Мужчины стояли без движения, верблюды дремали. Пролетел легкий ветерок, и песчинки что-то прошептали. Потом опять тишина. В эту же минуту солнце скрылось, словно кто-то погасил свет. Арабы взобрались на верблюдов и поехали прочь. Бретт завел машину. Наступили сумерки, и волшебный момент прошел. Они ехали молча. И Элисон была этому рада. Теперь слова были бы некстати. Но она бережно сохранит в памяти этот момент, потому что стала его свидетельницей вместе с Бреттом.
Быстро стемнело, на небе зажглись миллионы звезд. Бретт по-прежнему вел машину молча.
– Хорошо, что ты знаешь дорогу! – не удержалась Элисон, когда они мчались среди бесконечных дюн.
– Вообще-то нет, но пока буду держаться этого пути и двигаться на запад, со временем мы попадем в Сиди.
На горизонте появился бледный свет.
– Луна взошла, – объявил Бретт.
На небо выкатил огромный оранжевый шар, сначала медленно, потом все быстрее, пока наконец не засиял серебром, а вся равнина не осветилась загадочным зеленовато-голубым мерцанием. Откинувшись на спинку сиденья, Элисон смотрела на бесконечное звездное небо.
– Какое оно огромное, – прошептала она. – Небо и пустыня. Я чувствую себя такой маленькой и одинокой. – Ее лицо было бледно, глаза затуманились.
Бретт остановил машину и обнял ее. Их поцелуй казался неизбежным, как лунный свет. Его губы были твердыми и прохладными. Сердце Элисон учащенно забилось, мысли спутались.
Бретт отпустил ее и вновь взялся за руль. Элисон не смела поверить в случившееся.
– Почему? – затаив дыхание, спросила она. – Почему ты поцеловал меня, Бретт?
– А почему нет? Ты ведь любишь, когда тебя целуют? – Опять он напоминал ей о Поле Эвертоне!
Элисон не выдержала:
– Бретт, зачем ты возишься со мной, если я такая ужасная?
Он удивленно посмотрел на нее. На горизонте уже мигали огни оазиса.
– Ты вовсе не ужасная, Элисон. Ты мне очень нравишься.
– Знаю, – с горечью произнесла Элисон. Опять они вернулись к тому, с чего начали.
– Это правда. Мы всегда были хорошими друзьями. Забудь об этом поцелуе.
Элисон хотелось ответить ему что-нибудь резкое, но она удержалась. И, кроме того, они уже подъехали к воротам виллы.
– Тебе не стоит извиняться, – заставила она себя засмеяться, вылезая из машины. – Спасибо, что взял меня с собой, Бретт. Может, поужинаешь с нами?
– С удовольствием, но не могу. Мне надо вернуться в больницу.
Элисон надеялась именно на такой ответ. Если бы Бретт принял ее приглашение, она этого не вынесла бы.
Глава 7
В течение следующих двух недель ничего примечательного не происходило. Каждое утро ровно в восемь часов семья Уоррендер усаживалась за круглый стол на веранде и пила кофе. Первым обычно уходил профессор с «дипломатом», набитым планами и диаграммами.
Чуть позже приезжал «кадиллак» за Фионой. Элисон садилась с ней в машину и выходила у больницы. За рулем всегда был шофер-араб. Элисон радовалась, что не Пол. Как далеко зашло увлечение Фионы? Элисон была слишком занята своими делами, чтобы думать о судьбе младшей сестры, но ей казалось, что съемки слишком затягивались. День за днем Фиона пропадала на площадке. Неужели она болтается в баре отеля «Ридженс»? Но пока сестру окружают другие участники съемочной группы, она в безопасности, утешала себя Элисон.
Стоило ей один раз завести разговор на эту тему, как Фиона тут же замкнулась.
– Вы все еще снимаете? – спросила Элисон как-то утром, пока они ждали машину. – Мне кажется, это уже длится лет сто.
– Естественно, – отрезала Фиона. – Ты ничего не знаешь о съемках. Во-первых, мне надо было привыкнуть к лошади. Горячий арабский скакун – это не то что старая толстая Дора…
. – Ну конечно, – согласилась Элисон. – Мне хотелось бы как-нибудь побывать на съемках. Должно быть, зрелище удивительное.
– Пол не терпит посторонних во время работы. И потом, мы снимаем в пустыне.
– Но не все же время? Иногда ты ночью приходишь домой.
– Потому что Пол хочет, чтобы я смотрела отснятый материал.
Это вполне логичное объяснение не убедило Элисон. Фиона, обычно любящая поболтать, как-то странно замыкалась в себе, стоило завести речь о фильме.
