— Да, есть? — сказала она с тихим вздохом.
— И давно? — этот вопрос я задал уже по инерции. Буря, приутихшая на несколько секунд, вновь начала бушевать в душе. Но я понимал, как только я перестану держать себя в руках, могу натворить все, что угодно.
— Разве… это важно?..
Я вскочил с кресла и побежал в другую комнату. У меня было состояние человека, который понимает, что через пару минут вынужден будет нажать на курок пистолета. Я достал из ящика стола деньги и быстро вернулся в прихожую.
— Вчера я снял со своего счета все деньги, которые накопил за свою жизнь. Ты слышишь меня? — Мой голос уже дрожал и срывался, а лицо начало дергаться. — Они твои. На них ты можешь прожить два-три года. А теперь уходи и сделай так, чтобы я тебя больше не видел, никогда. Слышишь? Никогда!
Несколько секунд она сидела неподвижно. Потом только, спустя много времени, я понял, что, если бы она извинилась, попросила простить ее, я, может быть, заревел бы раньше, чем она. Но этого не случилось. И я понял, она уже давно знала и ждала, что, в конце концов, все именно так и закончится. Она знала, что непременно уйдет от меня.
Я всегда был очень гордым и никому никогда не разрешал себя оскорблять или унижать… Я, конечно, мог ее ударить, или… Но этим сделал бы себе еще больнее… Я бы навсегда перестал уважать себя.
Она повернулась лицом ко мне и спросила:
— Я могу собрать свои вещи?
— Только поскорее, я тебя видеть не могу!
У нее на глазах появились слезы. Через пять минут она взяла свою сумку и исчезла из моей жизни навсегда.
Он глубоко вздохнул и уже другим голосом продолжил:
— Когда она ушла, у меня начался самый настоящий психоз. Понимая, что схожу с ума, я позвонил сестре и, собрав последние капли рассудка, сказал:
— Приезжай скорее, мне очень, очень плохо, я тебя очень прошу, приезжай!
Машина наша вынырнула из темного царства в окрестности какого-то города. Улицы были маленькие, аккуратные, пустынные и замерзшие. Город спал. Люди спали в своих теплых постелях, и только мы — два странника — мчались по пустынному городу. Мой собеседник сбавил скорость и продолжал:
— В больнице я провел пару недель. Через месяц уволился с работы и переехал в другой город. На прежнем месте я уже не в состоянии был жить. Через шесть месяцев, по совету одного знакомого, в ресторане познакомился с молоденькой красивой проституткой и повел ее к себе домой. У меня ничего не получилось. Я заплатил ей и отпустил прочь. Через год начал встречаться с другой женщиной, она нравилась мне, я — ей, но когда дело дошло до интимных отношений, то я опять оказался бессильным… Потом… потом, конечно, все утряслось… Теперь с этим все нормально. Время… Время — лучшее лекарство… Все проходит… все забывается… Все исчезает!
Он свернул на какую-то улицу, и мы остановились около светящихся огней большого здания.
— Вот ваша гостиница, приятель, — сказал он, не посмотрев в мою сторону. — Прощайте.
Но я сидел, не было сил уйти. Я чувствовал, что что-то очень важное еще не высказано. Я ждал.
Он закрыл лицо руками и, с трудом подбирая слова, сказал:
— Иногда — раньше чаще, теперь реже — она из каких-то далеких невиданных миров возвращается ко мне, и я отчетливо чувствую тепло ее тела, запах ее волос, вкус ее влажных губ… Это продолжается несколько минут, всего несколько минут. Потом… потом я снова остаюсь один… и снова начинается этот кошмар… это одиночество, эта тоска… Днем это еще терпимо, но ночью… ночью…
Он умолк, я открыл дверцу машины и собирался выйти, но неожиданно для себя спросил:
— Как ее звали?
Он повернулся ко мне. Его вытянутое, некрасивое лицо было все в слезах… Что-то пробормотав под нос на прощание, я вылез из машины и вошел в гостиницу. Когда я зашел в свой номер, машина еще стояла у гостиницы. Потом я услышал резкий скрежет колес и увидел, как она на большой скорости нырнула в объятия ночи.
Я открыл бутылку коньяка, купленную мною в баре гостиницы, налил полную рюмку и выпил. Но это меня не спасло. Спать абсолютно не хотелось. Мне было обидно потому, что я никогда не испытывал такой любви и что молодость давно уже прошла. Я завидовал этому человеку, хотя понимал, что за те годы счастья он расплатился полностью. Ну и что, что он страдал? Это, по крайней мере, не хуже, чем прожить серую, скучную жизнь, когда, оглянувшись на прожитые годы, ничего достойного не можешь вспомнить.
