А ты так ни разу и не перезвонила. Что ты такого делаешь, что и минутки не найдешь матери перезвонить?Рейн тихо вздохнула и бросила сумочку на пол. Меньше всего после четырнадцатичасового рабочего дня ей хотелось выслушивать причитания матери. Она стащила плащ, придумывая на ходу причины и извинения.— Да тут столько всего навалилось. Я на днях на лодке каталась. Дождило, но все равно было здорово. Потом по магазинам ходила. По работе разные собеседования. Новые друзья, ну все такое… — Горячее дыхание Сета Маккея на ее шее не шло из головы. Она сглотнула. Сет Маккей мог оказаться кем угодно, но одно про него можно было сказать наверняка — джентльменом он не был. Что ее абсолютно устраивало. Если ей представится хоть один шанс, она не станет вести себя как леди. — Не мужчины, разумеется.— А-а-а. — В голосе матери послышалось разочарование, впрочем, она не удивилась. — Ты, наверное, просто не особо стараешься. Я же знаю, какая ты лежебока.В трубке послышалось напряженное молчание. Но Рейн упрямо не желала поддаваться на этот трюк. Она слишком устала, чтобы вступать в дискуссию с матерью по давным-давно набившим оскомину вопросам. Аликс Камерон нетерпеливо вздохнула.— Ума не приложу, чего ради ты потащилась в лог Сиэтл? Такая дыра. Всегда пасмурно и сыро.— В Лондоне тоже всегда пасмурно и сыро, — резонно заметила Рейн. — Кроме того, мам, ты здесь уже сто лет не бывала. Сиэтл очень современный город.Пожилая женщина недоверчиво хмыкнула в трубку.— Ах, Рейн, сколько раз тебе повторять, не называй меня мамой. Ты же знаешь, из-за этого я чувствую себя старой Рейн почувствовала знакомый укол горечи и закусила губу. Как тяжело ей было каждый раз запоминать новое имя матери. Она обрадовалась, когда та наконец рискнула вернуться к своему настоящему имени. Рейн посмотрела на медицинское заключение, которое все еще сжимала в руках. Она набралась храбрости и спросила:— Аликс, я тут хотела узнать кое-что…— Да, милая?— А где папа похоронен?На том конце провода наступило гробовое молчание.— Боже Всевышний, Лоррейн! — Голос Аликс звучал как-то странно.— А что тут такого? Я просто хотела проведать могилу, положить цветы.Ответа так долго не было, что Рейн уже решила, что их разъединили. Когда же Аликс наконец заговорила, то в ее голосе появились старческие интонации.— Я не знаю. Рейн опешила.— Ты не…— Мы же уехали из страны, забыла? И никогда не возвращались. Откуда мне знать?«Как ты можешь не знать такого?» Но Рейн не задала этот бестактный вопрос матери.— Ясно.— Ты можешь узнать в службе информации, — сказала Аликс. — Обзвони кладбища… Ну не знаю, должен же быть какой-то выход.— Да, конечно, должен.Рейн показалось, что мама заплакала.— Мы тогда жили в Позитано, недалеко от Амальфи Небольшие города на побережье Тирренского моря (Италия).
. Помнишь детей Россини, с которыми ты играла на пляже? Гаэтано и Инза? Именно там мы получили известие о гибели отца. Если ты мне не веришь, можешь позвонить Марианджеле Россини, это она взяла тогда трубку.— Ну что ты, конечно, я верю. Просто меня все не отпускает этот сон…— Только не говори мне, что у тебя снова проблемы с восприятием реальности, как в детстве! Я чуть с ума не сошла, Лоррейн, пока тебя не оставили кошмары.— Хорошо, я не буду тебе рассказывать.— Это сны, Лоррейн, только сны, слышишь меня?— Да-да, слышу, только сны. Успокойся, Аликс.— Милая, неужели ты поехала в Сиэтл для того, чтобы ворошить прошлое? — спросила Аликс подозрительно. — Оставь ты все это в покое. Ты такая умная девочка. Тебе нужно расти, развиваться профессионально!— Я расту и развиваюсь, — покорно сказала Рейн.— Не смей со мной говорить как с дурочкой.— Извини, — пробормотала Рейн.