Ион мысленно выругался. Знала бы тетушка Сельма, что до сего дня он даже не подозревал об их с дядей Эрни существовании. Заметив выражение его лица, дядя Эрни заторопился:
— Кажется, мы выбрали не самое удачное время… Не хотелось бы навязывать свое общество…
— Нет-нет, все в порядке, — заверил его Ион, укоризненно взглянув на жену, которая сделала вид, будто не замечает его взгляда, но при этом щеки ее заметно порозовели. — Я постараюсь освободиться и даже специально помечу ваше приглашение в своем рабочем календаре.
— Прекрасно, — оживился Эрни. — Поскольку мы теперь одна семья, у нас получится великолепное Рождество. Вы, разумеется, знаете, что моя жена и мать Кристы и Никки были сестрами?
— Были?
Эрни с удивлением взглянул на племянницу.
— Разве ты не сказала мужу?
— Да, она явно забыла мне об этом сказать, — сухо подтвердил Ион.
— Дело в том, что родители Никки погибли восемь лет назад во время кораблекрушения, — объяснил Эрни. — Она тогда была еще совсем юной, бедная детка.
— Не такой уж юной и уж тем более не деткой, — резко вмешалась в разговор Никки. — Мне было двадцать, я училась в колледже и была уже вполне независима.
— Значит, это было восемь лет назад? — задумчиво пробормотал Ион, глядя на свою жену, застывшую на стуле в напряженной позе. Румянец исчез, и теперь она была бледна, как зимняя луна. Впервые он ощутил потребность защитить ее от душевной боли, столь явно отразившейся на ее красивом лице, и эта потребность сделала его очень серьезным. — А Кристе в то время было…
— Семнадцать, — подсказала Сельма, качая головой. — Тот год и половина следующего были очень тяжелым периодом в жизни девочек. Возможно, если бы Эдвард и Анжелина были живы, все могло бы пойти иначе. Но в итоге Христа очень рано вышла замуж, а с Никки произошел этот ужасный инцидент…
— Довольно! — резко прервала ее Никки. — Иону, я думаю, не интересно слушать утомительные подробности всей этой давней истории.
И вновь Ион уколол ее взглядом. Казалось, они вели безмолвную, но очень напряженную дуэль.
— Я не хотел тебя расстраивать, — сказал он. — Наверное, нам лучше отложить этот разговор.
— В нем, по-моему, вообще нет необходимости, — с плохо скрываемой тревогой поторопилась возразить она.
Если Никки надеялась его обескуражить, то явно просчиталась. Напротив, ему страстно захотелось узнать о ней как можно больше. Мало того, у него появились серьезные основания предполагать, что именно события семилетней давности могут пролить свет на некоторые особенности характера его жены — например, на ее способность контролировать свои эмоции. Кроме того, все это могло прояснить и ее отношение к собственной семье.
— Никки права, — сказал Ион с легкой улыбкой. — Сейчас не самое подходящее время вспоминать прошлое. Кстати, когда я вошел, вы, кажется, обсуждали какие-то важные финансовые проблемы. — Он присел на кушетку и жестом предложил:
— Пожалуйста, продолжайте и не обращайте на меня внимания. — Я полагаю, мы обо всем уже переговорили, — заявила Никки, откидываясь на спинку стула.
— Да, но как насчет денег? — Сельма вопросительно взглянула на Иона. — Ведь крайний срок — среда.
— Я уверен, что Никки не разочарует вас своими советами, — сказал Ион. Не так ли, дорогая?
— Я еще подумаю, — пообещала она, делая вид, что просматривает свои рабочие записи.
Ее родственники нехотя поднялись со своих мест.
— Мы на тебя рассчитываем, — напомнила Сельма, — ведь все, что нам нужно, — это дельный совет.
— Я тоже подумаю, что смогу для вас сделать, — пообещал Ион, вскакивая на ноги и помогая женщине одеться.
— Благодарю вас, — признательно улыбнулась Сельма. — Вы кажетесь очень разумным человеком. Добро пожаловать в нашу семью.
— Спасибо. — Ион обменялся рукопожатием с Эрни. — Я уверен, что Никки скоро вам позвонит.
— Превосходно, будем ждать, — пробормотал Эрни, натягивая перчатки. — С первого взгляда ясно, что ей нужен именно такой муж, как вы.
— Дядя Эрни… — укоризненно начала Никки.