Я выпил весь остаток коньяка и вышел на улицу. Гулять.
ПЯТЬ ЛЕТ
Она попробовала заплакать, но не получилось. Слезы, как капризные дети, не захотели подчиниться ей, и она еще больше загрустила. Продолжая смотреть через стекло на спящий город, она взяла сигарету и зажгла спичку. Свет огня скользнул по голым стенам и упал на парня.
Парню надоело сидеть. Он, не снимая туфли, лег на постель. Кровать жалобно проскрипела. От этого парень еще больше разозлился и, сам не понимая почему, стал ненавидеть эту темноту, этот город, этот дождь.
— Я не должна была приходить… Парень открыл глаза и повернулся к ней.
— Я не должна была приходить, — повторила женщина шепотом. — Я знала, что все будет именно так. Но все-таки пришла.
— А почему ты об этом говоришь?
— Сама не знаю почему.
— Действительно, лучше, если бы не пришла. — В голосе парня было сожаление, даже нежность. Женщина почувствовала это и снова захотела заплакать, но через секунду резким движением взяла свою сумку и зашагала к двери.
— Я сейчас уйду, — сказала она. — Сейчас уйду.
— Иди сюда. — Парень уже встал и смотрел в глаза женщине.
— Нет… не хочу…
— Посиди немножко.
— Ладно, но я сейчас уйду.
— Я прошу тебя остаться… На меня давит одиночество… Знаешь, как мне тоскливо от этого дождя. Ты можешь сесть в кресло и курить свои сигареты. Только оставайся…
Женщина села на кровать рядом с парнем и посмотрела на него нежно и печально. Сейчас она показалась парню минимум на пять лет старше. Около глаз и губ видны были морщинки. А ведь совсем недавно она была улыбчивой девчонкой.
Все началось с того, что парень поцеловал ее. В начале женщина совершенно не сопротивлялась. Но потом, непонятно почему, решительно оттолкнула его и встала возле окна. Вот и все. Парень понимал, что она сейчас думает о чем-то очень важном, очень сложном, понятном только ей одной. Но для него самого это не имело большого значения.
Она согласилась прийти к нему ночью, а потом отказала… Вот о чем думал парень, и еще о том, что сейчас она сидит рядом с ним и выглядит такой, какая есть на самом деле, — некрасивой и грустной, как бы она ни скрывала это от него или от самой себя.
Она была стройная, но невысокая. Руки и ноги были бледные и худенькие, волосы светлые.
— Ты знаешь, — сказал ей парень, — у тебя красивые синие глаза.
Женщина хотела уйти, но улыбнулась и начала гладить руку парня своими тонкими и мягкими пальцами.
— А сейчас они стали зелеными, — удивился парень, — точно, зелеными.
Женщина снова улыбнулась, но глаза уже были готовы засмеяться. Морщины на лице исчезли. Лицо снова стало румяным, как у молоденькой девушки. Она спросила:
— Тебе сколько лет?
— Двадцать два. А какое это имеет значение? Женщина поцеловала парня и встала.
— Я должна уйти, — сказала она, — должна идти.
Парень лежал на кровати молча. Он сердился на женщину, которая его поцеловала, а теперь собирается уйти. Но это продолжалось недолго.
— Должна — так должна, — сказал он спокойно. — Пойдем, я тебя провожу.
Они вышли из гостиницы и пошли в направлении автобусной остановки. Дождь уже прекратился, улицы, деревья, дома были мокрыми, сонными. Небо было еще темным, но скоро уже должен был наступить рассвет. Настала осень, обычная дождливая осень.
Они стояли на остановке и молчали. Женщина внимательно рассматривала парня своими тоскливыми глазами, и от этого он нервничал.
— Не смотри на меня так.
— Я хочу тебя запомнить.
— Зачем?
— Мы же больше никогда не встретимся…
— Ну и что? Я вообще тебя не понимаю… Почему пришла, почему уходишь вот так…
— Я не хочу, не хочу снова терять. Ты хороший, очень хороший, но ты не мой… Ты ведь уедешь. А я больше не хочу терять. Я устала.
Женщина взяла парня за руки и снова посмотрела ему в глаза. Парень не знал, что сказать, что сделать. Она все понимала. Лет пять тому назад в такой же ситуации она, может быть, заплакала бы, но слезы вновь, как капризные дети, не подчинились ей.
