Может — да, а может — нет. Но уже одно ясно: она вполне могла воспользоваться телефоном в те короткие часы, когда он работал. Она могла бы послать письмо, в котором было бы меньше ее обычного романтического щебетанья. А так все выглядело, будто Сьюзан просто преувеличивает трагичность своего положения. Кто знает, возможно, Пол Лэнгдон действительно женился на ней ради денег, но бог свидетель, в этом не было ничего преступного, да и, попросту, ничего необычного. Это была та сторона жизни, с которой так или иначе сталкивается любая богатая девушка. Но и конечно же, если Сьюзан при всей своей ранимости вдруг поняла это, или они просто поссорились, вполне вероятно, что она тут же начала воображать себе всякие глупые ужасы. И все же...Джинни не могла избавиться от странного ощущения полуправды.— Ну, а деньги? — спросила она неожиданно громко. — Если Сьюзан боялась, что они могут... могут сделать с ней что-нибудь, чтобы получить деньги? Ведь ей стоило только изменить завещание, ведь так?Лу нахмурился и, чтобы сгладить неловкость, стал барабанить пальцами по столу.— Видишь ли, — сказал он, — Сьюзан действительно подумывала об этом. Я получил от нее письмо несколько месяцев назад. Она писала, что хочет приехать ко мне по поводу завещания, но больше ни слова. И, конечно же, она так и не приехала.— А что написано в ее завещании?— После смерти Макса все его деньги достались Сьюзан. Я надеюсь, ты понимаешь, что тебе он в наследстве отказал. А собственное завещание Сьюзан — она написала его примерно через год после свадьбы — было очень простым: треть отходила мужу, треть — дочери по достижении совершеннолетия, и третья часть — тебе...— И сколько же в общей сложности?Джинни действительно не имела представления о том, сколько денег оставил Макс, хотя, конечно же, знала, что он был человеком состоятельным. Он никогда никому не позволял об этом забывать.— Если грубо, то каждая сторона получает по полмиллиона. Конечно, некоторая часть денег заключена в ценных бумагах, и для того, чтобы превратить их в наличность, потребуется несколько лет.«Миллион долларов, — думала Джинни. — Конечно, семейство Лэнгдонов только выигрывало от „несчастного случая“ Сьюзан...»— Мне не нужны эти деньги, да я их и не хочу, — сказала она.— У меня остался еще вклад от матери. Конечно, это не такая куча денег, но я не нуждаюсь. И к тому же, я все это время работала. Я ведь всегда понимала, что значит жить под грузом таких денег. Во всяком случае, денег Макса. Далеко не все из того, чем он владел, пришло к нему честными путями, и мы оба знаем об этом.— Видимо, Сьюзан боялась, что ты не появишься или, появившись, не захочешь взять деньги, — сказал Лу, игнорируя замечание о честности Макса. — В завещании сказано, что если ты не востребуешь свою долю в течение года, право на нее автоматически переходит к мужу. Если же что-нибудь случится с ребенком, то и эти деньги переходят к нему.«Для человека, женившегося ради денег, — думала Джинни, — и для которого эти они оставались под запретом (Сьюзан писала, что отказалась давать ему деньги) такое завещание было большим разочарованием и большим соблазном...»— Расскажи мне об этих людях, Лу. Ты знал их?— Только то, что смог разузнать перед самой свадьбой, — сказал он.По тому, как краска бросилась ему в лицо, Джинни поняла, что Сьюзан не просила его узнавать что-нибудь про семью, в которую входила невесткой. Она была слишком невинной и наивной, чтобы думать об этом. Но Лу сделал это из озабоченности судьбой Сьюзан, и Джинни была благодарна ему.— Я виделся с ними дважды: на свадьбе и на похоронах. Там есть мамаша, этакая вдовствующая королева, и два сына. Рэй — своего рода профессиональный обольститель, если ты понимаешь, что я имею в виду. Не думаю, что он когда-нибудь задавался проблемами более серьезными, чем сравнение разных сортов вина. Ну и, конечно же, Пол, муж Сьюзан, довольно приятный мужчина. Мне, правда, показалось, что он немного староват для Сьюзан и несколько, ну... жестковат. Опять-таки, если ты понимаешь, что я имею в виду.