Здесь выложена электронная книга Я не боюсь автора по имени Амманити Никколо. На этой вкладке сайта web-lit.net вы можете скачать бесплатно или прочитать онлайн электронную книгу Амманити Никколо - Я не боюсь.
Размер архива с книгой Я не боюсь равняется 115.53 KB
Я не боюсь - Амманити Никколо => скачать бесплатную электронную книгу
Вычитка – Serge (gentoosiast) Koksharov
«Я не боюсь»: Махаон; Москва; 2005
ISBN 5-18-000732-1
Оригинал: Niccolo Ammaniti, “Io non ho paura”
Перевод: В. Николаев
Аннотация
Никколо Амманити – один из наиболее популярных современных писателей Италии. Родился в Риме в 1966 г. Дебютировал в 1994 г. и сразу с романом. Автор книжки эссе, двух сборников коротких рассказов и трёх романов, один из которых, «Я не боюсь», опубликованный в конце 2001 г., лёг в основу художественного фильма с тем же названием, вышедшего на экраны летом 2002 г.
«Я не боюсь» – книга о смелости и дружбе, о жестокости и любви, о том, как иногда в самые опасные передряги оказываются втянуты самые близкие люди…
Никколо Амманити
Я не боюсь
1
Я уже почти обогнал Сальваторе, как вдруг услышал крик моей сестры. Я обернулся и успел увидеть, как её поглотила пшеница, покрывавшая холм.
Не стоило тащить её с собой, мама ещё выдаст мне за это по полной программе.
Я остановился. Пот лил с меня ручьём. Я перевёл дыхание и позвал:
– Мария! Мария!!
Мне ответил плачущий голос:
– Микеле!
– У тебя что-то заболело?
– Да. Иди ко мне.
– Где тебе больно?
– В ноге.
Она притворялась, просто устала. Иди вперёд, сказал я себе. А если правда с ней что-то случилось?
Где остальные?
Я видел их следы в пшенице. Они медленно, параллельно друг другу, словно пальцы руки, поднимались к вершине холма, оставляя за собой просеки сломанных колосьев.
Пшеница в этом году уродилась высоченной. В конце весны лило как из ведра, и к середине июня злаки были крупными как никогда прежде. Готовые к уборке, они стояли густо, налитые зерном.
Пшеница была повсюду. По холмам и низинам переливалась она золочёными океанскими волнами. До самого горизонта – только пшеница, небо, цикады, солнце и жара.
Я не знал, сколько было на градуснике, – в девять лет не очень-то разбираются в шкале термометра, но я понимал, что жара ненормальная.
Проклятое лето 1978 года стало знаменитым как самое жаркое в этом веке. Жар раскалял камни, иссушал землю, губил растения, убивал животных и поджигал дома. Если ты поднимал помидор с грядки, он был без сока, а кабачки – маленькие и твёрдые как камень. Солнце затрудняло дыхание, лишало сил, желания двигаться, жить. И ночь мало чем отличалась от дня.
Взрослые жители нашего местечка Акуа Траверсе никогда не покидали домов раньше шести вечера. Укрывались внутри за опущенными жалюзи. Только дети отваживались выходить на раскалённую безлюдную улицу.
Моя сестра Мария, пятью годами младше меня, следовала за мной повсюду с преданностью дворняжки, выгнанной из конуры.
«Я хочу делать всё, что делаешь ты», – постоянно повторяла она. И мама была на её стороне: «Ты ей старший брат или кто?» И мне приходилось везде таскать её с собой.
Никто не остановился помочь ей сейчас.
Это было понятно, ведь мы же соревновались.
– Вперёд, на вершину. Идти только прямо. След в след запрещается. Останавливаться нельзя. Кто приходит последним, тому наказание, – объявил своё решение Череп и сделал мне уступку: – Ладно, твоя сестра не считается. Слишком маленькая.
– Я не слишком маленькая! – запротестовала Мария. – Я тоже хочу участвовать в соревновании!
А потом упала.
Жаль. Я ведь шёл третьим.
