения. Твой стремительный стиль вынуждает меня думать только о том, как бы поспеть за тобой.
Таллула провела рукой по напряженным мышцам его плеч и шеи, затем накрутила на палец длинные густые волосы, которыми заросла его грудь.
— Мне хотелось бы знать, почему у тебя несколько лет не было… связи с женщиной. Насколько мне известно, для мужчины такое долгое воздержание неестественно.
Уайет поднес ее руку к губам, целуя кончики пальцев.
— Я берег силы и любовь для тебя, Таллула Джейн.
Он поцеловал ее в щеку, затем перешел к чувственным уголкам ее губ.
— Ммм… ты… ты полагаешь, я… Уайет, я тебя удовлетворяю?
— Больше, чем я смел мечтать… Он поцеловал другой уголок ее губ, и Таллула ответила ему стремительным движением языка.
— Уайет, а ты видишь меня во сне? Ни один мужчина еще не говорил ей этого. Таллула затаила дыхание. Уайет постоянно присутствует в ее снах, и, если он не ответит ей тем же, весь мир рухнет.
— Ты снишься мне… и когда я просыпаюсь и обнаруживаю, что тебя нет в моих объятиях, мне кажется, что я сейчас же умру, — сдавленно пробормотал он, а его рука уже скользнула к молнии.
— Правда? — спросила Таллула, не пытаясь скрыть охвативший ее восторг.
Сняв с нее платье, Уайет окинул долгим взглядом ее тело, задержавшись на кружевном поясе.
— Да, Таллула Джейн, на тебя приятно посмотреть, — с восхищением протянул он.
— Уайет… мне страшно, — с дрожью в голосе призналась Таллула.
— Иди ко мне, — нежно прошептал он, привлекая ее к себе. — Мне тоже страшно.
— Да? — Она никак не могла представить себе, что Уайет может чего-то бояться. Его улыбка пощекотала ей щеку.
— Ну конечно. Я боюсь потерять тебя. Знаешь, однолюбам очень плохо катиться по жизни, когда они лишаются своей половины… Точь-в-точь спущенное колесо на пустынной дороге… Я боюсь потерять тепло, заливающее меня всякий раз, когда я вижу тебя. Он уткнулся носом в ее волосы.
— Ты моя жизнь, Таллула. Свет солнца.
— Правда? — Таллула прильнула к нему, упиваясь открытием этого нового Уайета. Его большие руки сняли с нее лифчик.
— И еще одна мысль прошибает меня до дрожи и холодного пота.
— О, Уайет, как страшно! Что это за мысль? — спросила Таллула, пугаясь страхов, терзающих ее любимого.
— Почему бы тебе не лечь в постель, а я побреюсь и потом обо всем расскажу тебе, — предложил он, приподнимая ее. Потершись щекой о грудь Таллулы, он нежно поцеловал ее, вопросительно глядя на любимую женщину.
Таллула задрыгала ногами, не доставая до пола.
. — Этот домик сделан по особому заказу, — объяснил Уайет, целуя ей подбородок. — Потолок поднят на целый фут. Итак, отвечай: ты согласна лечь в кровать и подождать, пока я побреюсь?
Мгновение спустя Таллула уже лежала на узкой кровати и смотрела, как Уайет бреется при свечах. Напевая, он намылился и взял опасную бритву. Это зрелище заворожило Таллулу. Наконец Уайет стер остатки пены, и его подбородок засиял.
— Как интересно! — воскликнула она, когда он задул свечи. — Но, Уайет, ты не рассказал мне о своих страхах.
Таллула услышала, как упали на пол его джинсы. Одеяло приподнялось, и на нее пахнуло холодом. Неширокая, но удобная кровать заскрипела, и Таллула подвинулась. Уайет, улегшись рядом с ней, взял ее руку и положил на свое сердце.
— Таллула Джейн, меня не покидает жуткий страх, что мы никогда не сможем насладиться медленной, совершенной любовью.
