Ее ногти впились в плечи Холта, ее тело прижалось к нему, согревая его теплом желания, которое он с такой легкостью вызывал у нее. Она не ощущала времени, для нее существовал только Холт.
Неожиданно он вновь переменил положение: его руки, которые еще минуту назад гладили ее бедра, остановились у нее на пояснице, и Лэйси почувствовала, как он переворачивает ее на спину, подминая под себя.
— Теперь ты моя, Лэйси, — сказал он. — Ты отдалась мне, и на этот раз по-настоящему.
Лэйси была не в состоянии воспринимать слова. Не обращая внимания на последнюю фразу и даже не пытаясь понять ее смысла, она застонала от наслаждения. В этот момент она полностью принадлежала только ему, и все остальное для нее не имело значения. Ей хотелось одного — быть с ним, чувствовать, что он тоже принадлежит ей. Ни о чем другом думать она не могла.
Лэйси почувствовала, как вдоль ее спины будто пробежал ток. Не владея собой, она прильнула всем телом к Холту, бессознательно царапая ногтями его мускулистую загорелую спину. Страсть достигла своего апогея, и они крепко держали друг друга в объятиях, наслаждаясь в экстазе.
Мысль о том, что Холт стал близок ей, показалась странной, и она закрыла глаза, пытаясь отогнать ее, убеждая себя, что эта близость — лишь следствие желания удовлетворить телесную потребность. Но когда она вновь открыла глаза, то поняла, что эту мысль невозможно отогнать, ибо она определенно и безжалостно говорила о главном: она любит Холта.
Лэйси тихо повернула голову и украдкой посмотрела на Холта. Он лежал рядом, напоминая насытившегося зверя, а его ноги все еще касались ее ног. Холт совсем не понимал, что творилось у нее в душе.
Приподняв голову, он спокойно и удовлетворенно посмотрел на нее.
— Не волнуйся, — сказал он с улыбкой. — Тебя никто не выгоняет. Я не собираюсь повторять ошибку, которую совершил в ту ночь. — Положив ее голову к себе на грудь, он ласково провел рукой по ее волосам. — Больше я тебя никуда не отпущу, — прошептал он.
Лэйси покорно лежала рядом, позволяя обнимать себя и понимая, что лучше всего для него в этот момент молчать, ощущая ее близость. Ей тоже не хотелось разговаривать. Она слишком много пережила до этого.
Лэйси чувствовала какое-то смутное беспокойство, хотя произошло то, к чему она стремилась. Где-то в глубине души она понимала, что на самом деле хотела не этого, но было уже поздно. Ругая себя за глупость, она закрыла глаза, чтобы скрыть слезы. Что же делать? Как сказать об этом Холту? Ведь именно он, с негодованием думала она, виноват во всем, что произошло. Ее планы на будущее никогда не были связаны с ним. Зато именно сейчас она впервые осознала смысл будущего, о котором мечтала, и неожиданно для себя обнаружила, что желала совсем не этого. Страсть, столь стремительно овладевшая ею, проистекала из любви, такой сильной, какой она никогда не испытывала. И ей показалась ужасной сама мысль о том, что в сентябре она должна будет уехать. Нет, она хочет остаться с ним на всю жизнь! Она хочет за него замуж.
Признание этого заставило Лэйси вздрогнуть. Замужество как раз и предлагал Холт. Стать его женой означало не превратиться в старомодную супругу-домохозяйку, но продолжать этот бесконечный роман, основанный на взаимном влечении. Она смутно вспомнила, как спросила его, любит ли он ее хоть сколько-нибудь. Он ответил тогда, что вопрос о любви лишен смысла и что он очень хочет ее. Лэйси внезапно поняла, к чему она в действительности стремится: она мечтает, чтобы Холт полюбил ее.
Осознание этого не успокоило Лэйси. Наоборот, ею овладели гнев и отчаяние. Не к этому финалу она хотела прийти и строила не такие планы на ближайшие два года.
Холт заворочался в постели, и его пальцы скользнули по ее руке.
— О чем ты задумалась, дорогая? — спросил он. — Ты так тихо лежишь, что тебя не слышно.
— Ни о чем, — ответила Лэйси, не решаясь сказать ему, какие мысли владеют ею в эту минуту. — Я не думаю ни о чем особенном.
— Моя маленькая лгунья, — ласково пробормотал Холт. — Ничего, все в порядке. Утром обо всем поговорим.
Они заснули. После пережитого потрясения Лэйси не надеялась даже задремать, но она будто провалилась в сон и проснулась, когда уже солнце давно встало и его лучи заливали комнату ярким светом.
