— Я могу воспользоваться мастурбацией, если чувствую рядом с собой мужское тело. Но мне необходимо трогать его яйца или же держать его руку, когда он сканирует. А иногда мне доставляет неописуемое удовольствие самой дрочить его член или же, когда я сосу его, дать ему помочь мне, чтобы он кончил.
Они оба понимающе улыбнулись, когда я упомянула, как мне нравится наблюдать лицо мужчины, когда он спускает, и сперма бьет фонтаном.
— Я обычно занимаюсь любовью с закрытыми глазами, — сказала я, — так же делает и мужчина, но ведь прекрасно лежать полуизогнувшись на мужчине и играть с ним, чувствовать, как его тело сотрясается и дрожит, а затем — неистовый оргазм, и ею сперма разбрызгивается на все вокруг, орошая его живот или же увлажняя мой рот, груди, волосы или лицо.
Говоря о мастурбации, однако, я не хочу, чтобы у вас создалось впечатление, что я не получаю удовольствия от этого занятия в одиночку. Просто я всегда была более способной «яичницей», чем мастурбатором! Но во время тех случайных «сухих» периодов, когда моя сексуальная жизнь не слишком активна, я на самом деле нахожу удовольствие в фантазировании и доведении себя до оргазма, хотя очень редко с помощью рук.
Одним из весьма приятных способов для этого является купание в ванной. Во время этой лишенной секса недели в Голландии я однажды мылась в ванне и подставила вагину под рожок душа, свесив ноги через край ванны. Я позволила льющейся воде играть с моей киской, и скоро теплая, упругая струя стала волшебным образом воздействовать на клитор. И как раз тогда, когда я испытывала восхитительный, звенящий оргазм, моя мать открыла дверь в ванную, и я снова почувствовала себя девчонкой, которую поймали со спущенными штанишками!
В другие разы, должна признаться, я прибегала к использованию вибрирующего кончика моей автоматической зубной щетки. Так что, предпочитая «живые» штуки, я, признаюсь, как говорит Леонард Коэнс, иногда прибегаю «к нападению на себя»!
В любом случае, этот разговор напомнил мне, что мастурбация хороша до тех пор, пока она является частью разнообразной сексуальной жизни, но голый онанизм без женской ласки не очень-то полезен для подростка, и тогда я спросила у Лео и Марики, не хотят ли они послушать об одном случае из моей практики в качестве «мадам-исцелительницы» в Нью-Йорке.
— Да! — воскликнули они в один голос. — Конечно, хотим.
— Ну, хорошо, — сказала я, — если вы так настаиваете, я расскажу.
Лео и Марика откинулись на кушетку, и я начала свой рассказ о Ролло, молодом парне, у которого чесались руки и который воспитывался у очень строгой матери-католички. Возможно, отец и преподал бы ему жизненные азы, мать же привила ему мифические взгляды на секс. Хотя она и родила сына, но сама все еще не знала жизнь, как она есть.
Короче, она ему сказала, что если он будет возбуждать свою пиписку, то ослепнет, а также, что любовный акт с женщиной сразу же приводит к беременности.
Не удивительно, что бедный парнишка: 1. Боялся женщин, 2. Отреагировал на высказывания матери о женском поле проявлением повышенного интереса к представителям своего пола. 3. Высшее достижение, которого добилась его фанатичная мать, это его повышенный интерес к самосексу — с пятнадцати лет он онанировал четыре-пять раз в день.
Он просыпался утром и первым делом хватался за свой член. Во время ленча он пробирался в свою машину и онанировал второй раз и так далее. Для него это не было шуткой — каждый оргазм сопровождался приятными ощущениями и гораздо большим чувством вины. Все-таки он не ослеп и ему даже не нужно носить контактные линзы!
Все это я узнала от знакомого психиатра, который придерживался либеральных взглядов и был достаточно здравомыслящим, чтобы направлять ко мне пациентов, когда он чувствовал, что его усилия тщетны — даже за сто долларов за один прием!
— Ксавьера, — сказал он мне, — этому парнишке абсолютно необходимо потрахаться — он живет в совершенно фантастическом мире, созданном журналами для девочек.
— О, следует ли мне подыскать ему девочку? — сострила я.
— Нет, серьезно, может быть, ты встретишься с ним и продемонстрируешь свое мастерство?
