Она пыталась отбиться и вырваться. Он полез обниматься, оттесняя её к стене ближайшего дома. Ирина собрала все свои силы и резко толкнула его обеими руками в грудь. Но мужика это только развеселило. Как послышалось Ирине, он даже хрюкнул от удовольствия и вновь пошёл на неё. Тогда Ирина, вдруг вспомнив о Боге, перекрестилась и трижды мелко и торопливо перекрестила мужика. Отчего пьяный вдруг оторопел, остановился, а потом боком отступил к серому зданию и исчез в темноте, как будто провалился сквозь землю.Ирина облегчённо вздохнула, встряхнула головой, словно избавляясь от наваждения. Мимо неё проехал автобус, освещая переулок впереди себя. В свете фар она увидела весёлую компанию с гармошкой. На другой стороне улицы тоже были прохожие. Она почувствовала, что страх проходит, возвращаются уверенность и силы.В скверике, недалеко от дома, её окликнул Виталий:— Я уже стал волноваться. Где ты ходишь?— Меня просто бить некому, дуру! Если бы ты знал, как я испугалась, брат! Как я испугалась! — и она стала взволнованно рассказывать о своём приключении в переулке. Виталий сочувственно кивал. Он только что сам пережил нечто подобное: к нему приставала полупьяная женщина с вывороченными слюнявыми губами, похожая на Иудину. Глава 4ПОСЛЕДНЕЕ «БЛАГОДЕЯНИЕ» Всю следующую неделю Виталий мотался в соседние города. Сбывал драгоценности и развозил деньги по наиболее бедствующим учреждениям, в которых жили или лечились старики, дети и инвалиды.Ирина же, как бы отстранившись от этих дел и предоставив все благотворительное поле деятельности Виталию, занималась домашним хозяйством. Ей нравилось ходить за покупками на рынок, разговаривать со случайными знакомыми, стряпать, кормить Виталия, убирать квартиру и смотреть по телевизору детские программы.Молодая женщина потеряла всякий интерес к мужчинам и если даже вспоминала иногда о своих бывших отношениях с ними, то лишь с какой-то брезгливостью и даже отвращением. Сейчас она всю свою нерастраченную нежность, женскую заботу, копившуюся много лет, отдавала своему названому брату Виталию. И хотя он был очень красив, но у неё, да и у него тоже, не возникало ни малейшего интимного чувства. Искренность общения доставляла обоим столько счастья и радости, сколько ни он, ни она не испытали раньше со своими партнёрами. Вечера они любили более всего. Обычно Виталий лежал на диване с каким-нибудь журналом или листал городские газеты. Ирина вязала, забравшись с ногами в кресло.— Сестрёнка! Тебе не кажется, скучновато от безделья стало, даже аппетит пропал.— А что? Опять чего-нибудь придумал?— Понимаешь! — тут же загорелся Виталий, отбросив газету в сторону. — Я здесь с некоторыми из своих бывших товарищей повстречался. Кое-что через них пронюхал, да и сам понаблюдал чуток за одним толстобрюхим из новых.— Что, тоже слишком богатенький и хапуга, как наш друг Олег Петрович?— Если не хуже! Крышу он для себя хитрую построил. Даже умный сыщик не скоро догадается. Небольшой магазинчик с незавидной облицовкой в глаза не бросается. Скобяные товары, краски, лаки и разная другая дребедень. А на самом деле наркотиками торгует. И не только наш город обеспечивает, но и в другие регионы партиями отправляет.— Как его зовут, твоего «героя»?— Фирст — его кличка. Не перебивай, все расскажу по порядку. И что характерно, — продолжал Виталий, — ни сам Фирст, ни его трое подручных никуда во время рабочего дня не выходят. Клиенты и поставщики, видимо, бывают незаметно в толпе обычных покупателей. — Тут Виталий вдруг хлопнул себя ладонью по лбу. — Вот дурак! Вроде бы все проследил, а основной момент упустил!— Что за момент?