Вздрогнув, Джоанна напомнила себе, что об этом она знает только со слов Гриффина. Это он сказал, что Кэролайн просила его о встрече; он сказал, что был занят и не пошел на рандеву; он сказал, что у них не было романа; он сказал, что не любил чужую жену.
И это его рапорт удостоверял, что ее смерть — несчастный случай.
Гриффин подался к ней. Его низкий голос обрел вдруг прямо-таки полицейскую непререкаемость.
— Послушайте. Вы не занимаетесь этим расследованием.
— Разве я говорю вслух? — Она подняла глаза и поняла, что проговорилась; лицо его было так же сурово, как и голос. Она снова вздрогнула, и снова — отнюдь не от холода. Ей не хотелось так думать, не хотелось, но все же что, если Гриффин предостерегает ее, потому что не хочет, чтобы открылась правда?
— Вы можете не говорить, у вас и так все на лице написано. — Его голос опять посуровел. — Джоанна, мы предположили, что совершено убийство. А это значит, что где-то в городе находится очень опасный преступник, и я не хочу, чтобы вы его искали.
Джоанна медлила с ответом, но, как только глаза его сузились, с готовностью кивнула.
— Я понимаю. — Он продолжал смотреть строго. — Послушайте, я же не дура и вовсе не одержима стремлением к скорой смерти. Поверьте, у меня нет никакого желания столкнуться с убийцей, — добавила Джоанна для большей убедительности.
Гриффин с облегчением вздохнул. Теперь он был доволен.
— Вот и хорошо.
— Но я надеюсь, вы будете держать меня в курсе всего, что происходит, пока ведется расследование, — с надеждой сказала она.
Он криво улыбнулся.
— Это маленький городок, вы не забыли? Все будут знать, что происходит в ходе расследования.
— Но ведь не все будут знать, что происходит у вас в голове. — Она старалась, чтобы голос звучал нейтрально. — А мне кажется, что все самые важные события будут происходить именно там.
Ты встретился с ней в тот день, Гриффин? Не от тебя ли она пыталась убежать, когда ее машина рухнула с обрыва?
Он слегка приподнял чашку кофе в знак того, что понял сказанное Джоанной.
— Что там может случиться важного, если только я не сойду с ума? — отшутился он, допил кофе и встал. — До свидания, Джоанна.
— До свидания.
Она смотрела ему вслед, пока он не скрылся в гостинице, потом повернулась к морю. Нет, она, безусловно, не одержима тягой к смерти, она уже побывала на ее пороге. И даже несколько задержалась там. Больше ее туда не тянет. Но она не может спокойно сидеть и ждать, пока кто-то другой разгадает загадку, из-за которой она оказалась здесь. Особенно если у нее есть некоторые сомнения относительно шерифа Клиффсайда.
Но в то же время у нее нет намерения попусту сердить Гриффина, вмешиваясь в ход его расследования смерти Амбер. Она останется в стороне от этого дела, по крайней мере пока. Она сделает все возможное, чтобы ему не мешать. Но и не будет сидеть без дела. Она сконцентрирует усилия на тех двух «несчастных случаях», на двух делах, которые Гриффин закрыл: на смерти Роберта Батлера и на смерти Кэролайн Маккенна.
«Расследовать смерть Батлера будет, пожалуй, труднее, — думала она, — потому что он не отсюда, и вся информация о нем и его возможных связях со Скоттом, к примеру, отыщется скорее всего в Сан-Франциско, то есть там, где он жил».
Джоанна еще не готова была ехать в Сан-Франциско и не собиралась получить интересующие ее сведения по телефону.
Остается Кэролайн.
Джоанна не уставала удивляться. Что бы ни случилось, все время казалось, что так или иначе, но все дороги ведут к Кэролайн. Или у меня в голове умещается только одна мысль, или… Или что? Указующий перст судьбы?
Судьбы… или самой Кэролайн.
Когда Джоанна закончила завтрак, погода уже значительно улучшилась: светило солнце, и столбик термометра медленно, но неуклонно полз вверх. Чего нельзя было сказать о ее настроении. Смерть Амбер еще усилила всегдашнее напряжение — Джоанну уже непрестанно мучило чувство, что нужно что-то делать и нельзя ждать ни минуты.
Тик-так. Тик-так. Тик-так.