– Как у тебя дела с Полом? – наконец не выдержала однажды Элисон.
Фиона странно посмотрела на нее:
– Может, хватит меня допрашивать? Я знаю, что тебе не нравится Пол. Я не забыла, какие гадости ты говорила про него в самолете. Так что я лучше не буду рассказывать о нем. Скажу лишь, что ты очень заблуждаешься. Он совершенно не такой, как ты пытаешься мне внушить.
Сердце Элисон замерло, но не успела она ответить, как у ворот затормозил «кадиллак». В это утро за рулем сидел сам Пол.
С восторженным криком Фиона бросилась по дорожке, протягивая к нему руки. Пол поднял ее и от души чмокнул, после чего повернулся к Элисон:
– Какой сюрприз! Мы так давно не виделись. Почему бы вам не заходить время от времени на съемочную площадку? Посмотрите, как ездит верхом ваша сестренка. Потом выпьем в баре. Я столько раз просил Фиону передать вам мое приглашение, но вы так ничего и не ответили.
Но Фиона ничего ей не передавала! Похоже, все обстоит еще хуже, чем Элисон представляет. В это время Фиона нетерпеливо позвала:
– Пол, идем! Я тебе сто раз говорила, что Элисон встречается с этим скучным доктором.
– Так вот в чем дело! У вас нет времени для старых друзей. – Пол взял Элисон под руку и обиженно посмотрел на нее.
– Я работаю в больнице, – объяснила Элисон, отдергивая руку. – Ваш шофер отвозит меня туда каждый день. Надеюсь, вы не против?
– Я рад, что могу хоть чем-то быть вам полезен, – благородно ответил Пол, садясь за руль. – Может, поужинаем сегодня вечером?
Элисон сухо ответила, что это невозможно, а Фиона враждебно посмотрела на нее.
Может, стоило согласиться? Пусть Фиона увидит, какой Пол непостоянный.
Подходя к дверям больницы, Элисон постаралась выкинуть этот разговор из головы. Кажется, ей предстоит трудный день. Несмотря на все усилия, Элисон не могла заставить себя не думать о Бретте. Обычно он вел себя с холодной сдержанностью, но были моменты, когда она ощущала себя с ним единым целым. Элисон очень дорожила утренними минутами отдыха, когда они вместе пили кофе. Сидя в его солнечной кухне, они говорили о работе и о пациентах. Элисон гордилась тем, что Бретт делится с ней, а иногда даже спрашивает у нее совета.
Остаток утра они проводили в операционной. Передавая инструменты или подготавливая хирургические нити, Элисон понимала, что Бретт доверяет ей, и она никогда его не подведет. «Если наши отношения и не получат продолжения, – думала она, – то, по крайней мере, я буду вспоминать эти часы в маленькой жаркой операционной». Элисон любила Бретта и помогала ему – этого ей было достаточно. Дважды она приглашала его поужинать в семейном кругу, и оба раза он отказывался, ссылаясь на работу. Постепенно Элисон с этим смирилась. Поездка в пустыню тем безмятежным днем и та лунная ночь канули в прошлое.
Дневные часы Элисон проводила в гареме, где ее всегда ждал радушный прием. Женщины были по-детски наивны и одновременно очень мудры.
Их смирение с судьбой, умение радоваться самым простым удовольствиям успокаивали ее. Постепенно Элисон познакомилась поближе не только с молодыми женщинами и детьми, но и с бабушкой, прабабушкой. Она даже выучила несколько слов по-арабски, чтобы общаться с ними на родном языке. Хайди и Каира всегда говорили по-английски и скоро научились бегло читать, то и дело задавая вопросы о странных для них английских романах. Что они думали о Джейн Эйр и ее мистере Рочестере? Элисон этого не знала. У Бретта она позаимствовала пару современных романов и «Книгу джунглей» Киплинга, но больше всего женщины полюбили сестер Бронте.
– Как бы мне хотелось увидеть эти йоркширские пустоши. Не могу представить, на что они похожи, – вздохнула как-то Хайди. – Если бы я могла поехать в Англию!
Каира печально посмотрела на дочь и покачала головой:
– У тебя есть все, что нужно, здесь, дитя мое. Скоро шейх найдет тебе мужа.
Хайди с отчаянием взглянула на Элисон:
– Мне не нужен муж! Не сейчас. Я хочу путешествовать, увидеть мир. В этом доме я словно пленница. В школе я могла ездить верхом, играть в теннис, купаться, а здесь остается только сидеть во дворе и шить, пока не состаришься! – Последние слова она произнесла с рыданиями и закрыла лицо ладонями.