— Все-все, мы уходим. — И он неуклюже обнял племянницу. — Главное, побольше думай о себе. Кстати, твой муж явно разбирается в финансах, так что неплохо было бы рассказать ему о деле, которое нам предложил мистер Таккер. Наконец родственники ушли, оставив их вдвоем. Ион взглянул «а Никки, которая стояла к нему спиной. Ее распущенные по плечам волосы отливали темным золотом. Она уже успела переодеться, сменив серый деловой костюм на серые слаксы и просторный свитер салатового цвета. Ион почувствовал, что жена буквально излучает напряжение, и замер, ожидая неминуемого взрыва. Ждать пришлось недолго!
— Как ты посмел? — требовательно спросила она, поворачиваясь к нему.
— Что именно?
— Как ты посмел вмешиваться в наши семейные дела? — повторила она, делая шаг вперед и обжигая его взглядом.
— Ты забываешь о том, что твоя семья теперь — это я.
— Да, я бы очень хотела об этом забыть, — страстно проговорила Никки, бросая свою ручку и блокнот на кофейный столик, — но ты не позволяешь мне этого сделать.
— Именно это и входит в мои планы. — И он с любопытством принялся следить за тем, как меняется выражение ее лица, когда она пытается овладеть собой, не давая своему бурному темпераменту вырваться наружу.
— Почему ты постоянно лезешь туда, куда тебя не просят?
— А почему ты забываешь о том, что брачное свидетельство, которое тебе так не терпелось получить, накладывает на супругов определенные обязательства? Я являюсь твоей семьей, нравится тебе это или нет, и именно на этом основании имею право вмешиваться в наши дела. — Он подошел ближе, глядя на нес сверху вниз. Это может ее насторожить, но сейчас его заботило другое — как навсегда освободить жену от всех ее страхов? — Пока я твой муж, ты обязана относиться ко мне с подобающим уважением, неужели это неясно?
— А если я этого не стану делать?
— Мне кажется, ты сама вряд ли хочешь узнать ответ на свой вопрос, — заметил Ион, запуская руку в свои густые каштановые волосы и гневно глядя на жену. — Ты не считаешь, что сегодня вечером поставила меня в дурацкое положение? Не только не сказала, что пригласила родственников в наш дом, но даже не сообщила о том, что они вообще у тебя имеются.
Никки выдержала его взгляд.
— Я не думала, что тебя это заинтересует.
— Не лги мне, — потребовал Ион, — я этого не выношу. Дело, разумеется, в другом. Тебе просто не хотелось знакомить меня со своими родственниками.
— У меня были на то причины.
— Да? И что же это за причины?
— — Все очень просто… наш брак не настоящий, только и всего.
— А в данном случае это имеет значение?
— Конечно, имеет. Я не хочу, чтобы они привыкли к мысли о том, что у меня есть муж, тем более что — и мы оба это знаем — брак наш продлится не слишком долго. Они люди весьма чувствительные, если ты успел заметить, поэтому мне не хотелось их волновать.
— Гм! Да, я это заметил.
— В таком случае ты мог заметить и то, что они очень доверчивы.
— И именно мне они доверять не должны?
К удивлению Иона, Никки уклонилась от прямого ответа.
— Это не столь важно, — пробормотала она, смотря куда-то в сторону. — Главное, что скоро ты возвращаешься в Лондон. И я не хочу, чтобы за это время они успели к тебе привязаться. Кроме того, не надо давать им повод думать, что ты меня бросил, а то они начнут переживать из-за этого.
— А ты? — с самым серьезным видом спросил Ион. — Сама-то ты не будешь из-за этого переживать?
— Нисколько, — не слишком уверенным тоном отозвалась Никки. — Твой отъезд принесет мне облегчение, поскольку после этого жизнь моя наконец войдет в обычную колею.
— Это означает, что ты снова вернешься к Кристе и Келли, не так ли?
— Нет, конечно. Я все еще надеюсь исправить ситуацию, которую вызвало твое бесцеремонное вмешательство. Потому-то я и не хотела знакомить тебя с Седьмой и Эрни, чтобы не повторилась ситуация с Кристой.
— Я уже объяснял тебе, чем было вызвано мое вмешательство в первом случае.
— Но при этом ты не знал всех обстоятельств жизни нашей семьи, как, впрочем, не знал, по какому делу пришли ко мне Эрни и Сельма. А значит, не имел права вмешиваться.
— Здесь я согласен.
— Что? — Она удивленно моргнула. — Что ты сказал?
— Ты прекрасно слышала. Я вмешался в ваш разговор, не подумав. — Ну, уж если ты начал соглашаться, то, может, объяснишь мне, зачем ты это сделал!
— Опасался, что ты окажешься неблагоразумной.
