Он заботился только о собственном комфорте. И вышвырнул меня вон, когда я ему надоела.
– Он – это Ламберт? – тихо спросил Дэвид.
Кэрол кивнула.
– Я совершила огромную ошибку, – прошептала она, понемногу успокаиваясь. – А я так ненавижу совершать ошибки!
Он ничего не сказал, только крепче прижал ее к себе, согревая и баюкая в своих объятиях. Они долго сидели так вдвоем, молча и обнявшись. Впервые в жизни Кэрол казалось, что она обрела безопасное и надежное убежище, к которому всегда стремилась.
Радио и комнате продолжало говорить, но никто уже не слушал его. Звучное контральто Роз Пойндекстер сменилось легкой музыкой, а потом диктор объявил начало полночного выпуска новостей.
– Мне пора, – промолвил Дэвид, убирая руку с ее плеч. – Завтра у нас обоих трудный день. Я договорился с Родом, что он посмотрит мой план и, может быть, порекомендует его отцу.
– Тебе придется встретиться с ним самому. У меня вся первая половина дня занята важными переговорами. Может быть, увидимся за ланчем?
– Договорились.
Дэвид перекинул ноги через подоконник и спрыгнул прямо в сад. Кэрол смотрела ему вслед. Он двинулся было к воротам, но, сделав несколько шагов, остановился, потоптался немного на месте и снова вернулся к окну.
– Что случилось? – спросила она.
– Я подумал, что стоит сказать тебе это сейчас. Я хочу, чтобы ты знала: ты не одна.
– Спасибо, Дэйв.
Да, Кэрол знала это. Дэвид стал ей настоящим другом, самым лучшим другом, каким только может быть мужчина. Он столько сделал для нее...
Она улыбнулась.
– Спокойной ночи, Дэйв.
Он засунул руки в карманы и беспокойно повертел головой.
– Тебе пора, – ласково напомнила она.
– Да, конечно. Спокойной ночи, Кэрол.
Но вместо того, чтобы уйти, он ухватился руками за подоконник, подтянулся и снова оказался рядом с ней. Осторожно коснулся губами ее щеки. Просто братский поцелуй на ночь, ничего более.
И все же он не спешил отрываться от нее. В глубине его темных глаз вспыхнули опасные огоньки, и больше Кэрол ничего не видела. Закрыв глаза и откинув голову назад, она ждала, терпеливо и покорно, словно готовилась к этому моменту всю жизнь.
Дэвид не обманул ее ожиданий. Губы Кэрол словно отведали неведомый доселе, но божественно-прекрасный напиток. Он ловил ее вздохи и возвращал ей, наполнив своим неповторимым запахом. Кровь, пульсировавшая в ее венах, стала вязкой и медлительной, так – что сердце сжалось в груди, отказываясь справляться с непосильной работой. Кэрол обвила руками Дэвида и приникла к нему, как жаждущий к роднику. В эту ночь она не сможет расстаться с ним. Он так необходим ей сейчас!
И Дэвид не разочаровал ее. Обхватив одной рукой за талию, он приподнял отяжелевшее тело Кэрол и перенес ее на диван. Она притянула его к себе с такой силой, что ему тоже пришлось лечь, опустившись на нее всей своей тяжестью, и чувствовала, как под ее требовательными ласками напрягаются мышцы.
Губы Дэвида начали путешествие вниз по ее телу, руки услужливо расстегнули пуговицы на ее блузке, предоставляя губам все больший простор для деятельности. Воздух в комнате неожиданно сгустился и стал упругим и душным, несмотря на распахнутое окно. Перед глазами Кэрол замелькал калейдоскоп цветных ярких пятен, так что закружилась голова. Тело нетерпеливо выгнулось.
На щеках и подбородке Дэвида уже пробивалась щетина, и от этого каждое его прикосновение к разгоряченной коже сопровождалось тысячей крошечных уколов, проникающих до самой глубины ее существа и заставляющих Кэрол извиваться от болезненного наслаждения.
Его губы сомкнулись вокруг напряженного соска. Она ответила на эту ласку протяжным стоном, и ее голова запрокинулась сильнее.
Но Дэвид не торопился. Он покрыл поцелуями ее живот, спускаясь все ниже, пока не достиг внутренней поверхности бедер. По мере того как его губы приближались к заветному уголку тела, дрожь, сотрясающая ее, становилась все сильнее, и когда он наконец добрался до цели, Кэрол вскрикнула...
Когда прошел первый восторг, она протянула к нему все еще дрожащие от пережитого наслаждения руки и чуть слышно попросила:
– Сейчас, пожалуйста...
