И следующим летом, когда мы снова примемся за перепись тюленей. Я хочу...— Я тоже хочу быть с тобой! — перебила она его. Грег улыбнулся: ее энтузиазм передавался ему.— Жаль, что ничего не дала телепередача. Надо же знать твое настоящее имя! Без имени тебя как бы не существует. Но ничего, я навел справки и узнал, что дать тебе новое имя совсем не сложно. Нужно только заполнить все строчки в брачном свидетельстве.Она просияла.— Помнишь, я сказала доктору Форенски, что хочу быть Лаки Бракстон? Теперь мне хочется этого больше, чем когда-либо!
«Атлантис» отошел от причала еще до рассвета, а вернулся под конец дня. Грег издали заметил на пристани Коди и Сару. Их появление не вызвало у него тревоги: в былые времена Коди часто встречал его. Но почему он не предупредил, что приедет? А Саре наверняка пришлось с кем-то оставить детей...Помогая Номо подводить яхту к пристани, Грег твердил себе, что повода для волнения нет. Но когда они с Лаки сошли на берег, а Коди и Сара направились к ним с непривычно серьезными лицами, он уже был готов к худшему.— Передача все-таки дала результат, — сразу сообщил Коди.Грег посмотрел на Лаки. С ее лица мигом сошла улыбка. Она испуганно оглянулась на Сару, потом на него. Он положил руку ей на плечо, мысленно произнося молитву.— Лаки, нам нелегко сообщать тебе эту весть, но... — Коди собрался с духом. — Нашелся твой муж.Грег осатанел. Сбывались его самые страшные кошмары.— Муж?! — взревел он. — Где же он пропадал? Лаки была потрясена. Она поднесла к лицу левуюруку и, словно в трансе, уставилась на безымянный палец.— Но на мне не было обручального кольца!— Оказывается, ты его сняла, когда уехала из дому, — Коди выразительно посмотрел на Грега. — Брэд Вагнер не сообщал об исчезновении Лаки, потому что считал, что она где-то развлекается...— А когда перебесится, вернется домой, — закончила за мужа Сара. — Так он сказал. И объяснил, что с ней это уже бывало.Развлечения на стороне? Грегу было трудно в это поверить. Впрочем, если вспомнить, какой он ее нашел... Видимо, у них с мужем были проблемы. Да какая разница?! Теперь Лаки стала другим человеком! Разведется, что ж тут такого?— Вагнер, Вагнер... — прошептала Лаки, прислушиваясь к себе. — А как меня...— Келли, — подсказала Сара. — Ты — Келли Энн Вагнер. Звучит красиво.— Келли Вагнер! — Лаки радостно улыбнулась Грегу и стиснула его руку. — Вот оно, мое имя! Келли Энн Вагнер...Коди и Сара, судя по всему, не разделяли ее восторга. Их определенно что-то беспокоило. Надежда, которую Грег испытал было при мысли о разводе, погасла.— Вы уверены, что этот Вагнер — действительно ее муж?Коди кивнул.— ФБР все проверило. Брэд прилетел сегодня утром и остановился в «Четырех сезонах».— А где я живу? То есть жила...— В Гонолулу, — ответила Сара. — В роскошном районе Кахала возле «Даймонд Хед».— Минуточку! — спохватился Грег. — Тут что-то не так. Ты же проверял в Гонолулу ее отпечатки. Там ничего не оказалось.Коди мрачно кивнул.— Ничего. У Ла... У Келли нет водительских прав. Они ей ни к чему: у нее постоянный шофер и лимузин. На кольце, которое нам показал Вагнер, красуется бриллиант размером с дверной набалдашник.Грег увидел, что разговор о ее богатстве не производит на Лаки впечатления, и вздохнул с облегчением. Чего он так испугался? Он достаточно хорошо ее знал. Признаваясь ему в любви, она не кривила душой. Она останется с ним, даже если для этого придется пожертвовать всеми земными благами! Он прижал ее к себе еще
сильнее.— Почему же он так долго тянул? Почему не прилетел за мной сразу после выхода программы в эфир?— Он ее не смотрел, — объяснил Коди. — Ваша горничная видела «Пропавших», но испугалась позвонить: она — нелегальная эмигрантка с Филиппин. Эта женщина дождалась возвращения Вагнера из деловой поездки и все ему рассказала.— Он хоть знает, кто покушался на ее жизнь? — спросил Грег.Коди отрицательно покачал головой.— Судя по всему, Келли уехала довольно давно. Муж не знал, куда она подевалась, с кем она. Грега по-прежнему мучили подозрения.— Что он за человек? Про богатство мы уже знаем. А помимо этого?Коди бросил взгляд на Сару.