Подобная жертвенность с его стороны не принесла бы никакой пользы хозяевам. Значит, главное — предупредить их о том, что происходило на стройке. И тогда его владыки примут надлежащие меры. Поэтому RК-176 решил отправиться на центральную базу и по пути наткнулся на группу гозлан, которые только что миновали часового при входе в долину.
Он действовал автоматически, согласно базовой программе, и уложил четверых, после чего, видя, как другие разбегаются с жуткими воплями, понял, что совершил грубейшую ошибку: они немедленно информируют начальство о том, что произошло. Помимо этого и часовой был свидетелем расстрела.
Посему RК-176 переключил внимание с гозлан на металлический силуэт, четко просматривавшийся среди кустарников. Противник незамедлительно организует теперь на него охотничий гон. RК-176 быстро сообразил, что ему следовало делать. Он медленно поднял одну из своих смертоносных рук в боевое положение…
Мышь прибыл на место с опозданием всего в несколько минут. Он обнаружил расплавившиеся останки робота среди опаленных огневым лучом трав и кустарников. На ближайших скалах виднелись шрамы от разрядов радиантов, но убийца уже пропал из виду.
Эмир, бросив сочувственный взгляд на обугленный остов робота, телепортировал на высотку, откуда открывался вид на всю ширь долины, тянувшейся вплоть до моря. Он тут же заметил, что в пяти километрах от него в юго-западном направлении быстро перемещается маленькая точка: ее выдавали отблески солнечных лучей.
Вот он, сотый робот!
Мышь довольно потер лапки. Сейчас в нем проснулся инстинкт игры, который отличал всех представителей его расы. Наконец-то он сможет порезвиться вволю! Единственное, что удручало его в данный момент, — это отсутствие зрителей.
Хотя… это дело было поправимое.
Эмир материализовался в десяти метрах от робота и мгновенно сосредоточил на нем свои телекинетические возможности, парализовав двигательную активности».
RК-176 застыл, как если бы разом полетели все его внутренние энергосвязи. Но дело было совсем не в этом, скорее наоборот. Позитронный мозг принялся лихорадочно, но безрезультатно выяснять причины необъяснимой поломки.
— Ты лишил жизни четырех человек, — произнес в этот момент за его спиной на интергалакге мышь. — За это преступление я выношу тебе приговор: пустить тебя под энергорезак и выбросить на свалку. Можешь ли ты что-либо вякнуть в свое оправдание?
— Я действовал в соответствии с полученными указаниями. А они гласили: не допускать на стройку ни одного гозланина. Кто вы такой?
— Ох, как тебе хотелось бы это знать, не так ли? Хорошо, разрешаю тебе обернуться. Ко не вздумай стрелять в меня! Иначе сам получишь сполна!
Мышь знал всю бесполезность своего предупреждения, поскольку робот не мог не повиноваться обязанности уничтожить его.
Так оно и получилась.
Но оба сверкнувших молниями энергоразряда в цель не попали.
— Тем самым ты подписал себе смертный приговор, — заявил Эмир. — Ну а теперь, милый мой, пора отпустить тебя немного полетать!
RК-176 был создан для того, чтобы перемещаться по твердому’ грунту. А тут вдруг ему почудилось, что планетарное притяжение неожиданно уменьшилось; он стал легким, как ветерок, и даже еще легче. И вознесся в небеса, будто воздушный шарик.
Эмир же вновь вернулся ко входу в долину, откуда телеуправлял своей жертвой. Ловкость, с которой он это проделывал, наполняла его душу гордостью. Оба радианта RК-176 высветились фейерверком беспрерывно хлеставших из них зарядов, и это придавало дополнительную красоту необыкновенно зрелищному спектаклю — боевой робот под обломками, исходящий бесполезными огненными струями.
В этот момент возник Маршалл, который устремился вслед за Глазастиком. Он оказался свидетелем феномена взмывшего свечой вверх, прямо в зенит, боевого кибера. Вскоре тот превратился в едва различимую точку, беспорядочно источавшую всплески энергии. Затем он на мгновение застыл и начал падать.
Эмир, морща мордочку в улыбке, повернулся к австралийцу.
— Эй, заткните уши! — посоветовал он. — Эта жестянка сейчас рванет, как петарда: я впервые позволяю себе что-то уронить со столь большой высоты.
