– невнятно прочавкал он. Дяде Стансу пришлось смирить гнев ради благоразумия.– Это твоё ремесло, Смит, – сухо сказал он.– А если я поставлю вам запасную пружину из Паллахакси?– Мы не обязаны знать, откуда взялась пружина, – поспешно вступил отец, покуда дядя Станс не успел обречь нас на смерть. – Не наше это дело, Смит.– Уже светло, – заметил кузнец. – Пора за работу. ОТТЕПЕЛЬ Итак, в ту самую стужу, после которой все и случилось, Смит починил наш мотокар и спас нас от смерти. Он дал нам также немного угля, и мы благополучно добрались до Иама. Весна, рыдающая от счастья, затискала нас с отцом в объятиях, но люди сидели по домам у очагов, и никто не увидел моего позора.Других примечательных событий в эту стужу почти не было. Все мы постоянно недоедали, но благодаря рыбе, доставленной из Носса, никто не умер от голода. Иные верующие обнаружили в памяти предков намёки на то, что пищевые рационы противны воле Великого Локса. Инициативная группа устремилась на штурм амбара, но тревогу подняли вовремя, и атака была отбита.И вот в один прекрасный день наше солнышко Фа засияло ярче и убедительней, и мы потихоньку воспряли духом. Пришла долгожданная оттепель, а через несколько дней в лесах появились первые животные.Ванда вывела свою команду на поля необычайно рано, не желая! упускать ни единого погожего денька. Рьяные приверженцы религий были возмущены, и в том числе, естественно, дядя Станс.– В такое время не сеял никто и никогда! Ты идёшь против всей памяти Иама!– К Раксу ошибки прошлого! – парировала Ванда. – Нам нужна еда, а не молитвы!В конце концов победа осталась за ней, ведь это Ванда отвечала посевы. Но дядя Станс никогда не упускает случая ввязаться в сражение, в котором заведомо не может победить. Триггер точно такой же.Дни становились все теплее, охотничья команда добыла свежего мяса, и неудачный визит на станцию Девон перестал казаться катастрофой.Как только позволила погода, я отправился к своему любимому пруду. Чудесно побыть наконец вне дома! Тем более в одиночестве, без постоянного присутствия отца, а также Станса и Триггера. Вообще-то мы с отцом неплохо ладим, но эта стужа была уж слишком длинной.Я лежал на спине, подложив под голову руки. Солнце приятно пригревало, травки-щекотунчики нежно массировали бока, из трубки поднималась ароматная струйка дыма.Я сосредоточился.И перед моим мысленным взором явились карие глаза.Ну нет! Это уж слишком. Я потратил целую стужу, чтобы избавиться от мыслей о Чаре с её перепонками.Моя первая трубка зелья, вот что я хочу увидеть.НЕ ТОРОПИСЬ, сказал отец. С ним были дядя Станс, и Ванда, и все старейшины деревни. Мальчик становится мужчиной после первой трубки зелья, она символизирует его способность передавать гены. Довольно часто преждевидение не приходит с первого раза, особенно если парень сильно нервничает. Но отец смотрел на меня с надеждой, и я затянулся, и расслабился, и вдруг услышал, как кто-то говорит у меня в голове…ИДИ КО МНЕ, БРУНО. Весна глядела на меня, совсем молодая, с припухшими губами. Я/Бруно потянулся к ней…Щеки мои запылали, я поспешно отступил. Я понял, что могу скользить назад по памяти отца, и воскресил давнишнюю охоту. Удар копьём. Тяжёлый запах крови. ОТЛИЧНО, БРУНО! НУ ВОТ, ТЕПЕРЬ МЫ С МЯСОМ. Я вышел из транса и ухмыльнулся: А НЕПЛОХАЯ БЫЛА ОХОТА, ОТЕЦ!Теперь я приступил к главному: мне следовало разобраться в странных отношениях отца и Станса. Правда, заглядывать в память живого родственника считается неэтичным, но ведь отец всё равно не узнает…И я нашёл презрение. И жалость. И непоколебимую лояльность.