— Довольно приятный. Среднего роста, светловолосый, симпатичный...Грега захлестнула ревность. Он не мог смириться с тем, что какой-то Брэд Вагнер жил с Лаки, прикасался к ней... Она принадлежала только ему, Грегу Бракстону! Он мог сколько угодно упрекать себя в иррациональности: поскольку у нее было прошлое, в нем наверняка существовали мужчины. Ненависть к Вагнеру не уменьшалась от этого ни на йоту.— Брэд сделал состояние на постном мясе, — добавила Сара.Просто Брэд? Значит, он уже успел вызвать у них симпатию?— Что такое «постное мясо»? — спросила Лаки.— Это мясо пониженной жирности — от каких-то особенных коров. Его продают в дорогих магазинах, блюда из него готовят только в первоклассных ресторанах.Лаки взволнованно провела языком по губам и подняла глаза на Грега.— Мне обязательно нужно с ним встретиться! Он знает все о моем прошлом. Наверное, он для того и приехал, чтобы просто мне помочь. Если он так долго меня не хватился, значит, мы с ним были практически чужими людьми.Грег облегченно перевел дух и взъерошил себе волосы. Лаки воспринимала ситуацию точно так же, как он.— Конечно! Разумеется, вы должны поговорить.— Я сама ему объясню, что остаюсь здесь, — продолжила Лаки. — Думаю, что все формальности можно уладить довольно быстро. Вряд ли я его сильно расстрою. — Она улыбнулась Саре. — Мы с Грегом решили пожениться. Мне так хочется иметь семью!Так, значит, она его действительно любит и хочет выйти за него замуж! Они еще ничего толком не обсудили, но, оказывается, она поняла его правильно. Грег был счастлив. Он тоже любил ее и тоже стремился начать жить заново.Сара и Коди переглянулись, и Грег замер в тревоге. Ему не понравилось выражение их лиц.— У тебя уже есть семья, Лаки, — сказала Сара. — Брэд приехал с вашей дочерью, Джулией. 27 ДОЧЬ! Лаки оцепенела. Ни в одном из сценариев, которые она прокручивала в голове, — а их были сотни — она почему-то не представляла себя матерью. Но разве быть матерью — не уникальное чувство, которое сохраняется у женщины, невзирая на любые испытания?Она сразу возненавидела себя лютой ненавистью. Как она могла бросить дочь?! Почему это произошло? А впрочем, какая разница? В любом случае ей не может быть оправдания. Она оказалась законченной эгоисткой, а ведь так мечтала стать когда-нибудь образцовой матерью, вроде Сары, которая сделала все ради сохранения семьи.— Сколько лет моей дочери? — прошептала Лаки.— Четыре года, — ответила Сара. — Вылитая ты: чудесные каштановые волосы, вот такие зеленые глазищи!У Лаки потемнело в глазах, но рука Грега у нее на плече помогла прийти в себя. «Где-то развлекается...» Вспомнив слова Коди, она испытала унизительный стыд. Муж не заявил о ее пропаже, потому что решил, что она перебесится и вернется! Кем же надо быть, чтобы пренебречь ради легкомысленных забав собственным ребенком?! ЖЕНЩИНОЙ ИЗ ЗЕРКАЛА.
Коди вез их в своем «Бронко» к отелю, где ее ждала семья. Тягостную тишину нарушали только голоса в полицейской рации.— Не представляю, как я могла бросить своего ребенка! — сказала она Грегу и умоляюще посмотрела на Сару. — Этот человек... Брэд Вагнер объяснил, что произошло?— Нет. — Сара покачала головой. — Сказал только, что у вас были проблемы.— Боже мой, при чем тут наши проблемы?! Вот ты бы никогда не...— Не будь к себе так жестока, — перебил ее Грег. — Ведь ты еще не знаешь фактов. Сначала поговоришь с ним, а потом сделаешь выводы.Они въехали в обсаженный пальмами гостиничный двор. К машине метнулись сразу двое привратников, за ними семенила дежурная. Лаки вышла из машины, едва держась на ногах. Ее раздирали сомнения. Что она скажет своей четырехлетней дочке? О, если бы знать хотя бы в общих чертах, что произошло!— Я с тобой, — вызвался Грег. Поколебавшись, Лаки покачала головой:— Нет, я должна пройти через это сама. Прошу тебя, лучше подожди меня где-нибудь здесь.— Мы посидим в пляжном баре, — сказала Сара. Коди назвал Лаки номер комнаты и повел Сару к пляжу. Но Грег не спешил их догонять. Лаки догадалась, что он хочет поговорить с нею с глазу на глаз.— Я должна увидеть этого человека, своего мужа. — Она взяла его за руку и заглянула в глаза. — Мне нужно узнать, почему я бросила дочь... Ты обязан меня понять!