Она взглянула на Холта, лежавшего рядом с ней, и снова ее поразила красота его тела. С каким-то непонятным волнением Лэйси выскользнула из-под одеяла и, подобрав с пола свою одежду, направилась в ванную. Мысли кружились в ее голове, и, только встав под душ, она начала смутно осознавать, что переживает эмоциональный стресс.
Что со мной происходит? — думала она, чувствуя, как горячая вода струится по телу. Ей казалось, после сна она сможет освободиться от иллюзий прошедшей ночи. Вчера вечером в ней говорило вожделение, и ничего больше, убеждала себя она. Любовь не входит в ее планы на будущее. Страсть, наслаждения, приключения — вот к чему она стремится, вот чего ей недоставало в Айове.
А может быть, в Айове ей недоставало именно любви? При этой мысли Лэйси содрогнулась. Снова и снова она обращалась к здравому смыслу, пытаясь заглушить в себе это чувство, убедить себя, что не должна любить Холта, но тут же поняла, что не справится с этим. Это было бы все равно что бежать от самой себя.
Что ж, подумала она, стоя под душем и пытаясь прибегнуть к разумным доводам. Предположим, я действительно влюблена. И что же дальше? Холт ведь все равно не любит меня.
Он хочет меня, последовало молниеносное возражение. Он хочет меня и нуждается во мне. Возможно, он даже влюблен в меня, но не желает в этом признаться. Вероятно, Джоанна Дэвис выжгла в нем все чувства.
— Вы здесь долго будете стоять, можно присоединиться?
Широко раскрыв глаза, Лэйси обернулась и увидела Холта. Отдернув занавеску, он вошел и встал позади нее. Она испуганно посмотрела на него, но он, казалось, совершенно не замечал, что она взволнована.
— А ты выглядишь очень привлекательно с утра, — отметил он, наклоняясь, чтобы поцеловать ее в нос. — Привлекательно и сексуально.
— Доброе утро, Холт, — сказала Лэйси, не зная, что ответить. Ей хотелось броситься ему на шею и объясниться в любви. Но уже через секунду это желание исчезло, уступив место побуждению ударить этого человека, так откровенно и легко разрушившего ее планы. Лэйси металась между двумя этими возможностями, не в силах выбрать какую-то одну, и с трудом подавляла усиливающееся с каждой секундой волнение.
— И это все, на что вы способны? — насмешливо спросил Холт, гладя ее мокрое тело и целуя ее. — Да. С утра у вас восхитительный вкус. — Он поднял голову и, взяв ее кисть, поднес к губам. Лэйси почувствовала, что он облизывает ее пальцы, и поспешно отдернула руку.
Сделав резкое движение, она тут же пожалела об этом, испугавшись, что Холт заметит ее настороженное, почти враждебное отношение к нему. Но уже первый брошенный на него украдкой взгляд убедил ее в обратном. Он не придал никакого значения ее жесту и весело, непринужденно намыливался, составляя планы на день.
— Может быть, после обеда поедем кататься на яхте? — говорил он. — Или заберемся в ту пещеру? Думаю, мне удастся выкроить пару часов, и мы, взяв с собой обед, можем вернуться вечером. Неплохо?
— В общем да, — пробормотала Лэйси, яростно вытирая лицо полотенцем. Она готова была закрыться чем угодно, лишь бы не смотреть на него.
— У нас впереди великолепное лето, дорогая, — продолжал Холт. — Ночью я решил больше не думать о будущем. Мы будем просто жить, наслаждаясь тем, что имеем, правда?
Лэйси, неожиданно осознавшая, что не может думать ни о чем другом, кроме этого нового будущего, явно не предусмотренного ее планами, была не в силах ничего сказать. Пробормотав что-то вместо ответа, она стала лихорадочно мыться, стараясь не касаться занавесок.
Самое неприятное, однако, произошло за завтраком. К своему ужасу, Лэйси сожгла тостер и разлила апельсиновый сок. Кофе получился отвратительным, и вообще у нее все валилось из рук.
— Забавно, — заметил Холт, когда она поставила перед ним блюдце со сваренными вкрутую яйцами. — Мне казалось, что женщина, приехавшая из Айовы, должна уметь готовить. Вот вам еще один стереотип.
— Я умею готовить, — запальчиво возразила Лэйси, садясь на стул напротив него. — Я просто не привыкла к этой кухне.
