– Тебе не кажется?
– Да, есть в этом всем что-то ненормальное. Может, нам уже пора делать то самое добро, о котором говорила гадалка?
– Возможно!..
– Знать бы только, как это сделать? Отдать энную сумму на благотворительность? Ну уж нет, ни за что! – Артем решительно покачал головой. – Это все пойдет в лапы чиновников. Уж лучше выйти на улицу и раздать все нищим!
– Зачем же для этого на улицу выходить? Достаточно выйти на лестничную площадку!..
– Что ты имеешь в виду?
– Я имею в виду Полину и ее славное семейство…
– Каким образом оказать им это благодеяние? За четыре с лишним года, что я их знаю, они ни разу не просили денег… Или попросили наконец?
– Нет, не попросили. Ты же знаешь, какие в их семье железные принципы на этот счет. Изменят они им, наверное, только в гробу! Вспомни прошлый год, когда всем медикам не выдавали несколько месяцев зарплату – даже тогда они не попросили помощи. Я вынуждена была прибегать ко всяческим ухищрениям, чтобы заманить их в гости и накормить чем-нибудь… Не попросят и теперь – хотя именно сейчас, наверное, нуждаются в деньгах как никогда!..
– А что случилось? – спросил Артем.
– Оказывается, что родителям Полины как заслуженным врачам еще восемь лет назад обещали дать четырехкомнатную квартиру. Но, как всегда бывает с честными и порядочными людьми, им не повезло: ситуация в самый последний момент изменилась. Рыночная стоимость квадратного метра жилья возросла, и теперь им предлагают лишь трехкомнатную. Если же они захотят въехать в четыре комнаты, то им следует выложить за это удовольствие некоторую сумму – около четырех тысяч долларов примерно… Такая вот история!..
– Давай позовем Полину и попробуем уговорить ее взять деньги. Ситуация все-таки нестандартная!..
– Не питай иллюзий – откажется! – вздохнула Юля.
– Но придумать что-то необходимо. Что-нибудь оригинальное… Вроде выигрыша в лотерею, например…
– Они никогда ни в какие лотереи не играют, – отозвалась жена. – У них просто не остается денег, чтобы покупать билеты. Да и слишком это все сложно. Проще подбросить в подъезд сумку с деньгами, не понесет же она их в милицию!
– Не понесет, – ответил муж. – Она понесет их к нам…
– Думаешь, догадается?
– Уверен. Обязательно догадается. Если найдет деньги в подъезде. А вот если где-нибудь в другом месте!..
Супруги обменялись понимающим взглядом: похоже, что проблема осчастливливания лучшего друга была разрешена! Оставались тонкости. Но как раз в тонкостях и заключался успех всего предприятия – вдруг подкинутые деньги попадут не по адресу, вдруг Полина не пойдет в этот день своей обычной дорогой, вдруг… Нелепых случайностей могло возникнуть бесчисленное множество, и каждая из них грозила провалом всего дела! Для того чтобы исключить все случайности, необходима была четкая организация задуманного предприятия.
Артем взял инициативу в свои руки. Он стал набирать номер на мобильнике.
– Ему звонишь, – догадалась Юля, коснувшись указательным пальцем плеча, изображая погоны.
Артем кивнул.
Последние четыре года он набирал этот номер нечасто, если быть абсолютно точным – два раза в год: в день рождения абонента, а также в день профессионального праздника организации, к которой он принадлежал.
– Слушаю вас, – раздалось на том конце провода.
– Мне, пожалуйста, Ивана Ильича Владимирова!
– Кто его спрашивает?
– Артем Шарапанов…
– Хорошо, – ответил голос. – Ждите.
Прошло, как обычно, около минуты, после чего Артем услышал голос дяди:
– Здравствуй, Артем! Как твое драгоценное здоровье?
– Здравствуйте, Иван Ильич! Со здоровьем все нормально.
– По делу звонишь или так просто? – сразу же поинтересовался собеседник.
– По делу, причем не совсем обычному делу!
– Ну, если по необычному, тогда приходи сегодня вечером в гости – потолкуем. Еще не забыл, где я живу?
– Нет, не забыл… Заранее спасибо!..
– Благодарить потом будешь, если все получится.
– Получится, – улыбнулся Артем. – Дело-то, честно говоря, пустяковое… Совершить небольшой благородный поступок, всего-то!..