Грег поднес ее руку к губам и поцеловал в ладонь. Этот нежный поцелуй говорил о многом. Грег словно пытался поделиться с ней своей внутренней силой, своей любовью.— Я понимаю. У тебя есть ребенок, и это все меняет. Одно остается неизменным — мое чувство к тебе. Я тебя люблю.— Знаю. Я тоже тебя люблю. Очень-очень!Он кивнул и медленно отошел, а Лаки направилась к дверям отеля, пытаясь освоиться с ситуацией. Она любит Грега — это не подлежит сомнению. Но как поступить с прежней жизнью? Может быть, прежде она любила Брэда Вагнера так же сильно, как теперь любит Грега? Нет, это невозможно! Так любить нельзя никого, кроме него.Но ведь человек, с которым ей сейчас предстояло встретиться, когда-то женился на ней и сделал самый ценный на свете подарок — ребенка. Все это, правда, происходило в другой жизни, о которой у нее не сохранилось даже воспоминаний. Теперь у нее новая жизнь, и в ней она счастлива...Двери лифта медленно разъехались, и Лаки увидела великолепный мраморный вестибюль. Она неуверенно шагнула в кондиционированную прохладу и пробормотала номер бросившемуся к ней человеку в униформе. Ее повели по застеленному пышным ковром коридору к комнатам, которые занимала ее семья.Ее семья! Странно, но, произнеся про себя эти слова, Лаки ничего не почувствовала. Впрочем, чему удивляться? Уж если она не догадывалась, что у нее есть ребенок...Лаки ускорила шаг. Замешательство грозило вот-вот смениться паникой. Сердце билось все учащеннее, по шее сбегал пот, она совершенно потеряла ориентировку... Это было очень похоже на ее состояние в первое утро после аварии, когда она очнулась в палатке.Коридорный замер перед дверью, за которой ее ждали муж и ребенок. Стук в дверь показался Лаки нестерпимо громким. Ей так хотелось, чтобы рядом сейчас был Грег! Но она набрала в легкие побольше воздуху и сказала себе, что это ее жизнь, ее семья. Значит, ей и разбираться.Дверь распахнулась, и Лаки облегченно перевела дух: перед ней стояла горничная в девственно-чистой униформе.— Миссис Вагнер, — доложил провожатый.«Миссис Вагнер»... Как странно звучит! Она воспринимала себя исключительно как Лаки Бракстон. Что ж, надо смириться с тем, что это имя и фамилия — не более чем иллюзия. Она замужем за другим человеком и имеет ребенка.Коридорный удалился, и горничная пригласила ее в просторную комнату. У распахнутого окна с видом на пляж и заходящее солнце стоял круглый обеденный стол. За столом спиной к ней сидела девочка, напротив девочки — светловолосый мужчина с глубоко посаженными глазами. Очень знакомый с виду мужчина...— Келли! Это ты? — Он вскочил, но не подошел ближе.Девочка обернулась, зажав ложку в руке, и уставилась на нее. «Боже! — подумалось Лаки. — Такой же была, наверное, и я в четыре года: густые каштановые волосы, сияющие зеленые глаза...»— Брэд? — выдавила Лаки, переведя взгляд на мужчину, который назывался ее мужем.— Как ты себя чувствуешь? Мне сказали, что ты... Что у тебя были неприятности.Он скосил глаза на девочку, и Лаки догадалась, что от ребенка скрывают правду о случившемся.В карих глазах Брэда Вагнера читалась тревога. Он был худ, невысок и телосложением напоминал бегуна на длинные дистанции. Светлые волнистые волосы падали ему на лоб. Столкнувшись с ним в супермаркете, она вряд ли на него оглянулась бы. Грег Бракстон был несравненно красивее и мужественнее. Но Лаки тут же поняла, чем Брэд понравился Саре: ему была присуща простота, резко контрастировавшая с роскошным окружением.— Мамочка? — Джулия слезла с высокого стула. — Что с твоими волосами, мамочка?У Лаки сжалось сердце: в глазах дочери светилась любовь и какое-то недетское волнение.Девочка казалось знакомой — и только. Лаки не помнила о Джулии ровно ничего! Только сейчас она впервые поняла, что потеряла, лишившись памяти. Ей очень хотелось вспомнить Джулию младенцем с пухом на макушке, но ничего не получалось. Перед ней стояла девочка с длинными темными волосами и настороженно смотрела на нее.— Мама постриглась, — ответила Лаки, уловив молчаливую подсказку Брэда. — Тебе нравится?