Он небрежно стряхнул с костюма песок и сухо сказал:– Одевайся и пойдем в дом.– Деймон, – прошептала она робко.– Молчи! Ничего не говори, – произнес он хрипло.– Деймон, не будь таким! Его лицо побелело под загаром.– Каким таким? – словно взорвался он. – Не обманывай себя, Эмма! Я не тронул тебя не потому, что мне стало тебя жаль – я не хочу лишиться самоуважения из-за какой-то маленькой обманщицы! – Эмма отступила на шаг, поднеся в ужасе руку к губам. – Что, тебе не нравится? – теперь он точно издевался. – Хорошо. Мне бы не хотелось думать, что мы не поняли друг друга.– Ну, это, без сомнения, теперь исключено, – сказала Эмма, подняла одежду, и, не одеваясь, бросилась к дому. Глава ОДИННАДЦАТАЯ Эмма скоро узнала, что в этот раз Деймон вернулся домой один. Он оставил Поля в Лондоне закончить свои дела, а сам вылетел в Нассау и оттуда отправился на остров на катере, а не на вертолете, поэтому они и не слышали, когда он приехал.Несмотря на их ссору в тот вечер, когда он вернулся домой, Эмма скоро убедилась, что в этот свой приезд Деймон почти все свое свободное время собирался посвятить Аннабель. Его дочь всегда настаивала на присутствии Эммы, и они с Деймоном вынуждены были с этим мириться.Если Эмма и испытывала сердечные муки, когда она приехала на остров, это было ничто в сравнении с тем, что она испытывала сейчас. Она считала, что Деймон преуспел в своем намерении заставить ее страдать за то, что она сделала в прошлом. Она думала, что он должен быть очень доволен собой, причиняя ей такие страдания, и презирала себя за то, что позволила этому случиться?Она задавалась вопросом, будет ли у нее возможность переговорить с ним о матери Аннабель. Ей этого очень не хотелось, но она чувствовала, что это было необходимо для выздоровления девочки.Этот шанс представился ей как-то вечером, когда Аннабель уже легла спать. Луиза на целый день отправилась в Нассау, и они были одни, не считая Тэнси. Тэнси, как обычно, что-то вязала или шила на кухне для деревенских ребятишек. Деймон работал в кабинете, и когда в доме все стихло, Эмма направилась туда и тихо постучала в дверь.– Войдите, – раздалось из кабинета. Она вошла и закрыла за собой дверь. Деймон оторвался от бумаг и с удивлением взглянул на нее.– Ну? – в его голосе звучала непримиримость.Эмма вздохнула и сказала:– Я хочу поговорить с тобой об Аннабель.– Снова?– Да, снова. Но не о тебе. Я хочу поговорить о том несчастном случае.Взгляд Деймона стал настороженным.– Да? И что тебя интересует в том несчастном случае? Это тебя не должно касаться. В твои обязанности входит присматривать за Аннабель. Ты – ее няня, а это вовсе не означает, что тебе нужно быть в курсе всех деталей той автомобильной катастрофы.– Да, я всего-навсего медсестра, – с жаром воскликнула Эмма, – но я думаю, что у меня есть право говорить об этом, каковы бы мои обязанности здесь ни были. Я знаю, что не мои профессиональные навыки были причиной, что я оказалась здесь. Но теперь, когда я здесь, я не допущу, чтобы со мной обращались, как с дурочкой. Я немного разбираюсь в этом, и не думаю, что Аннабель нужна операция. Мне кажется, что ее слепота вызвана скорее ее душевным, чем физическим состоянием.Деймон откинулся в кресле и окинул ее циничным взглядом.– В самом деле? Ты это знаешь, да?– Я знаю, я чувствую это. Деймон, ради бога, доктора делают свою работу, опираясь на знания, которыми они располагают. Если они не знали правды о твоих взаимоотношениях с матерью Аннабель, им и в голову не приходило, как из-за всего этого волновался и переживал ребенок...Деймон вскочил на ноги.– Что, черт возьми, ты имеешь в виду? Эмма покраснела.– Ты превосходно знаешь, что я имею в виду, – сказала она твердо.– В самом деле? И кто снабдил тебя информацией о моих отношениях с женой? Наверное, Тэнси, эта старая болтушка?– Тэнси никогда не скажет слова против тебя, – быстро возразила Эмма. – Ничто из того, что она мне сказала, не умаляло твоих достоинств!– Я полагаю, ты это говоришь, чтобы успокоить меня? – его глаза сверкнули. – Почему бы тебе не заниматься своими делами?Эмма не смутилась.– Я здесь ради Аннабель, и это мое дело. Если твой брак отразился на ее здоровье, я думаю, у меня есть право попытаться помочь ей.