И снова он не замедлил откликнуться на ее просьбу. Одним мощным движением Дэвид вошел в нее, заполнив собой целиком. Два тела слились в одно, двигаясь в доступной лишь им гармонии. Их губы снова встретились, следуя тому же всепоглощающему ритму. И на всем свете не осталось больше ничего, кроме головокружительного ощущения торжества, наполнившего душу Кэрол ярким светом.
Еще одно движение, еще одна мучительно-сладкая волна – и Дэвид замер, наблюдая, как она стонет и извивается под ним. Затем его глаза закрылись, по телу прошла длинная, тягучая судорога – и время остановилось...
Мало-помалу начали возвращаться звуки, запахи и цвета. Ночной ветерок залетел в окно, смывая капельки пота с разгоряченной кожи. Из динамика снова звучала музыка.
Дэвид шевельнулся, и Кэрол почувствовала, что перестала быть с ним одним существом.
Сказка закончилась.
– Прости меня, Кэрол.
Она ожидала чего угодно – признания, восхищения, благодарности, – но только не извинений. Извинения были последним, чего-ей хотелось бы услышать.
Дэвид встал, неторопливо поправляя одежду. Каждая черточка его лица выражала полнейшее самообладание.
Как ему удается оставаться таким сдержанным и хладнокровным после того, что только что произошло? А она, Кэрол, чуть не захотела отдать ему всю себя без остатка.
Стараясь не показать, насколько разочарована, Кэрол выдавила улыбку и сдавленно произнесла:
– Правило номер один: никогда не извиняйся после секса. Это безнадежно портит все удовольствие.
Он наклонился к ней.
– С тобой все в порядке?
– Разумеется.
– Видишь ли, я не был готов к тому, что случилось.
Действительно, захваченные неожиданным могучим порывом, они не подумали о мерах предосторожности.
Кэрол махнула рукой, надеясь, что выглядит достаточно уверенной.
– Не волнуйся, я взрослая женщина и в состоянии обо всем позаботиться.
Он окинул ее изучающим взглядом и покачал головой.
– Может, и так, но я все равно чувствую, что это неправильно. Понимаешь, Кэрол, ты действительно нравишься мне. Ты особенная, непохожая на других. Я никогда еще не встречал такой девушки.
Ее внезапно стала смущать собственная нагота. Она поспешила застегнуть блузку и оправить юбку.
Дэвид продолжал говорить:
– Ты кажешься жесткой и сильной, а на самом деле ты совсем не такая. Ты добрая и мягкая.
Кэрол совсем не хотелось быть доброй и мягкой. . Она спустила ноги с дивана и села, собираясь высказать свое мнение на этот счет. Но Дэвид протянул к ней руку, призывая к молчанию.
– Подожди, я еще не закончил. Я пытаюсь добиться чего-то важного в жизни, хочу завоевать уважение своей семьи и родного города. Ты усложняешь мне эту задачу.
На сей раз Кэрол было достаточно.
– Иди домой, Дэйв, – устало, но решительно произнесла она.
– Я думал, нам нужно поговорить.
Кэрол покачала головой и указала ему на дверь. Время для разговоров упущено. Теперь Дэвид мог убираться куда угодно.
– Уходи. Тебе никто не давал права принимать решения за меня.
Он беспомощно развел руками.
– Я и не пытаюсь.
– Спокойной ночи.
– Мы увидимся завтра?
– Вполне возможно.
Ей пришлось подтолкнуть его к двери и повернуть ключ в замке.
Хочет она этого или нет, но ее новая жизнь не терпит мягкости и доброты. Значит, ей придется стать сильной и жесткой. Иначе новая жизнь кончится таким же крахом, как и старая.
Она заснула только на рассвете, окончательно убедив себя, что возврата к прежней Кэрол нет и не будет.
10
Этот субботний вечер Дэвид решил провести с друзьями, как это бывало раньше. Интуиция подсказывала, что в ближайшее время лучше держаться подальше от Кэрол. К его немалому сожалению, только Крис оказался свободным в этот вечер, и они договорились встретиться в том же баре, что и обычно.
В ожидании приятеля Дэвид заказал мартини и неторопливо потягивал его, разглядывая многочисленных посетителей. Как обычно в это время года, Флорида кишела туристами, обещая «Мэттьюс куинз» резкое повышение доходов. Крис появился с десятиминутным опозданием и водрузил на столик большую кружку пива и вазочку с орешками.
– Что ты решил насчет Дня Независимости? – поинтересовался он.
Дэвид покачал головой.
– Скорее всего я не поеду. Слишком много дел накопилось.
Это была веская причина, и она, разумеется, не имела ничего общего с нелюбовью Кэрол к выездам на природу.
