Джон Мильтон: «Потерянный рай»

Джон Мильтон
Потерянный рай



OCR: Максим Бычков
«Потерянный Рай»: Художественная литература; Москва; 1982
Оригинал: John Milton,
“Paradise Lost”

Перевод: Аркадий Штейнберг
Аннотация В этом известнейшем произведении Джона Мильтона великий английский поэт поднимает важнейшие философские и нравственные вопросы своего времени. Джон МильтонПотерянный рай КНИГА ПЕРВАЯ Книга Первая сначала излагает вкратце тему произведения: прослушание Человека, вследствие чего он утратил Рай — обиталище своё; затем указывается причина падения: Змий, вернее — Сатана в облике Змия, восставший против Бога, вовлёк в мятеж бесчисленные легионы Ангелов, но был по Божьему повелению низринут с Небес вместе со всеми полчищами бунтовщиков в Преисподнюю.Упомянув об этих событиях, поэма незамедлительно переходит к основному действию, представляя Сатану и его Ангелов в Аду. Следует описание Ада, размещающегося отнюдь не в центре Земли (небо и Земля, предположительно, ещё не сотворены, и следовательно, над ними ещё не тяготеет проклятье), но в области тьмы кромешной, точнее — Хаоса. Сатана со своими Ангелами лежит в кипящем озере, уничиженный, поверженный, но вскоре, очнувшись от потрясения, призывает соратника, первого после себя по рангу и достоинству. Они беседуют о несчастном положении своём. Сатана пробуждает все легионы, до сих пор так же находившиеся в оцепенении и беспамятстве. Неисчислимые, они подымаются, строятся в боевые порядки; главные их вожди носят имена идолов, известных впоследствии в Ханаане и соседствующих странах. Сатана обращается к соратникам, утешает их надеждою на отвоевание Небес и сообщает о новом мире и новом роде существ, которые, как гласят старинные пророчества и предания Небесного Царства, должны быть сотворены; Ангелы же, согласно мнению многих древних Отцов, созданы задолго до появления видимых существ.Дабы обмыслить это пророчество и определить дальнейшие действия, Сатана повелевает собрать общий совет.Соратники соглашаются с ним. Из бездны мрака возникает Пандемониум — чертог Сатаны. Адские вельможи восседают там и совещаются.
О первом преслушанье, о плодеЗапретном, пагубном, что смерть принёсИ все невзгоды наши в этот мир,Людей лишил Эдема, до поры,Когда нас Величайший ЧеловекВосставил, Рай блаженный нам вернул,-Пой, Муза горняя! Сойди с вершинТаинственных Синая иль Хорива,Где был тобою пастырь вдохновлён,Начально поучавший свой народВозникновенью Неба и ЗемлиИз Хаоса; когда тебе милейСионский холм и Силоамский Ключ,Глаголов Божьих область, — я зовуТебя оттуда в помощь; песнь мояОтважилась взлететь над Геликоном,К возвышенным предметам устремясь,Нетронутым ни в прозе, ни в стихах.Но прежде ты, о Дух Святой! — ты храмамПредпочитаешь чистые сердца,-Наставь меня всеведеньем твоим!Ты, словно голубь, искони парилНад бездною, плодотворя её;Исполни светом тьму мою, возвысьВсе бренное во мне, дабы я смогРешающие доводы найтиИ благость Провиденья доказать,Пути Творца пред тварью оправдав.Открой сначала, — ибо Ад и РайРавно доступны взору Твоему,-Что побудило первую чету,В счастливой сени, средь блаженных кущ,Столь взысканную милостью Небес,Предавших Мирозданье ей во власть,Отречься от Творца, Его запретЕдинственный нарушить? — Адский Змий!