— Она посмотрела на него и добавила:
— Мне нужно идти. Я и так гуляю дольше, чем собиралась.
Он схватил ее за руку.
— Не стоит принимать ваши обязанности так близко к сердцу.
— Пустите меня, Тео.
Он усилил свою хватку и привлек ее к себе.
— Если вы были так же холодны с вашим мужем, то он, должно быть, умер просто от разочарования.
Ее раздражение превратилось в гнев; она пыталась вырваться.
— Докажите, что я не прав. Всего один поцелуй и, я уверен, удастся уговорить вас задержаться здесь ненадолго.
— Нет, — выдохнула она, отчаянно сопротивляясь, но Тео Трегаррик удерживал ее с силой, неожиданной для нежной внешности; а в том, как он грубо прижимал ее к стволу дерева, нежности не было и в помине.
Она услышала звук рвущейся ткани и поняла, что это рвется ее одежда. Тео был слишком силен для нее, она быстро слабела. Бетани закрыла глаза, чтобы не видеть этого отвратительного лица…
— Бет, Бетани…
Она увидела совсем рядом озабоченное лицо Адама. Бетани вздрогнула, и он на короткий миг привлек ее к себе. На земле, в нескольких ярдах от них лежал Тео. Адам легонько прислонил ее к дереву.
— Вы в порядке?
Она кивнула и, все еще изумленная, смотрела, как он подходит к своему брату. Тео снизу вверх испуганно смотрел на Адама.
— Только подойди к ней еще, и я тебя убью. Тео поднялся, отряхнул одежду и, бросив взгляд на Бетани, побежал к дому. Адам смотрел ему вслед, пока он не исчез из виду, затем вернулся к Бетани. Она стояла, прижавшись спиной к дереву. Увидев, что Адам идет к ней, она отвернулась, пряча от него лицо.
— Я лучше пойду переоденусь, пока меня кто-нибудь не увидел, — добавила она поспешно, вытирая слезы рукавом.
Она было пошла, но Адам протянул руку и удержал ее на месте. Бетани по-прежнему не смотрела на него. — Я хочу, чтобы вы немедленно уехали, — сказал он.
Бетани обернулась к нему и покачала головой.
— Через пару недель Дина пойдет в школу, до тех пор я хотела бы остаться.
Ужин прошел как всегда, разве что Тео был против обычного молчалив. Он сидел, неподвижно глядя перед собой, оживляясь немного только чтобы налить себе вина, которое тут же выпивал. Его лицо раскраснелось, глаза блестели, и каждый раз, как Бетани смотрела на него, ее пробирала дрожь отвращения при воспоминании о его объятиях.
Глядя на Адама, Бетани понимала, что не может больше обманывать себя — этот человек вызывал в ней чувство гораздо более глубокое, чем то, что она прежде испытывала к Джонни.
Адам забрал свою чашку кофе, отошел к камину и стал разглядывать оружие на стене. Бетани с деланным равнодушием выждала несколько секунд, встала и подошла к нему.
— Не могу пройти мимо, не посмотрев на них.
Он не обернулся.
— Довольно красивые, правда? Собраны моим дедом. У него был торговый корабль — возил чай из Индии. Он часто сам отправлялся в плавание и любил привезти домой что-нибудь в этом роде.
Она помолчала немного, думая о том, что тревожило ее уже некоторое время.
— Когда полиция была здесь, — сказала она наконец, понизив голос так, что никто, кроме Адама, не мог ее расслышать, — они ведь проверяли кинжалы… Они искали на них следы крови?
Непонятно было, расслышал ли ее Адам; он по-прежнему глядел на стену над каминной доской. А затем повернулся к ней со странной улыбкой:
— Полиция перевернула тут все вверх дном в поисках орудия убийства. Они ничего не нашли, никаких следов крови. Но, — добавил он, — это не исключает того, что один из них мог быть использован убийцей.
— Я думаю, мне пора спать, — объявила Эсме.
Тео поднялся, чтобы налить щедрую порцию бренди себе и Грейс.
Бетани ставила на стол чашку, когда послышался странный звук. Все взгляды обратились к камину; комната наполнилась звуком глухих ударов, следующих один за другим с бешеной скоростью. Адам отшатнулся от огня, когда в облаке черной золы туда упала крупная птица. Пламя моментально поглотило ее на глазах перепуганных зрителей.
— Это к беде, — сказала миссис Пенарвен дрожащим голосом в наступившей затем тишине.
— Мы прокляты! — неестественно высоким голосом закричала Грейс и зашлась истерическим смехом.
Когда Бетани вернулась из Дининой комнаты, .
Адама в холле уже не было, не было там и гончих.