– Похоже, твоя девчонка дала тебе отставку, – с ухмылкой заметил Крис. – Ну, у тебя есть целая неделя, чтобы найти другую.
– На сей раз ты промахнулся, дружище! – Дэвид не собирался вдаваться в подробности. – У меня действительно много работы. Я намерен копаться в финансовых отчетах «Мэттьюс куинз», пока не буду знать досконально, откуда берется каждый доллар.
Задача была заведомо непосильной, но Дэвиду действительно не хотелось, чтобы отец продавал компанию. Он уже ввязался в эту игру, и теперь самолюбие не позволяло ему потерпеть поражение. Особенно перед лицом Кэрол.
Крис скорчил кислую мину.
– И ты, Брут! – воскликнул он с укором. – А мы так надеялись, что хоть тебя не засосет эта рутина. Из нас четверых тебе единственному удалось так долго продержаться. Ты был для нас живым воплощением всего, что мы оставили в прошлой, свободной жизни. А теперь ты говоришь: работа.
Дэвиду совсем не улыбалось быть живым воплощением чего бы то ни было.
– Извини, что обманул ваши ожидания, Крис, – усмехнулся он. – Но, как видишь, жизнь вносит свои поправки.
Крис стукнул кружкой по столу.
– Я задыхаюсь в этом болоте, Дэйв! – пожаловался он. – Я чувствую себя погребенным под грудой обязательств. Если бы ты знал, как меня утешала мысль, что есть человек, которому неведом этот кошмар!
Дэвид пожал плечами и занялся орешками.
Крис уже немного захмелел. Он вертелся на стуле и развязно подмигивал девицам у барной стойки. В конце концов Дэвида это начало раздражать.
– Эй, Крис, – позвал он приятеля, – пока ты не пошел вразнос, удели мне еще – минутку. Мне нужен твой совет. «
Крис послал в направлении стойки воздушный поцелуй и повернулся к Дэвиду.
– Всегда к твоим услугам, дружище!
– Помнишь ту девушку, с которой ты встречался в колледже? Винни или что-то в этом роде.
– Вики, – с важностью поправил его Крис. – Ее звали Вики.
– Как вы с ней расстались? Я хочу спросить: это было трудно?
– Я поставил ее перед фактом, – объяснил Крис, подняв палец. – Сказал, что прежде всего намерен сделать головокружительную карьеру, и, если она всерьез рассчитывает на меня, ей придется подождать лет этак десять. У нее был выбор.
– Она восприняла это спокойно?
– Вполне.
– И что же?
– Мы расстались. Жаль, конечно. Она мне по-настоящему нравилась.
– И никаких обид потом не было? – допытывался Дэвид.
– Никаких, – отозвался Крис. – По крайней мере, с моей стороны, – добавил он, нахмурившись. – А Вики... Я как-то встретил ее на улице пару лет назад...
– И?
– Она не захотела разговаривать со мной.
Именно этого Дэвид и опасался: что Кэрол никогда больше не захочет разговаривать с ним. Она принадлежала к тому типу девушек, которым нужно все или ничего, а Дэвида никак нельзя было отнести к категории «все».
– Я не могу так поступить. Она мне слишком нравится, – пробормотал он скорее себе самому, но Крис услышал и понял его.
– Твоя девушка?
Дэвид кивнул.
– Не вижу проблемы! – Приятель хлопнул его по плечу. – Она ведь совершеннолетняя? Значит, ты не несешь никакой юридической ответственности. Говорю тебе это как адвокат.
– Ты не адвокат, а идиот, – добродушно огрызнулся Дэвид.
Крис ничуть не обиделся.
– Возможно. Но, заметь, сексуально удовлетворенный идиот.
Для Криса все было проще. Ему уже не надо было самоутверждаться в реальном мире. Он сполна получил свою долю признания и уважения, прошел все испытания, от которых Дэвид до сих пор с легкостью уклонялся, предпочитая карабкаться на скалы и объезжать диких лошадей.
– Может, ты и прав, Крис, – произнес он задумчиво. – Но я все равно не могу поступить с ней так.
– Выпей еще стаканчик, – посоветовал приятель. – Обычно это помогает.
***
Вечер субботы Кэрол посвятила самому медитативному занятию, какое только смогла изобрести: извлекла из коробки пакет с разорванными бусами, до которых у нее до сих пор никак не доходили руки, и принялась аккуратно нанизывать их заново.
Все, что угодно, лишь бы отвлечься от мыслей о Дэвиде.
В половине восьмого зазвонил телефон. Кэрол метнулась к аппарату, но тут же остановила себя. Ни в коем случае нельзя показывать, что она ждала звонка. Дыша глубоко и ровно, чтобы успокоиться, она считала звонки: три... четыре... пять... Пожалуй, достаточно.
