Генри Каттнер, Кэтрин Л.Мур.
Авессалом.
Henry Kuttner, C.L.Moore. Absalom.
Джоэл Локк затемно вернулся из университета, где возглавлял кафедру
психодинамики. Он незаметно проскользнул в дом через боковую дверь и
остановился, прислушиваясь, - высокий сорокалетний человек со стиснутыми
губами; в уголках его рта затаилась язвительная усмешка, серые глаза были
мрачны. До него донеслось гудение преципитрона. Это означало, что экономка
Эбигейл Шулер занята своим делом. С едва заметной улыбкой Локк повернулся
к нише, открывшейся в стене при его приближении.
Гравилифт бесшумно поднял его на второй этаж.
Наверху Локк передвигался с удивительной осторожностью. Он сразу
подошел к последней двери в коридоре и остановился перед ней, опустив
голову, с невидящими глазами. Ничего не было слышно. Чуть погодя он открыл
дверь и шагнул в комнату.
Мгновенно его вновь пронизало, пригвоздило к месту ощущение
неуверенности. Однако он не поддался этому ощущению, только еще крепче
стиснул зубы и стал оглядываться по сторонам, мысленно приказывал себе не
волноваться.
Можно было подумать, что в комнате живет двадцатилетний юноша, а не
восьмилетний ребенок. Повсюду в беспорядке валялись теннисные ракетки
вперемежку с грудами магнитокниг. Тиаминизатор был включен, и Локк
машинально щелкнул выключателем, но тут же насторожился. Он мог
поклясться, что с безжизненного экрана видеофона за ним наблюдают чьи-то
глаза.
И это уже не в первый раз.
Но вот Локк оторвал взгляд от видеофона и присел на корточки, чтобы
осмотреть кассеты с книгами. Одну, озаглавленную "Введение в энтропическую
логику", он поднял и хмуро повертел в руках. Затем положил кассету на
место, опять пристально посмотрел на видеофон и вышел из комнаты.
Внизу Эбигейл Шулер нажимала на кнопки пульта горничной-автомата.
Чопорный рот экономики был стянут так же туго, как узел седых волос на
затылке.
- Добрый вечер, - сказал Локк. - Где Авессалом?
- Играет в саду, брат Локк, - церемонно ответила Эбигейл. - Вы рано
вернулись. Я еще не кончила уборку в столовой.
- Что ж, включите ионизатор, и пусть действует, - посоветовал Локк. -
Это недолго. Все равно мне надо проверить кое-какие работы.
Он направился было к выходу, но Эбигейл многозначительно кашлянула.
- Что такое?
- Он осунулся.
- Значит, ему нужно побольше бывать на воздухе, - коротко заметил
Локк. - Отправлю его в летний лагерь.
- Брат Локк, - сказала Эбигейл, - не понимаю, отчего вы не пускаете
его в Баха-Калифорнию. Он уж так настроился! Раньше вы разрешали ему учить
все, что он хочет, как бы труден ни был предмет. А теперь вдруг
воспротивились. Это не мое дело, но смею вам сказать, что он чахнет.
- Он зачахнет еще скорее, если я соглашусь. У меня есть основания
возражать против того, чтобы он изучал энтропическую логику. Знаете, что
она за собой влечет?
- Не знаю... вы же знаете, что не знаю. Я женщина неученая, брат
Локк. А только Авессалом - смышленый мальчонка.
Локк раздраженно махнул рукой.
- Удивительный у вас талант сводить все к таким вот узеньким
формулам, - сказал он и передразнил: - "Смышленый мальчонка"!
Пожав плечами, Локк отошел к окну и взглянул вниз, на площадку, где
его восьмилетний сын играл в мяч. Авессалом не поднял глаз. Он, казалось,
был поглощен игрой. Но, наблюдая за сыном, Локк почувствовал, как в его
сознании прокрадывается холодный, обволакивающий ужас, и судорожно сцепил
руки за спиной.
На вид мальчику можно дать лет десять, по умственному развитию он не
уступает двадцатилетним, и все же на самом деле это восьмилетний ребенок.
Трудный. теперь у многих родителей такая же проблема. Что-то происходило в
последние годы с кривой рождаемости гениальных детей. Что-то лениво
зашевелилось в глубинах сознания сменяющих друг друга поколений, и
медленно стал появляться новый вид. Локку это было хорошо известно. В свое
время он тоже считался гениальным ребенком.
