- Он помнит Кэр Ллур, но помнит ли он Ллура?
- Он вспомнит! Он несет в себе печать Ллура! И в Кэр Ллуре, дворце
Ллура, он вспомнит!
Огонь Нужды возносился в небо совсем недалеко от меня. Я
сопротивлялся что было силы влекущему меня отливу.
Я поднял свою шпагу и откинул ножны прочь.
Я начал рубить золотистый туман, окутывающий меня.
Старинная сталь разрезала клубящийся туман и он стал отступать под ее
ударами - потом вновь сомкнулся. В гармоничном напеве наступил на
мгновение перерыв, мертвящая тишина. Затем...
- Матолч! - вскричал неведомый голос. - Лорд Матолч!
Волк прижался к земле, оскалил клыки. Я ударил по его рычащей морде.
Он легко избежал удара и прыгнул на меня.

Он схватил шпагу зубами и вырвал ее из моей руки.
Золотистый туман вновь приблизился, обволакивая меня теплым облаком.
- Кэр Ллур, - ласково шептали голоса.
Огонь Нужды поднимался вверх алым фонтаном. Из недр Огня поднялась
женщина. Волосы, темные, как сама ночь, мягкой волной падали до ее
прекрасных ног. Из-под ровных бровей она бросила на меня взгляд - взгляд,
в котором содержался вопрос и неукротимая воля. Она была сама красота.
Темная красота.
- Лилит Медея, ведьма Калхиса.
Я отшатнулся и...
- Врата закрываются, - произнес детский голос Эйдери.
Волк, все еще держащий в зубах мою шпагу, тревожно прижал уши. Но
женщина в огне больше не сказала ни слова.
Золотистые облака толкали меня к ней, и она распахнула мне свои
объятия.
Волк и фигура в капюшоне прижались к нам. Прекрасный, грустный напев
поднялся до тревожного рева, перешедшего в гром, который, казалось, мог
разрушить планету.
- Это трудно, трудно, - сказала Медея. - Помогите мне, Эйдери, лорд
Матолч.
Огонь угасал. Вокруг нас расстилались залитые лунным светом болота, а
серая пустота - не имевшая очертаний пустота, окружала их и простиралась
до бесконечности. Даже звезд не было видно.
Теперь в голосе Эйдери появился страх:
- Медея, у меня нет сил... Я слишком долго оставалась в мире Земли.
- Открой врата! - вскричала Медея. - Открой их хоть немного, или мы
останемся здесь между миров навсегда.
Волк пригнулся и зарычал. Я почувствовал, как из его тела выливается
стремительный поток энергии. Мозг его не был мозгом зверя.
Вокруг нас золотистый туман стал растворяться. Подкрадывалась серая
пустота.
- Ганелон! - сказала Медея. - Ганелон! Помоги мне!
Пелена упала с моего мозга. Бесформенная тень начала заполнять его.
Я почувствовал, как эта бесформенная тень заполняет все мое существо,
обдавая мозг черными волнами.
- У него есть власть, - прошептала Эйдери. - Он - посвященный Ллура.
Пусть он вызовет его - Ллура.
- Нет, нет. Я не смею. Ллур?
Но лицо Медеи было вопросительно повернуто ко мне.
У моих ног волк страшно зарычал и весь напрягся, как будто пытаясь
грубой физической силой открыть врата между мирами.
Теперь я уже весь был погружен в черное море бесформенности. Мысль
моя полетела вперед и наткнулась на пространство темного ужаса,
бесконечного, необъятного, а затем... прикоснулась к чему-то...
Ллур... Ллур!
- Врата открываются, - сказала Эйдери.
Серой пустоты больше не было. Золотистые облака потускнели и исчезли.
Вокруг меня поднимались к потолку белые колонны. Мы стояли на небольшом
возвышении, на помосте с нарисованными на нем странными фигурами и
узорами.
Злая волна, прокатившаяся по мне, исчезла, но страдая от ужаса и
жалости к самому себе, я упал на колени, прикрывая руками глаза.
Я вызвал Ллура.

3. ТЕМНЫЕ МИРЫ
Я проснулся с болью в каждом мускуле своего тела и лежал неподвижно,
глядя на низкий потолок. Воспоминания нахлынули на меня. Я повернул
голову, поняв, что лежу на мягкой постели с горой подушек в меблированной
комнате. В конце ее было окно в нише, по-видимому, прозрачное, потому что
оттуда проникал свет. Но за ним я видел лишь туманные отблески.
Рядом со мной, на трехногом стуле, сидела крохотная фигурка в плаще,
которую я знал как Эйдери.