Впереди всех был Антонио по прозвищу Череп. Почему его так прозвали, я уже и не помню. Может, потому, что он однажды наклеил на руку изображение черепа, одну из тех картинок, что продавались в табачных лавках и наклеивались, если их смочить водой. Череп был самый старший в нашей компании. Ему было двенадцать. И он верховодил. Ему нравилось командовать, и, если ты ему не подчинялся, он злился. Он стал первым только потому, что был крупный, сильный и отмороженный. Вот и сейчас он пер по склону, словно бульдозер.
Вторым шёл Сальваторе.
Сальваторе Скардаччоне стукнуло девять, как и мне. Мы ходили в один класс, и он был моим самым лучшим другом. Сальваторе был выше меня ростом. И был замкнутым мальчишкой. Иногда участвовал в наших играх, но чаще занимался своими делами. Он был бойчее Черепа, но его не интересовало главенство в нашей компании. Его отец, адвокат Эмилио Скардаччоне, считался важной шишкой в Риме. И имел кучу денег в Швейцарии. По слухам.
Потом шёл я, Микеле. Микеле Амитрано. Третьим. Я поднимался довольно быстро, но из-за сестры остановился.
Пока я рассуждал, идти ли мне дальше или возвращаться, я стал уже четвёртым. Недалеко от меня прошмыгнул этот обмылок, Ремо Марцано. И, если я не продолжу подниматься, меня обгонит даже Барбара Мура.
Это был бы позор. Дать обогнать себя девчонке. Этой толстухе.
Барбара Мура перла в гору на четвереньках, словно свирепая свинья. Вся в поту и в земле.
– Ты чего, почему не идёшь к сестрёнке? Не слышишь, зовёт? С ней что-то случилось, бедняжка! – прохрипела она, счастливо улыбаясь. Впервые ей выпал шанс не быть наказанной.
– Иду, иду… А потом все равно тебя обгоню. – Я не мог дать ей победить меня таким образом.
Я повернулся и начал спускаться, размахивая руками. Кожаные сандалии скользили по колосьям, и пару раз я падал на задницу.
Я не видел сестру.
– Мария! Мария! Ты где?
– Микеле…
Вот она. Маленькая и несчастная. Сидела среди поломанных колосьев, одной рукой тёрла лодыжку, а другой придерживала очки. Волосики прилипли к влажному лбу, глаза блестели. Увидев меня, она сжала губы и надулась, как индюк.
– Микеле…
– Мария, из-за тебя я проиграю! Я же просил тебя не ходить, черт тебя побери! – Я сел рядом. – Что с тобой?
– Я оступилась, и у меня заболела нога… –
Она глубоко вздохнула, зажмурилась и заканючила: – Ещё очки! Очки сломались!
Я едва удержался, чтобы не дать ей затрещину. С тех пор как начались каникулы, она ломала очки уже третий раз. И всякий раз на кого вешала всех кошек мама?
«Ты должен смотреть за своей сестрой, ты ведь старший брат».
«Мама, но я…»
«Никаких мама . Ты что, до сих пор не понял, что деньги не растут на грядках? В следующий раз, когда вы сломаете очки, я тебя так взгрею, что…»
Очки сломались ровно посередине, в том месте, где их уже однажды склеивали. Теперь их можно было выбросить.
А сестра продолжала канючить:
– Мама… Она будет ругаться… Что нам делать?
– Что тут сделаешь? Замотаем скотчем. Давай вставай.
– Они будут некрасивыми со скотчем. Страшными. Мне не нравится.
Я сунул очки в карман. Без них Мария не видела ничего, у неё была косина, и врач сказал, что нужно обязательно сделать операцию, пока она не повзрослела.
– Ладно, всё будет в порядке. Вставай. Она прекратила ныть и зашмыгала носом:
– У меня нога болит.
– В каком месте? – Я продолжал думать о других. Должно быть, они уже давно взобрались на холм. Я оказался последним. Оставалось надеяться, что Череп не придумает для меня слишком суровое наказание. Однажды, когда я проиграл соревнование, он заставил меня бегать по крапиве.