Джулия бросилась к отцу и обхватила его за ногу, нуждаясь, видимо, в его ободрении. Брэд Вагнер погладил дочь по голове. Этот естественный жест, свидетельствующий о любви и близости, усугубил в Лаки чувство вины.— Джулия немного напугана, — пояснил Брэд. Лаки подошла поближе и опустилась перед девочкой на колени, вспомнив слова Грега о том, как надо обращаться с испуганными животными: стань ниже, чтобы твои глаза оказались на уровне их глаз.— Хеле, хеле, — позвала она тихонько. — Иди ко мне. Иди к маме.Зеленые глаза Джулии расширились, и она сделала два медленных, неуверенных шажка.— Мамочка? Где ты была?— Не важно. Я же вернулась, — ответила Лаки. Дочь уже была на расстоянии вытянутой руки, и Лаки ничего так не хотелось, как прижать ее к груди. Наконец Джулия улыбнулась и бросилась в ее объятия. Крохотные ручонки обвили шею Лаки, губы мазнули по одной щеке, потом по другой. Прижав к себе теплое тельце, Лаки крепко зажмурилась.Через несколько секунд она разжала веки. В глазах стояли слезы, в горле — тугой ком.— Не плачь, мамочка. — Джулия смахнула с ее ресниц слезинку. — Я поцелую тебя — и все пройдет. — Она чмокнула Лаки в подбородок и озабоченно уставилась на нее.Лаки лишилась дара речи. Она ощущала могучий прилив неизведанных чувств, которые, очевидно, и назывались любовью. Этот ребенок был ее плотью и кровью! Невинное создание, лучшая ее частица...— Джулия, ты не доела, — напомнил ей отец. — С мамой все будет хорошо.Лаки выпустила Джулию, и та снова забралась на свой стул. Брэд подал Лаки руку, помогая ей встать. Она заглянула ему в глаза, слишком переполненная чувствами, чтобы говорить.— Садись с нами. Хочешь перекусить?Лаки помотала головой и смахнула слезы. Меньше всего ей сейчас хотелось есть. Гораздо интереснее было наблюдать за дочерью, расправлявшейся с куриной ножкой. Интересно, кто научил ее пользоваться вилкой?Сколько всего она уже никогда не вспомнит! Как впервые увидела свое новорожденное дитя, как Джулия делала первые шаги как выговорила первое словечко... — Такие воспоминания все матери хранят как зеницу ока, а она лишилась их навсегда.Раньше Лаки убеждала себя, что прошлое не имеет значения, и старалась зажить новой жизнью. Сейчас она поняла, почему поступала так. Она боялась, что ее прошлое окажется пугающим, уродливым; боялась, что была в прежней жизни проституткой, а уж никак не матерью.Однако от прошлого не сбежишь. Любуясь Джулией, Лаки мысленно оплакивала утраченные драгоценные моменты — воспоминания о дочери.Почувствовав на себе взгляд Брэда, она выдавила улыбку. Ей нужно было задать ему уйму вопросов об их отношениях, о причинах своего бегства. Но пока Джулия уплетала свою курицу, ей было не до расспросов. Для серьезного разговора им с Брэдом надо остаться наедине.— Не забудь про овощи, милая, — напомнил Джулии отец.Девочка наколола на вилку горошину и медленно поднесла ее ко рту. Лаки поневоле расплылась в улыбке: было ясно, что Джулия, как большинство детей, ненавидит горошек. Чего еще она не любит? Чего еще не помнит о ней родная мать?— А ей обязательно нужен горох? — спросила у Брэда Лаки. — Она ведь его не любит. Может, лучше попросить моркови? Ты любишь морковь, детка?Джулия посмотрела на Лаки, как на помешанную, потом перевела удивленный взгляд на отца. Брэд, казалось, удивился не меньше.— Но ты ведь всегда настаиваешь, чтобы она ела то, что лежит на тарелке. И твердишь, что не хочешь, чтобы она превратилась в принцессу на горошине.Лаки подумала, что ребенок в такой состоятельной семье действительно рискует вырасти избалованным.— Все равно, пускай в честь моего возвращения Джулия обойдется без горошка.Брэд удивленно приподнял брови, но потом улыбнулся, и она поняла, что впервые видит его улыбку. Улыбка была пленительной и очень ему шла. Лаки не удержалась и тоже улыбнулась.Джулия покончила с курицей, со звоном отбросила вилку и потянулась за стаканом молока, но слишком поторопилась. Стакан опрокинулся, молоко залило тарелку.Джулия уставилась на Лаки, вытаращив глаза и зажав ладошками уши. Секунда — и она расплакалась. Лаки бросилась ее утешать.— Не плачь, детка! Подумаешь! Все в порядке. Мы закажем еще молочка.Но Джулия зарыдала еще громче, по-прежнему зажимая уши. Что с ней? Из-за какого-то молока... Брэд поспешно забрал девочку у Лаки и погладил по голове. Оказавшись у Брэда на руках, она сразу затихла.— В чем дело?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39