Ей понадобилось еще несколько минут, чтобы успокоить мать и оторваться от телефона. А когда она повесила трубку, то схватилась за живот, и ни о каком бутерброде речи уже не было. Каждый раз, когда она принималась врать, у нее сводило живот. Но выбора у нее все равно не было. Она уже втянулась в эту авантюру. И ей придется раскопать прошлое, даже если для этого понадобится экскаватор.Она подняла с пола плащ и аккуратно повесила его. Дни, последовавшие за смертью отца, слились в одно бесконечное непрерывное страдание. Вместе с отцом она потеряла и дом. Стоило ей привыкнуть к новому окружению и начать воспринимать мир адекватно, как они срывались с места и мчались в другую страну, меняли имена. Но одного она точно не могла вспомнить. Не было никаких известий, когда они жили в Позитано. Она бы запомнила этот миг. Такие веши невозможно выкинуть из памяти.Она никогда не видела настоящей могилы отца. Если бы она посмотрела на нее воочию и убедилась, что та совсем не такая, как во сне, то это избавило бы ее от навязчивого кошмара.С другой стороны, а что, если она именно такая?Ее живот скрутило новым спазмом, и она позабыла о снах и видениях. Нет времени на глупости. Нужно сосредоточиться на приятных воспоминаниях. Встреча с Сетом Маккеем и Виктором сдвинула все с мертвой точки. Это было хорошо. Это был прогресс. Нужно решить, что надеть завтра.И что еще важнее, нужно решить, что делать завтра.Возбуждение переполнило ее, и она запрыгала, размахивая руками и громко смеясь. Она перешла в спальню и стала разглядывать себя в зеркале, пытаясь понять, что Сет Маккей увидел перед собой. Что-то, что завело его, это определенно. Но вот что именно, она не представляла. Все, что она видела, — все та же Рейн, бледная, точно привидение.Было глупо и несвоевременно поддаваться похоти. Это могло все испортить. Но, черт возьми, вся ее сексуальная жизнь — была глупой и несвоевременной с тех самых пор, как началась. Достаточно вспомнить хотя бы Фредерика Хоува и Хуана Карлоса.Все эти переезды не способствовали развитию коммуникативных навыков. У нее и друзей-то практически не было. Какое-то время спустя Аликс вышла замуж за флегматичного шотландского бизнесмена, Хью Камерона. Они осели в Лондоне, но урон, нанесенный прежним образом жизни, оказался непоправимым. Молодые британские школьники ничего не могли поделать с застенчивой и нервной девчонкой, для которой стопка книг всегда была интереснее, чем живое общение.Ситуацию не исправил даже ее переезд в США, когда она поступила в колледж. И это несмотря на то что здесь ее девственность приобретала солидный вес. Когда ей стукнуло двадцать четыре, она познакомилась с Фредериком Хоувом. Это случилось в Париже. Он был бизнес-партнером ее отчима, спокойным и вежливым англичанином чуть старше тридцати. Он пригласил ее на ужин, где без умолку болтал о себе. Он был милым и определенно безобидным. После ужина она набралась наглости и позволила ему проводить себя в свое скромное съемное жилище.Как выяснилось, это было большой ошибкой. Он оказался грубым и неумелым. Придавил ее своей тушей и дышал жуткой смесью чеснока и вина. Кончил он, едва начав, что в сложившихся обстоятельствах можно было считать подарком небес. Особенно если учесть, как ей было больно. А пока она мылась в душе, он ушел, не попрощавшись.Ей потребовалось восемнадцать месяцев, чтобы зализать раны после такого унижения и попытаться снова. Она познакомилась с Хуаном Карлосом, когда приехала на лето в Барселону изучать испанский. Он играл Баха на виолончели в парке. Такой утонченный и прекрасный, с томным взглядом и байроновскими кудряшками. Сногсшибательно одетый от Гуччи и Прада. Она была сражена его элегантностью и чувственностью. Он был полной противоположностью Фредерика. Как раз то, что нужно для ее израненной романтической натуры.Но ей никак не удавалось соблазнить его. Он каждый раз находил отговорку, едва их отношения доходили до интимной близости. Наконец он признался ей, что он гей.