Джейн
удалось, используя свое служебное положение сделать запрос в ФБР о Брогмане
и теперь оставлось только ждать ответа от этой службы.
- Ничего не поделаешь, - сказал Эдвин, когда Джейн рассказала ему о
своих результатах, - придется подождать. Огромное тебе спасибо, Джейн за
твою помощь. Одному бы мне никогда не справиться с этим делом!
- Я так рада, что хоть чем-то могу тебе помочь. - ответила Джейн.
* * *
Через несколлько дней Джейн получила ответ на свой запрос.
Обнаружилось, что новоиспеченый Брогман уехал из США в Германию в 1927 году
и примкнул там к нацистскому движению, которое тогда было в самом разгаре.
В период с 1927 по 1929 гг. его след опять терялся, но неожиданно он снова
появился в Феврале 1929 года. Но только теперь вместо Брогмана был уже
Филипп Департье. Дальше след опять потерялся и на этот раз уже
окончательно. Джейн почувствовала, как за этой личностью кроется что-то
страшное и теперь она изо всех сил старалась отыскать звено оборванной
цепи. Вечером, когда все сотрудники ушли из корпорации, она принялась
отыскивать в своих архивах информацию о Департье. Шансов было мало и Джейн
уже было отчаилась, но внезапно ей повезло. Да, обрывок в цепи был
восстановлен! Она, наконец, отыскала в одом из протоколов сведения о том,
что в 1935 году Филипп Департье приехал в США из Франции и теперь он
работал священником в одной из церквей на окраине штата Невада.
- Так он, оказывается, был совсем рядом все это время! - поразилась
Джейн и принялась читать дальше.
Далле было указано, что в 1961 году вокруг его имени был крупный
скандал, связанный с хранением и распродежей наркотиков на территории его
церкви. Конкретных обвинений против Департье выдвинуто не было, и все
улеглось. Но самым поразительным для Джейн было то, что весь этот скандал с
наркотиками был улажен никем иным, как инспектором Джоном Хопкинсом,
который в то время был еще лейтенантом полиции.
Джейн задумалась. Эдвин просил информацию о Леонарди, который в
конечном счете оказался неким Департье. Его имя, в свою очередь, оказалось,
так или иначе, связано с погибшим инспектором. Кроме того, Хопкинс был
обнаружен мертвым в машине Эдвина. Простое ли это совпадение?
- Так, так! - внезапно раздалось над ее ухом.
Джейн вскрикнула от неожиданности и обернулась. За ее спиной, около
стола, заложив руки за спину, стоял Харлей.
- С каких это пор вы заинтересовались личным досье? - подозрительно
спросил он. - Кто-нибудь вас просил об этом?
- Нет, - заикаясь от испуга ответила Джейн. - Я только хотела ...
- Если вы что-нибудь хотите, - почти визгливым тоном сказал Харлей,
- то сначала спросите об этом меня!
Резко повернувшись спиной к Джейн, Харлей вышел из ее комнаты и с
размаху хлопнул дверью.
Эдвин закончил писать очередную порученную ему Харлеем заметку об
ограблении продовольственного магазина и отнес ее к шефу.
- Не плохо для начинающего журналиста, - сухо одобрил Харлей заметку
подчиненного, бегло пробежав ее глазами, - но я не доволен, заметку надо
переписать.
Это была обычная стратегия Харлея. Он всегда заваливал начинающих
сотрудников бестолклвой работой и заставлял все переделывать по несколко
раз. Харлей полагал, что в первую очередь в будущем сотруднике надо развить
работоспособность и полное подчинение, а остальное придет со временем.
Эдивин молча вернулся к себе в комнату, бросил свою рукопись на
стол, закурил сигарету и задумался. Но он думал не о заметке и не об
ограбленном магазине. Он представил в своем воображении Джейн, ее лицо и
снова увидел ее необычайные и любящие глаза. В эту секунду дверь его
комнаты бесшумно открылась, и он увидел перед собой ту, о которой только
что думал.
- Я нашла. - радостно прошептала Джейн и, пренебрегая всякой
конспирацией, вошла в комнату Эдвина.
- Вот, - сказала девушка, - я записала здесь все его данные. Его
зовут Филипп Департье, и он живет на самой окраине нашего штата. Он -
священник и вот адрес той самой церкви. Он, кажется, каким-то образом
связан с Хопкинсом ...