– Как знать, как знать, – засомневался голос на том конце провода. – В жизни, как это ни странно, именно добрые и благородные поступки даются труднее всего, а если вдруг что-то и получается, то расплата за это следует немедленно. Так что, прежде чем делать добро, стоит тысячу раз подумать…
– Вот мы вместе вечером и подумаем… До свидания!..
Артем положил трубку и посмотрел на жену.
– Что он сказал? – спросила она.
– Странный он стал какой-то, – ответил Артем. – Наверное, старость!.. Боится превращаться из злого колдуна в доброго волшебника. А ведь ему-то как раз не мешало бы и о душе подумать!
– Что, царевич мой, невесел, низко голову повесил? – этими словами Глушенкова оторвала Анатолия Панфилова от глубоких размышлений, сопровождавшихся вялым прихлебыванием рассольника, который он ел вот уже добрых полчаса.
– Присаживайся! – Появление в ведомственной столовой его лучшего друга, инспектора по делам несовершеннолетних Валентины Андреевны, было как нельзя кстати.
– Как рассольничек? – поинтересовалась коллега, устраиваясь напротив.
– Так себе.
– Случилось что-нибудь?
– С чего ты взяла? – вопросом на вопрос ответил Анатолий.
– Вид у тебя такой, Толя, ложку вон проносишь мимо рта. Ну давай, выкладывай.
– Да выкладывать-то, честно говоря, нечего, – вздохнул капитан Панфилов. – Утомился. Не знаю, бывает с тобой такое или нет: работаешь, работаешь, мечешься, словно белка в колесе, не зная усталости, и вдруг – бац! Чувствуешь однажды, что все, нет больше сил – кончились…
– Бывает, Толя, еще как бывает, – понимающе кивнула Валентина Андреевна и тут же выдала рецепт выздоровления: – А не пора ли тебе в отпуск? Ты когда, собственно, последний раз был в отпуске?
– Полтора года назад. Мы тогда с дочерью к родственникам на Домбай ездили. На горных лыжах катались…
– Помню. Видела фотографии…
– Здорово там! – заулыбался, словно ребенок, Панфилов. – Правда, ссадин и ушибов было – не перечесть.
– Так бери отпуск. Махнете и в этом году туда же!
– А что, неплохая идея, – продолжая меланхолически улыбаться, промямлил Анатолий. – Только сейчас, в самый разгар лета, может быть, лучше на море махнуть? Как ты считаешь?
– И то дело.
– Точно, на море! – воскликнул Анатолий. – Это и для дочери будет полезно. Она этой зимой без остановки гриппом болела. Врачи говорят, что соленая вода – лучшая профилактика…
– А когда у тебя по графику отпуск?
– Через месяц. Но это ничего. Думаю, начальство согласится меня немного «сдвинуть». Я ж все-таки звезда районного сыска!
– Скромность – твое самое сильное качество! – заметила Валентина Андреевна.
– Дело, правда, одно нужно закончить. Я рассчитывал с ним еще пару недель назад завязать, но не получается. А дельце-то на первый взгляд казалось совсем пустяковым…
– Ты имеешь в виду дело той женщины, которая прыгнула с моста?
– Оно самое! – кивнул Панфилов. – Мог ли я предположить, что так надолго с ним застряну.
– Я думала, ты это дело давно закрыл… В нем, насколько я помню, не было ничего сложного, особенно для такой звезды районного сыска.
Этот легкий укол не остался незамеченным.
– Прежде чем поддевать, – заявил Анатолий, – неплохо бы ознакомиться с нюансами…
– С нюансами! Какие тут могут быть нюансы?.. Бабушка по внешнему виду – явный бомж, в пьяном виде решает покончить с жизнью или же просто сваливается с моста ввиду чрезмерного употребления… Какие нюансы? Что, нашлись родственники? Кто-то объявил на нее розыск? Или, может быть, тебе удалось установить личность потерпевшей и разузнать кое-что из ее бурного прошлого?
– Нет, нет, – прервал речь коллеги Анатолий. – Личность потерпевшей установить не удалось, документов при ней не было, да и розыск на человека, схожего с потерпевшей по приметам, никто не объявлял. Признаюсь честно, если бы реанимационная бригада не сотворила чудо и женщина умерла, я спустя два-три дня закрыл бы это дело.
– Ты хочешь сказать, что старушка пришла в себя и смогла сообщить что-то такое?..
Анатолий покачал головой:
– Нет. Пострадавшая в глубокой коме. Врачи сказали, что положение ее практически безнадежно. Будь ее организм на тридцать лет помоложе, у нее еще оставался бы шанс, а так… – Капитан вздохнул, а затем продолжил: – Если в ближайшие два месяца не объявятся ее родственники, аппаратуру искусственного жизнеобеспечения отключат и она отправится туда, куда ее кто-то очень хотел отправить!