— Ты имеешь в виду мою хирургию открытого сердца?
— Нет, — рассмеялся он, — я имею в виду, что ты одолжишь ему на время свою вишенку.
Несмотря на мой шутливый тон, я хотела, чтобы Лео и Марике стало ясно, что я была настроена очень серьезно насчет того, чтобы избавить парнишку от рукоблудия и приучить его к более подходящим отверстиям.
— Как он выглядел? — захотела узнать Марика. — Он был симпатичный или нет?
— Когда не нервничал — а это было чаще всего — он был весьма привлекательным пареньком, — ответила я. — Ростом около шести футов, стройное приятное тело, темные волосы и зеленые глаза и, как позднее я узнала, хороший длинный член.
Марика захлопала в ладоши, а Лео рассмеялся по поводу ее энтузиазма насчет хороших длинных членов.
Я знала, что они ожидают от меня страшного в своих подробностях рассказа о том, как я избавила этого несчастного малыша от его девственного несчастья, но нет, я вынуждена была признаться: все, что я делала для него (а он получил самую лучшую оральную помощь, которую человеческое существо может вытерпеть без опускания в первые секунды), ему не помогло.
— Член вставал и становился твердым, а когда доходило до дела, он сникал, несмотря на все, что я с ним вытворяла, — сказала я своим друзьям. — Бедняжка не мог удержать его стоячим, даже если бы его жизнь зависела от этого.
— Я рад, что твоя жизнь не зависела от этого, — пошутил Лео.
— Помолчи, Лео, — сказала Марика, горя нетерпением услышать кульминацию моей истории. — Дай Ксавьере досказать, что же все-таки произошло.
— Ничего не произошло, — сказала я.
— Бу-у-у-у-у, — прогудел Лео.
— Нет, в самом деле… — настаивала Марика.
— Ничего не случилось, — сказала я ей, — в этом-то вся и штука. Бедняжка хотел поиметь меня, и временами его пенис выглядел вполне жаждущим, но где-то между головкой его члена и его головой нарушилась коммуникация.
— Ну и что ты в конце концов сделала? — спросила Марика, все еще ожидая счастливого завершения этой истории.
— Я отослала его домой, — ответила я, — со строгими инструкциями не возбуждаться, оставить в покое свой член (за исключением мочеиспускания) на две недели минимум. Для него обязательны постные воскресенья, понедельники и вторники, и если он хоть раз вытащит своего поросенка, то пусть не трудится даже подходить ко мне. Я не захочу его видеть. Я не намерена соревноваться с его любимой подружкой — пятерней.
— Не могу поверить, что парень удержался после десяти лет приятного злоупотребления самим собой, — сказал Лео с долей иронии.
— Перестань перебивать Ксавьеру, — попросила Марика, — я хочу дослушать историю до конца.
— Я тоже, — сказал Лео. — Мне она нравится, я могу переложить ее на музыку, она уже имеет хороший бит.
Мы все рассмеялись. Это, была весьма забавная идея.
— Ну и вот, — сказала я, — почти с точностью до минуты прошли две недели и зазвонил телефон. Это был он.
— Хэлло, Ксавьера, это Ролло. Помнишь меня? — спросил он.
— Конечно, помню. Как ты себя чувствуешь?
— Могу ли я приехать завтра в два часа дня?
— Это зависит от тебя, — сказала я улыбаясь. — Ты выполнял мои инструкции?
— Клянусь, да. Я даже пытался не трогать его, когда мочился, — проговорил он, стараясь сохранить в голосе дружелюбие и небрежность.
Я поверила ему.
На следующий день звонок раздался ровно в два часа. Насколько же это был другой Ролло! Он явился в голубых в обтяжку брюках и голубом свитере, и я почувствовала, что он сгорает от желания. Он ворвался в комнату и пронесся мимо меня, как сорвавшийся с привязи козел. Он казался уверенным в себе и, едва успев бросить мне «привет», в какие-то десять секунд разделся догола.
— Эй, не спеши, — осадила я его. — Давай сначала немножко подразнимся.
— Подразнимся! Подразнимся? А что это такое, черт побери! Две недели я лез на стенку. Если бы ты только знала, как мне трудно удержать свои руки… И, вероятно, без толку, — сказал он раздраженно.
— Что ты имеешь в виду? — спросила я.