Да, это он, завидуя и мстя,Праматерь нашу лестью соблазнил;Коварный Враг, низринутый с высотГордыней собственною, вместе с войскомВосставших Ангелов, которых онВозглавил, с чьею помощью ПрестолВсевышнего хотел поколебатьИ с Господом сравняться, возмутивНебесные дружины; но борьбаБыла напрасной. Всемогущий БогРазгневанный стремглав низверг строптивцев,Объятых пламенем, в бездонный мрак,На муки в адамантовых цепяхИ вечном, наказующем огне,За их вооружённый, дерзкий бунт.Девятикратно время истекло,Что мерой дня и ночи служит смертным,Покуда в корчах, со своей ордой,Метался Враг на огненных волнах,Разбитый, хоть бессмертный. Рок обрёкЕго на казнь горчайшую: на скорбьО невозвратном счастье и на мысльО вечных муках. Он теперь обвёлУгрюмыми зеницами вокруг;Таились в них и ненависть, и страх,И гордость, и безмерная тоска...Мгновенно, что лишь Ангелам дано,Он оглядел пустынную страну,Тюрьму, где, как в печи, пылал огонь,Но не светил и видимою тьмойВернее был, мерцавший лишь затем,Дабы явить глазам кромешный мрак,Юдоль печали, царство горя, край,Где мира и покоя нет, кудаНадежде, близкой всем, заказан путь,Где муки без конца и лютый жарКлокочущих, неистощимых струйТекучей серы. Вот какой затворЗдесь уготовал Вечный СудияМятежникам, средь совершённой тьмыИ втрое дальше от лучей НебесИ Господа, чем самый дальний полюсОт центра Мирозданья отстоит.Как несравнимо с прежней высотой,Откуда их паденье увлекло!Он видит соучастников своихВ прибое знойном, в жгучем вихре искр,А рядом сверстника, что был вторымПо рангу и злодейству, а позднейБыл в Палестине чтим как Вельзевул.К нему воззвал надменный Архивраг,Отныне наречённый Сатаной,И страшное беззвучие расторгТакими дерзновенными словами:"— Ты ль предо мною? О, как низко палТот, кто сияньем затмевал своимСиянье лучезарных мириадВ небесных сферах! Если это ты,Союзом общим, замыслом одним,Надеждой, испытаньями в бояхИ пораженьем связанный со мной,-Взгляни, в какую бездну с вышиныМы рухнули! Его могучий громДоселе был неведом никому.Жестокое оружие! Но пустьВсесильный Победитель на меняЛюбое подымает! — не согнусьИ не раскаюсь, пусть мой блеск померк...Ещё во мне решимость не иссяклаВ сознанье попранного моегоДостоинства, и гордый гнев кипит,Велевший мне поднять на битву с НимМятежных Духов буйные полки,Тех, что Его презрели произвол,Вождём избрав меня. Мы безуспешноЕго Престол пытались пошатнутьИ проиграли бой. Что из того?Не все погибло: сохранён запалНеукротимой воли, нарядуС безмерной ненавистью, жаждой мститьИ мужеством — не уступать вовек.А это ль не победа? Ведь у насОсталось то, чего не может ОнНи яростью, ни силой отобрать -Немеркнущая слава! Если б яПротивника, чьё царство сотряслосьОт страха перед этою рукой,Молил бы на коленах о пощаде,-Я опозорился бы, я стыдомПокрылся бы и горше был бы срам,Чем низверженье. Волею судебНетленны эмпирейский наш составИ сила богоравная; пройдяГорнило битв, не ослабели мы,Но закалились и теперь вернейМы вправе на победу уповать:В грядущей схватке, хитрость применив,Напружив силы, низложить Тирана,Который нынче, празднуя триумф,Ликует в Небесах самодержавно!"Так падший Ангел, поборая скорбь,Кичился вслух, отчаянье тая.Собрат ему отважно отвечал:"— О Князь! Глава порфироносных сил,Вождь Серафимских ратей боевых,Грозивших трону Вечного ЦаряДеяньями, внушающими страх,Дабы Его величье испытатьВерховное: хранимо ли оноСлучайностью ли, силой или Роком.