– «Хотел отправить»! – вскинула брови Валентина Андреевна. – Ты хочешь сказать, что она прыгнула с моста с чьей-то помощью?
– Да. – Анатолий убежденно кивнул. – Причем это не было неосторожностью или случайностью. Женщину убили намеренно и сделали все, чтобы человек, расследующий ее падение, как можно быстрее закрыл дело. Кто будет всерьез заниматься смертью какой-то бомжихи?..
– А с чего ты решил, что ее убили? Были свидетели?
– Нет, – усмехнулся Анатолий.
– Тогда что же?
– Вот, посмотри на это!
Панфилов вынул из внутреннего кармана пиджака какие-то фотографии. Это были снимки прыгнувшей с моста женщины, сделанные в больнице. Вид почти обнаженного старческого тела не слишком радовал, особенно за обеденным столом, поэтому Глушенкова немного поморщилась.
Анатолий разложил снимки на столе.
– Присмотрись, пожалуйста, к потерпевшей… Сейчас, когда на ней почти нет старой поношенной одежды, тебе в глаза ничего не бросается?
– Ты намекаешь на то, что она немного полновата для нищей?
– Нет, – усмехнулся Анатолий. – Я видел довольно многих бомжей, которые обладали отнюдь не скелетоподобным телосложением. Закавыка в другом. Присмотрись повнимательней…
Минут пять Валентина Андреевна и так и эдак вертела восемь фотографий, пытаясь высмотреть что-либо неординарное, что позволило бы наблюдательному следователю дать версию об убийстве, но, так ничего и не обнаружив, произнесла:
– Ладно, Толя, сдаюсь! Вскрывай карты!
Как никогда довольный собой, Анатолий с удовольствием приступил к процессу «открытия карт».
– Я был уверен, что ты догадаешься, – начал он, одновременно складывая фотографии словно карточную колоду в маленькую пачку… Наверху импровизированной колоды он расположил самую важную фотографию.
– Обрати внимание на ее руки, – продолжил Анатолий. – А точнее, на ее ногти… Ты когда-нибудь видела такие ногти у бомжей?
Валентина Андреевна удивленно присвистнула:
– Маникюр! Это же первоклассный маникюр. Чтобы сделать такой, нужно не один час просидеть в косметическом салоне, причем в очень хорошем салоне.
– Вот именно! – поддержал Панфилов. – Между прочим, маникюр есть и на тех ногтях потерпевшей, что были спрятаны в рваные носки и ботинки «прощай молодость». Как тебе это нравится?
– Мне это вовсе не нравится! – покачала головой коллега. – Женщина преклонных лет с дорогим маникюром на руках и ногах, накачанная водкой, наряженная кем-то в одежду «а-ля бомж» и сброшенная с моста, – такое вряд ли может понравиться!
– Я рад, что ты обо всем догадалась! – улыбнулся Анатолий. – Теперь-то ты понимаешь, что это дело непростое!
– Теперь понимаю… И что ты собираешься делать?
– Опознавать!
– Но как?
– По приметам. У потерпевшей имеется одна особая примета.
– Ты имеешь в виду маникюр? – догадалась Глушенкова. – Не собираешься же ты обойти все косметические салоны в городе?
– Я уже это делаю, – серьезно ответил Панфилов. – На текущий момент мною отработано семнадцать салонов красоты и маникюрных кабинетов.
– А осталось сколько?..
– Восемьдесят четыре, – засмеялся Анатолий. – Если не считать тех «теневых» мастеров, что работают на дому.
– Здорово! Это ж сколько времени нужно, чтобы всех обойти?
– Я надеюсь, что мне повезет и те мастера, что делали маникюр потерпевшей, не окажутся в списке самыми последними.
– Твой оптимизм достоин похвалы, – с явной долей скепсиса заметила Валентина Андреевна. – А ты уверен, что люди в салонах красоты и маникюрных кабинетах смогут опознать свою клиентку?
– Нет, не уверен, – весело отозвался Анатолий. – Поэтому я попросил своего знакомого художника Владика Молева – помнишь такого, он на фальшивых облигациях попался?..
– Помню, конечно.
– Так вот, я попросил его нарисовать с фотографий потерпевшей портрет в том виде, в каком она могла быть до ее прыжка с моста.
– Ну и как получилось?