Джинни молча кивнула. Она сразу поняла, что Лу имел в виду. Сьюзан должна была выйти как раз за такого: человека старше, чем она, сильного, даже жесткого типа, человека, подобного Максу. Ведь Макса больше не было, и некому было вести Сьюзан по жизни. Ей и в голову не пришло бы управлять своей жизнью самой.— Одно время у семейства были очень большие деньги, еще из Англии. Дом на острове построил прадед Пола, а дед только немного модернизировал. Правда, оный джентльмен довольно рано скончался, а его сынок, то бишь отец Пола, был кем угодно, но не хозяином. Вдвоем с братом он умудрился спустить почти все семейное состояние. Часть многочисленных владений была проиграна в карты, а остальное пришлось заложить, чтобы погасить долги... К тому времени, как Пол вступил в наследование, поместье было практически разорено. Конечно, у них остался Пэрлью и еще одно или два владения поменьше, но дело в том, что все они заложены и перезаложены. Потребовались бы все деньги Сьюзан, пожалуй, даже еще больше, чтобы выкупить то, что осталось.Лу внезапно осекся, будто припомнил что-то или сказал больше, чем хотел. Он прошел в другой угол кабинета, где стоял блестящий кофейник, налил две чашки, подождал, пока Джинни кивнет, и потом положил сахар, Джинни приняла чашку из его рук и отхлебнула с задумчивым видом.— Пол унаследовал от деда любовь к острову, — продолжил Лу, рассматривая чайную ложечку, — и, конечно, присущую семейству гордость. Он очень много работает, чтобы сохранить остатки своих владений и по возможности поставить семью на ноги.Джинни представила себе жесткого целеустремленного человека, борющегося за спасение семейного имущества, бьющегося в тисках неистовой нужды, и Сьюзан, несчастную, слабохарактерную Сьюзан, такую хорошенькую, такую бездумную и... такую богатую. Эта противоположность показалась ей зловещей.— Могу тебе заодно рассказать и все остальное, — неуверенно предложил Лу. — В шкафах семейной истории хранится еще пара скелетов. Мои расследования были, конечно, совершенно поверхностны: с одной стороны, у меня не было времени, чтобы копнуть поглубже, а с другой, я не хотел, чтобы Сьюзан догадалась, что я что-то пытаюсь разузнать. У меня нет никаких свидетельств, но в Англии, заслышав их имя, люди начинают нервничать. Не то, чтобы Лэнгдонов не любили — их почему-то боятся.— Ты не знаешь, почему? — спросила Джинни. «Или, — подумала она, — не хочешь мне этого говорить».Лу пожал плечами.— Не могу точно сказать, просто в семье было какое-то помешательство. Один из предков был явно не в себе. А потом была еще какая-то прапрабабка, которую в средние века сожгли на костре.Джинни удивленно подняла брови.— Колдовство?— Не совсем. Ее обвинили в том, что она вампир.— Вампир? Ты имеешь ввиду этих киночудовищ, которые превращаются в летучих мышей? — Джинни не смогла сдержать насмешку. Она не верила в ночные страхи.Лу усмехнулся вместе с ней.— В некоторых странах Восточной Европы вампиры играли ту же роль, которую повсеместно играли ведьмы; Я имею в виду то, что они часто становились несчастными жертвами злой судьбы. Обвиняемый просто оказывался козлом отпущения после какого-нибудь происшествия: плохая погода, полегший урожай, необъяснимая и безвременная кончина кого-нибудь по соседству... Или это был человек, которого недолюбливали, или человек, имевший могущественных врагов. Вполне вероятно, что эта прапрабабушка была слегка эксцентрична. В те годы это автоматически вызывало подозрение. — Лу улыбнулся и продолжал: — Д если хорошо подумать, мне кажется, что немногое изменилось с тех пор, а? Как бы то ни было, что-то нехорошее случилось в деревне, и вину возложили на нее. Ну вот, ты просила рассказать все, что я знаю, так что... — он развел руками, давая понять, что больше ничего не знает.Джинни допила свой кофе и встала. Лу поднялся вместе с ней.— Что ты собираешься делать с деньгами? — спросил он.— Еще не знаю, — честно ответила Джинни. — Я не знаю, что мне с ними делать.— Дом тоже принадлежит тебе, между прочим, — сказал Лу. — Сьюзан отметила это в отдельном пункте. Он, конечно, закрыт, но если тебе захочется остановиться там, пока ты в городе, он вполне сгодится.— Если понадоблюсь, я в отеле «Шерри», — сказала Джинни. Лу проводил ее до двери.Секретарша посмотрела на нее ледяным взглядом, но Джинни даже не заметила его. В парадном привратник густым, голосом сказал:— О, вы промокните, мисс!