Господи, кого она пытается обмануть? Она хочет его, хочет безмерно. Отказать ему представлялось ей невозможным, да и желания такого не было. Угнетало лишь то, что она сознательно шла на нарушение взятых на себя обязательств, которые стали непременным условием заключения их союза. Точнее, лгала ни о чем не подозревающему мужу. Но, раз решившись на обман, Эльвира уже не знала, как выйти из положения.— Как думаешь, неужели люди, которые прощались сегодня с нами и поздравляли с годовщиной свадьбы, могли предположить, что все у нас окончится… под душем?— Думаю, они подозревали о чем-то подобном. Так же, как и год назад, по завершении свадебного торжества. Они понимали, что нам не терпится остаться наедине друг с другом… и, может быть, даже завидовали нам.Протянув руку, Дерек неожиданно начал осторожно гладить большим пальцем участок кожи между ее бровями.— Что ты делаешь? — удивилась Эльвира.— Пытаюсь разгладить морщинки, появившиеся тут с той минуты, как мы вернулись домой… Не надо! — воскликнул Дерек, увидев, что она вновь нахмурилась. — Перестань немедленно! Ты сейчас выглядишь так, что никто бы не поверил, будто мы с тобой счастливые новобрачные. А мы и есть новобрачные, дорогая.Ведь, если не принимать во внимание того, что нашему супружеству уже год, мы делаем все, что обычно делают новобрачные.Если только не принимать во внимание любовь, вздохнула Эльвира и опустила ресницы, не желая, чтобы муж видел, как глаза ее затуманились слезами.— Сегодня вечером ты буквально не сводила с меня взгляда, — услышала она голос Дерека и, невольно приподняв голову, встретила горящий триумфом взгляд зеленых глаз.— Н-нет… — начала было Эльвира, но ее неуверенный протест вызвал у него лишь насмешливую улыбку.— Не переживай, дорогая, мне это только польстило… К тому же все собравшиеся наверняка окончательно уверились в том, что наш брак заключен по любви. Более того, я сам чувствовал это. В своем темно-синем платье ты выглядела просто великолепно. Прямо как королева — царственная и чувственная одновременно. От тебя невозможно было отвести глаз. Поверь мне… — Голос его зазвучал ниже, более сексуально. — Я был словно в огне и желал тебя весь вечер.— Что ж… я рада, что принадлежу к тому типу женщин, которые тебе нравятся.— К тому типу женщин?Судя по прозвучавшей в голосе Дерека иронии, ее замечание показалось ему деланно скромным.— Леди, вы просто идеальная жена! Каждый присутствовавший на этом приеме мужчина просто обязан был чертовски завидовать мне…Внезапно нахмурившись, он резко замолчал.Однако не успела Эльвира спросить, в чем дело, как Дерек одарил ее одной из своих самых обольстительных, будто проникающих в душу, улыбок.— Но есть одна вещь, которую мне страстно хотелось сделать весь этот вечер.Он осторожно коснулся черного локона, выбившегося из элегантно уложенной прически и упавшего Эльвире на щеку. С напряженным, затуманенным желанием взглядом Дерек обвил шелковистую прядь вокруг пальца на манер кольца.— Мне нестерпимо хотелось разрушить это произведение искусства, распустить твои волосы, как им и положено быть…Сопровождая свои слова действием, он вытащил скрепляющие прическу шпильки и при виде того, как освободившиеся волосы рассыпались по обнаженным плечам жены, довольно улыбнулся.— Мне не терпелось почувствовать твои волосы на ощупь, запустить в них пальцы…Длинные, сильные пальцы скользнули под подбородок Эльвиры, приподнимая ее лицо.Поцелуй Дерека был неторопливый, долгий, лишающий всякой способности к рациональному мышлению, возможности держать эмоции под контролем.Решительно и безжалостно разрушив прическу, действительно представлявшую собой произведение парикмахерского искусства, он вел себя совершенно так же, как и во время нашей брачной ночи, подумала Эльвира. Но на сей раз в его действиях угадывалось незнакомое и слегка тревожащее ее нетерпение, даже некоторая грубость.— Да, моя красавица, я знаю, чего ты жаждешь, и сам жажду того же. Мне хочется упиваться прикосновениями к твоему обнаженному телу, обонять запах твоей кожи, ощущать твои распущенные волосы на своем лице во время поцелуя…— Дерек!