– Пока не знаю. Наш гениальный художник все еще работает над образом. Он сказал, что быстрого результата ожидать не стоит. Фактура уж больно сложная!
– Фактура! – повторила Валентина. – А это что такое?
– Думаешь, я знаю?
На этом разговор друзей прервался. Каждый из них задумался о своем. Капитан Панфилов думал о том, как было бы здорово перебросить все висевшие на нем дела на кого-то из коллег и, получив отпускные, махнуть прямо завтра к южному солнцу и теплому морю. Там, у моря, он смог бы наконец отдохнуть и как следует выспаться. Валентина Андреевна Глушенкова думала о новых обстоятельствах «дела о женщине-самоубийце». Они поразили ее. Но еще больше поразило заявление Анатолия о том, что он начал обход всех имевшихся в городе заведений, в которых делают хороший маникюр. Учитывая то обстоятельство, что все мало-мальски престижные косметические салоны взяли за привычку работать допоздна, ей стало ясно, почему ее лучший друг Анатолий Панфилов стал так плохо выглядеть и клевать носом в тарелку с рассольником. Без сомнения, требовалось очень тонкое женское вмешательство в это дело.
– Знаешь что, Толя! – произнесла Валентина Андреевна, прерывая затянувшееся молчание. – А что, если мы с тобой поделим оставшиеся восемьдесят четыре косметических салона пополам? Представляешь, сколько тогда можно будет сэкономить времени?
Примерно с минуту Анатолий молчал, и его собеседница начала уже волноваться, думая, что Панфилов снова погрузился в то самое состояние, в котором она обнаружила друга в начале беседы. Однако опасения оказались напрасными. Капитан Панфилов вдруг резко поднялся из-за стола и, словно боясь того, что Глушенкова передумает, произнес:
– Жду тебя ровно в семь у твоего подъезда! Там я передам тебе все адреса, пароли, явки…
Сказав это, он помчался к выходу.
«Наверное, вспомнил что-нибудь важное!» – подумала Валентина Андреевна, принимаясь наконец за свой давно остывший рассольник.
Вечером следующего дня в дверь позвонили!
Выглянув в дверной глазок, Артем увидел коренастого молодого человека, одетого во все черное.
– Я от Ивана Ильича! – подал голос гость, каким-то образом догадавшись, что за ним уже наблюдают. – Я принес вам кассету!..
Пара минут ушла на отпирание и запирание дверей и передачу «ценного груза». Вернувшись в комнату, Артем победоносно взмахнул рукой, в которой находилась заветная черная коробочка:
– А ты сомневалась, что получится!..
– Беру свои слова обратно, – ответила жена, поудобней устраиваясь на своем любимом диване.
– Я, если честно признаться, тоже немного сомневался в успехе, – произнес Артем, погружая кассету в чрево видеомагнитофона. – Учитывая загадочный характер Полины, можно ожидать чего угодно… Однако раз кассета у нас, то все о'кей.
Тем временем на экране телевизора появились первые кадры. Съемка велась из автомобиля. Взору предстал их собственный подъезд с выходящими из него людьми. Дата и время в углу экрана указывали на то, что съемка производилась сегодняшним утром. Спустя пару минут появилась Полина. Она, как всегда, опаздывала, поэтому не шла, а почти бежала. Легкой рысью достигнув остановки, Полина успела одной из последних вскочить в автобус, номер которого оператор предусмотрительно показал крупным планом. Проехав положенные пять остановок, Полина вышла из автобуса и уже более спокойным шагом направилась в сторону сквера, отделявшего ее от места работы. Неизвестно каким образом, но камера следовала за ней.
Как только Полина миновала вход в сквер и углубилась внутрь по одной из тропинок, еле слышный голос за кадром скомандовал: «Внимание, маршрут номер три… работаем…» – «Понял… действую», – ответил другой невидимый голос. После этих слов камера начала быстро двигаться. Очевидно, несущий камеру человек бежал, так как изображение на экране подпрыгивало и быстро менялось.
Вдруг камера остановилась, запечатлев густые заросли боярышника. Затем, медленно приближаясь к кустам, она отыскала в них небольшую амбразуру и, проникнув в нее, уставилась своим оком на пустынную поляну. Вовремя! Буквально через пару секунд на поляну вышел человек. Человеком этим была Полина. Она остановилась. Испуганно оглядевшись по сторонам, присела и подняла с земли прозрачный полиэтиленовый пакет. Даже отсюда, из-за кустов, было прекрасно видно, что в пакете, сложенные в аккуратную пачку, лежат зеленые денежные купюры.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32
– Да, есть в этом всем что-то ненормальное. Может, нам уже пора делать то самое добро, о котором говорила гадалка?