Другие родители могут решать эту проблему иначе, упрямо рассуждал
Локк. Но не он. Он-то знает, что полезно Авессалому. Другие родители пусть
отдают одаренных детей в специальные ясли, где эти дети будут развиваться
среди себе подобных. Только не Локк.
- Место Авессалома здесь, - сказал он вслух. - Со мной, где я могу...
Он встретился взглядом с домоправительницей, опять раздраженно пожал
плечами и возобновил оборвавшийся разговор:
- Конечно, смышленый. Но не настолько, чтобы уехать в Баха-Калифорнию
и изучать энтропическую логику. Энтропическая логика! Она слишком сложна
для ребенка. Даже вы должны это понимать. Это вам не конфета, которую
можно дать ребенку , предварительно проверив, есть ли в домашней аптечке
касторка. У Авессалома незрелый ум. Сейчас просто опасно посылать мальчика
в университет Баха-Калифорнии, где учатся люди вдвое старше его. Это
связано с таким умственным напряжением, на какое он еще способен. Я не
хочу, чтобы он превратился в психопата.
Эбигейл сердито поджала губы.
- Вы же разрешили ему заниматься математическим анализом.
- Да оставьте меня в покое. - Локк снова посмотрел вниз, на мальчика,
играющего на площадке. - По-моему, - медленно проговорил он, - пора
провести с Авессаломом очередной сеанс.
Домоправительница устремила на хозяина проницательный взгляд,
приоткрыла тонкие губы, собираясь что-то сказать, но тут же снова закрыла
рот с явно неодобрительным видом. Она, конечно, не совсем понимала, как и
для чего проводятся сеансы. Знала только, что теперь существуют способы
принудительно подвергнуть человека гипнозу, против его воли заглядывать к
нему в мозг, читать там, как в открытой книге, и выискивать запретные
мысли. Она покачала головой, плотно сомкнув губы.
- Не пытайтесь вмешиваться в вопросы, в которых ничего не смыслите, -
сказал Локк. - Уверяю вас, я лучше знаю, что Авессалому на пользу. Я сам
тридцать с лишним лет назад был в его положении. Кому может быть виднее?
Позовите его домой, пожалуйста. Я буду у себя в кабинете.
Нахмурив лоб, Эбигейл провожала его взглядом до двери. Трудно судить,
что хорошо и что плохо. Современная мораль жестко требует хорошего
поведения, но иногда человеку трудно решить для самого себя, что именно
самое правильное. Вот в старину, после атомных войн, когда своеволию не
было удержу и каждый делал что хотел, - тогда, наверно, жилось полегче.
Теперь же, в дни резкого отката к пуританизму, надо два раза подумать и
заглянуть себе в душу, прежде чем решиться на сомнительный поступок.
Что ж, на сей раз у Эбигейл не было выбора. Она щелкнула выключателем
настенного микрофона и проговорила:
- Авессалом!
- Что, сестра Шулер?
- Иди домой. Отец зовет.
У себя в кабинете Локк секунду постоял недвижно, размышляя. Затем
снял трубку домашнего селектора.
- Сестра Шулер, я разговариваю по видеофону. Попросите Авессалома
подождать.
Он уселся перед своим личным видеофоном. Руки ловко и привычно
набрали нужный номер.
- Соедините с доктором Райаном из Вайомингских экспериментальных
яслей. Говорит Джоэл Локк.
В ожидании он рассеянно снял с полки античных редкостей архаическую
книгу, отпечатанную на бумаге, и прочел:
"И разослал Авессалом лазутчиков во все колена Израилевы, сказав:
когда вы услышите звук трубы, то говорите: "Авессалом воцарился в Хевроне".
- Брат Локк? - спросил видеофон.
На экране показалось славное, открытое лицо седого человека. Локк
поставил книгу на место и поднял руку в знак приветствия.
- Доктор Райан, извините, что побеспокоил.
- Ничего, - сказал Райан. - Времени у меня много. Считается, что я
заведую яслями, но на самом деле ими заправляют детишки - все делают по
своему вкусу. - Он хохотнул. - Как поживает Авессалом?
Всему должен быть предел, - ответил Локк. - Я дал ребенку полную
свободу, наметил для него широкую программу занятий, а теперь ему
вздумалось изучать энтропическую логику. этот предмет читают только в двух
университетах, и ближайший из них находится в Баха-Калифорнии.
- Он ведь может летать туда вертолетом, не так ли? - спросил Райан,
но Локк неодобрительно проворчал:
- Дорога отнимет слишком много времени. К тому же одно из требований
университета - проживание в его стенах и строгий режим. Считается, что без
дисциплины, духовной и телесной, невозможно осилить энтропическую логику.