У камина со стаканом бренди в руке стоял Тео, он что-то говорил сидящей рядом Грейс; по тому, как они вдруг замолчали при ее появлении, она догадалась, что речь шла о ней.
— А вот и наша веселая вдова, — вяло произнесла Грейс. Пламя камина отбрасывало причудливые тени на ее раскрасневшееся лицо. Оба еще более опьянели за те двадцать минут, что Бетани отсутствовала.
— Не обижайтесь на нее, — сказал Тео с нахальной улыбкой. — Она просто ревнует.
— С какой стати миссис Трегаррик должна ревновать меня? — сказала Бетани, мечтая только о том, чтобы скорее убежать отсюда, по возможности не теряя достоинства.
— Я как раз рассказывал о ваших подвигах на болоте. Как вы рисковали жизнью, чтобы спасти девочку, и все только потому, что Адам попросил вас об этом.
Бетани запаниковала.
— Я не рисковала жизнью! Мне ничего не грозило, я просто беспокоилась за девочку. Это что, по-вашему, неестественно?
— Все беспокоятся о моей дочери, — устало произнесла Грейс, наливая себе бренди. — Просто удивительно, как сильно все беспокоятся о моей дочери. — Она быстро выпила и налила себе снова. — После того, как Розанна расскажет всем о птице, нам трудно будет подыскать прислугу в дом. — Она еле заметно вздрогнула. — Это меня пугает. Должно случиться какое-то несчастье.
— Что за чепуха, — возмутился Тео, — ты делаешься суеверной.
— Местные придают большое значение таким приметам, — заметила Бетани.
Тео подошел к ней ближе, и она непроизвольно отшатнулась.
— Ну и что же может случиться? — сказал он хриплым шепотом. — Гоблины выйдут из леса и зарежут вас, пока вы спите?
— Дженифер Хенекин убили не гоблины. Глаза Тео недобро блеснули.
— Так вот что вас беспокоит. Значит вы раскопали, кто это сделал, и вам не нравится ответ. Бетани задержала взгляд на его лице. Тео засмеялся, и его смех подхватила Грейс; в ее голосе звенели истерические нотки. Он отошел к ней и обнял рукой за плечи. Теперь оба громко хохотали, визгливый звук отражался от стен зала, давил со всех сторон на Бетани.
— Замолчите! — крикнула она, закрывая уши руками. — Замолчите, слышите меня!
Ее крик вызвал новый приступ насмешливого хохота; она, не отрывая рук от ушей, выбежала из комнаты. У нее было одно желание — убежать как можно дальше и никогда не видеть больше этих людей. Но, пробежав несколько ярдов, она остановилась и опустила руки — здесь не было слышно безумного смеха, было тихо и спокойно.
Она долго стояла там, вслушиваясь в окружающее ее безмолвие. Может быть, где-то рядом бродит душа Дженифер, лишенная вечного покоя, пока ее убийца не будет наказан.
Бетани услышала какой-то звук — совсем рядом; крик страха готов был сорваться с ее губ.
Адам изумленно остановился, увидев ее; они посмотрели друг другу в глаза; она вскрикнула и бросилась в его объятия.
Глава 9
Он целовал ее и не мог остановиться; да она и сама этого хотела. Это были жестокие, жадные поцелуи, — но она и не искала сейчас нежности; в железных объятиях Адама она испытывала то, что тщетно пыталась найти с Джонни. Потом, потом будет время думать и раскаиваться, но сейчас…
Не имело значения, что человек, которого она так любит, может быть, целовал другую девушку за минуту до ее смерти, а руки, которые сжимают ее, когда-то были обагрены кровью — неважно, что он муж другой женщины. Ужасно было то, что ее сердце отдано человеку, для которого женщины — всего лишь пешки в бесконечной любовной игре.
— Мне надо идти, — дрожащим голосом сказала она и попыталась отстраниться, но он только крепче прижал ее к себе.
— Ты можешь думать обо мне все, что угодно, — хрипло говорил он, — но я люблю тебя и хочу, чтобы ты это знала, хотя поклялся не открывать своей любви. Ты мне не веришь?
Она подняла на него взгляд.
— Почему я не должна тебе верить? Ты убедителен; тебе, наверное, часто приходилось говорить такое?
Она опять попыталась вырваться, но его руки впились в нее железной хваткой, а глаза, расширенные, как от боли, смотрели так пристально, что она не выдержала его взгляда и опустила голову.
— Я хочу знать, что ты имеешь в виду.
— Ты сам знаешь, что. Внезапно он ее отпустил.
— Я сказал, что люблю тебя, но ты все равно склонна больше верить каким-то слухам, не мне, — сказал он с сожалением в голосе. — Какая, впрочем, разница. Просто на секунду я подумал, что ты тоже любишь меня.