— Нужно за ним проследить повнимательнее. Это, конечно, он. И деньги уносит, и наркотики в магазин приносит. Ловко придумано.— Да расскажешь ты наконец или нет! — уже разозлилась от недомолвок Виталия Ирина.— Понимаешь, я вначале как-то и не обратил внимание на это. Один-то из служащих магазина всё-таки выходит ненадолго. Это бывает через день ровно в десять утра. Он с «дипломатом» в руках, в тёмных импортных очках, в сером костюме. Стоп! — вдруг скомандовал себе Виталий и задумался, а потом, радуясь и хлопая в ладоши, как мальчишка, принялся выкрикивать:— Бабочка у него! Бабочка!— Какая ещё бабочка?! — снова взорвалась Ирина.— Самая обыкновенная бабочка! — весело глядя на неё, начал объяснять Виталий. — Светлая бабочка вместо галстука на рубашке. Неплохо для подсобного рабочего или кем он там числится! Чуешь? И к тому же, в правом углу рта незажженная дорогая сигарета. Это пароль! И возвращается он в магазин, передают ему наркотики, а «бабочка», в свою очередь, — деньги. Может быть, даже на ходу передают друг другу «дипломаты», чтобы не задерживаться? — Виталий походил по залу, сел в соседнее кресло. — Да, вот что ещё забыл. Тёмные очки и наклеенные усы. То, что усы наклеенные — это точно. Потому что в магазине с усами я никого не видел.— А ты сам в этом магазине не засветился? — неожиданно спросила Ирина.— Да ты что?! — рассмеялся Виталий. — Я ведь не только под почтальона Печкина могу маскироваться, а под кого угодно. В магазин я приходил каждый раз в другом обличье.Теперь остаётся только проследить за этим с бабочкой и наклеенными усами. Как все выясню, разыграем комедию!— Ну что ж, — согласилась Ирина, — проследи, выясни, а потом уже все и просчитаем. Чтобы и алиби было.Прошло три спокойных дня. И только в конце четвёртого, когда Виталий пришёл домой весёлый и голодный, Ирина сразу поняла, что он все выведал, прощупал, и теперь им только осталось подогнать все мельчайшие детальки в предстоящей операции.Она не спрашивала его ни о чём, а только подливала и подкладывала еду в тарелку до тех пор, пока он окончательно не насытился и поднялся со стула, сказав: «Спасибо, сестра». Ирина, даже не убрав и не помыв посуду, последовала за ним в гостиную:— Ну не томи, рассказывай! Что ты там вынюхал? Виталий улыбнулся, потёр ладонь о ладонь и начал говорить:— Как я и предполагал, курьер с ташкентского поезда на вокзале берет такси и едет на нём до проспекта Октября. Там он выходит и садится на троллейбус, следующий по восьмому маршруту. Не доезжая двух кварталов до скобяного магазина, выходит и идёт к тихому переулку. Из этого переулка можно попасть дворами к магазину скобяных товаров.Курьер с ташкентского поезда и субъект с бабочкой из скобяного магазина встречаются ровно в половине одиннадцатого посреди этой улочки. Один даёт прикурить другому и в это время меняются «дипломатами». Все культурно. Ташкентский курьер возвращается на вокзал.— Но они, значит, знают друг друга в лицо? — поинтересовалась Ирина.— Наверное, знают, — согласился Виталий и тут же добавил:— Но и я не дурак. Ташкентского гостя я несколько раз щёлкнул на вокзале и загримируюсь так, что родная мать не узнает подмены. А ростом мы одинаковы, я в толпе примерился с ним. Да и суть тут не в облике. Потому что я и другого курьера видел. Главное — это детали пароля: время, незажженная сигарета и бабочка вместо галстука.— И как же ты хочешь подменить этого ташкентского курьера? — спросила Ирина.— А вот об этом уже тебе придётся позаботиться.— Но вряд ли он клюнет на все мои женские прелести, даже если я и голой перед ним посреди улицы встану. Он при исполнении задания, провал которого ему головы может стоить. А голова смертному человеку, как я думаю, дороже любой распрекрасной бабы.Но Виталия ничуть не смутили её доводы, и он, улыбнувшись, заметил:— Клюнет. Ещё как клюнет. Слушай, что я придумал. — И он начал рассказывать Ирине о своём плане, дав ей фотографию, чтобы она хорошо знала в лицо ташкентского курьера.В восемь утра Ирина вышла из своей квартиры. Села в переполненный троллейбус и вышла из него рядом с маленькой затрапезной парикмахерской. До магазина скобяных товаров оставалось два квартала. Она зашла в парикмахерскую.