Отец безусловно считал дядю Станса ослом (словечко укоренилось в моём лексиконе) и всё же покровительствовал ему, как подобает старшему брату. Прекрасно зная слабости дяди, он помогал ему руководить Иамом и ненавязчиво исправлял его грубейшие ошибки. Я просмотрел внушительную коллекцию эпизодов, в которых отец выручал дядю Станса из беды. И пришёл к окончательному выводу.Мой отец, Иам-Бруно, был рождён, чтобы стать предводителем.Чего недостаёт его младшему брату, так это длинных ушей.Я встал и ополоснул лицо в пруду: преждевидение – не такое уж лёгкое занятие, и я изрядно вспотел. Вода оказалась прохладной, но воздух был очень тёплым. Я скинул вещички и прыгнул в пруд, и начал плескаться, вскрикивая от удовольствия.Потом я услышал насмешливый гогот. Триггер и Каунтер стояли на берегу, указывая на меня пальцами.Не знаю, как земляне, но голый стилк чувствует себя бесконечно, уязвимым. Я мигом выскочил из воды и стал натягивать одежду на мокрое тело.– С тебя течёт! – завопил Триггер и чуть не помер от смеха, болван.Когда-нибудь, если всё пойдёт своим чередом, он станет предводителем Иама.
– Говорю тебе, Станс, семена не взошли.– Я знал, что так будет! Я знал! – Дядя, казалось, был даже доволен несчастьем. – Ранний сев оскорбляет Козла-прародителя! Ты ввергла нас в огромную беду, Ванда.– Но в чём причина, как ты думаешь? – спросил отец, игнорируя выкрики Станса.– Возможно, во время оттепели зерно подмокло и перепрело. А может быть, оно и уродилось невсхожим в прошлом году. Я не знаю.– Зато я знаю, – сказал дядя Станс. – Это ты во всём виновата, Ванда!– Я признаю свою вину. Но это не меняет ситуации.Ванда, дядя Станс, отец и я стояли посреди нашего лучшего поля, густо заросшего сорняками, среди которых виднелись редкие чахлые ростки. Несколько женщин истово занимались прополкой.– Корнеплоды выглядят не лучше, – вздохнула Ванда.– Тебе следовало знать, чем это кончится, – заявил дядя Станс. – Ракc, мы уже пробовали ранний сев десять, нет, одиннадцать поколений назад. Тогда затея провалилась, как провалилась и сейчас.Ванда побагровела до синевы и уставилась на него убийственным | взглядом.– У нас НЕ БЫЛО никаких проблем ни десять, ни одиннадцать поколений назад! Это были тёплые годы, и урожай удался на редкость! Боюсь, мне придётся напомнить, что я прямой потомок тогдашней предводительницы. Чего ты добиваешься этой дурацкой ложью, Станс?Время остановилось.Дядя Станс совершил самый худший и непростительный в нашем обществе грех: он исказил память предков, дабы подкрепить свою точку зрения.И однако он ничуть не смутился, глядя поверх головы разъярённой Ванды, словно перед ним не предводительница женщин, а мелкий визгливый зверёк, не достойный даже презрения мужчины.– У нас есть вопросы и поважнее, – заявил он. – Как мы будем расплачиваться с Носсом за рыбу?Напряжение спало, все вздохнули полной грудью. У Ванды оказалось достаточно такта, чтобы не настаивать на своём.– Тебе придётся объяснить им ситуацию, – сказала она.– Только не мне! Ты подвела нас, Ванда, тебе и отвечать.– Не я договаривалась с Носсом о рыбе.Все взгляды обратились к отцу.– Ладно, – согласился тот. – Я готов унижаться в Носсе, чтобы сохранить мир в Иаме.Сердце моё подпрыгнуло.– Можно мне поехать с тобой?– Конечно. Это будет очень полезный урок дипломатии.Однако Ванда ещё не успокоилась.– Кстати, – ехидно заметила она, – есть одна очень интересная идея. Как ни странно, это предложение Дурочки Мэй.– Да? – бросил Станс с каменным лицом.– Надо приручить других животных помимо локсов. Лоутов, хрипунов и так далее.– Но это же охотничья дичь!!!– Все они дичь, за исключением локсов.