– Так где у тебя болит?
– Здесь. – Она ткнула пальцем в лодыжку.
– Вывихнула, наверное. Ну ничего. Сейчас пройдёт.
Я расшнуровал ей башмак, осторожно извлёк ногу. Как это сделал бы врач.
– Так лучше?
– Немножко. Пойдём домой. Я очень пить хочу. И мама…
Она была права. Мы ушли слишком далеко от дома. И очень давно. Уже прошло время обеда, и мама, должно быть, поджидает нас, сидя у окна.
Ничего хорошего от возвращения домой я не ждал.
Но кто бы мог представить себе это несколькими часами раньше!
Этим утром мы взяли велосипеды.
Обычно мы совершали недалёкие прогулки вокруг домов, до границ полей или до высохшего русла реки и возвращались назад, соревнуясь в скорости.
Мой велосипед представлял собой старую железяку со штопаным-перештопаным седлом и был очень высоким.
Все звали его Бульдозером. Сальваторе утверждал, что такие велосипеды у альпийских стрелков. Мне он очень нравился, это был велик моего отца.
Если мы не гоняли на велосипедах, то играли на улице в футбол, в «укради флаг», в „раз-два-три, замри!“ или бездельничали под навесом сеновала.
Мы могли делать всё, что нам нравилось. Машины здесь не ездили, поэтому опасаться было нечего. А взрослые прятались по домам, будто жабы, ожидавшие спада жары.
Время тянулось медленно. К концу лета мы с нетерпением ждали дня, когда начнутся занятия в школе.
Этим утром мы принялись обсуждать свиней Меликетти.
Мы частенько разговаривали об этих свиньях. Ходили слухи, что старый Меликетти выдрессировал их жрать кур, а иногда даже кроликов и кошек, которых он подбирал на дороге.
Череп длинно сплюнул.
– Я вам до сих пор не рассказывал про это, потому что не имел права. Но сейчас скажу: эти свиньи сожрали таксу младшей Меликетти.
Все хором закричали:
– Не может быть! Это неправда!
– Правда. Клянусь вам сердцем Мадонны. Живьём. Абсолютно живую.
– Это невозможно!
– Что же это за свиньи такие, что жрут породистых собак?
– Запросто. – Череп закивал. – Меликетти бросил таксу в загон. Она попыталась сбежать, это хитрая собака, но свиньи у Меликетти ещё хитрее. И не дали ей спастись. Разорвали в две секунды. – Потом добавил: – Они хуже диких кабанов.
– А зачем он её туда бросил? – спросила Барбара.
Череп подумал немного:
– Она ссала в доме. И если тебя бросить к ним, такую толстуху, они и тебя обглодают до косточек.
Мария встала.
– Он что, сумасшедший, этот Меликетти? Череп опять сплюнул.
– Ещё больше, чем его свиньи.
Мы замолчали, размышляя о том, как с таким дурным отцом живёт его дочка. Никто из нас не знал её имени, но известна она была тем, что носила какую-то железную штуку на одной ноге.
– Можно поехать туда и посмотреть! – вырвалось у меня.
– Экспедиция! – завизжала Барбара.
– Ферма Меликетти очень далеко отсюда. Долго ехать, – буркнул Сальваторе.
– Брось ты. Близко, поехали… – Череп вскарабкался на велосипед. Он не упускал случая взять верх над Сальваторе.
– А давайте возьмём курицу из курятника Ремо? – пришла мне в голову идея. – Когда мы туда приедем, можем бросить её свиньям в загон и посмотреть, как они её сожрут.
– Здорово! – одобрил Череп.
– Папа убьёт меня, если мы возьмём его курицу… – заныл Ремо.
Но уже ничего нельзя было поделать: больно хороша показалась идея.
Мы вошли в курятник, выбрали самую худую и общипанную курицу и сунули её в мешок. И поехали всей шестёркой плюс курица, чтобы посмотреть на знаменитых свиней Меликетти. Мы крутили педали среди пшеничных полей, и крутили, и крутили, и взошло солнце и раскалило все вокруг.