Парень был в растерянности. Ему было жалко женщину, хотя у него были причины на нее злиться.
В глубине улицы появились светящиеся пятна.
— Автобус, — облегченно вздыхая, сказал парень.
— Я пошла, — сказала женщина.
Парень обнял ее, но не поцеловал, потому что понял, что не хочет этого делать. Женщина на прощание пожала его руку и поднялась в автобус.
Несколько минут она стояла в растерянности, как будто не зная, куда можно сесть в пустом автобусе. Автобус тронулся, а она по инерции села в ближайшее кресло. Из огромных окон видны были разноцветные огни спящего города.
— Женщина, возьмите билет, — сказал кто-то сзади.
Она повернулась и увидела кондуктора.
— Да-да, конечно, — сказала она и, закрывая лицо руками, начала рыдать, некрасиво тряся худыми плечиками.
НОЧЬ С ДРАКОНОМ
На земле есть места, которые будто бы специально созданы природой для любви. Маленький прибалтийский городок, где наша небольшая команда проводила спортивные сборы, был именно таким. Он находился в красивом, высоком, ухоженном сосновом бору, со всех сторон окруженный маленькими, чудными озерами. Казалось, что большой и безумный мир со своими автомобильными потоками, политическими партиями, руководителями народов и движений обошел стороной этот тихий, спокойный и уютный уголок земного шара. Дома в городке были маленькие, аккуратные, будто бы нарисованные. Улицы — узкие, тихие, окутанные деревьями, зелеными газонами, цветочными клумбами. Люди подстать городку были спокойные, немногословные, умеренные. Может быть, чисто случайно, а может быть, и вполне закономерно здесь жили в основном молодые. Нигде я не видел столько стройных, красивых, со вкусом одетых девушек и симпатичных, спортивно сложенных, высоких парней. Вдобавок стояло теплое, но не жаркое лето, лес и городок были наполнены тем необъяснимым ароматом, который невольно всех нас заставляет думать, как прекрасна она — жизнь и как хорошо, что мы появились на этом свете.
Вполне понятно, что на тренировки не хватало ни желания, ни настроения. А как иначе, если стояли белые ночи, танцплощадка находилась прямо в лесу, танцы начинались в двенадцать ночи и кончались в три-четыре утра, причем танцевали не под фонограмму, а под живую, очень приятную музыку молодой местной рок-группы.
Однажды после ужина мы вместе с приятелем пошли в небольшое кафе, разместившееся прямо на улице, где он договорился о встрече с двумя местными девушками. Вечер был чудесный. Солнце еще не село, и от его сияющих лучей все вокруг золотисто блестело, делая еще красивее все, что нас окружает. Девушки уже нас ждали. Мой друг поздоровался с ними и представил меня. Девушки весело переглянулись, и одна из них что-то сказала на своем языке. Они посмеялись и уставились на меня.
— Я такой хороший, — положив руку на сердце, честно признался я, — такой хороший, что дальше некуда. Вот увидите!
Они снова посмеялись, а я, уловив мгновение, шепнул на ухо моему другу: «А какая из них твоя?» «Та, которая слева», — ответил тот невозмутимо. Я уставился на ту, которая сидела справа. Это была светловолосая, голубоглазая, красивая девушка среднего роста. Выглядела она на два-три года старше меня. Она сама с интересом смотрела на меня и прервала мои наблюдения вопросом:
— Ну как?
Говорила они со свойственным местным жителям акцентом, который у меня ассоциировался с каким-то мелодичным пением.
— Здорово, — сказал я ей. — Ты у нас красавица. Да ты сама это знаешь. Но повтори, пожалуйста, свое имя. Оно такое необычное.
Девушка улыбнулась широкой и теплой улыбкой:
— Тию, меня зовут Тию.
Следующее наше свидание было назначено на завтра… на три часа ночи у Тию. Ее родители уехали куда-то отдыхать, и они с подругой жили вдвоем. А наш спортивный режим не позволял встречаться с ними днем. По крайней мере, мы им так объяснили и, судя по тому, что они согласились нас принять в столь необычное время, — это объяснение их вполне устраивало.
На следующий день, ночью мы надели спортивные костюмы (с ними было меньше возни) и через окно вышли во двор, благо наша гостиница находилась на первом этаже спортивного комплекса. Нас встретил нежный ночной ветер и бледно-серое небо. Белые ночи — время романтиков… и приключений.