– Мы НИКОГДА не приручали диких животных. Я не потерплю святотатства!– На самом деле, Станс, тебя это никак не касается. Домашние животные – занятие для женщин. Просто принеси с охоты несколько живых детёнышей, идёт?– Нет, нет и нет!Я хорошо понимал проблему дяди. Разведи мы стада – и охота больше не понадобится, а дядя Станс потеряет самую эффектную сферу своей деятельности.Ванда проигнорировала его возмущение.– Ладно, мы сами позаботимся об этом.На этом спор закончился, но за ним воспоследовало нечто более любопытное.Скиммер всю стужу пролежал у нас во дворе под кожаной накидкой, и я залез под неё, чтобы оценить ущерб, нанесённый морозами. К счастью, ничего особенного не случилось: несколько мелких трещин, но в воде древесина быстро набухнет. Я едва нашёл то место, где прежде была дыра, которую мы с отцом ловко заделали.– Только попробуй ещё раз выкинуть этакую штуку, и ты потеряешь мою поддержку, Станс!Голос отца был хриплым от ярости.Я замер. Вылезать было поздно, я уже услышал лишнее.– Минутная несдержанность, только и всего, – ответил дядя как ни в чём не бывало.– Я не шучу, Станс! До нынешнего дня я делал всё возможное, но это уже слишком.– Я знаю, знаю! – Теперь в его голосе звучали потоки признательности. – Как хорошо, что ты поедешь в Носс, Бруно. Я чрезвычайно ценю твою помощь.Последовала пауза. Потом отец сказал:– Это будет нелегко. Лонесса – крепкий орешек…Голоса удалились, но я продолжал сидеть на корточках, обдумывая услышанное. Что бы это могло означать? Отец никогда не гневается! без весомой причины. Что натворил дядя Станс? Соврал о каких-то исторических всходах? Или подразумевалось что-то ещё?Одно мне было совершенно ясно: Станс во всём зависит от отца. Не будь отца, дела в Иаме давно пошли бы прахом.
В планах дяди Станса значилась охотничья экспедиция, так что мотокар был свободен для поездки в Носс. Утро выдалось прекрасное, длинные тени падали косо и чётко, и люди собрались посмотреть, как мы уезжаем.Подобно большинству деревень, Иам расположен на скрещении старых дорог: северная идёт через моховые болота к древнему городу Алике, южная – к побережью, где стоит Носc, восточная – к священному городу Паллахакси. На западе протекает река, и там есть брод. Сама деревня представляет собой беспорядочную россыпь небольших домов, тяготеющих к той или иной дороге. На перекрёстке дороги расширяются и образуют довольно большую площадь. К северу от перекрёстка живут мужчины, к югу – женщины.На этой площади мы с отцом и принимали добрые напутствия. Мой старикан был страшно импозантен в своём церемониальном плаще, но я в поношенной тунике выглядел бледновато.– Желаю удачи, Бруно! – воскликнул дядя Станс, приветственно вскинув копье. За ним маршировала охотничья команда, старательно отбивая шаг.– Доброй охоты, Станс! – откликнулся отец и дал прощальный гудок. Наш мотокар тронулся с места и покатил на юг, а вся ребятня Иама помчалась за ним с безумными воплями. Зачем они это делают, я понять не могу, но мистер Мак-Нейл утверждает, что это массовая истерия.Мы навестили землянина по дороге.– Я был крайне огорчён, – сказал мистер Мак-Нейл, – когда узнал о вашем неудачном визите на станцию Девон. Но ведь я предупреждал. Политика невмешательства. Она соблюдается очень строго.Мы стояли в саду перед резиденцией мистера Мак-Нейла. Некоторые земные растения уже цвели.– Мне думается, само существование вашей шахты противоречит этой политике, – заметил отец.– Возможно, ты прав, Бруно. Однако проблема может оказаться чисто академической.– Как это понимать?