— Психиатр считает, что из этого ничего не выйдет, — обиженно надув губы, сказал он. — После того как я ему рассказал, как провалился в последний раз после часа бесплодных попыток, он утверждает, что мне никогда не удастся спустить в тебя.
— Послушай, Ролло, давай кончим болтать и приступим к делу.
Я разделась, подошла к нему и проверила его член. Он был даже больше, чем в прошлый раз. Я все прикинула и решила не трогать его руками. Я просто слегка прикоснулась к нему языком и взяла его в рот. Это напоминало сосание горячей сосиски. Я могла чувствовать, как он вибрирует, и в тот момент поняла, что победила. Этот врач-недоносок, возможно, и был большим специалистом по головам, однако по хвостам экспертом была я. Ролло был слишком возбужден для всяких тонкостей, поэтому я только быстро погладила его по животу и внезапно уселась на его член. На этот раз он и не собирался скисать. Я проехалась на нем и раз, и два, и три и могла ощущать, как он сотрясается и дрожит, приближаясь к оргазму. Тогда я легла на него сверху, крепко прижавшись к нему всем телом и раздвинув ноги, чтобы полностью контролировать его. Я прижала его плечи к себе и стала целовать. Его ресницы трепетали, и я ощущала, как внутри него зарождается новое, сильное движение.
— Я чувствую, что во мне тоже зарождается сильное движение, — сказал Лео.
— Ш-ш-ш, Ролло вот-вот должен спустить, — сказала я.
— Слава Богу! — воскликнул Лео.
— Я действительно рада за него, — объявила Марика, тоном школьницы.
— Ролло, действительно, оказался находчивым, — продолжила я рассказ.
— Поздравь меня! — проревел он.
— Поздравляю, — прошептала я.
— После двадцати пяти лет я наконец-то стал мужчиной. Четверть драного века! Догадываешься, что я сделаю первым делом?
— Что?
— Я скажу этому обсосанному психиатру, что он может нацепить презерватив и зае… себя до смерти!
Лео и Марика зашлись смехом — я искусной пантомимой изобразила Ролло в момент его триумфа и была рада, что мой рассказ (наконец-то!) обрел счастливый конец.
Потом Лео и Марика начали возиться на кушетке, и я подумала, что наступил момент завязать более интимные отношения между нами, но нет, через минуту или две обоюдного щекотания они выпрямились, и вместо свинга мы продолжили наши разговоры глубоко за полночь.
Я была возбуждена, однако существует несколько видов интимности, и эта — наша растущая дружба — была вполне достаточной на данный момент.
3. АМСТЕРДАМОЧКИ
Несмотря на мое продолжающееся сексуальное голодание, то, как Лео и Марика включили меня в свою жизнь, действительно заслуживает внимания. На деле, все, касающееся Хоффманов и их друзей, было для меня абсолютно в новинку; они занимались свингом под совершенно другую барабанную дробь, поскольку их философия жизни и любви была полностью противоположна жестким, основывающимся на деньгах реалиям Нью-Йорка. Не было никакой проституции и денежных интересов, только свободный секс, свободная любовь и теплые, заботливые дружественные отношения — без вспышек ревности, попыток командования или же ссор.
Конечно, мой старый образ жизни довлел надо мной, но сейчас я не только не торговала сексом, у меня просто не было никакого секса. Я холостяковала с момента приезда в Амстердам, наполовину чокнулась от желания, и моему состоянию ничуть не помогло посещение в Амстердаме вместе с Лео и Марикой района красных фонарей. Я не скажу, что оно меня возбудило, но то, что оно заставило меня навязчиво думать о сексе, это правда.
Девицы представляли собой причудливое сочетание от пикантных молоденьких особ до старых развалин, причем все они сидели в больших застекленных, расположенных на уровне улицы окнах наподобие манекенов в витринах универмагов. За спиной каждой девицы была почти одинаковая обстановка: опрятно застеленная двуспальная кровать с полотенцем, раковина с рулоном туалетной бумаги и сбоку столик с пакетиком презервативов.
Когда мужчина заходит, девушка задергивает шторы, и они быстро договариваются о цене. И до того, как они приступят к действию, деньги уже в руке у девушки. Затем она ведет клиента в ванную и заставляет его помочиться, прежде чем обследовать его пенис и визуально убедиться, нет ли у него венерического заболевания.