В то время когда Ирина усаживалась в кресло перед зеркалом в дамском зале, майор Купряшкин в своём кабинете давал последние указания своим подчинённым.— Ты, Серёжа, — обратился он к чернявому и невысокому сотруднику лет двадцати пяти в гражданском костюме, — как только Силов выйдет из магазина, сразу же сообщи по рации, что объект вышел. Преследовать его не надо. Он и сам придёт на место встречи, которое изменить нельзя, как в том кино, — улыбнулся своей шутке майор, но тут же посерьёзнев, добавил: — Оставайся на месте и следи за тем, чтобы их главарь Фирст из магазина не ушёл, — и, ткнув пальцем в широкоплечего русоголового парня, договорил: — Возьмёшь себе в подкрепление Игоря Коновалова. — Помолчав и подумав, Купряшкин продолжил: — Ты, Шуров, — обратился он к своему заместителю, — во главе группы из четырех человек, — и он перечислил фамилии оперативников, — попеременно, чтобы он вас не засёк, поведёте курьера из Ташкента до места встречи. И незаметно! — ещё раз уточнил он. — И брать будете только в том случае, когда они встретятся и прикурят сигареты. Тогда им не отвертеться! Будут пойманы с поличным. Со мной связь держать постоянно по рации. О любых, даже малейших изменениях в операции сообщать мне немедленно! Понятно всем?! — закончил майор.— Ясно! Понятно! — вразнобой откликнулись оперативники.А старший следователь, взглянув на часы, сказал:— До прихода ташкентского поезда остаётся час. Так что по местам.Примерно через час Купряшкин услышал позывные рации, а потом голос Сергея:— Первый? Я третий. Слышите меня?— Слышу! Слышу! — дважды повторил взволнованный майор.— Объект в полном снаряжении вышел из магазина, — снова раздался голос Сергея. — Пошёл в сторону означенного нами переулка. Остаюсь с Коноваловым для прикрытия. Все.— Жди нас минут через сорок и никого не выпускай из магазина! — приказал Купряшкин и прервал связь.И почти тут же раздался голос Шурова:— Курьера с вокзала довели почти до самого переулка.— Хорошо! Поздравляю! — ответил старший следователь.— Товарищ майор! Товарищ майор! — вдруг снова ворвался в наушники взволнованный голос Шурова.— Что там у тебя случилось?! — сразу же, почувствовав недоброе, прокричал Купряшкин.— Какая-то женщина! — послышался удивлённый голос Шустова. — Схватилась за руку курьера и держит его. Что делать?!— Ждать! — рявкнул в ответ старший следователь.А между тем, когда Шустов первый раз передал сообщение своему начальнику, Ирина, сделав укладку волос в парикмахерской, минуты за три, как должен был появиться курьер, вышла на крыльцо в две ступеньки высотой и тут же метрах в пятнадцати увидела того человека, лицо которого вечером внимательно изучала по фотографии и по описанию Виталия.Всё было так, как он и говорил. Сейчас Виталий смотрел из-за густо разросшегося куста сирени на углу переулка, куда и должен был свернуть курьер: высокий мужчина в тёмных очках, одетый в серый костюм со светлой бабочкой на рубашке, с черным дипломатом в левой руке и с незажженной сигаретой в правом углу рта.