– Возможно!..
– Знать бы только, как это сделать? Отдать энную сумму на благотворительность? Ну уж нет, ни за что! – Артем решительно покачал головой. – Это все пойдет в лапы чиновников. Уж лучше выйти на улицу и раздать все нищим!
– Зачем же для этого на улицу выходить? Достаточно выйти на лестничную площадку!..
– Что ты имеешь в виду?
– Я имею в виду Полину и ее славное семейство…
– Каким образом оказать им это благодеяние? За четыре с лишним года, что я их знаю, они ни разу не просили денег… Или попросили наконец?
– Нет, не попросили. Ты же знаешь, какие в их семье железные принципы на этот счет. Изменят они им, наверное, только в гробу! Вспомни прошлый год, когда всем медикам не выдавали несколько месяцев зарплату – даже тогда они не попросили помощи. Я вынуждена была прибегать ко всяческим ухищрениям, чтобы заманить их в гости и накормить чем-нибудь… Не попросят и теперь – хотя именно сейчас, наверное, нуждаются в деньгах как никогда!..
– А что случилось? – спросил Артем.
– Оказывается, что родителям Полины как заслуженным врачам еще восемь лет назад обещали дать четырехкомнатную квартиру. Но, как всегда бывает с честными и порядочными людьми, им не повезло: ситуация в самый последний момент изменилась. Рыночная стоимость квадратного метра жилья возросла, и теперь им предлагают лишь трехкомнатную. Если же они захотят въехать в четыре комнаты, то им следует выложить за это удовольствие некоторую сумму – около четырех тысяч долларов примерно… Такая вот история!..
– Давай позовем Полину и попробуем уговорить ее взять деньги. Ситуация все-таки нестандартная!..
– Не питай иллюзий – откажется! – вздохнула Юля.
– Но придумать что-то необходимо. Что-нибудь оригинальное… Вроде выигрыша в лотерею, например…
– Они никогда ни в какие лотереи не играют, – отозвалась жена. – У них просто не остается денег, чтобы покупать билеты. Да и слишком это все сложно. Проще подбросить в подъезд сумку с деньгами, не понесет же она их в милицию!
– Не понесет, – ответил муж. – Она понесет их к нам…
– Думаешь, догадается?
– Уверен. Обязательно догадается. Если найдет деньги в подъезде. А вот если где-нибудь в другом месте!..
Супруги обменялись понимающим взглядом: похоже, что проблема осчастливливания лучшего друга была разрешена! Оставались тонкости. Но как раз в тонкостях и заключался успех всего предприятия – вдруг подкинутые деньги попадут не по адресу, вдруг Полина не пойдет в этот день своей обычной дорогой, вдруг… Нелепых случайностей могло возникнуть бесчисленное множество, и каждая из них грозила провалом всего дела! Для того чтобы исключить все случайности, необходима была четкая организация задуманного предприятия.
Артем взял инициативу в свои руки. Он стал набирать номер на мобильнике.
– Ему звонишь, – догадалась Юля, коснувшись указательным пальцем плеча, изображая погоны.
Артем кивнул.
Последние четыре года он набирал этот номер нечасто, если быть абсолютно точным – два раза в год: в день рождения абонента, а также в день профессионального праздника организации, к которой он принадлежал.
– Слушаю вас, – раздалось на том конце провода.
– Мне, пожалуйста, Ивана Ильича Владимирова!
– Кто его спрашивает?
– Артем Шарапанов…
– Хорошо, – ответил голос. – Ждите.
Прошло, как обычно, около минуты, после чего Артем услышал голос дяди:
– Здравствуй, Артем! Как твое драгоценное здоровье?
– Здравствуйте, Иван Ильич! Со здоровьем все нормально.
– По делу звонишь или так просто? – сразу же поинтересовался собеседник.
– По делу, причем не совсем обычному делу!
– Ну, если по необычному, тогда приходи сегодня вечером в гости – потолкуем. Еще не забыл, где я живу?
– Нет, не забыл… Заранее спасибо!..
– Благодарить потом будешь, если все получится.
– Получится, – улыбнулся Артем. – Дело-то, честно говоря, пустяковое… Совершить небольшой благородный поступок, всего-то!..
– Как знать, как знать, – засомневался голос на том конце провода. – В жизни, как это ни странно, именно добрые и благородные поступки даются труднее всего, а если вдруг что-то и получается, то расплата за это следует немедленно. Так что, прежде чем делать добро, стоит тысячу раз подумать…
– Вот мы вместе вечером и подумаем… До свидания!..