— Конечно, конечно, — сказал Холт нарочито сочувственным тоном, каким говорят мужчины, чтобы посмеяться над женщиной, делая вид, что успокаивают се. — Что ж, если ничего лучше не получится, мы всегда сможем поесть в гостинице.
— Еще неизвестно, пойду я с вами туда или нет! — заявила Лэйси, сердясь, что он так непринужденно распоряжается се временем.
— Извините, — спокойно ответил Холт. — Я чуть не забыл, что мы играем по вашим правилам. Пусть все будет так, как вы хотите.
Эта реплика понравилась Лэйси ничуть не больше, чем предыдущая. Уткнувшись в тарелку, она молчала, давая Холту возможность высказаться. Мысли кружились у нее в голове, и она отчаянно пыталась представить себе, как сложится ее жизнь в дальнейшем.
Вытирая стол, Лэйси чуть не разбила чашку. Она успела ее поймать, и Холт одобрительно кивнул.
— Неплохая реакция, — снисходительно сказал он.
Лэйси почувствовала себя обиженной и чуть не запустила этой чашкой в него, но вовремя остановилась, заметив фирменный знак. Настоящий английский фарфор не для того, чтобы бросаться им в любовников, подумала она.
Холт, казалось, ничего не замечал. Подойдя к двери, он непринужденно окликнул ее.
— Все утро я буду на работе, и если понадоблюсь, ищите меня там. Кстати, какие у вас планы на сегодня?
Лэйси посмотрела на чашку, которую все еще держала в руках.
— Пройти однажды в середине жизни через внутренний кризис, — тихо, почти неслышно сказала она.
— Что? — переспросил он.
— Я еще не знаю, — чуть не крикнула она, с трудом пытаясь говорить спокойным голосом и не расплакаться.
Холт вновь появился на пороге комнаты, ласково улыбаясь.
— А может быть, вы придете в гостиничный ресторан? — спросил он, глядя на часы. — Пообедаем вместе. У вас будет достаточно времени, чтобы искупаться и, может быть, помедитировать. Что касается меня, то я, наверное, сегодня не буду бегать. Уже слишком поздно.
— Да, это было бы неплохо, — поспешила ответить Лэйси.
— Вот и прекрасно. — Холт кивнул, явно довольный тем, как все складывается. — Жду вас в двенадцать у входа в ресторан.
Лэйси не стала отказываться. Что она могла сказать?
Они вышли из дома. Холт, помахав ей рукой, по тропинке стал спускаться к гостинице. Его вид выражал такое удовлетворение и энтузиазм, что Лэйси покоробило. И как он только может вести себя так, будто ничего не произошло? Неужели он не понимает, в каком она состоянии?
Лэйси, войдя в свой коттедж, сразу услышала телефонный звонок. Он звучал резко, настойчиво, и Лэйси, еще не снимая трубку, знала, кто звонит. Первое ее побуждение было вообще не Подходить к телефону. Ей не хотелось ни с кем разговаривать — особенно с семьей, с теми, кто остался в Айове. Ей предстояло сделать серьезный выбор, но никто упорно не желал этого понять.
С чувством обиды на весь мир Лэйси неохотно сняла трубку.
— Здравствуй, мама, — сказала она, не дожидаясь, пока звонивший представится.
— Лэйси! Лэйси! Чем ты занимаешься? Нам только что звонил твой муж…
— Мой бывший муж.
— Роджер, — продолжала Марта Селдон, — сказал, что в довольно поздний час у тебя был какой-то мужчина. Он разговаривал с Роджером и сообщил, что обручен с тобой.
— Все правильно, — сухо ответила Лэйси.
— И что?
— Как «что»? — Лэйси притворялась непонимающей — и ничего не могла с собой поделать.
— Так, значит, это правда? — В голосе матери звучало отчаяние.
— Абсолютная правда. Извини, мама, я занята.
— Лэйси! Не смей вешать трубку! Я хочу знать, что у вас там происходит.
— Я действительно собираюсь замуж за этого человека. Не волнуйся, мама, он тебе понравится.
Лэйси аккуратно положила трубку и, прежде чем мать успела набрать номер вторично, схватила купальник и выбежала из коттеджа.
Подойдя к гостинице, она увидела Джорджа и весело помахала ему.
— Доброе утро, Джордж. Я буду в бассейне, но, если мне позвонят из Айовы, меня нет, хорошо?
— Конечно, мисс Селдон, — тихо ответил Джордж, и его серые брови вопросительно поднялись вверх.
Лэйси не стала ему ничего объяснять. У нее не было времени на разговоры.