Сальваторе оказался прав: до фермы Меликетти было очень далеко. Когда мы добрались до неё, мозги закипали от жары и мы умирали от жажды.
Меликетти в солнечных очках восседал в ветхом кресле-коляске под дырявым зонтом.
Ферма дышала на ладан, крыша дома была латана жестью и гудроном, двор завален рухлядью: тракторные колеса, проржавевшая малолитражка, ободранные стулья, стол без одной ножки. К деревянному столбу, увитому плющом, прибиты коровьи черепа, выбеленные солнцем. И ещё один череп, маленький и без рогов. Кто знает, какому животному он принадлежал.
Залаяла огромная собака, кожа да кости на цепи.
В дальнем углу двора стояла лачуга из листового железа и загон для свиней у самого входа в небольшую расщелину.
Расщелина напоминала длинный каньон, промытый в камне водой. Острые белые обломки скал, словно зубья, торчали из рыжей земли. На его склонах росли искривлённые оливы, земляничные деревья и мышиный тёрн. Обычно в таких расщелинах много пещер, которые пастухи используют как загоны для овец.
Меликетти походил на мумию. Морщинистая кожа висела на нём, как на вешалке, абсолютно безволосая, кроме небольшого белого пучка, росшего посреди груди. Шею поддерживал ортопедический воротник, застёгнутый зелёными эластичными липучками. Из одежды на нём были только видавшие виды чёрные штаны и коричневые стоптанные пластиковые сандалии.
Он видел, как мы подъезжаем на наших велосипедах, но даже не повернул головы. Должно быть, мы показались ему миражом. На этой дороге уже давно никто не появлялся, разве что иногда проезжал грузовик с сеном.
Страшно воняло мочой. И было полно слепней. Миллионы. Меликетти они не беспокоили. Они сидели у него на голове, ползали по нему вокруг глаз, как по корове. Только когда они заползали ему в рот, он их выдувал.
Череп выступил вперёд:
– Здравствуйте. Мы очень хотим пить. Здесь есть где-нибудь вода?
Я держался насторожённо: от такого, как Меликетти, можно ждать всего чего угодно. Застрелит, скормит тебя свиньям или угостит отравленной водой. Папа мне рассказывал об одном типе из Америки, у которого было озеро, где он разводил крокодилов, и, если ты останавливался спросить его о чем-нибудь, он приглашал тебя в дом, бил по голове и бросал на съедение крокодилам. А когда приехала полиция, чтобы отправить его в тюрьму, он сам оказался разорванным на куски. Меликетти вполне мог быть из таких.
Старик поднял очки:
– Что вы делаете здесь, ребятишки? Не слишком ли далеко от дома забрались?
– Синьор Меликетти, а правда, что вы скормили свиньям свою таксу? – вдруг спросила Барбара.
У меня душа ушла в пятки. Череп обернулся и испепелил её взглядом, а Сальваторе пнул по ноге.
Меликетти засмеялся так, что закашлялся, и казалось, вот-вот задохнётся. Когда он пришёл в себя, спросил:
– Кто тебе рассказал эту глупость, девочка?
Барбара ткнула пальцем в Черепа:
– Он!
Череп налился краской, опустил голову и начал разглядывать свои башмаки.
Я знал, почему Барбара сказала так.
Когда днём раньше мы соревновались, кто дальше бросит камень, Барбара проиграла. В наказание Череп заставил её расстегнуть рубашку и показать всем грудь. Барбаре было одиннадцать лет. И грудь у неё была никакая, так – прыщики, ничего общего с той, что будет у неё через пару лет. Она отказалась.
– Если не сделаешь это, забудь о том, чтобы быть с нами, – пригрозил ей Череп.
По-моему, он хватил через край – такое наказание было несправедливым. Барбара мне не нравилась, она всякий раз пыталась сделать какую-нибудь пакость, но демонстрировать грудь… Нет, это уж слишком.
Но Череп упёрся:
– Или ты делаешь это, или вали отсюда.
И Барбара молча расстегнула рубашку.