— Зачем же его уничтожать? — взмолился Джон. — Мы могли бы его перепрограммировать…
— Нет, любого, но не этого. На его совести жизнь четверых гозлан. Да и вообще я не позволю вам испортить мне удовольствие!
— Но…
Телепат смолк, завороженный стремительным падением робота, который врезался в скалы в пятистах метрах от них.
Сверкнула бледная вспышка, затем всплыло белое облачко, которое быстро рассеял ветер, и громовое эхо прокатилось по горным ущельям.
— Какой штопор, какое пикирование, не правда ли? — ликовал мышь.
— Да, не замечал я за вами этого пристрастия к разрушению, — упрекнул его австралиец.
— Иногда это становится весьма забавным! — Затем, без паузы, он вдруг сурово гаркнул: — Быстро, вашу руку, Джон. Нам, пожалуй, лучше сейчас же вернуться на стройку.
Маршалл раскрыл было рот, чтобы потребовать объяснений, но, проследив за устремленным в небо взглядом Эмира, отказался от своих намерений.
Над холмами появился космический корабль цилиндрической формы.
— До чего же узка эта долина, — сказал Топтор Ранголу. — Я посажу корабль на высоком плато, а оттуда на шлюпе с эскортом отправлюсь на верфь. Вы же в это время займете боевую позицию на десятикилометровой высоте в полной готовности вмешаться в случае необходимости. Связь будем поддерживать по радио.
— Вы что, хотите покинуть корабль?
— Да. Пойду со своими людьми. Вы же внимательно следите за нашими действиями, но вступайте в дело только в крайнем случае. При малейшем подозрении на возможность заражения я тут же сменю планы.
Звездолет плавно опустился на намеченное Тяжеловиком плато, откуда, как на ладони, просматривалась стройка.
Бортовые люки, раскрылись. Наружу выполз шлюп; компенсационное антигравитационное устройство поддерживало его на полуметровой высоте над поверхностью. Солдаты, называемые по традиции «морской пехотой», перешли в него с корабля, герметически задраив космоскафандры. Их чудовищно раздутые силуэты разительно контрастировали с ловкими, отточенными долгой практикой движениями.
Люки закрылись, и корабль превратился в монолит, готовый отразить любое нападение, а по приказу Топтора и перейти в наступление. Тяжеловик через встроенную в шлем скафандра рацию поддерживал устойчивую связь со своим заместителем, оставшимся на Топт-1.
Шлюп бесшумно взвился вверх, миновал обрывистый край плато и в планирующем полете устремился к долине. Топтор не обращал внимания ни на действия пилотов, ни на двадцатку «пехотинцев», сопровождавших его: все внимание главаря карателей было сосредоточено на экране обзора.
Неужели там, внизу, в зажатом скалами узком пространстве он и в самом деле обнаружит тот самый знаменитый космолет, который, если верить его создателям, был настолько неуязвим и могуществен, что мог в одиночку завоевать всю Галактику? Сам он не имел ни малейшего представления о технических или военных новинках, которыми был напичкан этот корабль, но понимал, что они должны быть по-настоящему серьезными, раз потребовалась высочайшая степень секретности в сокрытии места строительства.
Шлюп продолжал мягко скользить в направлении пункта назначения.
Топтор ясно видел цепь роботов-охранников при входе в долину. Из этого следовало, что Эцтак не солгал ему, описывая, где находится верфь, как она работает и охраняется. Внешне все выглядело спокойно, нормально. Не было заметно ни следов разрушений, ни самих ополоумевших туземцев…
Но тут Тяжеловик вспомнил, что к строительству корабля не был допущен ни один гозланин. Боратор, инженер, распоряжался лишь бригадами роботов.
У Топтора взыграл оптимизм. Он счел, что надежно держит в своих руках все ниточки этого дела, не догадываясь, что в действительности сам был всего лишь марионеткой, послушной воле кукловода.
А кукловодом был Перри Родан.
Джон Маршалл, Китаи и Эмир, не в силах сдержать нервное напряжение, следили за посадкой корабля Перевозчиков. На верфи работы шли своим чередом, как если бы ничего необычного не происходило. Боратор, расположившись в директорском кабинете, непрерывно отдавал все новые и новые распоряжения, поскольку через день новому звездолету предстояло впервые вылететь в испытательный полет. Ни роботы, ни гозлане не знали ни секунды покоя, трудясь во имя этой цели.
Тень шлюпа заскользила по равнине. Открылся входной шлюз, и Тяжеловики ступили на поверхность. Их скафандры были намертво замкнуты, гигантские руки судорожно сжимали радианты.