Глава 10
В бассейне она оказалась одна. Надев купальный костюм, Лэйси решила заняться прыжками в воду, что делала очень редко.
И все это ради того, чтобы забыться, с горечью думала она, выбираясь после очередного прыжка на край бассейна и переводя дыхание. Но мысли не оставляли ее, становились более острыми, неприятными и постоянно возвращались к Холту Рэндольфу, который был явно доволен тем, как развиваются их отношения.
Лэйси выбралась из бассейна и, попрыгав, чтобы вода вытекла из ушей, потянулась за полотенцем. Что же все-таки произошло с ней, почему она так себя чувствует?
Конечно, во всем виноват Холт. Лэйси направилась в раздевалку, чтобы переодеться в джинсы и широкую зеленую рубашку. До последней ночи Холт требовал от нее верности. Лэйси поразилась, внезапно поняв, что это означало. Она неоднократно пыталась убедить его и себя, что не хочет длительных, серьезных отношений, но, по мере того как Холт настаивал на своем, она привыкала к его требованиям и в конце концов почувствовала себя достаточно уверенной, чтобы начать с ним роман. Сейчас с ней происходило что-то непонятное. Вчера, когда Холт заявил, что принимает ее условия, она вдруг почувствовала, что они не устраивают ее. А Холту, наоборот, казалось, нравится такое положение вещей.
Дойдя до коттеджа и оставив там мокрый купальник, Лэйси решила немного прогуляться по берегу острова. Может быть, подышав свежим воздухом, она будет чувствовать себя лучше. Во всяком случае, ей необходимо избавиться от неотступно преследовавших ее мыслей.
Как ни пыталась Лэйси забыться, прохаживаясь по заросшему деревьями побережью, ее не оставляли разные мысли. Да, она хочет быть с Холтом, причем на условиях, о которых он говорил с самого начала. Она даже хочет большего — стать его женой. Хотя сейчас, как ни горько признаться, она готова принять любые его условия.
А как же ее будущее? Блестящее, восхитительное будущее? Неужели она должна забыть то, о чем столько мечтала? Ей хотелось уверить себя, что это неизведанное, полное приключений будущее остается для нее по-прежнему привлекательным, но она вдруг поняла: ее волнуют только отношения с Холтом, те чувства и та страсть, которые она испытала с ним. Но может быть, она попала в собственную ловушку? Может быть, она просто принимает физическое влечение за любовь?
Пройдясь по берегу, Лэйси повернула к коттеджу. Нет, думала она, это не так. Несмотря на то, что в ее жизни с самого начала было много разных ограничений, она все-таки научилась различать эти два понятия. Ее чувства к Холту выходили далеко за пределы физического влечения. Она искренне хотела защитить его от посягательств Джоанны, ей нравилось разговаривать с ним о чем бы то ни было и даже спорить. Более того, она испытывала удовольствие просто от того, что он рядом. Конечно, она влюблена в него.
Лэйси с болью сознавала, что оказалась не подготовленной к той самой новой жизни, о которой мечтала, и пришла почти к полному крушению своих планов. Лэйси не знала, как поступить, и даже не с кем было посоветоваться. Ее утешало только то, что вчера утром она говорила с ним очень резко.
Лэйси ходила взад и вперед по гостиной, пытаясь успокоиться. До обеда с Холтом оставалось совсем немного времени, ей надо было собраться и подумать, как объяснить ему свое волнение.
Кажется, напрасно она пыталась развеяться, купаясь в бассейне и гуляя по берегу. Решив испытать последнее средство, Лэйси вышла на лужайку. Здесь, укрытая от посторонних глаз, хотя утро уже давно миновало, она приняла позу, в которой обычно сидела во время медитации, и попыталась расслабиться, сознавая, что нужно как можно быстрее прийти в себя. Медитация и покой оказали желаемое действие, и она почувствовала, что успокаивается. Она сидела неподвижно, с закрытыми глазами, положив руки на колени. Какое-то время она вообще ни о чем не думала, ощущая, как легкий ветерок раздувает ее волосы и просторную рубашку. Солнце начало припекать, и она подняла голову, наслаждаясь его теплом.
Немного спустя Лэйси вновь принялась размышлять. На этот раз медленно, не торопясь, пытаясь сосредоточиться на самом важном. А самым важным для нее в этот момент были ее чувства к Холту.