Каира и Элисон обменялись встревоженными взглядами.
– Университет в Алжире, – наконец произнесла Каира. – Возможно, твой дедушка согласится.
Хайди подняла заплаканное лицо.
– Я недостаточно умна для университета. И потом я хочу уехать, путешествовать. – Она повернулась к Элисон: – Может, мне нашлось бы занятие в Англии? Ухаживать за детьми, например?
– Ты могла бы выучиться на медсестру, – предложила Элисон. – Уверена, в Сент-Клер, где я раньше работала, примут тебя. Ты ведь получила степень бакалавра в Алжире? Это равносильно вступительному экзамену в Сент-Клер.
Лицо Хайди просияло.
– Какая замечательная мысль, Элисон!
Начался оживленный разговор. На Каиру это предложение тоже произвело впечатление, и даже пожилые женщины одобрительно закивали. Но сначала надо было посоветоваться с шейхом.
– А пока, – предложила Элисон, – ты можешь приходить в больницу и учиться. Конечно, если доктор Мередит даст согласие.
Бретт только приветствовал это решение. Поэтому совсем скоро Хайди приняли в госпиталь младшей медсестрой и она начала работать под руководством Элисон. Хайди быстро научилась измерять температуру и давление, делая заметки в блокноте, который всегда носила с собой.
– Мне нравится твоя маленькая протеже, – заметил Бретт как-то утром, когда они пили кофе на кухне. – Похоже, работа ей по душе. Сегодня утром в операционной она и глазом не моргнула. Со средствами шейха Хайди может попытаться поступить в медицинский колледж при Сент-Клер.
– Чтобы выучиться на врача! – воскликнула Элисон, охваченная завистью. Ей Бретт никогда не предлагал ничего подобного.
– А почему бы и нет? Она умна, сообразительна, и ей нравится работать в больнице. В Сиди-Бу-Кефе нужна женщина-врач. Пройдет еще много времени, прежде чем мусульманки позволят врачам-мужчинам осматривать себя и своих отпрысков. А гинекологическая помощь требуется всегда.
Этого нельзя было отрицать. Но то, что юная Хайди, даже не поработав медсестрой, сразу станет квалифицированным гинекологом, было, по меньшей мере, странно.
– Когда мы будем возвращаться в Англию, она поедет с нами. Конечно, если в Сент-Клер ее примут.
– Так что у нас пока есть время посмотреть на ее успехи. А я поговорю с шейхом.
Элисон отнесла чашки в раковину. Им пора было идти в больницу.
На следующий день открылся фестиваль, о котором так много говорили в городе. Он начался шествием во главе с шейхом, облаченным в алые и пурпуровые одежды. Не менее великолепной была его лошадь – огромный белый жеребец с изысканно украшенной сбруей и висящими вокруг шеи колокольчиками, кистями. Шелковая попона почти доставала до земли. От солнца шейха защищал огромный золотой балдахин, который поддерживали четыре всадника. Позади следовали старейшины, торговцы и оркестр. Наконец появились танцоры в сопровождении почти обнаженного человека – заклинателя змей.
Элисон с Хайди и Кайрой наблюдали за процессией с верхнего этажа единственного в городе банка. Утром Элисон не пошла в больницу, потому что у Бретта было мало пациентов. Все, кто мог стоять на ногах, отправились на праздник. Со своего наблюдательного пункта Элисон видела всю улицу от рыночной площади, откуда началось шествие. Там был и Пол Эвертон с командой операторов. Фиона, как обычно уехавшая утром на его машине, находилась вместе с ним на разрисованной платформе на колесах, арендованной Полом для своей группы, но держалась в стороне, и на нее никто не обращал особого внимания. Она была единственной женщиной в группе операторов. Дариен и другие актрисы смотрели шествие с удобного балкона отеля, одна Фиона предпочла провести утро под палящим солнцем, чтобы быть рядом с Полом, у которого не нашлось для нее даже минутки. Бедная глупышка! Когда же у нее наконец откроются глаза? Ведь даже неопытной школьнице невозможно вечно морочить голову.
Отмахнувшись от этих мыслей, Элисон обратила внимание, что процессия остановилась под деревьями рядом с банком. Шейх и его свита заняли лучшие места, а танцоры начали свое представление. Это были почти совсем мальчишки, невысокие и грациозные, в высоких блестящих конических шляпах. На них были яркие одеяния без рукавов. Танцоры медленно взмахивали руками, опускались на колени, раскачивались взад и вперед под медленную, завораживающую мелодию флейт.