Это вздор. Начатки ее я самостоятельно освоил у себя дома, хоть для
наглядности и пришлось воспользоваться объемными мультипликациями.
Райан засмеялся.
- Мои ребятишки проходят тут энтропическую логику. Ээ-э... вы
уверены, что все поняли?
- Я понял достаточно. Во всяком случае, убедился, что ребенку незачем
ее изучать, пока у него не расширится кругозор.
- У наших она идет как по маслу, - возразил врач. - Не забывайте:
Авессалом - гений, а не заурядный мальчик.
- Знаю. Но знаю и то, какая не мне ответственность. надо сохранить
нормальную домашнюю обстановку, чтобы дать Авессалому чувство уверенности
в себе, - это одна из причин, по которым пока нежелательно, чтобы ребенок
жил в Баха-Калифорнии. Я хочу его оберегать.
- У нас и раньше не было единства в этом вопросе. Все одаренные дети
прекрасно обходятся без присмотра взрослых, Локк.
- Авессалом - гений, но он ребенок. Поэтому у него отсутствует
чувство пропорций. Ему надо избегать множества опасностей. По-моему, это
ошибка - предоставлять одаренным детям свободу действий и разрешать им
делать все что угодно. У меня были веские причины не отдавать Авессалома в
ясли. Всех гениальных детей смешивают в одну кучу и предоставляют самим
выкарабкиваться. Абсолютно искусственная среда.
- Не спорю, - сказал Райан. - Дело ваше. По-видимому, вы не желаете
признать, что в наши дни кривая рождаемости гениев приобрела вид
синусоиды. Через поколение...
- Я и сам был гениальным ребенком, но я-то с этим справился, -
разгорячился Локк. - У меня хватало неприятностей с отцом. Это был тиран,
мне просто повезло, что он не искалечил мою психику. Я все уладил, но
неприятности были. Я не хочу, чтобы у Авессалома были неприятности.
Поэтому я прибегаю к психодинамике.
- К наркосинтезу? К принудительному гипнозу?
- Вовсе он не принудительный, - огрызнулся Локк. - Это духовное
очищение, оно многого стоит. Под гипнозом Авессалом рассказывает мне все,
что у него на уме, и тогда я могу ему помочь.
- Не зная, что вы это делаете, - медленно произнес Райан. - Я вовсе
не уверен, удачная ли это затея.
- Я ведь вас не поучаю, как надо заведовать яслями.
- Да. А вот детишки поучают. Из них многие умнее меня.
- Преждевременно развившийся ум опасен. Ребенок способен разогнаться
на коньках по тонкому льду, не проверив его прочности. Но не подумайте,
будто я удерживаю Авессалома на месте. Я только проверяю, прочен ли лед.
Я-то могу понять энтропическую логику, но Авессалом пока еще не может.
Придется ему подождать.
- Так что же?
Локк колебался.
- Гм... вы не знаете, ваши ребята не сносились с Авессаломом?
- Не знаю, - ответил Райан. - Я в их дела не вмешиваюсь.
- Ну, что ж, тогда пусть они не вмешиваются в мои дела и дела
Авессалома. Желательно, чтобы вы выяснили, поддерживают ли они связь с
моим сыном.
Наступила долгая пауза. Потом Райан неторопливо сказал:
- Постараюсь. Но на вашем месте, брат Локк, я бы разрешил Авессалому
уехать в Баха-Калифорнию, если он хочет.
- Я знаю, что делаю. - С этими словами Локк дал отбой. Взгляд его
снова обратился к библии.
Энтропическая логика!
Когда ребенок достигает зрелости, его соматические и физиологические
показатели придут в норму, но пока что маятник беспрепятственно
раскачивается из стороны в сторону. Авессалому нужна твердая рука - для
его же блага.
А ведь с некоторых пор ребенок почему-то увиливает от гипнотических
сеансов. Что-то с ним неладно.
Беспорядочные мысли проносились в мозгу Локка. Он забыл, что сын его
ждет, и вспомнил, лишь услышав из настенного динамика голос Эбигейл,
которая объявила, что обед подан.
За обедом Эбигейл Шулер сидела между отцом и сыном, как Атропа -
готовая обрезать разговор, едва только он примет нежелательный для нее
оборот.