Артем положил трубку и посмотрел на жену.
– Что он сказал? – спросила она.
– Странный он стал какой-то, – ответил Артем. – Наверное, старость!.. Боится превращаться из злого колдуна в доброго волшебника. А ведь ему-то как раз не мешало бы и о душе подумать!
– Что, царевич мой, невесел, низко голову повесил? – этими словами Глушенкова оторвала Анатолия Панфилова от глубоких размышлений, сопровождавшихся вялым прихлебыванием рассольника, который он ел вот уже добрых полчаса.
– Присаживайся! – Появление в ведомственной столовой его лучшего друга, инспектора по делам несовершеннолетних Валентины Андреевны, было как нельзя кстати.
– Как рассольничек? – поинтересовалась коллега, устраиваясь напротив.
– Так себе.
– Случилось что-нибудь?
– С чего ты взяла? – вопросом на вопрос ответил Анатолий.
– Вид у тебя такой, Толя, ложку вон проносишь мимо рта. Ну давай, выкладывай.
– Да выкладывать-то, честно говоря, нечего, – вздохнул капитан Панфилов. – Утомился. Не знаю, бывает с тобой такое или нет: работаешь, работаешь, мечешься, словно белка в колесе, не зная усталости, и вдруг – бац! Чувствуешь однажды, что все, нет больше сил – кончились…
– Бывает, Толя, еще как бывает, – понимающе кивнула Валентина Андреевна и тут же выдала рецепт выздоровления: – А не пора ли тебе в отпуск? Ты когда, собственно, последний раз был в отпуске?
– Полтора года назад. Мы тогда с дочерью к родственникам на Домбай ездили. На горных лыжах катались…
– Помню. Видела фотографии…
– Здорово там! – заулыбался, словно ребенок, Панфилов. – Правда, ссадин и ушибов было – не перечесть.
– Так бери отпуск. Махнете и в этом году туда же!
– А что, неплохая идея, – продолжая меланхолически улыбаться, промямлил Анатолий. – Только сейчас, в самый разгар лета, может быть, лучше на море махнуть? Как ты считаешь?
– И то дело.
– Точно, на море! – воскликнул Анатолий. – Это и для дочери будет полезно. Она этой зимой без остановки гриппом болела. Врачи говорят, что соленая вода – лучшая профилактика…
– А когда у тебя по графику отпуск?
– Через месяц. Но это ничего. Думаю, начальство согласится меня немного «сдвинуть». Я ж все-таки звезда районного сыска!
– Скромность – твое самое сильное качество! – заметила Валентина Андреевна.
– Дело, правда, одно нужно закончить. Я рассчитывал с ним еще пару недель назад завязать, но не получается. А дельце-то на первый взгляд казалось совсем пустяковым…
– Ты имеешь в виду дело той женщины, которая прыгнула с моста?
– Оно самое! – кивнул Панфилов. – Мог ли я предположить, что так надолго с ним застряну.
– Я думала, ты это дело давно закрыл… В нем, насколько я помню, не было ничего сложного, особенно для такой звезды районного сыска.
Этот легкий укол не остался незамеченным.
– Прежде чем поддевать, – заявил Анатолий, – неплохо бы ознакомиться с нюансами…
– С нюансами! Какие тут могут быть нюансы?.. Бабушка по внешнему виду – явный бомж, в пьяном виде решает покончить с жизнью или же просто сваливается с моста ввиду чрезмерного употребления… Какие нюансы? Что, нашлись родственники? Кто-то объявил на нее розыск? Или, может быть, тебе удалось установить личность потерпевшей и разузнать кое-что из ее бурного прошлого?
– Нет, нет, – прервал речь коллеги Анатолий. – Личность потерпевшей установить не удалось, документов при ней не было, да и розыск на человека, схожего с потерпевшей по приметам, никто не объявлял. Признаюсь честно, если бы реанимационная бригада не сотворила чудо и женщина умерла, я спустя два-три дня закрыл бы это дело.
– Ты хочешь сказать, что старушка пришла в себя и смогла сообщить что-то такое?..
Анатолий покачал головой:
– Нет. Пострадавшая в глубокой коме. Врачи сказали, что положение ее практически безнадежно. Будь ее организм на тридцать лет помоложе, у нее еще оставался бы шанс, а так… – Капитан вздохнул, а затем продолжил: – Если в ближайшие два месяца не объявятся ее родственники, аппаратуру искусственного жизнеобеспечения отключат и она отправится туда, куда ее кто-то очень хотел отправить!