В то лето они стали настоящими друзьями. Он был благодарен ей за то, что она не отвернулась от него, когда он нашел в себе храбрость сознаться во всем. Она по-настоящему любила его. Но что толку? Легче ей от этого не становилось. Скорее наоборот. Она готова была на стены лезть от желания.Вскоре после лета сон про надгробную плиту участился, и ее сексуальные проблемы отошли на второй план, а затем и вовсе улетучились.До сегодняшнего дня. Чудовищное возвращение навязчивого кошмара. Это сводило ее с ума. Всю свою жизнь она страдала от событий, над которыми не имела власти. Всю свою жизнь она жила по воле внешних сил, но сейчас ее больше пугали силы внутренние. Сны, страхи, зарождающаяся страсть к Сету Маккею.Она уверяла себя, что со страхами можно справиться, если встретить их лицом к лицу. Она сняла юбку. Сны казались ей большей проблемой, но и с ними она не собиралась мириться. А с появлением Сета Маккея все становилось еще проще. Он был из мира единорогов, демонов и драконов. В этом мире даже она магическим образом трансформировалась.Она расстегнула блузку и набросила ее на спинку стула, затем повернулась к зеркалу и принялась доставать из волос невидимки. Не стоит ей больше худеть. Она уже становится похожей на подростка. Завтра надо сильнее накраситься. Положить больше тонального крема на круги под глазами и использовать больше румян. Она растрепала волосы и стала снимать маечку, но вдруг остановилась. Она медленно вернула все на место и вспомнила глаза Сета Маккея. Лицо ее залилось румянцем. Пожалуй, необходимости в румянах завтра не будет.Она страстно и призывно улыбнулась в зеркало. Она подалась вперед и взбила волосы пальцами, придавая им больше объема. Затем отбросила их назад, оставив лишь пару локонов, спадающих на лицо. Взгляд а-ля королева джунглей. Немного помады не помешает. Что-нибудь блестящее и влажное. Она поджала губки и сняла маечку, позволив ей выскользнуть из пальцев и упасть на ковер.А сейчас колготки. Они были совсем неправильными. Ей нужны чулки с подвязками, чтобы она могла медленно скатывать их с ноги, сидя на краю стула, так, чтобы пират с горящими глазами наблюдал за этим.А ее нижнее белье?! Какая ужасная банальность! Она всегда стеснялась своей крупной груди, поэтому пользовалась самыми тонкими, строгими и закрытыми чашечками. Только так она чувствовала себя уверенно. Но сейчас, впервые в жизни, ей хотелось одеть что-нибудь с вырезом и огромным количеством кружев.Что ж. Она новичок в этих женских баталиях. Но, как и в любом деле, главное — это опыт. Нужно немало времени, чтобы достичь совершенства. Она взяла свои груди в ладони, представляя, что это Сет подошел сзади и сжал их своими руками, чувствуя их мягкость и тяжесть. Она представила его горячее дыхание на своей шее, его колючую щетину, когда он станет целовать ее плечи. Вуаля! Все было так реально, как будто происходило на самом деле. Так живо и натурально. Вот его язык скользит по ее грудям, ласкает ее упругие соски, опускается ниже, достигая заветной расщелинки.Все было так правдоподобно, что она почти услышала его удовлетворенное хрипение, почти почувствовала его горячие губы на своем теле. Интересно, какой он в постели? Медленный и неторопливый или пылкий и настойчивый? Интересно, будет ли он делать с ней что-нибудь из тех эротических романов, которые стопками лежат у нее под кроватью?Она стянула с бедер трусики, и они соскользнули до колен. Она опустила руку, чтобы скинуть их, но задержала пальцы, снова грезя наяву. Она трогала себя, повторяя движения своего воображаемого любовника. Она представила, как его руки, смелые и настойчивые, пробираются в святая святых женской плоти… Она открыла глаза и резко выдохнула. Обычно ее грезы носили характер легких розовых мечтаний, но эта отличалась пугающей натуралистичностью и яркостью. Наваждение было сильнее ее, и она лишь плыла по течению, отдавшись на волю страсти. Она посмотрела в зеркало. Оттуда на нее уставилась девица с растрепанными волосами, раскрасневшимся лицом, трусики болтаются на коленях, одна рука сжимает грудь, другая блуждает между ног.