— Неблагоразумной? Хорошо же ты меня знаешь!
— Никки… — Ион с усмешкой покачал головой, видя, что она опять распаляется. — Ведь они же твои родственники, а не клиенты. Возможно, если бы ты вспомнила о том, что перед тобой родные дядя и тетя…
— Я отвечаю за их финансовую стабильность.
— Может быть, как раз этого тебе и не стоит делать.
— Ты меня не понял.
— А ты меня уже изрядно утомила, слишком часто повторяя эту фразу. — Ион пристально взглянул на Никки. — И как я могу что-либо понять, если ты мне ничего не объясняешь? Только не говори, пожалуйста, что это не мое дело, поскольку с этого момента я намерен заняться этим вплотную.
— А если я откажусь тебе что-либо объяснять? — вскинув голову, спросила она.
— Надеюсь, что твои родственники окажутся более благоразумными.
Разумеется, если я начну их расспрашивать, ты можешь оказаться в щекотливом положении…
— Это шантаж! — На щеках Никки вновь вспыхнул румянец гнева.
— Ты абсолютно права, — самым невозмутимым тоном согласился Ион.
— Но почему, почему?! С какой стати тебе о них заботиться, ведь это не твои родственники, а мои!
— Черт меня побери, если я и сам это знаю, — пожал плечами Ион. — Наверное, потому, что я слишком серьезно отношусь к семейным обязанностям.
— Но тогда…
— Хватит, Никки. Ты будешь отвечать на мои вопросы или мне придется переговорить с глазу на глаз с дядей Эрни?
Однако она не желала успокаиваться, напротив, продолжала намеренно себя взвинчивать. Понимая, что новый взрыв неизбежен. Ион хладнокровно ждал продолжения и, готовясь к этому, достал из бара бутылку каберне «совиньон». К тому времени, когда он разлил вино по бокалам, Никки уже решилась. В сущности. Ион понимал сомнения жены. Начать обсуждать с ним свои семейные дела значило для нее довериться ему, однако по некоторым причинам — возможно, из-за того самого инцидента, который произошел семь лет назад, — она всячески старалась все брать на себя, никому не передоверяя свои дела.
— Итак? — вопросительно произнес он, передавая Никки ее бокал. — Что ты хочешь от меня узнать? — с вызовом спросила она.
— Сколько лет было Кристе, когда она вышла замуж?
— Семнадцать, — ответила Никки, садясь на кушетку.
— Она уже была беременна Келли? — уточнил несколько шокированный Ион. — Да, но не думай, что это был вынужденный брак, они с Бенджи безумно любили друг друга. Криста родила за два дня до того, как ей исполнилось восемнадцать.
— А что случилось с Бенджи?
— Он погиб в автомобильной катастрофе спустя четыре месяца после их свадьбы.
— Сожалею. Извини, Никки.
— Мы все очень тяжело это переживали. Не самый легкий был период жизни…
— Разумеется. И чем потом занялась Криста?
Никки пожала плечами, заглянув в рубиновую глубину своего бокала.
— Семья Бенджи была не в состоянии помогать ей, а наши родители оставили нам страховку. Поэтому Криста переехала ко мне.
— И с тех пор вы живете вместе… А ты оказывала ей поддержку?
— У Кристы была работа, хотя я предлагала ей сидеть дома с Келли, поскольку зарабатывала достаточно, чтобы содержать, их обеих.
— Но почему — ты решила все изменить? Надоело жить в тесной квартирке? Или наличие племянницы не вписывалось в твой образ жизни?
Никки осторожно поставила бокал на кофейный столик, а затем яростно, как тигрица, защищающая своих детенышей, повернулась к Иону.
— Не смей говорить ничего подобного! — потребовала она. — Я люблю Кристу и обожаю Келли с момента ее рождения. Если бы это зависело только от меня, мы бы всегда жили вместе.
— Тогда какого черта ты пыталась их выгнать?
Подвижное лицо Никки попеременно выразило целую гамму чувств — боль, печаль, негодование.
— В конце концов я поняла, что Криста пользуется мной как ширмой, чтобы скрываться от реальной жизни. Она очень редко ходила на свидания, почти не встречалась с подругами. Вся ее жизнь вращалась вокруг Келли и в какой-то мере — вокруг меня. Незадолго до бала «Золушка» я подслушала ее телефонный разговор. Она объясняла своему приятелю, что многим мне обязана, поэтому не покинет меня до тех пор, пока я буду в ней нуждаться. И тогда я поняла, что все эти годы… — Никки порывисто поднесла к губам свой бокал и одним глотком осушила его содержимое.