– «Хотел отправить»! – вскинула брови Валентина Андреевна. – Ты хочешь сказать, что она прыгнула с моста с чьей-то помощью?
– Да. – Анатолий убежденно кивнул. – Причем это не было неосторожностью или случайностью. Женщину убили намеренно и сделали все, чтобы человек, расследующий ее падение, как можно быстрее закрыл дело. Кто будет всерьез заниматься смертью какой-то бомжихи?..
– А с чего ты решил, что ее убили? Были свидетели?
– Нет, – усмехнулся Анатолий.
– Тогда что же?
– Вот, посмотри на это!
Панфилов вынул из внутреннего кармана пиджака какие-то фотографии. Это были снимки прыгнувшей с моста женщины, сделанные в больнице. Вид почти обнаженного старческого тела не слишком радовал, особенно за обеденным столом, поэтому Глушенкова немного поморщилась.
Анатолий разложил снимки на столе.
– Присмотрись, пожалуйста, к потерпевшей… Сейчас, когда на ней почти нет старой поношенной одежды, тебе в глаза ничего не бросается?
– Ты намекаешь на то, что она немного полновата для нищей?
– Нет, – усмехнулся Анатолий. – Я видел довольно многих бомжей, которые обладали отнюдь не скелетоподобным телосложением. Закавыка в другом. Присмотрись повнимательней…
Минут пять Валентина Андреевна и так и эдак вертела восемь фотографий, пытаясь высмотреть что-либо неординарное, что позволило бы наблюдательному следователю дать версию об убийстве, но, так ничего и не обнаружив, произнесла:
– Ладно, Толя, сдаюсь! Вскрывай карты!
Как никогда довольный собой, Анатолий с удовольствием приступил к процессу «открытия карт».
– Я был уверен, что ты догадаешься, – начал он, одновременно складывая фотографии словно карточную колоду в маленькую пачку… Наверху импровизированной колоды он расположил самую важную фотографию.
– Обрати внимание на ее руки, – продолжил Анатолий. – А точнее, на ее ногти… Ты когда-нибудь видела такие ногти у бомжей?
Валентина Андреевна удивленно присвистнула:
– Маникюр! Это же первоклассный маникюр. Чтобы сделать такой, нужно не один час просидеть в косметическом салоне, причем в очень хорошем салоне.
– Вот именно! – поддержал Панфилов. – Между прочим, маникюр есть и на тех ногтях потерпевшей, что были спрятаны в рваные носки и ботинки «прощай молодость». Как тебе это нравится?
– Мне это вовсе не нравится! – покачала головой коллега. – Женщина преклонных лет с дорогим маникюром на руках и ногах, накачанная водкой, наряженная кем-то в одежду «а-ля бомж» и сброшенная с моста, – такое вряд ли может понравиться!
– Я рад, что ты обо всем догадалась! – улыбнулся Анатолий. – Теперь-то ты понимаешь, что это дело непростое!
– Теперь понимаю… И что ты собираешься делать?
– Опознавать!
– Но как?
– По приметам. У потерпевшей имеется одна особая примета.
– Ты имеешь в виду маникюр? – догадалась Глушенкова. – Не собираешься же ты обойти все косметические салоны в городе?
– Я уже это делаю, – серьезно ответил Панфилов. – На текущий момент мною отработано семнадцать салонов красоты и маникюрных кабинетов.
– А осталось сколько?..
– Восемьдесят четыре, – засмеялся Анатолий. – Если не считать тех «теневых» мастеров, что работают на дому.
– Здорово! Это ж сколько времени нужно, чтобы всех обойти?
– Я надеюсь, что мне повезет и те мастера, что делали маникюр потерпевшей, не окажутся в списке самыми последними.
– Твой оптимизм достоин похвалы, – с явной долей скепсиса заметила Валентина Андреевна. – А ты уверен, что люди в салонах красоты и маникюрных кабинетах смогут опознать свою клиентку?
– Нет, не уверен, – весело отозвался Анатолий. – Поэтому я попросил своего знакомого художника Владика Молева – помнишь такого, он на фальшивых облигациях попался?..
– Помню, конечно.
– Так вот, я попросил его нарисовать с фотографий потерпевшей портрет в том виде, в каком она могла быть до ее прыжка с моста.
– Ну и как получилось?