Она нерешительно смотрела на него.
— Ты хочешь сказать, что все эти разговоры — не правда?
— По крайней мере, разговоры обо мне.
Бетани посмотрела на дом, затем опять на Адама.
— Если это сделал не ты, то кто же? — Ее глаза расширились. — Тео? Но если это он, то значит, они с Дженифер… но он не способен убить кого-нибудь.
Он усмехнулся.
— А я, значит, способен. Я сам постоянно думаю обо всей этой истории. Вряд ли мы когда-нибудь узнаем правду. Это было ужасно, но теперь все позади.
— Еще нет, — сказала она. Ее стала бить дрожь. — Обними меня, Адам, пожалуйста, обними меня. — Он прижал ее к себе; его сила и тепло наполнили Бетани ощущением счастья. — Я так тебя люблю, — сказала она.
Он целовал ее волосы; она прижалась щекой к его груди.
— Для меня во всем мире больше не существует мужчин, кроме тебя, — говорила Бетани. — Мне теперь ничего не страшно — даже если мы расстанемся. Я теперь знаю, что ты меня любишь.
Он слегка отстранил ее.
— Ты знаешь, как мы живем с Грейс, но я ничего не могу поделать. Она хуже ребенка; совершенно беспомощна.
— Но когда-то ты ведь любил ее.
— Сейчас, когда я гляжу на нее, мне трудно вспомнить, что я тогда чувствовал. Когда я ее встретил, она была чарующе красива — я, во всяком случае, был очарован. К моменту нашей встречи она уже овдовела. Мы поженились и лет пять после этого неплохо жили в маленьком доме в Кенсингтоне — мне нравилось в большом городе. Потом умер отец, и нам пришлось вернуться сюда. И как только я вернулся, то понял, что хочу остаться здесь до конца жизни.
— И она осталась с тобой.
— Это было не очень честно по отношению к ней; я поставил ее перед выбором: обеспеченная и спокойная жизнь здесь или борьба за существование в Лондоне.
— Но она же могла вернуться в театр. Он тихо засмеялся в темноте.
— Так ты слышала о великой актрисе. Играла она очень плохо — да и то маленькие роли в посредственных постановках.
— А богатый первый муж? Он опять засмеялся.
— Я вижу, Дина тебя здорово обработала. Это, впрочем, не ее вина. Грейс постоянно забивала ей голову всякой романтической чепухой. Ее мужем был такой же актер-неудачник. В день, когда родилась Дина, он напился и попал под автобус.
— Жаль, что это не послужило предостережением для Грейс.
— Конечно, но хватит говорить об обломках моей жизни. Расскажи мне о Джоне Ричарде Райдере. Я понимаю, что это эгоистично; глупо в моем положении ревновать…
— Ты знаешь его имя?
— Я ходил на его могилу. Знаешь, что я подумал? Я подумал, что лучше умереть, но быть тобою любимым, чем жить без твоей любви.
Ее глаза блестели в лунном свете.
— Мне было хорошо с ним, но теперь я понимаю, что никогда не любила его. Он был со мною счастлив; ему не нужно было больше, чем я могла дать.
Да и я бы, наверное, прожила с ним оставшуюся жизнь, считая себя счастливой; пока не встретила тебя, я не знала, что такое настоящая любовь.
Он обнял ее за плечи, они слились в долгом страстном поцелуе. Наконец он оторвался от нее и сказал:
— Ты должна уехать, мы не можем быть вместе; ради твоего собственного блага, Бетани, дорогая, уезжай отсюда. Ты молода и встретишь еще человека, который сможет на тебе жениться; не трать свою жизнь на меня — я не могу быть свободным.
Она обвила его шею руками и тихо сказала:
— Когда Дина вернется в школу, я поеду в Бод-мин и найду работу. — Бетани подняла на него глаза. — И ты будешь приезжать ко мне, когда сможешь.
— Неужели ты не понимаешь. Бет? Я люблю тебя, люблю больше, чем кого бы то ни было в моей жизни. Неужели я смогу приезжать к тебе на пару часов каждую среду и субботу, когда на самом деле мечтаю дать тебе дом и детей?
— У нас могут быть дети.
— Ты знаешь, как люди будут их называть. — Он взял ее лицо в ладони. — И если ты думаешь, что позволю обречь наших детей насмешкам, то сильно ошибаешься. Ты не можешь этого хотеть, Бет, — ты думаешь, это я хочу, чтобы было так.
— Какая разница, что будут думать другие люди — лишь бы мы были вместе, — сказала она прерывающимся от слез голосом.
— Ты сама будешь думать об этом и со временем это погубит нашу любовь.