– Мой брак не мог быть хуже, – саркастически заметил он. – Это полностью отвечает на твой вопрос?Лицо Эммы залилось краской. Она смутилась.– Тогда почему?.. – Эмма запнулась и не договорила.Он внимательно смотрел на нее и, казалось, знал, что она хотела спросить.– Почему я женился на ней? – сказал он. – Ты это собиралась спросить, да?Эмма наклонила голову.– По мне все сразу видно, да?– Только мне и то не всегда. Она взглянула на него.– Тогда...? – она вздохнула. – Тебе, однако, было не трудно забыть меня, Деймон. Ты заставляешь меня оставаться здесь, чтобы отомстить мне за то, что я не вышла за тебя, однако, насколько я вижу, что-то незаметно, что я кому-то разбила сердце!Лицо Деймона потемнело.– Я любил тебя, Эмма! – прошептал он яростно.– Да? А может, я просто задела твое самолюбие? Ты не мог поверить, что кто-нибудь мог отвергнуть тебя, Деймона Торна? – в ее голосе звучала горечь.Деймон грубо схватил ее за плечи. Его пальцы больно сжали ее руки.– Не смей со мной так разговаривать! – воскликнул он взбешенно. – Я сказал, что я любил тебя, и так оно и было. Ты была единственной женщиной, которую я когда-либо любил, единственной, на которой я хотел жениться.Она непонимающе уставилась на него.– Но ты же женился на Элизабет! – недоверчиво возразила она. – И всего спустя десять недель после... – ее голос прервался.– Да, я женился на Элизабет. Я ведь не отрицаю это, не так ли?– Нет, но... но... Аннабель...Глаза Деймона цинично прищурились.– Не будь наивной, – грубо сказал он. – Мы были женаты и спали вместе.– О, Деймон! – прошептала она с болью в голосе, наконец, понимая, почему он женился на Элизабет. Он был так уязвлен, так ранен, что совершил этот безумный поступок, не думая о последствиях.– Я не нуждаюсь в жалости, – холодно сказал он. – Я знал, что делал.Эмма покачала головой и прижала ладони к горячим щекам.– Мне очень жаль, Деймон.– В самом деле? – произнес он хрипло. – Как трогательно! Или, может быть, ты видишь во мне средство для безбедного пропитания, что семь лет назад тебе не представлялось таким существенным!Глаза Эммы расширились в ужасе от его слов и, не сдержавшись, она ударила его по щеке и бросилась к двери. Однако Деймон опередил ее. С поразительной быстротой для такого крупного мужчины он загородил ей дорогу, прислонившись к двери. На его щеке был красноречивый отпечаток ее пальцев, а в темных глазах появился опасный блеск.– Никто безнаказанно не поднимал на меня руку, – пробормотал он с гневом и, выпрямившись, рывком привлек ее к себе, тесно прижав к своему сильному мускулистому телу. Она почувствовала, как его руки скользнули от ее плеч к вороту платья, и его губы обожгли ее тело.– О, мой Бог, – пробормотал он страстно. – Я хочу тебя, Эмма!Эмма пыталась оставаться безучастной, но он коснулся ее губ и они беспомощно раскрылись, уступая непреодолимому чувству наслаждения. Она обвила руками его шею и поцеловала его.Сейчас все было не так, как в прошлый раз, когда он поцеловал ее с единственным желанием унизить ее. В этот раз это был триумф их взаимного растущего страстного желания, и Эмма не хотела, чтобы это когда-нибудь кончилось. В какое-то мгновенье Деймон, словно опомнившись, стал отдаляться от нее, но Эмма не могла отпустить его, он хотел ее, и его обострившиеся желания не позволили ему сколько-нибудь серьезно противостоять ей.Неожиданно дверь кабинета без предупреждения открылась, и на пороге показался Кристофер Торн, который в изумлении уставился на них. Эмма в смущении попыталась отстраниться от Деймона, но он не сразу отпустил ее, его глаза еще были затуманены страстью.– Так, так, – сухо произнес Кристофер. – Боюсь, что я свалял дурака, да? Тебе следовало бы повесить на двери табличку «Не беспокоить», Деймон.Деймон неохотно отпустил Эмму и покачал головой.– Мне надо выпить, – пробормотал он и повернулся к подносу с напитками, стоявшему на краю стола.– Налей и мне, – заметил дружелюбно Крис, взглянув на Эмму, которая смущенно приглаживала волосы и распрямляла несуществующие складки платья.– Успокойся, детка, – сказал он добродушно. – Я знаю, что ты чувствуешь. – Он ухмыльнулся и взглянул на Деймона. – Не удивительно, что он полез на стенку, когда я задержал тебя на один день в Нассау!