«Атлантис» отошел от причала еще до рассвета, а вернулся под конец дня. Грег издали заметил на пристани Коди и Сару. Их появление не вызвало у него тревоги: в былые времена Коди часто встречал его. Но почему он не предупредил, что приедет? А Саре наверняка пришлось с кем-то оставить детей...Помогая Номо подводить яхту к пристани, Грег твердил себе, что повода для волнения нет. Но когда они с Лаки сошли на берег, а Коди и Сара направились к ним с непривычно серьезными лицами, он уже был готов к худшему.— Передача все-таки дала результат, — сразу сообщил Коди.Грег посмотрел на Лаки. С ее лица мигом сошла улыбка. Она испуганно оглянулась на Сару, потом на него. Он положил руку ей на плечо, мысленно произнося молитву.— Лаки, нам нелегко сообщать тебе эту весть, но... — Коди собрался с духом. — Нашелся твой муж.Грег осатанел. Сбывались его самые страшные кошмары.— Муж?! — взревел он. — Где же он пропадал? Лаки была потрясена. Она поднесла к лицу левуюруку и, словно в трансе, уставилась на безымянный палец.— Но на мне не было обручального кольца!— Оказывается, ты его сняла, когда уехала из дому, — Коди выразительно посмотрел на Грега. — Брэд Вагнер не сообщал об исчезновении Лаки, потому что считал, что она где-то развлекается...— А когда перебесится, вернется домой, — закончила за мужа Сара. — Так он сказал. И объяснил, что с ней это уже бывало.Развлечения на стороне? Грегу было трудно в это поверить. Впрочем, если вспомнить, какой он ее нашел... Видимо, у них с мужем были проблемы. Да какая разница?! Теперь Лаки стала другим человеком! Разведется, что ж тут такого?— Вагнер, Вагнер... — прошептала Лаки, прислушиваясь к себе. — А как меня...— Келли, — подсказала Сара. — Ты — Келли Энн Вагнер. Звучит красиво.— Келли Вагнер! — Лаки радостно улыбнулась Грегу и стиснула его руку. — Вот оно, мое имя! Келли Энн Вагнер...Коди и Сара, судя по всему, не разделяли ее восторга. Их определенно что-то беспокоило. Надежда, которую Грег испытал было при мысли о разводе, погасла.— Вы уверены, что этот Вагнер — действительно ее муж?Коди кивнул.— ФБР все проверило. Брэд прилетел сегодня утром и остановился в «Четырех сезонах».— А где я живу? То есть жила...— В Гонолулу, — ответила Сара. — В роскошном районе Кахала возле «Даймонд Хед».— Минуточку! — спохватился Грег. — Тут что-то не так. Ты же проверял в Гонолулу ее отпечатки. Там ничего не оказалось.Коди мрачно кивнул.— Ничего. У Ла... У Келли нет водительских прав. Они ей ни к чему: у нее постоянный шофер и лимузин. На кольце, которое нам показал Вагнер, красуется бриллиант размером с дверной набалдашник.Грег увидел, что разговор о ее богатстве не производит на Лаки впечатления, и вздохнул с облегчением. Чего он так испугался? Он достаточно хорошо ее знал. Признаваясь ему в любви, она не кривила душой. Она останется с ним, даже если для этого придется пожертвовать всеми земными благами! Он прижал ее к себе еще
сильнее.— Почему же он так долго тянул? Почему не прилетел за мной сразу после выхода программы в эфир?— Он ее не смотрел, — объяснил Коди. — Ваша горничная видела «Пропавших», но испугалась позвонить: она — нелегальная эмигрантка с Филиппин. Эта женщина дождалась возвращения Вагнера из деловой поездки и все ему рассказала.— Он хоть знает, кто покушался на ее жизнь? — спросил Грег.Коди отрицательно покачал головой.— Судя по всему, Келли уехала довольно давно. Муж не знал, куда она подевалась, с кем она. Грега по-прежнему мучили подозрения.— Что он за человек? Про богатство мы уже знаем. А помимо этого?Коди бросил взгляд на Сару.— Довольно приятный. Среднего роста, светловолосый, симпатичный...Грега захлестнула ревность. Он не мог смириться с тем, что какой-то Брэд Вагнер жил с Лаки, прикасался к ней... Она принадлежала только ему, Грегу Бракстону! Он мог сколько угодно упрекать себя в иррациональности: поскольку у нее было прошлое, в нем наверняка существовали мужчины. Ненависть к Вагнеру не уменьшалась от этого ни на йоту.