Это напоминает инструктаж по технике безопасности на промышленном предприятии и настолько же романтично. Но девушки эксперты в этом вопросе. Любой мужчина, который имеет жалобы, получает гондон на свой член независимо от того, хочет он этого или нет. И более того, он даже иногда не знает, что гондон надет на него.
Когда девица становится на колени и начинает сосать член клиента — услуга, которая, между прочим, стоит гораздо дороже, чем просто траханье — она уже спрятала у себя во рту презерватив, который затем мастерски надевает на головку члена. С помощью игривых пальчиков, которые, как думает клиент, используются для его возбуждения, она закатывает гондон на стоячий член.
Затем, когда он еще не догадывается, что же происходит, она уже на нем. И только потом, глядя на свой поникший член, он понимает, что был заточен в гондон.
Девушки обслуживают одного клиента в среднем от десяти до пятнадцати минут, а если он задерживается слишком долго, тогда следует вежливый стук в дверь. Еще через три минуты, если он не вышел, следует резкий стук и неприличный возглас. Через пять минут его вышвыривают за дверь с голой задницей с помощью вышибалы или сутенера, который бывает большой женоподобной особой, не испытывающей особого уважения к мужчинам.
Часто девицы являются так же опытными карманниками, и многие американские солдаты и матросы были очищены до нитки во время своих похождений в Амстердаме.
Девицы славятся своим здравым смыслом, однако они могут быть и очень-очень гадкими. Я остановилась перед одним окном и указала Лео и Марике на пожилую женщину, сидящую вместе с очень молодой хорошенькой девушкой. Я решила подразнить своих спутников и спросила: «Как вы думаете, где мать, а где дочь?». Минуты через две, когда мы снова проходили мимо них, старуха выскочила на улицу и завопила истошным голосом: «Ты хочешь знать, где мать, а где дочка? Загляни сюда на минуту, чтобы мы могли высыпать тебе на голову корзину с гондонами!»
Мы побыстрее убрались восвояси, а она еще долго продолжала вопить и буйствовать, как старая ведьма, которой она, впрочем, и была. Если чего и нужно избегать на этих улочках и каналах, так это драки, особенно, если она вызывает интерес у сутенеров и сводников.
За те годы, что. меня здесь не было, отмечен наплыв молодых суринамских девушек — чернокожих из голландских колоний, которые являются голландскими гражданами. Почти всегда они контролируются чернокожими парнями, тоже из Суринама, проделавшими тот же самый путь. Именно этих «бедных туземцев» можно найти слоняющимися ночью по берегам каналов или сшивающимися в барах сомнительной репутации, где их, так называемые, «жены» сидят у окна в ожидании приключений.
Известно также, что они могут пригрозить пистолетом или ножом богатому туристу, приговаривая: «Плати или умрешь!». И они не шутят. Они не посовестятся взять бумажник с вашего мертвого тела.
Квартал красных фонарей в Амстердаме также проявляет заботу и об извращенцах. Выставленная в окне проститутка, в данном случае, обычно старая шлюха со зловещим шрамом поперек лица. За ее спиной, сквозь окно, можно видеть мечи, кнуты, наручники, плети-семихвостки и ножные кандалы — последнее, очевидно, предназначается для той редкой залетной птички, которая увлекается мазохистским ножным фетишизмом!
Эти мадам маркиза де Сада туго затянуты в кожаные корсеты и одеты в высокие остроносые сапоги. Сквозь черные кожаные лифчики, как дула пистолетов, торчат соски. Щекочет нервы, не правда ли? Да, они занимаются страшным делом.
Часы пик для квартала красных фонарей где-то между семью и одиннадцатью вечера. Книжные секс-магазины, с такими откровенными изданиями, которые вы вряд ли найдете в городах Северной Америки, всегда заполнены в эти часы, а у прилавков, демонстрирующих сексуальные игрушки и устройства, толпятся покупатели, высматривающие новый способ получить большой кайф за свой «зелененький».
Эти магазины стоят рядком вдоль каналов. Тут же живые секс-шоу, которые, будем честными, всегда безобразны — непривлекательные исполнители на шатких театральных подмостках, показывающие сексуальные номера с энтузиазмом обесточенного компьютера. Имеются также специальные шоу, задачей которых является подогрев посетителей, готовых посетить бордель для быстрого перепихона.