– Пока не знаю. Наш гениальный художник все еще работает над образом. Он сказал, что быстрого результата ожидать не стоит. Фактура уж больно сложная!
– Фактура! – повторила Валентина. – А это что такое?
– Думаешь, я знаю?
На этом разговор друзей прервался. Каждый из них задумался о своем. Капитан Панфилов думал о том, как было бы здорово перебросить все висевшие на нем дела на кого-то из коллег и, получив отпускные, махнуть прямо завтра к южному солнцу и теплому морю. Там, у моря, он смог бы наконец отдохнуть и как следует выспаться. Валентина Андреевна Глушенкова думала о новых обстоятельствах «дела о женщине-самоубийце». Они поразили ее. Но еще больше поразило заявление Анатолия о том, что он начал обход всех имевшихся в городе заведений, в которых делают хороший маникюр. Учитывая то обстоятельство, что все мало-мальски престижные косметические салоны взяли за привычку работать допоздна, ей стало ясно, почему ее лучший друг Анатолий Панфилов стал так плохо выглядеть и клевать носом в тарелку с рассольником. Без сомнения, требовалось очень тонкое женское вмешательство в это дело.
– Знаешь что, Толя! – произнесла Валентина Андреевна, прерывая затянувшееся молчание. – А что, если мы с тобой поделим оставшиеся восемьдесят четыре косметических салона пополам? Представляешь, сколько тогда можно будет сэкономить времени?
Примерно с минуту Анатолий молчал, и его собеседница начала уже волноваться, думая, что Панфилов снова погрузился в то самое состояние, в котором она обнаружила друга в начале беседы. Однако опасения оказались напрасными. Капитан Панфилов вдруг резко поднялся из-за стола и, словно боясь того, что Глушенкова передумает, произнес:
– Жду тебя ровно в семь у твоего подъезда! Там я передам тебе все адреса, пароли, явки…
Сказав это, он помчался к выходу.
«Наверное, вспомнил что-нибудь важное!» – подумала Валентина Андреевна, принимаясь наконец за свой давно остывший рассольник.
Вечером следующего дня в дверь позвонили!
Выглянув в дверной глазок, Артем увидел коренастого молодого человека, одетого во все черное.
– Я от Ивана Ильича! – подал голос гость, каким-то образом догадавшись, что за ним уже наблюдают. – Я принес вам кассету!..
Пара минут ушла на отпирание и запирание дверей и передачу «ценного груза». Вернувшись в комнату, Артем победоносно взмахнул рукой, в которой находилась заветная черная коробочка:
– А ты сомневалась, что получится!..
– Беру свои слова обратно, – ответила жена, поудобней устраиваясь на своем любимом диване.
– Я, если честно признаться, тоже немного сомневался в успехе, – произнес Артем, погружая кассету в чрево видеомагнитофона. – Учитывая загадочный характер Полины, можно ожидать чего угодно… Однако раз кассета у нас, то все о'кей.
Тем временем на экране телевизора появились первые кадры. Съемка велась из автомобиля. Взору предстал их собственный подъезд с выходящими из него людьми. Дата и время в углу экрана указывали на то, что съемка производилась сегодняшним утром. Спустя пару минут появилась Полина. Она, как всегда, опаздывала, поэтому не шла, а почти бежала. Легкой рысью достигнув остановки, Полина успела одной из последних вскочить в автобус, номер которого оператор предусмотрительно показал крупным планом. Проехав положенные пять остановок, Полина вышла из автобуса и уже более спокойным шагом направилась в сторону сквера, отделявшего ее от места работы. Неизвестно каким образом, но камера следовала за ней.
Как только Полина миновала вход в сквер и углубилась внутрь по одной из тропинок, еле слышный голос за кадром скомандовал: «Внимание, маршрут номер три… работаем…» – «Понял… действую», – ответил другой невидимый голос. После этих слов камера начала быстро двигаться. Очевидно, несущий камеру человек бежал, так как изображение на экране подпрыгивало и быстро менялось.
Вдруг камера остановилась, запечатлев густые заросли боярышника. Затем, медленно приближаясь к кустам, она отыскала в них небольшую амбразуру и, проникнув в нее, уставилась своим оком на пустынную поляну. Вовремя! Буквально через пару секунд на поляну вышел человек. Человеком этим была Полина. Она остановилась. Испуганно оглядевшись по сторонам, присела и подняла с земли прозрачный полиэтиленовый пакет. Даже отсюда, из-за кустов, было прекрасно видно, что в пакете, сложенные в аккуратную пачку, лежат зеленые денежные купюры.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32