Как только он поравнялся с парикмахерской, Ирина шагнула со ступеньки и подвернула ногу. Хрустнул сломавшийся каблук, Ирина ойкнула, зажмурилась от боли и будто невзначай цепко схватилась за свободную, без «дипломата», руку проходившего мимо курьера. Когда он попытался освободить руку от цепких Ирининых пальцев, она глянула на него снизу полными слёз глазами и простонала:— Помогите, пожалуйста!Курьер, увидев перед собой привлекательную женщину, да ещё в таком плачевном состоянии, не мог бросить её на произвол судьбы.— Давайте я заведу вас в парикмахерскую или, лучше всего, усажу здесь на крылечке, а минут через пятнадцать вернусь на машине и отвезу в больницу.— Хотя бы помогите добраться и сесть на крылечко, — Ирина обдала горячим дыханием щеку наклонившегося к ней курьера.Виталий же, увидев из-за куста сирени, как цепко она держит в руках свою жертву, воткнул импортную сигарету в правый угол рта, надел тёмные очки и завернул за угол: высокий мужчина в сером костюме, при бабочке и с черным «дипломатом» в левой руке. Минуты через три он встретился с подручным из магазина. На мгновение остановились, прикурили сигареты, обменялись «дипломатами» и разошлись в разные стороны.Как только Виталий метров через десять свернул в следующий переулок, то на ходу снял очки, отклеил усыносовым платком снял грим с лица. Ещё метров через двадцать пять он свернул в какие-то кривые проходы-лабиринты и, вынырнув из-под арки большого дома уже без пиджака и светлой бабочки, лишь с дипломатом в руке, сел в припаркованный на небольшой стоянке «жигуленок» и уехал.Ирина же, продержав курьера возле себя минут пять, наконец сказала с обворожительной улыбкой:— Благодарю вас! Скорее возвращайтесь. Я буду ждать! Курьер бросился бегом к углу перекрёстка. Следом за ним и оперативники во главе с Шуровым.Курьер, добежав до места встречи и не найдя там связного из магазина, стал слоняться взад и вперёд вдоль улочки, а потом направился в магазин скобяных товаров, хотя этого по инструкции и не полагалось. Его не выпускали из поля зрения оперативники Купряшкина.Ирина же, проводив взглядом скрывшегося за углом курьера и последовавших за ним оперативников, сняла с ног туфли с заранее надломленным каблуком и поспешила убраться в другом направлении. Через два квартала, в скверике, её поджидал Виталий.Рация ожила, и майор Купряшкин услышал голос Сергея:— Человек, уходивший из магазина, вернулся назад, и, по-видимому, доволен встречей, потому что улыбается.— Что?! — заорал старший следователь и грохнул кулаком по столу. Рация замолчала. Не успел ещё майор Купряшкин обдумать случившееся, как Сергей опять включился:— Ташкентский курьер подходит к магазину. — Сергей замолчал, молчал и ничего не понимающий в происходящем Купряшкин. Но тут он снова услышал голос Сергея. — Он вошёл в магазин.— Ничего не понимаю, — ответил на это майор и, спохватившись, быстро приказал:— Прикрой вход и выход! И ещё: где Шуров? И тут же услышал голос Шурова:— Я с опергруппой у скобяного магазина.— Хорошо! — ответил на это старший следователь. — Блокируйте объект! — И ещё строже добавил: — И чтобы ни одна муха оттуда не вылетела до меня! Выезжаю! — почти бегом бросился из кабинета.Пока Купряшкин ехал к обложенному со всех сторон оперативниками магазину, в кабинете Фирста ташкентский курьер выяснял отношения с якобы не вышедшим с ним на встречу связным.Человек из магазина, числившийся по документам грузчиком, вытаращил на гостя глаза:— Чего ты плетёшь, чурка вонючая?! Как и всегда прикурили, обменялись товаром — и в разные стороны. Без задержки. Вот товар твой! — и он показал на «дипломат», который только что принёс.— Не знаю, что там у тебя за товар! Тот, который я привёз, вот в этом «дипломате», потому что я его никому не передавал, так как на месте встречи тебя, падла паршивая, не оказалось?!