По этим же улицам шатаются свободные охотницы, группы привлекательных молодых девиц, ищущих быстрый способ освободиться от повседневной нищенской работы в офисе.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42
Они оба понимающе улыбнулись, когда я упомянула, как мне нравится наблюдать лицо мужчины, когда он спускает, и сперма бьет фонтаном.
— Я обычно занимаюсь любовью с закрытыми глазами, — сказала я, — так же делает и мужчина, но ведь прекрасно лежать полуизогнувшись на мужчине и играть с ним, чувствовать, как его тело сотрясается и дрожит, а затем — неистовый оргазм, и ею сперма разбрызгивается на все вокруг, орошая его живот или же увлажняя мой рот, груди, волосы или лицо.
Говоря о мастурбации, однако, я не хочу, чтобы у вас создалось впечатление, что я не получаю удовольствия от этого занятия в одиночку. Просто я всегда была более способной «яичницей», чем мастурбатором! Но во время тех случайных «сухих» периодов, когда моя сексуальная жизнь не слишком активна, я на самом деле нахожу удовольствие в фантазировании и доведении себя до оргазма, хотя очень редко с помощью рук.
Одним из весьма приятных способов для этого является купание в ванной. Во время этой лишенной секса недели в Голландии я однажды мылась в ванне и подставила вагину под рожок душа, свесив ноги через край ванны. Я позволила льющейся воде играть с моей киской, и скоро теплая, упругая струя стала волшебным образом воздействовать на клитор. И как раз тогда, когда я испытывала восхитительный, звенящий оргазм, моя мать открыла дверь в ванную, и я снова почувствовала себя девчонкой, которую поймали со спущенными штанишками!
В другие разы, должна признаться, я прибегала к использованию вибрирующего кончика моей автоматической зубной щетки. Так что, предпочитая «живые» штуки, я, признаюсь, как говорит Леонард Коэнс, иногда прибегаю «к нападению на себя»!
В любом случае, этот разговор напомнил мне, что мастурбация хороша до тех пор, пока она является частью разнообразной сексуальной жизни, но голый онанизм без женской ласки не очень-то полезен для подростка, и тогда я спросила у Лео и Марики, не хотят ли они послушать об одном случае из моей практики в качестве «мадам-исцелительницы» в Нью-Йорке.
— Да! — воскликнули они в один голос. — Конечно, хотим.
— Ну, хорошо, — сказала я, — если вы так настаиваете, я расскажу.
Лео и Марика откинулись на кушетку, и я начала свой рассказ о Ролло, молодом парне, у которого чесались руки и который воспитывался у очень строгой матери-католички. Возможно, отец и преподал бы ему жизненные азы, мать же привила ему мифические взгляды на секс. Хотя она и родила сына, но сама все еще не знала жизнь, как она есть.
Короче, она ему сказала, что если он будет возбуждать свою пиписку, то ослепнет, а также, что любовный акт с женщиной сразу же приводит к беременности.
Не удивительно, что бедный парнишка: 1. Боялся женщин, 2. Отреагировал на высказывания матери о женском поле проявлением повышенного интереса к представителям своего пола. 3. Высшее достижение, которого добилась его фанатичная мать, это его повышенный интерес к самосексу — с пятнадцати лет он онанировал четыре-пять раз в день.
Он просыпался утром и первым делом хватался за свой член. Во время ленча он пробирался в свою машину и онанировал второй раз и так далее. Для него это не было шуткой — каждый оргазм сопровождался приятными ощущениями и гораздо большим чувством вины. Все-таки он не ослеп и ему даже не нужно носить контактные линзы!
Все это я узнала от знакомого психиатра, который придерживался либеральных взглядов и был достаточно здравомыслящим, чтобы направлять ко мне пациентов, когда он чувствовал, что его усилия тщетны — даже за сто долларов за один прием!
— Ксавьера, — сказал он мне, — этому парнишке абсолютно необходимо потрахаться — он живет в совершенно фантастическом мире, созданном журналами для девочек.
— О, следует ли мне подыскать ему девочку? — сострила я.
— Нет, серьезно, может быть, ты встретишься с ним и продемонстрируешь свое мастерство?
— Ты имеешь в виду мою хирургию открытого сердца?
— Нет, — рассмеялся он, — я имею в виду, что ты одолжишь ему на время свою вишенку.