Она выглядела как женщина, истосковавшаяся по ласкам.Она скинула трусы и на ватных ногах пошла в сторону постели. Она почти боялась пульсирующей боли между ног и неконтролируемой прострации. Желание свербело во всем теле, неудержимое, рвущееся наружу. Она растянулась на фланелевых простынях, чувствуя, как ломит суставы и ноют мышцы.Она перевернулась на спину, раздвинула ноги и нашла пальцами влажную щелку. Представляя себе его во всех мыслимых позах, она быстро довела себя до оргазма, бурно кончила, изогнувшись, словно кошка, и мгновенно уснула.Этой ночью она снова видела сон, где она плавала в аквариуме обнаженной. Но сон изменился. Стены аквариума растворились, цветная галька превратилась в песок, фальшивые кораллы — в огромную мрачную глыбу. Пластмассовый замок исчез, зато затонувший галеон был самым что ни на есть настоящим, украшенным водорослями и обросший моллюсками.Та слабая защита, что предлагали ей прозрачные стеклянные стены, исчезла. Ей хотелось поплавать с большой рыбой, и ее желание сбылось. Чувство неограниченной свободы заполнило все ее существо, вытеснив страх перед темной бездной внизу. Она плыла туда, словно маленький мерцающий лучик света. Глава 4 По счастливой случайности Сет был один, когда ему довелось увидеть ее эротическое шоу. Если бы рядом оказался другой мужчина, он бы его просто убил.Прошел уже час, как она уснула, а он все сидел и смотрел на нее. Член стоял как гранит. Если бы он не сам устанавливал оборудование, если бы он не был уверен, что она не может заметить ничего подозрительного, то он бы наверняка решил, что она разыграла этот спектакль специально для него. Иначе с чего ей вытворять такое перед самыми камерами, сводя его с ума?Впрочем, не все можно сыграть. Притвориться, что тебя охватывает такой оргазм, просто невозможно. Боже правый, он длился так долго, что даже не верилось.Даже до смерти Джесси его половая жизнь была далека от идеала. Его потребности были намного выше среднего, а в постели он был просто демон, в этом он был совершенно уверен, без всякой тени тщеславия. Но вот в чем он абсолютно не был уверен, так это в том, что парень должен говорить девушке до, во время и после. Одна его бывшая любовница заявила ему как-то сразу после секса, что он напрочь лишен основных навыков общения. Он и не отрицал. Каждый раз он все портил, говоря все так, как думал. После этого большинство женщин исчезали из его жизни раз и навсегда.Это была настоящая проблема, но, честно говоря, его это мало беспокоило. Были в его жизни веши и поважнее. Он был богат, определенно хорош собой и умел обольщать, когда ему это было нужно. И если женщину это не устраивало, ну и черт с ней. Свято место пусто не бывает.А потом Лазар и Новак убили его брата, и он как-то вдруг позабыл о том, что секс вообще существует. Он даже испытывал от этого некоторое облегчение. Словно тебе сделали лоботомию мозга. Сейчас все его силы были направлены только на одно. Он расследовал убийство брата с утроенной энергией. И тут вдруг появляется Рейн, и его потухшее либидо начинает наверстывать упущенное.Зазвонил мобильник, и он вздрогнул, словно от электрического удара. Он посмотрел на номер, высветившийся на экране, и отметил с неудовольствием, как трясутся его руки.Коннор Макклауд. Замечательно. Только его и не хватало для полного счастья. Он подключил сотовый к компьютеру, убедился, что пошла запись, и только тогда нажал на кнопку с зеленой трубкой.— Да?— Я только что узнал, что вчера пропал пистолет, из которого застрелили Корасон, — сказал Коннор без предисловий.Сет подождал, пока тот пояснит, но так ничего и не дождался.— Корасон? — переспросил он. Коннор нетерпеливо вздохнул.— Да, да. Ты хоть иногда новости слушаешь?