Я вижу все и горько сокрушёнУжасным пораженьем наших войск.Мы изгнаны с высот, побеждены,Низвергнуты, насколько вообщеВозможно разгромить богоподобныхСынов Небес; но дух, но разум нашНе сломлены, а мощь вернётся вновь,Хоть славу нашу и былой восторгСтраданья поглотили навсегда.Зачем же Победитель (признаюЕго всесильным; ведь не мог бы ОнСлабейшей силой — нашу превозмочь!)Нам дух и мощь оставил? Чтоб сильнейМы истязались, утоляя местьЕго свирепую? Иль как рабыТрудились тяжко, по законам войн,Подручными в Аду, в огне палящем,Посыльными в бездонной, мрачной мгле?Что толку в нашем вечном бытииИ силе нашей, вечно-неизменной,Коль нам терзаться вечно суждено?"Ему Отступник тотчас возразил:"— В страданьях ли, в борьбе ли, — горе слабым,О падший Херувим! Но знай, к ДобруСтремиться мы не станем с этих пор.Мы будем счастливы, творя лишь Зло,Его державной воле вопреки.И если Провидением своимОн в нашем Зле зерно Добра взрастит,Мы извратить должны благой исход,В Его Добре источник Зла сыскав.Успехом нашим будет не однаждыОн опечален; верю, что не разМы волю сокровенную ЕгоСобьём с пути, от цели отведя...Но глянь! Свирепый Мститель отозвалК вратам Небес карателей своих.Палящий ураган и серный град,Нас бичевавшие, когда с вершинМы падали в клокочущий огонь,Иссякли. Молниями окрылённыйИ гневом яростным, разящий громОпустошил, как видно, свой колчан,Стихая постепенно, и ужеНе так бушует. Упустить нельзяСчастливую возможность, что оставилВ насмешку или злобу утолив,Противник нам. Вот голый, гиблый край,Обитель скорби, где чуть-чуть сквозит,Мигая мёртвым светом в темноте,Трепещущее пламя. Тут найдёмУбежище от вздыбленных валовИ отдых, если здесь он существует,Вновь соберём разбитые войска,Обсудим, как нам больше досадитьПротивнику и справиться с бедой,В надежде — силу или, наконец,В отчаянье — решимость почерпнуть!"Так молвил Сатана. Приподнял онНад бездной голову; его глазаМетали искры; плыло позадиЧудовищное тело, по длинеТитанам равное иль Земнородным -Врагам Юпитера! Как Бриарей,Сын Посейдона, или как Тифон,В пещере обитавший, возле Тарса,Как великан морей — Левиафан,Когда вблизи Норвежских береговОн спит, а запоздавший рулевой,Приняв его за остров, меж чешуйКидает якорь, защитив ладьюОт ветра, и стоит, пока заряНе усмехнётся морю поутру,-Так Архивраг разлёгся на волнах,Прикованный к пучине. НикогдаОн головой не мог бы шевельнутьБез попущенья свыше. ПровиденьеДало ему простор для тёмных делИ новых преступлений, дабы самПроклятье на себя он вновь навлёк,Терзался, видя, что любое ЗлоВо благо бесконечное, в ДоброПреображается, что род людской,Им соблазнённый, будет пощажёнПо милости великой, но втройнеОбрушится возмездье на Врага.Огромный, он воспрянул из огня,Два серных вала отогнав назад;Их взвихрённые гребни, раскатись,Образовали пропасть, но пловецНа крыльях в сумеречный воздух взмыл,Принявший непривычно тяжкий груз,И к суше долетел, когда назватьВозможно сушей — отверделый жар,Тогда как жидкий жар в пучине тлел.Такой же почва принимает цвет,Когда подземный шторм срывает холмС вершин Пелора, или ребра скалГремящей Этны, чьё полно нутроОгнеопасных, взрывчатых веществ,И при посредстве минеральных сил,Наружу извергаемых из недрВоспламенёнными, а позади,Дымясь и тлея, остаётся дноСмердящее. Вот что пятой проклятойНащупал Враг! Соратник — вслед за ним.