Несмотря на мой шутливый тон, я хотела, чтобы Лео и Марике стало ясно, что я была настроена очень серьезно насчет того, чтобы избавить парнишку от рукоблудия и приучить его к более подходящим отверстиям.
— Как он выглядел? — захотела узнать Марика. — Он был симпатичный или нет?
— Когда не нервничал — а это было чаще всего — он был весьма привлекательным пареньком, — ответила я. — Ростом около шести футов, стройное приятное тело, темные волосы и зеленые глаза и, как позднее я узнала, хороший длинный член.
Марика захлопала в ладоши, а Лео рассмеялся по поводу ее энтузиазма насчет хороших длинных членов.
Я знала, что они ожидают от меня страшного в своих подробностях рассказа о том, как я избавила этого несчастного малыша от его девственного несчастья, но нет, я вынуждена была признаться: все, что я делала для него (а он получил самую лучшую оральную помощь, которую человеческое существо может вытерпеть без опускания в первые секунды), ему не помогло.
— Член вставал и становился твердым, а когда доходило до дела, он сникал, несмотря на все, что я с ним вытворяла, — сказала я своим друзьям. — Бедняжка не мог удержать его стоячим, даже если бы его жизнь зависела от этого.
— Я рад, что твоя жизнь не зависела от этого, — пошутил Лео.
— Помолчи, Лео, — сказала Марика, горя нетерпением услышать кульминацию моей истории. — Дай Ксавьере досказать, что же все-таки произошло.
— Ничего не произошло, — сказала я.
— Бу-у-у-у-у, — прогудел Лео.
— Нет, в самом деле… — настаивала Марика.
— Ничего не случилось, — сказала я ей, — в этом-то вся и штука. Бедняжка хотел поиметь меня, и временами его пенис выглядел вполне жаждущим, но где-то между головкой его члена и его головой нарушилась коммуникация.
— Ну и что ты в конце концов сделала? — спросила Марика, все еще ожидая счастливого завершения этой истории.
— Я отослала его домой, — ответила я, — со строгими инструкциями не возбуждаться, оставить в покое свой член (за исключением мочеиспускания) на две недели минимум. Для него обязательны постные воскресенья, понедельники и вторники, и если он хоть раз вытащит своего поросенка, то пусть не трудится даже подходить ко мне. Я не захочу его видеть. Я не намерена соревноваться с его любимой подружкой — пятерней.
— Не могу поверить, что парень удержался после десяти лет приятного злоупотребления самим собой, — сказал Лео с долей иронии.
— Перестань перебивать Ксавьеру, — попросила Марика, — я хочу дослушать историю до конца.
— Я тоже, — сказал Лео. — Мне она нравится, я могу переложить ее на музыку, она уже имеет хороший бит.
Мы все рассмеялись. Это, была весьма забавная идея.
— Ну и вот, — сказала я, — почти с точностью до минуты прошли две недели и зазвонил телефон. Это был он.
— Хэлло, Ксавьера, это Ролло. Помнишь меня? — спросил он.
— Конечно, помню. Как ты себя чувствуешь?
— Могу ли я приехать завтра в два часа дня?
— Это зависит от тебя, — сказала я улыбаясь. — Ты выполнял мои инструкции?
— Клянусь, да. Я даже пытался не трогать его, когда мочился, — проговорил он, стараясь сохранить в голосе дружелюбие и небрежность.
Я поверила ему.
На следующий день звонок раздался ровно в два часа. Насколько же это был другой Ролло! Он явился в голубых в обтяжку брюках и голубом свитере, и я почувствовала, что он сгорает от желания. Он ворвался в комнату и пронесся мимо меня, как сорвавшийся с привязи козел. Он казался уверенным в себе и, едва успев бросить мне «привет», в какие-то десять секунд разделся догола.
— Эй, не спеши, — осадила я его. — Давай сначала немножко подразнимся.
— Подразнимся! Подразнимся? А что это такое, черт побери! Две недели я лез на стенку. Если бы ты только знала, как мне трудно удержать свои руки… И, вероятно, без толку, — сказал он раздраженно.
— Что ты имеешь в виду? — спросила я.
— Психиатр считает, что из этого ничего не выйдет, — обиженно надув губы, сказал он. — После того как я ему рассказал, как провалился в последний раз после часа бесплодных попыток, он утверждает, что мне никогда не удастся спустить в тебя.