Но Джинни лишь улыбнулась ему в ответ и, откинув назад свои длинные светлые волосы, шагнула навстречу мартовскому дождю.Она успела пройти пару кварталов по Пятой авеню, когда завидела вывеску туристического бюро. Огромные окна были залеплены плакатами, зовущими в Испанию, Грецию и Швейцарию. Джинни автоматически прошла мимо, но вдруг остановилась и повернулась так резко, что чуть не столкнулась с мужчиной, шедшим позади.Она зашла в бюро. Очень молодой и очень подтянутый служащий поздоровался и спросил, чем может быть ей полезен.— Я хочу в Мэн, — сказала Джинни.— Понимаю, — в голосе служащего прозвучало неподдельное удивление: отчего кому-то должно хотеться в Мэн, да еще именно в это время года, когда кругом висели приглашения в райские уголки, в Испанию, например, или Грецию, или, на худой конец, в Швейцарию. — Куда-нибудь конкретно в штате Мэн, мисс? — спросил он, справившись с эмоциями.Джинни на минуту задумалась.— Да, — наконец сказала она, — Мне нужно в один прибрежный городок, он называется Грэндиз Лэндинг. Глава вторая — Грэндиз Лэндинг!На случай, если у кого-нибудь возникло сомнение, для кого именно он сделал это объявление, водитель автобуса повернул голову и посмотрел на Джинни.Она встала и потянулась за сумкой, лежавшей в багажном отделении над головой. Водитель еще раз посмотрел на нее. В глазах читалось нетерпение, но, однако, он даже не шевельнулся, чтобы помочь ей. Джинни явно не спешила, заставляя его подождать, пока она наденет плащ, чтобы выйти под моросящий дождь. Она услышала, как закрывая за ней дверь, водитель что-то пробурчал в усы.Наконец, с надрывным рокотом автобус укатил прочь, и Джинни осталась одна на мокрой площадке перед строением, которое местные власти использовали двояко: оно было автовокзалом и химчисткой одновременно.Городок состоял из кучки домов, неуклюже прилепленных друг к другу вдоль бухты, в которой виднелось несколько маленьких лодок.Последние тридцать минут пути Джинни пришлось проделать на автобусе, и теперь, оказавшись здесь, она вдруг поняла, что толком не знает, что делать.«Первым делом, — решила она, — нужно будет добраться к Лэнгдонам на Пэрлью. Остаток пути, очевидно, придется проделать на лодке».Джинни стояла на дороге, которая явно считалась в городке главной улицей.Дождь мелкими холодными иголками был по лицу. Она посмотрела вокруг. Справа дорога вела к океану. Подхватив свою сумку, Джинни пошла в этом направлении. Слава богу, сумка была только одна, да и то весьма компактная. Поездки вместе с подругами из пансиона в летний лагерь научили ее путешествовать налегке.Пройдя три коротеньких квартала, Джинни вышла к воде. Она вдруг обнаружила, что пристально, с напряжением вглядывается в синюю даль, пытаясь разглядеть остров. Но, конечно же, его не было видно.Джинни вернулась на один квартал назад и зашла в кафетерий. Он был ярко освещен, что создавало приятный контраст с пасмурным днем.Внутри было тепло и пахло свежеиспеченным хлебом. За несколькими столиками сидели весьма характерные люди, в которых Джинни без труда узнала рыбаков.Как только она вошла, все они, как по команде, подняли головы и начали бесстыдно раздевать ее глазами. Приезжие, видимо, были здесь предметом особого интереса.Рядом со столиками, накрытыми яркими вышитыми скатертями, находилась длинная стойка с высокими табуретами и прилавок, на котором в изобилии были разложены домашние булочки и рогалики.Джинни приcела у стойки и заказала кофе. Когда толстая официантка с усталым лицом подала ей чашку, Джинни спросила, хотя была уверена, что ее слушают и все остальные:— Скажите, вы не можете мне помочь? Мне нужно найти кого-нибудь, кто отвезет меня на остров.Она кивнула головой в сторону океана.Официантка безразлично посмотрела на Джинни и спросила:— На какой именно остров, мисс?Ее лицо явно не выражало большого желания помочь.— На Пэрлью, к Лэнгдонам, — сказала Джинни и увидела, как официантка обменялась быстрым и настороженным взглядом с теми, кто сидел за столиками у нее за спиной. Джинни почувствовала чужие взгляды у себя на спине, но не обернулась и промолчала в надежде, что кто-нибудь заговорит с ней.