Боратор положил на стол чертеж, который тщательно изучал, встал из-за стола и, ведомый «чародеем» Китаи, вышел навстречу Тяжеловикам. Он не выразил ни малейшего удивления в связи с их прибытием.
— Ну наконец-то вы здесь, Топтор, — заявил он. — Надеюсь, для того, чтобы на законных основаниях обеспечить приемку построенного корабля? Вас направил Эцтак?
Топтор машинально опустил наведенное оружие и, полный горечи, не отрывал глаз от красных пятен, разукрасивших лицо инженера. Он был уверен, что скафандр надежно убережет его от заражения, но все равно не мог сдержать передернувшую его дрожь ужаса и отвращения.
— Так вас тоже настигла эта болезнь, Боратор? — спросил он, инстинктивно отступая на шаг.
И тут с удивлением заметил группу гозлан, которые в сопровождении нескольких рабочих роботов спокойно вышли из тоннеля, где велось строительство и, игнорируя Тяжеловиков, вошли в ангар.
— А что тут делают туземцы? — вскинулся Топтор. — Их тоже затронула эпидемия?
Боратор молча кивнул, не выказывая ни малейшего беспокойства, как если бы речь шла о каком-то легком простудном заболевании.
— Мы на верфи все заражены. Но память пока не утеряна. Мозг затмится чуть позже, но к тому времени строительство корабля будет завершено. Что касается гозлан, то я был вынужден их использовать, ибо одни роботы ни за что бы не закончили сооружение звездолета до… до того, как меня поразит полная амнезия.
Инженер, приветливо улыбаясь, указал на нескольких постовых.
— Жаль, что болезнь распространилась также и на роботов. Теперь на них уже нельзя положиться.
Топтор отступил еще на шаг.
— И когда же космолет будет готов полностью, Боратор?
— Где-то в пределах этой недели. — А когда вы… потеряете память?
— Кто его знает? Может, и завтра. Было бы неплохо, если бы в этом случае вы были готовы подменить меня.
— Что! Работать здесь? Рискуя заразиться?
— Да что вы так беспокоитесь, Топтор! Все равно зараза уже добралась до вас и ваших людей.
Тяжеловик мертвенно побледнел.
— Это исключено! Нас оберегают скафандры!
По губам Боратора скользнула холодная усмешка.
— Я тоже носил его, когда разразилась эпидемия. Как видите, из этого ничего путного не получилось! Нет, отныне вы обязаны общие интересы ставить выше личных, поэтому соизвольте отвести этот корабль к месту назначения. Он никоим образом не должен попасть в чужие руки.
Но Топтор упрямо возвращался к интересовавшей его теме.
— Но ведь ни один микроб не может проникнуть через защитные системы наших скафандров! И потом, прежде чем вернуться на наш корабль, мы проведем какое-то время в открытом космосе, а он — лучшее бактерицидное средство!
— Разумеется, вы можете подвергнуть ваши скафандры дезинфекции вакуумом, но не ваши тела… Повторяю: не надо питать радужных иллюзий. Вы обречены, как и я, как все эти роботы и местные жители. Вам остается одно: отбуксировать корабль, открыв для стерилизации все его выходные шлюзы настежь, в заданную для погружения в подпространство точку. Наши союзники заберут его потом, надеюсь, в обеззараженном состоянии, без какого-либо риска подхватить эту болезнь. Но вы лично, Топтор, крепко усвойте одну истину: пройдет самое большее неделя, и вы не будете даже помнить, как вас зовут…
— Боратор! — взревел патриарх. — Мне надоело слушать ваши бредни! Чего вы прохлаждаетесь, а не занимаетесь порученным вам делом? Я что-то пока не видел здесь чокнутых!
— Ха, да есть они, есть, не надо на этот счет беспокоиться. Взгляните хотя бы на этого, — ответил Боратор совершенно равнодушно, показав пальцем на робота, вышедшего из ангара. — Может, вы и с трудом мне поверите, но почему-то первыми этой болезни поддаются как раз позитронные мозги. Извольте убедиться сами.
Топтор с опаской стал наблюдать за боевым роботом, который, тяжело печатая шаг, приближался к ним, ничуть не обеспокоенный присутствием Тяжеловиков.