Даже сейчас я не видел ее лица - тень, отбрасываемая капюшоном, была
слишком глубока. Я почувствовал на себе ее пронзительный, настороженный
взгляд и запах чего-то незнакомого, холодного и смертельно опасного. Плащ,
в который была закутана зловещая фигурка, напоминал мантию. Он был плотен,
груб, даже на взгляд, и окрашен в уродливый серебристый цвет, создававший
безжизненное впечатление.
Приглядевшись, я понял, что это создание было не более четырех футов
высоты. Я услышал нежный детский голос, по которому невозможно было
определить ее пол.
- Не хотите ли есть, лорд Ганелон? Или пить?
Я откинул шелковое покрывало и сел на постели. На мне были надеты
тонкая, мягкая серебристая туника и брюки из того же материала. Эйдери, по
-видимому, не шевельнулась, но внезапно портьеры в стене раздвинулись, и в
комнату бесшумно вошел человек с накрытым подносом. Вид его как-то
успокаивал. Это был высокий человек, сильный, мускулистый, под его шлемом
с плюмажем, как у этрусков, на меня смотрело мужественное, загорелое лицо.
Я думал так до тех пор, пока не встретился с ним глазами. Потому что в
двух красивых голубых озерах утонул страх. Это был странный страх, очень
знакомый, хотя он притаился глубоко-глубоко в его взгляде.
Он молча обслужил меня и молча удалился.
Эйдери кивнула в сторону подноса:
- Ешь и пей. Ты станешь сильнее, лорд Ганелон.
На подносе было мясо, немного странный хлеб и стакан бесцветной
жидкости, не воды, судя по вкусу. Я сделал глоток побольше и поставил
стакан на место. Потом взглянул на Эйдери.
- Значит, я все-таки не сумасшедший, - сказал я задумчиво и замолк,
ожидая ответа.
- Нет. Душа твоя блуждала. Сам ты был в ссылке, но теперь ты опять
дома.
- В Кэр Ллуре? - спросил я, сам не зная почему.
Эйдери затрясла своим плащом.
- Нет. Но ведь ты должен помнить.
- Я ничего не помню. Кто ты? Что со мной произошло?
- Ты знаешь, что твое имя Ганелон?
- Меня зовут Эдвард Бонд.
- И все-таки ты почти вспомнил - у Огня Нужды, - сказала Эйдери. -
Это потребует времени. А опасность существует всегда. Кто я? Я Эйдери, я
служу Совету.
- И ты...
- Женщина, - ответила она тем же детским нежным голоском, в котором
сейчас звучал смех. - Очень старая женщина, самая старая в Совете, который
сократился от первоначальных тринадцати. В нем, конечно, Медея, лорд
Матолч...
Тут я вспомнил волка.
- ...Гэст Райни, который имеет сил больше, чем у каждого из нас, но
который слишком стар, чтобы ими пользоваться. И ты, лорд Ганелон, или
Эдвард Бонд, как ты себя называешь. Нас осталось всего пятеро. Когда-то
нас были сотни. Но даже я не помню этого времени, хотя Гэст Райни все
вспомнит, если захочет.
Я обхватил голову руками.
- Великие небеса, я ничего не понимаю, твои слова для меня пустой
звук. Я даже не знаю, где нахожусь!
- Послушай, - сказала она, и я почувствовал мягкое прикосновение к
своему плечу. - Ты должен понять. Просто ты потерял память.
- Это неправда.
- ЭТО ПРАВДА, лорд Ганелон. Твои истинные воспоминания были стерты и
заменены на искусственные. Все, что ты считаешь своей жизнью на Земле -
ложно. Ничего этого не было. По крайней мере, если и было, то не с тобой.
- На Земле? Я не на Земле?
- Это другая планета, - сказала она. - Но это твоя родина. Ты родился
здесь. Повстанцы - наши враги - отправили тебя в ссылку и поменяли твои
воспоминания.
- Это невозможно.
- Подойди сюда, - сказала Эйдери и подошла к окну.
Она к чему-то прикоснулась и стекло стало совсем прозрачным. Я
смотрел через ее голову на пейзаж, который никогда не видел раньше. Или
видел?

Под тусклым красным солнцем лес внизу купался в кровавом свете. Я
глядел на него со значительной высоты и не мог рассмотреть детали, но мне
казалось, что деревья были странной формы, и что они двигались. По
направлению к далеким холмам текла река. Над лесом возвышались несколько
белых башен. Это было все. Но вид красного, огромного солнца сказал мне
достаточно. Это была не та Земля, которую я знал.