У нее учащенно забилось сердце.
— Прости, что из-за меня ты так страдаешь, — дрогнувшим голосом начала она.
— Да нет, — Уайет перевернулся на бок. — Мне очень хорошо с тобой. Просто я хочу, чтобы мы занимались любовью медленнее. Я никуда не денусь. И мы можем не торопиться.
Сбросив одеяло, он стал целовать ей лицо, плечи, грудь. Он разглядывал ее тело, не позволяя ей снова укрыться одеялом.
— Я думал о романтичном вечере — мы бы сходили в кино или ресторан, потом танцевали бы при свечах. Затем, после нескольких неторопливых поцелуев, легли бы в постель. Я не хочу, чтобы ты снова сказала, что старине Уайету нужно поучиться искусству ухаживания.
— Ухаживания? — повторила Таллула, а он уже покрывал ее грудь легкими поцелуями.
— Ты сексуально заряженная женщина, Таллула, — прошептал он, целуя ей пупок, а рука Уайета накрыла ее лоно. Его пальцы медленно скользнули внутрь, и Таллула перестала дышать. — И ты не стесняйся, потрогай меня, — сказал Уайет, прижимаясь щекой к ее животу.
Таллула провела рукой по его плечам, пощупала пальцем вздувшиеся под кожей мышцы. Уайет нежно поцеловал ей живот, и она изогнулась, отрывая бедра от кровати.
— Уайет…
— Ммм? — Его поцелуи спустились еще на два дюйма ниже, затем он вынужден был уступить Таллуле, вцепившейся ему в волосы. — Веди меня куда хочешь, — после долгого сладкого поцелуя сказал он. — Согрей меня своим огнем, ибо без тебя мне холодно и одиноко.
Таллула, закрыв глаза, наслаждалась ласковым голосом Уайета, старинными романтическими оборотами. А он продолжал нашептывать ей на ухо нежные слова, жаром разливающиеся по всему ее телу.
Таллула медленно, стыдливо ввела Уайета в свое тело, и он закрыл глаза, проникая все глубже. Подсунув руки ей под ягодицы, Уайет поднял ее еще выше, до конца наполнив ее, и Таллула испугалась, не торопится ли она опять.
Уайет прошептал:
— А теперь давай поговорим о том, что между нами…
— Поговорим? — Обвив ногами его талию, Таллула крепко сжала его бицепсы и застонала;
Уайет нежно покинул ее, но тотчас же наполнил вновь. — Поговорим? Уайет, делай же что-нибудь!
— Что-нибудь мы как раз и делаем, — весело напомнил он ей.
Однако сейчас не самое подходящее время шутить. Сомкнув руки у него на шее, Таллула привлекла его к себе.
— Таллула, можно рассказать тебе, чего я хочу? Как сильно я жажду тебя, как горжусь тем, что ты пришла ко мне?
— Да, — томно прошептала Таллула, поражаясь острому желанию слушать и слушать его.
Уайет говорил, медленно касаясь завораживающими поцелуями сокровенных уголков ее губ.
— Ты жаркая, огненная женщина, Таллула. Легковоспламеняющаяся.
Она просунула руку между ними, и Уайет замер. Таллула вздрогнула и поспешно отдернула руку, решив, что нарушила мужские правила искусства любви.
— Солнце мое, ты за это заплатишь, — едва слышно прошептал Уайет.
Его рука скользнула вниз, прикоснулась к заветному месту, и Таллула напряглась и изогнулась.
— Уайет, что ты делаешь?! — задыхаясь, вымолвила она, когда он наконец отпустил ее, и бессильно упала на кровать.
— По-моему, я ласкаю тебя, духовно и физически, моя прелесть, — учащенно дыша, сказал он.
Таллула не смогла устоять. Уайет отдал ей всего себя, и она приняла его без стеснения, открыв сокровенные тайники души и тела.