— Ну-у-у.— Да ладно, проехали. Длинноногую модель жестоко убили в модном пентхаусе прошлым августом. Не припоминаешь?— А… Ну да, как же, как же. — Он помнил что-то смутно. Лицо ее он точно помнил. Она была ничего так, симпатяшка. Белинда Корасон. 1982-2002. Молоденькая совсем. Только зомби мог пропустить убийство Корасон. Вспомнить-то он вспомнил, но все равно ничего не понял. — А при чем здесь мы?— Ты хоть раз в жизни можешь сосредоточиться? Помнишь, я рассказывал тебе, как мы с Джесси раскопали информацию о том, что Виктор Лазар оплачивает кражу оружия, которым совершались знаменитые преступления?Сет поморщился:— Неужели люди действительно покупают эту дрянь?— Можешь поверить мне на слово. Мир полон больных придурков, у которых слишком много денег. Но суть в том, что наш общий друг причастен к краже оружия. И я даже догадываюсь, для кого он это сделал.— Для кого? — нетерпеливо спросил Сет.Но Коннор оставался невозмутимо сдержан и загадочен.— Где сейчас Лазар? — поинтересовался он у Маккея.— На Стоун-Айленд, — ответил Сет не задумываясь. Он самолично установил коротковолновые маячки слежения в каждое транспортное средство, которым пользовался Виктор Лазар. Серебристый «мерседес» Лазара прибыл в порт в шесть пятьдесят девять, где тот зашел на борт, а на остров прибыл в восемь девятнадцать.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36
. Помнишь детей Россини, с которыми ты играла на пляже? Гаэтано и Инза? Именно там мы получили известие о гибели отца. Если ты мне не веришь, можешь позвонить Марианджеле Россини, это она взяла тогда трубку.— Ну что ты, конечно, я верю. Просто меня все не отпускает этот сон…— Только не говори мне, что у тебя снова проблемы с восприятием реальности, как в детстве! Я чуть с ума не сошла, Лоррейн, пока тебя не оставили кошмары.— Хорошо, я не буду тебе рассказывать.— Это сны, Лоррейн, только сны, слышишь меня?— Да-да, слышу, только сны. Успокойся, Аликс.— Милая, неужели ты поехала в Сиэтл для того, чтобы ворошить прошлое? — спросила Аликс подозрительно. — Оставь ты все это в покое. Ты такая умная девочка. Тебе нужно расти, развиваться профессионально!— Я расту и развиваюсь, — покорно сказала Рейн.— Не смей со мной говорить как с дурочкой.— Извини, — пробормотала Рейн.Ей понадобилось еще несколько минут, чтобы успокоить мать и оторваться от телефона. А когда она повесила трубку, то схватилась за живот, и ни о каком бутерброде речи уже не было. Каждый раз, когда она принималась врать, у нее сводило живот. Но выбора у нее все равно не было. Она уже втянулась в эту авантюру. И ей придется раскопать прошлое, даже если для этого понадобится экскаватор.Она подняла с пола плащ и аккуратно повесила его. Дни, последовавшие за смертью отца, слились в одно бесконечное непрерывное страдание. Вместе с отцом она потеряла и дом. Стоило ей привыкнуть к новому окружению и начать воспринимать мир адекватно, как они срывались с места и мчались в другую страну, меняли имена. Но одного она точно не могла вспомнить. Не было никаких известий, когда они жили в Позитано. Она бы запомнила этот миг. Такие веши невозможно выкинуть из памяти.Она никогда не видела настоящей могилы отца. Если бы она посмотрела на нее воочию и убедилась, что та совсем не такая, как во сне, то это избавило бы ее от навязчивого кошмара.С другой стороны, а что, если она именно такая?Ее живот скрутило новым спазмом, и она позабыла о снах и видениях. Нет времени на глупости. Нужно сосредоточиться на приятных воспоминаниях. Встреча с Сетом Маккеем и Виктором сдвинула все с мертвой точки. Это было хорошо. Это был прогресс. Нужно решить, что надеть завтра.И что еще важнее, нужно решить, что делать завтра.