Лэйси мысленно вернулась к началу. Она приехала на Запад в поисках того, чего ей не хватало дома. Там, в Айове, ей всегда казалось, что следует жить совершенно по-другому. Но, изменив полностью свою жизнь, она ничего не достигла — сейчас это представлялось ей с особенной ясностью.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15
Неожиданно он вновь переменил положение: его руки, которые еще минуту назад гладили ее бедра, остановились у нее на пояснице, и Лэйси почувствовала, как он переворачивает ее на спину, подминая под себя.
— Теперь ты моя, Лэйси, — сказал он. — Ты отдалась мне, и на этот раз по-настоящему.
Лэйси была не в состоянии воспринимать слова. Не обращая внимания на последнюю фразу и даже не пытаясь понять ее смысла, она застонала от наслаждения. В этот момент она полностью принадлежала только ему, и все остальное для нее не имело значения. Ей хотелось одного — быть с ним, чувствовать, что он тоже принадлежит ей. Ни о чем другом думать она не могла.
Лэйси почувствовала, как вдоль ее спины будто пробежал ток. Не владея собой, она прильнула всем телом к Холту, бессознательно царапая ногтями его мускулистую загорелую спину. Страсть достигла своего апогея, и они крепко держали друг друга в объятиях, наслаждаясь в экстазе.
Мысль о том, что Холт стал близок ей, показалась странной, и она закрыла глаза, пытаясь отогнать ее, убеждая себя, что эта близость — лишь следствие желания удовлетворить телесную потребность. Но когда она вновь открыла глаза, то поняла, что эту мысль невозможно отогнать, ибо она определенно и безжалостно говорила о главном: она любит Холта.
Лэйси тихо повернула голову и украдкой посмотрела на Холта. Он лежал рядом, напоминая насытившегося зверя, а его ноги все еще касались ее ног. Холт совсем не понимал, что творилось у нее в душе.
Приподняв голову, он спокойно и удовлетворенно посмотрел на нее.
— Не волнуйся, — сказал он с улыбкой. — Тебя никто не выгоняет. Я не собираюсь повторять ошибку, которую совершил в ту ночь. — Положив ее голову к себе на грудь, он ласково провел рукой по ее волосам. — Больше я тебя никуда не отпущу, — прошептал он.
Лэйси покорно лежала рядом, позволяя обнимать себя и понимая, что лучше всего для него в этот момент молчать, ощущая ее близость. Ей тоже не хотелось разговаривать. Она слишком много пережила до этого.
Лэйси чувствовала какое-то смутное беспокойство, хотя произошло то, к чему она стремилась. Где-то в глубине души она понимала, что на самом деле хотела не этого, но было уже поздно. Ругая себя за глупость, она закрыла глаза, чтобы скрыть слезы. Что же делать? Как сказать об этом Холту? Ведь именно он, с негодованием думала она, виноват во всем, что произошло. Ее планы на будущее никогда не были связаны с ним. Зато именно сейчас она впервые осознала смысл будущего, о котором мечтала, и неожиданно для себя обнаружила, что желала совсем не этого. Страсть, столь стремительно овладевшая ею, проистекала из любви, такой сильной, какой она никогда не испытывала. И ей показалась ужасной сама мысль о том, что в сентябре она должна будет уехать. Нет, она хочет остаться с ним на всю жизнь! Она хочет за него замуж.
Признание этого заставило Лэйси вздрогнуть. Замужество как раз и предлагал Холт. Стать его женой означало не превратиться в старомодную супругу-домохозяйку, но продолжать этот бесконечный роман, основанный на взаимном влечении. Она смутно вспомнила, как спросила его, любит ли он ее хоть сколько-нибудь. Он ответил тогда, что вопрос о любви лишен смысла и что он очень хочет ее. Лэйси внезапно поняла, к чему она в действительности стремится: она мечтает, чтобы Холт полюбил ее.
Осознание этого не успокоило Лэйси. Наоборот, ею овладели гнев и отчаяние. Не к этому финалу она хотела прийти и строила не такие планы на ближайшие два года.
Холт заворочался в постели, и его пальцы скользнули по ее руке.
— О чем ты задумалась, дорогая? — спросил он. — Ты так тихо лежишь, что тебя не слышно.
— Ни о чем, — ответила Лэйси, не решаясь сказать ему, какие мысли владеют ею в эту минуту. — Я не думаю ни о чем особенном.
— Моя маленькая лгунья, — ласково пробормотал Холт. — Ничего, все в порядке. Утром обо всем поговорим.
Они заснули. После пережитого потрясения Лэйси не надеялась даже задремать, но она будто провалилась в сон и проснулась, когда уже солнце давно встало и его лучи заливали комнату ярким светом.