— Да я тебе, чурка, за такие слова шнифты выколю! — в свою очередь взорвался человек из магазина. — Если не веришь — смотри! — и он сорвал замки с «дипломата», откинул крышку и закричал: — Смотри, косоглазый! Что здесь?! Товар или шулемка лагерная?!Курьер, глянув в распахнутый «дипломат», расхохотался и, положив плашмя на стол свой «дипломат», аккуратно открыл замки и тоже откинул крышку:— Сам ты чурка! Хоть погляди на то, что показываешь?! Если ты и в самом деле ходил на встречу, откуда же у тебя это дерьмо, — и он ткнул пальцем в прозрачные кульки с этикетками: «Сода».Связной наконец-то глянул в свой раскрытый «дипломат», а потом на курьера и, обращаясь к молчавшему все это время Фирсту, заорал:— Это козлы косые подставили! Точняк они! Больше некому! Потому что тот, которому я «дипломат» передал, а он мне этот, тоже чуркой был! Так я тебя за это сейчас!… Живого съем! — и медленно начал обходить стол, чтобы добраться до курьера.В это время вошёл старший следователь с группой оперативников и строго сказал:— Всем руки за голову и оставаться на местах!Тут же два оперативника стали обыскивать находившихся в кабинете бизнесменов. Купряшкин заглянул в оба «дипломата» и с улыбкой сказал:— Тому человеку, кто это сделал, по силам, мне кажется, даже невозможное. Да-а-а! Такого ещё в моей практике не было, чтобы на глазах у сыщиков, — и он косо глянул на Шурова, — вот так просто, без выстрелов и насилия, взять у крутых парней деньги и уйти как ни в чём не бывало. Ну, Фирст, как тебя облапошили, а? — и майор сочувственно развёл руки в стороны. А потом повернулся к стоявшим на пороге оперативникам: — Приступайте, ребята! Сожалею, господин Фирст, но у меня ордер на обыск магазина.Фирст, так и не открывший рта во время всей сцены, попытался было что-то сказать на это, но язык ему, видимо, не подчинился, и он безнадёжно махнул вялой рукой и медленно сел в кресло.Первым майор допрашивал ташкентского курьера. Он подробно, в деталях, рассказал, как его задержала женщина.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12
В то время когда Ирина усаживалась в кресло перед зеркалом в дамском зале, майор Купряшкин в своём кабинете давал последние указания своим подчинённым.— Ты, Серёжа, — обратился он к чернявому и невысокому сотруднику лет двадцати пяти в гражданском костюме, — как только Силов выйдет из магазина, сразу же сообщи по рации, что объект вышел. Преследовать его не надо. Он и сам придёт на место встречи, которое изменить нельзя, как в том кино, — улыбнулся своей шутке майор, но тут же посерьёзнев, добавил: — Оставайся на месте и следи за тем, чтобы их главарь Фирст из магазина не ушёл, — и, ткнув пальцем в широкоплечего русоголового парня, договорил: — Возьмёшь себе в подкрепление Игоря Коновалова. — Помолчав и подумав, Купряшкин продолжил: — Ты, Шуров, — обратился он к своему заместителю, — во главе группы из четырех человек, — и он перечислил фамилии оперативников, — попеременно, чтобы он вас не засёк, поведёте курьера из Ташкента до места встречи. И незаметно! — ещё раз уточнил он. — И брать будете только в том случае, когда они встретятся и прикурят сигареты. Тогда им не отвертеться! Будут пойманы с поличным. Со мной связь держать постоянно по рации. О любых, даже малейших изменениях в операции сообщать мне немедленно! Понятно всем?! — закончил майор.— Ясно! Понятно! — вразнобой откликнулись оперативники.А старший следователь, взглянув на часы, сказал:— До прихода ташкентского поезда остаётся час. Так что по местам.Примерно через час Купряшкин услышал позывные рации, а потом голос Сергея:— Первый? Я третий. Слышите меня?— Слышу! Слышу! — дважды повторил взволнованный майор.