Мы шли через маленький спящий город с миниатюрными садиками, и чувство реальности постепенно покидало нас. Ухоженные, аккуратные, как будто нарисованные дома лишь усиливали это ощущение. Девушки жили в таком домике, рядом с небольшим холмом, за которым начинался лес. Мы осторожно поднялись по деревянным ступенькам и тихо постучались. Изнутри послышался звук шагов, и дверь открылась. Нас ждали. Глаза у девушек были сонные, как-никак четыре часа утра, но они были накрашены и при параде. Мы вошли и сели на диван. Воцарилась неловкая тишина.
— Может быть, кофе, мальчики? — спросила Тию.
— Да, это было бы неплохо, — согласились мы. Кофе мы выпили быстро. Потом мой приятель что-то шепнул на ухо своей подружке. Та на своем языке что-то сказала Тию и встала. Они с моим другом пошли в другую комнату.
— Может быть, еще чашку кофе? — спросила Тию, отведя в сторону взгляд.
— Да, конечно, — ответил я.
Я пил кофе и думал: «А что дальше?» Глупо, лезть к ней целоваться не хотелось. А если не разрешит? А если будет издеваться? Кто их знает, этих девушек. От них можно ждать чего угодно. Ну а с другой стороны, если она согласилась встретиться со мной в такой поздний час, значит…
— Может быть, мы пойдем погуляем? — прервала мои мысли Тию.
Да, пойдем, — сказал я, не зная, радоваться или печалиться такому выходу. Как-никак столько препятствий надо было преодолеть, чтобы остаться с ней так, один на один…
Мы вышли из дома, и она повела меня вверх, к лесу. Как только мы вошли в лес, тут же спала напряженность, которая висела в полумраке комнаты, где мы сидели с ней только что, от запаха ее духов, ее волос, ее тела, одновременно и кружившего голову и настораживающего. Но теперь мы оказались в одном из самых красивых мест на земле, а красота обладает волшебным свойством сближать…
— Как у вас все красиво, — сказал я Тию. — Мне все время кажется, что я каким-то чудом оказался в волшебной стране, где все так необыкновенно…
— Ты знаешь, про наш город есть сказка, вернее, легенда. Ты ее не слышал?
— Нет.
— Я тебе сейчас расскажу. Это было давно, очень давно…
Лес, по которому мы гуляли, был больше похож на большой старый ухоженный парк. Деревья были высокие, стояли далеко друг от друга. Между ними росла мягкая зеленая трава и какие-то растения, пурпурно-красного цвета, похожие на большие веера. Дул легкий теплый ночной ветер, и лес загадочно шумел в такт сказке Тию. Мы шли рядом, я держал в своей руке ее теплую маленькую руку и слушал…
— Дракон был большой и очень сильный, — продолжала рассказывать Тию. — Мужчины нашего города один за другим шли к нему состязаться (кстати, как раз в этот лес), но все проигрывали сражения и погибали. И тогда город наш решил покориться дракону и выполнить его требования. Каждый год летом жители города выбирали самую красивую девушку и ночью отправляли ее в лес. Больше она никогда не возвращалась…
— Ай-ай, — вмешался я, — какой он был нехороший.
— Ну как и все драконы, — подмигнула мне она.
— Так прошло несколько лет. Жители города уже смирились и больше не пытались избавиться от дракона. И вот пришло очередное лето, и они вновь избрали самую красивую девушку города. Ее звали…
— Тию, — прервал я, — ее звали Тию.
— Хорошо, — засмеялась она, — пусть будет Тию. Как гласит легенда, она была не только красивая, но и очень любила жизнь. Когда ее, одетую в белое платье, оставили одну в этом лесу, она стала искать, где можно спрятаться от дракона. Но, увы, не нашла. Кругом только деревья и зеленые лужайки, даже камушка нигде было не найти, чтобы защититься.
— И ее тоже сожрал дракон, — весело продолжил я.
— Нет, — сказала она загадочным голосом, — она вдруг увидела огонек где-то поверх деревьев.
Тию остановилась. Я невольно посмотрел туда, где застыл ее взгляд, и вздрогнул. Метрах в пятидесяти от нас стояла высокая средневековая каменная башня. На самом ее верху горел свет.
— Что это такое? — спросил я почему-то шепотом.
— Это средневековая обсерватория, — сказала Тию тоже шепотом.
— А почему там горит свет?
— Ну мы же находимся в сказке, — засмеялась она, — а в сказке бывает все что угодно. Пошли дальше.
Мы обошли обсерваторию и пошли в глубь леса.
— Ну что дальше с драконом?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23