Это был сдавленный возглас изголодавшегося человека, выражение желания, заставляющего ее тело дрожать от нетерпения. Эльвира словно издалека услышала звук расстегивающейся длинной молнии своего бархатного платья, раскрывшегося, словно кожура банана, и упавшего к ее ногам озерцом темно-синего цвета.— О Боже! — хрипло прошептал Дерек, лаская взглядом почти полностью обнаженное стройное женское тело.Достаточно жесткий корсаж платья не предполагал наличия бюстгальтера, и обнаженная грудь Эльвиры под его горящим взглядом мгновенно налилась и отяжелела. На ней остались лишь шелковые, в тон платью, трусики и кружевной пояс, поддерживающий тончайшие чулки. Соприкосновение разгоряченной кожи с более прохладным воздухом комнаты заставило Эльвиру содрогнуться.— Замерзла?— Нет, — покачала она головой.Но он ее уже не слышал. Подняв на руки, Дерек понес Эльвиру к еще горящему камину и осторожно положил на расстеленный перед ним пушистый ковер.— Можешь не беспокоиться, я не дам тебе замерзнуть, — пообещал он и, сорвав с себя одежду, лег рядом. — Я тебя согрею. Более чем согрею…Но это было ни к чему. Не говоря уже об углях камина и лежащем рядом мужчине, Эльвиру согревал внутренний огонь, жар примитивного, первобытного желания.— Ты была права: мы действительно можем еще немного попрактиковаться. Хотя нет… — возразил он самому себе, снимая с Эльвиры эфемерные остатки одежды. — Нет, дорогая.Ты, должно быть, полагаешь, что раньше мы с тобой занимались любовью? Нет, все это было ничто по сравнению с тем, что тебя ожидает.— Дерек, — прошептала она. — Приласкай, поцелуй меня…Не говоря больше ни слова, Дерек подчинился. Никогда еще Эльвира не видела его столь безрассудно одержимым страстью. Сильные руки, скользнув под бедра, приподняли ее навстречу возбужденному, готовому к действию мужскому телу. И, почувствовав внутри себя его мощное, ритмичное движение, она не смогла сдержать ликующего стона освобождающегося желания.Раскрывшись навстречу властному порыву Дерека, Эльвира отдалась ему вся целиком, душой и телом, приветствуя ею же самой разбуженную страсть. Если даже это и не было любовью, то отличалось от нее совсем немногим. Слова стали не нужны, теперь они общались на понятном каждому языке…Однако подобный накал страстей не мог длиться долго. Всего нескольких яростных усилий оказалось достаточно для достижения высшей точки, и ничем не сдерживаемые невнятные возгласы, нарушившие на мгновение тишину комнаты, вскоре затихли в удовлетворенном безмолвии.Это было началом долгой, наполненной эротическими фантазиями ночи. Где-то в середине ее, пробудившись от краткого дремотного забытья, Дерек отнес Эльвиру по лестнице вверх, в спальню, где занялся с ней любовью с такой страстью, будто все предыдущее было лишь прекрасным сновидением. Совершенно обессиленные, они провалились в бездну столь крепкого сна, что разбудить их, казалось, не могло уже ничто.Ничто, кроме проникающего сквозь неплотно задернутые шторы холодного, голубоватого света позднего декабрьского утра. Потревоженная им Эльвира проснулась с непонятной тревогой в душе. Стараясь понять, откуда взялось ощущение того, будто дела обстоят не так, как ей хотелось бы, она припомнила прошедшую ночь. Но все было тщетно. Однако тихий внутренний голос не переставал нашептывать о необходимости предпринять незамедлительные действия.Но какие?Нет, видимо, на сей раз ее интуиция оказалась не на высоте. После великолепия прошедшей ночи все должно было быть просто прекрасно. Она лежала в теплой постели, рядом с любимым мужем, измученным долгими часами страстной любви.Так что же все-таки ее тревожит? Почему ей кажется, будто в желудке лежит что-то тяжелое и неудобоваримое? А этот комок в горле, напоминающий застрявшую, непроглоченную таблетку…— О Боже! Только не это!Подскочив на кровати, Эльвира испуганно обернулась и, к своему огромному облегчению, увидела, что Дерек по-прежнему крепко спит.Таблетка! Вчера вечером, поддавшись эмоциям, заставившим ее забыть обо всем на свете, она не приняла таблетку. А теперь…Осторожно повернувшись на бок, Эльвира взглянула на стоящие рядом часы. Таблетку надо было принять по крайней мере двенадцать часов назад.