Локк почувствовал, как в нем нарастает давнишнее раздражение: Эбигейл
считает своим долгом защищать Авессалома от отца. Быть может, из-за этого
ощущения Локк наконец сам затронул вопрос о Баха-Калифорнии.
- Ты, как видно, учишь энтропическую логику. - Вопрос не застал
Авессалома врасплох. - Убедился ты, что он для тебя чересчур сложна?
- Нет, папа, - ответил Авессалом. - Не убедился.
- Начатки математического анализа могут показаться ребенку легкими.
Но стоит ему углубиться... Я ознакомился с энтропической логикой, сын,
просмотрел всю книгу, и мне было трудновато. А ведь у меня ум зрелый.
- Я знаю, что у тебя зрелый. И знаю, что у меня еще незрелый. Но все
же полагаю, мне это доступно.
- Послушай, - сказал Локк. - Если ты будешь изучать этот предмет, у
тебя могут появиться психопатологические симптомы, а ты не распознаешь их
вовремя. Если бы мы проводили сеансы ежедневно или через день...
- Но ведь университет в Баха-Калифорнии!
- Это меня и тревожит. Если хочешь, дождись моего саббатического
года, я поеду с тобой. А может быть, этот курс начнут читать в
каком-нибудь более близком университете. Я стараюсь внимать голосу разума.
Логика должна разъяснить тебе мои мотивы.
- Она и разъясняет, - ответил Авессалом. - С этой стороны все в
порядке. Единственное затруднение относится к области недоказуемого, так
ведь? То есть ты думаешь, что мой мозг не способен без опасности для себя
усваивать энтропическую логику, а я убежден, что он способен.
- Вот именно, - подхватил Локк. - На твоей стороне преимущество: ты
знаешь себя лучше, чем мне дано тебя узнать. Зато тебе мешает незрелость,
отсутствие чувства пропорций. А у меня еще одно преимущество - большой
опыт.
- Но ведь это твой опыт, папа. В какой мере он ценен для меня?
- Об этом ты лучше предоставь судить мне, сын.
- Допустим, - сказал Авессалом. - Жаль вот только, что меня не отдали
в ясли для одаренных.
- Разве тебе тут плохо? - спросила задетая Эбигейл, и мальчик быстро
поднял на нее теплый, любящий взгляд.
- Конечно, хорошо, Эби. Ты же знаешь.
- Тебе будет намного хуже, если ты станешь слабоумным, - язвительно
вставил Локк. - Например, чтобы изучать энтропическую логику, надо
овладеть темпоральными вариациями, связанными с проблемой относительности.
- От таких разговоров у меня голова разбаливается, - сказала Эбигейл.
- И если вас беспокоит, что Авессалом перенапрягает мозг, не надо с ним
разговаривать на эти темы. - Она нажала на кнопки, и металлические
тарелки, украшенные французской эмалью, соскользнули в ящик для грязной
посуды.
- Кофе, брат Локк... молоко, Авессалом... а я выпью чаю.
Локк подмигнул сыну, но тот оставался серьезным. Эбигейл поднялась и,
не выпуская из рук чашки, подошла к камину. Она взяла метелку, смахнула
осевший пепел, раскинулась на подушках и протянула к огню тощие ноги. Локк
украдкой зевнул, прикрыв ладонью рот.
- Пока мы не пришли к соглашению, сын, пусть все будет по-прежнему.
Не трогай больше ту книгу об энтропической логике. И другие тоже.
Договорились?
Ответа не последовало.
- Договорились? - настаивал Локк.
- Не уверен, - сказал Авессалом после паузы. - Откровенно говоря,
книга уже внушила мне кое-какие идеи.
Глядя на сидящего против него сына, Локк поражался несовместимости
чудовищно развитого ума с детским тельцем.
- Ты еще мал, - сказал он. - Ничего страшного, если подождешь
немного. Не забудь, по закону власть над тобой принадлежит мне, хоть я и
ничего не сделаю, пока ты не согласишься, что я поступаю справедливо.
- Мы с тобой по-разному понимаем справедливость, - сказал Авессалом,
выводя пальцем узоры на скатерти.
Локк встал, положил руку на плечо мальчика.
- Мы еще не раз вернемся к этому, пока не выработаем наилучшего
решения. А теперь мне надо проверить кое-какие работы.
Он вышел.
- Отец желает тебе добра, Авессалом, - сказала Эбигейл.
- Конечно, Эби, - согласился мальчик, но надолго задумался.
На другой день Локк провел занятия кое-как и в двенадцать часов
видеофонировал доктору Райану в Вайомингские ясли для одаренных детей.