Договорить она не успела. На пороге появился Харлей и молча вперился
взглядом в Джейн. Глаза его пылали гневом. Джейн густо покраснела и,
скользнув мимо старика, выбежала из комнаты. Харлей молча подошел к столу
Эдвина и, еле сдерживая ярость, сквозь зубы спросил:
- Что она тут делала?
- Ничего. - совершенно спокойно ответил Эдвин. - Просила одолжить у
меня пару сотен долларов до зарплаты.
Глаза старика вновь вспыхнули гневом.
- Я очень недоволен вашей работой, мистер Мюррей. Мне было очень
приятно узнать, что Хопкинс был обнаружен в вашей машине. С этого дня вы
уволены.
Эдвин курил сигарету и, казалось, не слушал Харлея.
- И передайте Джейн, что она тоже уволена.
Харлей быстрым шагом вышел из комнаты Эдвина и, не заперев за собой
дверь, направился в свой кабинет.
* * *
Осень уже заканчивалась. Последние листья облетели с деревьев,
воздух становился морозным. Начался период проливных дождей. Поздним
вечером. когда было уже совсем темно, Джейн и Эдвин стояли на автобусной
остновке. Местность вокруг трассы, на которой находилась эта остановка,
была совершенно пустынной. Слева от дороги расстилались бескрайние поля, с
которых давно был снят уражай. Лишь вдали виднелись темные силуэты покатых
холмов, поросших мелкими кустарниками. С другой стороны от трассы стоял
глухой лес, мерно покачивающийся от сильного ветра. Лил пролианой дождь, и
в воздухе пахло перегнишей растительностью и осенью, утопающей в ночи.
Рядом с остановкой стоял автомобиль Эдвина. Фары были зажжены, тихо урчал
мотор. Джейн с Эдвином стояли крепко обнявшись под тендом, натянутым над
остановкой.
- Все будет хорошо, Джейн, ни о чем не волнуйся. - сказал Эдвин. -
завтра мы уедем с тобой в Вашингтон, а затем, еще через пару дней улетим во
Францию.
- Но почему же мы должны расстаться с тобой сегодня? - еле сдерживая
слезы спросила Джейн. - Почему?
- Извини, - Эдвин погладил девушку по ее шелковистым волосам, - но
мне осталось сделать еще одно небольшое дело. Пожалуйста, милая, сечас,
через несколько минут подойдет автобус. Садись на него и езжай прямо к
себей домой. Завтра утром я буду уже у тебя.
- Хорошо, - грустно покачалч головой Джейн, - я сделаю все, как ты
говоришь, но можно я подожду тебя на этой остановке и ты заберешь меня на
обратном пути?
- Нет, - сказал Эдвин и снова прижал к себе Джейн, - я поеду обратно
только часов через пять. Тебе незачем меня ждать. Пожалуйста, езжай на
автобусе и жди меня у себя дома.
- Хорошо, - еле сдерживая слезы сказала Джейн, - я буду ждать тебя
дома. Но только, пожалуйста, скажи мне, куда тебе надо ехать таким поздним
вечером?
- Мне надо нанести очень важный визит и взять у одного человека
интервью и, - Эдвин на секунду замялся, - это будет, я надеюсь, неплохой
сенсацией.
- И ты, как журналист, не можешь пройти мимо этого? - грустно
улыбнувшись спросила Джейн.
Джейн долго смотрела вслед удаляющихся фар. Потом, когда машина
Эдаина скрылась, она села на скамейку и заплакала.
Вскоре подошел автобус, двери открылись и сонный водитель стал ждать
пока девушка войдет. Джейн подошла к автобусу и остановилась около двери.
Потом она отошла и снова села на скамейку. Водитель вопросително посмотрел
на девушку, после чего, двери плавно закрылись и вскоре автобус скрылся за
густой пеленой дождя.
Филипп Департье служил священником в Лоурской церкви уже более
двенадцати лет. За последние несколько лет он изрядно растолстел и, так как
он был широк в кости, казался настоящим гигантом. Слегка поседевшие волосы
густой прядью спадали почти до самых плеч.
Сегодня Департье задержался на службе и вернулся к себе в особняк уже
поздним вечером. Придя домой, он, по своему обыкновению, принялся за чтение
свежих газет, не забыв выпить немного крепкого коньяка. За чтением газет и
застал его Эдвин. Он постучал в дверь и после приглашения хозяина зашел в
его дом.
- Что вам угодно, мистер? - недовольным тоном спросил Департье,
внимательно рассматривая гостя.