— Брэд сделал состояние на постном мясе, — добавила Сара.Просто Брэд? Значит, он уже успел вызвать у них симпатию?— Что такое «постное мясо»? — спросила Лаки.— Это мясо пониженной жирности — от каких-то особенных коров. Его продают в дорогих магазинах, блюда из него готовят только в первоклассных ресторанах.Лаки взволнованно провела языком по губам и подняла глаза на Грега.— Мне обязательно нужно с ним встретиться! Он знает все о моем прошлом. Наверное, он для того и приехал, чтобы просто мне помочь. Если он так долго меня не хватился, значит, мы с ним были практически чужими людьми.Грег облегченно перевел дух и взъерошил себе волосы. Лаки воспринимала ситуацию точно так же, как он.— Конечно! Разумеется, вы должны поговорить.— Я сама ему объясню, что остаюсь здесь, — продолжила Лаки. — Думаю, что все формальности можно уладить довольно быстро. Вряд ли я его сильно расстрою. — Она улыбнулась Саре. — Мы с Грегом решили пожениться. Мне так хочется иметь семью!Так, значит, она его действительно любит и хочет выйти за него замуж! Они еще ничего толком не обсудили, но, оказывается, она поняла его правильно. Грег был счастлив. Он тоже любил ее и тоже стремился начать жить заново.Сара и Коди переглянулись, и Грег замер в тревоге. Ему не понравилось выражение их лиц.— У тебя уже есть семья, Лаки, — сказала Сара. — Брэд приехал с вашей дочерью, Джулией. 27 ДОЧЬ! Лаки оцепенела. Ни в одном из сценариев, которые она прокручивала в голове, — а их были сотни — она почему-то не представляла себя матерью. Но разве быть матерью — не уникальное чувство, которое сохраняется у женщины, невзирая на любые испытания?Она сразу возненавидела себя лютой ненавистью. Как она могла бросить дочь?! Почему это произошло? А впрочем, какая разница? В любом случае ей не может быть оправдания. Она оказалась законченной эгоисткой, а ведь так мечтала стать когда-нибудь образцовой матерью, вроде Сары, которая сделала все ради сохранения семьи.— Сколько лет моей дочери? — прошептала Лаки.— Четыре года, — ответила Сара. — Вылитая ты: чудесные каштановые волосы, вот такие зеленые глазищи!У Лаки потемнело в глазах, но рука Грега у нее на плече помогла прийти в себя. «Где-то развлекается...» Вспомнив слова Коди, она испытала унизительный стыд. Муж не заявил о ее пропаже, потому что решил, что она перебесится и вернется! Кем же надо быть, чтобы пренебречь ради легкомысленных забав собственным ребенком?! ЖЕНЩИНОЙ ИЗ ЗЕРКАЛА.
Коди вез их в своем «Бронко» к отелю, где ее ждала семья. Тягостную тишину нарушали только голоса в полицейской рации.— Не представляю, как я могла бросить своего ребенка! — сказала она Грегу и умоляюще посмотрела на Сару. — Этот человек... Брэд Вагнер объяснил, что произошло?— Нет. — Сара покачала головой. — Сказал только, что у вас были проблемы.— Боже мой, при чем тут наши проблемы?! Вот ты бы никогда не...— Не будь к себе так жестока, — перебил ее Грег. — Ведь ты еще не знаешь фактов. Сначала поговоришь с ним, а потом сделаешь выводы.Они въехали в обсаженный пальмами гостиничный двор. К машине метнулись сразу двое привратников, за ними семенила дежурная. Лаки вышла из машины, едва держась на ногах. Ее раздирали сомнения. Что она скажет своей четырехлетней дочке? О, если бы знать хотя бы в общих чертах, что произошло!— Я с тобой, — вызвался Грег. Поколебавшись, Лаки покачала головой:— Нет, я должна пройти через это сама. Прошу тебя, лучше подожди меня где-нибудь здесь.— Мы посидим в пляжном баре, — сказала Сара. Коди назвал Лаки номер комнаты и повел Сару к пляжу. Но Грег не спешил их догонять. Лаки догадалась, что он хочет поговорить с нею с глазу на глаз.— Я должна увидеть этого человека, своего мужа. — Она взяла его за руку и заглянула в глаза. — Мне нужно узнать, почему я бросила дочь... Ты обязан меня понять!Грег поднес ее руку к губам и поцеловал в ладонь. Этот нежный поцелуй говорил о многом. Грег словно пытался поделиться с ней своей внутренней силой, своей любовью.