Мистер Мак-Нейл задумчиво зашагал по дорожке, а мы следовали за ним, как охотники за дядей Стансом. Похоже было, что землянин подыскивает слова.– Вы, наверное, знаете, что шахта экономически не столь успешна, как могла бы, – вымолвил он наконец. Присев на корточки, землянин аккуратно выдернул сорняк, душивший какие-то жёлтые цветы.– Я слышал, люди обвиняют лоринов?– Да. – Не вставая, мистер Мак-Нейл посмотрел на отца снизу вверх. – Похоже, мы не можем справиться с этими существами. Что вам о них известно?Это был чисто земной вопрос.– О чём ты? Лорины – это лорины. Что я ещё могу сказать?– И вы не питаете к ним никакого интереса?– При чём тут интерес? Лорины просто есть, как Ракс и Фа.– Но к нам вы проявили огромный интерес, когда мы прилетели.– Конечно. Вы оказались для нас в новинку. Вас не было в нашей памяти.Мистер Мак-Нейл встал и указал на уголок сада.– Взгляните туда. – Пара лоринов, присев у клумбы, деловито удаляла сорняки. – Они следили за мной из-за деревьев. Они всегда так делают. Они увидели, что я выдернул сорняк, и тут же занялись прополкой. Они хотят мне помочь? Или научиться у меня? Или бессмысленно копируют мои действия? Честно говоря, эти лорины начинают действовать мне на нервы.– Лорины часто имитируют наши действия, – сказал я. – Это ничего не значит.Но отец все ещё пережёвывал начало разговора.– Ты сказал, вопрос о шахте может стать чисто академическим.Мистер Мак-Нейл немного поколебался.– Если дела не пойдут на лад, мы вынуждены будем её закрыть.– И вы покинете планету?– Думаю, да. Но решение ещё не принято. Сначала мы всё-таки попробуем разрешить проблему лоринов. Не подумай, что мы считаем их враждебными, но одно лишь присутствие этих существ оказывает катастрофическое влияние на продуктивность. Иногда можно подумать, что они телепатически приказывают нам не спешить! Ерунда, конечно, но… Кое-кто считает, что этот мир не настолько велик, чтобы вместить и нас, и местных обитателей.Я ощутил непривычное чувство потери. Мне нравились земляне, в особенности мистер Мак-Нейл. Они были очень умны. Они жили рядом с нами так долго, что я ещё не добрался в те времена со своим преждевидением. И мы всегда могли рассчитывать на их помощь. По; крайней мере, тогда я так думал.– В любом случае, – сказал мистер Мак-Нейл, – мы не можем оставить вам технику, если нас не будет рядом, чтобы подсказывать, как с ней обращаться. Сначала ваш уровень жизни повысится, и население ощутимо возрастёт, а потом машины начнут ломаться, а вы не сможете ни починить их, ни купить новые. И всё кончится долговременной катастрофой.– Такого бы не случилось, если б вы стали помогать нам с самого начала, – сказал отец.– Земляне не желают брать на себя ответственность. – Ничей Человек бесшумно присоединился к нам. – Они не уверены, что у нас достаточно мозгов для их земной техники.– Это совсем не так, – раздражённо возразил мистер Мак-Нейл. – Когда мы прилетели сюда, то обнаружили относительно счастливый народ, который умел возделывать свои поля. Поверьте, у нас нет права менять порядок вещей. Это ваш мир, ваша культура. Научитесь ценить её.– Мы не можем быть счастливыми, покуда голодаем, – сказал отец. – Даже деревенские полудурки.– Виной всему астрономический цикл, – объяснил мистер Мак-Нейл. – Ваша система не вполне стабильна, поскольку гигантская масса Ракса влияет на движение звезды. Но добрые времена вернутся, поверьте. Возможно, уже в будущем году.Нам нечего было противопоставить научным аргументам, поэтому мы сели в мотокар и поехали в Носе.