1 2
Авессалом.
Henry Kuttner, C.L.Moore. Absalom.
Джоэл Локк затемно вернулся из университета, где возглавлял кафедру
психодинамики. Он незаметно проскользнул в дом через боковую дверь и
остановился, прислушиваясь, - высокий сорокалетний человек со стиснутыми
губами; в уголках его рта затаилась язвительная усмешка, серые глаза были
мрачны. До него донеслось гудение преципитрона. Это означало, что экономка
Эбигейл Шулер занята своим делом. С едва заметной улыбкой Локк повернулся
к нише, открывшейся в стене при его приближении.
Гравилифт бесшумно поднял его на второй этаж.
Наверху Локк передвигался с удивительной осторожностью. Он сразу
подошел к последней двери в коридоре и остановился перед ней, опустив
голову, с невидящими глазами. Ничего не было слышно. Чуть погодя он открыл
дверь и шагнул в комнату.
Мгновенно его вновь пронизало, пригвоздило к месту ощущение
неуверенности. Однако он не поддался этому ощущению, только еще крепче
стиснул зубы и стал оглядываться по сторонам, мысленно приказывал себе не
волноваться.
Можно было подумать, что в комнате живет двадцатилетний юноша, а не
восьмилетний ребенок. Повсюду в беспорядке валялись теннисные ракетки
вперемежку с грудами магнитокниг. Тиаминизатор был включен, и Локк
машинально щелкнул выключателем, но тут же насторожился. Он мог
поклясться, что с безжизненного экрана видеофона за ним наблюдают чьи-то
глаза.
И это уже не в первый раз.
Но вот Локк оторвал взгляд от видеофона и присел на корточки, чтобы
осмотреть кассеты с книгами. Одну, озаглавленную "Введение в энтропическую
логику", он поднял и хмуро повертел в руках. Затем положил кассету на
место, опять пристально посмотрел на видеофон и вышел из комнаты.
Внизу Эбигейл Шулер нажимала на кнопки пульта горничной-автомата.
Чопорный рот экономики был стянут так же туго, как узел седых волос на
затылке.
- Добрый вечер, - сказал Локк. - Где Авессалом?
- Играет в саду, брат Локк, - церемонно ответила Эбигейл. - Вы рано
вернулись. Я еще не кончила уборку в столовой.
- Что ж, включите ионизатор, и пусть действует, - посоветовал Локк. -
Это недолго. Все равно мне надо проверить кое-какие работы.
Он направился было к выходу, но Эбигейл многозначительно кашлянула.
- Что такое?
- Он осунулся.
- Значит, ему нужно побольше бывать на воздухе, - коротко заметил
Локк. - Отправлю его в летний лагерь.
- Брат Локк, - сказала Эбигейл, - не понимаю, отчего вы не пускаете
его в Баха-Калифорнию. Он уж так настроился! Раньше вы разрешали ему учить
все, что он хочет, как бы труден ни был предмет. А теперь вдруг
воспротивились. Это не мое дело, но смею вам сказать, что он чахнет.
- Он зачахнет еще скорее, если я соглашусь. У меня есть основания
возражать против того, чтобы он изучал энтропическую логику. Знаете, что
она за собой влечет?
- Не знаю... вы же знаете, что не знаю. Я женщина неученая, брат
Локк. А только Авессалом - смышленый мальчонка.
Локк раздраженно махнул рукой.
- Удивительный у вас талант сводить все к таким вот узеньким
формулам, - сказал он и передразнил: - "Смышленый мальчонка"!
Пожав плечами, Локк отошел к окну и взглянул вниз, на площадку, где
его восьмилетний сын играл в мяч. Авессалом не поднял глаз. Он, казалось,
был поглощен игрой. Но, наблюдая за сыном, Локк почувствовал, как в его
сознании прокрадывается холодный, обволакивающий ужас, и судорожно сцепил
руки за спиной.
На вид мальчику можно дать лет десять, по умственному развитию он не
уступает двадцатилетним, и все же на самом деле это восьмилетний ребенок.
Трудный. теперь у многих родителей такая же проблема. Что-то происходило в
последние годы с кривой рождаемости гениальных детей. Что-то лениво
зашевелилось в глубинах сознания сменяющих друг друга поколений, и
медленно стал появляться новый вид. Локку это было хорошо известно. В свое
время он тоже считался гениальным ребенком.