Патриарх отказывался верить своим ушам, его словно громом поразило: этот кибер-убийца в полный голос распевал песню. Мелодия была несколько монотонна и расплывчата, но слова — на чистом интергалакте — звучали вполне отчетливо:
Кто я? И кто вообще осмелится определить меня?
Ведь все во мне: влечение к чему-то с отторжением,
Безмерно малое с невообразимо крупным, восход и ночь,
Огня стихия с бездной моря, то «против», что зовется «да»,
И ненависть, навечно сопряженная с любовью…
Ах, как бы я хотел уйти в ничто! И, растворясь,
Ликуя, в горниле голубой звезды, покинуть этот мир!
Челюсть Топтора, будто отягощенная неимоверно потяжелевшей бородой, отвисла, открыв зияющую полость рта. Все его члены охватила противная мелкая дрожь.
— Что… что это еще такое? — сумел наконец кое-как произнести он.
— Это поэма, — любезно разъяснил Боратор. — Ее сочинил самолично RК-064. Как и мелодию.
Вся двадцатка Тяжеловиков, державшаяся позади патриарха, дружно — шаг за шагом — стала отступать, сгрудившись вокруг шлюпа. Сейчас достаточно было подать какой-нибудь сигнал, и все, впав в панику, бросились бы во входной шлюз. Но Топтор, хотя и насмерть испуганный, все еще не хотел признать себя побежденным. Его палец нервно сжал спусковой крючок оружия.
— Почему вы не уничтожили этого RК-064?
Джон Маршалл, который в этот момент находился в надежном укрытии, наблюдая за сценой, усмехнулся, услышав этот вопрос. Он повторил его Китаи. И «чародей» тотчас же подсказал Боратору нужный ответ:
— Как так почему? Не вижу в этом никакой необходимости. Если я ликвидирую этого, то мне на том же основании пришлось бы уничтожить почти всех остальных роботов! В любом случае конец не за горами. Так пусть себе чудят, только бы вели себя мирно и не вздумали накинуться на нас… Кстати, один из рабочих роботов, некий РА-007, сейчас пишет трагедию. Она восхитительна, выдержана в очень благородном стиле, в лучших традициях классического театра.
Эмир, услышав это, едва не расхохотался, прошептав:
— Неужели вы и впрямь надеетесь обратить в бегство этого мастодонта подобными глупостями? Может, пока не поздно, этим делом займусь я? С удовольствием запулил бы его аж до ближайшего спутника — такая прогулочка пошла бы ему на пользу, не сомневайтесь! — Спокойно, Эмир, — урезонил его задетый такой репликой австралиец. — Топтор — реалист, мыслит в основном логически. Если вы вмешаетесь, то он сразу раскусит, что речь идет о телекинезе, и тут же заподозрит, что дело не обошлось без Милиции Родана. Перед ним сразу встанет образ конкретного, опасного, но ему понятного и вполне реального врага — врага, которого можно победить. Но много менее грозного, чем этот, так и не разгаданный им робот-рифмоплет! Китаи, продолжайте действовать в том же духе. Вы на верном пути, и вскоре наш приятель созреет.
Без всякого сомнения, цивилизация Вольных Перевозчиков знала определенные жанры литературы, включая трагедию. Но Топтор никогда не был силен в искусстве, не видя возможности нажиться в этой области. Совершенно растерявшись, он уставился в ярко-пятнистое лицо своего собеседника. Тяжеловика охватила безоглядная паника. Он чувствовал, что колени под ним подгибаются, и сохранял вертикальное положение только ценой неимоверного напряжения воли.
— А как… как эта самая болезнь проявляется у людей?
Боратор еще не успел ответить, как на углу ангара появился гозланин. С широкой улыбкой на устах он приблизился к группе Тяжеловиков. Еще несколько месяцев назад при виде этих «небожителей, абориген простерся бы ниц, уткнувшись лбом в грунт… Но этот, не проявляя ни малейшего беспокойства, прошел между инженером и патриархом. То был совсем молодой гозланин с развевающимися длинными темными волосами. На его загорелом лице и крепком торсе явственно проступали красные и голубоватые пятна болезни забвения. В его мозгах, судя по всему, не существовали в этот момент ни единой связной мысли, поскольку он — это было очевидно — и не подозревал о смертельной опасности, которую представляли для нега Тяжеловики.
Он ловко выхватил из дрожавшей руки Топтора радиант и стал забавляться с оружием. В результате неосторожного движения сверкнул бледный энерголуч, разнесший вдребезги кусок скалы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18