Я не смог удержаться, чтобы не посмотреть на неё. Это была первая грудь, которую я видел в жизни, не считая маминой и, может быть, ещё моей кузины Эвелины, которая была старше меня на десять лет, когда однажды она пришла ночевать в нашу комнату. В общем, я уже имел представление о груди, которая бы мне нравилась, и уж грудь Барбары ничего общего с ней не имела. Её сисечки казались двумя пухлыми бугорками, не очень-то отличавшимися от жирных складок на её животе.
Эту историю Барбара запомнила и сейчас не упустила случая отомстить Черепу.
– Так, значит, это ты рассказываешь всем, что я скормил своего пса свиньям? – Меликетти почесал грудь. – Аугусто, так его звали. Как римского императора. Ему было тринадцать лет, когда он помер. Он подавился куриной косточкой. Я похоронил его как христианина, с почестями. – Меликетти ткнул пальцем в Черепа: – А ты, паренёк, держу пари, самый старший из всех, не так ли?
Череп не ответил.
– Так вот, ты никогда не должен говорить неправду. И не должен поливать грязью других. Нужно всегда говорить только правду, особенно тем, кто младше тебя. Правду всегда. Перед лицом людей, Бога и самого себя, понял? – Он напоминал священника, наставляющего грешника.
– И он не гадил в доме? – настаивала Барбара.
Меликетти попытался отрицательно покачать головой, но ему мешал воротник.
– Нет. Это была воспитанная собака. Прекрасный охотник на мышей. Мир его душе. – И он показал на фонтанчик: – Если хотите пить, вода там. Лучшая в округе. И это не враньё.
Мы напились воды так, что готовы были лопнуть. Она была холодной и вкусной. Затем принялись обливать друг друга и совать головы под трубу.
Череп принялся за своё, сказав, что Меликетти – кусок дерьма. И он точно знает, что этот придурок скормил пса свиньям.
Потом посмотрел на Барбару и проворчал:
– Ты мне за это заплатишь.
Отошёл и уселся на противоположной обочине дороги.
Я, Сальваторе и Ремо принялись ловить головастиков. Моя сестра и Барбара уселись на бортик фонтана, опустив ноги в воду.
Спустя несколько минут вернулся Череп, трясясь от возбуждения.
– Смотрите! Смотрите! Смотрите, какой огромный!
Мы обернулись:
– Ты о чём?
– Вон он!
И показал на холм.
Холм походил на чудовищных размеров кулич, положенный каким-то гигантом посреди равнины. Он возвышался в паре километров от нас. Гигантский кулич, переливавшийся золотом. Пшеница одевала его, словно шуба. Не было видно ни одного дерева или растения, нарушавшего совершенство его профиля. Небо вокруг было грязным и текучим. Другие холмы, стоящие за ним, казались карликами по сравнению с этим громадным куполом.
Непонятно, почему до этого момента я не обращал на него внимания. Мы его, конечно, видели, но не заметили. Может, потому, что он сливался с пейзажем.
Я не боюсь - Амманити Никколо => читать онлайн электронную книгу дальше
Было бы хорошо, чтобы книга Я не боюсь автора Амманити Никколо дала бы вам то, что вы хотите!
Отзывы и коментарии к книге Я не боюсь у нас на сайте не предусмотрены. Если так и окажется, тогда вы можете порекомендовать эту книгу Я не боюсь своим друзьям, проставив гиперссылку на данную страницу с книгой: Амманити Никколо - Я не боюсь.
Если после завершения чтения книги Я не боюсь вы захотите почитать и другие книги Амманити Никколо, тогда зайдите на страницу писателя Амманити Никколо - возможно там есть книги, которые вас заинтересуют. Если вы хотите узнать больше о книге Я не боюсь, то воспользуйтесь поисковой системой или же зайдите в Википедию.
Биографии автора Амманити Никколо, написавшего книгу Я не боюсь, к сожалению, на данном сайте нет. Ключевые слова страницы: Я не боюсь; Амманити Никколо, скачать, бесплатно, читать, книга, электронная, онлайн