Другие родители могут решать эту проблему иначе, упрямо рассуждал
Локк. Но не он. Он-то знает, что полезно Авессалому. Другие родители пусть
отдают одаренных детей в специальные ясли, где эти дети будут развиваться
среди себе подобных. Только не Локк.
- Место Авессалома здесь, - сказал он вслух. - Со мной, где я могу...
Он встретился взглядом с домоправительницей, опять раздраженно пожал
плечами и возобновил оборвавшийся разговор:
- Конечно, смышленый. Но не настолько, чтобы уехать в Баха-Калифорнию
и изучать энтропическую логику. Энтропическая логика! Она слишком сложна
для ребенка. Даже вы должны это понимать. Это вам не конфета, которую
можно дать ребенку , предварительно проверив, есть ли в домашней аптечке
касторка. У Авессалома незрелый ум. Сейчас просто опасно посылать мальчика
в университет Баха-Калифорнии, где учатся люди вдвое старше его. Это
связано с таким умственным напряжением, на какое он еще способен. Я не
хочу, чтобы он превратился в психопата.
Эбигейл сердито поджала губы.
- Вы же разрешили ему заниматься математическим анализом.
- Да оставьте меня в покое. - Локк снова посмотрел вниз, на мальчика,
играющего на площадке. - По-моему, - медленно проговорил он, - пора
провести с Авессаломом очередной сеанс.
Домоправительница устремила на хозяина проницательный взгляд,
приоткрыла тонкие губы, собираясь что-то сказать, но тут же снова закрыла
рот с явно неодобрительным видом. Она, конечно, не совсем понимала, как и
для чего проводятся сеансы. Знала только, что теперь существуют способы
принудительно подвергнуть человека гипнозу, против его воли заглядывать к
нему в мозг, читать там, как в открытой книге, и выискивать запретные
мысли. Она покачала головой, плотно сомкнув губы.
- Не пытайтесь вмешиваться в вопросы, в которых ничего не смыслите, -
сказал Локк. - Уверяю вас, я лучше знаю, что Авессалому на пользу. Я сам
тридцать с лишним лет назад был в его положении. Кому может быть виднее?
Позовите его домой, пожалуйста. Я буду у себя в кабинете.
Нахмурив лоб, Эбигейл провожала его взглядом до двери. Трудно судить,
что хорошо и что плохо. Современная мораль жестко требует хорошего
поведения, но иногда человеку трудно решить для самого себя, что именно
самое правильное. Вот в старину, после атомных войн, когда своеволию не
было удержу и каждый делал что хотел, - тогда, наверно, жилось полегче.
Теперь же, в дни резкого отката к пуританизму, надо два раза подумать и
заглянуть себе в душу, прежде чем решиться на сомнительный поступок.
Что ж, на сей раз у Эбигейл не было выбора. Она щелкнула выключателем
настенного микрофона и проговорила:
- Авессалом!
- Что, сестра Шулер?
- Иди домой. Отец зовет.
У себя в кабинете Локк секунду постоял недвижно, размышляя. Затем
снял трубку домашнего селектора.
- Сестра Шулер, я разговариваю по видеофону. Попросите Авессалома
подождать.
Он уселся перед своим личным видеофоном. Руки ловко и привычно
набрали нужный номер.
- Соедините с доктором Райаном из Вайомингских экспериментальных
яслей. Говорит Джоэл Локк.
В ожидании он рассеянно снял с полки античных редкостей архаическую
книгу, отпечатанную на бумаге, и прочел:
"И разослал Авессалом лазутчиков во все колена Израилевы, сказав:
когда вы услышите звук трубы, то говорите: "Авессалом воцарился в Хевроне".
- Брат Локк? - спросил видеофон.
На экране показалось славное, открытое лицо седого человека. Локк
поставил книгу на место и поднял руку в знак приветствия.
- Доктор Райан, извините, что побеспокоил.
- Ничего, - сказал Райан. - Времени у меня много. Считается, что я
заведую яслями, но на самом деле ими заправляют детишки - все делают по
своему вкусу. - Он хохотнул. - Как поживает Авессалом?
Всему должен быть предел, - ответил Локк. - Я дал ребенку полную
свободу, наметил для него широкую программу занятий, а теперь ему
вздумалось изучать энтропическую логику. этот предмет читают только в двух
университетах, и ближайший из них находится в Баха-Калифорнии.
- Он ведь может летать туда вертолетом, не так ли? - спросил Райан,
но Локк неодобрительно проворчал:
- Дорога отнимет слишком много времени. К тому же одно из требований
университета - проживание в его стенах и строгий режим. Считается, что без
дисциплины, духовной и телесной, невозможно осилить энтропическую логику.