Это тиканье, звучащее у нее в ушах, гнало ее прочь из отеля, заставляя спешить, спешить, спешить… Она с трудом удерживалась от того, чтобы не пуститься к своей машине бегом. И только лишь преследующее ее воспоминание о том, что может случиться с машиной, едущей на большой скорости по серпантину прибрежного шоссе, заставляло ее сбрасывать газ, когда она выехала с территории «Гостиницы».
Я должна понять, что здесь происходит! Я должна это понять, иначе я сойду с ума!
Она собралась осмотреть старую конюшню у прибрежного шоссе, где Кэролайн хотела встретиться с Гриффином — за несколько минут до того, как ее машина упала с обрыва. Джоанну вели туда сомнения относительно шерифа и его отношений с Кэролайн и удивление, почему для встречи с ним было выбрано такое странное место. Старая конюшня. Как-то не вязалось это с ее представлением о Кэролайн — рассматривать заброшенную придорожную конюшню как место, пригодное для чего бы то ни было. Особенно для встречи с мужчиной.
Это вносило некий диссонанс в облик, сложившийся в сознании Джоанны, и Джоанна, следуя своей интуиции, решила продолжать выяснять обстоятельства жизни Кэролайн, обстоятельства странные и вызывающие недоумение.
Джоанна ни у кого не стала спрашивать дорогу — она просто поехала по прибрежному шоссе к Портленду, внимательно глядя вокруг, рассчитывая легко найти старую конюшню; так и вышло. Не больше чем в миле от места гибели Кэролайн, совсем рядом с шоссе, она увидела разваливающееся, явно неиспользуемое здание.
Джоанна свернула с дороги, остановила машину у конюшни и несколько минут прислушивалась и оглядывалась, изучая местность. Похоже, место было пустынным, кроме того, здесь царила непривычная уху горожанина тишина — если не считать шума прибоя. «В этом месте едва ли встретишь случайного прохожего», — первое, что подумала Джоанна. Обойдя конюшню вокруг, она обнаружила у задней стены идеальное место для парковки машины или даже двух, при этом совершенно не видно с шоссе. Может быть, это излюбленное место свиданий влюбленных подростков?
Может быть. С тех пор, как она была подростком, все так изменилось.
Покосившаяся дверь открылась легко. Джоанна вошла. Конюшня использовалась как сенной сарай: стойла были доверху забиты сеном, и лишь в середине было небольшое относительно свободное пространство. В воздухе стоял густой сладкий запах сена, и было сухо.
Вспомнив, как в детстве в сенных сараях они любили устраивать в сене маленькие комнатки, Джоанна решила осмотреться получше. И нашла! Вход был замаскирован, и стойло было выбрано явно не случайно: короткий «коридор» привел ее в задний угол конюшни, там и находилась маленькая квадратная «комнатка», которая служила местом не одного тайного свидания.
Здесь было сумрачно, почти темно, слабый свет проникал только сквозь щели ветхих досок наружной стены. На полу — толстый слой мягкого сена. Оно отлично заменяло более привычное в таких ситуациях ложе; на высокой полке Джоанна увидела аккуратно сложенный роскошный плед. Рядом стояла коробка из-под туфель с большим пакетом увлажняющих салфеток и коллекцией разнообразных презервативов.
— Все новейшие достижения налицо, — негромко пробормотала она. Не то чтоб безумно романтично, зато — удобство и здоровый практицизм.
На первый взгляд это действительно был тайный приют любви подростков, но дорогой плед как-то не вписывался в общую картину, вселив в душу Джоанны некоторые сомнения. Она попыталась представить себе, как какой-нибудь мальчик или девочка взяли его из дома, — но это не такая вещь, пропажи которой могут не заметить в домах среднего достатка, и зачем вызывать подозрения? Проще купить какое-нибудь дешевое одеяло.
«Всякое бывает, — шептал ей внутренний голос, — но все-таки маловероятно, чтобы какая-нибудь шестнадцатилетняя Сьюзи полезла в мамину кладовку за этим шикарным пледом, потому что сено слишком колючее для ее нежной попочки».
Маловероятно.
Зато изнеженная и хрупкая женщина постарше, типа Кэролайн, уж конечно, позаботилась о своем комфорте, если бы это было ее место для свиданий. А также о минимальной гигиене, о защитных средствах и о том, чтобы нашлось, чем стереть доказательства пылкой страсти, оставленные любовником. Чтобы муж ничего не заподозрил.