— Послушай, Ролло, давай кончим болтать и приступим к делу.
Я разделась, подошла к нему и проверила его член. Он был даже больше, чем в прошлый раз. Я все прикинула и решила не трогать его руками. Я просто слегка прикоснулась к нему языком и взяла его в рот. Это напоминало сосание горячей сосиски. Я могла чувствовать, как он вибрирует, и в тот момент поняла, что победила. Этот врач-недоносок, возможно, и был большим специалистом по головам, однако по хвостам экспертом была я. Ролло был слишком возбужден для всяких тонкостей, поэтому я только быстро погладила его по животу и внезапно уселась на его член. На этот раз он и не собирался скисать. Я проехалась на нем и раз, и два, и три и могла ощущать, как он сотрясается и дрожит, приближаясь к оргазму. Тогда я легла на него сверху, крепко прижавшись к нему всем телом и раздвинув ноги, чтобы полностью контролировать его. Я прижала его плечи к себе и стала целовать. Его ресницы трепетали, и я ощущала, как внутри него зарождается новое, сильное движение.
— Я чувствую, что во мне тоже зарождается сильное движение, — сказал Лео.
— Ш-ш-ш, Ролло вот-вот должен спустить, — сказала я.
— Слава Богу! — воскликнул Лео.
— Я действительно рада за него, — объявила Марика, тоном школьницы.
— Ролло, действительно, оказался находчивым, — продолжила я рассказ.
— Поздравь меня! — проревел он.
— Поздравляю, — прошептала я.
— После двадцати пяти лет я наконец-то стал мужчиной. Четверть драного века! Догадываешься, что я сделаю первым делом?
— Что?
— Я скажу этому обсосанному психиатру, что он может нацепить презерватив и зае… себя до смерти!
Лео и Марика зашлись смехом — я искусной пантомимой изобразила Ролло в момент его триумфа и была рада, что мой рассказ (наконец-то!) обрел счастливый конец.
Потом Лео и Марика начали возиться на кушетке, и я подумала, что наступил момент завязать более интимные отношения между нами, но нет, через минуту или две обоюдного щекотания они выпрямились, и вместо свинга мы продолжили наши разговоры глубоко за полночь.
Я была возбуждена, однако существует несколько видов интимности, и эта — наша растущая дружба — была вполне достаточной на данный момент.
3. АМСТЕРДАМОЧКИ
Несмотря на мое продолжающееся сексуальное голодание, то, как Лео и Марика включили меня в свою жизнь, действительно заслуживает внимания. На деле, все, касающееся Хоффманов и их друзей, было для меня абсолютно в новинку; они занимались свингом под совершенно другую барабанную дробь, поскольку их философия жизни и любви была полностью противоположна жестким, основывающимся на деньгах реалиям Нью-Йорка. Не было никакой проституции и денежных интересов, только свободный секс, свободная любовь и теплые, заботливые дружественные отношения — без вспышек ревности, попыток командования или же ссор.
Конечно, мой старый образ жизни довлел надо мной, но сейчас я не только не торговала сексом, у меня просто не было никакого секса. Я холостяковала с момента приезда в Амстердам, наполовину чокнулась от желания, и моему состоянию ничуть не помогло посещение в Амстердаме вместе с Лео и Марикой района красных фонарей. Я не скажу, что оно меня возбудило, но то, что оно заставило меня навязчиво думать о сексе, это правда.
Девицы представляли собой причудливое сочетание от пикантных молоденьких особ до старых развалин, причем все они сидели в больших застекленных, расположенных на уровне улицы окнах наподобие манекенов в витринах универмагов. За спиной каждой девицы была почти одинаковая обстановка: опрятно застеленная двуспальная кровать с полотенцем, раковина с рулоном туалетной бумаги и сбоку столик с пакетиком презервативов.
Когда мужчина заходит, девушка задергивает шторы, и они быстро договариваются о цене. И до того, как они приступят к действию, деньги уже в руке у девушки. Затем она ведет клиента в ванную и заставляет его помочиться, прежде чем обследовать его пенис и визуально убедиться, нет ли у него венерического заболевания.
Это напоминает инструктаж по технике безопасности на промышленном предприятии и настолько же романтично. Но девушки эксперты в этом вопросе. Любой мужчина, который имеет жалобы, получает гондон на свой член независимо от того, хочет он этого или нет. И более того, он даже иногда не знает, что гондон надет на него.