- Другая планета?
- И даже более того, - сказала она. - Мало кто в Темном Мире это
знает. Но я - знаю, и, к несчастью для тебя, узнали некоторые другие. Во
вселенной существуют вероятностные миры, дивергентные в потоке времени, но
почти идентичные, если, конечно, не расходятся слишком далеко. - Я ничего
не понял.
- Миры, существующие и несуществующие во времени и пространстве, но
отдаленные другим измерением, вероятностной вариацией. Этот мир мог быть
твоим, если бы что-то не произошло давным-давно. Первоначально Темный Мир
и Земля были одним неразделенным в пространстве-времени миром. Потом было
принято решение - очень важное решение, хотя я не уверена точно, в чем оно
заключалось. С этого мгновения временной поток разделился, и два варианта
миров начали существовать там, где раньше был один.
Вначале они оставались абсолютно идентичными, за тем исключением, что
в одном из них не было принято ключевое решение. А результат получился
совершенно различным. Это произошло сотни лет тому назад, но оба мира еще
очень близки один от другого во временном потоке. С неизбежностью они
отдаляются все дальше и дальше друг от друга и становятся все меньше
похожи один на другой. Пока же они настолько сходны, что человек на Земле
имеет своего двойника в Темном Мире.
- Двойника?
- Человека, которым он мог бы быть, если бы ключевое решение не было
принято века назад в этом мире. Да, двойники - Ганелон - Эдвард Бонд.
Теперь ты понимаешь?
Я вернулся к постели и сел на нее, нахмурившись.
- Два мира сосуществуют. Это я могу понять. Но я думаю, что ты хотела
сказать больше, чем сказала, о существовании моего двойника.
- Ты родился в Темном Мире. Твой двойник, истинный Эдвард Бонд,
родился на Земле, повстанцы же обладают достаточными знаниями, чтобы
поменять переменные времени. Мы сами изучили этот метод значительно позже,
хотя когда-то он хорошо был известен Совету. Повстанцы поменяли переменные
и послали тебя - Ганелона - на Землю, чтобы Эдвард Бонд мог появиться
среди них здесь. Они...
- Но зачем? - перебил я ее. - Для чего это им понадобилось? Эйдери
повернулась ко мне, и я почувствовал в очередной раз странный,
далекий холод, когда она уставилась на меня своими невидимыми глазами.
- Для чего им это понадобилось? - отозвалась она своим нежным детским
голосом. - Думай, Ганелон. Посмотрим, удастся ли тебе это вспомнить.
Я стал думать. Я закрыл глаза и попытался расслабиться, чтобы
воспоминания Ганелона выплыли на поверхность моего ума. Я все еще никак не
мог привыкнуть к мысли о том, что со мной произошло, хотя это объясняло
многое. Это даже объясняло бы - внезапно вспомнил я - и странную потерю
сознания в самолете, когда я пролетал над римбой Суматры, и дальнейшие
события, когда все казалось мне каким-то не таким.
Возможно, именно в эту минуту, в самолете, Эдвард Бонд оставил Землю,
а Ганелон занял его место. Оказалось двое близнецов, занявших чужие места
и потому слишком испуганных и слишком беспомощных, чтобы что-нибудь
понять.
Но это было невозможно!
- Нет, не помню! - резко сказал я. - Этого не могло быть. Я знаю, кто
я. Ты не можешь доказать мне, что все это только иллюзия. Все слишком
ясно, слишком четко.
- Ганелон, Ганелон...
Эйдери подошла ко мне, и в голосе ее звучала укоризна.
- Подумай о восставших племенах. Попытайся, Ганелон. Попытайся
вспомнить, почему они сделали с тобой все это. Лесные жители, Ганелон,
непослушные маленькие человечки в зеленом. Ненавистные человечки, которые
угрожают нам. Ганелон, это ведь ты, конечно, помнишь?
Может быть, это был определенного рода гипноз. Я подумал об этом
позже. Но в этот момент в моем мозгу вспыхнула картина: я увидел одетую в
зеленые одежды толпу, пробиравшуюся по лесу, и при виде ее почувствовал
неожиданную горячую злость. В этот момент я и в самом деле был Ганелоном,
великим могущественным лордом, ненавидящим этих людей, недостойных
завязывать шнурки моих ботинок.
- Конечно, ты ненавидишь их, - прошептала Эйдери.
Она, наверное, заметила выражение моего лица. Когда она заговорила, я
почувствовал, что сижу в непривычной для себя позе. Плечи мои были
горделиво расправлены, грудь выпячена вперед, а губы извивались в
презрительной усмешке. Так что, возможно, она и не прочитала моих мыслей.