- Извините, что побеспокоил вас, - снимая намокшую шляпу сказал
Эдвин, - дело в том, что завтра утром я уезжаю в Вашингтон, а до отъезда
мне необходимо было с вами встретиться. Меня зовут Роберт Никлсон, и я
ответственный редактор газеты "Бридж"...
- Не слыхал про такую ... - хмуро пробурчал Департье.
- Это неудивительно. - также приветливо продолжал Эдвин. - Наша
газета локального масштаба, я бы даже сказал, что это молодежная газета,
каких сейчас десятки в Вашингтоне ...
- Допустим, - бесцеремонно перебил хозяин дома.
Но Эдванс даже не обратил внимания на его реплику и продолжал:
- Я пишу сейчас глобальный репортаж о религии. Я много слышыл о вас
и я бы хотел взять у вас интерьвью о лютеранской религии. Сечас молодежь
стала все больше интересоваться религией, но ее основная проблема в том,
какое именно направление избрать. Я считаю для себя очень важным привлечь
как можно больше людей к лютеранскому направлению, ибо я сам являюсь ее
приверженцем.
При этих словах, Департье удовлетворенно хмыкнул:
- Это все хорошо. - сказал он и тут же добавил. - Что-то позднее у
вас интервью получается ...но, ради святого дела, я готов побеседовать с
вами. Кстати, а как вы меня нашли?
- После неприятного инциндента с наркотиками, это было не так-то
просто ... - начал было Эдвин, но Департье не дал ему договорить.
- Уж не думаете ли вы ... - зарычал священник и его хищные глаза тут
же налились кровью.
- Нет, я ничего не думаю. - бестрасстно ответил Эдвин. -
Естественно, что все это была всего лишь клевета, поражденная
недоразумением. Насколько я помню, это доказал лейтенант Хопкинс ...
- Да, все это - клевета. - одобрительно покачал головой Депатье. -
Ну, что же, вы делаете святое дело. Садитесь за стол и давайте поговорим.
Эдвин уселся за огромный дубовый стол напротив Департье, разложил
перед собой бумагу, ручку и приготовился к беседе.
- Прежде всего, - начал Эдванс, - я слышал, что вы являетесь прямым
потомком священного ордена "Трех сестер" ...
- Да, и, к тому же, последним, мистер ...
- Никлсон. - Напомнил Эдванс.
- Да, мистер Никлсон, - продолжал священник, - я последний
представитель великого ордена "Трех сестер" и у меня увы, нет наследника.
Департье достал из буфета большую бутыль вина и пару высоких
стеклянных бокалов. Наполнив оба бокала красным, как кровь, вином, хозяин
дома одним махом осушил свою половину и налил себе еще порцию вина. Эдвин
даже не притронулся к своему бокалу и спросил:
- Не могли бы вы, господин Департье, рассказать об этом ордене
подробнее?
- Хорошо, слушайте, - прохрипел собеседник Эдвина и начал свой
рассказ:
- Наш славный и знаменитый род, как вы знаете, очень древний и уже
много веков он вел святую борьбу со злом на земле ... вы не слыхали про
"Тевтонский орден"?
- Да, - ответил Эдвин, - но только в общих чертах ...
- То был род дьяаола! - самодовольно и со злостью в голосе изрек
священник, - и мы всю жизнь вели с ним борьбу и, наконец, мы покончили с
этим злом!
Эдвин кинул на священника удивленный взгляд.
- Да, молодой человек, - продолжал бушевать последний потомок
знаменитого рода, - мы никогда не рассиживались за столами подобно вам и не
рассуждали над тем, что есть зло, а, что - добро. Мы делали дело!
Эдвин, без каких - либо эмоций, внес этот монолог священника на лист
бумаги.
- Как вы знаете, - уже более спокойно начал говорить Департье, -
"Тевтонский орден" был организован еще в древней Германии. Они называли
себя крестоносцами, распространителями веры Христа. Но на самом деле,
организаторы и вдохновители этого рода были потомками дьявола.
- Неужели? - удивился Эдвин.
- Уж поверте мне! - при этих словах, Департье стукнул себя в грудь
своей широкой ладонью. - Их древний род начался с Марка и еще много веков
его потомки творили много зла на земле. Они задумали уничтожить всю
планету, но мы не дали им этого сделать! А нас они подло называли потомками
грязных обезьян и творителями зла! Но мы их победели, правда оказалась
силней. Кстати, мистер Никлсон, не хотоите ли вы взглянуть на трофеи наших
врагов?
- А можно? - деликатно спросил Эдвин.