Двигаясь с крайней осторожностью, она поднялась с кровати и, накинув голубой шелковый халат, бесшумно прокралась в ванную, где оставила по приходе домой свою косметичку.Хотя стоит ли теперь так поступать? Сомнения мучили Эльвиру и раньше, но после прошедшей ночи они охватили ее с новой силой.А ведь поначалу все казалось таким простым и само собой разумеющимся. Они оба хотели детей, и оба испытывали друг к другу почти непреодолимое физическое влечение. Она уже не представляла себе жизни без занятий любовью с ним и была уверена, что и Дерек мыслит так же.Расстегнув молнию косметички, Эльвира на мгновение замерла в нерешительности. Потом все-таки вытащила упаковку и, присев на край ванны, задумалась снова.Этой ночью Дерек показался ей каким-то странным, непохожим на самого себя. Насколько она могла судить, ее муж всегда умел держать себя в руках и почти никогда не давал воли эмоциям. Что такое с ним приключилось?Мог ли он, подобно Эльвире, прийти к выводу, что начинает испытывать некое чувство, о котором даже не подозревал, вступая в брак по расчету? Вряд ли… Но даже если и так, то надеяться на то, что это чувство можно назвать любовью, с ее стороны было бы крайней глупостью.Выдавив из упаковки одну таблетку, Эльвира вновь задумалась и, закрыв глаза, попыталась привести в порядок вконец запутавшиеся мысли. Она обещала Дереку родить ребенка — единственное, что ему было нужно от этого брака. Как, впрочем, и ей… поначалу. Каковы бы ни были ее мотивы, поступать так, как она поступает, выглядело не слишком порядочно по отношению к Дереку…— Эльвира!Как она могла не услышать его шагов?Вздрогнув, Эльвира одновременно открыла глаза и уронила таблетки на пол. Пестрая коробочка не могла не привлечь внимания Дерека. Шагнув вперед, он наклонился и, подняв упаковку, повернул ее так, чтобы можно было прочесть название.Эльвира похолодела от ужаса.— Дерек… — начала было она, но голос подвел ее. — Я…Но он не слушал ее. Взгляд его был сосредоточен на упаковке, черные брови угрожающе сдвинулись. Глава 6 — Эльвира, — повторил Дерек более мрачным и зловещим тоном. — Что это такое?— Я не…Какой смысл что-либо объяснять? Без сомнения, он в состоянии догадаться обо всем по надписям на упаковке.— Ты и сам видишь, — нехотя пробормотала она.— Вижу, но не могу поверить своим глазам, — ответил Дерек.Точнее, не хочет поверить, подумалось ему.Не хочет признать того простого факта, что все то время, пока он так старался соблюсти условия их своеобразного «брачного договора», сокрушался о постигающей их раз за разом не удаче, даже усомнился в своей полноценности, она…Гнев нахлынул на него горячей волной, затмевая разум, подавляя любую способность к здравым размышлениям.— Эльвира! — взревел Дерек как раненый зверь. — Что, черт побери, это такое?!С нее было довольно. Вскочив, она вскинула голову и встретила разъяренный взгляд мужа, собрав все силы, чтобы его выдержать.— Ладно, перестань, Дерек! Ты прекрасно знаешь, что у тебя в руках!— Скажи мне сама.— Что ж, это таблетки. Противозачаточные таблетки.— Твои противозачаточные таблетки?— Чьи же еще они могут быть?— И зачем же, ответь… зачем ты принимаешь противозачаточные таблетки?— Зачем? Неужели мне надо объяснять тебе, зачем нужны такие таблетки?— Может быть, и нет. Зато ты должна объяснить мне, зачем, черт побери, ты их принимаешь! Почему ты нарушила нашу договоренность?— Видишь ли, я… — Решимость неожиданно покинула Эльвиру. — Я… — начала она снова, и опять неудачно.Дерек стоял перед ней в черных шелковых пижамных брюках, но широкая, покрытая волосами грудь оставалась обнаженной. И воспоминания о том, что означает быть с ним в постели, чувствовать рядом с собой крепкое, горячее тело, нахлынули с такой силой, что Эльвира окончательно потеряла дар речи.— Что — ты? — упорствовал он.— Не думаю… что сейчас подходящее для меня время заводить ребенка. Я… не совсем готова к этому.— Ты не совсем готова? — переспросил Дерек звенящим от напряжения голосом. — Поправь меня, если я ошибаюсь, но разве не от тебя я слышал, что время летит слишком быстро и что больше всего на свете ты хочешь иметь ребенка?