– Слушаю.
– Привет, Кэрол!
От звука женского голоса ее сердце упало.
– Привет, – осторожно сказала она, все еще в плену разочарования.
– Эй, это Сара Кэтрин Харпер! Ты еще помнишь меня?
– Ну конечно! – притворно-бодро ответила Кэрол. – Просто я тебя сразу не узнала: аппарат очень трещит.
Всего лишь Сара, подумала она и сразу же мысленно дала себе пощечину. «Всего лишь Сара» была ее лучшей подругой в Гранд-Форксе на протяжении последних десяти лет.
– Как тебе Флорида? – продолжала Сара, не заметив ее замешательства.
– Очень жарко и влажно. Совсем не похоже на Северную Дакоту. А у тебя как дела? Я думала, по субботам вы с Тони ходите на танцы. Неужели он сломал ногу?
– Мы с Тони расстались, – засмеялась подруга. – Теперь я свободная женщина и имею полное право сидеть в одиночестве дома.
– О, прости, пожалуйста.
– Ничего страшного! – Сара и впрямь не казалась расстроенной. – Это было обоюдное решение, и я не в обиде на Тони. Тем более что у меня появился отличный повод купить себе новое платье и шляпу. Но это неважно. Лучше расскажи о себе.
Кэрол задумалась, подбирая слова. «Разочарование» – вот самое подходящее. И все же ей не хотелось огорчать подругу.
– У меня все в порядке, – сказала она наконец. – Пожалуй, мне нравится во Флориде. Тебе как-нибудь нужно приехать ко мне в гости.
– У тебя теперь свой дом?
– О да! – с живостью воскликнула Кэрол.
Спрашивая о доме, Сара, должно быть, имела в виду что-то вроде особняка Харперов в Гранд-Форксе: нечто солидное и впечатляющее. Интересно, что бы она сказала, если бы увидела, что в действительности представляет собой жилище Кэрол?
– У меня столько планов на этот счет, – продолжала она. – Знаешь, здесь гостиная в два этажа высотой и прямо из нее видно небо.
И снова ни слова неправды. Разве что некоторая недоговоренность. Но не рассказывать же, что замечательная гостиная получилась в результате падения гнилых перекрытий!
– Я рада, что у тебя все замечательно, – с сомнением в голосе произнесла Сара. – Но если окажется, что Тампа – это все-таки не то место, о котором ты мечтала всю жизнь, помни, что ты всегда можешь возвратиться. На самом деле... – Сара запнулась, – не очень хорошо так говорить, но мы все хотели бы, чтобы ты вернулась как можно скорее. Твой дом здесь, и ты прекрасно знаешь это.
Дом. Определенно, Тампа не была ее домом. Может быть, действительно стоит продать эту развалюху и вернуться в Гранд-Форкс? Там прошло ее детство, там остались ее друзья. Здесь у нее нет друзей. Даже Дэвид... Нет, она не станет сейчас думать о Дэвиде.
– Знаю, – сказала она в трубку. – Спасибо.
– Ламберт пристроил к своему флигелю террасу, – сказала Сара, – и заставил ее горшками с растениями. Там теперь стало так красиво!
Проклятье! Неужели имя Ламберта всегда будет преследовать ее? Пристроил террасу... Наверное, для своей новой подружки. Ради нее, Кэрол, он ни за что не стал бы пускаться на такие расходы.
Кэрол с трудом проглотила комок в горле, пока ничего не подозревающая Сара продолжала щебетать о том, что происходило в Гранд-Форксе.
Другая женщина. Другая женщина будет хозяйничать в доме, который Кэрол за шесть лет привыкла считать своим. Другая женщина будет сидеть в ее любимом кресле у окна. Спать на любовно выбранной Кэрол кровати. Спать с Ламбертом.
Последняя мысль оказалась совершенно невыносимой. Кэрол до боли закусила нижнюю губу, чтобы не выдать своих истинных чувств.
– Мне кажется, ему не хватает тебя, Кэрол.
О чем это говорит Сара?
– Он часто вспоминает тебя. Знаешь, мне кажется, он жалеет о вашем разрыве.
– Об этом, – заметила Кэрол, – ему надо было думать раньше.
– Да, но, если ты вернешься...
– Ты, наверное, шутишь? Чего ради мне возвращаться? Здесь у меня отбоя нет от поклонников.
– Я рада за тебя. И все же... нам тебя не хватает.
Кэрол испытала сильный соблазн немедленно бросить все и помчаться в обратно в Дакоту.
– У вас еще есть надежда, – произнесла она в трубку.
– Что ты хочешь этим сказать? – забеспокоилась Сара. – Что-то не так?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15