Она взглянула на Холта, лежавшего рядом с ней, и снова ее поразила красота его тела. С каким-то непонятным волнением Лэйси выскользнула из-под одеяла и, подобрав с пола свою одежду, направилась в ванную. Мысли кружились в ее голове, и, только встав под душ, она начала смутно осознавать, что переживает эмоциональный стресс.
Что со мной происходит? — думала она, чувствуя, как горячая вода струится по телу. Ей казалось, после сна она сможет освободиться от иллюзий прошедшей ночи. Вчера вечером в ней говорило вожделение, и ничего больше, убеждала себя она. Любовь не входит в ее планы на будущее. Страсть, наслаждения, приключения — вот к чему она стремится, вот чего ей недоставало в Айове.
А может быть, в Айове ей недоставало именно любви? При этой мысли Лэйси содрогнулась. Снова и снова она обращалась к здравому смыслу, пытаясь заглушить в себе это чувство, убедить себя, что не должна любить Холта, но тут же поняла, что не справится с этим. Это было бы все равно что бежать от самой себя.
Что ж, подумала она, стоя под душем и пытаясь прибегнуть к разумным доводам. Предположим, я действительно влюблена. И что же дальше? Холт ведь все равно не любит меня.
Он хочет меня, последовало молниеносное возражение. Он хочет меня и нуждается во мне. Возможно, он даже влюблен в меня, но не желает в этом признаться. Вероятно, Джоанна Дэвис выжгла в нем все чувства.
— Вы здесь долго будете стоять, можно присоединиться?
Широко раскрыв глаза, Лэйси обернулась и увидела Холта. Отдернув занавеску, он вошел и встал позади нее. Она испуганно посмотрела на него, но он, казалось, совершенно не замечал, что она взволнована.
— А ты выглядишь очень привлекательно с утра, — отметил он, наклоняясь, чтобы поцеловать ее в нос. — Привлекательно и сексуально.
— Доброе утро, Холт, — сказала Лэйси, не зная, что ответить. Ей хотелось броситься ему на шею и объясниться в любви. Но уже через секунду это желание исчезло, уступив место побуждению ударить этого человека, так откровенно и легко разрушившего ее планы. Лэйси металась между двумя этими возможностями, не в силах выбрать какую-то одну, и с трудом подавляла усиливающееся с каждой секундой волнение.
— И это все, на что вы способны? — насмешливо спросил Холт, гладя ее мокрое тело и целуя ее. — Да. С утра у вас восхитительный вкус. — Он поднял голову и, взяв ее кисть, поднес к губам. Лэйси почувствовала, что он облизывает ее пальцы, и поспешно отдернула руку.
Сделав резкое движение, она тут же пожалела об этом, испугавшись, что Холт заметит ее настороженное, почти враждебное отношение к нему. Но уже первый брошенный на него украдкой взгляд убедил ее в обратном. Он не придал никакого значения ее жесту и весело, непринужденно намыливался, составляя планы на день.
— Может быть, после обеда поедем кататься на яхте? — говорил он. — Или заберемся в ту пещеру? Думаю, мне удастся выкроить пару часов, и мы, взяв с собой обед, можем вернуться вечером. Неплохо?
— В общем да, — пробормотала Лэйси, яростно вытирая лицо полотенцем. Она готова была закрыться чем угодно, лишь бы не смотреть на него.
— У нас впереди великолепное лето, дорогая, — продолжал Холт. — Ночью я решил больше не думать о будущем. Мы будем просто жить, наслаждаясь тем, что имеем, правда?
Лэйси, неожиданно осознавшая, что не может думать ни о чем другом, кроме этого нового будущего, явно не предусмотренного ее планами, была не в силах ничего сказать. Пробормотав что-то вместо ответа, она стала лихорадочно мыться, стараясь не касаться занавесок.
Самое неприятное, однако, произошло за завтраком. К своему ужасу, Лэйси сожгла тостер и разлила апельсиновый сок. Кофе получился отвратительным, и вообще у нее все валилось из рук.
— Забавно, — заметил Холт, когда она поставила перед ним блюдце со сваренными вкрутую яйцами. — Мне казалось, что женщина, приехавшая из Айовы, должна уметь готовить. Вот вам еще один стереотип.
— Я умею готовить, — запальчиво возразила Лэйси, садясь на стул напротив него. — Я просто не привыкла к этой кухне.
— Конечно, конечно, — сказал Холт нарочито сочувственным тоном, каким говорят мужчины, чтобы посмеяться над женщиной, делая вид, что успокаивают се. — Что ж, если ничего лучше не получится, мы всегда сможем поесть в гостинице.