Тщеславно ликовали гордецы.Сочтя, что от Стигийских вод спаслисьОни, как боги, — собственной своейВновь обретённой силой, наотрезПроизволенье Неба отрицая."— На эту ли юдоль сменили мы,-Архангел падший молвил, — НебесаИ свет Небес на тьму? Да будет так!Он всемогущ, а мощь всегда права.Подальше от Него! Он выше насНе разумом, но силой; в остальномМы равные. Прощай, блаженный край!Привет тебе, зловещий мир! Привет,Геенна запредельная! ПримиХозяина, чей дух не устрашатНи время, ни пространство. Он в себеОбрёл своё пространство и создатьВ себе из Рая — Ад и Рай из АдаОн может. Где б я ни был, все равноСобой останусь, — в этом не слабейТого, кто громом первенство снискал.Здесь мы свободны. Здесь не создал ОнЗавидный край; Он не изгонит насИз этих мест. Здесь наша власть прочна,И мне сдаётся, даже в бездне власть -Достойная награда. Лучше бытьВладыкой Ада, чем слугою Неба!Но почему же преданных друзей,Собратьев по беде, простёртых здесь,В забвенном озере, мы не зовёмПриют наш скорбный разделить и, вновьОбъединясь, разведать: что ещёМы в силах у Небес отвоеватьИ что осталось нам в Аду утратить?"Так молвил Сатана, и ВельзевулОтветствовал: "— О Вождь отважных войск,Воистину, лишь Всемогущий могИх разгромить! Пусть голос твой опятьРаздастся, как незыблемый залогНадежды, ободрявшей часто насСреди опасностей и страха! ПустьОн прозвучит как боевой сигналИ мужество соратникам вернёт,Низринутым в пылающую топь,Беспамятно недвижным, оглушённымПаденьем с непомерной вышины!"Он смолк, и тотчас Архивраг побрёлК обрыву, за спину закинув щит,-В эфире закалённый круглый диск,Огромный и похожий на луну,Когда её в оптическом стекле,С Вальдарно или Фьезольских высот,Мудрец Тосканский ночью созерцал,Стремясь на шаре пёстром различитьМатерики, потоки и хребты.Отступник, опираясь на копьё,Перед которым высочайший стволСосны Норвежской, срубленной на мачту,Для величайшего из кораблей,Казался бы тростинкой, — брёл вперёдПо раскалённым глыбам; а давно льСкользил в лазури лёгкою стопой?Его терзали духота и смрад,Но, боль превозмогая, он достигПучины серной, с края возопивК бойцам, валяющимся, как листваОсенняя, устлавшая пластамиЛесные Валамброзские ручьи,Текущие под сенью тёмных кронДубравы Этрурийской; так полёгТростник близ Моря Чермного, когдаВетрами Орион расколыхалГлубины вод и потопил в волнахБузириса и конников егоМемфисских, что преследовали вскачьСынов Земли Гесем, а беглецыВзирали с берега на мертвецов,Плывущих средь обломков колесниц;Так, потрясённые, бунтовщикиЛежали грудами, но Вождь вскричал,И гулким громом отозвался Ад:"— Князья! Воители! Недавний цветНебес, теперь утраченных навек!Возможно ли эфирным существамСтоль унывать? Ужели, утомясьТрудами ратными, решили выВ пылающей пучине опочить?Вы в райских долах, что ли, сладкий сонВкушаете? Никак, вы поклялисьХваленье Победителю воздатьУниженно? Взирает Он меж темНа Херувимов и на Серафимов,Низверженных с оружьем заодноИзломанным, с обрывками знамён!Иль ждёте вы, чтобы Его гонцы,Бессилье наше с Неба углядев,Накинулись и дротиками молнийКо дну Геенны пригвоздили нас?Восстаньте же, не то конец всему!"Сгорая от стыда, взлетели вмигБойцы. Так задремавший часовойСпросонья вздрагивает, услыхавНачальства строгий окрик. СознаваяСвои мученья и беду свою,Стряхнув оцепененье, СатанеПокорствуют несметные войска.