- Конечно, вам можно. - Департье выпил третий бокал вина, - Вон там,
в шкафу, откройте!
Эдвин осторожно открыл дверцу большого деревянного шкафа в углу
комнаты. На самой нижней полке он увидел уже местами прогнившую и
проржавевшую аммуницию представителя "Тевтонского ордена". Эдвин с живым
интересом принался ее рассматривать.
- Хотите примерить? Валяйте! - позволительно махнул рукой Департье.
Эдвин бережно достал из шкафа длинный, некогда бывший белым,
рыцарский плащ с черным крестом на спине. После этого он водрузил на свою
голову рыцарский шлем с прорезями для глаз в виде коеста. Видимо, этот шлем
некогда принадлежал рыцарю высокого звания, поскольку на верней его части
была прикреплена забальзамированная голова орла - знак принадлежности к
княжескому роду. Наконец, Эдвин извлек из шкафа длинный двуручный
заржавелый меч уже на несколько слоев обмотанных паутиной.
- Этот маскарад вам к лицу. - усмехнулся священник.
Эдвин подошел к большому зеркалу висящему на стене и внимательно
посмотрел на себя.
- Этот проклятый "Тевтонский орден" протягивал свои грязные руки по
всему миру. - рассматривая переодетого Эдвина, продолжал Департье. - Они
даже многие века препятствовали распространению христанства в Японии. Это
стало возможным только несколько столетий назад, сразу после революции
Мейдзи. Как раз в то время мои славные предки разделались с одним из
потомков "Тевтонского орена", который родился и проживал в Японии. Если я
правильно помню, его звали Хащимото и он был вторым министром при
императоре в Киото. Это был очень высокий пост в те времена ...
- Как же вы отличали истинных потомков этого ордена? - сквозь шлем
спросил Эдвин. - Как ваши предки определяли их принадлежность к дьяволу?
Может быть у них существовал какой-нибудь знак вроде нескольких шестерок?
- Ерунда! - от души расхохотался Департье. - Не угадали! В библии
есть небольшой недостаток. Там не указана одна небольшая деталь о
дьяволе...
- А почему же вы не внесете поправку? - удивился Эдвин. - Ведь вы,
как лицо духовное, вполне имеете на это право.
- Никто не имеет такого права. - отрицательно замотал головой потомок
великих предков. - Вы же должны помнить, что в библии сказано, что
ниспошлет господь неизлечимые болезни на тех, кто либо убавит, либо
прибавит к сказанному ...
- Да, верно. - согласился Эдвин. - Так что же не указано в библии?
- Там не укзана следущая деталь. Мизинцы на руках у дьявола немного
короче положенного и это передается всем его потомкам. Так мы их всегда и
распознавали и казнили. Около двадцати лет назад я лично участвовал при
казни одной женщины из этого рода. Ей хорошо досталось! - священник
самодовольно расхохотался. - Сначала мы посадили ее на осиновый кол, а
потом сожгли. Да, молодой человек, - сквозь смех, заплетающимся от вина
языком, продолжал говорить Департье, - зло требует злого обращения ...
- Собака! - внезапно взревел Эдвин и пьяный священник от
неожиданности выронил стакан с вином.
- Что? - рассеянно переспросил он.
Вместо ответа Эдвин в обличии немецкого рыцаря в один прыжок
оказалса около Департье, схватил его за шиворот левой рукой и одним
движением, не свойственным ни одному смертному, повалил священника на стол,
а правой рукой занес над ним огромный, тяжелый меч, который, когда-то в
древности, рыцари поднимали обеими руками.
- Значит я не ошибся, это действительно ты! - громко произнес Эдвин.
- Наконец-то я нашел тебя!
- Кто вы? - заикаясь от испуга, выдавил из себя священник.
- Последний потомок великого Марка, сын той женщины, которую ты
убил! - услышал ответ Департье.
- Откуда же ты взялся ... - почти сквозь слезы простонал священник.
- Я оказался хитрее Хопкинса. - рассмеялся Эдвин. - Этот идиот
узнал, что я приехал в Неваду и решил со мной расправиться без вашего
ведома. Вы ничего не слышали о корпорации "Джорнал инвестигейшен"?
- Нет. - прохрипел Департье, задыхаясь в железных руках Эдвина.
- Я всегда очень осторожен, - между тем продолжал Эдвин, - и я
заметил за собой слежку. Это был инспектор Хопкинс. Я сразу понял, что он
на кого-то работает.
1 2 3