И она вполне могла в тот теплый июльский день назначить здесь этому любовнику свидание. Свидание, которое почему-то не заладилось…
Такая возможность показалась Джоанне более чем ужасной; все внутри ее застыло от боли. Она, конечно, не знала точно, с кем встречалась здесь Кэролайн, но Гриффин сам сказал, что она просила его встретиться с ним здесь в тот день, когда погибла; Джоанне казалось, что женщина вряд ли станет приглашать мужчину в свое тайное пристанище, если это место ему не знакомо. Скорее всего, он бывал здесь раньше.
Она оставила плед и коробку на своих местах и еще разок огляделась. На душе было тягостно, но что-то мешало ей немедленно уйти из этой маленькой неприятной комнатки. Она стояла и зачем-то смотрела под ноги, на толстую подстилку из сена. Что заставило ее начать разбрасывать сено носком туфли? Через некоторое время она поняла, что, сама того не желая, сосредоточенно ищет… Что?..
Не успела она как следует осознать свои действия, как под ногами у нее блеснуло что-то металлическое. Джоанна опустилась на колени — это было ожерелье: изящная золотая цепочка с маленькой подвеской в форме сердца. Она подняла ожерелье с земли, в полумраке стараясь прочесть, что выгравировано на сердечке. Луч света упал на ожерелье, и в глаза Джоанне прыгнули слова: «Я люблю тебя». Она перевернула сердечко. Всего два слова — в качестве подписи.
«С любовью, Риген».
Глава 8
— Ну что, док?
Доктор Питер Бекет отодвинул стул, на котором сидел, как можно дальше от стола — насколько позволяли размеры клетушки, которую он использовал в качестве кабинета, когда обстоятельства вынуждали его работать в морге клиники. Затем прижал ладони к щекам — этот жест свидетельствовал о страшной усталости — и уставился на Гриффина, заполнившего собой дверной проем.
— Мы привезли ее всего часа два назад, я еще ничего толком не успел, Грифф.
— Это понятно. Но ты ведь сделал предварительный осмотр, да?
— Да.
— Ну? — нетерпеливо спросил Гриффин.
— Куда ты так торопишься? — спросил Бекет, устало глядя на него. — Черт возьми, да она была совсем ребенок, и мне так же жаль ее и так же не по себе, как и всем остальным, но почему ты придаешь этому случаю такое значение?
— Такая у меня работа. На двери моего кабинета на начищенной медной звезде значится: ШЕРИФ. И то же самое записано в моем контракте. Добрые граждане Клиффсайда платят мне за то, что я занимаюсь такими случаями, когда туристы летят и разбиваются о скалы.
Бекет подождал, пока он закончит, и повторил свой вопрос:
— Грифф, почему ты придаешь этому случаю такое значение? — Бекет был человек настойчивый и привык получать исчерпывающие ответы.
Гриффин, прислонившись плечом к притолоке, беззвучно выругался и вздохнул.
— Потому что у меня есть неприятное чувство, что этому ребенку помогли упасть с обрыва. Докажи, что я ошибаюсь. Пожалуйста.
— А я-то думал, утром ты задал мне этот вопрос просто автоматически, — медленно проговорил Бекет. — Что ты увидел там такого, чего не видел я?
— Трава была истоптана и взрыта, вот что.
— Этого же недостаточно. Ты должен понимать, что не можешь выдвинуть обвинение в убийстве, основываясь на такой эфемерности.
Гриффин неохотно раскрывал свои карты, даже если перед ним был коллега и друг, — такова была его натура. Да и требования к его профессии не поощряли излишнюю откровенность. Так что он предпочел пожать плечами и ответил весьма уклончиво:
— Я пока и не предполагаю умышленного преступления. Это скорее несчастный случай, может быть, ссора, в пылу которой девочку случайно толкнули… Мне просто нужно понять, не следует ли изменить круг вопросов, вот и все.
Чуть помедлив, Бекет тихо фыркнул.
— Да, конечно. Причем так срочно, что ты даже не можешь дождаться, когда я сделаю вскрытие. — Он махнул рукой, отметая все, что Гриффин мог бы сказать в ответ. — Неважно. У меня достаточно своих проблем, можешь не грузить меня твоими. Значит, так: предварительный осмотр не выявил ничего определенного. Несколько кровоподтеков на запястье могут указывать на то, что перед смертью кто-то грубо схватил ее за руку; еще есть кровоподтеки на плече, происхождения которых я не могу объяснить. Но ничего дающего основания сказать с уверенностью, что прошлой ночью она была там не одна. Я полагаю, что вскрытие подтвердит смерть от ушибов при падении.