— Еще неизвестно, пойду я с вами туда или нет! — заявила Лэйси, сердясь, что он так непринужденно распоряжается се временем.
— Извините, — спокойно ответил Холт. — Я чуть не забыл, что мы играем по вашим правилам. Пусть все будет так, как вы хотите.
Эта реплика понравилась Лэйси ничуть не больше, чем предыдущая. Уткнувшись в тарелку, она молчала, давая Холту возможность высказаться. Мысли кружились у нее в голове, и она отчаянно пыталась представить себе, как сложится ее жизнь в дальнейшем.
Вытирая стол, Лэйси чуть не разбила чашку. Она успела ее поймать, и Холт одобрительно кивнул.
— Неплохая реакция, — снисходительно сказал он.
Лэйси почувствовала себя обиженной и чуть не запустила этой чашкой в него, но вовремя остановилась, заметив фирменный знак. Настоящий английский фарфор не для того, чтобы бросаться им в любовников, подумала она.
Холт, казалось, ничего не замечал. Подойдя к двери, он непринужденно окликнул ее.
— Все утро я буду на работе, и если понадоблюсь, ищите меня там. Кстати, какие у вас планы на сегодня?
Лэйси посмотрела на чашку, которую все еще держала в руках.
— Пройти однажды в середине жизни через внутренний кризис, — тихо, почти неслышно сказала она.
— Что? — переспросил он.
— Я еще не знаю, — чуть не крикнула она, с трудом пытаясь говорить спокойным голосом и не расплакаться.
Холт вновь появился на пороге комнаты, ласково улыбаясь.
— А может быть, вы придете в гостиничный ресторан? — спросил он, глядя на часы. — Пообедаем вместе. У вас будет достаточно времени, чтобы искупаться и, может быть, помедитировать. Что касается меня, то я, наверное, сегодня не буду бегать. Уже слишком поздно.
— Да, это было бы неплохо, — поспешила ответить Лэйси.
— Вот и прекрасно. — Холт кивнул, явно довольный тем, как все складывается. — Жду вас в двенадцать у входа в ресторан.
Лэйси не стала отказываться. Что она могла сказать?
Они вышли из дома. Холт, помахав ей рукой, по тропинке стал спускаться к гостинице. Его вид выражал такое удовлетворение и энтузиазм, что Лэйси покоробило. И как он только может вести себя так, будто ничего не произошло? Неужели он не понимает, в каком она состоянии?
Лэйси, войдя в свой коттедж, сразу услышала телефонный звонок. Он звучал резко, настойчиво, и Лэйси, еще не снимая трубку, знала, кто звонит. Первое ее побуждение было вообще не Подходить к телефону. Ей не хотелось ни с кем разговаривать — особенно с семьей, с теми, кто остался в Айове. Ей предстояло сделать серьезный выбор, но никто упорно не желал этого понять.
С чувством обиды на весь мир Лэйси неохотно сняла трубку.
— Здравствуй, мама, — сказала она, не дожидаясь, пока звонивший представится.
— Лэйси! Лэйси! Чем ты занимаешься? Нам только что звонил твой муж…
— Мой бывший муж.
— Роджер, — продолжала Марта Селдон, — сказал, что в довольно поздний час у тебя был какой-то мужчина. Он разговаривал с Роджером и сообщил, что обручен с тобой.
— Все правильно, — сухо ответила Лэйси.
— И что?
— Как «что»? — Лэйси притворялась непонимающей — и ничего не могла с собой поделать.
— Так, значит, это правда? — В голосе матери звучало отчаяние.
— Абсолютная правда. Извини, мама, я занята.
— Лэйси! Не смей вешать трубку! Я хочу знать, что у вас там происходит.
— Я действительно собираюсь замуж за этого человека. Не волнуйся, мама, он тебе понравится.
Лэйси аккуратно положила трубку и, прежде чем мать успела набрать номер вторично, схватила купальник и выбежала из коттеджа.
Подойдя к гостинице, она увидела Джорджа и весело помахала ему.
— Доброе утро, Джордж. Я буду в бассейне, но, если мне позвонят из Айовы, меня нет, хорошо?
— Конечно, мисс Селдон, — тихо ответил Джордж, и его серые брови вопросительно поднялись вверх.
Лэйси не стала ему ничего объяснять. У нее не было времени на разговоры.
Глава 10
В бассейне она оказалась одна. Надев купальный костюм, Лэйси решила заняться прыжками в воду, что делала очень редко.