Деймон вернулся и передал Крису виски, а Эмме лимонный сок. Потом он щедро плеснул себе скотча и бросился в низкое кресло, стоящее около его стола. Эмма удивилась его самообладанию. Она с трудом могла поверить, что только пять минут назад он был полностью во власти страсти. Он выглядел таким спокойным и привлекательным в облегающих темно-серых брюках и синей рубашке с распахнутым воротом. Глаза Деймона на мгновенье встретились с ее глазами.– Что тебя привело сюда? – спросил он, обращаясь к Крису.Крис пожал плечами.– То и это. Мы давненько не виделись, и Хелен подумала, что ты захочешь сегодня вечером поужинать с нами.Деймон неторопливо повел плечом.– Спасибо, но я не думаю, что смогу, – сказал он. – Я все еще никак не могу просмотреть свою корреспонденцию. Я думал заняться этим после ужина.Крис со значением взглянул на Эмму.– Да?В глазах Деймона был цинизм.– Крис, давай без шуток! Крис улыбнулся.– Почему? В подобных обстоятельствах обычно так и поступают. Ну, если ты слишком занят, как насчет того, чтобы отпустить Эмму со мной? Я позабочусь, чтобы она благополучно вернулась домой.– Думаю, что нет, – ответил Деймон, потянувшись за сигаретой.Эмма даже не успела ничего сказать. Она сделала глоток из своего стакана, почти не прислушиваясь к их беседе. Она была рада, что Деймон принял за нее решение. Сейчас она чувствовала себя абсолютно безвольной и не желала что-либо решать.Легкая гримаса промелькнула на лице Криса. Он допил виски.– О'кей, о'кей. Итак, я напрасно проездил. Деймон извинился.– Просто так получилось, Крис. Но, пожалуйста, не поступай так больше.– Обещаю, – иронично согласился Крис. – Проводишь меня, Эмма?Эмма покачала головой, и Крис, пожав плечами и с сожалением бросив им прощальную улыбку, вышел из комнаты.После его ухода Эмма быстро допила свой лимонад и сказала:– Аннабель скоро проснется. Мне лучше пойти и взглянуть на нее.Деймон поднялся на ноги.– Хорошо, – сказал он мрачно и потер рукой уставшие мышцы шеи. – Наверное, мне перед тобой тоже надо извиниться?Эмма покачала головой, глядя на кончики туфель.– Что ты хочешь сказать этим «нет»? – спросил он тихо, но в голосе его таилась опасность. – Ты прекрасно знаешь, что если бы Крис не вошел... – он покачал головой. – Я не смог бы остановиться. И я почему-то думаю, что ты тоже. – Эмма покраснела. – Я обычно не теряю контроля над собой, фактически, когда мы были... вместе... раньше, я никогда не заходил так далеко. Теперь я даже не думал особенно о твоих чувствах. Я думаю, физическое начало во мне взяло верх. – Он потер затылок и шею, массируя уставшие мускулы. – Я противен себе! – с раздражением пробормотал он. – Я думал, что мог таким образом причинить тебе боль, но я ошибался.Эмма крепко сцепила пальцы.– Не вини себя, – сказала она. – Я вполне заслужила это. Я вела себя совершенно непростительно, но я не хотела, чтобы ты останавливался!Во взгляде Деймона нельзя было ничего прочесть.– Я едва могу поверить этому. Однажды, когда у тебя был шанс, ты отвергла меня, бесповоротно.– Ради тебя, – сказала она устало. – Только ради тебя.Его глаза прищурились.– Ради меня? – повторил он. – Ну и какую сказку ты придумала?– Это не сказка. Это правда. – Эмма отвернулась. – Да, что толку. Ты никогда не поверишь мне.– Попробуй.– Это слишком тяжело объяснить. Это звучит чепухой сейчас, но в то время это казалось самой важной вещью на свете.– Продолжай.Эмма вздохнула, подбирая слова, которыми она могла бы объяснить свой поступок.– Помнишь обед, который ты устраивал, когда пригласил лорда и леди Мастерхам?Деймон нахмурился.– Ну, я помню их, но не могу сказать, что запомнил какое-то определенное событие, когда они были приглашены. А что?