Так, в чёрный день Египта, мощный жезлВознёс Амрамов сын, и саранча,Которую пригнал восточный ветр,Нависла тучей, мрачною, как ночь,Над грешной Фараоновой землёйИ затемнила Нильскую страну;Не меньшей тучей воспарила ратьПод своды адские, сквозь пламена,Её лизавшие со всех сторон.Но вот копьём Владыка подал знак,И плавно опускаются полкиНа серу отверделую, покрывРавнину сплошь. Из чресел ледяныхНе извергал тысячелюдный СеверПодобных толп, когда его сыны,Дунай и Рейн минуя, как потопНеудержимый, наводнили Юг,За Гибралтар и до песков Ливийских!Начальники выходят из рядовСвоих дружин; они к Вождю спешат,Блистая богоравной красотой,С людскою — несравнимой. ДовелосьИм на небесных тронах восседать,А ныне — в райских списках ни следаИмён смутьянов, что презрели долг,Из Книги Жизни вымарав себя.Ещё потомство Евы бунтарямИные прозвища не нарекло,Когда их допустил на Землю Бог,Дабы людскую слабость испытать.Им хитростью и ложью удалосьРастлить едва ль не весь Адамов родИ наклонить к забвению ТворцаИ воплощенью облика егоНевидимого — в образы скотов,Украшенных и чтимых в дни торжествРазнузданных и пышных; Духам ЗлаУчили поклоняться, как богам.Под именами идолов ониЯзыческих известны с тех времён.Поведай, Муза, эти имена:Кто первым, кто последним, пробудясь,Восстал из топи на призывный клич?Как, сообразно рангам, шли к Вождю,Пока войска держались вдалеке?Главнейшими божками были те,Кто, ускользнув из Ада, в оны дни,Ища себе добычи на Земле,Свои дерзали ставить алтариИ капища близ Божьих алтарейИ храмов; побуждали племенаМолиться демонам и, обнаглев,Оспаривали власть Иеговы,Средь Херувимов, с высоты Сиона,Громами правящего! Их кумиры -О, мерзость! — проникали в самый Храм,Кощунственно желая поругатьСвященные обряды, адский мракПротивоставив свету Миродержца!Молох шёл первым — страшный, весь в кровиНевинных жертв. Родители напрасноРыдали; гулом бубнов, рёвом трубБыл заглушён предсмертный вопль детей,Влекомых на его алтарь, в огонь.Молоха чтил народ Аммонитян,В долине влажной Раввы и в Аргобе,В Васане и на дальних берегахАрнона; проскользнув к святым местам,Он сердце Соломона смог растлить,И царь прельщённый капище емуНапротив Храма Божьего воздвиг.С тех пор позорной стала та гора;Долина же Еннома, осквернясьДубравой, посвящённою Молоху,Тофет — с тех пор зовётся и ещё -Геенной чёрною, примером Ада.Вторым шёл Хамос — ужас и позорСынов Моава. Он царил в землеНово и Ароера, средь степейСпалённых Аворнма; Езевон,Оронаим, Сигонова страна,И Сивма — виноградный дол цветущий,И Елеал, весь неохватный крайДо брега Моря Мёртвого, пред нимСклонялся. Он, под именем Фегора,В Ситтиме соблазнил израильтян,Покинувших Египет, впасть в разврат,Что принесло им беды без числа.Он оргии свои до той горыПростёр срамной и рощи, где кумирГосподствовал Молоха — людобойцы,Пока благочестивый не пресёкИосия грехи и прямо в АдНизверг из капищ мерзостных божков.За ними духи шли, которым дваПрозванья были общие даны;От берегов Евфрата до рекиМеж Сирией и Царством пирамид -Ваалами, Астартами звалисьОдни — себе присвоив род мужской,Другие — женский. Духи всякий полПринять способны или оба вместе -Так вещество их чисто и легко,Ни оболочкой не отягчено,Ни плотью, ни громоздким костяком.
1 2 3 4 5