И все это ради того, чтобы забыться, с горечью думала она, выбираясь после очередного прыжка на край бассейна и переводя дыхание. Но мысли не оставляли ее, становились более острыми, неприятными и постоянно возвращались к Холту Рэндольфу, который был явно доволен тем, как развиваются их отношения.
Лэйси выбралась из бассейна и, попрыгав, чтобы вода вытекла из ушей, потянулась за полотенцем. Что же все-таки произошло с ней, почему она так себя чувствует?
Конечно, во всем виноват Холт. Лэйси направилась в раздевалку, чтобы переодеться в джинсы и широкую зеленую рубашку. До последней ночи Холт требовал от нее верности. Лэйси поразилась, внезапно поняв, что это означало. Она неоднократно пыталась убедить его и себя, что не хочет длительных, серьезных отношений, но, по мере того как Холт настаивал на своем, она привыкала к его требованиям и в конце концов почувствовала себя достаточно уверенной, чтобы начать с ним роман. Сейчас с ней происходило что-то непонятное. Вчера, когда Холт заявил, что принимает ее условия, она вдруг почувствовала, что они не устраивают ее. А Холту, наоборот, казалось, нравится такое положение вещей.
Дойдя до коттеджа и оставив там мокрый купальник, Лэйси решила немного прогуляться по берегу острова. Может быть, подышав свежим воздухом, она будет чувствовать себя лучше. Во всяком случае, ей необходимо избавиться от неотступно преследовавших ее мыслей.
Как ни пыталась Лэйси забыться, прохаживаясь по заросшему деревьями побережью, ее не оставляли разные мысли. Да, она хочет быть с Холтом, причем на условиях, о которых он говорил с самого начала. Она даже хочет большего — стать его женой. Хотя сейчас, как ни горько признаться, она готова принять любые его условия.
А как же ее будущее? Блестящее, восхитительное будущее? Неужели она должна забыть то, о чем столько мечтала? Ей хотелось уверить себя, что это неизведанное, полное приключений будущее остается для нее по-прежнему привлекательным, но она вдруг поняла: ее волнуют только отношения с Холтом, те чувства и та страсть, которые она испытала с ним. Но может быть, она попала в собственную ловушку? Может быть, она просто принимает физическое влечение за любовь?
Пройдясь по берегу, Лэйси повернула к коттеджу. Нет, думала она, это не так. Несмотря на то, что в ее жизни с самого начала было много разных ограничений, она все-таки научилась различать эти два понятия. Ее чувства к Холту выходили далеко за пределы физического влечения. Она искренне хотела защитить его от посягательств Джоанны, ей нравилось разговаривать с ним о чем бы то ни было и даже спорить. Более того, она испытывала удовольствие просто от того, что он рядом. Конечно, она влюблена в него.
Лэйси с болью сознавала, что оказалась не подготовленной к той самой новой жизни, о которой мечтала, и пришла почти к полному крушению своих планов. Лэйси не знала, как поступить, и даже не с кем было посоветоваться. Ее утешало только то, что вчера утром она говорила с ним очень резко.
Лэйси ходила взад и вперед по гостиной, пытаясь успокоиться. До обеда с Холтом оставалось совсем немного времени, ей надо было собраться и подумать, как объяснить ему свое волнение.
Кажется, напрасно она пыталась развеяться, купаясь в бассейне и гуляя по берегу. Решив испытать последнее средство, Лэйси вышла на лужайку. Здесь, укрытая от посторонних глаз, хотя утро уже давно миновало, она приняла позу, в которой обычно сидела во время медитации, и попыталась расслабиться, сознавая, что нужно как можно быстрее прийти в себя. Медитация и покой оказали желаемое действие, и она почувствовала, что успокаивается. Она сидела неподвижно, с закрытыми глазами, положив руки на колени. Какое-то время она вообще ни о чем не думала, ощущая, как легкий ветерок раздувает ее волосы и просторную рубашку. Солнце начало припекать, и она подняла голову, наслаждаясь его теплом.
Немного спустя Лэйси вновь принялась размышлять. На этот раз медленно, не торопясь, пытаясь сосредоточиться на самом важном. А самым важным для нее в этот момент были ее чувства к Холту.
Лэйси мысленно вернулась к началу. Она приехала на Запад в поисках того, чего ей не хватало дома. Там, в Айове, ей всегда казалось, что следует жить совершенно по-другому. Но, изменив полностью свою жизнь, она ничего не достигла — сейчас это представлялось ей с особенной ясностью.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15