– После обеда, когда ты и ее муж что-то обсуждали, леди Мастерхам и я сидели на балконе. Она начала говорить мне, какой ты умный, как успешно ты ведешь свое дело и как важно для человека в твоем положении иметь подходящую жену. Она сказала, что считает тебя очень смелым человеком, ведь ты не побоялся быть замешанным в связи с таким мелким ничтожеством, как я, у которой не было ни денег, ни положения, и которая к тому же была для тебя слишком молода. Она сказала, что это было совершенно нехарактерно для тебя, и она надеялась, что наша связь не повредит твоему положению и так далее. – Эмма распрямила плечи. – Об остальном ты можешь догадаться, не так ли? И она была не единственная. Все твои так называемые друзья думали, что я сломаю твою жизнь, все тебе испорчу. Я знала, ты никогда не будешь так думать. Кроме того, я знала, что мы любили друг друга. – Она наклонила голову. – Но я была слишком молода и боялась, что то, что они говорили, могло быть правдой, и я слишком любила тебя, чтобы испортить тебе жизнь. Поэтому я притворилась, что у меня кто-то есть. Я знала, что если бы я рассказала тебе правду, ты никогда не позволил бы мне уйти. Мне больше ничего не оставалось. Но когда ты женился на Элизабет Кингсфорд почти сразу же после этого, а потом у вас родилась дочь, я подумала, что умру! – она взглянула на него, боясь увидеть выражение его лица. В его глазах она прочла изумление.Деймон стоял, словно окаменев. Наконец, он сказал с усилием.– Это правда? Ты это не придумала? – Голос его звучал чуть слышно, прерываясь от охватившего его волнения.Эмма покачала головой.– Нет, я не придумала это.Деймон протянул к ней руку и медленно провел пальцами по ее руке.– У тебя, должно быть, были не все дома, – пробормотал он, еле сдерживая гнев. – Ты считала, что меня беспокоит, черт возьми, что они там подумают?– Я знала, что нет, – воскликнула Эмма. – Разве ты не понимаешь? Поэтому я и лгала тебе, иначе ты бы не расстался со мной.– Это уж точно, – пробормотал он потрясение. – Но почему ты сейчас решила сказать мне это?Эмма беспомощно пожала плечами.– Я больше не могу выносить, как ты мучаешься сам и заставляешь страдать меня. Ты должен знать правду.Деймон, все еще не веря себе, покачал головой.– Эмма, Эмма, какая же ты была дурочка. Столько лет потеряно!– Они не были потеряны, – сказала Эмма, пытаясь собрать остатки самообладания. – Я знаю, моя гордость не позволит мне разрешить тебе продолжать думать обо мне как об эгоистичном глупом существе, заслуживающем твою ненависть и презрение, но ситуация ведь по сути не изменилась. Мы оба стали старше, но я по-прежнему никто – ни имени, ни денег. А ты президент «Торн Кемикалс».Пальцы Деймона больно сжали ее руку.– И какие же выводы я могу сделать из этих слов? – спросил он резко.– Только то, что я сказала, – ответила устало Эмма. – Я не могу выйти за тебя, Деймон. Как и раньше.Во взгляде Деймона было заметно неподдельное изумление.– Отбрасывая несущественные детали, такие, как то, что я еще не делал тебе предложение, ты не могла бы все же соизволить пояснить мне, почему?– Ты знаешь почему, – Эмма поежилась. – Деймон, Элизабет Кингсфорд была не такой, как я. У нее были деньги, положение в обществе; по крайней мере, она была тебе подходящей партией.– Да, и посмотри как успешно все обернулось, – взорвался Деймон. – Мы жили вместе всего лишь три месяца, все остальное время было адом!– Ну, может быть, она просто не подходила тебе. Из того, что Тэнси мне рассказывала, я бы решила, что она была полной противоположностью тебе.Деймон резко отпустил ее, загасил окурок сигареты, и потянулся за новой.– Ну и что же ты мне предложила бы мне делать? – спросил он с горечью. – Найти женщину, с которой я мог бы жить, и предложить тебе или Тэнси решить, подходит она мне или нет?Руки Эммы непроизвольно крепко сжались в кулаки.– Ты думаешь снова жениться?– Я мог бы, – с иронией сказал он, преследуя единственную цель – уколоть ее в отместку за те страдания, которые он испытывал все эти годы.– О, Деймон! – вырвалось у нее, и, повернувшись, она быстро выбежала из комнаты. Глава ДВЕНАДЦАТАЯ Нa следующее утро ей пришло письмо от Джонни. Оно было длиннее, чем его обычные короткие записочки, и Эмма была рада этому, потому что это хоть как-то отвлекло ее от мыслей о Деймоне.Но прочитав письмо, она обнаружила, что такая необычная длина письма была вызвана сугубо эгоистическими причинами. У Джонни снова были неприятности. Ему, как и во всех предыдущих случаях, нужны были деньги. Не могла бы она дать ему сто семьдесят пять фунтов?Эмма в изумлении покачала головой. Она-то думала, что недавний горький опыт чему-нибудь его научил, но теперь оказалось, что он погряз в обмане еще больше, и ему грозили более серьезные неприятности.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17