Ничей Человек отправился с нами. Что ему было нужно в Носсе, я представить не мог. Там его не слишком жаловали, как, впрочем, и в любом другом месте. В его присутствии я чувствовал себя неловко, вспоминая о невероятно прелестной, но, увы, перепончатоногой Чаре.Мы не ждали от этой встречи ничего хорошего, но закончилась она ещё хуже, чем можно было предположить. Лонесса, кстати, вела себя вполне разумно. Неприятности исходили от младшего представителя Носса, с которым я столкнулся в прошлом году. Было ясно, что Кафф успел завоевать авторитет в общине и уже готов согнать с поста предводителя калеку-отца.– Итак, – резко сказал отморозок, когда мой отец закончил вступительные извинения и объяснения. – Год назад вы заняли у нас сушёную рыбу, причём в большом количестве. Вы пообещали расплатиться зерном из урожая нынешнего года. Теперь вы утверждаете, что зерновые не взошли.– Это слишком сильное выражение, – спокойно возразил отец. – Но всходы необычайно скудны. Нам не хватит зерна даже для собственных нужд.– И после всего этого, – не слушая, продолжил Кафф, – вы снова пришли к нам с протянутой рукой. Что произошло с Иамом? Вы разучились справляться со своими делами?– Не повезло, – мягко сказал Уэйли. – Такое бывает.– Помолчи, отец! Нам следует поступить так, чтобы ситуация впредь не повторялась. Мы должны преподать Иаму жестокий урок.– Послушай, Кафф, я не вижу нужды…– Я сам разберусь с этим делом, Лонесса, – отрезал юный выскочка. – Я хорошо знаю таких людишек. Полжизни валяются на солнце и смотрят, как растёт трава. Они…– За продовольствие отвечает Лонесса, – вставил отец. – Или ты, Кафф? Мне кажется…– …считают, что другие обязаны их кормить. Это…– Это несправедливо. Дело в том, что…– Не перебивай меня, Бруно. Я пытаюсь объяснить тебе…Что именно он пытался объяснить, мы так и не узнали.Отец потерял контроль над собой.Рванувшись вперёд, он схватил отморозка за горло и, выдернув из кресла, яростно встряхнул. Кафф лишь сучил ногами, словно хрипун в петле. Отец встряхнул его раз десять, а после отшвырнул. Думаю, хотел вернуть на место, но в гневе мой старикан не чует собственных сил. Кафф, проделав в воздухе дугу, шмякнулся о древнюю каменную стену и свалился на пол без чувств.Это был единственный отрадный момент во всём процессе переговоров.– Ради Фа! – негодующе вскричала Лонесса. – Это уже слишком, Бруно.Уэйли доковылял до сына и опустился на колени.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24
– Говорю тебе, Станс, семена не взошли.– Я знал, что так будет! Я знал! – Дядя, казалось, был даже доволен несчастьем. – Ранний сев оскорбляет Козла-прародителя! Ты ввергла нас в огромную беду, Ванда.– Но в чём причина, как ты думаешь? – спросил отец, игнорируя выкрики Станса.– Возможно, во время оттепели зерно подмокло и перепрело. А может быть, оно и уродилось невсхожим в прошлом году. Я не знаю.– Зато я знаю, – сказал дядя Станс. – Это ты во всём виновата, Ванда!– Я признаю свою вину. Но это не меняет ситуации.Ванда, дядя Станс, отец и я стояли посреди нашего лучшего поля, густо заросшего сорняками, среди которых виднелись редкие чахлые ростки. Несколько женщин истово занимались прополкой.– Корнеплоды выглядят не лучше, – вздохнула Ванда.– Тебе следовало знать, чем это кончится, – заявил дядя Станс. – Ракc, мы уже пробовали ранний сев десять, нет, одиннадцать поколений назад. Тогда затея провалилась, как провалилась и сейчас.Ванда побагровела до синевы и уставилась на него убийственным | взглядом.– У нас НЕ БЫЛО никаких проблем ни десять, ни одиннадцать поколений назад! Это были тёплые годы, и урожай удался на редкость! Боюсь, мне придётся напомнить, что я прямой потомок тогдашней предводительницы. Чего ты добиваешься этой дурацкой ложью, Станс?