— Я люблю тебя, Таллула, — шептал Уайет, снова и снова проникая в самые ее глубины, и Таллула принимала ласки, отдаваясь его страсти.
Но наконец она, собрав все силы, вырвалась от него.
Она уселась в кровати, натянув одеяло до подбородка.
— В чем дело? — спросил Уайет.
— Ты уверен, что… что мы ведем себя нормально?
— Абсолютно. Я уверен, что мы отплываем в путешествие по морю любви. Я трепещу, предвкушая то, что нас ждет впереди, — объявил он, снова привлекая к себе Таллулу. — Наши чувства друг к другу так глубоки. А огонь страсти еще больше сближает нас, заставляет слиться воедино.
— Чудные вещи ты говоришь, Уайет. Очень чудные.
— Ну же, Таллула! Прижмись ко мне, расслабься, — попросил он.
— Мы сможем так заснуть?
— Ну конечно. И сон наш будет восхитительным, — пробормотал Уайет. — А сейчас поцелуй меня и пожелай мне спокойной ночи.
Таллула проснулась от ласк Уайета, его поцелуев, приглашающих ее присоединиться к нему. Сонно потянувшись, она подставила свою грудь его губам.
— Мне пора идти, — сказал Уайет. — Я должен открывать состязания. А ты оставайся спать здесь, в моей кровати. Потом, моя прелесть, ты разыщешь меня, — он неторопливо поцеловал ее, — ибо у меня есть кое-какие предложения.
— Я не могу оставаться здесь. Об этом станет известно всем, — прошептала Таллула, видя, что он встает. Его обнаженное тело сверкнуло в тусклом свете, и она отвела взгляд, чтобы тотчас же опять повернуться к нему.
— Тебе придется решить, чего хочешь ты, — осторожно произнес Уайет.
— Возможно, я останусь, — ответила Таллула, признаваясь в своем желании быть рядом с ним.
Будет ли их ребенок похож на Уайета? Существует ли ребенок? Она боялась обратиться к врачу и узнать, что в ней не зреет новая жизнь.
— С чего ты решил, что я беременна? — храбро спросила Таллула, когда Уайет скрылся в крошечной ванной.
Вода заглушила его ответ, и Таллула поднялась с кровати. Ее мышцы сладостно ныли, она ощущала себя полной сил, полной любви…
— Уайет, с чего ты решил, что я беременна? — повторила она, приоткрывая дверь в душ.
Побледневший Уайет, прислонившись к стене, тер рукой живот.
— Что случилось? О Боже, я измотала тебя… высосала все силы. Уайет, прости…
С трудом взяв себя в руки, он повернулся к ней с видом промокшего бездомного щенка.
— Не волнуйся, мы беременны, — выдавил он, выпроваживая ее за дверь.
Увидев, как он уезжает, Таллула вся подобралась. Заряженная энергией, она была готова скомкать все свои страхи и вышвырнуть их на помойку.
За обедом Уайета усадили на почетное место. Увидев вошедшую в зал Таллулу, он поднялся и пошел ей навстречу. На Таллуле были его рубашка с засученными рукавами и подвернутые джинсы, а также только что купленные босоножки.
— Доброе утро, моя прелесть, — сказал он, чмокнув ее в щеку.
Отстранив его, Таллула оглядела присутствующих, довольно улыбающихся, словно один огромный Чеширский Кот.
— Уайет, не надо на людях.
— Надо. Я хочу всем показать, что ты моя любимая девушка.
Это глупое юношеское восклицание заставило Таллулу проникнуться к нему еще более сильным чувством.
После обеда все отправились на озеро ловить рыбу, и Таллула с Уайетом сели в одну лодку. Тут Таллула узнала, что ее мужчина может спать сидя и мгновенно просыпаться, когда клюнет. Она узнала, что он готов с радостью есть из ее рук цыпленка и что в детстве он пугал своих сестер, подсовывая им червей и рыбью требуху. Как истинный джентльмен, Уайет снимал с крючка пойманную Таллулой рыбу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15