Возбуждение переполнило ее, и она запрыгала, размахивая руками и громко смеясь. Она перешла в спальню и стала разглядывать себя в зеркале, пытаясь понять, что Сет Маккей увидел перед собой. Что-то, что завело его, это определенно. Но вот что именно, она не представляла. Все, что она видела, — все та же Рейн, бледная, точно привидение.Было глупо и несвоевременно поддаваться похоти. Это могло все испортить. Но, черт возьми, вся ее сексуальная жизнь — была глупой и несвоевременной с тех самых пор, как началась. Достаточно вспомнить хотя бы Фредерика Хоува и Хуана Карлоса.Все эти переезды не способствовали развитию коммуникативных навыков. У нее и друзей-то практически не было. Какое-то время спустя Аликс вышла замуж за флегматичного шотландского бизнесмена, Хью Камерона. Они осели в Лондоне, но урон, нанесенный прежним образом жизни, оказался непоправимым. Молодые британские школьники ничего не могли поделать с застенчивой и нервной девчонкой, для которой стопка книг всегда была интереснее, чем живое общение.Ситуацию не исправил даже ее переезд в США, когда она поступила в колледж. И это несмотря на то что здесь ее девственность приобретала солидный вес. Когда ей стукнуло двадцать четыре, она познакомилась с Фредериком Хоувом. Это случилось в Париже. Он был бизнес-партнером ее отчима, спокойным и вежливым англичанином чуть старше тридцати. Он пригласил ее на ужин, где без умолку болтал о себе. Он был милым и определенно безобидным. После ужина она набралась наглости и позволила ему проводить себя в свое скромное съемное жилище.Как выяснилось, это было большой ошибкой. Он оказался грубым и неумелым. Придавил ее своей тушей и дышал жуткой смесью чеснока и вина. Кончил он, едва начав, что в сложившихся обстоятельствах можно было считать подарком небес. Особенно если учесть, как ей было больно. А пока она мылась в душе, он ушел, не попрощавшись.Ей потребовалось восемнадцать месяцев, чтобы зализать раны после такого унижения и попытаться снова. Она познакомилась с Хуаном Карлосом, когда приехала на лето в Барселону изучать испанский. Он играл Баха на виолончели в парке. Такой утонченный и прекрасный, с томным взглядом и байроновскими кудряшками. Сногсшибательно одетый от Гуччи и Прада. Она была сражена его элегантностью и чувственностью. Он был полной противоположностью Фредерика. Как раз то, что нужно для ее израненной романтической натуры.Но ей никак не удавалось соблазнить его. Он каждый раз находил отговорку, едва их отношения доходили до интимной близости. Наконец он признался ей, что он гей.В то лето они стали настоящими друзьями. Он был благодарен ей за то, что она не отвернулась от него, когда он нашел в себе храбрость сознаться во всем. Она по-настоящему любила его. Но что толку? Легче ей от этого не становилось. Скорее наоборот. Она готова была на стены лезть от желания.Вскоре после лета сон про надгробную плиту участился, и ее сексуальные проблемы отошли на второй план, а затем и вовсе улетучились.До сегодняшнего дня. Чудовищное возвращение навязчивого кошмара. Это сводило ее с ума. Всю свою жизнь она страдала от событий, над которыми не имела власти. Всю свою жизнь она жила по воле внешних сил, но сейчас ее больше пугали силы внутренние. Сны, страхи, зарождающаяся страсть к Сету Маккею.Она уверяла себя, что со страхами можно справиться, если встретить их лицом к лицу. Она сняла юбку. Сны казались ей большей проблемой, но и с ними она не собиралась мириться. А с появлением Сета Маккея все становилось еще проще. Он был из мира единорогов, демонов и драконов. В этом мире даже она магическим образом трансформировалась.Она расстегнула блузку и набросила ее на спинку стула, затем повернулась к зеркалу и принялась доставать из волос невидимки. Не стоит ей больше худеть. Она уже становится похожей на подростка. Завтра надо сильнее накраситься. Положить больше тонального крема на круги под глазами и использовать больше румян. Она растрепала волосы и стала снимать маечку, но вдруг остановилась. Она медленно вернула все на место и вспомнила глаза Сета Маккея. Лицо ее залилось румянцем. Пожалуй, необходимости в румянах завтра не будет.