Это вздор. Начатки ее я самостоятельно освоил у себя дома, хоть для
наглядности и пришлось воспользоваться объемными мультипликациями.
Райан засмеялся.
- Мои ребятишки проходят тут энтропическую логику. Ээ-э... вы
уверены, что все поняли?
- Я понял достаточно. Во всяком случае, убедился, что ребенку незачем
ее изучать, пока у него не расширится кругозор.
- У наших она идет как по маслу, - возразил врач. - Не забывайте:
Авессалом - гений, а не заурядный мальчик.
- Знаю. Но знаю и то, какая не мне ответственность. надо сохранить
нормальную домашнюю обстановку, чтобы дать Авессалому чувство уверенности
в себе, - это одна из причин, по которым пока нежелательно, чтобы ребенок
жил в Баха-Калифорнии. Я хочу его оберегать.
- У нас и раньше не было единства в этом вопросе. Все одаренные дети
прекрасно обходятся без присмотра взрослых, Локк.
- Авессалом - гений, но он ребенок. Поэтому у него отсутствует
чувство пропорций. Ему надо избегать множества опасностей. По-моему, это
ошибка - предоставлять одаренным детям свободу действий и разрешать им
делать все что угодно. У меня были веские причины не отдавать Авессалома в
ясли. Всех гениальных детей смешивают в одну кучу и предоставляют самим
выкарабкиваться. Абсолютно искусственная среда.
- Не спорю, - сказал Райан. - Дело ваше. По-видимому, вы не желаете
признать, что в наши дни кривая рождаемости гениев приобрела вид
синусоиды. Через поколение...
- Я и сам был гениальным ребенком, но я-то с этим справился, -
разгорячился Локк. - У меня хватало неприятностей с отцом. Это был тиран,
мне просто повезло, что он не искалечил мою психику. Я все уладил, но
неприятности были. Я не хочу, чтобы у Авессалома были неприятности.
Поэтому я прибегаю к психодинамике.
- К наркосинтезу? К принудительному гипнозу?
- Вовсе он не принудительный, - огрызнулся Локк. - Это духовное
очищение, оно многого стоит. Под гипнозом Авессалом рассказывает мне все,
что у него на уме, и тогда я могу ему помочь.
- Не зная, что вы это делаете, - медленно произнес Райан. - Я вовсе
не уверен, удачная ли это затея.
- Я ведь вас не поучаю, как надо заведовать яслями.
- Да. А вот детишки поучают. Из них многие умнее меня.
- Преждевременно развившийся ум опасен. Ребенок способен разогнаться
на коньках по тонкому льду, не проверив его прочности. Но не подумайте,
будто я удерживаю Авессалома на месте. Я только проверяю, прочен ли лед.
Я-то могу понять энтропическую логику, но Авессалом пока еще не может.
Придется ему подождать.
- Так что же?
Локк колебался.
- Гм... вы не знаете, ваши ребята не сносились с Авессаломом?
- Не знаю, - ответил Райан. - Я в их дела не вмешиваюсь.
- Ну, что ж, тогда пусть они не вмешиваются в мои дела и дела
Авессалома. Желательно, чтобы вы выяснили, поддерживают ли они связь с
моим сыном.
Наступила долгая пауза. Потом Райан неторопливо сказал:
- Постараюсь. Но на вашем месте, брат Локк, я бы разрешил Авессалому
уехать в Баха-Калифорнию, если он хочет.
- Я знаю, что делаю. - С этими словами Локк дал отбой. Взгляд его
снова обратился к библии.
Энтропическая логика!
Когда ребенок достигает зрелости, его соматические и физиологические
показатели придут в норму, но пока что маятник беспрепятственно
раскачивается из стороны в сторону. Авессалому нужна твердая рука - для
его же блага.
А ведь с некоторых пор ребенок почему-то увиливает от гипнотических
сеансов. Что-то с ним неладно.
Беспорядочные мысли проносились в мозгу Локка. Он забыл, что сын его
ждет, и вспомнил, лишь услышав из настенного динамика голос Эбигейл,
которая объявила, что обед подан.
За обедом Эбигейл Шулер сидела между отцом и сыном, как Атропа -
готовая обрезать разговор, едва только он примет нежелательный для нее
оборот.
Локк почувствовал, как в нем нарастает давнишнее раздражение: Эбигейл
считает своим долгом защищать Авессалома от отца. Быть может, из-за этого
ощущения Локк наконец сам затронул вопрос о Баха-Калифорнии.