— Ты можешь сказать, были ли у нее перед смертью половые сношения?
— Но она же была полностью одета, — напомнил Бекет.
— Я знаю. Но ты можешь сказать, занималась ли она любовью за несколько часов до смерти? Бекет пожал плечами.
— Возможно. А если занималась и ее партнер не пользовался презервативом, то смогу точно. Ты подозреваешь изнасилование?
— Да, в общем, нет. Но если ты найдешь подтверждение этому…
— То ты будешь вторым, кто об этом узнает.
— Спасибо, док.
— Так что иди пока, ладно? Сегодня к концу дня у тебя будет полный отчет — кроме токсического анализа.
— А токсический анализ…
— Через несколько дней, Грифф. Иди, а?
Гриффин вышел. Он предпочел не пользоваться задними дверями морга, к которым доставлялись трупы тех, кто умер за пределами клиники; даже в маленьком городке смерти от болезни или от несчастных случаев происходили регулярно, и было в этих больших невыразительных двойных дверях нечто изначально мрачное. Он поднялся по лестнице и вышел из дверей клиники, помахав рукой в знак приветствия дежурной сестре за конторкой.
Он не сразу сел в машину — постоял, вдыхая холодный утренний воздух и оглядываясь, — профессиональная наблюдательность полицейского срабатывала автоматически. Клиника располагалась за Главной улицей, в квартале от библиотеки, и сама занимала целый квартал. А сбоку и чуть позади начинался участок земли, который Кэролайн завещала клинике для строительства нового крыла. Скотт, не теряя времени, уже начал приводить в исполнение последнюю волю жены: участок вовсю расчищали.
Не вдумываясь, Гриффин автоматически отметил, что бульдозеры уже закончили свою часть работы. Затем шериф сел в «Блейзер» и поехал на работу.
Утро выдалось просто адское; его не покидало тягостное чувство, с которым он ничего не мог поделать. Когда он увидел светлые волосы, струящиеся со скалы, его словно ударили в солнечное сплетение — в первый, самый страшный момент он подумал, что это Джоанна. Узнав, что это не она, он странно оцепенел; ему необходимо было ее увидеть, коснуться, поговорить с ней. Только когда она появилась перед ним, он окончательно уверился, что она жива, цела и невредима, и паралич стал потихоньку проходить.
Но тягостное чувство осталось. Со спины Амбер действительно легко было принять за Джоанну, особенно в ночной темноте. Наверное, и ее крики приняли бы за крики Джоанны — если Амбер кричала в последние секунды своей жизни. Ведь в предсмертном крике не может быть индивидуальности, неповторимости — ни тягучего акцента, ни выразительности, ни музыкальности — только ужас, один только ужас.
«Хуже чрезмерно живого воображения, — мрачно подумал Гриффин, — может быть только воображение, основанное на точном знании и опыте». Смерть Амбер была насильственной; вероятнее всего, ее перепутали с Джоанной; Гриффину это было ясно, как божий день.
Один из недостатков профессии полицейского — неумение подсластить пилюлю. Он часто задумывался, какими качествами ума и души нужно обладать, чтобы добровольно выбрать постоянную подозрительность, чтобы обречь себя на то, с чем подавляющему большинству людей удается не сталкиваться никогда. Например, зрелище изуродованных трупов. Как становятся полицейскими?
Он знал ответ — для себя. Он мог совершенно точно сказать, где и когда впервые в жизни у него возникло желание стать полицейским. Его толкнуло на этот путь, не обещавший быть легким, то лето, которое он не забудет до конца своей жизни. Тогда он научился ненавидеть зло, не доверять ничему и никому, с подозрением относиться к непонятным вещам и не любить вопросов без ответа. То лето превратило его в полицейского, хотя ему было всего пятнадцать.
Он с усилием отогнал навязчивые воспоминания и заставил себя сосредоточиться на том, что должен сделать здесь и сейчас. Первый шаг — это, разумеется, сбор информации, всей возможной информации. Затем — разобравшись в ней, проанализировать каждую минуту, каждую подробность жизни и смерти Амбер Уэйд.
Когда Гриффин просил Бекета проверить, предшествовали ли смерти сексуальные контакты, это был не более чем выстрел в темноту.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35