— Я понимаю. У тебя есть ребенок, и это все меняет. Одно остается неизменным — мое чувство к тебе. Я тебя люблю.— Знаю. Я тоже тебя люблю. Очень-очень!Он кивнул и медленно отошел, а Лаки направилась к дверям отеля, пытаясь освоиться с ситуацией. Она любит Грега — это не подлежит сомнению. Но как поступить с прежней жизнью? Может быть, прежде она любила Брэда Вагнера так же сильно, как теперь любит Грега? Нет, это невозможно! Так любить нельзя никого, кроме него.Но ведь человек, с которым ей сейчас предстояло встретиться, когда-то женился на ней и сделал самый ценный на свете подарок — ребенка. Все это, правда, происходило в другой жизни, о которой у нее не сохранилось даже воспоминаний. Теперь у нее новая жизнь, и в ней она счастлива...Двери лифта медленно разъехались, и Лаки увидела великолепный мраморный вестибюль. Она неуверенно шагнула в кондиционированную прохладу и пробормотала номер бросившемуся к ней человеку в униформе. Ее повели по застеленному пышным ковром коридору к комнатам, которые занимала ее семья.Ее семья! Странно, но, произнеся про себя эти слова, Лаки ничего не почувствовала. Впрочем, чему удивляться? Уж если она не догадывалась, что у нее есть ребенок...Лаки ускорила шаг. Замешательство грозило вот-вот смениться паникой. Сердце билось все учащеннее, по шее сбегал пот, она совершенно потеряла ориентировку... Это было очень похоже на ее состояние в первое утро после аварии, когда она очнулась в палатке.Коридорный замер перед дверью, за которой ее ждали муж и ребенок. Стук в дверь показался Лаки нестерпимо громким. Ей так хотелось, чтобы рядом сейчас был Грег! Но она набрала в легкие побольше воздуху и сказала себе, что это ее жизнь, ее семья. Значит, ей и разбираться.Дверь распахнулась, и Лаки облегченно перевела дух: перед ней стояла горничная в девственно-чистой униформе.— Миссис Вагнер, — доложил провожатый.«Миссис Вагнер»... Как странно звучит! Она воспринимала себя исключительно как Лаки Бракстон. Что ж, надо смириться с тем, что это имя и фамилия — не более чем иллюзия. Она замужем за другим человеком и имеет ребенка.Коридорный удалился, и горничная пригласила ее в просторную комнату. У распахнутого окна с видом на пляж и заходящее солнце стоял круглый обеденный стол. За столом спиной к ней сидела девочка, напротив девочки — светловолосый мужчина с глубоко посаженными глазами. Очень знакомый с виду мужчина...— Келли! Это ты? — Он вскочил, но не подошел ближе.Девочка обернулась, зажав ложку в руке, и уставилась на нее. «Боже! — подумалось Лаки. — Такой же была, наверное, и я в четыре года: густые каштановые волосы, сияющие зеленые глаза...»— Брэд? — выдавила Лаки, переведя взгляд на мужчину, который назывался ее мужем.— Как ты себя чувствуешь? Мне сказали, что ты... Что у тебя были неприятности.Он скосил глаза на девочку, и Лаки догадалась, что от ребенка скрывают правду о случившемся.В карих глазах Брэда Вагнера читалась тревога. Он был худ, невысок и телосложением напоминал бегуна на длинные дистанции. Светлые волнистые волосы падали ему на лоб. Столкнувшись с ним в супермаркете, она вряд ли на него оглянулась бы. Грег Бракстон был несравненно красивее и мужественнее. Но Лаки тут же поняла, чем Брэд понравился Саре: ему была присуща простота, резко контрастировавшая с роскошным окружением.— Мамочка? — Джулия слезла с высокого стула. — Что с твоими волосами, мамочка?У Лаки сжалось сердце: в глазах дочери светилась любовь и какое-то недетское волнение.Девочка казалось знакомой — и только. Лаки не помнила о Джулии ровно ничего! Только сейчас она впервые поняла, что потеряла, лишившись памяти. Ей очень хотелось вспомнить Джулию младенцем с пухом на макушке, но ничего не получалось. Перед ней стояла девочка с длинными темными волосами и настороженно смотрела на нее.— Мама постриглась, — ответила Лаки, уловив молчаливую подсказку Брэда. — Тебе нравится?Джулия бросилась к отцу и обхватила его за ногу, нуждаясь, видимо, в его ободрении. Брэд Вагнер погладил дочь по голове. Этот естественный жест, свидетельствующий о любви и близости, усугубил в Лаки чувство вины.