Время остановилось.Дядя Станс совершил самый худший и непростительный в нашем обществе грех: он исказил память предков, дабы подкрепить свою точку зрения.И однако он ничуть не смутился, глядя поверх головы разъярённой Ванды, словно перед ним не предводительница женщин, а мелкий визгливый зверёк, не достойный даже презрения мужчины.– У нас есть вопросы и поважнее, – заявил он. – Как мы будем расплачиваться с Носсом за рыбу?Напряжение спало, все вздохнули полной грудью. У Ванды оказалось достаточно такта, чтобы не настаивать на своём.– Тебе придётся объяснить им ситуацию, – сказала она.– Только не мне! Ты подвела нас, Ванда, тебе и отвечать.– Не я договаривалась с Носсом о рыбе.Все взгляды обратились к отцу.– Ладно, – согласился тот. – Я готов унижаться в Носсе, чтобы сохранить мир в Иаме.Сердце моё подпрыгнуло.– Можно мне поехать с тобой?– Конечно. Это будет очень полезный урок дипломатии.Однако Ванда ещё не успокоилась.– Кстати, – ехидно заметила она, – есть одна очень интересная идея. Как ни странно, это предложение Дурочки Мэй.– Да? – бросил Станс с каменным лицом.– Надо приручить других животных помимо локсов. Лоутов, хрипунов и так далее.– Но это же охотничья дичь!!!– Все они дичь, за исключением локсов.– Мы НИКОГДА не приручали диких животных. Я не потерплю святотатства!– На самом деле, Станс, тебя это никак не касается. Домашние животные – занятие для женщин. Просто принеси с охоты несколько живых детёнышей, идёт?– Нет, нет и нет!Я хорошо понимал проблему дяди. Разведи мы стада – и охота больше не понадобится, а дядя Станс потеряет самую эффектную сферу своей деятельности.Ванда проигнорировала его возмущение.– Ладно, мы сами позаботимся об этом.На этом спор закончился, но за ним воспоследовало нечто более любопытное.Скиммер всю стужу пролежал у нас во дворе под кожаной накидкой, и я залез под неё, чтобы оценить ущерб, нанесённый морозами. К счастью, ничего особенного не случилось: несколько мелких трещин, но в воде древесина быстро набухнет. Я едва нашёл то место, где прежде была дыра, которую мы с отцом ловко заделали.– Только попробуй ещё раз выкинуть этакую штуку, и ты потеряешь мою поддержку, Станс!Голос отца был хриплым от ярости.Я замер. Вылезать было поздно, я уже услышал лишнее.– Минутная несдержанность, только и всего, – ответил дядя как ни в чём не бывало.– Я не шучу, Станс! До нынешнего дня я делал всё возможное, но это уже слишком.– Я знаю, знаю! – Теперь в его голосе звучали потоки признательности. – Как хорошо, что ты поедешь в Носс, Бруно. Я чрезвычайно ценю твою помощь.Последовала пауза. Потом отец сказал:– Это будет нелегко. Лонесса – крепкий орешек…Голоса удалились, но я продолжал сидеть на корточках, обдумывая услышанное. Что бы это могло означать? Отец никогда не гневается! без весомой причины. Что натворил дядя Станс? Соврал о каких-то исторических всходах? Или подразумевалось что-то ещё?Одно мне было совершенно ясно: Станс во всём зависит от отца. Не будь отца, дела в Иаме давно пошли бы прахом.
В планах дяди Станса значилась охотничья экспедиция, так что мотокар был свободен для поездки в Носс. Утро выдалось прекрасное, длинные тени падали косо и чётко, и люди собрались посмотреть, как мы уезжаем.Подобно большинству деревень, Иам расположен на скрещении старых дорог: северная идёт через моховые болота к древнему городу Алике, южная – к побережью, где стоит Носc, восточная – к священному городу Паллахакси. На западе протекает река, и там есть брод. Сама деревня представляет собой беспорядочную россыпь небольших домов, тяготеющих к той или иной дороге. На перекрёстке дороги расширяются и образуют довольно большую площадь. К северу от перекрёстка живут мужчины, к югу – женщины.