— Объект в полном снаряжении вышел из магазина, — снова раздался голос Сергея. — Пошёл в сторону означенного нами переулка. Остаюсь с Коноваловым для прикрытия. Все.— Жди нас минут через сорок и никого не выпускай из магазина! — приказал Купряшкин и прервал связь.И почти тут же раздался голос Шурова:— Курьера с вокзала довели почти до самого переулка.— Хорошо! Поздравляю! — ответил старший следователь.— Товарищ майор! Товарищ майор! — вдруг снова ворвался в наушники взволнованный голос Шурова.— Что там у тебя случилось?! — сразу же, почувствовав недоброе, прокричал Купряшкин.— Какая-то женщина! — послышался удивлённый голос Шустова. — Схватилась за руку курьера и держит его. Что делать?!— Ждать! — рявкнул в ответ старший следователь.А между тем, когда Шустов первый раз передал сообщение своему начальнику, Ирина, сделав укладку волос в парикмахерской, минуты за три, как должен был появиться курьер, вышла на крыльцо в две ступеньки высотой и тут же метрах в пятнадцати увидела того человека, лицо которого вечером внимательно изучала по фотографии и по описанию Виталия.Всё было так, как он и говорил. Сейчас Виталий смотрел из-за густо разросшегося куста сирени на углу переулка, куда и должен был свернуть курьер: высокий мужчина в тёмных очках, одетый в серый костюм со светлой бабочкой на рубашке, с черным дипломатом в левой руке и с незажженной сигаретой в правом углу рта.Как только он поравнялся с парикмахерской, Ирина шагнула со ступеньки и подвернула ногу. Хрустнул сломавшийся каблук, Ирина ойкнула, зажмурилась от боли и будто невзначай цепко схватилась за свободную, без «дипломата», руку проходившего мимо курьера. Когда он попытался освободить руку от цепких Ирининых пальцев, она глянула на него снизу полными слёз глазами и простонала:— Помогите, пожалуйста!Курьер, увидев перед собой привлекательную женщину, да ещё в таком плачевном состоянии, не мог бросить её на произвол судьбы.— Давайте я заведу вас в парикмахерскую или, лучше всего, усажу здесь на крылечке, а минут через пятнадцать вернусь на машине и отвезу в больницу.— Хотя бы помогите добраться и сесть на крылечко, — Ирина обдала горячим дыханием щеку наклонившегося к ней курьера.Виталий же, увидев из-за куста сирени, как цепко она держит в руках свою жертву, воткнул импортную сигарету в правый угол рта, надел тёмные очки и завернул за угол: высокий мужчина в сером костюме, при бабочке и с черным «дипломатом» в левой руке. Минуты через три он встретился с подручным из магазина. На мгновение остановились, прикурили сигареты, обменялись «дипломатами» и разошлись в разные стороны.Как только Виталий метров через десять свернул в следующий переулок, то на ходу снял очки, отклеил усыносовым платком снял грим с лица. Ещё метров через двадцать пять он свернул в какие-то кривые проходы-лабиринты и, вынырнув из-под арки большого дома уже без пиджака и светлой бабочки, лишь с дипломатом в руке, сел в припаркованный на небольшой стоянке «жигуленок» и уехал.Ирина же, продержав курьера возле себя минут пять, наконец сказала с обворожительной улыбкой:— Благодарю вас! Скорее возвращайтесь. Я буду ждать! Курьер бросился бегом к углу перекрёстка. Следом за ним и оперативники во главе с Шуровым.Курьер, добежав до места встречи и не найдя там связного из магазина, стал слоняться взад и вперёд вдоль улочки, а потом направился в магазин скобяных товаров, хотя этого по инструкции и не полагалось. Его не выпускали из поля зрения оперативники Купряшкина.Ирина же, проводив взглядом скрывшегося за углом курьера и последовавших за ним оперативников, сняла с ног туфли с заранее надломленным каблуком и поспешила убраться в другом направлении. Через два квартала, в скверике, её поджидал Виталий.