— На Пэрлью никто не ходит, — раздался густой и хриплый голос.Она медленно повернулась. Напротив, у дальней стены, сидели за столом три человека. Кто из них заговорил, определить было невозможно. Все трое смотрели на нее с бесстрастными лицами.— О-о-о! Ну, я не имею в виду прямо сейчас, — сказала Джинни, обращаясь на всякий случай ко всем троим, — потом, после шторма.Тот, что сидел посередине, покачал голевой. Он заговорил, и его рыжая борода заходила в такт рваным словам:— И после шторма. Мы туда не ходим.— Ну, ради Бога! Чего вы боитесь, — нетерпеливо воскликнула Джинни.Их лица оставались все такими же бесстрастными. Все тот же рыжий посмотрел на нее и так же медленно спросил:— Почему вы решили, что мы боимся?— Что ж, если не боитесь, значит кто-нибудь может отвезти меня. Ведь это не очень далеко, не правда ли?— Пэрлью — частная собственность, — сказал рыжебородый, обращаясь к ней, как к упрямому ребенку, — фактически, остров — это не территория Соединенных Штатов, да и таких, как мы, там не очень-то ждут. А вы что, член семьи?Неожиданный вопрос застал Джинни врасплох, и она не нашла лучшего ответа, чем короткое «нет».Рыбак хмыкнул и обменялся многозначительным взглядом с двумя своими товарищами.— Может, и вас там не очень ждут.То, что сказал этот рыжебородый, полностью соответствовало тревожным мыслям Джинни. Надо было хоть чуть-чуть спланировать свой визит. Сестра Сьюзан, точнее, сводная сестра, вряд ли могла узнать больше, чем узнал ее поверенный. И наверняка ей там обрадуются еще меньше. Так что, уж если она хочет узнать правду, то не должна ехать на остров, как Джинни Дэлтон. Но, конечно, прежде чем она сможет что-нибудь узнать, нужно сначала попасть на остров.Джинни оглядела другие столы, но лица людей не внушали надежды. Ее лицо горело в ответ на тихие смешки. Она повернулась назад к стойке, взяла чашку и быстро допила, хотя все еще горячий кофе обжигал.Джинни покопалась в кошельке, достала мелочь, положила деньги на прилавок и, подобрав сумку, направилась к двери.— Если вам действительно так надо попасть на Пэрлью, — сказала ей толстая официантка, — лучше зайдите в отель. Я слышала, там остановилась какая-то молодая леди, тоже приезжая, которая собирается на остров.Джинни с благодарностью посмотрела на нее. Толстуха, закусив губу, протирала стойку, а сидевшие за столиками рыбаки смотрели на нее злыми глазами.— Спасибо вам, — сказала Джинни и вышла, подумав, что наверняка разбудила в этой компании сильные и странные чувства.Что, в конце концов, происходит? Почему такое странное отношение к Лэнгдонам и Пэрлью? Страх? Да, вероятно, доля страха есть, но эти рыбаки не были жалкими, маленькими людишками. Перед ней были крутые, обветренные жизнью мужчины, которых не так-то легко испугать. А если и испугаешь, они ни за что не покажут этого. Так что же тогда? Знаменитая гордость жителей Мэна? Если их не пригласили, так они и не пойдут?Найти ту девушку в отеле оказалось проще простого. Стоило Джинни спросить о «гостье», как ее сразу же направили в комнату на третьем этаже.Наверняка, — подумала она, — в таких местах все чужаки воспринимаются местными жителями как одна компания.В ответ на стук дверь открыла девушка примерно ее возраста с милыми, но неброскими чертами лица.Можно было догадаться, что она чувствовала себя не в своей тарелке. Джинни подумала о том, как, должно быть, страдала эта бедная одинокая девушка, сидя в скучном бесцветном гостиничном номере, в ожидании, когда кончится дождь.Девушка с любопытством, но без враждебности оглядела свою гостью. «Очевидно, местная публика и к ней была не очень гостеприимна», — подумала Джинни и, решив использовать свой шанс, одарила девушку самой открытой и теплой улыбкой.— Позвольте мне войти, — сказала она. — Я бы очень хотела с вами поговорить.Увидев, что девушка стоит в замешательстве, Джинни быстро добавила:— Поймите, это очень важно!— Да, конечно...Девушка отступила назад, разрешая войти. Казалось, что, несмотря на свое замешательство, она и сама была рада хоть с кем-нибудь поговорить.Войдя, Джинни сказала:— Я узнала, что вы собираетесь ехать на Пэрлью к Лэнгдонам.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19