Да, Эльвира действительно говорила это и была в тот момент совершенно искренна. Она и сейчас не отказывалась от своих слов. Более того, Эльвире хотелось ребенка даже больше, чем раньше, ведь его отцом был бы Дерек. То, что ей суждено произвести на свет его дитя, оказаться связанной с ним подобным образом, значило для нее больше, чем что-либо на свете, особенно теперь, когда она поняла, как бесконечно дорог для нее муж. Но нельзя же думать только о себе. Необходимо принимать во внимание будущее ребенка, и это меняло все.— Я передумала.— Ты передумала?По-прежнему держа в руках уличающую ее упаковку противозачаточных таблеток, Дерек прислонился спиной к стене.— И когда же это случилось?— Около полугода назад.Какое облегчение было сказать это, почувствовать, что все наконец позади, что не надо больше обманывать его! Дерек будет в ярости, просто вне себя — Эльвира понимала, что это неизбежно. Но, может быть, когда он успокоится, они смогут поговорить откровенно.— Полгода!— Да, полгода! Ты так и будешь повторять все, что я говорю?Это язвительное замечание не произвело на Дерека никакого впечатления.— Так, значит, ты принимала эти таблетки… с какого времени?На этот раз самообладание покинуло ее окончательно. Не в силах больше выдерживать его обвиняющий взгляд, Эльвира опустила глаза.— Начиная с июля, — прошептала она.— Что?Было непонятно, действительно ли он не расслышал того, что она сказала, или намеренно захотел заставить ее повторить, чтобы подчеркнуть всю глубину ее падения.— С каких пор?То, каким тоном был задан вопрос, лед в его голосе, стали для нее последней каплей.Вскинув голову, Эльвира отвела волосы с лица.Желание признаться в своих чувствах к нему боролось в ней с вполне резонным опасением, что объяснение в любви придется сейчас не ко времени.— С июля!Дерек с хрустом раздавил в кулаке пластиковую упаковку таблеток. А ярость, исказившая его лицо, невольно наводила на мысль, что он не прочь поступить так же и с ее шеей.— И когда же ты собиралась сообщить об этом мне?Никогда, подсказывал ему гнев, застилающий глаза настолько, что не позволял видеть ее милое лицо, ее выразительные голубые глаза. Милое, лживое лицо. Выразительные, лживые голубые глаза.Она вовсе не намеревалась ничего ему рассказывать, собиралась держать его в полном неведении, в состоянии постоянного ожидания и неуверенности, все более нарастающей с каждым проходящим месяцем.Захлестнувшая ярость лишила его возможности не только видеть, но и думать. Внезапно просторная ванная показалась Дереку слишком тесной, чтобы вместить их с Эльвирой. Необходимо было как можно скорее выбраться отсюда. Сжав руками виски, он бросился обратно в спальню.— Дерек…В голове так гудело, что голос Эльвиры доносился до него как бы издалека. Однако ни смотреть на нее, ни ждать ее дальнейших слов не было никаких сил. Надо было сдержаться, не позволить, чтобы ярость, бушующая в нем, наподобие лавы в вулкане, вырвалась наружу, разрушая все на своем пути.— Дерек… что ты собираешься делать?Черт побери, Эльвира, оказывается, последовала за ним и, остановившись по другую сторону кровати, смотрела так, будто он сошел с ума. Что ж, возможно, она права. Именно так Дерек себя и чувствовал. Сумасшедшим. Чокнутым. Выжившим из ума.Однако следовало во что бы то ни стало держать рот на замке. Стоит только открыть его, и тогда уже он не сможет остановиться — выскажет Эльвире все, что о ней думает. А этого ему совсем не хотелось.Именно поэтому Дерек постарался сосредоточить все свое внимание на процессе одевания, вкладывая в него гораздо больше усилий, чем было необходимо. При этом он избегал смотреть Эльвире в лицо, опасаясь ненароком напомнить самому себе, какой невинной выглядела она в своем беззастенчивом обмане.— Дерек…Он почувствовал, что вот-вот взорвется. Разве она не видит, что он делает?— Я одеваюсь, — грубо бросил Дерек.— Зачем?Неужели ей и это не понятно?— Потому что не могу сейчас находиться в одной комнате с тобой. Потому что боюсь совершить нечто, о чем впоследствии пожалею.— Но…— Стой! — С ненужной тщательностью застегивая молнию на джинсах, Дерек склонил голову, однако, успев краем глаза заметить движение Эльвиры в своем направлении, резко выпрямился и предостерегающе произнес:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14