То, что я думал, можно было видеть по моему лицу и осанке.
- И, конечно же, ты наказывал их где и когда мог, - продолжала она. -
Это было твоим правом и обязанностью. Но они обманули тебя, они оказались
хитрее. Они нашли дверь, которая поворачивалась на временных осях и
вышвырнули тебя в другой мир. По другую сторону этой двери был Эдвард
Бонд, который не питал к ним ненависти. Поэтому они и открыли дверь.

Эйдери слегка повысила голос и я уловил в нем насмешку.
- Фальшивые воспоминания, фальшивые воспоминания, Ганелон. Вместе с
личностью Эдварда Бонда ты приобрел и его прошлое, но он пришел в наш мир
таким, каким был, ничего не зная о Ганелоне. Он причинил нам много
беспокойства, друг мой, доставил много хлопот. Сначала мы не поняли, что
случилось. Нам сначала просто казалось, что Ганелон не просто исчез из
нашего Совета, а появился среди повстанцев, организуя их на борьбу против
собственного народа с какой-то совершенно непонятной целью.
Она мягко засмеялась.
- Нам пришлось поднять Гэста Райни из его сна, чтобы он руководил
нами. Но в конце концов, изучив метод поворота осей времени, мы попали на
Землю, искали тебя и нашли. А теперь перенесли тебя сюда. Это твой мир,
Ганелон! Примешь ли ты его?
Я помотал головой, как во сне.
- Все это нереально. Я остаюсь Эдвардом Бондом.
- Мы можем вернуть тебе истинные воспоминания и мы это сделаем. На
какой-то момент они уже появились на поверхности твоего мозга, но на все
это нужно время. А тем временем ты один из Совета, возможно, самый
могущественный из всех нас. Вместе с Матолчем вы были...
- Подожди минутку, - сказал я. - Я все еще не совсем понимаю. Матолч?
Это тот самый волк, которого я видел? Почему ты говоришь о нем так, как
будто он человек?
- Но он и есть человек - время от времени. Он ликантроп. Может менять
свой образ по желанию.
- Оборотень? Это невозможно. Это миф. Какие-то странные суеверия.
- С чего начался миф? - спросила Эйдери. - Давным-давно много врат
было открыто между Темным Миром и Землей. На Земле воспоминания об этих
днях сохранились как суеверия, но их корни уходят в действительность.
- Это суеверия и ничего больше, - убежденно сказал я. - Вы просто
утверждаете, что существуют оборотни, вампиры и всякие прочие выдумки.
- Гэст Райни может рассказать тебе о них больше, чем я. Но мы не
должны будить его ради такого пустяка. Может быть, я... Ну что ж, слушай.
Тело состоит из клеток. Клетки могут приспосабливаться в определенных
пределах. Если приспособляемость увеличить еще в большей степени, тогда
процесс метаболизма ускоряется настолько, что возможно появление
оборотней.
Нежный детский голосок произносил слова из-под накинутого капюшона. Я
начинал немного понимать. На Земле, когда я проходил в колледже биологию,
я видел под микроскопом взбесившиеся клетки, клетки-мутанты и тому
подобное. И среди людей было много случаев, когда они зарастали, как
волки, волосами по всему телу.
А если клетки смогли приспособиться быстрее? Странные вещи тогда
могли произойти.
Но кости? Специальная костная ткань, так непохожая на клетки
человека? Физиологическая структура, которая могла бы изменяться таким
образом, что человек превращается в волка? Она должна быть уникальна!
- Частично это иллюзия, - сказала Эйдери. - Матолч обладает вовсе не
такой звериной фигурой, как это кажется. И тем не менее, он может менять
свою форму и часто это делает.
- Но как? - спросил я. - Откуда у него такая сила?
- Он... мутант, - Эйдери впервые за время беседы заколебалась. -
Среди нас в Темном Мире много мутантов. Некоторые из них заседают в
Совете, остальные - нет.
- Ты тоже мутант? - спросил я.
- Да.
- И тоже... можешь менять свою форму?
- Нет, - ответила Эйдери, ее тонкое тело под покрывалом, казалось,
задрожало. - Нет, я не могу менять свою форму, лорд Ганелон.

Это ознакомительный отрывок книги. Данная книга защищена авторским правом. Для получения полной версии книги обратитесь к нашему партнеру - распространителю легального контента "ЛитРес":
Полная версия книги 'Темный Мир'


1 2 3