Ион тут же снова наполнил бокал.
— Все эти годы ты как бы защищала ее от действительности, вместо того чтобы заставить оказаться с ней лицом к лицу.
— Да.
— И теперь ты решила освободить ее от своего присутствия? Фактически ты собираешься выбросить ее из гнезда независимо от того, хочет она или нет. Никки кивнула, и на ее ресницах повисли слезы.
— Последние шесть лет я так привыкла… прихожу домой, обнимаю Келли, — а вот теперь… — Ее голос дрогнул, и она поспешно закрыла лицо руками.
Ион тут же оказался рядом и заключил ее в объятия.
— Не надо, — пробормотал он, — извини меня. Ты была права — я слишком многого не понимал.
— Келли нужен отец, а Кристе — муж. — Как Никки ни пыталась совладать с собой, непрошеные слезы медленно струились по ее щекам. — Однако пока я с ними, ничего подобного не произойдет.
— Ну а ты-то сама? — спросил Ион, медленно и осторожно поглаживая ее по голове. — Ты сказала, что Криста бессознательно использует тебя в качестве щита от возможных разочарований, но не кажется ли тебе, что ты делаешь то же самое?
— О чем ты?
— Криста, по-видимому, была не единственной жертвой инцидента семилетней давности. Сельма упоминала…
— Моя тетя слишком болтлива.
— Короче, у тебя был какой-то мужчина.
— Ты не…
Утомившись слушать ее бесконечные возражения, Ион заткнул ей рот властным поцелуем. От нее пахло вином — и это был такой теплый, чудесный и опьяняющий запах! От этого поцелуя Ион испытал такое удовольствие, что на какое-то время забыл обо всем. Однако обстоятельства вынуждали вернуться к расспросам.
— Только не лги мне опять. Был у тебя мужчина или нет?
— Был.
Ион взял ее за подбородок и заставил посмотреть ему прямо в глаза. Ее розовые губы заметно покраснели от его поцелуя.
— И что случилось? Он бросил тебя из-за Кристы?
— Не угадал, — со сдавленным смешком сказала она.
— Но ведь ты любила его, а он тебя оставил?
— Да, он меня оставил.
— И в последующие шесть-семь лет ты была так же одинока, как Криста?
— Но я не жила в монастыре, а делала карьеру, — упрямо возразила Никки.
Он опустил руку чуть ниже и нащупал хрупкие позвонки на ее не прикрытой свитером шее.
— В самом деле? И сколько же мужчин у тебя было после того парня? — Она попыталась освободиться, но он не позволил ей этого сделать. — Сколько мужчин, Никки? Один? Два? Или вообще никого не было?
— Никого, — прошептала она.
— Наверное, потому, что они хотели от тебя того, чего ты не могла им дать?
— Но ведь это же не любовь, не так ли? — цинично усмехнулась она.
— А чем отличается любовь к мужчине от любви к Кристе и Келли?
— Неужели ты сам этого не понимаешь? Криста и Келли — это моя семья. — На глазах Никки снова появились слезы. — Они давали мне не меньше, чем получали от меня.
Ион был не согласен с этим утверждением, однако возражать вслух не стал. Вместо этого он еще сильнее обнял жену и вновь приник губами к ее теплым, мокрым и соленым от слез губам.
Каким же идиотом был тот парень, который когда-то бросил такую женщину! — подумал он про себя. Иметь власть над этими упоительными губами и добровольно от нее отказаться — что может быть глупее? Наверное, он просто не любил Никки, иначе это не объяснишь.
Ион снял заколку с волос Никки и осторожно уложил ее на подушки, устилавшие кушетку. Сколько раз он мечтал о том, чтобы запустить пальцы в эти изумительные шелковистые пряди, — и когда они сидели напротив друг друга за обеденным столом, и когда ругались в офисе, и когда ехали в машине! Насколько же велико было искушение и каких сил стоило его сдерживать! И вот наконец он решил себе это позволить…
Ее рыжевато-золотистые волосы, разметавшиеся по белому полотну подушки, напоминали огонь на снегу. Да, Никки была самой красивой женщиной из тех, кого он когда-либо знал прежде. И вот он держит ее в объятиях, а она страстно отвечает на его поцелуи, становясь при этом еще прекраснее и желаннее…
— Ион, — прошептала она, расстегивая пуговицы на его рубашке, — позволь мне коснуться тебя.
И он охотно высвободил рубашку из-за пояса брюк, а затем проник обеими руками под ее свитер, дрожа от прикосновения к ее восхитительной, нежной, как у ребенка, коже.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16