- Ты, как видно, учишь энтропическую логику. - Вопрос не застал
Авессалома врасплох. - Убедился ты, что он для тебя чересчур сложна?
- Нет, папа, - ответил Авессалом. - Не убедился.
- Начатки математического анализа могут показаться ребенку легкими.
Но стоит ему углубиться... Я ознакомился с энтропической логикой, сын,
просмотрел всю книгу, и мне было трудновато. А ведь у меня ум зрелый.
- Я знаю, что у тебя зрелый. И знаю, что у меня еще незрелый. Но все
же полагаю, мне это доступно.
- Послушай, - сказал Локк. - Если ты будешь изучать этот предмет, у
тебя могут появиться психопатологические симптомы, а ты не распознаешь их
вовремя. Если бы мы проводили сеансы ежедневно или через день...
- Но ведь университет в Баха-Калифорнии!
- Это меня и тревожит. Если хочешь, дождись моего саббатического
года, я поеду с тобой. А может быть, этот курс начнут читать в
каком-нибудь более близком университете. Я стараюсь внимать голосу разума.
Логика должна разъяснить тебе мои мотивы.
- Она и разъясняет, - ответил Авессалом. - С этой стороны все в
порядке. Единственное затруднение относится к области недоказуемого, так
ведь? То есть ты думаешь, что мой мозг не способен без опасности для себя
усваивать энтропическую логику, а я убежден, что он способен.
- Вот именно, - подхватил Локк. - На твоей стороне преимущество: ты
знаешь себя лучше, чем мне дано тебя узнать. Зато тебе мешает незрелость,
отсутствие чувства пропорций. А у меня еще одно преимущество - большой
опыт.
- Но ведь это твой опыт, папа. В какой мере он ценен для меня?
- Об этом ты лучше предоставь судить мне, сын.
- Допустим, - сказал Авессалом. - Жаль вот только, что меня не отдали
в ясли для одаренных.
- Разве тебе тут плохо? - спросила задетая Эбигейл, и мальчик быстро
поднял на нее теплый, любящий взгляд.
- Конечно, хорошо, Эби. Ты же знаешь.
- Тебе будет намного хуже, если ты станешь слабоумным, - язвительно
вставил Локк. - Например, чтобы изучать энтропическую логику, надо
овладеть темпоральными вариациями, связанными с проблемой относительности.
- От таких разговоров у меня голова разбаливается, - сказала Эбигейл.
- И если вас беспокоит, что Авессалом перенапрягает мозг, не надо с ним
разговаривать на эти темы. - Она нажала на кнопки, и металлические
тарелки, украшенные французской эмалью, соскользнули в ящик для грязной
посуды.
- Кофе, брат Локк... молоко, Авессалом... а я выпью чаю.
Локк подмигнул сыну, но тот оставался серьезным. Эбигейл поднялась и,
не выпуская из рук чашки, подошла к камину. Она взяла метелку, смахнула
осевший пепел, раскинулась на подушках и протянула к огню тощие ноги. Локк
украдкой зевнул, прикрыв ладонью рот.
- Пока мы не пришли к соглашению, сын, пусть все будет по-прежнему.
Не трогай больше ту книгу об энтропической логике. И другие тоже.
Договорились?
Ответа не последовало.
- Договорились? - настаивал Локк.
- Не уверен, - сказал Авессалом после паузы. - Откровенно говоря,
книга уже внушила мне кое-какие идеи.
Глядя на сидящего против него сына, Локк поражался несовместимости
чудовищно развитого ума с детским тельцем.
- Ты еще мал, - сказал он. - Ничего страшного, если подождешь
немного. Не забудь, по закону власть над тобой принадлежит мне, хоть я и
ничего не сделаю, пока ты не согласишься, что я поступаю справедливо.
- Мы с тобой по-разному понимаем справедливость, - сказал Авессалом,
выводя пальцем узоры на скатерти.
Локк встал, положил руку на плечо мальчика.
- Мы еще не раз вернемся к этому, пока не выработаем наилучшего
решения. А теперь мне надо проверить кое-какие работы.
Он вышел.
- Отец желает тебе добра, Авессалом, - сказала Эбигейл.
- Конечно, Эби, - согласился мальчик, но надолго задумался.
На другой день Локк провел занятия кое-как и в двенадцать часов
видеофонировал доктору Райану в Вайомингские ясли для одаренных детей.
1 2