Когда девица становится на колени и начинает сосать член клиента — услуга, которая, между прочим, стоит гораздо дороже, чем просто траханье — она уже спрятала у себя во рту презерватив, который затем мастерски надевает на головку члена. С помощью игривых пальчиков, которые, как думает клиент, используются для его возбуждения, она закатывает гондон на стоячий член.
Затем, когда он еще не догадывается, что же происходит, она уже на нем. И только потом, глядя на свой поникший член, он понимает, что был заточен в гондон.
Девушки обслуживают одного клиента в среднем от десяти до пятнадцати минут, а если он задерживается слишком долго, тогда следует вежливый стук в дверь. Еще через три минуты, если он не вышел, следует резкий стук и неприличный возглас. Через пять минут его вышвыривают за дверь с голой задницей с помощью вышибалы или сутенера, который бывает большой женоподобной особой, не испытывающей особого уважения к мужчинам.
Часто девицы являются так же опытными карманниками, и многие американские солдаты и матросы были очищены до нитки во время своих похождений в Амстердаме.
Девицы славятся своим здравым смыслом, однако они могут быть и очень-очень гадкими. Я остановилась перед одним окном и указала Лео и Марике на пожилую женщину, сидящую вместе с очень молодой хорошенькой девушкой. Я решила подразнить своих спутников и спросила: «Как вы думаете, где мать, а где дочь?». Минуты через две, когда мы снова проходили мимо них, старуха выскочила на улицу и завопила истошным голосом: «Ты хочешь знать, где мать, а где дочка? Загляни сюда на минуту, чтобы мы могли высыпать тебе на голову корзину с гондонами!»
Мы побыстрее убрались восвояси, а она еще долго продолжала вопить и буйствовать, как старая ведьма, которой она, впрочем, и была. Если чего и нужно избегать на этих улочках и каналах, так это драки, особенно, если она вызывает интерес у сутенеров и сводников.
За те годы, что. меня здесь не было, отмечен наплыв молодых суринамских девушек — чернокожих из голландских колоний, которые являются голландскими гражданами. Почти всегда они контролируются чернокожими парнями, тоже из Суринама, проделавшими тот же самый путь. Именно этих «бедных туземцев» можно найти слоняющимися ночью по берегам каналов или сшивающимися в барах сомнительной репутации, где их, так называемые, «жены» сидят у окна в ожидании приключений.
Известно также, что они могут пригрозить пистолетом или ножом богатому туристу, приговаривая: «Плати или умрешь!». И они не шутят. Они не посовестятся взять бумажник с вашего мертвого тела.
Квартал красных фонарей в Амстердаме также проявляет заботу и об извращенцах. Выставленная в окне проститутка, в данном случае, обычно старая шлюха со зловещим шрамом поперек лица. За ее спиной, сквозь окно, можно видеть мечи, кнуты, наручники, плети-семихвостки и ножные кандалы — последнее, очевидно, предназначается для той редкой залетной птички, которая увлекается мазохистским ножным фетишизмом!
Эти мадам маркиза де Сада туго затянуты в кожаные корсеты и одеты в высокие остроносые сапоги. Сквозь черные кожаные лифчики, как дула пистолетов, торчат соски. Щекочет нервы, не правда ли? Да, они занимаются страшным делом.
Часы пик для квартала красных фонарей где-то между семью и одиннадцатью вечера. Книжные секс-магазины, с такими откровенными изданиями, которые вы вряд ли найдете в городах Северной Америки, всегда заполнены в эти часы, а у прилавков, демонстрирующих сексуальные игрушки и устройства, толпятся покупатели, высматривающие новый способ получить большой кайф за свой «зелененький».
Эти магазины стоят рядком вдоль каналов. Тут же живые секс-шоу, которые, будем честными, всегда безобразны — непривлекательные исполнители на шатких театральных подмостках, показывающие сексуальные номера с энтузиазмом обесточенного компьютера. Имеются также специальные шоу, задачей которых является подогрев посетителей, готовых посетить бордель для быстрого перепихона.
По этим же улицам шатаются свободные охотницы, группы привлекательных молодых девиц, ищущих быстрый способ освободиться от повседневной нищенской работы в офисе.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42