На этой площади мы с отцом и принимали добрые напутствия. Мой старикан был страшно импозантен в своём церемониальном плаще, но я в поношенной тунике выглядел бледновато.– Желаю удачи, Бруно! – воскликнул дядя Станс, приветственно вскинув копье. За ним маршировала охотничья команда, старательно отбивая шаг.– Доброй охоты, Станс! – откликнулся отец и дал прощальный гудок. Наш мотокар тронулся с места и покатил на юг, а вся ребятня Иама помчалась за ним с безумными воплями. Зачем они это делают, я понять не могу, но мистер Мак-Нейл утверждает, что это массовая истерия.Мы навестили землянина по дороге.– Я был крайне огорчён, – сказал мистер Мак-Нейл, – когда узнал о вашем неудачном визите на станцию Девон. Но ведь я предупреждал. Политика невмешательства. Она соблюдается очень строго.Мы стояли в саду перед резиденцией мистера Мак-Нейла. Некоторые земные растения уже цвели.– Мне думается, само существование вашей шахты противоречит этой политике, – заметил отец.– Возможно, ты прав, Бруно. Однако проблема может оказаться чисто академической.– Как это понимать?Мистер Мак-Нейл задумчиво зашагал по дорожке, а мы следовали за ним, как охотники за дядей Стансом. Похоже было, что землянин подыскивает слова.– Вы, наверное, знаете, что шахта экономически не столь успешна, как могла бы, – вымолвил он наконец. Присев на корточки, землянин аккуратно выдернул сорняк, душивший какие-то жёлтые цветы.– Я слышал, люди обвиняют лоринов?– Да. – Не вставая, мистер Мак-Нейл посмотрел на отца снизу вверх. – Похоже, мы не можем справиться с этими существами. Что вам о них известно?Это был чисто земной вопрос.– О чём ты? Лорины – это лорины. Что я ещё могу сказать?– И вы не питаете к ним никакого интереса?– При чём тут интерес? Лорины просто есть, как Ракс и Фа.– Но к нам вы проявили огромный интерес, когда мы прилетели.– Конечно. Вы оказались для нас в новинку. Вас не было в нашей памяти.Мистер Мак-Нейл встал и указал на уголок сада.– Взгляните туда. – Пара лоринов, присев у клумбы, деловито удаляла сорняки. – Они следили за мной из-за деревьев. Они всегда так делают. Они увидели, что я выдернул сорняк, и тут же занялись прополкой. Они хотят мне помочь? Или научиться у меня? Или бессмысленно копируют мои действия? Честно говоря, эти лорины начинают действовать мне на нервы.– Лорины часто имитируют наши действия, – сказал я. – Это ничего не значит.Но отец все ещё пережёвывал начало разговора.– Ты сказал, вопрос о шахте может стать чисто академическим.Мистер Мак-Нейл немного поколебался.– Если дела не пойдут на лад, мы вынуждены будем её закрыть.– И вы покинете планету?– Думаю, да. Но решение ещё не принято. Сначала мы всё-таки попробуем разрешить проблему лоринов. Не подумай, что мы считаем их враждебными, но одно лишь присутствие этих существ оказывает катастрофическое влияние на продуктивность. Иногда можно подумать, что они телепатически приказывают нам не спешить! Ерунда, конечно, но… Кое-кто считает, что этот мир не настолько велик, чтобы вместить и нас, и местных обитателей.Я ощутил непривычное чувство потери. Мне нравились земляне, в особенности мистер Мак-Нейл. Они были очень умны. Они жили рядом с нами так долго, что я ещё не добрался в те времена со своим преждевидением. И мы всегда могли рассчитывать на их помощь. По; крайней мере, тогда я так думал.