Она страстно и призывно улыбнулась в зеркало. Она подалась вперед и взбила волосы пальцами, придавая им больше объема. Затем отбросила их назад, оставив лишь пару локонов, спадающих на лицо. Взгляд а-ля королева джунглей. Немного помады не помешает. Что-нибудь блестящее и влажное. Она поджала губки и сняла маечку, позволив ей выскользнуть из пальцев и упасть на ковер.А сейчас колготки. Они были совсем неправильными. Ей нужны чулки с подвязками, чтобы она могла медленно скатывать их с ноги, сидя на краю стула, так, чтобы пират с горящими глазами наблюдал за этим.А ее нижнее белье?! Какая ужасная банальность! Она всегда стеснялась своей крупной груди, поэтому пользовалась самыми тонкими, строгими и закрытыми чашечками. Только так она чувствовала себя уверенно. Но сейчас, впервые в жизни, ей хотелось одеть что-нибудь с вырезом и огромным количеством кружев.Что ж. Она новичок в этих женских баталиях. Но, как и в любом деле, главное — это опыт. Нужно немало времени, чтобы достичь совершенства. Она взяла свои груди в ладони, представляя, что это Сет подошел сзади и сжал их своими руками, чувствуя их мягкость и тяжесть. Она представила его горячее дыхание на своей шее, его колючую щетину, когда он станет целовать ее плечи. Вуаля! Все было так реально, как будто происходило на самом деле. Так живо и натурально. Вот его язык скользит по ее грудям, ласкает ее упругие соски, опускается ниже, достигая заветной расщелинки.Все было так правдоподобно, что она почти услышала его удовлетворенное хрипение, почти почувствовала его горячие губы на своем теле. Интересно, какой он в постели? Медленный и неторопливый или пылкий и настойчивый? Интересно, будет ли он делать с ней что-нибудь из тех эротических романов, которые стопками лежат у нее под кроватью?Она стянула с бедер трусики, и они соскользнули до колен. Она опустила руку, чтобы скинуть их, но задержала пальцы, снова грезя наяву. Она трогала себя, повторяя движения своего воображаемого любовника. Она представила, как его руки, смелые и настойчивые, пробираются в святая святых женской плоти… Она открыла глаза и резко выдохнула. Обычно ее грезы носили характер легких розовых мечтаний, но эта отличалась пугающей натуралистичностью и яркостью. Наваждение было сильнее ее, и она лишь плыла по течению, отдавшись на волю страсти. Она посмотрела в зеркало. Оттуда на нее уставилась девица с растрепанными волосами, раскрасневшимся лицом, трусики болтаются на коленях, одна рука сжимает грудь, другая блуждает между ног.Она выглядела как женщина, истосковавшаяся по ласкам.Она скинула трусы и на ватных ногах пошла в сторону постели. Она почти боялась пульсирующей боли между ног и неконтролируемой прострации. Желание свербело во всем теле, неудержимое, рвущееся наружу. Она растянулась на фланелевых простынях, чувствуя, как ломит суставы и ноют мышцы.Она перевернулась на спину, раздвинула ноги и нашла пальцами влажную щелку. Представляя себе его во всех мыслимых позах, она быстро довела себя до оргазма, бурно кончила, изогнувшись, словно кошка, и мгновенно уснула.Этой ночью она снова видела сон, где она плавала в аквариуме обнаженной. Но сон изменился. Стены аквариума растворились, цветная галька превратилась в песок, фальшивые кораллы — в огромную мрачную глыбу. Пластмассовый замок исчез, зато затонувший галеон был самым что ни на есть настоящим, украшенным водорослями и обросший моллюсками.Та слабая защита, что предлагали ей прозрачные стеклянные стены, исчезла. Ей хотелось поплавать с большой рыбой, и ее желание сбылось. Чувство неограниченной свободы заполнило все ее существо, вытеснив страх перед темной бездной внизу. Она плыла туда, словно маленький мерцающий лучик света. Глава 4 По счастливой случайности Сет был один, когда ему довелось увидеть ее эротическое шоу. Если бы рядом оказался другой мужчина, он бы его просто убил.