Рация ожила, и майор Купряшкин услышал голос Сергея:— Человек, уходивший из магазина, вернулся назад, и, по-видимому, доволен встречей, потому что улыбается.— Что?! — заорал старший следователь и грохнул кулаком по столу. Рация замолчала. Не успел ещё майор Купряшкин обдумать случившееся, как Сергей опять включился:— Ташкентский курьер подходит к магазину. — Сергей замолчал, молчал и ничего не понимающий в происходящем Купряшкин. Но тут он снова услышал голос Сергея. — Он вошёл в магазин.— Ничего не понимаю, — ответил на это майор и, спохватившись, быстро приказал:— Прикрой вход и выход! И ещё: где Шуров? И тут же услышал голос Шурова:— Я с опергруппой у скобяного магазина.— Хорошо! — ответил на это старший следователь. — Блокируйте объект! — И ещё строже добавил: — И чтобы ни одна муха оттуда не вылетела до меня! Выезжаю! — почти бегом бросился из кабинета.Пока Купряшкин ехал к обложенному со всех сторон оперативниками магазину, в кабинете Фирста ташкентский курьер выяснял отношения с якобы не вышедшим с ним на встречу связным.Человек из магазина, числившийся по документам грузчиком, вытаращил на гостя глаза:— Чего ты плетёшь, чурка вонючая?! Как и всегда прикурили, обменялись товаром — и в разные стороны. Без задержки. Вот товар твой! — и он показал на «дипломат», который только что принёс.— Не знаю, что там у тебя за товар! Тот, который я привёз, вот в этом «дипломате», потому что я его никому не передавал, так как на месте встречи тебя, падла паршивая, не оказалось?!— Да я тебе, чурка, за такие слова шнифты выколю! — в свою очередь взорвался человек из магазина. — Если не веришь — смотри! — и он сорвал замки с «дипломата», откинул крышку и закричал: — Смотри, косоглазый! Что здесь?! Товар или шулемка лагерная?!Курьер, глянув в распахнутый «дипломат», расхохотался и, положив плашмя на стол свой «дипломат», аккуратно открыл замки и тоже откинул крышку:— Сам ты чурка! Хоть погляди на то, что показываешь?! Если ты и в самом деле ходил на встречу, откуда же у тебя это дерьмо, — и он ткнул пальцем в прозрачные кульки с этикетками: «Сода».Связной наконец-то глянул в свой раскрытый «дипломат», а потом на курьера и, обращаясь к молчавшему все это время Фирсту, заорал:— Это козлы косые подставили! Точняк они! Больше некому! Потому что тот, которому я «дипломат» передал, а он мне этот, тоже чуркой был! Так я тебя за это сейчас!… Живого съем! — и медленно начал обходить стол, чтобы добраться до курьера.В это время вошёл старший следователь с группой оперативников и строго сказал:— Всем руки за голову и оставаться на местах!Тут же два оперативника стали обыскивать находившихся в кабинете бизнесменов. Купряшкин заглянул в оба «дипломата» и с улыбкой сказал:— Тому человеку, кто это сделал, по силам, мне кажется, даже невозможное. Да-а-а! Такого ещё в моей практике не было, чтобы на глазах у сыщиков, — и он косо глянул на Шурова, — вот так просто, без выстрелов и насилия, взять у крутых парней деньги и уйти как ни в чём не бывало. Ну, Фирст, как тебя облапошили, а? — и майор сочувственно развёл руки в стороны. А потом повернулся к стоявшим на пороге оперативникам: — Приступайте, ребята! Сожалею, господин Фирст, но у меня ордер на обыск магазина.Фирст, так и не открывший рта во время всей сцены, попытался было что-то сказать на это, но язык ему, видимо, не подчинился, и он безнадёжно махнул вялой рукой и медленно сел в кресло.Первым майор допрашивал ташкентского курьера. Он подробно, в деталях, рассказал, как его задержала женщина.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12