— Что же нам делать?
— Не знаю, но я что-нибудь придумаю.
Первой мыслью Бетани, — когда она проснулась на следующее утро, была, что Адам, наверное, уже на пути в Лондон. Перед тем как расстаться с ней прошлой ночью, он сказал, что едет туда по делам и что поездка даст ему время все обдумать.
Восхитительное знание того, что он любит ее, переполняло сердце Бетани радостью. Она понимала, что должна бы чувствовать себя виноватой, но, с другой стороны, знала, что ничего она у Грейс не отбирает — это избавляло Бетани от мук совести.
Три дня его не будет дома. Три бесконечных дня. Уже к обеду Бетани затосковала о нем; трудно было поверить, что она впервые увидела его совсем недавно. Невозможно было представить, что с ней будет, если они разлучатся навсегда.
Бетани навестила выздоравливающую Дину, которую Эсме все же держала в постели до назначенного на завтра прихода доктора. Девочка бурно протестовала против ее нынешнего положения, жаловалась на скуку и требовала немедленно выпустить ее из кровати. Бетани оставила их с Эсме за бурной перепалкой, спустилась вниз и вышла из дома, направляясь к деревне.
Скоро она уже сидела на кухне в гостинице и пила поданный миссис Аркилл ароматный чай.
— А вы давно живете тут, в Сент-Моллите? — спросила Бетани.
— Всю жизнь.
— Так вы должны помнить первую миссис Трегаррик.
Миссис Аркилл мыла посуду. Ее руки были по локоть в пене.
— Ее-то? Конечно, помню. Она была из семьи Моретонов, что жили в Падстоу. Хорошая женщина; жили они дружно, но как Адам родился, она заболела и померла. А где-то через год его отец привел домой новую жену. Говорят — дочку богатого фермера. Она всегда была немного надутая — да и сейчас такая, я вам прямо скажу. Сам-то он плохо с ней обращался, это уж точно. Она как раз носила Тео, когда он привел в дом эту свою любовницу. До сих пор там живет, подумать только.
— Должно быть, ужасный был человек, — пробормотала Бетани.
— Да уж, но они все такие, это у них в крови. Моя бабушка у них работала, так она часто рассказывала, что там творилось. Они всегда были такие.
Бетани быстро допила чай и встала из-за стола.
— Что слышно от вашей племянницы?
— Сестра от нее письмо получила — как раз сегодня утром. Пишет, что Лондон — большой город; у нее хорошая работа. Мистер Адам у нее был.
По дороге домой Бетани думала об Адаме. Радостное ожидание его приезда сменилось унынием. Неужели он ее обманывал? Ей все равно, сколько женщин было у него раньше, и она не сомневалась в его любви — невозможно было подделать нежность, которую она слышала в его голосе, когда он говорил с ней, но ложь…
Говорила же миссис Аркилл: «Они все такие».
У входной двери крутились Герой и Минерва; ты-, кались в нее, бешено махали хвостами.
Вопреки всем своим мыслям, Бетани обрадовалась: вдруг он уже приехал! Она пулей пронеслась через прихожую, и радость ее сменилась разочарованием: Адама не было.
— Смотрите-ка, что нам принес ветер! — ехидно воскликнул Тео, сидящий в кресле у камина. Он посмотрел на Грейс. — Не похоже, чтобы она была счастлива нас видеть. Интересно, для кого была эта улыбка? Думаю не для нас.
— Не беспокойся, это все в твою честь, — невнятно произнесла Грейс.
— О, как бы я этого хотел.
Бетани никак на это не отозвалась и пошла к лестнице.
— Подожди-ка, — сказала Грейс, направляясь к ней. Тео встал и пошел следом.
— Я думаю, когда Адам вернется, нам нужно будет решить, кому из нас ухаживать за нашей веселой вдовушкой. Адам, ясное дело, женатый, так что у меня, похоже, больше шансов, — сказал он.
Лицо Грейс налилось кровью, а Бетани возмущенно закричала на него:
— Это возмутительно, Тео Трегаррик! Вы настраиваете людей друг против друга, будто они существуют для вашей забавы!
— Иначе здесь было бы скучно.
Грейс повернулась к Тео и кинулась на него, целясь ногтями в лицо. Он перестал улыбаться и сильно толкнул ее. Грейс отлетела к камину и, чтобы не упасть, ухватилась руками за каминную полку.
Быстро глянув вверх, она сорвала со стены кинжал и угрожающе зажала его в руке. Она смотрела на Тео, чье лицо вдруг стало мертвенно-бледным. Бетани, затаив дыхание, смотрела на Грейс, не замечая, как близко та стоит к огню.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10