– В любом случае, – сказал мистер Мак-Нейл, – мы не можем оставить вам технику, если нас не будет рядом, чтобы подсказывать, как с ней обращаться. Сначала ваш уровень жизни повысится, и население ощутимо возрастёт, а потом машины начнут ломаться, а вы не сможете ни починить их, ни купить новые. И всё кончится долговременной катастрофой.– Такого бы не случилось, если б вы стали помогать нам с самого начала, – сказал отец.– Земляне не желают брать на себя ответственность. – Ничей Человек бесшумно присоединился к нам. – Они не уверены, что у нас достаточно мозгов для их земной техники.– Это совсем не так, – раздражённо возразил мистер Мак-Нейл. – Когда мы прилетели сюда, то обнаружили относительно счастливый народ, который умел возделывать свои поля. Поверьте, у нас нет права менять порядок вещей. Это ваш мир, ваша культура. Научитесь ценить её.– Мы не можем быть счастливыми, покуда голодаем, – сказал отец. – Даже деревенские полудурки.– Виной всему астрономический цикл, – объяснил мистер Мак-Нейл. – Ваша система не вполне стабильна, поскольку гигантская масса Ракса влияет на движение звезды. Но добрые времена вернутся, поверьте. Возможно, уже в будущем году.Нам нечего было противопоставить научным аргументам, поэтому мы сели в мотокар и поехали в Носе.Ничей Человек отправился с нами. Что ему было нужно в Носсе, я представить не мог. Там его не слишком жаловали, как, впрочем, и в любом другом месте. В его присутствии я чувствовал себя неловко, вспоминая о невероятно прелестной, но, увы, перепончатоногой Чаре.Мы не ждали от этой встречи ничего хорошего, но закончилась она ещё хуже, чем можно было предположить. Лонесса, кстати, вела себя вполне разумно. Неприятности исходили от младшего представителя Носса, с которым я столкнулся в прошлом году. Было ясно, что Кафф успел завоевать авторитет в общине и уже готов согнать с поста предводителя калеку-отца.– Итак, – резко сказал отморозок, когда мой отец закончил вступительные извинения и объяснения. – Год назад вы заняли у нас сушёную рыбу, причём в большом количестве. Вы пообещали расплатиться зерном из урожая нынешнего года. Теперь вы утверждаете, что зерновые не взошли.– Это слишком сильное выражение, – спокойно возразил отец. – Но всходы необычайно скудны. Нам не хватит зерна даже для собственных нужд.– И после всего этого, – не слушая, продолжил Кафф, – вы снова пришли к нам с протянутой рукой. Что произошло с Иамом? Вы разучились справляться со своими делами?– Не повезло, – мягко сказал Уэйли. – Такое бывает.– Помолчи, отец! Нам следует поступить так, чтобы ситуация впредь не повторялась. Мы должны преподать Иаму жестокий урок.– Послушай, Кафф, я не вижу нужды…– Я сам разберусь с этим делом, Лонесса, – отрезал юный выскочка. – Я хорошо знаю таких людишек. Полжизни валяются на солнце и смотрят, как растёт трава. Они…– За продовольствие отвечает Лонесса, – вставил отец. – Или ты, Кафф? Мне кажется…– …считают, что другие обязаны их кормить. Это…– Это несправедливо. Дело в том, что…– Не перебивай меня, Бруно. Я пытаюсь объяснить тебе…Что именно он пытался объяснить, мы так и не узнали.Отец потерял контроль над собой.Рванувшись вперёд, он схватил отморозка за горло и, выдернув из кресла, яростно встряхнул. Кафф лишь сучил ногами, словно хрипун в петле. Отец встряхнул его раз десять, а после отшвырнул. Думаю, хотел вернуть на место, но в гневе мой старикан не чует собственных сил. Кафф, проделав в воздухе дугу, шмякнулся о древнюю каменную стену и свалился на пол без чувств.Это был единственный отрадный момент во всём процессе переговоров.– Ради Фа! – негодующе вскричала Лонесса. – Это уже слишком, Бруно.Уэйли доковылял до сына и опустился на колени.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24