Прошел уже час, как она уснула, а он все сидел и смотрел на нее. Член стоял как гранит. Если бы он не сам устанавливал оборудование, если бы он не был уверен, что она не может заметить ничего подозрительного, то он бы наверняка решил, что она разыграла этот спектакль специально для него. Иначе с чего ей вытворять такое перед самыми камерами, сводя его с ума?Впрочем, не все можно сыграть. Притвориться, что тебя охватывает такой оргазм, просто невозможно. Боже правый, он длился так долго, что даже не верилось.Даже до смерти Джесси его половая жизнь была далека от идеала. Его потребности были намного выше среднего, а в постели он был просто демон, в этом он был совершенно уверен, без всякой тени тщеславия. Но вот в чем он абсолютно не был уверен, так это в том, что парень должен говорить девушке до, во время и после. Одна его бывшая любовница заявила ему как-то сразу после секса, что он напрочь лишен основных навыков общения. Он и не отрицал. Каждый раз он все портил, говоря все так, как думал. После этого большинство женщин исчезали из его жизни раз и навсегда.Это была настоящая проблема, но, честно говоря, его это мало беспокоило. Были в его жизни веши и поважнее. Он был богат, определенно хорош собой и умел обольщать, когда ему это было нужно. И если женщину это не устраивало, ну и черт с ней. Свято место пусто не бывает.А потом Лазар и Новак убили его брата, и он как-то вдруг позабыл о том, что секс вообще существует. Он даже испытывал от этого некоторое облегчение. Словно тебе сделали лоботомию мозга. Сейчас все его силы были направлены только на одно. Он расследовал убийство брата с утроенной энергией. И тут вдруг появляется Рейн, и его потухшее либидо начинает наверстывать упущенное.Зазвонил мобильник, и он вздрогнул, словно от электрического удара. Он посмотрел на номер, высветившийся на экране, и отметил с неудовольствием, как трясутся его руки.Коннор Макклауд. Замечательно. Только его и не хватало для полного счастья. Он подключил сотовый к компьютеру, убедился, что пошла запись, и только тогда нажал на кнопку с зеленой трубкой.— Да?— Я только что узнал, что вчера пропал пистолет, из которого застрелили Корасон, — сказал Коннор без предисловий.Сет подождал, пока тот пояснит, но так ничего и не дождался.— Корасон? — переспросил он. Коннор нетерпеливо вздохнул.— Да, да. Ты хоть иногда новости слушаешь?— Ну-у-у.— Да ладно, проехали. Длинноногую модель жестоко убили в модном пентхаусе прошлым августом. Не припоминаешь?— А… Ну да, как же, как же. — Он помнил что-то смутно. Лицо ее он точно помнил. Она была ничего так, симпатяшка. Белинда Корасон. 1982-2002. Молоденькая совсем. Только зомби мог пропустить убийство Корасон. Вспомнить-то он вспомнил, но все равно ничего не понял. — А при чем здесь мы?— Ты хоть раз в жизни можешь сосредоточиться? Помнишь, я рассказывал тебе, как мы с Джесси раскопали информацию о том, что Виктор Лазар оплачивает кражу оружия, которым совершались знаменитые преступления?Сет поморщился:— Неужели люди действительно покупают эту дрянь?— Можешь поверить мне на слово. Мир полон больных придурков, у которых слишком много денег. Но суть в том, что наш общий друг причастен к краже оружия. И я даже догадываюсь, для кого он это сделал.— Для кого? — нетерпеливо спросил Сет.Но Коннор оставался невозмутимо сдержан и загадочен.— Где сейчас Лазар? — поинтересовался он у Маккея.— На Стоун-Айленд, — ответил Сет не задумываясь. Он самолично установил коротковолновые маячки слежения в каждое транспортное средство, которым пользовался Виктор Лазар. Серебристый «мерседес» Лазара прибыл в порт в шесть пятьдесят девять, где тот зашел на борт, а на остров прибыл в восемь девятнадцать.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36