Элисон решила, что это танец, восхваляющий шейха, но Хайди объяснила, что он имеет религиозное значение.
Днем проводились скачки и сражения на равнине за чертой города. Фиона, вернувшаяся домой, уговорила отца пойти на них с ней. Очевидно, Пол уже утратил интерес к празднику.
– Разве он не хочет увидеть битву? – спросила Элисон.
– Он уже снял все, что ему нужно. Сейчас снимает в городе: заклинателей змей, шпагоглотателей и тому подобное.
Элисон была рада, что Фионе удалось на пару часов избавиться от общества Пола. Но ее спокойствие длилось недолго. Вечером в «Ридженс» должны были состояться танцы, и сразу же после обеда Фиона ринулась в комнату переодеваться. Элисон решительно последовала за ней.
– Ты тоже можешь пойти на танцы, – снисходительно разрешила младшая сестра. – Сегодня приглашают всех желающих. Уверена, ты найдешь себе партнера по танцам. А если с тобой захочет танцевать Пол, не забывай, что он мой. Я помню, как ты уговорила его пригласить тебя на ужин, когда мы ехали в Сиди.
– Фиона! – в ужасе вскрикнула Элисон. – О чем ты говоришь? Если я уговорила его, то почему потом отказалась?
– Наверное, из хитрости. Пол такой мягкий, такой добрый, его так легко обмануть. Девушки часто понимают его превратно.
– Если ты называешь «добрыми» его постоянные ухаживания…
– Да. Я понимаю Пола.
– Господи, Фиона! Как ты можешь быть такой дурой?
– А теперь ты злишься, – с сожалением заметила Фиона. Подойдя к шкафу, она вытащила оттуда платье.
Элисон в смятении смотрела, как ее сестра пытается его натянуть. Платье было сшито из кричащего розового атласа и вызывающе обтягивало фигуру.
– Откуда ты его взяла? – удивилась Элисон. Платье выглядело дешевым, вульгарным и самодельным.
– Купила ткань и сшила сама, – с гордостью ответила Фиона, подкрашивая глаза черной тушью. С собранными на макушке кудрями, ярким макияжем и в открытом платье она выглядела нелепо и жалко, но Элисон не решилась сказать об этом вслух.
– Если ты пойдешь на танцы, то надень что-нибудь получше этого скучного белого платья, – посоветовала Фиона.
– Я не пойду. Мы встречаемся с Бреттом в городе. На улице будут жарить целого барана и исполнять арабские танцы. Бретт говорит, это интересно. – Элисон с трудом сдерживала радость. Весь день она мечтала об этой минуте.
– Тогда можешь доехать со мной до отеля, – предложила Фиона, набрасывая на плечи белую шерстяную накидку, так что профессору не пришлось лицезреть ужасающий наряд младшей дочери. Если количество краски на ее юном лице и поразило его, то он ничего не сказал.
Бретт уже ждал на ступенях отеля. Фиона небрежно бросила ему «привет!» и поспешила в фойе, где уже собрались оживленные гости. Вдалеке звучала музыка.
Глядя Фионе вслед, Бретт сказал:
– Я и не знал, что сегодня там будут танцы для всех желающих. Может, лучше сходим на них? Это намного увлекательнее, чем поездка по городу.
– Нет, нет! Мне хотелось бы увидеть арабский праздник. Поехали побыстрее.
Бретт не спешил.
– Значит, тебе больше не по душе твои новые друзья?
– Они не мои друзья, а Фионы. И хотя съемки с ее участием закончились, она почти все время проводит в отеле. Пол Эвертон пригласил ее на танцы.
– Я думал, он пригласит тебя.
– Ты ошибался, – отрезала Элисон, стремясь побыстрее уйти. Что, если появится Пол и бросится целовать ее на глазах у Бретта?
– Так что тебе придется довольствоваться мной, – ответил Бретт. – Идем, Элисон. Посмотрим, что предложат нам магазины в качестве компенсации.
О какой компенсации он говорит? Почему он постоянно напоминает о ее отношениях с Полом? Если бы была возможность, Элисон спросила бы его об этом прямо, но Бретт уже увлек ее за собой по узкой главной улице, где толпился народ. Белые, алые, пестрые одеяния, шум, крики. Попрошайки, продавцы прохладительных напитков и сладостей, погонщики ослов. Из переулка появилось стадо блеющих овец, которых завтра опять погонят на продажу. В лавке, где укрылись Бретт с Элисон, у огромной корзины с жасмином сидел на корточках старик. Почти у всех гуляющих веточки жасмина были воткнуты в головные уборы или за пояс.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13