— Джулия немного напугана, — пояснил Брэд. Лаки подошла поближе и опустилась перед девочкой на колени, вспомнив слова Грега о том, как надо обращаться с испуганными животными: стань ниже, чтобы твои глаза оказались на уровне их глаз.— Хеле, хеле, — позвала она тихонько. — Иди ко мне. Иди к маме.Зеленые глаза Джулии расширились, и она сделала два медленных, неуверенных шажка.— Мамочка? Где ты была?— Не важно. Я же вернулась, — ответила Лаки. Дочь уже была на расстоянии вытянутой руки, и Лаки ничего так не хотелось, как прижать ее к груди. Наконец Джулия улыбнулась и бросилась в ее объятия. Крохотные ручонки обвили шею Лаки, губы мазнули по одной щеке, потом по другой. Прижав к себе теплое тельце, Лаки крепко зажмурилась.Через несколько секунд она разжала веки. В глазах стояли слезы, в горле — тугой ком.— Не плачь, мамочка. — Джулия смахнула с ее ресниц слезинку. — Я поцелую тебя — и все пройдет. — Она чмокнула Лаки в подбородок и озабоченно уставилась на нее.Лаки лишилась дара речи. Она ощущала могучий прилив неизведанных чувств, которые, очевидно, и назывались любовью. Этот ребенок был ее плотью и кровью! Невинное создание, лучшая ее частица...— Джулия, ты не доела, — напомнил ей отец. — С мамой все будет хорошо.Лаки выпустила Джулию, и та снова забралась на свой стул. Брэд подал Лаки руку, помогая ей встать. Она заглянула ему в глаза, слишком переполненная чувствами, чтобы говорить.— Садись с нами. Хочешь перекусить?Лаки помотала головой и смахнула слезы. Меньше всего ей сейчас хотелось есть. Гораздо интереснее было наблюдать за дочерью, расправлявшейся с куриной ножкой. Интересно, кто научил ее пользоваться вилкой?Сколько всего она уже никогда не вспомнит! Как впервые увидела свое новорожденное дитя, как Джулия делала первые шаги как выговорила первое словечко... — Такие воспоминания все матери хранят как зеницу ока, а она лишилась их навсегда.Раньше Лаки убеждала себя, что прошлое не имеет значения, и старалась зажить новой жизнью. Сейчас она поняла, почему поступала так. Она боялась, что ее прошлое окажется пугающим, уродливым; боялась, что была в прежней жизни проституткой, а уж никак не матерью.Однако от прошлого не сбежишь. Любуясь Джулией, Лаки мысленно оплакивала утраченные драгоценные моменты — воспоминания о дочери.Почувствовав на себе взгляд Брэда, она выдавила улыбку. Ей нужно было задать ему уйму вопросов об их отношениях, о причинах своего бегства. Но пока Джулия уплетала свою курицу, ей было не до расспросов. Для серьезного разговора им с Брэдом надо остаться наедине.— Не забудь про овощи, милая, — напомнил Джулии отец.Девочка наколола на вилку горошину и медленно поднесла ее ко рту. Лаки поневоле расплылась в улыбке: было ясно, что Джулия, как большинство детей, ненавидит горошек. Чего еще она не любит? Чего еще не помнит о ней родная мать?— А ей обязательно нужен горох? — спросила у Брэда Лаки. — Она ведь его не любит. Может, лучше попросить моркови? Ты любишь морковь, детка?Джулия посмотрела на Лаки, как на помешанную, потом перевела удивленный взгляд на отца. Брэд, казалось, удивился не меньше.— Но ты ведь всегда настаиваешь, чтобы она ела то, что лежит на тарелке. И твердишь, что не хочешь, чтобы она превратилась в принцессу на горошине.Лаки подумала, что ребенок в такой состоятельной семье действительно рискует вырасти избалованным.— Все равно, пускай в честь моего возвращения Джулия обойдется без горошка.Брэд удивленно приподнял брови, но потом улыбнулся, и она поняла, что впервые видит его улыбку. Улыбка была пленительной и очень ему шла. Лаки не удержалась и тоже улыбнулась.Джулия покончила с курицей, со звоном отбросила вилку и потянулась за стаканом молока, но слишком поторопилась. Стакан опрокинулся, молоко залило тарелку.Джулия уставилась на Лаки, вытаращив глаза и зажав ладошками уши. Секунда — и она расплакалась. Лаки бросилась ее утешать.— Не плачь, детка! Подумаешь! Все в порядке. Мы закажем еще молочка.Но Джулия зарыдала еще громче, по-прежнему зажимая уши. Что с ней? Из-за какого-то молока... Брэд поспешно забрал девочку у Лаки и погладил по голове. Оказавшись у Брэда на руках, она сразу затихла.— В чем дело?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39